Мастер Рун

Глава 26

Это было похоже на момент моего рождения, или появления в этом мире. Голова трещала так, словно кто-то забил мне пару гвоздей в виски, а потом ещё и потоптался по телу. Стоило только чуть пошевелиться, как боль становилась просто невыносимой. Я замерз. Под руками, ощущался холодный пол. Лежать было просто невозможно, от холода тело било дрожью.

Я открыл глаза и не совсем сразу понял, где нахожусь, а когда наконец до меня дошло, стало по-настоящему страшно. Клетка, а подо мной непроглядная темнота. Мерно капающие с невидимого потолка капли, бьющие по голове, и летящие вниз летели. Но сколько я не вслушивался, звука падения слышно не было.

— А, очнулся, спящий принц, я уже думал тебя прямо там укокошили. — раздался знакомый голос откуда-то рядом, и я с трудом повернул голову. В такой же клетке, в паре метров от меня сидел Тинг, прислонившийся к прутьям и путающийся эту клетку раскачать. — Ты слишком долго думал, там, на лестнице. Нада было бросать всё и валить. Говорил же, что тебя хотят поймать.

— Что? — я кое-как прошептал слова, и попытался подняться и сесть, опираясь на локоть, и клетка качнулась сильнее, заставив меня вцепиться в прутья обеими руками.

— Что, что? Говорю, слушать меня надо было. А теперь сидим мы с тобой оба в большой заднице, причем с весьма неприятными перспективами. Ладно ты, так еще и меня поймали. Может и правду стоило одному валить, но нет же, пошёл за другом.

— Где мы? — спросил я, хотя по запаху и звукам, эху капающей воды, и отдалённым голосам, уже догадывался. Катакомбы. Снова проклятые катакомбы.

— В гостях у моего дорогого дедушки, — Тинг фыркнул, потирая разбитую губу и морщась. — Ну, не совсем у него лично, скорее в одном из его многочисленных подвальчиков, где он хранит особо ценные вещи и особо провинившихся людей, среди которых теперь и мы с тобой.

— Ночной Хозяин, — я сглотнул, чувствуя, как пересохло в горле. — Твой дед, это Ночной Хозяин.

— Есть такое. — ответил Тинг. — Только я из тех внуков, которых не признают. Отец был чужаком, и мамка, евойная дочь, поступила против его воли. Так что я не являюсь дедовской подстилкой, я сам по себе, я будущий хозяин этого города! Как видишь, родственные связи для него штука относительная, особенно когда потомок пытался слинять с тем, кого дед считал ценным активом.

Я огляделся, пытаясь разглядеть что-то в тусклом свете факелов. Помещение было большим, сводчатым, явно древним, стены выложены из массивных каменных блоков. Наши клетки висели на толстых цепях, прикреплённых к потолочным балкам, рядом было ещё несколько таких же клеток, некоторые пустые, в некоторых виднелись неподвижные силуэты. Трупы что-ли? Или манекены? Буду надеяться на второе.

— Как давно мы здесь? — спросил я, массируя затылок и нащупывая там внушительную шишку. Это мне хорошо так прилетело. Мелькнула мысль, что я с момента попадания, ещё ни один день не провёл без драки или побоев. Меня что, прокляли? Я просто уверен. что если бы Система показывала характеристики тела, как в играх, то там точно была бы отрицательная цифра в удаче.

— Часа три, может четыре, точно не скажу, времени тут не особо чувствуешь, — Тинг зевнул, скалясь зубами и проверяя языком зубы на предмет целостности. — Тебя притащили первым, минут через пять меня поймали на крыше, когда я пытался слинять, думал успею, да видит Венату, почти успел! Но нет, видимо дед уже всё предусмотрел.

— Ты успел удрать с чердака?

— Ага, — самодовольно ответил Тинг. — Правда недалеко, когда этот урод меня пнул, я оказался прямо под дыркой в потолке, ну и всё, дальше дело ловкости. Я залез наверх и побежалпо крышам, а там уже и поймали, не успел далеко отойти. Этот гад мне ребра, кажется, сломал.

— А я им зачем? — спросил я надеясь не услышать нечто типа того, что говорил Вейран во время нашего сегодняшнего утреннего посещения его особняка.

— Да ты им вообще не сдался, четверо мне свидетели! — ответил парень. — На тебя будут ловить как на живца. Скорее всего… о, а вот и посетители!

Звук шагов заставил нас обоих замолчать и повернуться к входу. Дверь в дальнем конце помещения распахнулась, и в помещение вошёл Орландо в сопровождении двух молчаливых охранников. Орландо же выглядел совсем не так, как при наших последних встречах — никакой театральности и странного костюма, черный камзол и черные сапоги, и небольшой белый платок, повязанный на шее.

— А вот и наши дорогие гости соизволили проснуться, — произнёс он, подходя к нашей клетке и оглядывая нас с выражением лица человека, оценивающего товар на рынке. — Лео Фаррелл, племянник рунмастера, и Тинг Пепер, внук Ночного Хозяина и при этом предатель. Какое занимательное сочетание, прямо как в плохой пьесе, где все роли перепутаны.

— Господин Орландо, — я попытался придать голосу твёрдость, хотя внутри всё сжалось в комок. — Что происходит?

— О, вопросы, вопросы, всегда эти проклятые вопросы, — Орландо театрально вздохнул, но глаза его оставались холодными. — Видишь ли, мой юный друг, именно я должен задавать вопросы, а ты — отвечать на них, причём максимально честно и без лишних украшательств. Вытащите его.

Охранники каким-то багром подцепили клетку, перетянули ее на другой крюк и уже по нему передвинули меня с бездны в сторону пола под ногами. Один из них достал связку ключей, открыл замок, и клетка качнулась, когда дверца распахнулась. Меня грубо схватили за руку и вытащили наружу, ноги подкосились, и я едва не упал, но меня подхватили и усадили на деревянный стул, который кто-то уже приготовил. Орландо уселся напротив, закинув ногу на ногу, и достал из кармана небольшой нож, которым начал ковырять под ногтями, словно готовясь к неспешной беседе.

— Итак, Лео, у меня к тебе три простых вопроса, и я очень надеюсь, что ты не будешь заставлять меня применять методы убеждения, которые мне лично не доставляют удовольствия, хотя кто знает, может я и передумаю, — он усмехнулся, но в этой усмешке не было ничего весёлого. — Первое: куда делся твой дорогой дядюшка, рунмастер Валериус Фаррелл? Второе: зачем вас вызывал к себе Корнелиус Вейран? И третье: что именно вы должны были делать для Вейранов? Просто, понятно, без лишних слов.

Я сглотнул, вспоминая наставления мастера о том, что ложь легко распознаётся практиками, особенно теми, кто привык иметь дело с людьми, и решил отвечать максимально честно, но избирательно, не раскрывая главного. И при этом подумалось, я же постоянно вру. Как паталогический врун, за такое и навык можно получить. Какое-нибудь лицедейство. Буду потом ходить, на публику выступать. Всё лучше, чем сидеть в клетке.

— Мастер ушел несколько часов назад, сказал, что вернётся через два-три часа, — я говорил медленно, подбирая слова. — Куда именно он пошёл не сказал, я не знаю. Господин Вейран же вызвал нас, чтобы сделать заказ, зачем-то он захотел рунные четки из лазурита и яшмы на пятьдесят бусин. Мастер должен был их изготовить, я должен был помогать с подготовкой камней и нанесением рун.

— И всё? — Орландо прищурился, кончик ножа замер. — Просто четки? Корнелиус Вейран, практик третьего шага закалки кожи, вызывает к себе захудалого рунмастера-должника ради каких-то четок? Ты меня за идиота держишь, мальчик?

— Мастер сказал, что господин Вейран, скорее всего, продаст их, — я поспешил добавить, чувствуя, как напряглись охранники. — Что для практиков его уровня такие четки — это товар, который можно продать втридорога тем, кто слабее, материалы стоят больше десятка золотых, а готовое изделие — в пять раз дороже. Это был просто заказ, дорогой заказ, который должен был покрыть часть долга.

Орландо молчал, разглядывая меня, и я чувствовал, как его взгляд буквально сверлит насквозь, пытаясь найти ложь, но я говорил правду, по крайней мере ту её часть, которую мог раскрыть. О своём статусе Помеченного богами я не сказал ни слова, и я не собирался его раскрывать.

— Ты видел самого Корнелиуса Вейрана? — спросил Орландо, и я кивнул.

— Да, видел, он принимал нас в своём кабинете, разговаривал с мастером.

— О чём говорили?

— О статуе, которую я разбил, когда бежал от проклятых, — я сглотнул, вспоминая. — Вейран сказал, что статуя цела, что это был просто предлог вызвать мастера. Потом они говорили о заказе, о деталях, о сроках. Я стоял в стороне, мне велено было молчать.

— И только об этом? О Ночном Хозяине?

— Нет. — ответил я удивленно. — Там статуя работы мастера… ээ… я забыл его имя, она стоила господину Вейрану двадцать монет золотом.

Сзади послышался вздох Тинга, полностью уверен, что, если парня сейчас выпустить на волю, он пойдет красть эту статую и погибнет там от рук охраны.

— Даже можно поверить. Но я чую, ты не все договариваешь. — сказал Орландо. — будто не всё, что еще было? Может ты видел что-то интересное, с кем-то еще мастер общался.

— Только Ульяна, — ответил я, вспоминая красивое женское тело в шелке, что увидел тогда. — Я не знаю кто она, она довела нас до кабинета, и молчала, даже слова не сказала. Она очень красивая.

— таких шлюх, под каждым забором десят… влюбился? Ха, может быть, возраст у тебя подходящий, хоть ты и мелок, кормили что ли плохо? Слушайте сюда, мелкие уродцы. — произнес Орландо вставая и отряхивая одежду. — У меня для вас есть особое мероприятие, которое решит судьбу одного из вас точно.

Он указал пальцем на вторую клетку и повелительно махнул, охрана выцепила ее и перетянула по соседству к моей, оттуда достали Тинга.

— А может и второго. Я бы давно тебя задушил, мелкий ты засранец!

— Да мне плевать что бы ты сделал. — ответил Тинг. — Ты срать то без приказа деда не сядешь, так что веди и заткнись.

— Язык у тебя длинный, как у базарной торговки. — вздыхая ответил Орландо. — А ведь какой перспективный рос. Я ведь на тебя надеялся.

— А я не вор.

— Угу. Гордый голожопый засранец, весь в папашку, там же висеть будешь, дурень. Ведите их в центр, я отлучусь

— Будет надо и буду. — упрямо ответил Тинг, смотря вслед удаляющемуся главарю, а затем на нас нацепили железные ошейники на шеи и повели в темноту.

Первые минут пять мы шли по узким коридорам, похожим на те, в которых я был раньше. Вокруг голый камень, лужи воды на полу и запах плесени. Потом коридоры начали расширяться, и я увидел первые признаки того, что катакомбы Ночного Хозяина, это не просто система подземных ходов для контрабандистов, а настоящий подземный город.

Мы вышли в широкий зал, где своды подпирали массивные колонны, высеченные прямо из скальной породы, и здесь уже было людно — десятки мужчин и женщин сновали туда-сюда, занятые своими делами, и никто даже не обратил внимания на двух пленников, которых вели через зал.

Вдоль стен громоздились штабеля ящиков и бочек, некоторые открытые, и я успел разглядеть тюки дорогих тканей, которые явно были либо ворованными, либо контрабандой.

— Это главный склад деда, — прошептал Тинг, обернувшись ко мне и получив за это тычок в спину от охранника. — Тут хранят всё, что идёт мимо городских ворот и таможни, а потом продают втридорога, потому что никто не хочет платить налоги, а дед берёт за своё молчание и услуги процентов двадцать от стоимости товара, что всё равно дешевле, чем платить городу.

— Заткнись — буркнул один из охранников.

— Тут вообще всё делают, от оружия, до подделки документов. Даже не знаю, что тебе еще рассказать. — и снова получил тычок в спину.

Мы свернули в боковой коридор, и тут я увидел то, чего совсем не ожидал, жилые помещения. В нишах, вырубленных в стенах, располагались подобия комнат, отгороженные занавесками или деревянными перегородками, и в них жили люди, целые семьи с детьми. Я видел женщину, качающую младенца на руках, старика, чинившего рыболовную сеть, видел детей, игравших в какую-то игру на полу, используя камешки и палочки.

— Кто они? — спросил я тихо, и на этот раз охранник не одёрнул меня, видимо решив, что разговор всё равно ни на что не повлияет.

— Семьи тех, кто работает на деда, — ответил Тинг, и в его голосе послышалась какая-то странная смесь гордости и горечи. — Дед даёт им приют, кормит, защищает, и они платят ему верностью и службой, это как отдельный мир, где действуют свои правила, и многие считают, что тут жить лучше, чем наверху, потому что дед, при всей своей жёстокости, своих не бросает. Не то, что городские власти, которым плевать на простой народ.

Я вспомнил, что происходило недавно. Атака проклятых на город и знать, запершаяся в своих домах и не интересующаяся происходящим в бедных кварталах. Тут он был прав.

Постепенно обстановка начала меняться: коридоры стали шире и выше, стены украсились мозаикой, изображающей сцены охоты и пиров, на полу появились дорожки из плитки, рунические светильники. Я понял, что мы приближаемся к личным владениям Ночного Хозяина, месту, где он жил и правил.

Наконец мы дошли до конца коридора и вышли к ещё одной двери, за которой слышался гул голосов и какие-то странные звуки, похожие на рёв толпы. Охранник с шрамом постучал в дверь, она открылась, и нас втолкнули внутрь, в небольшое помещение без окон, с каменными стенами и полом.

— Сидите тут и не рыпайтесь, — приказал охранник. — Скоро за вами придут и поведут на арену, а там уж как боги решат, может выживете, а может и нет, но это уже не моя забота.

Дверь захлопнулась, и мы остались одни в этой каменной коробке, где не было ничего, кроме узкой щели в стене, через которую проникал слабый свет и доносился тот самый гул голосов, который я слышал снаружи.

Я подошёл к щели и заглянул наружу, и то, что я увидел, заставило моё сердце ухнуть вниз и забиться быстрее, за стеной простиралась огромная пещера, в центре которой располагалась арена, окружённая рядами каменных сидений, уходящими вверх амфитеатром, и на этих сиденьях уже сидели и азартно кричали люди, все те, кто пришёл сюда за развлечением и зрелищем, которое, судя по пятнам крови на песке арены, обещало быть кровавым и смертельным.

— Ого! Это мы чего, драться что ли тоже будем? — прошептал тут же сунувший свой нос вперед Тинг, рассматривая арену. — Я тут даже никогда не был. Слышал, что бои устраивают и всё.

— Практики дерутся? — спросил я у него.

— С ума сошел? — усмехнулся парень. — Они тут все сломают полностью. Не, такие как мы, обычные смертные. А это значит загон.

Тинг обернулся, оглядывая комнатушку.

— Нда, скудновато тут для тех, кто будет умирать на арене, хоть бы воды поставили, а то пить хочется сил нет.

— Смотри. — позвал я товарища по несчастью, так как на арене началась движуха и послышался громкий знакомый голос

— Господа практики, уважаемые гости, начинаем первое состязание вечера! — это был Орландо, его фигура появилась на возвышении сбоку от арены, где стоял длинный стол, заваленный свитками, монетами и какими-то предметами, которые я не мог разглядеть с такого расстояния. — Перед вами двое преступников, осуждённых Ночным Хозяином за воровство и убийство соответственно, и сейчас они получат шанс искупить свою вину кровью! Тот, кто выживет в течении следующих пяти боёв, получит свободу и десять серебряных монет на дорогу, а тот, кто падёт, ну что ж, боги примут его душу в своих чертогах! Ставки принимаются!

Охранники вытолкнули на арену двух мужчин: одного взрослого, черноволосого, в каком-то тряпье, и второго помоложе, худощавого парня чуть старше нас с кривой ухмылкой на лице. У него был бритый череп и больше я ничего особенного не заметил, таких людей на улицах города пруд пруди. Им под ноги кинули длинные ножи и на этом всё. Кто из них вор, а кто убийца было непонятно.

Удар гонга разорвал гул голосов, и бой начался. Взрослый, несмотря на кажущееся физическое преимущество, с воплем ужаса кинулся в сторону, пытаясь увернуться от парня, который сразу же пошёл в атаку, держа нож низко, двигаясь как опытный боец, медленно и методично загоняя противника к стене, отрезая пути отступления и не давая ему ни секунды передышки.

Мужчина метался по арене, размахивая ножом как попало и выкрикивая проклятия, пока не споткнулся о собственные ноги и не упал лицом в песок, и тогда второй прыгнул на него сверху, вцепился свободной рукой в волосы и дважды, коротко и жестко, всадил нож в основание черепа, прямо туда, где позвоночник соединяется с головой, и его противник дёрнулся, захрипел и затих, выплёскивая кровь в песок, который тут же стал темнеть, впитывая её.

Толпа взревела ещё громче, кто-то свистел, и кто-то аплодировал, кто-то проклинал победителя за то, что бой закончился слишком быстро и они не успели как следует насладиться зрелищем, и я почувствовал, как внутри меня поднимается тошнота, когда увидел, как охранники выволакивают тело за ноги, оставляя за собой кровавый след на песке, а победителя уводят обратно в служебные помещения.

Удар гонга звучал еще четыре раза и все четыре раза победителем выходил этот парень, жестоко и крайне быстро убивающий своих соперников.

— Вот реально убийца. — прошептал обескураженный такими событиями Тинг, пока наконец пятый бой не завершился, и победитель, сплёвывая откушенное ухо проигравшего, в которое вцепился, подмяв под себя противника, склонился над трупом, начал елозить ножом, а затем поднял отрезанную голову мертвеца над собой, поливая себя кровью. Он что-то орал, но из-за разбитых губ, не было понятно что.

В дело вступил Орландо.

— Жаркий денек, да, господа! Какой быстрый. Какая серия убийств. И кто бы мог подумать, что мелкий воришка, укравший булку в одной из наших пекарен, способен на такое! Но он оказал сопротивление при попытке к бегству, избил до полусмерти наших доблестных помощников и был отправлен сюда, где показал, что достоин чести быть свободным. Ночной Хозяин дарует ему свободу, десять монет серебра и сутки на то, чтобы убраться из города!

Толпа взревела еще громче, а мы просто разинули рты от удивления. Я то думал, что это был вор, а оно воно как оказалось.

— Разогрелись, господа? — голос Орландо снова прокатился по пещере, и я увидел, как он широко улыбается, разводя руками в театральном жесте. — Тогда переходим к основному блюду вечера. К тому, ради чего многие из вас здесь собрались! Перед вами Лео Фаррелл, племянник знаменитого рунмастера Валериуса Фаррелла! Юноша обучался ремеслу у своего дядюшки последние несколько месяцев, владеет базовыми навыками нанесения рун и подготовки материалов, и совсем недавно получил престижный заказ от самого Корнелиуса Вейрана, да-да, того самого, которого здесь никто особо не любит! Ха-ха!

Дверь нашей комнаты распахнулась, охранники схватили меня за руки и потащили к выходу на арену, и я попытался сопротивляться, упираясь ногами в пол, но толку от этого было ноль и меня просто волокли, как мешок, пока не вытолкнули через низкую арку прямо на песок арены, где я упал на колени, и поднял голову, встречаясь взглядом с десятками пар глаз, смотрящих на меня сверху вниз с выражениями, варьирующимися от любопытства до откровенной злости.

— Как вы понимаете, такой ценный актив нельзя просто отпустить или убить в бессмысленном поединке, — продолжал Орландо, расхаживая вдоль своего стола и жестикулируя с размахом опытного торговца на базаре. — Ночной Хозяин, в своей безграничной мудрости и щедрости, решил предложить вам, уважаемые гости, уникальную возможность приобрести этого юношу прямо здесь и сейчас! Да-да, вы не ослышались — аукцион!

Орландо разливался соловьем:

— Обученный ученик рунмастера, который может продолжить обучение под руководством нового хозяина или же быть использован для выполнения простых работ, а когда его дядюшка объявится, а он обязательно объявится, ведь речь идёт о родной крови, вы сможете предъявить ему счёт и получить двойную, нет, тройную цену за возвращение племянника! Выгодное вложение, господа, очень выгодное! Что может быть выгоднее, чем насолить этой жадной скотине, чье семейство что веками ставит палки в колеса свободным людям и честным искателям истины?

Он замер, выдерживая театральную паузу.

— Итак господа. Жду ваших предложений!