Пепел на губах

Глава 18

Речной форт Аша, казался непреодолимым. Обычная атака в лоб обернется резней, особенно с учетом наших изможденных войск. Но и ждать нельзя. Каждое мгновение Аш укреплял свои позиции, достраивал форт, а продовольствие в обозе нашей армии быстро уменьшалось. Я с ужасом думал о том, как мы будем осаждать Некрополис. Поход в Инферно все больше превращался в авантюру — армия без еды, коммуникации под ударом костяных гончих и серокрылов. Так победим….

Я провел почти весь вечер, склонившись над картами, которые эльфы нарисовали по памяти, — приблизительными схемами местности. Мои пальцы скользили по линиям реки, помечая брод, изгибы берега, редкие рощи, которые могли служить укрытием. Свет факелов плясал на поверхности, выхватывая очертания вражеского лагеря. Тени, казалось, оживали, превращая обыденные символы в угрожающие фигуры. Мой разум работал лихорадочно, перебирая варианты, отметая один за другим, ища лазейку, слабость, способ превратить невозможное в достижимое. Фридрих, Горк Камнелом, Элдорн Светозарный, Харт — все сидели вокруг, их лица были напряжены, их взгляды полны тревоги. Они понимали нашу ситуацию с едой и ждали от меня решения, плана, который мог бы спасти нас всех.

— Завтра мы штурмуем, — наконец произнес я, решившись.

Фридрих нахмурился, его взгляд метнулся к карте. — Влоб, Йен? Как ты это представляешь? Как мы сможем это сделать? Нас расстреляют еще при переходе через брод.

— Нет, не в лоб, — я покачал головой, и мой палец указали на схему. — Мы ударим ночью. В самый темный час. И ударим не только по броду. Мы ударим со всех сторон.

Я обвел всех взглядом, чувствуя, как внутри меня разгорается холодное пламя.

— Эльфы, — обратился я к Элдорну Светозарному, — вашей задачей будет переправиться вплавь через реку выше и ниже лагеря Аша. Под покровом темноты, используя свое знание местности, свое умение видеть в ночи. Возьмите с собой стрелы с паклей. Только упакуйте их в просмоленные мешки, чтобы не намочить. Ваша цель: посеять хаос. Поджечь палатки, склады, отвлечь внимание от основного удара. И, главное, — я подчеркнул это особо, — вывести из строя их осадные орудия. Катапульты и баллисты не должны работать. Первый залп в них.

Элдорн кивнул — Будет сделано, князь Тиссен. Мы очень постараемся не подвести!

— Гномы, — я повернулся к Горку Камнелому, чья борода была седой, как снег. — Ваш хирд пойдет в авангарде. Берете ростовые щиты — они станут нашей стеной. Ваша задача: уничтожить колья на броду, расчистить дорогу для нашей кавалерии. Выдержите первый удар. Создадите плацдарм. Если кавалерии удастся пройти следом, то они обогнут частокол и ударят сзади лагеря, где его еще закончить не успели.

Горк Камнелом хмыкнул, покачал головой — Мои то гном не отступят, князь. Но если начнут работать баллисты и катапульты Аша, то…

— Не начнут — с нажимом произнес я. Мне нужно было вселить веру

— Остальные войска, — я обвел взглядом Велеса, Первеса и генералов Микении, — пойдут за гномами. Кавалерия сразу же после прорыва, затем пехота. Наша цель — разгромить лагерь, не дать Ашу перегруппироваться. Убить каждого демона, каждого рыцаря, каждого Колосса. В живых никого не оставляем.

— Да там одни мертвяки — пожал плечами Харт — Хотя у рыцарей вроде есть сердце — смотрели их трупы.

Напряжение в воздухе, казалось, достигло своего апогея. Все понимали масштабность задачи, но в их глазах уже горел огонь решимости.

— Что с тобой, князь? — спросил Фридрих

— Я пойду в первых рядах, — ответил я, и эти слова были сказаны твердо, без тени сомнения. — Вместе с гномами. Мой Ас-Урум прорубит нам дорогу. Его магия еще сильна и никуда не пропала.

После совета мы разошлись. Я сидел один в своем шатре, глядя на мерцающий огонек свечи. Марта. Ее образ стоял передо мной, ее улыбка, ее тепло. Она спасла меня. Теперь моя очередь спасать этот мир. Ради нее. Моя рука скользнула к эфесу Ас-Урума. Меч, казалось, откликнулся на мое прикосновение легкой вибрацией, словно живое существо, готовящееся к битве.

Ночь оказалась темной — на небе были облака, не видно ни зги. Я стоял на берегу Эола, окруженный своими военачальниками, и чувствовал, как напряжение вибрирует в воздухе, словно натянутая струна. Где-то вдали эльфы уже скользили к лагерю Аша эльфы. Часов у меня не было, поэтому приходилось банально ждать. И надеяться. Что все пройдет удачно.

Где-то в районе полночи, тысячи горящих стрел взмыли в небо. Они летели по широкой дуге, оставляя за собой огненные хвосты, а затем, достигнув пика, устремились вниз, на лагерь Аша. И тут же, следующий залп. И еще один! Небо окрасилось росчерками огня.

Стало сразу светлее, я увидел как передо мной, плотной стеной, стояли гномы с ростовыми щитами окованные железом. За ними — Фридрих со своей кавалерией, их кони, нервно фыркая, били копытами по земле, а всадники, закованные в тяжелые доспехи, нервно сжимали копья. Еще дальше — Велес и Первес с пехотой, а за ними — генералы Микении с полками. Вся армия человек, была готова к броску. Я взял рог, протрубил в него. Вперед, вперед!

В тот же миг, раздались глухие удары, и по всей территории вражеского лагеря вспыхнули яркие, оранжевые пятна. Они все сильнее разгорались, пламя охватывало палатки, горели склады, деревянные башни.

Одновременно с этим, из темноты, из рощ, что располагались выше и ниже лагеря Аша, взметнулись новые огненные стрелы. Эльфы ударили точно в цель. Огонь охватил вражеский лагерь со всех сторон.

— Вперед! — еще раз крикнул я, выхватывая Ас-Урум. Меч, казалось, откликнулся на мое прикосновение яркой вспышкой света, его лезвие блеснуло в ночи.

С топотом, подгоняемые яростными криками, гномы бросились вперед. Их тяжелые сапоги чавкали по мокрому песку, ростовые щиты, словно стена, двигалась вперед. За ними, плотным потоком, ринулась наша армия.

Переправа через брод была стремительной. Нам повезло. Катапульты и баллисты Аша, окруженные огнем и хаосом, молчали, не в силах обрушить на нас свой смертоносный груз. Эльфы сработали безупречно. Гномы, словно живые тараны, врезались в ряды кольев, вбитых в песок, боевые топоры с грохотом рубили дерево, расчищая путь. Я шел рядом с Горком Камнеломом. Его огромный боевой молот сверкал в отблесках пожаров, а хриплый голос отдавал команды, заглушая шум битвы.

— За князя! За Йена! — раздались крики, и я почувствовал, как внутри меня разгорается пламя. Отлично! Оно мне пригодится…

Мы миновали колья, с трудом поднялись по высокому берегу частоколу. Грок начал молотом крушить ворота, другие гномы тоже принялись рубить стены. Которые оказались хлипкими, с большими щелями и кое-где плохо вкопанные. И тут темные совершили ошибку. Они сами открыли ворота — скелеты, Пепельные Рыцари, Чревоглотцы — все они хлынули на нас, пытаясь отбросить обратно в реку.

Я был в самых первых рядах, мой Ас-Урум, казалось, жил своей жизнью, его лезвие рубило, резало, кололо. Я чувствовал, как ярость заполняет меня, придавая сил. Один удар — и доспехи Пепельного Рыцаря пробиты насквозь, рассыпались в пепел. Второй — и голова Чревоглотца, извергающая яд, отлетает в сторону. Фехтовать не приходилось — темные перли толпой, гномы дружно их резали, держа строй. Тем временем конница тоже выбралась на берег, начала рысью обходить форт.

Я же продолжал рубить Пепельных рыцарей. На скользком берегу это было делать нелегко, приходилось уворачиваться, парировать удары, постепенно продвигаясь к воротам. Харт, Велес, Первес — все они сражались отчаянно, нам нужно было ворваться в укрепления темных!

Главная угроза, как я и предвидел, исходила от Обсидиановых Колоссов. Эти гигантские твари, словно ожившие скалы, с грохотом пробивались сквозь ряды наших солдат. Их массивные молоты легко сокрушали ростовые щиты, а стрелы эльфов не убивали сразу — застревали в толстой шкуре. Один из них, огромный, с рунической короной на голове, прорвался сквозь ряды гномов, и его молот обрушился на отряд микенцев. Крики ужаса прорезали воздух, тела наших солдат разлетались в стороны, словно тряпичные куклы.

— Скорпионы! — крикнул я — Тащите их сюда через брод

Когда только это будет… Колосс был словно еж утыкан стрелами, в него всадили с полдюжины копий, но все бестолку, он сломал древки как спички и пер дальше, усеивая свой путь десятками погибших.

Я рванулся вперед, увернулся от удара молота, который мог бы стереть меня в пыль, и прыгнул в ноги. Мой меч ударил в трещину между обсидиановыми пластинами, прямо под коленом. Тварь взревела, начала припадать на одну ногу. Теперь вторая. Я обежал Колосса справа, еще один выпад. Вжик, хрясь… Гигант упал на колени, отмахнулся молотом. Меня спасли двое солдат, которые в этот момент решили ткнуть его копьем в рыло, попали под удар. Молот смел их на землю, они упали на меня. Раздались крики боли, на лицо брызнула кровь и… мозги. Я попытался выбраться из под тел, но тяжелые доспехи микенцев придавили меня так, что это стало нетривиальной задачей. Мне мешала собственная кираса, поножи… Ворочался под агонизирующими телами, пытался откатиться в сторону — все бестолку.

В тот же миг раздались глухие, протяжные звуки и сразу «Чпок, чпок»… Сразу несколько рук сдернули с меня микенцев, подняли на ноги. Это были гномы. Они же подтащили к соседнему берегу два скорпиона, которыми и завалили Колосса. Один болт пробил ему голову насквозь, второй попал в грудь.

Один за другим, твари падали. И это был переломный момент — конница ворвалась в недостроенный форт, началась резня. Ей мешал пожар. Стены уже полностью занялись огнем, башни тоже. Мы были вынуждены отойти к берегу, ждать пока все прогорит полность.

Отдельные схватки длились до самого рассвета. Когда первые, бледные лучи солнца пробились сквозь клубы дыма, освещая поле боя, мы стояли на пепелище среди тысяч мертвых тел. Победа.

Утро. Жаркое, пыльное… но такое долгожданное! Поле боя представляло собой ужасающее зрелище. Тысячи трупов, наших и вражеских, лежали на песке, перемешанные с обломками оружия, доспехов, телами темных из тех, что не рассыпались в прах. Потери были велики — взятие форта встало нам почти в целой полк. Погибло около девятисот пехотинцев и всадников. Примерно полторы сотни гномов и эльфов. Для последних это было весьма болезненно. Элдорн потребовал целую дневку, чтобы похоронить соплеменников согласно всем древним ритуалам. На самом деле нам всем требовался отдых.

Наши ряды поредели, и я видел в глазах своих солдат усталость, скорбь, но и гордость, и облегчение. Мы победили. Цена была высокой, но мы выстояли.

— Отнесите раненых в госпиталь целителям. — распорядился я, стирая засохшу кровь микенцев с лица — Горк, Харт, пойдемте смотреть лагерь демонов. Может чего ценного найдем.

По берегу лежали обвалившиеся катапульты, словно переломанные кости гигантов. Вдоль насыпи валялись кованые колёса, доски, изломанные подковы, пустые шлемы, наполовину утонувшие в пыли и пепле.

Тишина давила, даже птицы не летали. Только ветер, пробирающийся сквозь балки и чадящие остатки шатров.

— Всё сгорело, — глухо сказал Харт, стоявший рядом.

— Почти, — ответил я. — Но искать надо.

Военачальники разбрелись между завалов. Кто-то пинал копья, кто-то переворачивал доски. Изредка находили что-то — меч, половину щита, шлем, где внутри спеклась кожа. Доспехи почернели, как будто их вытянули из жерла вулкана. Металл треснул, кольчуги крошились от одного прикосновения.

— Годится только на переплавку, — пробормотал Горк, поднимая из земли обломок.

Я прошёл дальше, к краю выжженного поля. Там раньше стояли склады. Теперь — чёрные ямы, где пепел лежал толще снега. Один из офицеров попробовал копнуть — пепел обвалился, из-под него вырвался жар. Земля ещё «дышала огнем».

— Катапульты? — спросил я.

— В прах, милорд. Остались только камни. И пара гнутых ложементов.

Я кивнул. Всё, что создали в Инферно — ушло в дым. Его форт — ключ к защите темных земель — превратился в уголь.

И всё же меня не покидало ощущение, что под этим слоем мертвой земли что-то осталось.

Мы шли вдоль обгоревших стен, пока один из дозорных не крикнул, указывая пальцем куда-то. На южной окраине, у подножия насыпи, земля провалилась. Внутри — черная дыра с распахнутой крышкой. Типа погреба.

— Эй, кто там? — крикнул я, вытаскивая меч.

Ступеньки, деревянная обшивка коридора частично уцелела, а внизу, кажется, лежали бочки и какие-то круглые предметы. Первым спустилась охрана, потом я. Доски под сапогами скрипнули, но выдержали. Воздух стоял тяжёлый, спертый.

И там, в полумраке, я увидел лысого человека.

Он сидел у стены, сгорбившись, в сером балахоне, измазанном копотью. Лицо — худое, землистое, глаза светлые, выцветшие, будто выжженные изнутри.

— Кто ты? — спросил я.

Он поднял голову медленно, словно вспоминая, как это — смотреть на живых.

— Меня зовут Меридд Ар-Тор, — сказал он хрипло. — Алхимик из конклава трансмутаторов.

— Кого⁈ — не понял я

— Мы занимались превращению неблагородных металлов в золото, пытались создать эликсира бессмертия для Владыки Бездны

Ага, это они так Аша называют. Любопытно.

— Почему ты здесь, Меридд? Темные разбиты, мы победили.

— Я остался при складе — отвечаю головой за надзор за Черный прах. Когда пошёл огонь, я заперся внизу. Случайно не погиб.

— Что за Прах?

Он молча указал на бочки за спиной. Я подошёл ближе, провёл ладонью — поверхность шершавая, смолистая, пахнет серой и чем-то резким, едким. На крышке выжжено клеймо — сплетённые руны, знак алхимиков.

— Что это?

— Смерть, — тихо сказал Меридд. — Но управляемая. Владыка решил больше не полагаться на магию, обратил взор к нашему конклаву, который долгие годы пребывал в опале.

Он поднялся, шатаясь, подошёл к одной из бочек, открыл крышку. И я там увидел… порох!

— Однажды Владыка бродил по западным пустошам и нашёл там озеро, где вода шипела под дождём. В глубине тех мест земля дышала жаром, будто кто-то запер под ней дыхание самого солнца. Из трещин вырывались струи, не дым и не пар — и каждый, кто вдохнул хоть глоток, слышал в голове гул, похожий на далёкий гром.

Тогда Владыка сказал:

— Если гром можно заставить спуститься на землю, — его можно удержать в ладони.

Он поручил нам найти способ заключить этот гул в любой материальный предмет — не магией, не словом, а веществом. Долгие месяцы мы смешивали пыль, соли, уголь, камни, пока не получили нечто странное — не живое, не мёртвое, серое, без блеска. На воздухе оно выглядело безобидно, но при соприкосновении с пламенем будто вспоминало, что в нём заключён звук грома, и рождало взрыв — не магический, естественный.

Прах не зависит от чар, не подчиняется магии. Просто горит — но так, что рушит стены.

Я присел, дотронулся до крышки.

— И Аш знал?

— Он сам велел нам держать всё в тайне. Здесь, в погребе, хранилось более сотни зарядов для катапульт. Фитильных. Каждый — железный шар, начинённый смесью. Подрыв — с помощью фитиля. Мы не успели их применить. Когда лагерь горел, я боялся, что всё рванёт, но своды выдержали.

Харт потрогал Прах, присвистнул.

— Если это правда…

— То это ключ, — сказал я. — К Некрополису.

Меридд смотрел на нас устало.

— Владыка последнее время начал думать, что магия — ненадёжный союзник. Хотел дать демонам оружие, что не зависит от воли богов или источников. Мы почти закончили испытания. Вчера должны были стрелять по вашей армии.

Я подошёл ближе, разглядел его руки — чёрные от копоти, пальцы в ожогах. Не тварь, не изгой инферно. Просто человек.

Я протянул ему флягу с вином. Он выпил, дрожа.

— Мы вытащим эти бочки, — сказал я. — Разберёмся, как работают этот Прах. У нас есть свои катапульты.

— Осторожнее. Достаточно искры, чтобы всё превратилось в пепел.

Он посмотрел на меня, и впервые в глазах мелькнуло что-то живое.

— Не убивайте меня! Я покажу, как снаряжать шары Прахом, — сказал он.

Что же… У нас теперь есть оружие, которое поможет справится с демонами!