О клинках и крыльях

ГЛАВА 24

МАДДИ

Каин знает, что я другая. Судьбы святые, все вокруг знают, что я другая, но то, как он смотрит на меня… это та же увлеченность, с которой я смотрю на него.

Я хотела выяснить, почему он следил за мной, но теперь, когда знаю правду, мне вдруг не хочется быть наедине с этим фейри.

Осторожнее со своими желаниями, Мадди.

Это была ошибка. Я не должна была приходить к нему и уж точно не должна была выпускать его из камеры.

Он не может ничего знать о галерее или моей магии памяти, говорю себе я.

Он не может знать, что, возможно, секрет, который он хочет узнать, спрятан где-то в моей голове. Чтобы он сделал со мной, знай это?

— Я не какая-то другая, — говорю я, — просто не очень подхожу для обучения Валькирии, — я неловко пожимаю плечами. — У себя дома я прекрасно вписываюсь.

Он прищуривается.

— Лжешь. Ты особенная.

Его слова пригвождают меня к месту.

Особенная? Это не то, как меня обычно называли. Он не говорит об этом с теплом или симпатией. Он скорее рычит эти слова так, будто я добыча, за которой охотится его волк.

Я отрываю от него свой взгляд и поворачиваюсь спиной.

— Мне нужно идти.

Я теряю контроль над ситуацией, над своими мыслями, а баланс сил изменился. Я больше не допрашиваю его через решетку камеры, ведь у него в руках все карты.

— Позвольте помочь вам, принцесса, — шипит Каин, двигаясь со скоростью молнии, чтобы открыть передо мной дверь и придержать ее открытой.

Я вышагиваю через порог, замечая, что королевский шаг не выглядит таким эффектным без широких юбок. Перейдя на марш, я быстро двигаюсь обратно через зал, стараясь оторваться от него, но его длинные ноги позволяют ему с легкостью идти рядом.

— Ты обещал не называть меня так.

— Этого я не говорил.

Мой разум работает очень быстро. Я не думаю, что он причинит мне вред, но он знает, что у меня есть какой-то секрет и идет за мной как кто-то, готовый на все чтобы узнать правду.

Охваченная своими пугающими мыслями, я иду по коридору. Ветви и лианы, увивающие стены, исчезают, уступая место твердой, утрамбованной земле. Деревянные доски у меня под ногами сменяются каменными плитами. Я замедляю шаг и оглядываюсь.

— Дерьмо, — ругаюсь я.

Я пошла в неверном направлении. Обернувшись, я вижу на лице Каина неожиданное выражение, и он смотрит не на меня. Он смотрит за меня, в коридор, который поворачивает и теряется из вида.

— Кажется, я никогда раньше здесь не был, — медленно говорит он.

— Думаешь, ты был везде в Фезерблейде?

Его взгляд перемещается на меня.

— Я знаю, что был везде в этом гребаном месте.

— Тогда почему Фезерблейд решил показать тебе этот коридор именно сейчас?

— Причина та же, по которой получилось открыть дверь моей камеры, — говорит он, глядя мне в глаза. — Ты!

Любопытство прихлопывает мою панику, как валун ромашку.

Я поворачиваюсь обратно к коридору и снова начинаю по нему идти, теперь с чуть большей опаской и куда большим интересом. Мы проходим несколько поворотов, пока коридор не приводит в комнату, уставленную книжными полками и стеллажами. На них стоят коробки и ящики, наполненные разными вещами. Я вижу тарелки и вазы, мотки веревки, часы, банки со всякой мелочью, бесконечное количество всякой всячины.

— Это какая-то кладовка?

На другом конце комнаты запечатанная дверь и Каин идет прямо к ней. От нее исходит какая-то магия, но я совсем не понимаю, что чувствую. Когда я подхожу ближе, руны пляшут у меня перед глазами, прежде чем выстроиться в верном порядке. Абсолютно завороженная, я подхожу ближе, но Каин преграждает мне путь рукой.

— Не трогай ее, — рявкает он.

Жар исходит от его тела, заставляя меня сделать шаг назад.

Я хмурюсь.

— Не собиралась я ничего трогать, — лгу я. — Что там написано?

Значение нескольких рун мне неизвестно.

Каин читает вслух:

За этими стенами сокрыта Священная Сокровищница Валькирий¹⁷.

Вошедшего богатствами вознаградит она щедро

Но сперва убедится, что знание его крепко

Всех Валькирий и их зверей назови

И помни: ошибся — пощады не жди

В прошлом останутся дни жизни твои.

— Сокровищница Валькирий? — переспрашиваю я. Каин оборачивается ко мне от двери, и я раскрываю рот. — У тебя в глазах пламя, — боясь дышать, говорю я. Настоящее пламя.

Оно танцует в его радужках, рассеивая пепел, и я абсолютно заворожена этим зрелищем. В его глазах тлеет обещание непревзойденной силы. Мне кажется, будто я чувствую всю силу, скрытую в нем, и она взрывоопасна.

Будто огромный, пылающий шар безжалостного возмездия.

О, Фрейя и святые судьбы, во что я ввязалась? В этот момент я понимаю, что происходящее гораздо сложнее, чем я могу понять, и у меня нет шансов что-либо контролировать. Контролировать его.

— Я долгое время искал ее, — я пытаюсь сконцентрироваться на его словах.

— Что там, внутри? — спрашиваю я.

— Магия, — короткое слово пульсирует обещанием. — Там внутри — магия.

— Какая именно магия? — Та, что восстановит его крылья?

— Та, которую Боги и Валькирии заключили в Сокровищницу и спрятали от недостойных, — рычит он, глядя на запечатанную дверь.

Спрятали от недостойных? Если Фезерблейд решил показать нам Сокровищницу, значит, мы можем попытаться войти в нее? Значит, мы достойны?

Тогда почему ее не показывали Каину до этого момента?

— На двери написано, что мы должны назвать всех Валькирий и их валь-тивар. Ты их знаешь? — спрашиваю, и мой голос куда спокойнее, чем я сама. Я уже знаю, что у меня в галерее нет такой информации о Стражах Одина.

— Нет. Но я знаю, где мы можем их найти.

— Мы? — переспрашиваю я, уставившись на него.

— О да, принцесса, мы, — его пылающий взгляд обжигает. — Двести лет безрезультатных поисков, а потом ты три дня здесь и находится это? Ты поможешь мне войти в Сокровищницу.

Я сглатываю. Будь сильной, Мадди.

— Что я получу взамен? — это те же слова, что он говорил мне.

— Там есть сильнейшие исцеляющие артефакты, — отвечает фейри Двора Огня.

Мои мысли замедляются. Он мной манипулирует? Завлекает магией, в которой, он знает, я нуждаюсь? Но он не похож на того, кто стал бы лгать. Он совершенно спокойно говорит о вещах, которые многие предпочли бы скрыть, и я не припомню, чтобы он до этого говорил мне неправду.

Я перебираю доступные мне варианты. Конечно, Фезерблейд не позволил бы Каину найти дверь, если бы он был недостоин? А мощные исцеляющие артефакты пригодятся всем Валькириям и новобранцам, ведь так?

Поэтому боги призвали меня сюда? Фезерблейд хочет, чтобы я нашла нечто, спрятанное в Сокровищнице?

— Почему до сих пор Фезерблейд тебя сюда не пускал? — вслух спрашиваю я.

Каин складывает скрытые под перчатками руки на груди, его взгляд пылает.

— Если ты сомневаешься, принцесса, уходи.

Я сразу понимаю, что это не призыв к действию.

Это вызов.

Сраный смертоносный фейри знает, что я не могу уйти. Мне не просто не нравится мысль отказаться и забыть о Сокровищнице, она невыносима. Даже невозможна. Я буду думать о том, что там спрятано до конца своих дней. Который может настать позже, чем я рассчитывала, если за этой дверью правда есть нечто, способное исцелить меня от обмороков.

— И где список всех Валькирий? — спрашиваю я.

— В архиве. Такая информация не распространяется за пределами кроны Иггдрасиля и хранится под замком.

— Мы можем сейчас туда пойти?

Он медленно качает головой.

— Нет. Архив находится в Гнезде Грифона, — я вопросительно поднимаю брови, и он поясняет: — В комнатах Сигрун.

— Сигрун? — я округляю глаза. — Как, во имя яиц Тора, ты собрался попасть в комнаты Сигрун?

— Она будет здесь через три недели, чтобы увидеть демонстрацию сил.

— И ты собираешься попросить у нее список?

— Нет, мы собираемся его украсть.