Физрук: на своей волне 3

Глава 20

— Это мои друзья… с моей команды, — пояснил Ваня, запинаясь. — Они забрали у меня компьютер.

Я хмыкнул, переваривая услышанное. Сначала я подумал, что те люди на иномарке именно те, кто толкнул его в эту грязь. Но, как выяснилось, нет. Это были его «друзья». Свои же, из той самой команды, с которой он когда-то выигрывал турниры.

Хм. При таких друзьях врагов действительно не нужно.

— А за что они у тебя забрали ноутбук? — спросил я, уже чувствуя, что ответ мне вряд ли понравится.

И действительно — то, что Ваня выдал дальше, заставило меня невольно стиснуть зубы.

Оказалось, что вся история началась с того, что их команда не смогла принять участие в каком-то крупном турнире. По словам Вани, именно из-за него. Что-то пошло не так, он не вышел на игру, и команда потеряла шанс на «гарантированную победу», как они сами это называли.

Ну и дальше всё по их «понятиям»: нашли виновного, назначили наказание. Решили, что Ваня должен расплатиться — отдать им свой игровой ноутбук.

С одной стороны, конечно, нехорошо — подвёл команду, спору нет. Но с другой… если у вас в команде один человек настолько незаменим, что без него всё рушится, то это уже не команда, а паразиты.

Я только собрался об этом сказать, но Ваня не дал вставить слово — продолжил, глядя в землю под ногами:

— И… машину у меня тоже забрали.

После этих слов я замолчал. Похоже, «друзья» решили отжать у паренька всё, что только можно. Вот блин… таких друзей — за хрен да в музей.

Я только покачал головой. Картина сложилась простая: распоясавшиеся малолетки, почувствовавшие вкус денег и лёгкой славы, купили себе дорогую тачку и теперь решили, что им всё можно. Типичный случай — выиграли пару турниров и возомнили себя хозяевами жизни.

Нет, конечно, неприятно, когда тебя подводит товарищ. Но нормальные люди в такой ситуации пытаются помочь, вытянуть, поговорить. А не отжимают у своего всё, что под руку попадётся, оставляя человека на дне. Это уже не команда, а стая шакалов.

— А ты у них деньги занимал или что? — уточнил я.

— Нет, деньги я не занимал, — вздохнул Ваня. — У них у самих такая же беда, как и у меня…

— Понятно…

Значит, вся их команда на одном крючке.

— А ну-ка, дай-ка мне номер этих товарищей.

— Зачем? — тут же насторожился Ваня.

— Я заберу у них то, что отняли у тебя, — пояснил я, констатируя факт.

Пацан аж побледнел.

— Не надо, не надо туда лезть… — прошептал он.

— А это ещё почему? — переспросил я.

— У одного из них отец прокурор, — выдавил Ваня причину.

Ясно… слово «прокурор» часто работало, как заклинание. Многие видели в нём угрозу.

Я же усмехнулся про себя.

— Тем более стыдно должно быть отцу-прокурору за такого сына, — ответил я.

Ваня схватился за голову:

— Пожалуйста, не лезьте… Он сказал, что если я куда-нибудь полезу жаловаться, то тот расскажет отцу, чем я занимаюсь, и тогда меня посадят на двадцать лет.

— Ясно, понятно, — я коротко пожал плечами.

Пацан стоял бледный, и я видел, что дальше давить смысла нет. Пусть выдохнет. Даже если у того сынка и правда отец прокурор, не стоит забывать, что его сын тоже пойдёт по этапу.

Я знал таких «папенькиных сынков» немало. Каждый из них думал, что родительский чин спасёт от всего. Но и у отцов, особенно у тех, кто сидит на погонах и на высоких должностях, есть свои красные линии. Мало кто из них готов бросать карьеру и репутацию ради отпрыска, который сам полез в болото.

Один раз прикроет, второй, а на третий уже не станет. Так что не так уж страшен этот «прокурорский ужас», как его малюют.

— Ваня, — сказал я строго, — иди домой. И сиди там, не высовывайся. Марина знает мой номер, если что-то случится — позвонит. Понял?

Он кивнул, виновато опустив голову.

— Понял. Договорились, — ответил он.

В глазах у пацана горела решимость. Может, впервые за всё время он действительно понял, что выбор сделан.

Ваня молча побрёл в сторону дома. Шёл медленно, сгорбившись. Я проводил его взглядом до тех пор, пока пацан не скрылся за поворотом.

Вытащил из кармана мобильник. Пора было позвонить Марине — успокоить девчонку, которая всё это время наверняка была на иголках. Ну и объяснить заодно, что делать дальше и что её брат, хотя и потрёпан, но жив-здоров.

Марина сняла трубку на первом же гудке. Казалось, она всё это время только и ждала моего звонка.

— Володя, что там? — зашептала она на одном дыхании. — Расскажи, я вся изпереживалась, места себе не нахожу…

— Спокойствие, Марина, только спокойствие, — ответил я, давая ей время перевести дух. — Мы с ним поговорили. Ваня меня услышал. Так что минут через пятнадцать жди его, скоро будет дома.

— Слава Богу… — выдохнула классуха с облегчением. — Он не пострадал?

— Нет, — заверил я. — С твоим братом всё в порядке. По крайней мере, теперь шанс у него точно есть.

— Слава Богу…

— Только у меня есть несколько рекомендаций, — добавил я. — Прошу тебя их придерживаться, если хочешь, чтобы дальше всё было действительно хорошо.

— Говори, я сделаю всё, что возможно, — ответила Марина без колебаний.

Мне показалось, что в её голосе слышалась решимость человека, который готов бороться до конца.

— Как только Ваня придёт, пусть сразу идёт в свою комнату, — сказал я. — И никуда не выходит, пока я не скажу, что делать дальше. Никакого интернета, никаких звонков, и для всех остальных его сейчас просто нет дома. Поняла?

— Поняла… — отозвалась Марина, в голосе прозвучала тревога. — А как он на это отреагировал? Он в курсе вообще?

— Вот мы с тобой и узнаем, как он отреагировал, — ответил я. — Когда придёт домой, всё станет ясно.

— Поняла…

— Только, Марин, — добавил я, — не пытайся ему звонить. У него сейчас нет телефона. Я забрал его на время — воспитательная мера.

На том конце линии послышался короткий вздох.

— Хорошо, Володя. Я всё сделаю так, как ты сказал.

Я уже собирался заканчивать разговор, когда Марина вдруг выпалила в трубку:

— Володя, его эти… так называемые друзья забрали у него компьютер! — в голосе звучало возмущение и бессилие. — Я пришла домой, а ноутбука нет…

— Ясно, понятно, — заверил я. — С этим тоже что-нибудь придумаем.

На том конце воцарилась короткая пауза, потом Марина заговорила уже шёпотом:

— Володя, я не знаю, зачем ты нам помогаешь… и не знаю, как тебя за это благодарить…

Голос её сорвался, и я услышал приглушённые всхлипы. Эмоции взяли верх, и девчонка не смогла сдержаться. В трубке звучало тяжёлое, неровное дыхание. Похоже, она слишком долго держалась и теперь наконец позволила себе расплакаться.

— Жди брата, Марин, — сказал я и повесил трубку.

Я посмотрел на светящийся экран мобильника. Так и есть, я мог бы ведь и не ввязываться. Вечно кому-то помогать — не профессия, да и не спасение. Всем не напомогаешься. А себе, как показывает жизнь, помогать всегда приходится самому.

Однако теперь всё это уже перестало быть просто случайной историей. Хотел я того или нет, но дело стало личным. После того, как услышал и Ваню, и Марину, пройти мимо уже не мог — совесть не позволяла.

Да и то, что я говорил брату о его сестре, было не просто красивыми словами. Я действительно считал именно так. Марина из тех людей, ради которых стоит тратить силы, время и нервы.

Потому что если не помогать таким, как она, если закрывать глаза, когда можешь вытянуть человека из ямы… то зачем вообще жить? Это уже не жизнь, а тупое существование.

В голове мелькнула старая строчка из популярной песни: «Не стоит прогибаться под изменчивый мир — однажды он прогнётся под нас».

Прав был Макаревич. В остальном он может и нехороший человек, но конкретно в этом — прав. Всё меняется, причём меняется стремительно. Но если держать спину прямо — есть шанс выстоять.

От размышлений меня отвлекла вибрация мобильника. Звонил Кирилл.

— Привет, Кирилл. Я тебя внимательно слушаю, — сказал я, переходя в привычный деловой тон.

— Владимир Петрович, — голос пацана звучал бодро, с ноткой делового задора, — в общем, тут дело такое. Мы с пацанами нашли инструмент. Если у вас есть время, можем прямо сейчас поехать и помочь всё снять с машины.

Я на секунду задумался. Мозг автоматически включил привычный расчёт — поздно, холодно… Но потом я вспомнил старое правило: не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня. Завтра обязательно появится что-то новое, и руки до этого уже не дойдут.

— Понял, принял, Кирюха, — ответил я. — Говори адрес. Сейчас прыгну в тачку, заеду за вами максимум через полчаса.

Он быстро продиктовал место встречи. Я записал в заметки на телефоне и отключился.

Вдохнул полной грудью холодный осенний воздух. Взглянул на небо над головой — чистое, звёздное, как будто кто-то разлил по нему ртуть и усыпал мелкими искрами.

Медленно выдохнул и направился обратно на стоянку. Идти было рукой подать…

Но стоило мне подойти ближе к забору, к которому как раз стоял мой джип, как я вдруг замер.

Что-то было не так.

Зрелище было, мягко говоря, впечатляющее. По-другому и не скажешь. Стоянка спала в густой ночной тишине. Сторож, похоже, тоже спал — в окне будки тускло горел одинокий огонёк лампы, а его самого видно не было. Собаки тоже отдыхали — лежали неподалёку, растянувшись на земле, мирно дремали, не обращая внимания на происходящее.

А вот у моей машины происходило то, что заставило меня мгновенно остановиться. Какой-то мутный тип стоял возле джипа и уверенными движениями скручивал мою лебёдку. Работал спокойно, как будто делал это не впервые.

Сначала я даже не поверил глазам. На воре была маска — что-то вроде балаклавы, но грубой, самодельной, напоминавшей те, что носили афганские моджахеды. Лицо полностью закрыто, только узкие прорези для глаз и рта.

Он явно не хотел, чтобы кто-то увидел его рожу.

Вот же сука…

Я не стал кричать. В такие моменты крик явно будет лишним и даст вору шанс раствориться в ночи. А я хотел поймать вора с поличным…

Подлец сидел на корточках, сосредоточенно работал, инструменты лежали рядом: пассатижи, ключи…

Я передвигался тихо, на цыпочках, чувствуя каждый шаг по шершавому гравию. Подкрадывался так, чтобы не попасть в свет фонаря и не спугнуть этого урода. Но стоило мне подкрасться ближе, буквально на расстояние вытянутой руки, как вдруг всё пошло наперекосяк.

Собаки, которые до этого мирно лежали и, казалось, вовсе не обращали внимания на воришку, внезапно вскочили. Ну и с диким визгом бросились… не на него, а на меня.

Вот блин, помощнички, мать их.

Лай и визг мгновенно прорезали тишину. Воришка моментально понял, что происходит. Рефлексы сработали мгновенно: он рывком вскочил на ноги, будто пружина внутри распрямилась.

Я успел рассмотреть его при свете фонаря — движения быстрые, точные. Тело сухое, жилистое, явно привыкшее к физической работе или к тренировкам. Молодой, высокий, широк в плечах…

Обладай я своими прежними рефлексами — этот воришка и шагу бы сделать не успел. Но сейчас физика была не на моей стороне. Молодой, быстрый, резкий — у вора хватило сил и сноровки, чтобы в последний момент увернуться, скользнув в сторону.

Вот же гадёныш…

А собаки, словно сговорившись, окончательно всё испортили. Целая стая рванула ко мне с громким лаем, окружив кольцом. Шерсть у дворняг встала дыбом, клыки сверкали в тусклом свете. Они не нападали всерьёз, но подняли такой визг и лай, что всё это дало вору то, чего ему не хватало, — время.

Я сделал шаг назад, отпугивая псов, но этого оказалось достаточно, чтобы воришка успел воспользоваться заминкой. Этот урод резко развернулся ко мне и одним отточенным движением вытащил что-то из кармана. В свете одинокого прожектора на стоянке что-то холодно блеснуло у него в ладони.

Металл…

Воришка кинулся на меня с этой железякой — не то нож, не то отрезок какого-то лома… хрен разбери. Да и времени разбираться особо не было. Вор попытался меня пырнуть, вот только бил он явно неумело — с замахом… Скорость была на его стороне, это видно, но техника подвела.

Я же действовал по старой памяти, не позволив руке с орудием разгуляться. Ловко перехватил запястье, сжал и, используя момент, резко вывернул локоть.

— Ф-ф-ф… — раздался стон из его рта.

Нож отскочил в сторону, звонко ударившись о гравий.

Не дав ему опомниться, я нанёс удар кулаком в солнечное сплетение. И вот на этом его преимущество в скорости окончательно растворилось. Мой удар был целенаправленным и тяжёлым, я ударил во весь вес тела, огромного, которым я теперь был.

Вор полетел назад, как мешок. Упав, кувырнулся, и тело растянулось на холодной земле. Воришка лежал, тяжело дышал, глаза стекленели. Казалось, самое время подойти и поставить точку.

Но собаки снова вмешались. Они не дали подойти ближе, подняв яростный лай. Натиск дворняг не позволял сделать и шага. Собаки плотно окружили меня и постоянно норовили вцепиться. Их кольцо превращало меня в заложника: я не мог подойти к воришке, а он в этом мгновении обретал шанс на спасение.

И этот сукин сын не терял времени. Медленно встал на ноги и принялся пятиться к забору. Следом, окончательно приходя в себя, он рванул, будто сайгак, к подкопу под сеткой. Пролез туда играючи и исчез в тёмном просвете.

— А ну стоять! — рявкнул я.

Но понятно, что никто не остановился.

Я поднял руки вверх — чисто инстинктивно. Не знал, работает ли этот трюк с собаками, как с медведями, но в тот момент другого варианта попросту не было. Сделал шаг вперёд и рявкнул:

— Фу! — и одновременно топнул ногой.

Похоже, сработало. Собаки вздрогнули, поджали хвосты и, поскуливая, бросились в разные стороны.

Вот тебе и охрана! Вора, который скручивал лебёдку, эти «сторожа» даже не заметили — или сделали вид, что не заметили. А вот на меня, хозяина машины, едва не кинулись, будто я и есть чёртов грабитель.

Абсурд полный. Но чем больше я прокручивал в голове происходящее, тем яснее складывалась одна мысль.

А ведь, похоже, они знали этого типа. Вот почему ни одна из шавок даже не гавкнула, когда он возился у моей машины. Их поведение объяснялось слишком просто — для них он свой.

Хм… интересно.

И ведь, чем больше я об этом думал, тем правдоподобнее всё выглядело. Если бы этот вор был для собак чужаком, они бы сразу подняли лай, стоило ему только зайти на территорию. А они молчали.

Молчали до тех пор, пока не появился я. Значит, знали всё-таки. Узнали его запах, походку, голос — своих собаки не трогают.

Я подошёл к забору и огляделся, пытаясь увидеть беглеца. Но тот словно растворился в воздухе. Ну конечно, юркий, молодой, с хорошей физикой — воспользовался заминкой и слинял, пока была возможность.

— Чёрт… — выругался я, раздражённо пнув ногой забор.

Тонкий металл глухо звякнул, правда злость никуда не делась.

Хреново. Очень хреново.

Любопытно другое — при всём этом шуме, собачьем визге и моих криках сторож так и не появился. Вот тебе и охрана за деньги… Плати, сколько хочешь — результат один.

Хотя, если честно, что я ожидал? Старик глуховат, спит наверняка как убитый, особенно под вечер, когда наложится телевизор и, возможно, бутылка «успокоительного».

Так что тут всё логично — дед бы и артиллерийский залп не услышал.

Я обернулся к машине и заметил ящик, стоящий прямо у колеса. Воришка, когда драпал, бросил инструмент, не успев прихватить.

Я подошёл, присел на корточки и приподнял крышку. Инструмент оказался добротный — качественные ключи, головки, отвёртки, пара мощных пассатижей, даже мини-дрель есть. В советское время за такой набор мужики бы неделями горбатились, лишь бы достать.

Что ж, воришка ушёл ни с чем. А это добро, считай, будет компенсацией.

Но и «подарки» после себя воришка тоже оставил, куда же без них… Причём такие, от которых радости никакой.