Пепел на губах

Глава 19

Дневка, которую я так надеялся провести в относительном покое, незаметно растянулась на целую неделю. Впрочем, слово «отдых» в тех условиях, в которых оказалась наша армия, было скорее издевательством, нежели правдой. Грязь, раненые, пронизывающий ветер, постоянная готовность к новым атакам Аша — все это не располагало к безмятежному сну или праздному безделью. Каждое мгновение этой вынужденной задержки было наполнено лихорадочной деятельностью, направленной на то, чтобы хоть как-то подготовиться к предстоящему маршу к Некрополису. В моей голове постоянно крутились мысли о тактике, о логистике, о том, как сохранить жизни людей, которые доверили мне свои судьбы.

Первым делом мы занялись испытанием «Черного праха» и тех самых «бомб Аша», что были найдены в его разгромленном речном форте. Меридд Ар-Тор, алхимик-трансмутатор, что перешел на нашу сторону, оказался не просто ценным источником информации, но и вполне компетентным инженером. Под его руководством кузнецы и солдаты быстро освоили принципы заполнения железных шаров взрывчатой смесью, и научились снаряжать ими наши катапульты. Я сам настоял на том, чтобы Меридд лично присутствовал при всех этапах, чтобы обучить гномов Горка. Именно из них я планировал сделать армейских «артиллеристов».

Испытания проводили на безопасном расстоянии от лагеря, на небольшом, пустынном плато, окруженном грядами холмов. Изрыли местность траншеями, соорудили несколько десятков деревянных мишеней, имитирующих укрепления и живую силу Аша. Атмосфера была напряженной. Я стоял рядом с Мериддом, Хартом, Фридрихом и Горком Камнеломом. Военачальники внимательно следили за каждым запуском, обмениваясь короткими, отрывистыми комментариями.

Первый запуск обернулся полным провалом. Катапульта с треском выплюнула железный шар, но тот, пролетев несколько десятков сажен, с глухим хлопком упал в песок, так и не взорвавшись. Меридд, худощавый и бледный, тяжело вздохнул.

— Несовершенство фитиля, князь, — прохрипел он, закашлялся. — Часто тухнут. Эта беда была еще и в испытаниях в Некрополисе. Аш казнил старшего алхимика, но не помогло.

Следующие десять снарядов оказались не лучше. Три из них не взорвались вовсе, два сдетонировали в воздухе, рассыпавшись бесполезными осколками, которая не долетела до мишеней. И лишь пять из них достигли цели, но даже тогда эффект был неоднозначным. Глухой хлопок, облако черного дыма, и лишь немногие чугунные фрагменты действительно поражали вкопанные мишени. Большая часть энергии уходила в воздух.

Я скрипнул зубами. Эта неделя, которую мы посвятили этим испытаниям, стала настоящим испытанием моего терпения. Каждый второй снаряд, по нашим подсчетам, оказывался бракованным, а из тех, что взрывались, далеко не каждый наносил желаемый урон. Мы удлинили фитили, чтобы бомбы гарантированно взрывались на земле и это частично помогло. Потом рискнули увеличить заряд. Эффект стал больше.

— Вряд ли мы можем полагаться на это оружие, Меридд, — сказал я, обращаясь к алхимику, чье лицо было покрыто слоем сажи. — Все слишком ненадежно. Если в решающий момент половина наших зарядов окажется бесполезной, это станет катастрофой.

— Я делаю все возможное, князь, — ответил он, его голос был полон искреннего отчаяния. — Состав праха требует точной пропорции, дайте мне неделю — я улучшу результат.

— Аш бы тебе его дал?

Алхимик замялся. Видимо вспомнил казненного начальника.

Фридрих, который до этого молча наблюдал, покачал головой.

— Железные шары, Йен, так себе идея… — заметил он — Они слишком тяжелы для наших катапульт. Канаты часто рвутся, станины трескаются. Они вообще не рассчитаны на такой вес и нагрузку. Мы не сможем пробить стены Некрополиса.

Я понимал, что он прав. Я смотрел на развороченное плато, на дымящиеся воронки, на бесполезные осколки чугуна, и остро, болезненно осознавал нашу проблему. Эти бомбы, хоть и были шагом вперед, не решали главной задачи. Глобально нам нужны были пушки. Желательно крупных калибров. Но где взять такие орудия? И как их доставить в Инферно? Это была задача, которая, казалось, превосходила наши возможности. Знал бы, что случится такая засада с пеплом и магией — озаботился бы.

— Меридд, — сказал я, повернувшись к алхимику, — продолжайте работать над составом. Попробуйте стрелять залпами. Чтобы шары попадали в одно место одновременно.

Алхимик кивнул, его глаза, до этого потухшие, на мгновение вспыхнули.

К счастью, помимо проблем с новым оружием, недельная задержка принесла и неожиданную, но весьма приятную удачу. Именно в эти дни на реке Эол начался нерест, и рыба под названием «шеша», ведомые древним инстинктом, устремились вверх по течению, чтобы отложить икру в верховьях реки.

Шеша — удивительная рыба. Размером она была чуть меньше локтя, с серебристой, почти прозрачной чешуей, которая на солнце переливалась всеми оттенками радуги, словно живое драгоценное ожерелье. У нее были плотное, обтекаемое тело и мощный, раздвоенный хвост, что позволял ей с невероятной скоростью преодолевать речные пороги. Отличала ее также ярко-красная полоса, идущая вдоль боков, словно кровавая нить, и большие, черные, как смоль, глаза. Мясо шеши было нежным, белым, с легким сладковатым привкусом, а ее икра, мелкая и оранжевая, считалась деликатесом.

Река Эол в те дни превратилась в бурлящий, серебрящийся поток. Вода буквально кишела рыбой, которая шла такой плотной массой, что, казалось, можно было ходить по ней, не замочив ног. Слышался постоянный плеск, шорох, всплески, когда шеша пробивалась сквозь течение, ее чешуя мерцала в бледном свете.

Сотни наших солдат выходили на брод, превратив свои копья в остроги — длинные шесты с несколькими острыми зубьями. Микенцы, с их врожденной ловкостью и опытом жизни у моря, оказались особенно умелыми в этом деле. Их движения были быстрыми и точными, они, словно роботы, умело орудовали острогами, вытаскивая одну рыбу за другой. Река буквально дарила нам свое богатство, и мы с радостью принимали этот дар. Я еще раз попытался обратиться к магии воды, прислушаться к источнику… Бесполезно!

Еще сотни солдат были заняты вялением и копчением шеши. Развешивали рыбу на специальных козлах, затем разводили костры из сухих веток, и густой, ароматный дым поднимался к небу, смешиваясь с запахом рыбы. Весь лагерь наполнился аппетитным, манящим ароматом. Это был поистине пир после сокращенного пайка, которым мы питались последние недели.

Я сам, наблюдая за этим процессом, чувствовал, как внутри меня медленно поднимается волна облегчения. Подобная удача была настоящим подарком богов. Это давало нам время, так необходимое для восстановления сил и подготовки к дальнейшему походу.

Однако я остро жалел о двух вещах. Во-первых, у нас было не так много соли, чтобы засолить всю икру шеши, которая, без сомнения, была бы ценным источником питательных веществ. Большая часть ее, к сожалению, была просто выброшена или съедена на месте, что было непростительным расточительством. Во-вторых, у нас не было из чего сделать сети. Если бы были сети, мы могли бы выловить гораздо больше рыбы, и процесс был бы намного эффективнее. Но даже острогами и дубинками нам удалось набить столько рыбы, что возы обоза были забиты ею с горкой.

За неделю мы смогли сформировать месячный запас еды для всего войска. Это было настоящее достижение, которое подняло боевой дух армии и дало нам столь необходимую передышку. Голод, который еще недавно был нашим главным врагом, отступил, и теперь мы могли сосредоточиться на главной цели.

За это время легкораненые успели поправиться. Тяжелораненых, которых мы не могли тащить с собой в земли Инферно, отправили в Вертан. Я опасался их отправлять, опасаясь нападения на обоз костяных гончих, которые еще недавно терроризировали дороги, но все прошло удачно. Маршрут, составленный эльфами, оказался безопасным, и отряд, сопровождавший обоз с ранеными, благополучно добрался до города. Об этом мне сообщил посыльный, который прискакал в день выступления к Некрополису. Он также принес хорошие новости: обоз не только без проблем дошел до города, но даже вышел обратно с запасом еды и оружия. Это было еще одним подтверждением того, что удача повернулась к нам лицом.

Наконец, все было готово. Армия, с пополненными провизией обозом, отдохнувшая и набравшаяся сил, стояла в ожидании. Ранним утром, под лучами тусклого восхода, мы выступили в путь, направляясь на юго-восток, к Некрополису, в самое сердце Инферно. Река Эол осталась позади, ее воды, еще недавно бурлящие от рыбы, теперь спокойно текли под первыми лучами солнца.

Дорога к логову Аша, к его столице, оказалась не такой, какой я ее представлял. Сначала она петляла по сухим, но относительно ровным холмам, покрытым редкими, чахлыми кустарниками, которые с каждым шагом становились все более мертвыми. Под ногами хрустел мелкий, черный песок, смешанный с вулканической пылью, и каждый порыв ветра поднимал над равниной клубы серой мглы, словно духи мертвых земель, танцующие свой безмолвный танец.

Постепенно пейзаж менялся, становясь все более зловещим, все более чужим. Мы вступали в страну мертвых, в земли, которые Аш своим присутствием изменил до неузнаваемости. Брошенные города, когда-то бывшие центрами жизни, теперь стояли, словно призрачные памятники прошлому. Их каменные стены были изъедены временем и пеплом, крыши обвалились, а окна зияли черными, пустыми провалами, словно глазницы мертвецов, безмолвно взирающих на нас. Улицы, занесенные черным песком, были пустынны, и лишь редкие, скрипучие звуки доносились откуда-то из глубины разрушенных зданий — скрип расшатанных балок, шелест пепла, который ветер гнал по мостовым. В воздухе витал запах серы и чего-то еще — гнилостного, тяжелого, отвратительного, словно сама смерть витала над этими землями.

Мы проходили мимо того, что когда-то было полями, но теперь представляло собой бескрайние, черные пустоши, где не росло ни травинки. Земля была потрескавшейся, сухой, словно выжженной изнутри. Из ее трещин вырывался тонкий, сизый дымок, а порой, вдали, можно было увидеть странные, кристаллические образования, которые мерцали тусклым, зловещим светом. Казалось, что сама земля здесь была живой, но эта жизнь была извращена, превращена в нечто иное — в живое, но мертвое, в часть Инферно.

Заброшенные деревни производили еще более тяжелое впечатление, чем город — их деревянные дома почернели от копоти и пепла, стояли, словно обугленные кости. Деревья, что еще недавно шумели листвой, теперь были голыми, скрюченными стволами, их ветви, покрытые тонким слоем черной пыли, казались скрюченными пальцами, протянутыми к небу в немой мольбе. Ни птиц, ни животных — ни малейшего признака жизни. Только ветер, несущий с собой пепел и мертвый шепот, проникал в каждую щель, в каждый дом, в каждое сердце.

Мои люди шли молча, мрачно глядя по сторонам. Мы видели следы Аша — глубокие, широкие колеи, оставленные его Адскими крепостями, обгорелые участки земли, где были временные стоянки его армии. И чем дальше мы продвигались, тем отчетливее становились эти следы, тем ближе, казалось, мы подходили к логову демона. Начали появляться и местные обитатели. Сначала мы встретили большой курган, похожий на муравейник. В нем были десятки ходов и сотни скелетов, «складированных» внутри. Они не двигались и не подавали признаков жизни, если такое определение вообще применимо к ним.

— Что будем делать? — спросил Грок на небольшом военном совете, который мы устроили на ногах рядом с курганом — Опробуем наше новое оружие?

— Нет — покачал головой я — В новом обозе были кувшины с земляным маслом. Вылейте несколько внутрь

Спустя четверть часа, густая, маслянистая жидкость, отливающая радужной плёнкой, залита в несколько дырок в кургане. Она не просто стекает — она впитывается в почву.

Внезапно земля под ногами вздрагивает. Из костяного навеса неподалеку с сухим щелчком высовывается змеевидное щупальце — хватает за ноги одного из гномов, что разливал масло. Я слышу крик боли, его товарищи бросаются на помощь. Взмахи топоров, щупальце отрублено. Но из других входов появляются новые. Ничего себе там внизу «спрут» живет…

— Поджигайте! — кричу я гномам. Один из них высекает кресалом искры, поджигает трут, бросает его на землю. Белое пламя бежит по следам жидкости, сливается в огненное кольцо и быстро охватывает весь курган. Щупальца бестолково мечутся, тоже загораются. После чего с оглушительным звукам лопаются, разбрасывая вокруг себя зеленые ошметки. Это еще больше усиливает пожар.

— Хорошо мы их поджарили — рядом потирает руки Харт — Может и с Некрополисом так получится?

— Сильно сомневаюсь — качаю головой я — Уверен, придется с ним повозиться.

Земля под курганом горит ещё полчаса. Когда пламя наконец стихает, от него остаётся лишь почерневший, дымящийся холм оплавленного стекла и спекшейся золы. Фосфоресцирующее свечение, которое появилось вместе с щупальцами, угасло. Тишина, наступившая после рёва огня, оглушительна.

— Двигаемся дальше! — даю команду я и мы идем вперед.

Наконец, после нескольких дней тяжелого, изнурительного марша, когда небо над головой стало еще более свинцовым, а воздух — еще более тяжелым, горизонт начал меняться. Вдали, сквозь пепельную мглу, начали проступать очертания гор. Они были огромными, суровыми, их вершины скрывались за низкими облаками, но их силуэты, казалось, прорезали самое небо. И среди них, возвышаясь над всеми, как темный, злобный бог, стоял он — вулкан Аша.

Его вершина, до этого скрытая, теперь отчетливо виднелась, извергая в небо густой, черный столб дыма. Этот дым, казалось, был живым, он клубился, извивался, поднимаясь все выше и выше, пока не растворялся в свинцовом небе. По его склонам, из трещин и расщелин, стекали тонкие струйки сизого пара, а иногда, в ночной тьме, можно было увидеть слабые отблески красного, словно в глубине горы билось огромное, злобное сердце. Вулкан дымился, он жил, и эта жизнь была жизнью Аша.

Мы остановились на краю выжженной равнины. Впереди, за километры от нас, возвышалась гора Аша — огромная, зловещая, полная скрытой ярости. А под ней располагался Некрополис. Дошли.