Неукротимая судьба

12

Джексон

— Что ты собираешься делать с Саванной? — Спросила Сэм, скрестив руки на груди и прислонившись спиной к перилам террасы на крыше отеля «Эклипс».

Этот вопрос был у всех нас на уме.

Саванна сбивала с толку. Слишком независимая, чтобы делать то, что ей говорили, и слишком недоверчивая, чтобы позволить нам защитить ее.

Когда это началось, я думал, что она просто невезучая женщина, которая оказалась втянутой в наш бизнес. Теперь казалось, что все было наоборот. Она была ползучей лозой, которая опутала все вокруг, увлекая все вниз в запутанное месиво.

Но что я мог поделать?

Я взболтал виски в стакане и уставился на луну, которая висела низко над горизонтом.

— Мы выслеживаем Каханова. Это единственный путь вперед.

Реджина смотрела на ту же сцену, облокотившись руками на перила.

— Сообщения о спящих волках продолжают поступать, Джакс. Сейчас пять. Если мы отдадим ее, все это может закончиться.

Я повернулся и зарычал.

— Мы не подчиняемся его требованиям и не отдаем Саванну. Это окончательно.

Она поморщилась.

— Просто говорю, что это вариант.

Глубокая боль в груди, начавшаяся несколько часов назад, нарастала, и я был не в духе, чем следовало бы.

— Ты в порядке, Джекс? — Сэм нахмурила брови, внимательно наблюдая за мной. У Реджины тоже было озабоченное выражение лица.

— Я в порядке.

Я проверил свой телефон. От Дамиана Малека больше ничего не было, и я убрал его.

— Дамиан все еще разгребает Магическую грязь в поисках Гадюки, но последнее, что я слышал, он думает, что она в городе. Она может знать, чего добивается колдун или куда он направляется.

— А если она этого не знает? — Спросила Реджина, ее голос был достаточно тихим, чтобы походить на шепот.

— Тогда я ищу провидицу, или вызываю мертвых, или делаю все, что, черт возьми, потребуется, чтобы найти его.

Обе женщины отвернулись, а я уставился на луну.

Я бы прибег к этому, но только если бы пришлось. Занятие пророчеством и гаданием было табу в нашей стае. Но стоило ли удивляться? Судьбы были мерзкими созданиями, счастливыми дать вам только правильные ответы, которые приведут вас к вашей гибели.

Две недели назад я обратился к провидице, чтобы она помогла мне найти человека, ответственного за похищения. Она отправила меня к Саванне, и теперь мы были здесь, в еще большем беспорядке, чем когда-либо.

Возможно, обращение к провидице было ошибкой.

Чтобы ответить на мои вопросы, провидица вытащила три карты. Что касается моей судьбы, то она вытащила Повешенного, и ее прочтение этого все еще горело у меня в голове: Если ты найдешь эту женщину, ты найдешь ответы, которые ищешь. Но эти ответы уничтожат тебя. Ты потеряешь то, что любишь, и будешь разлучен с тем, без чего не можешь жить.

Что ж, я нашел эту женщину и получил ответы на свои вопросы. Теперь мой шурин был мертв, и члены моей стаи падали, как мухи.

Я почувствовал, как петля затягивается вокруг моей шеи. Буквально. Я потер горло.

Внезапно острая боль взорвалась в моей груди. Стакан выпал у меня из руки и разбился о землю, когда я согнулся пополам и ухватился за перила.

Сэм бросилась ко мне.

— Джакс!

Смятение и агония затуманили мой разум.

Сердечный приступ? Вроде того, который вынудил моего отца уйти в отставку?

Нет. Что-то еще.

Боль переросла в ощущение жжения, а затем в стеснение, которое, казалось, прогрызало себе путь наружу. В глазах у меня потемнело, и я услышал мучительные крики Саванны в своей голове. Что это было?

Страх и боль Саванны окутали мое сердце, притягивая меня к ней… И внезапно, словно с солнца сдернули плащ тьмы, пришло понимание.

О, нет. Этого, блядь, не могло быть.

Я отшатнулся от перил и направился к двери.

— Что случилось, Джексон? — Реджина закричала.

Сэм бросилась за мной, но я остановил ее.

— Оставайтесь здесь. Не ходите за мной, это приказ.

Я поспешил вниз, оставив потрясенных и сбитых с толку женщин у себя за спиной.

Я выскочил из «Эклипса» и запрыгнул в свой грузовик. Двигатель взревел, оживая, и я прибавил газу, направляясь на запад — в том направлении, куда тянула привязь вокруг моего сердца.

Меня охватил глубокий ужас перед тем, что я там найду.

Моя пара.

Я слышал истории об этом от своей сестры, о том, каково это, когда волчья пара рядом. Только это не должно было случиться со мной. Не так. Не с ней.

— Черт! — взревел я.

Я почти слышал смех проклятых судеб. Ласалль и Лоран, сплелись в танце саморазрушения.

Мое сердцебиение участилось, и было невозможно сопротивляться этому притяжению. Боль Саванны была подобна якорю, тянувшему меня на дно моря.

Я вдавил акселератор в пол и лавировал в потоке машин, когда смятение затопило мой разум. Почему я только сейчас это понял? Что-то изменилось. Что?

Это не имело значения. Мне просто нужно было добраться до нее, а потом я разберусь с остальным.

Я чувствовал ее агонию каждой клеточкой своего существа. Ее разум был на грани срыва. Что бы ни происходило, это было чертовски плохо.

Услышав ее крики в своем сознании, я захотел убивать. Но теперь была только зловещая тишина. Это было милосердие, но ужас заполнил тихую пустоту. Я вцепился в руль так, что костяшки пальцев побелели, борясь с приступом ярости.

Жгучая тяжесть под моими ребрами усилилась, когда я приблизился к Вест-Шор-парку, самому большому лесному парку в Мэджик-Сайд.

Зачем Саванна пришла сюда посреди ночи?

Убийственные мысли пронеслись в моей голове, и я выругался. Завизжав шинами, я въехал на пустую северную стоянку. Я припарковался и рванул в лес, позволив ощущению в груди направлять меня. Я успел пройти всего несколько ярдов, когда крик Саванны эхом разнесся по лесу.

Моя кровь забурлила, а чувства обострились до остроты бритвы. Она была жива, но испытывала боль и едва приходила в сознание. Примерно в миле от меня. Это должно быть недалеко от границы с Индией.

Должно быть, на нее напал колдун. Я знал, что ее чертов кузен не сможет обеспечить ее безопасность.

Моя рубашка пропиталась потом, когда я перепрыгивал через камни и петлял между деревьями. Мой волк бушевал внутри меня, желая вырваться на свободу, но если Саванна была в Индии, я не хотел никаких проблем с Ласалль, и прямо сейчас мой волк устроил бы адский шторм. Я никогда не чувствовал его таким взволнованным и изо всех сил старался сдерживать его.

Я продолжал бежать, пока вопль Саванны не притупил все остальные чувства. Ее рыдания обволакивали меня, каждый всхлип проникал в мою и без того измученную душу. Я замедлил шаг, обошел дерево и замер.

Этого не могло быть.

На лесной подстилке, смятая и изломанная, лежала Саванна. Наполовину женщина. Наполовину волчица.

Моя пара.

Моя гребаная пара.

Ее пульс был слабым, дыхание поверхностным. Она умирала.

Мой волк зарычал, требуя свободы, но я сражался с ним, хотя мои кости трещали от напряжения. Он не мог помочь ей так, как мог я.

Я бросился вперед и опустился на колени рядом с изуродованным телом Саванны. Она была обнажена, ее кожа была покрыта запекшейся кровью, потом и грязью.

Из наших знаний я знал, что супружеская связь давала мне силу исцелить ее. Но я не мог быть уверен, что не убью ее в этом искаженном наполовину человеческом, наполовину волчьем состоянии. Она застряла в подвешенном состоянии, и ей нужно было полностью измениться, прежде чем она смогла исцелиться.

Когда я коснулся ее спины, по моей руке пробежало покалывание, и ее тело дернулось.

Мой разум горел от ярости, отрицания и страха. Это было невозможно. Этого не могло быть. Но это происходило.

Я осторожно поднял ее, баюкая в своих объятиях.

— Саванна, это я. Открой глаза.

Ей нужно было поскорее завершить смену, иначе она умрет. Ее кожа уже выглядела бледной, а пульс был неровным. Я убрал прядь ее алых волос с ее лба.

— Саванна, мне нужно, чтобы ты проснулась.

Она застонала, и ее глаза распахнулись.

— Джексон?

Ее голос был хриплым, а глаза отливали насыщенным янтарно-золотым цветом. Красивые. Мой волк снова встал на дыбы.

— Помоги мне, — слабо прошептала она.

Моя грудь разделилась надвое, и мне захотелось разорвать мир на части. Но я должен был сосредоточиться. Я обхватил ладонью ее щеку и стер слезу.

— Тебе нужно закончить свою обращение, или ты умрешь.

Она закрыла глаза.

— Я не могу. Со мной что-то не так.

Мое сердцебиение ускорилось. Что, если это правда?

— С тобой все в порядке. Ты сильная. Заканчивай обращение.

Она открыла глаза, и я увидел в них страх. Я чувствовал, что она сопротивляется перемене, бунтует против обращения.

Конечно, она бунтовала. Мы были монстрами, а она была ЛаСалль. Но сопротивление убило бы ее.

Она покачала головой.

— Я не…

— Да. И ты боец. Самая упрямая женщина, которую я знаю, но единственный способ выиграть этот бой — сдаться. Позволь этому случиться. Или ты умрешь. — Я сохранил свой голос спокойным и вложил в него свою силу.

Она стиснула зубы, снова сопротивляясь, но в конце концов захныкала. Слишком измученная, чтобы бороться дальше, она подчинилась обращению. Ее тело дернулось, и она вскрикнула.

Мое сердце разрывалось.

— Полегче, Саванна. Позволь боли течь через тебя. Это пройдет, — прошептал я, безмолвно молясь судьбе об одной маленькой милости в том хаосе, который они вызвали.

Я почувствовал, как хрустнули ее кости, а сухожилия удлинились и скрутились под моими руками. Она закричала, но позволила трансформации продолжаться.

Боже, как долго она боролась с этим?

Я осторожно опустил ее на землю и дал ей немного пространства. Я мог бы помочь ей своей магией, но ей нужно было совершить превращение самостоятельно. Это был наш путь.

Ее тело дернулось и выгнулось дугой, и я поборол страх, поселившийся в моей душе. Для прирожденных оборотней первая смена была болезненной, но, согласно нашим знаниям, первая смена была в десять раз хуже для людей, подхвативших ликантропию. Не все проходили через это.

Переживет ли она это?

Если бы она этого не сделала, сломался бы мой разум? Или я бы медленно скатился в безумие, как Билли? Это разрушило бы стаю.

Саванна закричала и вцепилась в землю, и я выбросил все остальные страхи и сомнения из головы. Теперь ничто, кроме нее, не имело значения. Я просто должен был помочь ей пройти через это.

— Не смей сдаваться, — приказал я. — Пусть обращение возьмет тебя.

Зарычав, она перекатилась на живот и поднялась на колени. Ее позвоночник выгнулся, ноги и руки хрустнули и согнулись, ладони превратились в лапы, а лицо вытянулось. Агония за агонией она завершала превращение, пока не осталась только красивая серая с каштановым волчица.

Она захныкала и затряслась всем телом, и мой волк заурчал у меня в груди, требуя, чтобы его выпустили на свободу. Он хотел встретиться со своей парой, но сейчас было не то гребаное время.

— Саванна. — Я медленно сделал шаг вперед, раскинув руки. — Сэви.

Она повернула ко мне голову и зарычала, оскалив зубы.

Ты хорошо справилась, мысленно сказал я, проверяя нашу связь. Она прищурила свои янтарные глаза, но ничего не ответила.

Возможно, на это потребуется время.

— Полегче.

Я сделал еще шаг, чувствуя ее боль. Она была слаба и не наступала на левую ногу, поэтому зарычала и попятилась назад. Она была напугана и сбита с толку, и она еще не смогла бы исцелиться самостоятельно.

Я низко присел и тихо заговорил, позволив своему альфа-присутствию окутать ее.

— Ты в безопасности, Сэви. Позволь мне помочь тебе.

Мне казалось неправильным использовать эту магию против нее, особенно во время ее первой смены, но я не мог рисковать, чтобы она убежала в лес. Обычно волки впервые перемещаются со своей стаей в безопасном месте, где они могут свободно бегать и узнавать, что значит позволить своей второй половине взять управление в свои руки. Они также выросли в обществе поддержки. Саванна этого не сделала, и только боги знают, что она испытывала прямо сейчас.

— Полегче. Я собираюсь помочь тебе, хорошо?

Я шагнул вперед с протянутой рукой. Я остановился, кончики моих пальцев были в нескольких дюймах от ее носа.

Ее яркие глаза впились в меня, читая мои намерения. Но затем ее плечи расслабились, и она понюхала мою руку. Ее уши приподнялись, и она слегка коснулась моих пальцев.

На секунду мои губы тронула улыбка, но когда она осторожно опустилась на землю и начала хныкать, та глубокая боль в моем горле вернулась.

Ее эмоции захлестнули меня. Боль. Страх. Истощение.

Я шагнул вперед и подхватил ее на руки.

— Теперь ты можешь отдохнуть. Я позабочусь о тебе.

Она не сопротивлялась, а уткнулась лицом мне в плечо и закрыла глаза. Ее шерсть была мягкой и пахла ею — мандаринами и солнцем. Это было все, чем я хотел дышать в этом мире.

Я отнес ее обратно к грузовику, мои мысли путались. Что, черт возьми, я собирался делать?

Моей парой была Саванна Кейн.

И она была волчицей.