Фермер 2: Водная жила

Глава 26 Подготовка кадров

Стоя на краю поля площадью сто гектаров, отведенного под учебный полигон, я осматривал результаты недельной подготовительной работы. Участок разбит на четыре сектора по двадцать пять гектаров каждый, в центре каждого сектора установлена дождевальная машина.

— Виктор Алексеевич, — подошел ко мне Володя Семенов с планшетом и рулеткой, — разметка завершена. Каждая машина имеет радиус действия четыреста метров, перекрытие зон составляет пятьдесят метров для равномерного полива.

Молодой инженер был в рабочем комбинезоне синего цвета и ботинках на толстой резиновой подошве. За спиной висела сумка с измерительными приборами: дальномером ДНР-06, компасом Андрианова и самодельным анемометром для измерения скорости ветра.

— Отлично, — одобрил я, изучая схему расположения машин. — А что с системой водоснабжения?

— Проложили временную магистраль диаметром двести миллиметров, — ответил Железняков, подходя к нам с группой монтажников. — Четыре точки подключения, краны-задвижки, манометры для контроля давления.

Прораб был в ватной куртке цвета хаки и каске желтого цвета с надписью «Стройка» черными буквами. В руках держал папку с чертежами временных коммуникаций.

К нам присоединилась Галя в роли координатора учебного процесса. На ней был строгий костюм темно-серого цвета и белая блузка, в руках журнал учета слушателей курсов и расписание занятий.

— Витя, — обратилась она ко мне, — записались уже пятнадцать человек. Не только наши механизаторы, но и из соседних совхозов. Климов разрешил командировать специалистов для обучения.

— Кто конкретно будет учиться? — поинтересовался я.

Галя открыла журнал:

— Из нашего совхоза дядя Вася, Семеныч, Петрович с фермы, электрик Светлов. Из совхоза «Дружба» прислали двух трактористов и механика. Из «Степного» — агронома и бригадира.

— А программа обучения готова? — спросил Володя.

Я достал из полевой сумки папку с учебным планом, который составлял всю прошлую неделю:

— Теоретическая часть — принципы орошения, расчет норм полива, особенности различных культур. Практическая часть — управление машинами, техническое обслуживание, устранение неисправностей.

— Сколько времени займет полный курс? — поинтересовался Железняков.

— Две недели, — ответил я. — Первая неделя — теория и знакомство с техникой. Вторая неделя — самостоятельная работа под контролем инструкторов.

В половине девятого утра к учебному полигону подъехали машины с первой группой слушателей. УАЗ-469 из совхоза «Дружба», «Москвич-412» из «Степного», наш автобус ПАЗ-672 с местными специалистами.

Дядя Вася вышел из автобуса в парадном комбинезоне синего цвета с медалью «За трудовую доблесть» на груди. Рядом с ним шагал Семеныч в чистой телогрейке и новых валенках тети Груши.

— Виктор Алексеич, — поздоровался экскаваторщик, — готовы к обучению! Хотим на этих машинах научиться работать как следует.

Из «Дружбы» приехали Иван Сергеевич Крупин, механик лет сорока, и два молодых тракториста, Николай и Степан, оба в одинаковых рабочих куртках цвета хаки.

— Товарищ Корнилов, — представился Крупин, — слышали про ваши достижения. Хотим перенять опыт для своего хозяйства.

Представители «Степного» оказались более официальными. Агроном Петр Иванович Морозов в костюме темно-синего цвета и галстуке, бригадир Сергей Михайлович Волков в чистом комбинезоне с нашивкой «Передовик производства».

— Добро пожаловать на учебный полигон совхоза «Заря»! — объявил я, когда все собрались в центре участка. — Сегодня мы начинаем двухнедельный курс подготовки операторов дождевальных машин.

Я показал на четыре установки, величественно возвышающиеся над полем:

— Каждая машина способна за сутки оросить площадь до ста двадцати пяти гектаров. Правильное применение этой техники увеличивает урожайность в полтора-два раза.

— А сложно управлять? — поинтересовался один из молодых трактористов.

— Управление несложное, — ответил Володя, — но требует понимания принципов орошения. Нельзя просто включить машину и забыть. Нужно учитывать тип почвы, фазу развития растений, погодные условия.

Елена Карловна подошла к нашей группе с папкой переведенных инструкций и учебными пособиями на русском языке. За время работы с документацией она составила подробный русско-немецкий словарь технических терминов.

— Для начала изучим теоретическую часть, — предложила учительница. — Принципы работы машин, основные узлы, правила эксплуатации.

Мы расположились под большим навесом размером десять на пятнадцать метров, который построили специально для теоретических занятий. Внутри стояли скамейки для слушателей, доска для схем, стол для наглядных пособий.

— Урок первый, — начал я, рисуя мелом на доске схему дождевальной машины. — Устройство и принцип действия круговых дождевальных установок.

Я объяснил, как центральная башня через редуктор вращает консольную ферму, как форсунки создают искусственный дождь, как автоматика регулирует скорость движения и расход воды.

— А почему именно круговое орошение? — спросил агроном Морозов, делая записи в блокноте.

— Максимальная эффективность использования площади, — объяснил Володя. — Один агрегат обслуживает большой участок без перестановки. Экономия трудозатрат в три-четыре раза по сравнению с переносными дождевалками.

Дядя Вася поднял руку:

— А что, если поле неровное? Машина справится?

— Справится, — заверил я. — Консольная ферма имеет шарнирные соединения, может огибать неровности. Но предварительная планировка все равно желательна.

После теоретической части мы перешли к практическому знакомству с техникой. Первой изучали машину «Альфа», самую стабильную в работе.

— Вот центральная башня, — показывал Володя, — высота шесть метров, в верхней части электродвигатель АИР-90L мощностью два с половиной киловатта.

Семеныч внимательно осматривал редуктор:

— А передаточное число какое?

— Один к тысяче, — ответил молодой инженер. — Один оборот двигателя — один миллиметр поворота фермы. Полный оборот за двенадцать часов.

— Медленно, — заметил Крупин. — А можно быстрее?

— Можно, но нецелесообразно, — объяснил я. — Орошение должно быть равномерным. Слишком быстрый полив приводит к образованию луж и смыву почвы.

Мы изучили систему форсунок, разные диаметры для различных зон орошения. У основания фермы форсунки крупные, для близкого полива, к концу консоли становятся мельче.

— А как регулировать интенсивность полива? — поинтересовался бригадир Волков.

— Тремя способами, — показал Володя. — Изменением давления воды, сменой форсунок, регулировкой скорости движения машины.

— Скорость движения самое важное, — добавил я. — Медленнее движется, больше воды дает на единицу площади. Быстрее движется — меньше воды.

Елена Карловна показала группе немецкую инструкцию по регулировкам:

— «Beregnungsintensität» — интенсивность орошения. «Je nach Kulturart» — в зависимости от типа культуры. Для пшеницы одни нормы, для картофеля другие.

После обеденного перерыва мы перешли к изучению системы управления. В металлическом ящике размером 600×400×300 миллиметров размещались реле времени, контакторы, автоматические выключатели.

— Самое главное понимать логику автоматики, — объяснял Володя. — Машина сама поддерживает заданную скорость движения, сама останавливается при аварии, сама включается по таймеру.

— А если что-то сломается? — практично поинтересовался дядя Вася.

— Есть система сигнализации, — показал я лампочки на панели управления. — Зеленая — нормальная работа, желтая — предупреждение, красная — авария.

— А ремонтировать сами сможем? — спросил Семеныч.

— Мелкий ремонт — обязательно, — ответил Володя. — Крупный ремонт лучше в мастерских делать. Но вы должны научиться устранять основные неисправности.

К концу первого дня слушатели получили общее представление о дождевальных машинах. Программа обучения рассчитана на постепенное усложнение. От теории к практике, от простых операций к сложным настройкам.

— Завтра начнем практические занятия, — объявил я на итоговом собрании. — Каждый попробует запустить машину и понаблюдать за ее работой.

— А на «Берте» тоже будем учиться? — поинтересовался один из трактористов.

— Обязательно, — улыбнулся я. — Но с соблюдением всех ритуалов. Эта машина особенная, любит вежливое обращение.

Семеныч гордо объяснил гостям:

— У нас каждая машина с характером. «Берта» музыку любит и добрые слова. А мы ей и то, и другое обеспечиваем.

К концу первой недели обучения все слушатели курсов освоили базовые операции управления дождевальными машинами. Но, как часто бывает с новой техникой, первые самостоятельные попытки работы выявили множество неожиданных проблем.

Я стоял возле машины «Гамма» вместе с агрономом Морозовым из «Степного», который впервые пытался самостоятельно настроить режим полива для участка с молодыми всходами ячменя. Петр Иванович был в рабочем комбинезоне поверх обычного костюма, на голове каска желтого цвета.

— Виктор Алексеевич, — обратился он ко мне, изучая показания манометра МП-100, — давление четыре атмосферы, как и положено. Но полив получается неравномерный. Ближе к центру слишком много воды, дальше от центра мало.

Действительно, наблюдая за работой машины, можно заметить, что искусственный дождь распределялся неравномерно. У основания консольной фермы образовывались лужи. А на расстоянии трехсот метров от центра почва едва увлажнялась.

— Это типичная ошибка начинающих, — объяснил я. Указал на форсунки различного диаметра вдоль фермы. — Нужно настроить каждую форсунку индивидуально. Учитывая расстояние от центра.

Володя Семенов подошел к нам с набором сменных сопел в металлическом ящике. Молодой инженер составил таблицу соответствия диаметров форсунок и расстояний от центральной башни.

— Петр Иванович, — сказал он, показывая таблицу, — на расстоянии пятьдесят метров ставим форсунки диаметром два миллиметра. На ста метрах — три миллиметра. На двухстах метрах — пять миллиметров.

— А почему такая разница? — поинтересовался агроном, записывая данные в блокнот.

— Закон физики, — объяснил я. — Чем дальше от центра, тем большую площадь должна поливать одна форсунка. Площадь растет пропорционально квадрату расстояния.

Пока мы настраивали форсунки на «Гамме», возле машины «Бета» разворачивалась другая проблема. Молодой тракторист Николай из «Дружбы» попытался запустить установку, но столкнулся с неожиданным препятствием.

— Товарищ Корнилов! — позвал он меня. — Машина включается, но не поворачивается! Мотор работает, а ферма стоит на месте!

Я подошел к «Бете» вместе с Семенычем, который наблюдал за действиями практиканта. Экскаваторщик покачал головой:

— Николай, а ты стопоры снял?

— Какие стопоры? — удивился тракторист.

— Транспортировочные стопоры, — объяснил Семеныч, показывая на металлические штыри в основании центральной башни. — Их устанавливают для безопасности при монтаже. Перед работой снимать нужно.

Действительно, в суете первого самостоятельного запуска Николай забыл выполнить одну из базовых операций предварительной подготовки. После извлечения стопоров машина начала послушно вращаться.

— Вот видите, — сказал я, обращаясь ко всем слушателям, — важно соблюдать последовательность операций. Пропустишь один пункт, и техника не работает.

Третья проблема обнаружилась у машины «Альфа», где дядя Вася пытался отрегулировать скорость движения. Опытный механизатор настроил таймер на максимальную скорость, чтобы быстрее завершить полив участка.

— Василий Петрович, — остановил его Володя, — слишком быстро! При такой скорости норма полива будет недостаточной.

— А мне казалось, чем быстрее, тем лучше, — признался дядя Вася. — Больше площади за день обработаем.

— Это распространенная ошибка, — объяснил я. — Орошение не гонка на скорость. Надо просто дать растениям нужное количество влаги.

Я показал формулу расчета нормы полива, которую Володя написал мелом на переносной доске:

— Норма полива равна произведению интенсивности дождя на время воздействия. Увеличиваете скорость, уменьшаете время воздействия, снижаете норму полива.

Дядя Вася почесал затылок под шапкой-ушанкой:

— Значит, для каждой культуры своя скорость нужна?

— Именно! — подтвердил Володя. — Для пшеницы одна, для картофеля другая, для овощей третья.

Елена Карловна подошла к нам с переведенной таблицей норм полива из немецкой инструкции:

— Вот рекомендации производителя, — сказала она, показывая аккуратно переписанные данные. — «Weizen» — пшеница, двадцать пять миллиметров за полив. «Kartoffeln» — картофель, тридцать пять миллиметров. «Gemüse» — овощи, пятнадцать миллиметров.

— А как определить, что растения получили достаточно воды? — спросил бригадир Волков.

— Проверкой почвы, — ответил я, доставая почвенный бур. — Берем пробы на глубине корневого слоя, оцениваем влажность.

Мы взяли пробы почвы на участке, который обработала машина «Альфа» на повышенной скорости. Земля оказалась влажной только на глубине пяти сантиметров, тогда как корни ячменя проникали на двадцать сантиметров.

— Видите? — показал я темную полосу сухой почвы под влажным слоем. — Вода не дошла до корней. Полив неэффективный.

— Понятно, — кивнул дядя Вася. — Значит, лучше медленнее, но качественнее.

К середине недели слушатели освоили основные принципы настройки, но новые проблемы продолжали возникать. Особенно много сложностей было с машиной «Берта», которая требовала особого подхода.

К концу недели все слушатели научились запускать машины и контролировать качество полива. Но стало ясно, что каждая установка имеет свои особенности, которые нужно изучать индивидуально.

— Следующая неделя будет полностью практической, — объявил я на итоговом собрании. — Каждый получит свою машину и участок для самостоятельной работы.

— А если что-то пойдет не так? — поинтересовался агроном Морозов.

— Инструкторы будут рядом, — заверил Володя. — Но основную работу выполните сами. Только так можно по-настоящему освоить технику.

Галя подвела итоги первой недели:

— Из пятнадцати слушателей четырнадцать успешно освоили базовые операции. Один попросил продлить обучение еще на несколько дней.

— Кто? — поинтересовался я.

— Степан из «Дружбы», — ответила Галя. — Никак не может найти общий язык с «Бертой». Требует чисто технического объяснения всех процессов.

— Дадим ему дополнительное время, — решил я. — Пусть разбирается с техникой подробнее.

Вечером, когда слушатели разъехались по местам размещения, мы с Володей обходили машины, записывая замечания и предложения по улучшению учебного процесса.

— Виктор Алексеевич, — сказал молодой инженер, — а может, стоит составить подробную инструкцию по эксплуатации? С учетом всех выявленных особенностей?

— Отличная идея, — согласился я. — Елена Карловна поможет с переводом технических тонкостей, вы систематизируете практический опыт, я добавлю агрономические рекомендации.

— А ритуалы для «Берты» тоже включить? — улыбнулся Володя.

— Почему бы и нет? — ответил я. — Если это помогает работе, значит, имеет право на существование.

К концу первой недели обучения стало ясно, что освоение импортной техники процесс более сложный, чем казалось первоначально. Недостаточно просто перевести инструкции, нужно адаптировать технологию под местные условия, учесть особенности каждой машины, выработать оптимальные приемы работы.

Но главное достигнуто. Люди перестали бояться сложной техники и начали понимать ее возможности.

В последний день курсов обучения, когда все слушатели успешно сдали практические экзамены и готовились к отъезду в свои хозяйства, произошло событие, которое круто изменило наши планы на ближайшее будущее.

Я стоял возле машины «Альфа», наблюдая за заключительными испытаниями, когда к учебному полигону подъехала черная «Волга» ГАЗ-24 с номерами областной серии. Из машины вышли двое мужчин в длинных пальто и каракулевых шапках, явно высокое начальство.

Первым был Савельев, заместитель председателя облисполкома, которого я уже знал по предыдущим визитам. Второй оказался незнакомцем, мужчина лет пятидесяти в дорогом пальто из драпа, с внимательными глазами и уверенными движениями.

— Товарищ Корнилов, — поздоровался Савельев, — позвольте представить Владимира Ивановича Щербакова, заместителя министра сельского хозяйства РСФСР.

Я почувствовал, как участился пульс. Заместитель министра это совсем другой уровень внимания к нашему проекту.

— Очень приятно, — ответил я, пожимая руку высокому гостю. — Владимир Иванович, добро пожаловать в наш учебный центр.

Щербаков внимательно осмотрел работающие дождевальные машины, понаблюдал за действиями слушателей курсов, задал несколько технических вопросов Володе Семенову.

— Впечатляющие результаты, — признал заместитель министра после получасового осмотра. — А сколько специалистов вы можете подготовить в год?

— При нынешних возможностях — около ста человек, — ответил я. — Но при расширении материальной базы можно увеличить в несколько раз.

Щербаков обменялся многозначительными взглядами с Савельевым:

— Товарищ Корнилов, у нас к вам серьезное предложение. Министерство планирует создать в Сибири несколько региональных центров подготовки кадров для орошаемого земледелия. Ваш совхоз рассматривается как база для одного из таких центров.

— Это большая честь, — ответил я, стараясь скрыть волнение. — А что конкретно предполагается?

— Союзное финансирование, современная материальная база, статус республиканского учебного центра, — перечислил Савельев. — Но есть одно условие.

Я ждал продолжения, чувствуя, что именно сейчас прозвучит нечто важное.

— Центр должен быть комплексным, — продолжил Щербаков. — Не только орошение, но и полная механизация сельского хозяйства. Обучение работе на всех видах современной техники.

— Понимаю, — кивнул я. — А сроки реализации?

— Два года на создание материальной базы, — ответил заместитель министра. — К 1976 году центр должен быть полностью готов.

После отъезда высоких гостей я долго стоял на краю учебного полигона, обдумывая услышанное. Проект союзного уровня, республиканский статус, обучение механизации, все это выводило наш совхоз на совершенно новый уровень.

— Виктор Алексеевич, — подошел ко мне Володя с блокнотом, — а что это означает для нас?

— Это означает, что впереди самый сложный период в истории совхоза, — ответил я. — Нужно создать современные мастерские, освоить новые виды техники, подготовить кадры преподавателей.

— А справимся? — поинтересовался молодой инженер.

Я посмотрел на четыре дождевальные машины, которые мирно вращались на своих участках, на группу выпускников курсов, уверенно управляющих сложной техникой, на Елену Карловну, объясняющую последним слушателям тонкости немецкой терминологии.

— Справимся, — уверенно ответил я. — У нас есть главное, люди, которые не боятся сложных задач.

Но в глубине души я понимал, что предстоящие два года станут настоящим испытанием. Создать региональный центр механизации с нуля, обучить сотни специалистов, освоить десятки новых машин, задача казалась почти невыполнимой.

Особенно беспокоило одно обстоятельство, о котором Щербаков упомянул вскользь, уезжая: «Центр будет работать не только с отечественной, но и с импортной техникой. В ближайшее время ожидается поставка комплекса машин из Чехословакии и ГДР».

Импортная техника означала новые инструкции на иностранных языках, незнакомые технологии, необходимость переподготовки всех кадров. После приключений с немецкими дождевальными машинами я представлял, какие сложности нас ждут.

За окном НИО догорал летний закат. Впереди маячил проект, масштабы которого пока трудно даже представить.

И самым тревожным было то, что никто, ни в министерстве, ни в области, ни в районе, точно не знал, какая именно техника будет поставлена в рамках нового проекта…