История грешников

Далия

Поблизости был женский голос, легкий и беззаботный, оскорблявший кого-то, возможно, меня. Затем раздался знакомый мужской голос, судя по звукам оскорбляющий женщину, о которой идет речь.

Грубоватый баритон Райкена прорвался сквозь мой транс, вскоре к нему присоединился осторожный голос Редмонда.

Мои веки сопротивлялись, когда я попыталась их разлепить. Судя по яркости за моими веками, я могла только предположить, что где бы я ни была, где-то было солнечно. Облегчение наполнило меня при этой мысли, но нотка предупреждения подчеркнула это блаженство. Воспоминания потянули за собой, и вопросы заполнили мою голову. Где я? Как я сюда попала?

Я просеяла свои воспоминания, и меня осенило. Нет, это было неправильно. Предполагалось, что я буду в Камбриэле, где подпишу договор, а затем отправлюсь в Иной Мир. Ни Райкена, ни Редмонда, ни той странной женщины не было в Камбриэле.

Строгий голос Редмонда ворвался в мои мысли.

Не смей. Только не без ее согласия. Только не снова.

Подобно прорыву плотины, воспоминания о прошлой ночи затопили мой разум, атаковав меня подобно стае разъяренных шершней. Райкен в моей комнате, просит меня нарушить договор и поехать с ним. Нет, не просит, а говорит мне — и когда я отказалась, почувствовала горьковато-сладкий аромат сонного зелья Редмонда.

Сонное зелье Редмонда.

Редмонд предал меня, планировал похитить и развязать войну. Я чувствовала, как кончики пальцев Райкена касаются гладкой кожи там, где в последний раз была его отметина, прикосновение было мягким и наполненным обещанием. Последовало сжатие, и мои глаза распахнулись, упав на Райкена.

Моя магия выползла из ямы глубоко внутри меня, радуясь славе и ярости, пылающая, злая и горячая.

Моя магия!

Райкен вздрогнул от моего свирепого взгляда, и пламя вырвалось из-под моей кожи. Каждый дюйм моего тела превратился в золотой огонь, и в процессе я прижала руку к его груди, когда загорелось одеяло подо мной, а затем подушки и матрас.

Он схватил меня за запястье там, где моя рука лежала у него на груди, и прищурился, чтобы разглядеть мое лицо под окутывающим его адским пламенем.

— Твоя магия не причинит мне вреда, маленькая ворона, как бы сильно ты ни была зла на меня, — заявил Райкен.

Это не имело значения. Были и другие способы причинить ему боль, независимо от того, насколько он невосприимчив к моей магии. Он лишил меня выбора и заслужил всю мою ярость до последней капли, направленную на него.

— Если ты хотя бы попытаешься укусить меня, я укушу тебя в ответ и отвергну снова, и снова, и снова. Я буду отвергать тебя до тех пор, пока все, чем ты станешь, не превратится в сломанную, хрупкую оболочку самого себя. Я буду отвергать тебя веками, пока настоящая агония не разорвет тебя на куски, и все, что ты почувствуешь, это боль, — прорычала я, чувствуя, как острые зубы торчат из-под моих десен. — Не испытывай меня, Райкен. Я сделаю это. Однажды ты заявил на меня права и отверг. Ты не захочешь перечить мне дважды.

Ноздри Райкена раздулись, и он отстранился, его грудь тяжело вздымалась. Я говорила правду, и он это знал. Партнерство было несправедливым, когда один партнер продолжал брать и брать, и брать.

Я призвала мое пламя обратно в себя, и оно вернулось ко мне. Я пообещала ему, что теперь, когда мы наконец воссоединились, магия снова будут свободна. Я была знакома с болью сдерживания и никогда больше не причинила бы ей такой боли.

Я смерила его взглядом, полным неприкрытого презрения.

— Где я и почему не в Камбриэле?

Райкен скрестил руки на груди и не произнес ни слова, и Редмонд выступил вперед, выставив руки перед собой.

— Мы должны были помешать твоему плану. Ты собиралась принять его предложение и отправиться в Иной Мир, а ему нельзя доверять, Далия.

— Я знаю, что ему нельзя доверять. Ты думаешь, я глупая? — огрызнулась я. — Это было к лучшему. Есть вещи, которые он знает обо мне, секреты обо мне и моих силах, истины, которые никогда не откроются, пока я здесь.

Я фыркнула, увидев выражение лица Редмонда, сожаление настолько сильное, что он мог бы подавиться им, мне было все равно. Это было не похоже на него — контролировать. Он часто давал советы, но никогда не вмешивался.

— Ты понимаешь, что вы натворили? — бросила я. — На континенте могла быть мирная жизнь. Солнце, еда, всё снова могло бы расцвести — всего-то за цену моего права выбора.

Я наклонила голову и злобно уставилась на Райкена, обнажив зубы:

— Это было для тебя слишком? Что я могу выбирать сама?

— Ты невыносима, — пробормотал Райкен, а глаза Редмонда потемнели.

Если кто тут и был невыносим, так это он.

— Просто оставьте меня. Я устала и чувствую головокружение — спасибо за сонное зелье, которое вы заставили меня вдохнуть.

Когда ни Финн, ни Редмонд, ни Райкен не двинулись с места, я позволила своей силе разлиться по моему телу, позволяя пламени снова сформироваться в моих руках. Мои глаза переместились, и что-то сформировалось в моих радужках, достаточно пугающее, чтобы заставить их замереть.

— Я сказала, уходите!

Финн отошел, и Редмонд поспешно ретировался, но Райкен отказался двигаться.

— Ты все поймешь. Когда-нибудь ты поблагодаришь меня за это.

Я усмехнулась, когда он исчез во вспышке света, потому что я никогда не прощу ему этого. Никогда.

Мои попытки просеять оказались безуспешными. Мне потребовались часы, чтобы вспомнить, как просеивать, и когда я это сделала, оказалось, что я была в той же стране, в двух незнакомых частях дворца — один раз в пустом бальном зале и несколько раз на лужайке снаружи, каждый раз более жестокий и разрушительный, чем предыдущий. Моя последняя попытка привела меня в подземелье, еще худшее, чем сырой подуровень в Камбриэле. Я не смогла выбраться из подземелья, заполненного железными стенами и рунами. Как я просеялась в комнату, укрепленную железом, я так и не поняла. После нескольких часов безуспешных попыток странный фейри с красными глазами обнаружил мое присутствие и молча проводил меня обратно в мою комнату.

Он был совершенно ужасающеим — при виде его мое сердце учащенно забилось, а желудок сжался. Я не пыталась просеивать после того, как он нашел меня, опасаясь встретиться с ним снова.

Нежный голос прозвучал в моей комнате, когда я лежала в постели с зажмуренными глазами, отчаянно пытаясь забыть события прошедшего дня, но я не обращала на это внимания. Небольшое прикосновение в бок крошечными пальчиками, заставил мои глаза распахнуться.

— Далия.

Мой взгляд остановился на человеке, которого я меньше всего ожидала увидеть в Стране Фейри. Я ахнула, когда она улыбнулась мне, затем несколько раз моргнула и потерла ладонями глаза.

— Габриэлла! — я сдвинулась и взволнованно притянула ее к себе для объятий, ущипнув за лицо, чтобы убедиться, что она настоящая.

Твердая кожа коснулась кончиков моих пальцев, и она отстранилась, шлепнув меня по руке с нервным смешком. Мои губы дернулись вверх в приветствии.

— Что? Как? Почему?

— Я уговорила твою пару взять меня с собой, — она расправила плечи и вздернула подбородок, гордая и хитрая, как лиса.

Я промычала в ответ, затем рухнула на спинку кровати. Это было бы нехорошо.

— Я действительно рада тебя видеть, но знает ли Эйден? А Джордж?

Когда она не ответила, я сузила глаза.

— Ты сбежала…

— Да, — ответила она с улыбкой.

Я провела руками по лицу, когда из меня вырвался стон. Райкен не только похитил меня, но и взял в заложницы королеву Камбриэля. Война велась бы на слишком многих фронтах, и все благодаря ему. Я покачала головой; Райкен сошел с ума.

Я уставилась на неё, совершенно потеряв дар речи, когда она подошла к шкафу напротив меня и порылась в нем. Предметы одежды были сброшены на пол, пока она разглядывала каждую вещь и неодобрительно цокала языком. Наконец, она схватила маленькое черное платье и наклонила к нему голову, кивая.

Платье приземлилось рядом со мной.

— Фейри странно одеваются, — заявила она, и мои глаза оценили ее фигуру и ее облегающий наряд, низко опускающийся в вырезе и открывающий вид на живот — образ, устрашающе похожий на то, что Эйден заставлял меня надеть. — Одевайся. Ты пропустила обед, а сейчас время ужина. Все ждут.

— Кто все? — спросила я, хватая платье и рассматривая его на свету.

Оно было немного более консервативным, чем то, что я привыкла носить. Вырез был небольшим, но привлекательным, и вдоль ног не было разрезов. Я одобрительно кивнула и сняла ночную рубашку.

Габриэлла повернулась и прошлась по комнате, наклоняясь над украшениями и рассматривая их.

— Те две ведьмы, которые были не очень рады меня видеть. Твоя пара, рыжеволосый мужчина, эта ехидная верховная леди и два верховных лорда, включая того, с красными глазами, — вздохнула она. — О, и твой наставник, Редмонд.

Когда Габриэлла повернулась, я была полностью одета и стояла перед зеркалом, разглаживая шелк платья. Я критически оглядела наряд и встретилась с ней взглядом в отражении. Она улыбнулась.

— Ты выглядишь великолепно.

Я проигнорировала комплимент, хоть он и был приятным, и сосредоточилась на том, кто будет за ужином.

— Одна из этих двух ведьм — моя подруга… или была ею раньше. Она не разговаривала со мной очень давно, и я не уверена, что у нас с ней все в порядке.

Эулалия была поблизости и до сих пор не сказала мне ни слова. Пришло время мне выяснить почему.

— И я не считаю, что Райкен — это моя пара, по крайней мере, не сейчас. Редмонд… не думай о нем. С двумя фейри, которых ты упомянула, хотя, кажется, я встречала красноглазого мужчину — я сделала паузу. — Подожди. Почему ты вздохнула, когда упомянула о нем?

Ее глаза расширились, а пальцы вцепились в шелк платья.

— Без причины.

Я бросила на нее косой взгляд, спрашивая, почему она отказалась признать мечтательный вздох, который прозвучал при одном упоминании ужасающего мужчины, который сопровождал меня из подземелья. Решив, что лучше не копать слишком глубоко, я сменила тему.

— Я так рада, что ты здесь.

Габриэлла подошла к окну, подставив лицо солнечному свету. Яркость Страны Фейри было трудно принять, учитывая состояние Камбриэля. Если Райкен продолжит разрушать мир, это будет только вопросом времени, когда тьма доберется и сюда.

— Я тоже рада быть здесь, — мягкая улыбка озарила ее лицо. — Всю мою жизнь меня что-то звало, и, думаю, это «что-то» вело меня именно сюда, — прошептала Габриэлла, и солнце заиграло в её радужке. — Нет, я точно знаю, оно звало меня сюда.

У Габриэллы была душа искательницы приключений, которую слишком долго сдерживали. Я восхищалась ею в этот момент.

Что бы это было — ощущать это знание глубоко внутри, быть настолько уверенной в себе? Что значит быть столь решительной, но при этом наполненной верой и светом?

Я не могла себе этого представить. Но мне хотелось стать такой — идти по жизни без колебаний, уверенной в каждом своём шаге, в каждом выборе.

В последний раз я взглянула в зеркало, разглаживая элегантные складки своего платья и обдумывая, что мне делать дальше.

Я бы позаботилась о том, чтобы заключение договора прошло без сучка и задоринки, но мне нужно было вернуться в Камбриэль, чтобы выполнить это. Если я причиню Райкену боль в процессе, так тому и быть.

В любом случае, он сам напросился на это.