Эволюционер из трущоб. Том 7 (СИ)

Глава 2

Я уже рассказывал о том, что Магия Земли довольно многогранна и интересна? Конечно, рассказывал. Так вот, с её помощью можно не только камешки передвигать и залежи полезных ископаемых дербанить. А ещё и под землёй перемещать всякий хлам. К примеру, электрический кабель.

Во время вторжения разломных существ столб линии электропередачи рухнул и на земле остались лежать двадцать метров шикарного кабеля! Если хотите, могу поделиться. Сдадите на цветмет, но, чур, половина заработка моя. Это всё шутки, конечно.

Давайте вернёмся в реальность, где Фрол, резко кувыркнувшись, стал подниматься на ноги, направляя ствол на Артёма. Хищная улыбка на его лице не предвещала ничего хорошего. Да вот только у меня была точно такая же улыбка, ведь я в руке сжимал второй конец провода. Из-под земли возник пучок медной проволоки и ткнул Фрола в промежность.

— Сила тока! — заорал я, подражая Лешему — и бой мгновенно завершился.

Фрола жахнуло так, что он не только выронил автомат, но ещё и сжался калачиком. Одежда бедолаги дымилась, мышцы подрагивали в непроизвольных судорогах, а он лишь скрежетал зубами и рычал от боли.

— Мразота! — заорал Лёха, подбежал к Фролу, и стал лупить прикладом по рёбрам.

К Лешему присоединился и Артём. Он подобрал копьё и наносил удары древком, метя в голову, но Фрол уже прикрыл её руками.

— Может, остановить их? — спросил Серый.

— Пусть пар выпустят, эта тварь слишком живуча чтобы сдохнуть от нескольких ударов. — ответил я и направился в амбар.

Пошел я туда для того, чтобы проверить, все ли уголовники на месте, или ещё кто-то успел сбежать? Оказалось, что Фрол даже не пытался освободить своих подчинённых. Возможно, боялся, что они же его и прирежут, так как недовольство командованием в банде росло.

Когда ребята успокоились, Фрола связали цепями, застегнув их на амбарный замок, после чего бросили его в сундук, стоявший в дальней части амбара. Увы, ключа от сундука у нас не было, поэтому я использовал Магию Земли и просто завернул его в каменный кокон. Оттуда он точно не выберется. Подумав немного, понял, что Фрол без доступа к кислороду очень быстро загнётся. Пришлось сделать пару отверстий в коконе.

А ещё я прошёлся по пленникам и на каждом из них использовал модификатор Похитителя. На словах всё это произошло быстро, на деле же я свалился без сознания после похищения пятнадцатой доминанты. Поэтому потребовались целые сутки, чтобы обобрать всех. Кстати, самые ценные доминанты мне всё-таки достались от Фрола.

Ножевой бой получил, поглотив доминанту из его крови, а владение копьём — с помощью Похитителя. Владение копьём сразу отдал Артёму, а вот ножевой бой придержал у себя, так как среди уголовников имелись и другие умельцы под рёбра тыкать железякой. И я не прогадал! Ножевой бой выпал трижды, но доминанта застопорилась на третьем уровне и на четвёртый переходить не желала.

Когда я передал её Лешему… Ему было больно. Очень больно. Лёха кричал, извиваясь, словно червь. Казалось, будто его облили бензином и подожгли. Сорвав голос, он продолжил хрипеть, царапая кожу на предплечьях и неистово лупя ногами по грязному снегу. Мы пробовали поднять его и затащить в дом, чтобы не околел, но в тепле Лешему стало ещё хуже. Пришлось вытянуть его обратно на улицу.

Так продолжалось часа два, пока доминанта не встроилась в тело Лёхи. Измождённый, он поднялся с земли. Руки и ноги дрожат, взгляд пустой, словно у мёртвой рыбы, тяжело дышит, но улыбается.

— Сука… Думал, сдохну… — прошептал он и полетел лицом вперёд.

В последний момент я успел его подхватить и оттащил в дом. Пока Леший восстанавливал силы, Макар приготовил поесть, а мы с Артёмом и Серым сторожили амбар с пленниками.

— Может, прибьём их — и дело с концом? — спросил Артём, указав автоматным дулом в сторону связанных.

— Тебе так не терпится кого-нибудь убить? — Я посмотрел на него так, что Артём невольно отвёл взгляд.

— Да нет… Просто… — замялся парень.

— Просто — что?

— Просто тогда бы нам не пришлось лишний раз рисковать, — ответил Прохоров, посмотрев мне в глаза. — Сам подумай. У Барса и так людей не осталось. А теперь он лишился и гвардейцев, которые для него зачищали разломы. Что ему остаётся? Отправить оставшихся бойцов на убой?

— Может, бойцов, а может — мирных жителей, — прокомментировал Серый и с отвращением сплюнул на землю. — Этот выродок может сделать что угодно.

— Да ладно вам. Ну какой смысл отправлять в разлом женщин и стариков? Как только кристаллы разрядятся, Барс сам свалит из Ленска так, что пятки засверкают, — продолжил упорствовать Артём.

— Свалит из Ленска и найдёт другое поселение, где продолжит приносить горе и паразитировать на местных жителях, — парировал я. — Тём, ты чего так испугался?

— Испугался? Ничего я не испугался, — фыркнул Прохоров и отвернулся. — Я бы на тебя посмотрел, если бы к твоему горлу лезвие приставили. А когда ты ему автомат отдал, я вообще…

Договорить ему я не дал. Схватил за шею и приобнял, как неразумного ребёнка.

— Всё уже позади. Фрол заперт, осталось только освободить Ленск, а потом сам решишь, что тебе милее. Можешь пойти со мной или окопаться в Ленске и жить в своё удовольствие. Ты не обязан рисковать жизнью.

— Ещё как обязан! Я сын Архарова, в конце концов! — возмутился Артём и шмыгнул носом. — Но спасибо за поддержку.

— Обра… — начал было я, но почувствовал мощный выброс энергии.

Из разлома вышли двенадцать человек, прихватив с собой кристалл. Как только они оказались на пятачке между домами, разлом с хлопком закрылся, разметав комья снега во все стороны.

Внутри разлома.

Часом ранее.

— Давайте, псины! Вперёд! Рвите глотки! Папочке нужен ещё один кристалл! — закричал Санёчек, подгоняя пленных гвардейцев. — Ну! Чё вылупились? Хотите, чтобы я вам бошки повзрывал⁈ — взвизгнул погонщик, видя, что его зверушки даже не думают идти в атаку. Напротив, они развернулись в сторону Санёчка, оскалили пасти и угрожающе подались в его сторону.

— Фу! Суки! Назад! В смысле, вперёд! Вон там — враг! — испуганно заголосил парень, а когда между ним и псами осталось меньше двух метров, он поднял высоко вверх пульт дистанционного управления и нажал кнопку. — Сами напросились!

Но ничего не произошло. Санёчек нажал ещё и ещё раз. Чёртов пульт не работал. Натянуто улыбнувшись, парень на дрожащих ногах попятился назад.

— Хорошие пёсики. Хорошие. Побудьте пока тут, а я…

Один за одним послышались щелчки. Всего одиннадцать штук. Ошейники упали на землю, а псы преобразились. Перед Санёчком стояли потрёпанные жизнью мужики. Чертовски крепкие мужики, хрустящие костяшками пальцев.

— Э-э-э… А в смысле? — спросил Санёчек за секунду до того, как ему сломали нос.

Могучую фигуру Бульдога я сразу распознал. На его плече безвольно лежал Санёчек, а подмышкой второй руки светился кристалл. Не теряя времени, я направился к гвардейцам. Они широко улыбались. Практически все потирали шеи, на которых остался след от ошейника.

— Михаил Константинович, от лица рода Богдановых, выражаю вам благодарность, — пробасил Бульдог и швырнул в снег бездыханное тело Санёчка.

Его голос был мощный и раскатистый, словно гром. Я посмотрел на Санёчка. Морду ему конкретно поправили. Ему не только сломалинос, но и брови с губами превратили в кровавую кашу.

— Похоже, он не знал, что мы люди. Когда ошейники открылись, парень был шокирован, — сказал Бульдог.

— Только поэтому эта погань и жива, — рыкнул один из гвардейцев.

— Отставить. — Бульдог зыркнул на бойца, и тот тут же вытянулся по струнке.

— Как всё прошло? — спросил я, осматривая гвардейцев.

На их телах десятки порезов и парочка кислотных ожогов. Но, вроде, ничего серьёзного.

— Лёгкая прогулка, — коротко ответил Бульдог. — Когда знаешь, что скоро обретёшь свободу, то ни одна тварь тебя не сможет остановить.

— Верно говоришь… — Я замялся, так как собирался назвать его Бульдогом. Но сомневаюсь, что человек, которого называли псиной, держа в клетке, оценит такое прозвище. — Как я могу к вам обращаться?

— Старший лейтенант Барбоскин Тимофей Евстафьевич.

Представился Бульдог и отдал мне честь. Признаюсь честно, я едва смог сдержаться. Смех сам собой рвался наружу. Это же надо! Барбоскин! Ха-ха. Помнится, мне мама читала книжку про двух собак, вот одну как раз звали Барбоскин. Ирония судьбы, или здравствуй, псина? Стоп! Нужно прекратить мусолить его фамилию, а то я точно засмеюсь.

— Рад знакомству. Тащите пленника в амбар, после чего я буду ждать вас на кухне, — отдал я приказ безапелляционным тоном. На удивление, никто даже не подумал со мной спорить.

Вот и славно. Значит, сработаемся.

Через пять минут мы сидели на кухне и смотрели, как гвардейцы уничтожают суп и картофельное рагу, приготовленные Макаром. Они ели, как в последний раз. Ложки отбивали чечётку, чавканье стояло такое, что я даже мыслей своих не слышал. Когда еда закончилась, бойцы голодным взглядом осмотрели кухню в поисках чем бы ещё поживиться.

— Макар, пожарь, пожалуйста, картошки на сале. — Посмотрев на гвардейцев, с надеждой уставившихся на меня, я добавил. — Сковородки три. Леший, посмотри в погребах, может, остались какие-то соления. Серый, Артём, помогите Макару.

Ребята без вопросов отправились кормить наших гостей, я же устроился на подоконнике и серьёзно сказал.

— Значит так, господа гвардейцы. Расклад следующий. В амбаре у нас сорок пленных. Вы, как никто другой знаете, кто из них вёл себя плохо. Убийц, насильников, садистов, предлагаю сразу казнить без суда и следствия.

— Ого. Невероятная хладнокровность для… — удивился Барбоскин и осёкся на полуслове.

— Не смотрите на то, что мне двенадцать лет. Я успел многое повидать и многому научиться.

— Никто из нас и не считает вас ребёнком. Ребёнок не смог бы справиться с магическими артефактами, а то, что вы владеете в своём возрасте двумя стихиями…

— Вообще-то четырьмя. Но это не имеет отношения к делу, — поправил я Барбоскина.

Взгляды гвардейцев изменились. Сперва они смотрели на меня с благодарностью и снисхождением. Мол, ребёнок. Да, отважный. Да, спас из плена. Но всё же — ребёнок. Сейчас же они начали осознавать, с кем имеют дело. Я изучил их доминанты и знаю, что только у Барбоскина есть предрасположенность к двум стихиям. Остальные же одарены лишь одной. Отсюда и такая реакция.

— Вернёмся к делу. В Ленске осталось около восьмидесяти бойцов, подконтрольных Барсу. Но многие из них недовольны своим лидером. Поэтому я предлагаю загрузиться в вездеходы и поздней ночью въехать в Ленск. Бодрствовать будут лишь дозорные. Но таковых будет человек двадцать. Остальные, как всегда, напьются и уснут до утра. Этим мы и воспользуемся. Обезоружим дозорных, после чего прикончим Барса. Без лидера банда распадётся, и многие решат сложить оружие. Что скажете?

Барбоскин покосился на гору оружия, лежащую в дальнем углу кухни, и кивнул.

— Отличный план. Но моим людям требуется отдых. Разлом съел слишком много сил, — несколько смущенно сказал он. Видать, стыдился того, что из-за своей слабости не может здесь и сейчас помочь людям, которых клялся защищать ценой собственной жизни.

— Тимофей Евстафьевич, а мы никуда и не спешим. Отдыхайте, зализывайте раны, подбирайте снаряжение. В конце концов, снимите с пленников нормальную одежду и заберите её себе.

— Благодарю, — кивнул Барбоскин. — Позвольте один вопрос?

— Можно даже два, — кивнул я.

— Что вы планируете делать с Ленском после его освобождения? — Тимофей Евстафьевич уставился на меня, как будто от того, что я скажу, зависело наше дальнейшее сотрудничество.

— Да ничего особенного. Отстрою поселение и буду его защищать. Но вы же понимаете, что силами пяти мальчишек Ленск не отстоять. Мне потребуется помощь.

— Сделаем всё от нас зависящее! — рявкнул Тимофей Евстафьевич, поднялся из-за стола, после чего отдал честь, его люди поступили точно так же.

— Вольно, — усмехнулся я, спрыгивая на пол. — Восстанавливайте силы.

Пока мы разговаривали, вокруг суетились ребята. Серый и Артём чистили картошку, Леший притащил две трёхлитровые банки с помидорами. Макар топил сало в сковородах, готовясь наполнить кухню жирнющим ароматом жаренной картохи. Чтобы не травить душу и не брызгать слюной, я направился в амбар.

Ещё на подходе к зданию я услышал многоголосое мычание. Разломщики дёргались, сучили руками и ногами, пытаясь освободиться от пут. Но на этот раз мы связали их так, что при всём желании не сможем развязать. Придётся узлы разрезать. Рты, само собой, заткнули кляпами. А то вдруг разорутся и привлекут тварей? Нет, нам такая радость и даром не нужна.

Среди пленных я отыскал Санёчка и похлопал его по щекам. Открыв глаза, он заметался из стороны в сторону, пытаясь понять, где находится. Улыбнувшись, я вытащил кляп из его пасти.

— В-вы чё творите? Скоты! А ну ра-развяжите меня! Бы-быстро, блин! Г-где Фрол?

— Фрол танцует рок-н-ролл, — усмехнулся я. Да, в этом мире подобной музыки, скорее всего, нет, но рифма напросилась сама собой. — Всё, Саша. Кончились деньки вашего правления. Теперь…

— Придурки малолетние! Вам конец. Ты что, не понимаешь своей башкой безмозглой? Барс вам этого не простит! — перешел на угрозы Санёчек, хотя сам дрожал, как осиновый лист. Впрочем, дрожать он мог и от мороза.

— Саша, прими новую реальность. Скоро Барс сдохнет, а Ленск и его жители обретут свободу. Если хочешь выжить, то помоги нам выманить из города как можно больше бойцов. Окажешься полезным? Будешь жить, — холодным тоном произнёс я и похлопал его по опухшей щеке. — Я понимаю. Ты нормальный парень и не знал, что Барс с помощью иллюзии изменил облик гвардейцев. Поэтому ты и обращался с ними, как с животными. Но никто из гвардейцев на тебя зла не держит. Вызови по рации подкрепление — и тогда всё будет у тебя хорошо.

— Я-я что дурак, по-твоему? З-знаешь, что со мной Б-барс сделает если у-узнает? — испуганно спросил Санёчек.

— Я знаю, что с тобой сделают гвардейцы, если ты откажешься нам помочь, — коротко ответил я, услышав, что дверь кухни отворилась.

В амбар вошел Барбоскин в сопровождении двух гвардейцев. Первого гвардейца звали Борис, левой руки нет по локоть, хромает на правую ногу. Второго звали Иван. Синяки под глазами, отрезана мочка уха, уродливый шрам над губой. Увидев их, разломщики тут же напряглись и стали ещё активнее пытаться освободиться.

— Тимофей Евстафьевич, можете приступать к наказанию, — кивнул я и направился к стене амбара.

— Вот этот пытал нашего капитана, — прорычал Барбоскин, указав пальцем на лежащего на полу разломщика. — Вздёрнуть.

Борис потянулся к мане. Из земли пробился зелёный росток. Он пополз вверх, перекинулся через стальное перекрытие амбара, обхватил шею разломщика и вздёрнул его над землёй. Пленник трепыхался до тех пор, пока лицо не посинело, а глаза не закатились.

— Насильник, — сказал Барбоскин и ткнул пальцем в следующего. — Убийца. — Вынес ещё один приговор.

Всё новые и новые лозы появлялись из земли, опутывали шеи преступников, отправляя их в последний путь. С каждой секундой в амбаре становилось всё тише. Мычания затихали. Санёчек же в ужасе наблюдал за происходящим и, кажется, молился. Он просил бога, чтобы очередной росток, возникший из земли, не прикоснулся к его шее.

Спустя десять минут в амбаре осталось пятнадцать человек. Среди которых были и я, Барбоскин, Борис, Иван, Петрович и Санёчек, а также Фрол с восемью уголовниками, трясущимися от страха. Судя по запаху, многие из них наложили в штаны. А может, это так смердит от повешенных? Покойники раскачивались из стороны в сторону, а лозы поскрипывали от трения о балку. Жуткое зрелище. Я подошел к Санёчку и склонился над ним.

— В народе говорят: «Ещё не выросло то дерево, из которого сделают твой гроб.» В твоём же случае гроб и не потребуется, ведь есть кое-что получше. Виселица. — Я хищно улыбнулся и мощным рывком поставил Сашу на ноги. — Решайся. У тебя пять секунд.

— В-вы не понимаете. Барс, он… — затараторил Санёчек.

— Пять, — равнодушно сказал я.

Гвардейцы стояли рядом и выглядели чертовски грозно. В один момент Сашка так побледнел, что едва не потерял сознание.

— Да подождите! Дайте мне сказать! — в ужасе взвизгнул он.

— Четыре.

— Барс вас всех убьёт!

— К чёрту. Мне этот трёп уже надоел, — вздохнул я и повернулся к Барбоскину. — Три, два, один. Вешайте.

Барбоскин коротко кивнул и жестом отдал приказ Борису. Санёчек увидел, как из земли пробивается зелёный росток и тянется ввысь. Его ноги подкосились, так что Саша повис на мне и безвольным голосом пискнул:

— Я всё сделаю.