Пепел на губах

Глава 3

Я стоял у ворот города и смотрел на улицы, где ещё спали люди. Всё было будто во сне: неровный свет факелов, серый налёт на черепице, тишина. На башне караульный звонил в колокол, но глухо, будто звук вяз в тумане. Мы уходили. Позади оставались София, Иоганна, Фридрих — их лица в этом чёрном рассвете казались масками. София держала мою руку чуть дольше, чем нужно, и шепнула:

— Береги себя.

Я только кивнул. Иоганна стояла чуть в стороне, ладони на животе. Еще ничего не видно, но поди же ты — уже все женские привычки вылезли. Мы не обменялись словами, только взглядами — и это оказалось тяжелее любой речи. Фридрих хлопнул по плечу, но в его взгляде читался страх.

В небе, среди пепла, закружился карагач — огромная чёрная птица, мой знак. Он делал широкие круги над воротами, роняя с крыльев хлопья золы. И вдруг в этом сером море пепла открылся просвет, как рваная рана в ткани. Сквозь него пробился тонкий, острый луч солнца. Он ударил прямо на крыло карагача, и тот засверкал, словно золотой.

Я вдохнул этот свет. Всего мгновение — и просвет затянуло, луч погас, снова хлынула чёрная пыль. Я понял, что это прощание: карагач показывал путь, но идти я должен сам.

— Пора, — сказал я своим, хрипло. — Выезжаем.

Чёрный снег сыпался всё так же, небо висело низко, будто потолок. Лошади чихали, мотали головами, серые плащи людей быстро становились чёрными. Я сидел в седле и чувствовал, как каждый вдох режет горло. Харт шёл рядом, держась за поводья, Марта ехала чуть позади, кутаясь в накидку, из-под которой выбивались пряди волос, тоже покрытые пеплом.

— Мы словно движемся внутри печи, — сказала Марта, прикрывая рот платком. — Воздух тяжёлый, даже заклятия очищения помогают ненадолго.

— Держись, — ответил я. — В Фессе нас ждут. Надо собрать князей, пока ещё есть время.

Дорога, ведущая к княжеству, была усыпана серой пылью. Каменные столбы вдоль тракта казались призраками. Несколько раз мы обгоняли телеги с беженцами: женщины, дети, старики, обмотав лица тряпками, тащили узлы. Глаза людей были пустыми. Мы давали им воду, что могли, но больше ничего не могли сделать.

— Куда следуете? — спрашивал я

Все отвечали — на север. Там не будет пепла. Очень большое заблуждение, которое я впрочем не торопился развенчивать.

К полудню ветер усилился, и пришлось искать место для стоянки. Мы свернули к развалинам старого караван-сарая. Каменные стены ещё держались, внутри можно было развести огонь и отдохнуть.

Я поставил защитный круг, Марта занялась лошадьми, Харт раздавал припасы. Пепел всё равно просачивался внутрь, садился на вещи.

— Ночуем здесь, — сказал я. — Дальше поедем на рассвете.

Мы только успели налить горячего отвара, как воздух снаружи дрогнул. Заклятие предупреждения вспыхнуло красным. Марта замерла.

— Чувствуешь? — шепнула она. — Что-то идёт.

Снаружи раздался хриплый треск, будто кто-то ломал сухие ветви. Потом из пепельного марева поднялось что-то огромное. Сначала я подумал, что это валун, но валун двигался. Из пепла вышло существо, сложенное из комьев серы и обугленных костей. Его глаза светились красным, из щелей между пластами шёл горячий дым.

— Пепельный голем! — выдохнула Марта

— Назад! — крикнул я, доставая Ас-Урум из ножен. — Это не простая тварь.

Голем двинулся на нас, оставляя за собой след из горячей золы. Обычные стрелы стражников рассыпались в пепел, едва коснувшись его. Я поднял руки, вызывая магию воздуха. Сильный порыв ударил в голема, сбивая пепел с поверхности, но он только качнулся, собрался вновь, плотнее, как будто ветер его укрепил. Воздушная стрела, затем небольшое торнадо. Все бестолку.

— Попробуй воду! — крикнула Марта.

Я сменил аркан. Водяной кулак ударили в грудь голема. Пепел зашипел, местами почернел, но тварь лишь зарычала беззвучно и метнула в нас раскалённый комок, как катапультой. Мы пригнулись, камень ударил в стену, разлетевшись искрами. Может мечом его? Только как подобраться, не попав под удар?

— Марта, держи защиту! — я чувствовал, как сила уходит. Магия воздуха и воды работала, но медленно. Голем распадался и снова собирался. Марта, сжав зубы, вытянула руки и ударила его сетью рун. Руна света пробила дыру в груди, но та тут же затянулась.

— Нужно связать его, — сказал я. — Пепел не любит чистую воду.

Я вытянул обе руки, сосредотачивая заклинание. Из круга поднялись два столба влажного ветра, переплетённые заклятьями. Голем бросился на меня, но ветер обхватил его, вода пропитала пепел, превращая в грязь. Он рванулся, но масса уже теряла форму, оплывая. Я чувствовал, как он сопротивляется, как чужая воля пытается удержать его. Кто-то управлял этим созданием…

— Давай! — крикнула Марта и ударила в центр заклятием разложения. Серый вихрь взорвался, разлетаясь грязью. На месте голема осталась только куча влажного пепла, который медленно остывал.

Я опустил руки, чувствуя, как дрожат пальцы. Магия воздуха и воды ещё сверкала вокруг, но я её погасил. Марта тяжело дышала, на лице у неё был пепельный налёт.

— Это было что-то новое, — сказала она. — Они становятся сильнее.

— Или мы — слабее, — ответил я. — Поедим — и сразу выдвигаемся. Если такие твари бродят у тракта, значит, кто-то не хочет, чтобы мы дошли до Фесса.

Мы ели молча. За стенами караван-сарая пепел всё так же падал, скрывая звёзды. Я смотрел на мокрую кучу, что осталась от голема и думал, что мой путь не будет легким.

Мы двинулись дальше уже молча. После схватки с големом даже Марта выглядела усталой, и Харт, обычно бодрый, шёл молча, не глядя по сторонам. Пепел сыпался всё гуще, ветер завывал. К вечеру дорога вывела нас к первой фесской деревне. Когда-то здесь стояли аккуратные дома, зеленели огороды, паслись коровы. Теперь всё было серо. Сухие колодцы, потрескавшаяся земля, крыши под тяжестью золы провалились внутрь. Тишина.

— Здесь можно попробовать, — сказал я, спешиваясь. — Если земля ещё жива, может отзовётся.

Я встал в центре бывшей площади, снял перчатки и коснулся почвы. Она была тёплой, как остывающий камень. Я закрыл глаза, потянулся к огню, к живой искре, которая всегда была во мне. Слова старой формулы сами пришли на язык. Я видел, как вокруг моих рук загораются красные нити.

Но в этот раз нити вдруг почернели. Пламя вспыхнуло, но было холодным, как пепел. Оно не согревало, а вытягивало силы, пожирало их. Кусты вокруг, вместо того чтобы оживать, осыпались серой пылью. Я отдёрнул руки, едва не потеряв сознание.

— Йен! — Марта успела подхватить меня под локоть. — Прекрати, ты сам себя сожжёшь.

Я стоял, глядя на свои пальцы. На коже выступил иней, хотя вокруг было жарко.

— Магия земли… изменилась, — прошептал я. — Она не даёт жизни. Всё перевёрнуто.

В этот момент воздух над нами завибрировал. Из серого неба спустилось нечто, похожее на огромного мотылька, но сделанного из света и ветвей. Крылья его были прозрачны, прожилки — как руны. На груди — символ Лилеи. Мы подняли головы.

Существо сложило крылья, зависло передо мной, и его голос прозвучал сразу в голове:

— Йен из Минэя, князь и маг. Королева Лилея шлёт тебе весть. Великий Лес умирает. Деревья гниют, ручьи чернеют, звери уходят. Мы теряем связь с природой, наши силы слабеют. Эльфийская магия уходит из мира.

Крылья мотылька задрожали, сбрасывая свет, как искры.

— Королева просит тебя прибыть на совет князей. Дианель уже выехал в Фесс, чтобы говорить от имени Леса.

Я почувствовал, как холод внутри меня усилился. Если Великий Лес умирает, значит, мир действительно рушится. Я склонил голову.

— Скажи Лилее, что я услышал. Встретимся в Фессе.

Существо кивнуло — или это мне показалось — и распалось на пучок светящихся семян, которые, опускаясь, тут же превратились в пепел.

Марта перекрестилась по-своему, по-ведьмовски.

— Я слышала о вестниках Лилеи, — сказала она. — Но никогда не видела. Они прилетают только тогда, когда мир рушится.

— Мы должны быть в Фессе как можно скорее, — ответил я. —

Я сел в седло, посмотрел на серую пустошь деревни. Чёрное пламя ещё тлело в том месте, где я пытался оживить землю. Ветер развеял пепел, но след остался — чёрный, как шрам. Лес умирает. А мы ещё только в пути.

— По коням, — приказал я. — И без остановок, пока хватит сил.

Пепел падал, как снег, но был тёплым и пах серой. Вулкан за спиной Аша гудел и дышал, под ногами дрожала скала. Перед ним, на огромной площадке, выстроилось воинство. Темные тучи висели так низко, что казались потолком чёрного зала.

Сначала шёл Легион Пепельных Рыцарей — скелеты в панцирях из магической лавы. Их пустые глазницы горели тускло-красным, копья вибрировали, впитывая жар. Рыцари стояли неподвижно, как статуи, только скрежет металла напоминал, что это армия, а не кладбище.

Позади рыцарей шли Чревоглотцы — твари с множеством пастей. Их двигали погонщики-мертвяки: сухие, вытянутые фигуры с кожей, натянутой на кости, в руках — длинные жезлы, из концов которых капала жидкая сера. Каждый удар жезла заставлял Чревоглотца ускоряться, и воздух наполнялся гулом их утробного рыка.

В небе кружили Серокрылы, оставляя за собой струи серой дымки. Их вели смотрители, похожие на иссохших ангелов с костяными крыльями. Они спускались к Ашу, докладывая:

— Повелитель, стая готова к налёту. Шесть сотен ждут приказа.

Голос был одновременно и визгом, и эхом. Ашу нравилось это — подчинённая ненависть.

К подножию уступа подошли големы — Обсидиановые Колоссы. Их головы украшали рунные короны, руки заканчивались молотами. Их возглавлял генерал-колосс по имени Крауг — грудь его была прорезана магмой, а в пустом рту вращался каменный шар.

— Крауг, — сказал Аш. — Ты поведёшь колоссов на запад. Разрушайте деревни, убивайте людей, магов. Серокрылы будут вашей разведкой.

— Слушаюсь, Повелитель, — голос Крауга был как грохот камнепада. — Земля станет пустой.

— Если встретите войска княжеств, отступайте на восток. Я поведу главную армию — Аш повернулся в сторону раздавшегося грохота.

Это были Адские крепости. Огромные башни на колёсах из чёрной стали и костей гор, внутри которых бились живые сердца. На стенах крепостей ползали демоны-стрелки. Их капитан — искривлённый великан с двумя ртами, из одного которого шёл шёпот, а из другого пламя — приблизился к Повелителю.

— Повелитель, — прохрипел один рот. — Баллисты заряжены сосудами с «Дыханием Аша».

— Показывай

Демон поднялся в одну из крепостей, там в одном из бастионов приказал вскрыть сосуд с Дыханием. Яд внутри представлял собой густую, маслянистую субстанцию цвета застывшей крови с металлическим отливом. В неподвижном состоянии он кажется черным, но при встряхивании или при попадании света в его глубине вспыхивают багряные искры, словно угли в пепле. Запах — сладковато-гнилостный, с нотками горелой плоти. Он хранится в хрупких стеклянных ампулах, запечатанных воском с оттиском руны Аша. При ударе глиняный сосуд разбивается, и яд разбрызгивается в стороны, вызывая удушье и страшную смерть…

— Повелитель, — прорычал капитан. — Мы готовы. Сердца крепостей бьются в такт вашему!.

Аш провёл рукой по воздуху, чувствуя этот ритм. Пепел обвился вокруг его пальцев. После ритуала его тело изменилось: глаза стали бездонными, крылья — сетями лавы и теней, кожа треснула, из щелей сочился огонь. Демон вернулся на площадь, ощущая армию, как продолжение себя.

— Слушайте меня, — его голос услышали все полки. — Вы — мои руки. Вы — моя тьма. Мы погасим солнце. Мы пойдём, и впереди нас будут голод и страх.

— Сегодня мы выходим, — крикнул демон. — Сначала Фесс, потом Великий Лес. Никакой пощады.

Генерал-червоглотцев — худой, как обугленный корень, с лицом, разделённым на четыре треугольника — выступил вперёд.

— Хозяин, мы готовы пожирать плоть живых. Дайте нам их кровь.

— Получите, — Аш провёл рукой, и из-под земли взметнулся столб пепла.

Армия затихла. Колоссы опустили молоты. Серокрылы замерли в небе. Даже крепости перестали скрежетать. Пепел кружился, ложась на черепа, на доспехи, на крылья.

— Встаньте, — сказал Аш, и его голос стал мягче. — Мы возьмём этот мир.

Он поднял руку. Сначала шевельнулся один ряд скелетов, потом другой. Крепости на колёсах тронулись, загрохотали, их сердца били громче. Серокрылы сорвались с места, тучей уходя в небо.

Гул армии слился с гулом вулкана. Пепел в небе завихрился, образуя спираль. Аш стоял на уступе, выше всех, и чувствовал, как под ногами дрожит мир.

— Вперёд, — сказал он. — И пусть тьма опуститься на этот мир!