Когда в июне замерзла Влтава

Глава 23 Законы крови

Грохот сражения, участники которого давным-давно истлели в своих могилах, ударил по ушам уже не отдалённым эхом и отдельными звуками, а мощной какофонией. Залязгала сталь, будто вокруг трудились разом несколько десятков кузнецов. Запылал огонь, и его бледные языки появились над крышами всех крепостных построек. Треск горящего дерева и рушащихся балок, стоны и крики, и самое жуткое, живо напомнившее Максу ночь у Бенедиктинских ворот — все мыслимые и немыслимые отзвуки ударов. Ударов стали в живую плоть и кости, ударов живого тела о камни при падении со стены, ударов болтов и стрел, со звяканьем отскакивавших от доспеха или впивавшихся в незащищённые руки, ноги, животы, шеи.

Громыхнуло вразнобой: с верхнего этажа башни стреляли из ручниц. Мимо замерших стражников и продолжавшего ухмыляться арестанта промчалась пятёрка вооружённых пиками солдат, но тут на них выскочили сразу несколько то ли троллей, то ли огров с цепами — и в несколько секунд дело было кончено. На камнях замкового двора остались только тела, а «молотильщики» поспешили дальше, вокруг башни, к единственной в то время двери в неё на втором этаже. На троицу у современного входа ни один из призраков даже не взглянул.

— Я ведь говорил, — насмешливо заметил Врбас. — Так мы пойдём за кладом? Или вы собираетесь всю ночь провести, наблюдая эту свалку? Предупреждаю, что свеча не будет гореть вечно.

— Ты же сказал, что ветер её не задует, — огрызнулся Иржи.

— Не задует, — спокойно подтвердил колдун. — Она попросту догорит. У нас есть где-то с полчаса, если не ошибаюсь?

— Идёмте, — Максим открыл дверь, которую в первом этаже пробили по приказу новоместского магистрата.

В башне было пусто и пыльно, только валялось на полу несколько дырявых мешков, да в дальнем углу темнели три-четыре грубо сколоченных стола, составленные друг на друга.

— Куда? — поинтересовался Резанов.

— Ещё свечу, будьте любезны, — процедил каноник, направляясь к центру помещения и носком туфли откидывая в стороны какой-то мелкий мусор.

Здесь Врбас возился куда дольше, чем снаружи. По его требованию Шустал ножом отколол от стены кусочек камня — пользуясь им как мелком, колдун начертил замысловатую пентаграмму. Кровь на этот раз он не применял, но срезал у себя прядь волос и сжёг её над огнём свечи. Где-то этажом выше громыхнула сорванная с петель дверь и послышался истошный женский визг, оборвавшийся резко и внезапно. Иржи настороженно посмотрел на потолок, потом на друга.

— Прорвались в башню.

— Знаю.

— Да я так, — Макс неопределённо дёрнул рукой.

— Знаю, — повторил капрал. Медленно вдохнул, постоял и так же медленно выдохнул.

— Как мясники должны были открыть этот проход? Они что, умеют колдовать? — поинтересовался Резанов у Врбаса, продолжавшего возиться со своим рисунком.

— Большинство подобных прикладных задач имеют несколько вариантов решения, — отозвался тот.

— И какой вариант должны были использовать Шилган и компания?

— Жертву, — беспечно пожал плечами каноник.

— Чёрного козла?

— Просто и надёжно, — кивнул колдун. — Вам понравилось наше маленькое представление?

— Не очень, — отозвался Максим. — Я хоть и не «Гринпис», но актёры у вас так себе, а режиссёр вообще дрянь.

Врбас непонимающе посмотрел на капрала-адъютанта. Шустал насмешливо фыркнул, перестав бросать взгляды на потолок, скрипящий и грохочущий под ногами сражающихся. Однако призраки тут же напомнили о себе: по лестнице с воплем скатился какой-то гном в кольчуге и без шлема. Растянулся у её подножия, померцал, будто старый телевизор — и исчез.

— Макс, — Иржи указал чуть левее от того места, где пропал призрак. Там в полу голубоватым светом очертились грани одной из каменных плит.

— Прежде, чем мы спустимся, паны стражники, — деловито заговорил Врбас, разом отбросив свою саркастичность, — несколько условий. Первое: полная тишина. Если кто-то заговорит — клад уйдёт. Второе: не оглядываться назад. Что бы вам там ни померещилось. Вам будут врать глаза, уши, нос и собственное тело. Вам может показаться, что вы заблудились и идёте в обратную сторону. Просто продолжать движение, не отвлекаться. Третье: когда мы достигнем цели, первым свой выбор буду делать я.

— Вот уж нет! — Шустал положил ладонь на рукоять кацбальгера.

— Тогда счастливо оставаться, — колдун развернулся к выходу.

— Пусть выбирает, — решил капрал-адъютант.

— Макс!

— Пусть выбирает, шут с ним. Это ведь не все условия? — посмотрел Резанов на каноника.

— В каком смысле?

— Забирая клад, нужно будет прочесть какое-то заклинание? Произвести какое-то действие? Принести жертву? — последнее слово он выделил голосом, и колдун, услышав это, вновь насмешливо хмыкнул.

— Если вы доберётесь до цели — вы пройдёте необходимое испытание и будете вправе выбирать. Примерно так это работает.

— Примерно?

— Я ведь никогда там не был, — нетерпеливо пояснил Врбас. — Вы что же, думаете, что это так же просто, как прогуляться по Староместской площади? Вошёл и вышел? Вы хоть представляете себе, сколько труда стоило разыскать сведения обо этом сокровище?

— Сокровищах, — поправил Шустал. Каноник отмахнулся от него:

— Вот этом, конкретном, кладе князя Крока. Всё остальное — несущественная мелочь. Всего лишь прелюдия, ленивое баловство лютниста перед тем, как он исполнит главное произведение.

— Нам, в общем-то, ничто не мешает связать вас, пройти подземным ходом, забрать клад и спокойно вернуться в кордегардию, — заметил Иржи, поигрывая пальцами на рукоятке клинка.

— Да-да, безусловно, — с довольным видом оскалился колдун. — Но в тот самый миг, как вы попробуете причинить мне вред, ваша защита от сражающихся снаружи духов перестанет действовать. Небольшая оговорка, добавленная в заклинание. Вас ведь охраняет моя кровь.

— Ловко, — оценил капрал.

— И я так думаю, — кивнул каноник. — Может, приступим? Когда закончится час духов, сокровище вновь станет недоступно.

— И надолго? — поинтересовался Максим, оглядывая каменную плиту. Один угол у квадрата был вырезан и туда строители вставили камень поменьше. Капрал-адъютант, достав кинжал, попытался просунуть его между плитами, потом пошевелил — и меньший камень чуть приподнялся.

— На следующие сто лет, — Врбас внимательно следил за действиями стражника.

Макс ещё нажал, помог второй рукой — и маленькая плита вывернулась, открыв глубоко утопленное в полу бронзовое кольцо, позеленевшее от времени.

— Иржи, подсоби.

Продев в кольцо шарф Рязанова, они вдвоём упёрлись — и плита со скрежетом сдвинулась, пошла вверх. Из открывшегося лаза пахнуло пылью, но, в отличие от крипты костёла Святого Якуба, здесь к запаху примешивалась явственная сырость.

— Видимо, этот лаз должен был служить ходом к бегству, но почему им не воспользовались? — пробормотал Максим. — Можно же было, по меньшей мере, отправить через подземелье женщин и детей.

— Да потому, что когда гуситы осадили Святовацлавский замок, то один из первых выстрелов их ручниц снёс голову коменданту крепости, — ворчливо отозвался Врбас. — А кроме него о потайном ходе не знал никто. Самый надёжный способ сохранить тайну — не посвящать в неё никого.

— Логично.

— Я иду первым, — каноник подхватил с пола оставленную возле пентаграммы свечу и, держа её над головой, принялся спускаться по резко изгибавшейся и уходившей во тьму винтовой лесенке.

Спуск, как вскоре убедился последовавший за колдуном Макс, был вырублен прямо в естественной скальной расщелине, которую искусные каменотёсы расширили и приспособили для удобства людей. Ступени были небольшими и узкими, но каноник шагал по ним на удивление легко и уверенно. Резанов старался не отставать от него, чуть выше на лестнице слышались шаги Шустала.

После нескольких витков троица, наконец, оказалась в подземном коридоре, который создавала уже только природа, без участия каменщиков короля Вацлава. Тоннель был тесным, с неровными стенами, сходившимися высоко над головой в узкую трещину. Дно хода покрывали песок и мелкие камни, иногда попадались скелетики каких-то мелких зверьков.

«Стало быть, тут точно есть выход наружу — по крайней мере, крысы сюда каким-то образом забирались», — подумал Максим.

Он попытался было прикинуть, в какую сторону ведёт лаз, но не смог. Показалось, что на восток, в сторону костёла Святого Вацлава, однако даже если это было так, подземный ход явно располагался гораздо ниже подвалов храма. Свеча каноника уже подрагивала в отдалении: Врбас быстро шагал прочь от лестницы, явно не собираясь дожидаться своих спутников.

Стражники двинулись следом. Пещера петляла и извивалась, так что вскоре они оказались будто в коконе из тьмы, едва-едва отступавшей под неуверенным пламенем свечей. Иногда на стенах попадались старые следы воды — похоже, отдельные особо сильные наводнения заливали и это подземелье. Выполняя наказ колдуна, друзья молчали, и Максу казалось, что темнота и тишина начинают понемногу давить на него.

— Ма-акс!

Голос Эвки — отчаянный, пронзительный крик — долетел сзади, и Резанов чуть было не оглянулся, но, вовремя вспомнив наказ Врбаса, продолжил путь по туннелю.

— Ма-акс! — теперь к голосу добавился ещё и дробный, торопливый топот ног.

«Этого нет, — твердил себе парень. — Просто обманка. Фантом».

Будто подслушав его мысли, перед носом в самом деле вырос фантом. Высокая худощавая фигура была закутана в саван, скрюченные пальцы протянулись к незваному гостю. Погребальная ткань соскользнула с головы, обнажая череп с тлеющими углями вместо глаз.

Максим, игнорируя протянутую руку, шагнул вперёд — и видение тут же исчезло.

«Интересно, Иржи его видел? — подумал капрал-адъютант, но оглянуться всё равно не мог, поэтому просто пошёл дальше. — А какие призраки сейчас донимают каноника?»

Из темноты на стражника налетел человек, остановившись в каких-то сантиметрах от парня и, запыхаясь, забормотал:

— Там! Там!!!

Глаза Врбаса ошалело бегали по лицу Резанова. Колдун размахивал руками, тыча куда-то за свою спину, в темноту прохода. Макс чуть нахмурился: что-то явно было не так…

«Руки. У него же две руки!» — эта мысль едва не рассмешила капрала-адъютанта. Не обращая внимания на продолжавший бормотать и жестикулировать морок, парень снова сделал шаг — и вот уже коридор опять пуст, а от только что стоявшего перед Максимом каноника не осталось и следа.

Всё указывало на то, что реального вреда эти явления нанести не могут, так что Резанов чуть ускорил шаг, стремясь побыстрее закончить со всем. Он миновал ещё метров двадцать извилистого коридора, когда впереди на полу показалась неширокая, но явно глубокая расщелина. Макс остановился, задумчиво разглядывая её. Наступать даже на фантомную пропасть вовсе не хотелось, и стражник сделал большой шаг, переступая с края на край. Нога ощутила только пустоту, и Резанов, неловко завалившись вперёд, начал падать.

Инстинктивно капрал-адъютант замахал руками и успел ухватиться за края вполне всамделишной, а не иллюзорной, трещины, которая маскировалась под надёжный пол и шла вровень со своим фантомным двойником. Ширина её была примерно метр — Максим, чьи ноги болтались в тёмной пустоте, нащупал каменные стенки. Первые несколько попыток упереться ничего не дали, но затем ноги всё-таки нашарили более надёжные уступы, и Резанов, расклинившийся в провале, замер, стараясь отдышаться. Над головой зашуршало, вниз посыпался песок и камушки: Иржи перемахнул трещину.

Спустя несколько секунд пальцы на левой руке Макса, продолжающие цепляться за неровный каменный край, почувствовали прикосновение холодной металлической пряжки. Резанов перехватил её и ремень тут же натянулся: Шустал, спиной к пропасти, молча потащил друга наверх. Вытянутый из провала Максим выпустил ремень, отдышался и зажёг новую свечу взамен той, что упала в расщелину. Потом мягко похлопал стоявшего спиной к нему Иржи по плечу, и теперь уже капрал зашагал первым.

Трещины в полу попадались им ещё несколько раз. Шустал, наученный горьким опытом, теперь обязательно ложился на живот и тщательно ощупывал края провала. Один раз путь им преградила особенно широкая расщелина — ширина её, как прикинул Резанов, была порядка трёх метров. Иржи прополз вдоль провала, осмотрев каждый сантиметр, а потом с минуту всматривался в темноту, пытаясь определить, не является ли иллюзией противоположный край.

«Врбас же прошёл, — подумалось Максу. — Хотя… Может, он тут и остался?»

Та же мысль, похоже, пришла в голову Шусталу, потому что он снова лег на живот, вытянув руку в пропасть. А потом, помедлив, выпустил свечу из пальцев, и маленький огонёк полетел вниз. Свеча погасла, однако даже самого лёгкого звука её удара о камень не последовало. Подземный провал казался бездонным.

Тогда Иржи снова поднялся на ноги, вытащил из-за пазухи крест, перекрестился, быстро поцеловал его и, коротко разбежавшись, прыгнул. Приземлился он ловко, как кошка, и камень на другой стороне был самым настоящим камнем, а не фантомом. Шустал оглядел пол перед собой, но, похоже, не нашёл никаких подозрительных мест, потому что снова пошёл вперёд. Максим, разбежавшись, перепрыгнул трещину и зашагал вслед за другом.

Они уже потеряли всякий счёт времени и утратили чувство направления. Ход начал петлять и кружить, как извивающаяся кольцами змея. Временами он то резко карабкался вверх, то сбегал вниз, дважды им пришлось пересекать вброд ледяной поток, неширокий, но очень мощный, выбивающийся из-под стены слева и срывающийся в пропасть справа. Затем тоннель вывел стражников в пещеру, просторную и пахнущую плесенью.

В дальнем её конце у арочного прохода, заложенного каменными блоками, стоял Врбас. Каноник смотрел на своих спутников и недобро ухмылялся, а прямо перед ним возвышалось нечто бесформенное, больше всего походившее на гигантскую жабу — если только можно представить себе жабу, уверенно стоящую на двух ногах и сплошь покрытую короткой бурой шерстью.

Существо таращилось на новоприбывших фасеточными, как у мухи, глазами, имело две пары трёхпалых рук с короткими крючковатыми когтями и подвижный хоботок, который явно принюхивался к пришельцам.

— Добро пожаловать, — провозгласил колдун.

— Ваш питомец? — спокойно поинтересовался Максим.

— О, нет. Это Страж. Видите ли… — каноник с деланным сочувствием развёл руками, — Он не в состоянии тронуть меня. Законы крови. Зато вас сожрёт с удовольствием.

Мухожаб шагнул вперёд. Верхняя пара рук приподнялась, как у борца, готового схватиться с противником. Под хоботком раскрылась совершенно лягушачья пасть, но при этом усеянная в три ряда острыми акульими зубами. Шустал, бормоча проклятья, потянул из ножен кацбальгер.

— Так вот где должны были закончить свою жизнь цеховые старшины, — заметил Макс, доставая пистоли.

— Разумеется. Разве я мог позволить каким-то мясникам когда-нибудь после являться ко мне во дворец архиепископа и шантажировать тем, что они расскажут мои маленькие секреты императору? Я ведь уже сказал: лучший способ сохранить тайну — никого в неё не посвящать.

Резанов чуть дёрнулся, а потом вдруг сунул пистоли обратно в кобуры.

— Ты спятил? — зашипел сзади приятель.

Чудище сделало ещё шаг, протягивая к капралу-адъютанту нижнюю пару рук.

— Ничуть. А вам, — посмотрел он на колдуна. — надо было последовать своему собственному совету. Законы крови, да? — Максим взглянул в отсвечивающие желтоватыми отблесками фасеточные глаза. — Ты не смеешь тронуть меня, Страж. Я правнук Крока. Я — Пршемыслович.

— Вот так-так! Родственничек! — Врбас сплюнул. — А я-то думал всего лишь иномирец.

— Одно другому не мешает.

— Тогда сожри второго! — велел колдун. Мухожаб повернул голову к Иржи.

— Не смей! — приказал Макс.

— Да чтоб вас всех, — проворчал каноник, быстро провёл ладонью по каменной стене, царапая её в кровь, а затем окровавленной рукой — по заложенной арке. Камень полыхнул голубоватым светом, как прежде плита над спуском в подземелье, и растаял без следа. Врбас кинулся в темноту.

Мухожаб нерешительно переминался, то оглядываясь на арку, то снова поворачиваясь к стражникам.

— Жди здесь! — велел ему Резанов, таща за собой Иржи и заталкивая его вперёд себя в открытый колдуном проход. Чудище проводило приятелей взглядом, постояло ещё немного, и принялось терпеливо мерить пещеру шагами.