Пари на дракона. Истинные сердца (СИ)

Глава 9. Не рой другому яму

Рейвард Греаз

— Кара!

Едва мы появляемся в холле на первом этаже, как к нам бросается Миррали. Принцесса окружена охраной, быстро оттесняющей девушек от меня и Арма. Зверь, который сейчас проявляет себя гораздо сильнее и порой вырывается из-под контроля, немедленно реагирует, заставляет меня рыкнуть на ни в чём не повинных стражей.

— Рейв, всё в порядке! — тут же откликается моя альва.

Смотрит на меня с успокаивающей улыбкой, от которой дракон самым натуральным образом млеет. Перестаёт вырываться из ментальных силков и уходит на край сознания.

— Ого. — Стоящий рядом Арм присвистывает. — А я смотрю, она тебя на поводке держит?

— Не смешно, — огрызаюсь я и, устало выдохнув, потираю переносицу. — По крайней мере, сейчас. Хотя… в будущем тоже не смешно. Кара действительно странным образом приручила зверя. Он её чувствует так, будто между нами нет расстояния.

Замолкаю, собираясь с силами, чтобы признаться в том, что другие драконы посчитали бы слабостью.

— И я не вижу в этом ничего постыдного. Мне хорошо. Представляешь?

Жду новой вспышки сарказма от Армониана, но его реакция меня удивляет.

— Может, об этом и говорится в легендах? — задумчиво тянет друг. — Истинные пары — это не просто чувства, это единение душ. А значит, и принятие зверем.

— Наверное.

Теперь молчим мы оба. Со стороны наблюдаем за тем, как принцесса о чём-то с жаром рассказывает Каре. Клео и Гор тоже рядом, но увлечены артефактом песца. Что бы ни происходило вокруг, для этих двоих изобретения всегда на первом месте.

Перевожу взгляд на бабушку Виреми. Леди Тэлль ни на секунду не отходит от внучки, бросая по сторонам цепкие взгляды. Она и меня ими награждает, отчего внутри рождается весьма здравое подозрение в непростом статусе старушки. Ну не может простая травница иметь такой пронизывающий взгляд. По степени проницательности стоящая передо мной женщина запросто может соперничать с моим отцом. А это о многом говорит.

— Ты как-то очень легко отказался от свадьбы с Миррали, — с лёгким укором произношу я, вспоминая речь принца. — Понимаю, что тебе этот брак поперёк горла, но не стоило так воодушевлённо говорить о смене кандидатов при Каре. В конце концов, можно же было просто назначить вторую свадьбу.

— Не читай мне нотаций, — кривится Армониан. — Я, вообще-то, твою задницу спасаю. Первым делом нужно ваш с Карой брак закрепить. А потом уже и мы с Миррой. Видишь ли, пока ты пребывал в своём коматозе, многое произошло. Особенно сегодня утром.

— Что именно?

Я разворачиваюсь к другу, но краем глаза всё равно кошусь на Кару. Не могу выпустить её из поля зрения. Ладони сжимаются в неконтролируемом желании притянуть к себе альву. Перед глазами фантомом встаёт её лицо в момент, когда она достигла пика. И, Всеединый, это доставляет определённого рода дискомфорт.

Теперь так будет всегда?

— Кхм, может, мы это потом обсудим? — ехидничает принц и тут же приподнимает руки в шутливой попытке защититься от моего тяжёлого взгляда. — Ладно-ладно, сейчас так сейчас. Если говорить коротко, то ритуал нашей с Миррой привязки не состоялся по причине внезапного зова аметистового дракона.

— Меня, что ли? — Нахмурившись, я отвожу взгляд от друга.

Я не помню, чтобы кого-то звал. Да, если говорить начистоту, я мало что помню со дня, когда произошёл инцидент на балу. А попытки вспомнить вызывают новый всплеск силы. Приступы периодически накрывают меня, раздваивают зрение. Я вижу окружающих в разных спектрах: физический образ и эмоциональный. Это красиво, учитывая, какими невообразимыми оттенками переливаются люди вокруг. Но это и невыносимо, потому что мой разум ещё не в состоянии контролировать эти всплески. Я теряюсь от избытка магии.

— Рейв?!

Не вижу — чувствую, как ко мне подбегает Кара.

— Ты как? Что случилось?

— Всё хорошо, — выдавливаю я, хватаясь за ладонь, которую она положила мне на грудь.

Вижу, как моя магия тонкими нитями впивается в её образ, в тот эмоциональный фантом, который окутывает мою альву. И перетекает к ней, сплетается с её золотистым свечением.

— Всё хорошо, — повторяю я, убеждаясь в своих словах, когда лицо Кары перестаёт мерцать.

Зрение возвращается в норму. Приступ заканчивается, оставляя после себя чувство опустошения. Я снова слеп в плане магического считывания чужих эмоций. Но почему-то радуюсь этому факту. Слишком вымотан, хочу побыть в блаженной пустоте.

Поднимаю глаза на окружающих, и всё их внимание полностью сосредоточенно на мне. Особенно меня настораживает взгляд Миррали, в котором я улавливаю лёгкую агрессию.

Боится за подругу?

— Знаю, вопросов много, но ответов на них у меня почти нет, — со вздохом произношу я. Машинально притягиваю к себе Кару, которая и не думает сопротивляться.

— Давайте доберёмся до кабинета ректора и обсудим всё без лишних ушей?

— Отличная идея! — Моя альва тут же кивает и рывком тянет за собой.

Да вот только стоит нам подойти к лестнице, как на площадке второго этажа появляется Ривейла. Шустрая тьютор пробегает мимо, но, заметив нас, резко тормозит.

— Леди Тэлль! — обращается она к бабуле Виреми.

В голосе госпожи Осот звенит плохо скрываемая тревога.

— Срочно нужна ваша помощь!

— Что такое?

— Напавшие на нас драконы умирают! Один за другим!

Секунду в холле висит тишина, а затем все начинают говорить наперебой.

— Вызывайте лекарей!

— Мы с Клео можем пригодиться! Мы экспериментировали с лечащими артефактами.

— Какие артефакты? Там противоядия, скорее всего, нужны! — безапелляционно заявляет леди Тэлль, пугающе резво для своего возраста взлетая по ступенькам.

— Я пойду! — Кара тут же вырывается вперёд. — Попробую спасти их своим даром.

— После того, что они сделали? — кривится бабушка Виреми.

И вот тут настораживаюсь я. Потому что не в курсе, не знаю, почему те драконы преследовали нас. Всё, что я помню, — дикий страх Кары и потребность её защитить. А от кого — уже было неважно.

— Пленные нужны нам, чтобы выйти на организатора того притона! — злится моя альва. Даже скалится, обнажая аккуратные клыки. Ну чисто дракон!

— Ничего себе, — присвистывает Арм.

И только после этого Кара, встрепенувшись, оглядывается.

— Ой, — смущённо выдаёт она.

— У вас привязка только-только установилась, — отмахивается от неё бабушка. — Вы ваши силы не контролируете. От тебя сейчас толку не больше, чем от повязки из подорожника.

— Но… — пытается возразить моя альва под всеобщее хихиканье.

— Никаких «но», — обрывает её леди Тэлль. — Идите к ректору и постарайтесь по пути никого вашими объединёнными силами не грохнуть. Если мои догадки верны, ты всё равно тем бедолагам никак не поможешь.

— Да какие догадки?! — снова вскипает Кара, бросаясь за родственницей.

Ловлю её на ходу, интуитивно понимая, что бабуля Виреми сейчас всё равно ничего не расскажет. У этой леди все ходы просчитаны на много раундов вперёд, и информацию она выдаёт только тогда, когда ей это нужно. Одна легенда о балансе чего стоит.

— Всё, мелочь, делай, что сказала. — Леди Тэлль не разочаровывает меня. — Пока я тут с тобой собачусь, там наши последние свидетели загибаются.

— Идите в покои Алдерта, — уведомляет нас Ривейла, дожидаясь новоявленную помощницу. — Администраторская башня разрушена.

— Знатно мы порезвились, — хмыкает Армониан и меняет направление нашего движения.

Охрана Миррали следует за нами, держась в отдалении. И раз принцесса не отпускает их, значит, придётся терпеть присутствие вояк. Тем более что до апартаментов ректора не так долго идти. Лорд Фрёист, как сапфировый дракон, предпочитает обитать поближе к воде и свои спальни расположил на первом этаже. Недалеко от того самого озера, где сейчас обустроены жилища альв.

Некоторое время идём молча. Кару держу за руку, ни на мгновение не размыкая наших ладоней. Мне так спокойнее. И даже то, что она сейчас увлечена общением с Миррой, меня не тревожит.

Моя маленькая альва со мной, рядом, а остальное не так важно.

— Так почему ритуал не состоялся? — уточняю у Арма.

Наша шеренга чуть сдвигается, когда Клео с Гором вырываются вперёд. Парочка вновь о чём-то спорит, и судя по раскрасневшимся щекам Бетье, песец имеет храбрость ей противостоять.

— Начнём с того, что он и не смог бы произойти. — Арм наклоняется чуть вперёд, глядя на принцессу, — Да, Миррали?

— У меня всё было под контролем, — огрызается девушка.

Её реакция вызывает у меня искреннее удивление. Всегда кроткая и спокойная, Мирра не позволяла раздражению прорываться на поверхность. А сейчас то ли принцесса выбита из колеи, то ли наконец-то позволяет себе показывать зубки.

— А потому ты ослепила Валентину? — Принц поджимает губы. — Нет, я не против, но она может и это выдать за покушение на её драгоценное здоровье. Как поступила с детокс-чаем леди Тэлль.

— Да что у вас тут происходило, пока меня не было? — Закатываю глаза, понимая, что за несколько дней моего отсутствия здесь всё вверх дном встало.

— Ничего особенного, — мрачно произносит Лери.

Альва Ночи выворачивает из очередного ответвления главного коридора и останавливается, подперев стену плечом.

— Просто праздник непослушания, который возглавляет бабуля Виреми.

— А ты, значит, ко всему происходящему никакого отношения не имеешь? — Я пристально смотрю на Лери.

— Я как раз таки голос разума, который упрямо игнорируют. — Валейт ехидно кривится.

Опускает взгляд на наши с Карой сцепленные руки, отмечает печати истинности, и на мгновение мне кажется, что в фиалковых глазах девушки вспыхивает досада. Но уже в следующий миг Лери обращается к Мирре:

— Кайрис вызвал меня в лекарню, нужно ввести оставшихся в живых в состояние транса. Я могу оставить вас? Справитесь?

— Э-э-э, да мы как-то до этого же справлялись. Ты всё равно последние дни только со своей группой и общаешься, — несколько обиженно отвечает ей принцесса.

— К твоей же свадьбе готовимся, Мирра, — выдыхает Лери, возводя глаза к потолку.

— Теперь это свадьба Кары и Рейва, — отвечает ей принцесса.

И сейчас я жалею, что не могу применить дар без страха потерять над ним контроль. Очень уж интересно прощупать как альву Ночи, так и Миррали. Что-то неладно между этими двумя. А может, и между нами всеми.

— Да как скажете, — тем временем хмыкает Валейт. — Я могу идти?

Мирра в ответ кивает, и когда высокая фигура альвы Ночи пропадает из виду, Гор тихо уточняет:

— Какой шушарик её укусил?

— Да если бы мы знали, — грустно вздыхает Миррали.

— Но остальное-то вы знаете. — Кара в нетерпении топает ножкой. Дёргает меня за руку, побуждая продолжить движение.

— Что случилось во время ритуала? Про притон я всё равно расскажу только у ректора. Не хочу повторяться с этой гнусной историей.

Наши изобретатели, поняв, что новостей они здесь не услышат, быстрым шагом удаляются в известном Клеоне направлении.

А Миррали, переглянувшись с Армом, начинает рассказывать:

— Когда ты успешно покинула Илларию, мы спустились к Светочу. Там всё вроде бы шло по плану, пока не явилась Валентина. Она обвинила леди Тэлль в намеренной попытке отравить её разум. Видишь ли, защитный артефакт Пелагеи сработал на чае. Виреми, конечно, прикинулась тапком и сказала, что не знала о побочных эффектах. Но доверие Валентины бабуля потеряла. Скандал замяли, но я разнервничалась. И во время ритуала иллюзия вышла из-под контроля.

— Ты реально ослепила Валентину? — Кара в шоке округляет глаза.

Бросает испуганный взгляд на меня, в ответ на что я ободряюще улыбаюсь: не стоит бояться янтарной стервы.

— Арм прав, она устроит из этого настоящий политический скандал!

— Да ничего она не устроит. — Клео пренебрежительно фыркает. — Лекари её уже осмотрели, сутки походит в повязке — и всё нормально будет.

Мы останавливаемся у обычной с виду двери. Ничто в ней не выдаёт того, что за ней находятся покои главного для академии человека.

— Выдохнули? — подмигнув, спрашивает Арм и уже тянет ладонь к ручке двери, как та распахивается.

На пороге появляется рыжеволосое и остроухое чудо. Голубые, почти такие же, как у Кары, глаза оглядывают нас с раздражающим чувством превосходства. Но стоит девушке обнаружить Арма, как выражение лица альвы меняется.

— Привет, патлатый, — заявляет она, с мстительным удовольствием наблюдая за вытянувшимся лицом принца.

— Привет, стрекоза, — не остаётся в долгу друг.

И эта перекличка заставляет меня округлить глаза. Да так, что даже Кара не удерживается и прыскает от смеха.

— Сам ты стрекозёл, — огрызается мелочь и каким-то непостижимым образом проскальзывает между нами.

— Ларика! — гневно летит ей вслед. — А ну, извинись перед наследником империи!

Кара говорит с пафосом, явно пытаясь вложить этой странной альве пиетет перед тем, кого та только что обозвала козлом.

— Извинтиляюсь! — нарочито расхлябанно кланяется Ларика, и не думая выказывать уважения. Девушка разворачивается и бодренько припускает в ту сторону, откуда мы только что пришли.

— Лара!

— Да всё в порядке, — снисходительно произносит Арм. — Не может же семейство Тэлль поголовно состоять из благородных и воспитанных альв.

И до меня доходит, что невозможная Ларика — сестра моей маленькой альвы.

— Прости, Армониан. Раньше она такой не была, — извиняется Кара, а я замечаю, как вздрагивают плечи Лары. Сама того не ведая, Тэлль только что обидела сестру.

— Возраст, — хмыкает Арм.

— Тебе ли об этом говорить, — урезониваю друга, потому что весь этот разговор дурно пахнет.

Мне не нравится реакция принца на Ларику. При всём его показном пренебрежении я слишком хорошо знаю друга, чтобы понять, какая буря сейчас бушует у него внутри. Эта «стрекоза» совершенно точно задела Арма за живое. И судя по грустному взгляду Мирры, это замечаю не только я.

— Вы долго на пороге стоять будете? — Голос лорда Фрёиста вынуждает меня отложить размышления на потом.

Первыми в комнату заходят принц с принцессой, затем мы с Карой. Замыкают процессию наши штатные изобретатели. Среднего размера помещение встречает нас уютными сумерками. Светильники на стенах почему-то еле горят, оставляя тени в углах комнаты. Я не был в покоях ректора и сейчас бегло осматриваю обстановку. Небольшой столик по центру гостиной разделяет собой два дивана. Во главе стола нахожу Алдерта, занявшего самое обычное, без изысков, кресло. Вдоль стен, как и в кабинете ректора, разместилось множество шкафов, заставленных книгами и причудливыми механизмами. Складывается впечатление, что, даже приходя отдохнуть, лорд Фрёист остаётся на работе.

Отвечаю лёгким кивком на пристальный взгляд Алдерта. Строго сжатые губы ректора и без всякой эмоциональной проверки говорят мне, что Фрёист раздражён и крайне недоволен.

И одна из причин его дурного настроения тут же заявляет о себе. Стоит только входной двери закрыться за нами, как в комнате раздаётся шипящее:

— Ты-ы-ы!

Не сразу понимаю, кто является источником поистине змеиного шипения. И только привыкнув к полумраку, нахожу взглядом Пелагею. Лиса хоть и сидит рядом с Валентиной и Миллатом, но смотрит строго на наши с Карой руки. Мы и не думаем прятаться, пускай все, кто присутствует в гостиной, сразу поймут: мы отступать не намерены. А зрителей предостаточно. Ведь помимо неизменного трио на совет прибыла и императрица с Вороной.

— Это как понимать?! — свирепеет Пелагея, тыча в Кару пальцем.

— Понимать как разрыв нашей помолвки, — спокойно отвечаю я, подношу наши с Тэлль сцепленные руки к губам и целую её ладонь. — Кара моя истинная. И я её люблю.

— Рад за тебя, сын. — Голос отца за спиной заставляет меня вздрогнуть.

Он появляется сбоку, придирчиво осматривает моё лицо, хмыкает, когда видит золотистые узоры на моих руках.

— Как ты себя чувствуешь?

— Теперь хорошо, — заверяю я, настороженно следя за ним.

Уверен: отец желает мне только хорошего. Беда в том, что наши понимания этого «хорошего» не всегда сходятся.

— Конрад, прекращайте прыгать порталами, — возмущается Алдерт. — У меня и так уже не защитный периметр, а решето. Ещё эта стычка с неизвестными драконами. Мне теперь месяц барьер восстанавливать!

Атмосфера в гостиной вроде начинает разряжаться, но Пелагея не унимается.

— Лорд Греаз, я требую объяснений, — обращается она к отцу. — У нас была договорённость. Я должна выйти замуж за Рейварда. Но в нашем соглашении ни слова не было о наличии гарема или любовниц. Я не собираюсь терпеть подобное, это оскорбительно…

— Никаких любовниц, — прерываю её выступление и, видя, как довольная улыбка расползается по смазливому лицу, дополняю: — Как и брака с тобой, Пелагея. Моя жена перед тобой. Другой не будет.

— Какой храбрый мальчик, — тихо произносит Ворона, уважительно кивая мне.

Это первый раз, когда я получаю похвалу от этой странной женщины. Но судя по тому, как прислушивается к её словам императрица, Авейру стоит опасаться. А значит, и её одобрение дорогого стоит.

— Глупый, а не храбрый, — возражает Валентина, слепо поводя головой из стороны в сторону.

— Это всё неважно! — ярится лиса и тут же, сменив гнев на плаксивое, невинное выражение, заявляет: — Он обесчестил меня. Я беременна! Он обязан жениться!

Сзади раздаётся судорожный ик. Повернув голову, отмечаю, как Гор поспешно прячется между шкафами. Клео почему-то прикрывает песца, но мне сейчас не до их странного поведения.

У меня тут псевдобеременная!

— Во дела-а-а, — присвистывает Армониан.

Миррали смотрит на меня с неверием и лёгким презрением. Будто сама не может определиться, верить мне или верить словам полоумной княжны.

— Рейвард, это правда? — сурово смотрит на меня отец.

Чувствую, как резко холодеет рука Кары. Она не выдёргивает её, но, судя по реакции, выпад Пелагеи сеет в ней сомнения. И это неприятно.

— Нет конечно, — спокойно отвечаю я и, развернувшись к лисе, бесстрастно уточняю: — То есть и ребёнок у тебя будет аметистовым?

— В смысле? — теряется Пелагея.

Её взгляд мечется от семейки Миллатов к императрице и в итоге останавливается на моём отце, будто ищет у него правильный ответ.

— В прямом, — хмыкаю я. — Дети драконов наследуют дар отца. Ты уверена, что он будет аметистовым?

С мстительным удовлетворением отмечаю, как резко бледнеет лиса. Понимает, что, даже если сейчас соврёт, при рождении малыша всем всё станет ясно.

— Алмазный, он будет алмазный, — сбивчиво шепчет княжна и переводит взгляд на Арма. — Прости, милый, я не смогла сохранить наш секрет втайне.

— Чего?! — Принц не просто ошалевает — он натуральным образом охреневает. Из угла, куда спрятался Гор, доносится обречённый выдох:

— Ой дура-а-а…

— А что не так?! — Княжна вздёргивает подбородок, глядя и на меня, и на Кару с триумфом.

Вроде как не получилось спихнуть беременность на меня, но тут перспектива получше вырисовывается.

— Я смотрю, с внимательностью у тебя так же плохо, как и с целомудрием. — Прикрываю ладонью глаза и покачиваю головой, с трудом сдерживая улыбку.

— Да как ты смеешь! — вспыхивает Пелагея.

Взгляд лисицы снова мечется по комнате. Она определённо ждёт поддержки и не понимает, почему моё откровенно беспардонное поведение до сих пор не пресекает та же Арабелла. Но императрица наблюдает за этим цирком с вежливой улыбкой на губах. Тут и без слов ясно, что её величеству уже всё понятно. Единственный, кто действительно сейчас нервничает и выдаёт хоть какую-то тревогу, — это Миллат. И я прекрасно его понимаю.

— Смеет, — ехидно ухмыльнувшись, в разговор вступает Арм.

Подходит к лисе и, взяв её за ладони, поднимает руки, касается губами кончиков её пальцев. Склоняется к лицу княжны, которая томно прикрывает глазки, и всё с той же ехидной ухмылкой выдыхает в губы лисе:

— Я обсидиановый, Пелагея.

Широко распахнув глаза, кицунэ замирает, буквально превращается в памятник самой себе и собственной глупости.

— Мама, я на фронт хочу, — чуть дрогнув голосом, выдаёт Андреас. — Дядюшке определённо понадобится моя помощь в выстраивании защитных линз.

— Куда ты собрался? Что происходит? — взвивается Валентина.

Она ничего не видит, судорожно ловит сына за руки, но тот вырывается и делает шаг в сторону выхода. И я, и Кара сторонимся, давая Миллату возможность сбежать.

— Стой! — взрывается лиса.

Отталкивает от себя уже вовсю хохочущего Армониана и бросается следом за Андреасом. Но не успевает схватить его за китель — Миллат исчезает за порогом. Княжна, тяжело дыша, останавливается и оглядывается, явно кого-то ища.

— Как интересно получается, — тем временем тянет Арабелла, задумчиво постукивая указательным пальцем по губам. Поворачивается к сестре:

— Получается, союз оборотней и драконов уже давно заключён, милая. И всё благодаря твоему сыну.

— Что?! Да быть такого не может. Это твой Арм постарался. Он никогда не отличался разборчивостью в связях.

— Это вы меня так шлюхой назвали, многоуважаемая леди Миллат? — вспыхнув, угрожающе шипит Пелагея. — Кажется, вы кое о чём забыли?

Нам только и остаётся вертеть головами, наблюдая за разворачивающейся драмой. Не всегда можно увидеть, как два бывших союзника готовы друг другу горло выдрать, лишь бы остаться на плаву.

— Милая, я никоим образом не хотела тебя обидеть. — Валентина приподнимает ладони. — Просто хочу сказать, что Арм пытается уйти от ответственности. Ведь всем известно, что императорский род — это алмазные драконы. Тебе простительно не знать о небольшой особенности нашего принца. Хотя ты и видела его дракона, — с явным укором цедит сестра императрицы.

— Да, я просто ошиблась, — сразу уловив угрозу, лепечет княжна и наконец-то находит того, кого искала. — Гор, братец, ты ведь можешь проверить меня артефактом, который покажет, что малыш обсидиановый?

Лиса говорит так, будто и не сомневается в том, что песец беспрекословно выполнит её приказ. И только идиот не почует здесь подвоха: княжна откровенно склоняет Ведагора к подлогу. Взгляды присутствующих скрещиваются на оборотне, который наконец-то выползает из своего укрытия. Выглядит парень не очень, явно нервничает. И мне даже кажется, что он примет сторону кузины. Всё-таки от неё зависит судьба его семьи. А мы не так долго дружим, чтобы ради нас идти против воли княжеского рода.

— Гор, ты не обязан… — начинает Бетье, робко касаясь рукава рубашки песца.

— Нет, Клео, — обрывает её Аксамит.

Поднимает голову и смотрит прямо в лицо довольно улыбающейся сестры.

— И тебе тоже фигушки. Хватит. Заигралась. Неси ответственность за свои поступки. Больше тебя выгораживать никто не будет.

Признаюсь, наблюдать за тем, как самодовольная улыбка сползает с лица Пелагеи, — особый вид удовольствия. Да и Кара, прижавшись лбом к моему плечу, прячет ухмылку. Значит, и её радует прокол княжны. Наконец-то Пелагею поставили на место. Не только мы, но и хоть малая, но особенно талантливая часть её семьи.

— Ты же понимаешь, чем это чревато? — открыто угрожает Гору княжна.

— Ничем. — Песец пожимает плечами и бесшабашно улыбается. — У тебя больше нет власти, Пелагея. Дядюшка Владимир вряд ли похвалит тебя за проделанную работу. На твоём месте я бы поспешил поймать отца ребёнка. На войне всякое случается, а ваш брак официально не подтверждён.

— Ах ты!.. — взрывается Пелагея.

Её образ рябит, словно она с трудом сдерживает оборот.

— Да я сама папе всё расскажу! И он мне поверит, а не какому-то там песцу!

— А я расскажу совету Конклава обо всех твоих приключениях, — хмыкает Ведагор.

— Да кто к твоим словам прислушается?

Княжна презрительно кривит губы, отчего её смазливая мордашка плывёт в уродливой гримасе.

— Когда его слова подтвердятся отчётом ДСД — прислушаются. — Холод в голосе папы мигом стирает всякое самодовольство с лица лисы.

То, что отец вступился за Аксамита, рождает в душе благодарность. Да и в целом внутри становится тепло от понимания, что папа наконец-то полностью на моей стороне. На нашей.

Но то ли Пелагее беременность страх отшибла, а может, лиса далеко не так умна, как пытается показать, но она наступает на Гора.

— Да ты… Да я тебя… — Пелагея захлёбывается в словах, выдавая что-то нечленораздельное.

— Так, хватит на этом, — точку в скандале ставит Арабелла.

И в этот раз княжна действительно умолкает. Опускает голову, пытаясь показать послушание. Только вот поздно уже. Все, кто надо, видел её суть. Императрица же поворачивается к Валентине и с мягкостью в голосе и сталью во взгляде просит:

— Милая, ты не могла бы отвести твою будущую невестку в покои? Ей нельзя нервничать. И сына ко мне потом пришли.

Нельзя оставлять его порывы помочь Гарриарду без внимания.

— Белла, ты что?! — Леди Миллат театрально прижимает руки к груди.

— Тина, я всё сказала, — обрывает её императрица.

В гостиной повисает тишина, которую нарушает только показательно обиженное сопение Валентины. Поднявшись при помощи Армониана, она доходит до Пелагеи и вцепляется в руку лисы. Судя по гримасе на лице княжны, хватка там бульдожья.

— Постой. — Кара внезапно дёргается в сторону княжны, я не успеваю её остановить. — Где ты была сегодня утром?

Я не понимаю, к чему этот вопрос, но если Тэлль что-то спрашивает, значит, так нужно. Что подтверждается страхом, который всего на миг мелькает в глазах лисы.

— Пошла ты в задницу, — шипит Пелагея, отворачивается и помогает выйти Валентине.

— И всё же, — делаю шаг вперёд и ловлю лису за локоть, — ответь на вопрос.

— На ритуале я была, — с гневом выплёвывает княжна.

Но я слышу нервную дрожь в её ответе. Врёт. Бросив косой взгляд на отца, который с изучающим прищуром наблюдает за нами, убеждаюсь, что моя догадка верна. Пелагея была где угодно, только не на ритуале.

— Правда? — Каре не удаётся скрыть расстройства.

— Да любой подтвердит. Меня все видели, я с подружками была, — мстительно улыбнувшись, отвечает лиса. Потом смотрит на меня с вызовом и спрашивает:

— Я могу идти?

Отпускаю её руку и киваю. Снова смотрю на отца, читая в его глазах схожую мысль: придётся допрашивать. Вот только повода пока нет. Или всё же есть? Ведь не зря Кара уточнила место пребывания княжны. Что-то знает?

— Ну а теперь можно и о серьёзном поговорить, — объявляет Алдерт, как только дверь за будущими родственницами закрывается.

Ректор расслабленно выдыхает и предлагает нам занять освободившиеся места. Разговор и впрямь ожидается тяжёлый.