Костёр и Саламандра. Книга третья

28

Переговоры мы организовали феерично. Современно до предела.

На переговорах присутствовали с нашей стороны, само собой, Виллемина, Раш, Валор, Броук и я. А с той стороны — Вэгс со своим референтом и Норфин со своими советниками! Потому что зеркальный канал наладили уже давно — так чего стесняться и что мелочиться!

В зале Малого Совета теперь стояло то самое громадное зеркало в старинных рамах, которое когда-то расколотила Виллемина. Теперь в нём было новое стекло, с тонкой гравировкой по краям. В защитных знаках от посторонних вторжений: новинка от Валора и Грейда.

И новый эликсир для «зеркального телеграфа» держал собеседников на связи до нескольких часов — это уже Ольгер постарался, недаром алхимики считали его подарком небес. А с той стороны отправил вызов один из парней Трикса: раскрывать механику этого дела перелесцам мы не спешили. Группу наших бойцов верхом на оставшихся костяшках, оказывается, послали в столицу Перелесья, как только наши войска пришли на секретную базу.

Наши болтали, что это было удивительное приключение, что перелесцы шарахались от дороги, будто видели сам ад во плоти, а какой-то служилый дурак даже попытался упокоить фарфоровых, как поднятые трупы. По бумажке. Я слышала, фарфоровые дали ему мимоходом по шее, но это неточно. До столицы, во всяком случае, они добрались совершенно благополучно, были нормально приняты во Дворце и спокойно открыли «зеркальный телеграф», когда получили приказ. В общем, это был первый случай, когда столица Перелесья впервые увидела фарфоровых воинов, а они — её. Друг другу на первый раз они не особенно понравились, но на тот момент и задача понравиться не стояла.

Парни просто сделали своё дело, и сделали хорошо.

Я впервые увидела Норфина. На прадеда он был не особо похож: его прадед-вампир, Эглир из дома Седых Елей, худой, жёсткий, с острым профилем, с длинной шеей, с длинными пальцами, в кружевах и бантах, с копной тёмных кудрей, выглядел утончённым, умным и злым. А Норфин, широкий и грузный, с залысинами, с квадратным тяжёлым лицом, маленькими глазками и носом картошкой, никак не тянул на утончённость, и ум в очах не светился. Зелёный маршальский мундир Перелесья только подчёркивал его грубую силу: кулаки Норфина точно не для пера Господь создавал.

Клай сказал, что слышал от перелесцев — в молодости Норфин мог убить кулаком молодого быка. Байка или нет, а звучит выразительно.

Свита Норфина, военные, выглядела ровно ему под стать. Вэгс на их фоне просто-таки сиял утончённостью и аристократизмом.

На свиту государя эта компания походила мало, слово «банда» больше к ней подходило.

— Счастлива видеть вас в добром здравии, прекраснейший мессир Норфин! — прощебетала Виллемина, когда мы с Валором закончили работу и изображение стало достаточно чётким. — Надеюсь на самую плодотворную беседу!

— Здравствуйте, — сказал Норфин. — Однако, государыня, мне изрядно непривычно говорить через зеркало.

— Вы вскоре забудете о нём, — весело сказала Виллемина. — Это пустяки, условности. Главное — цель и смысл беседы. Полагаю, наш дорогой мессир Эглир рассказал вам о моих предложениях в подробностях?

— Я не собирался выводить войска из Западных Чащ, — мрачно сказал Норфин. — То, что островитяне убрались с Жемчужного Мола, их дело, но та часть Западных Чащ, которая занята перелесцами, по логике вещей и по логике войны должна остаться за нами. Это отправная точка, с неё и начнём.

— Хорошо! — легко согласилась Виллемина с чуть слышной в голосе улыбкой. — Вы забираете Западные Чащи до местечка Солнечная Роща, а я приказываю прекратить всякий контроль над этими местами. Отзываю боевых некромантов, а драконы улетают сами. И вам остаются эти прекрасные земли, которые граничат с Синелесьем. Но зачем, дорогой мессир Норфин? Просто объясните мне: зачем?

— Отступление на ваших условиях будет тяжело объяснить народу, государыня, — сказал носатый офицер тоном почти ехидным. — За что же мы воевали?

Виллемина рассмеялась:

— Я понятия не имею, за что вы воевали, мессир Дайр! Впрочем, если вам и мессиру Норфину так нужны эти леса, нашпигованные смертью так, что оттуда разбегается даже зверьё, — ах, отчего бы мне вам отказывать? Мы выводим людей из уцелевших деревень, а вы можете играть во что хотите в этой выморочной зоне. Но мне представлялось, что мессир Норфин больше заботится о своих солдатах. Оставлять там бойцов без прикрытия с сумеречной стороны — всё равно что просто убить.

— Вы мне угрожаете?! — нахмурился Норфин.

— Я?! — Виллемина страшно удивилась. — Вы плохо ознакомились с предоставленными вам материалами, дорогой мессир Норфин. Разве светокарточки не дают некоторого представления о том, что происходит на этих землях? Чернокнижники Хаэлы оставили там легионы адских тварей, что ждут своего часа. Вы ведь знаете, что они не разбираются, кто из людей перелесец, а кто — с побережья.

Норфин хмыкнул:

— До сих пор они вели себя тихо…

— Верно, — согласилась Виллемина. — До сих пор мои люди их контролировали. Но ведь вы не думаете, что мои специалисты будут это делать, считая земли уже вашими?

Норфин переглянулся с мрачным типом в тяжёлых роговых очках. У типа были интересные хрящеватые уши — как крылья, сошли бы за клеймо ада. Но через зеркало тяжело чувствовалось, есть у него Дар или нет, и я спросила:

— Мессир Норфин, у вас есть специалисты по аду? Некроманты, демонологии?

Ушастый тип поднял на меня глаза: веки — как печные заслонки.

— Вы хотели что-то сказать специалисту, милая леди? Гоурус из дома Полыни, к вашим услугам.

— Мессир Гоурус, — сказала я, — а вы хоть одного демона, вселённого в тело, развоплотили? Вернули в ад? Хоть одного-единственного?

Он смерил меня взглядом «девочка, ты вообще понимаешь, с кем говоришь?» — но ему что-то шепнул сам Норфин. И Гоурус выговорил, очень нехотя:

— Вы полагаете, это такая уж серьёзная проблема для специалиста?

— Пфе! — фыркнула я, не выдержала. — А вот давайте я вам подниму, а вы попробуйте!

— Так! — Норфин ляпнул ладонью по подлокотнику, с треском. — Меряться силами сейчас не время!

— Ах, отчего же! — улыбнулась Виллемина. — Мы всегда рады продемонстрировать вам, куда приводят дурные амбиции. И безответственность. Со своей стороны, вопрос со спорными территориями я предлагаю решить так. В качестве жеста доброй воли мы позволяем вам вывести войска из Западных Чащ, Синелесья и Ельников, до самого Серого Брода — и пытаемся сделать эту территорию безопасной и пригодной для человеческой жизни. Предлагаю исключительно из любви к вашему прекрасному народу, мессир Норфин, и ради ваших дивных лесов, которым нет равных. Тем более что так уж получилось: Синелесье и Ельники контролируются нашими войсками, а ваши части, находящиеся под Солнечной Рощей, в каком-то странном и сложном положении…

— С позволения государыни… — заикнулся Вэгс.

— Конечно-конечно, прекраснейший мессир Вэгс! — мурлыкнула Виллемина.

Норфин вопросительно на него посмотрел.

— Эти земли, мессир Норфин, — сказал Вэгс, — напоминают даже не пресловутый чемодан без ручки, который тяжело нести и жалко бросить. Я бы уточнил: в этом чемодане лежит адская машина, заведённая на неизвестное нам время.

— Я предупреждал, — скучным голосом заметил Гоурус. — Ехать надо было мне, а не дуракам-газетёрам.

— Я видел достаточно, — сказал Вэгс. — Предположу, что груда сгоревших тел этих… стражей Хаэлы… неплохо характеризует спецвойска Прибережья. Груда, мессир Гоурус. Не один, не два… не десять…

— Если это всё не театр для простецов, — отрезал Гоурус тем же тоном.

Я слушала всё это — и мне хотелось стукнуть себя по лбу ладонью. Подозреваю, приблизительно это чувствовали в разной степени все наши. Я только даже представить себе не могла, как изменить это положение… судя по тому, как Виллемина слушала препирательства перелесцев, у неё тоже не было особенно блестящих идей.

Они, скорее всего, умели воевать. Думаю, даже отлично — никто никогда бы не обвинил перелесцев в том, что они воевать не умеют. Но они просто не представляли себе толком, во что ввязались. Даже некромант, которого они где-то добыли, не помогал.

Это был штабной некромант. Который не только пороха, но и адского дыма не нюхал.

И вдруг высказался Валор:

— С вашего позволения, прекраснейшая государыня, я бы хотел обратиться… э… к духам по ту сторону зеркала.

— К духам? — удивилась Виллемина.

— Да, — невозмутимо ответил Валор. — Наш спиритический сеанс затягивается.

У «духов по ту сторону зеркала» отвисли челюсти. У наших — тоже.

— Что вы, Валор! — в настоящем ужасе воскликнул Вэгс. — Они живы!

— Они так думают, дорогой мессир Вэгс, — самым светским тоном и с лёгким поклоном ответил Валор. — Я специализируюсь на общении с духами. Поверьте, это случается часто. Несчастный призрак ещё не осознал, что мёртв, он может даже строить планы на будущую прекрасную жизнь…

Пока он говорил, у Норфина багровело лицо — и в конце концов он не выдержал.

— Что вы себе позволяете?! — рявкнул он так, что задребезжали стекляшки на люстре.

— Я позволил себе сообщить вам неприятную правду, мессир Норфин, — сказал Валор спокойно и любезно. — При существующем положении дел вы всё равно что мертвы. Откровенно говоря, я удивлён, что вы ещё ходите по земле. Очевидно, вашим врагам нужно какое-то время, чтобы опомниться. Но это ненадолго, поверьте старому некроманту и мертвецу. С этой стороны многие вещи и события видятся иначе.

Норфин растерялся. И его свита — тоже, это было видно по лицам. Валор взглянул на Виллемину вопросительно, а она ответила нежным взглядом и лёгким кивком.

— Осмелюсь заметить, — продолжал Валор, — что беседа изначально ушла в неверное русло, мессиры мертвецы. Вы обсуждаете вчерашний день… даже позавчерашний. Мне представляется, что линия будущей границы между Прибережьем и Перелесьем, её маркировка, то, кому будут принадлежать земли от Солнечной Рощи до Синелесья… даже до Серого Брода, да — это самое последнее, что должно занимать нас всех. Простите меня, прекраснейшая государыня — и вы, мессир мёртвый маршал: нам всем было бы выгоднее видеть вас живым, но вы отважно и отчаянно сопротивляетесь всем нашим попыткам.

Норфин остыл, он слушал. Я подумала, что не такой уж он болван, каким кажется.

— Прошу вас, дорогой мессир Валор, продолжайте, — тихонько сказала Виллемина. — Сейчас мне представляется, что вы понимаете суть лучше всех.

— Я был там, — сказал Валор. — Драгоценнейшая государыня и достопочтенный маршал, видите ли, я был там, на базе в Синелесье, как раз тогда, когда наши бойцы своими жизнями закрыли портал, ведущий в ад. Видел и ощущал. И леди Карла была там — полагаю, она тоже многое может сказать на эту тему. Вряд ли до штаба донёсся запах того дыма… поэтому мессиры перелесцы, очевидно, в глубине души надеются вернуться в Синелесье, рассмотреть уцелевшие артефакты… что-то использовать, быть может… я верно понял вас, Гоурус?

Гоурус не удостоил Валора ответом, но резанул взглядом очень красноречиво и ухмыльнулся, как оскалился.

— Так вот, нет, — сказал Валор. — Нет. Оставьте эти надежды. Во-первых, у вас нет достаточных сил, мессиры. Да, Гоурус. У вас. Нет. А во-вторых, у вас катастрофически нет времени.

— Всё настолько ужасно? — тихо спросил Норфин. — Или вы нагнетаете ужасы, потому что так положено у дипломатов, Валор?

Валор встал.

— Я приношу извинения всем собравшимся, — сказал он. — В дипломатических играх нет смысла. Я много думал, государыня… очевидно, всё это прозвучит совсем не так, как мы с вами планировали. Но наша часть Западных Чащ — под угрозой, как и обширные земли на северо-западе от столицы. И угрожает не армия Перелесья, а сонмы кромешных тварей, оставленные в лесах… кто-то должен всё это вычистить… э… залечить. Даже у нас. Что ж до Синелесья, Ельников, Серого Брода — и дальше на север и на запад — там дела несравнимо хуже. И в Заболотье. А вы, мессир Норфин, вместо того чтобы думать о том, как спасти собственную землю, прикидываете, как бы откусить клочок нашей.

— Я отдам, — сказала Виллемина, и её голос прозвучал таким ледяным холодом, что Вэгс содрогнулся. — Если вы так жаждете их забрать, я вам отдам.

И тут Валор преклонил колено.

— Нет, — сказал он. — Простите меня, прекраснейшая государыня. Мы не можем. Не можем отдать и закрыть границу. Не можем бросить этих несчастных идиотов, потому что никто из нас — вообще никто, кроме Господа Бога — не предскажет, во что весь этот ужас выльется через пять лет.

Виллемина посмотрела на меня. А у меня перед глазами встали полулошади, поднялись из-под земли и медленно, будто в тягучем кошмарном сне, шли на меня.

— Ричард просил помощи, — вырвалось у меня. — У нас вообще нет выхода. Прости.

— Так, — горько сказала Виллемина. — Даже мои самые близкие считают, что именно я должна чистить эту выгребную яму? Жизнями своих людей?

— Норфина убьют максимум через месяц, — сказал Валор, глядя на неё снизу вверх. — А кто займёт трон после его смерти?

Вэгс плакал. Слезами. Слеза капнула на лацкан, а он и не заметил.

Раш, белый, как бумага, крутил в руках свой блокнот. На лице Броука застыла мрачная усмешка. А по ту сторону зеркала команда Норфина смотрела на нас как из загробного мира.

— Встаньте, пожалуйста, дорогой Валор, — ласково сказала Виллемина. — Я поняла.

Валор поклонился ей, поднялся и сел на своё место рядом с нами.

— Мы будем? — спросила я. — Помогать будем?

Виллемина воздела руки:

— Боже, видишь ли эти цепи?! Куда же мне деваться… Мессир Норфин, скажите, готовы ли вы слушать?

— Вы меня похоронили, — еле выговорил Норфин. — И прадед сегодня ночью сокрушался, что не может присматривать за нами днём… Что же мне делать?

— Ах, наконец-то я слышу правильный вопрос, прекраснейший мессир Норфин! — улыбнулась Виллемина. — Скажите только: всерьёз ли вы спрашиваете? Или ваш вопрос — лишь фигура речи?

— Да уж, фигура… — Норфин покачал головой. — Мне просто нужно время, чтобы прийти в себя… а ваша свита… Валор, почему вы думаете…

— А вы думаете, ваш штабной некромант способен вас защитить, мессир? — спросил Валор. — Вы впрямь так думаете? У него ведь почти нет опыта… Дар — это неплохо, мессир, но этого мало. А хуже того — на вас нет защиты небес. Вы получили письмо от Иерарха Святоземельского, мессир Норфин?

— Нет, — мрачно ответил Норфин и спохватился: — А почему бы мне ждать от него письма?

— А я думала, что Святая Земля вас признает, — задумчиво проговорила Виллемина. — Сейчас им это было бы на руку… но не хотят мараться, похоже. Собираются дождаться вашей смерти и договариваться с вашим преемником… А быть может, попытаются ускорить события, наймут убийц и сами выберут преемника. В любых глазах это будет прекрасно выглядеть. Вы виновны в убийстве короля, а тот, другой — всего лишь в том, что покарал преступника…

На свиту Норфина было жалко смотреть. Он сам, бледный и уставший, будто мы заставили его целый день рубить камень, шумно вздохнул:

— Гады они.

— Вы не удержитесь на троне, Норфин, — сказал Валор. — С благословением Святой Земли или без него.

— Я это уже слышал! — огрызнулся Норфин. — Нет! Тварей, которые довели Перелесье вот до этого вот, на троне не будет! Не будет! Пусть я сдохну — неважно!

— И во главе страны встанет новый узурпатор, — тихонько сказала Виллемина. — Чернокнижник. Я практически ручаюсь, что чернокнижник. И займётся созданием собственного государства на месте вашей несчастной родины — отдаст аду всё, что ещё уцелело.

— Не рвите мне сердце, Виллемина! — взмолился Норфин. — Я ж и так всё делаю, чтобы…

— Вы не можете всё, дорогой мессир Норфин, — сказала Виллемина. — У вас нет людей и компетенций.

— Ага, есть у вас, — Норфин саркастически усмехнулся. — Купить у вас, ага? Заплатить вам за помощь? Откуда деньги, Виллемина?

Виллемина рассмеялась. Просто искренне расхохоталась:

— Господи, милейший мессир Норфин, вы такой забавный! Может, это я должна заплатить вам за позволение разгребать кровавую грязь на вашей территории?! После того, что творили с моей могущественные державы? Из моих несчастных грошей, вдовьих и сиротских?

Раш тоже улыбнулся — и я, глядя на них. Стало чуть легче дышать.

Единственный советник Норфина в штатском наклонился к нему и что-то шепнул.

— Эх… мне придётся искать для вас средства, — сказал Норфин с глубоким вздохом. — Казна пуста, мы можем по миру пойти… но, видимо, уж так, мне придётся. Если положение настолько опасное…

— Дорогой мессир Норфин, — сказала Виллемина, прижимая обтянутые белой лайкой руки к сердцу, — я очень вас прошу, постарайтесь! Не скупитесь. Вы же видите: мои самые компетентные специалисты в стране просто требуют, чтобы я не устранялась… Я согласна вам помочь практически против собственной воли… но ведь вы же не попытаетесь заставить меня мучить моих собственных профессионалов? Отправлять их на работу, опасную, словно война, без финансирования, голодных и холодных?

По ту сторону зеркала устроили совещание шёпотом. Оно становилось всё более и более страстным, Норфин даже рявкнул почти в полный голос: «Ты что, обалдел?!» — и все снова перешли на шёпот, заменяя громкие вопли размахиванием руками.

Вэгс наблюдал с напряжённым вниманием, Броук и Раш переглянулись с еле заметными улыбками. Виллемина удобно устроилась в кресле, как дилетантка и любительница музыки в королевской опере. Меня отпустил ужас — и теперь хотелось хихикать.

— Всё! — гаркнул наконец Норфин. — Я принял решение. И, думаю, нам теперь надлежит переписать проект мирного договора, Виллемина.

— С интересом выслушаю ваши соображения, — сказала Виллемина, чуть потягиваясь, как кошка. Искусственное тело уже не стесняло её вовсе.

— Я предлагаю, — изрёк Норфин, очевидно, чувствуя себя героем древней саги, — не просто заключить мир. Я предлагаю добавить пункт о союзе против адских сил и взаимопомощи в этом вопросе… Я не мастер красно говорить, Вэгс и Хаут сформулируют грамотно. Объявить Западные Чащи — ну пусть от Солнечных Рощ до Серого Брода — нейтральной и опасной зоной, требующей армейского присутствия… общего. Не считать ваших солдат в Синелесье, а наших — в Солнечных Рощах оккупационными войсками… а, может, не знаю… адоборцами? Воинами Господа? Ну, Хаут придумает… или вы, государыня. Вы тоже мастерица красиво говорить. Но по сути?

Виллемина, улыбалась, опустив ресницы. Но под её шикарными кукольными ресницами глаза блестели, как отточенный клинок.

— Вы оговариваете себя, прекраснейший мессир Норфин, — сказала она. — Ваши речи льются солнечным мёдом на мою душу. Вы войдёте в историю как Норфин-Освободитель, возможно — как Норфин Справедливый.

Норфину польстило. Он с большим трудом овладел лицом, которое само собой расплывалось в улыбку.

— Вы прекрасно обозначили важнейшие пункты, — сказала Виллемина. — Я бы хотела добавить лишь пару крохотных частных деталей.

— Разумеется! — щедро воскликнул Норфин.

— Превосходно! — просияла Виллемина. — Включите, пожалуйста, непременный пункт о невозможности потенциальных военных альянсов со Святой Землёй и Королевством Трёх Островов и уточните, прекраснейший мессир, что отказываетесь от любых притязаний на порты всего нашего побережья.

Норфин аж задохнулся, будто ему врезали кулаком под рёбра. У его свиты сделался примерно такой же вид.

— Невозможно, — сипло высказался носатый, который ехидничал.

— О да! — сказал Гоурус. — Цель владык Перелесья с незапамятных времён, об этом ещё при Ричарде Золотом Соколе мечтали предки… росчерком пера…

И Норфин очнулся.

— Предки, значит? — сказал он тихо. — Рандольфа? А мы не из-за этих мечтаний сейчас сидим в дерьме по шею?! Простите, дамы. Отложить войну предлагаете? Ну-ну…

— Разумеется, — сказала Виллемина нежно, — мы с прекраснейшим мессиром Рашем обсудим все возможности облегчения ваших торговых путей, дорогой мессир Норфин. Мы бы могли обсудить также и снятие таможенных пошлин с грузовых перевозок по реке Синяя Лента — буквально к Благим Водам через нашу столицу, свободно, как было во времена Риэля Чайки…

— Ах, сожри меня холера! — восхищённо ляпнул Норфин и тут же поправился. — В смысле, это было бы, знаете ли, славно, государыня Виллемина. Даже очень. Это ведь тоже был Рандольфов пункт — беспошлинные перевозки по Ленточке…

— Можете вписать также и это, — улыбаясь, сказала Виллемина. — Что мы открываем Синюю Ленту для грузовых и пассажирских судов — благо она у нас общая. Но не сейчас. Сейчас это было бы просто опасно, ведь Синяя Лента протекает по самым отравленным адом местам. Вы видите, у нас появилась серьёзная общая цель, мессир Норфин.

Свита Норфина оживилась и заулыбалась.

— Видите, прекраснейший мессир, на что я иду, — продолжала Виллемина, а по ту сторону зеркала ей готовы были аплодировать. — Я отказываюсь от прибылей ради вашего блага. Как же вы можете не оплатить мою помощь вашему народу?

И всё они приняли. И документ составили совместными силами. И под конец беседы Норфин даже вспомнил, что обязан Виллемине жизнью и что без неё, скорее всего, вся его банда в лучшем случае уже сидела бы в крепости, а в худшем — кормила демонов где-нибудь в Западных Чащобах. Насчёт крепости, я думаю, он преувеличил — не сунулись бы они с переворотом, останься в живых Хаэла… но вот кормить демонов — это запросто. Даже маршал мог попасть в немилость, на фронт и в пасть при том порядке вещей. Чернокнижники всех военных считали не больше чем смазкой для штыка.

В общем, официальное оглашение договора назначили на завтра, подтвердив права Вэгса как полномочного представителя… ну и прочая эта дипломатическая суета.

И под конец разговора Норфин сказал Валору:

— Жаль, что не могу пожать вашу руку через зеркало, мессир. Вот каковы они, настоящие-то дипломаты: умом работают, а не языком, сразу видно, что старая школа.

— Признателен за доверие, прекраснейший мессир маршал, — отвечал Валор с церемонным полупоклоном.

На фоне свиты Норфина он был аристократичен до невозможности — и это уже само по себе было уморительно, потому что это перелесцы обычно кичились аристократизмом перед нами — рыбоедами.

А уже когда мы распрощались, прервали связь, закрыли зеркало от любых попыток подслушать, просто на всякий случай, и распрощались с Вэнсом самым любезным образом, пришло время уйти, наконец, в нашу любимую гостиную. Мы с Вильмой, Валор, Раш и Броук — поговорить наедине. Как следует.

Вильма обняла меня и положила голову мне на плечо.

— Устала от них? — спросила я.

— Не то слово, сестрёнка, — сказала она, и я поняла по голосу, что устала моя королева и впрямь смертельно. Но, похоже, было сделано ещё не всё.

— Перелесские кровопийцы, — усмехнулся Броук. — Не сказать им пару добрых слов было непросто.

— Я признательна вам всем, — сказала Виллемина. — И особенно вам, драгоценный мессир Валор! Вы спасли проект, я вам обязана.

Валор ответил старомодным поклоном — и поднял глаза, взглянув ей в лицо:

— Государыня, нам необходимо принять меры, чтобы сохранить Норфину жизнь. Насколько я понимаю, сейчас его охраняют фарфоровые мальчики из проекта «Зеркало»? Хорошие мальчики, каждый — с неплохой тенью Дара, но этого мало. Нужен опыт… Мессир Броук, кого из ваших людей вы порекомендуете ко двору Перелесья в качестве телохранителя?

Броук взглянул на него с некоторой даже жалостью.

— Милейший барон, — сказал он ласково, — вы, быть может, думаете, что в жандармерии и Особом Отделе избыток сильных некромантов? Ну да, мы же в кандидатах-то как в сору роемся! Даже не знаем, кого прогнать, кого оставить… Ну честное слово, кого я вам дам? Алена? Да я проще глаз себе выколю! А у новичков, которые работают в провинциях… какой у них опыт, так… чутьё…

— Жейнара не отдаст Фогель, — сказал Раш. — Умолчим, что мальчик охраняет мою семью, мы бы пережили… но я слышал от инженеров, что в деле управления некромеханикой ему просто нет равных…

— Простите, дорогие мои, — сказала Виллемина, — Жейнара я сама не позволю забрать. Кроме прочего на нём впрямь держится новый проект воздушных машин.

— А у мальчиков из госпиталя довольно специфический опыт, — сказал Валор. — Я понимаю.

— Остальные воюют, — сказала я с досадой. — Райнор… так ведь и у него, выходит, довольно специфический опыт. А остальные офицеры-некроманты — они солдаты, я тоже понимаю…

— О да, — кивнул Валор. — Вариантов, прямо скажем, не так уж много… один, говоря откровенно.

И я поняла. Поняла даже, почему Валор не произнёс имя.

— Оди-ин, — взвыла я, как бродячая собачонка. — Ви-ильма… я… я понимаю! Туда просто некого больше послать! Чтобы точно справился… и…

И ткнулась лицом ей в плечо. Мысль меня просто резала, от боли даже дышать было трудно.

Вильма обняла меня, но промолчала. И это я тоже понимала: нечего ей сказать.

Никто из мальчишек не потянет. Все эти разговоры про специфический опыт — в пользу бедных, просто неизвестно, что с ними будет в чужой стране. Там мало опыта некроманта — нужен ещё опыт жизни, тяжёлый… И я видела только одного человека, у кого точно хватило бы сил — и кому мы все верили настолько, что любой из нас пошёл бы с ним и в огонь.

— Валор, — всхлипнула я, — только скажите ему вы. Я не могу, я реветь буду.

— Это да, — сказал Броук. — Клай — отличная кандидатура, практически идеальная. Мне даже кажется, леди Карла, что он впрямь единственный на побережье некромант, который в некоторой степени способен заменить вас или барона Валора.

— Верно, — грустно сказал Валор. — Доказал многократно. И я полностью доверяю этому юноше: нам с ним случилось побывать в серьёзнейшей переделке, у него есть силы… Простите меня, деточка. Я знаю, вам хотелось бы хоть немного побыть вместе… но мы все принадлежим Предопределённости.

— У меня не пошло с языка, — совсем уж печально сказала Вильма. — Сестрёнка, я ведь понимаю: на всём побережье есть только три некроманта, которые могут в одиночку выполнить такую сложную миссию. Ты же знаешь, да? Ты сама, драгоценный мессир Валор и не менее драгоценный Клай. Но я не могу отпустить членов Малого Совета…

Я вытерла глаза и взглянула ей в лицо.

— Ничего. Всё правильно. Я ж продала… сама дура. Но ведь если бы я не продала, то ничего бы и не было… так что и жалеть грех. Мы служим Прибережью и Предопределённости… а дальше — ну… как Бог даст.