Петр Третий. Огнем и Мечом

Глава 9 Дела семейные

ВОСТОЧНАЯ ПРУССИЯ. ЗАМОК НОЙХАУЗЕН. 15 (04) декабря 1758 года.

Как всегда, глухой стук копыт по уже схваченной морозом почве. Если кому-то кажется, что Император и Цесаревич только и то делают, что сидят в своём шатре, то спешу разочаровать — это не так. Полководец, который сидит всё время в своём шатре, просто самонадеянный дурак. Сама идея надеяться на доклады глупа по своей сути.

— Сын, ты уже думал о женитьбе?

Тот улыбается.

— Пап, мне двенадцать лет. Какая женитьба?

Киваю.

— Да. Я, между прочим, твою маму выбрал в тринадцать. И женился на ней по итогу лет. Хотя там баталия была пострашнее этой осады, хотя, конечно, что-то общее с осадой Елизаветы Петровны у меня было. Я выбрал себе будущую жену и шёл к этой цели год за годом.

— Ты маму любил?

Качаю головой.

— Нет, сын. Не слушай эти бредни. Любовь с первого взгляда — это просто опасный приступ лихорадочного безумия, всплеск горячечной страсти. Это приятно, забавно, но и очень опасно для стабильности брака. Любого. Даже если ты простой крестьянин или купчина. А ты — Цесаревич и будущий Император. Стабильность и удачность твоего будущего брака — это стабильность и удачливость державы твоей. Не полагайся на случай. Думай. Выбирай. Смотри по сторонам. Ты же знаешь принцип, по которому выбирала мне невесту Елизавета Петровна?

Кивок.

— Нужна была достаточно родовитая, но, не слишком влиятельного рода, немецкая принцесса.

— Да. Но, не обязательно немецкая. Были разные варианты. Французская, итальянская, датская… Брак Цесаревича — это всегда политика. Укрепление династических связей. Союзы. Прицел на будущее междержавных отношений. Но, Россия давно не нуждается в этом. Россия больше не нуждается в одобрении Европы. Мы — Империя. Мы — Третий Рим. Мы берем лучшее ото всех, но не заискиваем ни перед кем. Ты видишь, как идёт эта война.

— Да, пап. У нас победа за победой.

— Нет, сын, тут ты не прав. Это не вдруг и не само собой разумеющееся. Каждая наша победа — это тяжёлый труд. Плод интриг и державной политики. И во время войны. И до неё. И, главное, после неё. Мы к этой войне готовились долгие десять лет, а упустить плоды победы можем просто одним неразумным решением. Но, я не об этом сейчас. Ты — юн. Твоя кровь бурлит. Просто отделяй горячку взросления от выбора будущего. Своего и Империи. Вокруг тебя будут суетиться множество советчиков, которые будут лить патоку в твои уши. Не верь никому. Они не за тебя. А, часто, и не за себя. А за тех, кто даёт им деньги. И это, как правило, не друзья тебе. Присмотрись и к европейским династиям, и к российским родам. Подумай, какая жена нужна тебе. И Державе нашей. Для укрепления её и процветания. Не торопись. Не спеши быть взрослым. Иногда нужно изображать наивность и неуверенность. Иногда — решимость и непреклонность.

Кивок.

— Да, я понимаю. Это как шахматы. Проще уступить фигуру, но выиграть партию.

Чешу перчаткой шею.

— Не совсем, но, да. Жизнь сложнее шахмат.

— Но, ты сам говорил, что шахматы — это концентрация жизни.

— Да. Концентрация. Но не вся жизнь, с её нюансами. Жизнь не так проста, как шахматные схемы. Вот, например, Фридрих, прекрасный полководец. Но, мы его побили. Почему?

Павел Петрович задумался.

Наши кони стучали копытами по земле Пруссии. Два Государя. В плену у которых сам Фридрих Великий.

И очень важно, что Фридрих пленён в бою. Едва живой. Поступок его был героический, но, и, вместе с тем, весьма глупый. Идти с флагом во главе войска. Но, не в этом сейчас вопрос. Важно для формирования Павла то, что нет авторитетов, которых нельзя опровергнуть. Или просто побить. Павел будет разумно осторожен, но не будет заведомо бояться. Хоть Фридриха. Хоть Наполеона. Хоть кого. Он видел Фридриха Великого в клетке. Пусть и клетка эта в виде в меру роскошного замка. Побить можно кого угодно.

В том числе и тебя самого.

Я принимал в моём теперь охотничьем замке родственников. Прибыли с наследниками два моих дядюшки: наместник Карельский и король Шведский. Стреляем по кабанам, Пруссию и Померанию делим. Намеревается прибыть ещё Август Саксонский, но неделей позже. Пока мы тут распишем всё чисто по-семейному. Хорошо. И погода тоже. Приятно так вот ехать по малому снегу и просто дышать закатом.

Наконец я нарушил затянувшееся молчание.

— Как тебе принцы?

Павел пожал плечами.

— Густав Шведский упивается войной. Карл Двенадцатый его кумир. Пётр Карельский, конечно, ему оппонирует. Но, нормальные ребята. С ними не так скучно.

— Надоело здесь? Поедешь в Петербург к маме?

Усмешка.

— Нет, не настолько мне надоело, чтобы ехать к маме. Я пока тут побуду.

— Вот и славно. Впрочем, мы приехали.

Навстречу нам бежал дежурный офицер.

— Мои Государи! В Кёнигсберг, на Мекленбургских судах, прибыла делегация переговорщиков из Берлина.

Павел хмыкнул.

— Не спится людям.

— Вице-канцлер Нарышкин их разместит с дороги, сын, — отвечаю Наследнику.

— Со всем почтением, но, па, ты же знаешь, что Семён Кириллович не даст никому скучать.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. КОРОЛЕВСКАЯ КАРЕТА. 6 июня 1759 года

Королева изволила смотреть в окно. Санкт-Петербург. Они здесь с официальным визитом уже второй день. Нет, они, понятно, приехали раньше, им дали отдохнуть с дороги и привести себя и свиту в порядок. Официальный визит начался только вчера. В их честь даже дали бал. Редкость для нынешней России.

Что ж, Российская империя может себе такое позволить. Страна богата, а власть Петера практически незыблема. Сказал, что балы — это пустое мотовство денег во время войны, значит так и будет. Конечно, это лишь публичная сторона. Балы никуда не делись. Их просто официально не проводили. А частным порядком сколько угодно. Заявлялось лишь, что это не бал, а приём, вечер музыки, а к ним уже прилагались, так сказать, танцы. Но и тут Корона следила за приличиями. Хочешь устроить приём? Хочешь, чтобы тебя посетил Император или Императрица и оказали тебе ЧЕСТЬ? Сделай что-то для Империи или соверши что-то для Отечества своего. Не обязательно на полях сражений. В науке. В торговле. В благотворительности. Построй школу или приют. Дай приличные деньги на университет или на науки. Вложись в строительство дорог. Особенно железных. Создай производство. Позаботься о сирых и убогих. И монархи почтут тебя ВЫСОЧАЙШЕЙ ЧЕСТЬЮ и МИЛОСТЬЮ прибыть к тебе на приём под охи и ахи окружающих.

К сожалению, в Швеции это невозможно. После череды войн «шляпам» удалось экономику оживить, но в Швеции нет своего хлеба и страна всё ещё бедна настолько, что не может себе позволить демонстрировать бедность. Маскарады, театры, танцы… Безумный шик. Вплоть до полной безвкусицы. Пир и чума рядом.

Да и власть Короля слишком слаба после Северной войны. Даже войну с Россией в сороковых не смогло Королевство потянуть. Полномочия сословий стали слишком велики. И все тянут в свою сторону.

Душно стало в Швеции.

Имперские амбиции величия никуда не делись. Но, сил на них слишком мало. И денег нет. Пацифистские субсидии Англии не покрывают расходы. Французы же за мир не готовы платить. Окончившаяся победой война с Пруссией принесла приобретения территорий, но лишь разогрела аппетиты. Преобладающие в парламенте «шляпы» хотят реванша за проигранную Северную войну. Эта же партия третирует людей Софии, не давая укрепить Королевскую власть. Пока подачки французов и англичан их вроде сдерживают. Но, неровен час, Лондон возьмёт и решит субсидию на войну с Россией предложить. Шляпы будут не против. Только за.

Вернуть территории.

В том числе и земли, на которых стоит ныне Санкт-Петербург.

Санкт-Петербург.

Позор Швеции.

Город, ненавистный любому шведскому патриоту. Город, бросающий вызов и оскорбляющий самим своим существованием.

Королева смотрела в окно своей кареты. Санкт-Петербург строился. Она читала доклады, но увидеть своими глазами это было полезно. Россия выдержала только что большую войну и влезла, похоже, в ещё одну, но новая столица продолжала строиться, невзирая ни на что.

Вчера, их, с Наследником Густавом Кристианом и старшей дочерью Фредерикой Альбертиной, торжественно принимали в Зимнем дворце. Фике обратила внимание на то, что дворец порядком обветшал. Не запущен, нет, но явно требовал ремонта. Насколько она знала, предыдущая императрица Елизавета уже заказала строительство нового, очень роскошного дворца, но Петер, взойдя на трон, строительство остановил. Мол, у государства нет денег на роскошь. Армия. Флот. Заводы и фабрики. Дороги. Наука. Образование.

Дворцы подождут.

Балы подождут.

Не до них сейчас России.

И, что интересно, дворянство терпит это. Хотя, как доносит посольство, недовольных много. Но, пока терпят Петера.

Пока терпят.

Фике вздохнула.

Петер. Какой сильный человек! А ведь она могла стать его женой. Не сложилось. Мама поспешила выдать её замуж за своего брата Георга Людвига. Конечно, быть Королевой Швеции приятно. Страна протестантская и культурная. И София Августа Фредерика Шведская сейчас имеет вес и влияние в Королевстве. Но, ведь она могла стать и императрицей России. При определённом везении, конечно.

Не сложилось.

Сегодня у неё «женский визит». Дети ещё до полудня уехали с цесаревичем осматривать железную дорогу. Страшно, но пришлось с фрейлинами отпустить, Густаву это будет полезно, да и Фредерике нелишним будет поближе узнать русского кронпринца. Софии же предстояла встреча с глазу на глаз с Каролиной Луизой Русской. Или как её тут зовут — Екатериной Алексеевной.

Императрицей Всероссийской.

Русской.

Русской. Смешно. Из неё такая же русская, как из самой Софии шведка. Немки обе. Петер хотя бы по матери русский. Относительно, конечно. С учётом того, кто его бабка. Но, хотя бы отдалённо. А Каролина немка чистокровная. Да и сын их Пауль тоже немец, хотя убеждён, что он русский. Впрочем, и сама София с мужем воспитывали детей, как шведов. Такова судьба и жизнь монархов. Ты тех, чью Корону носишь.

Вот дядя Фридрих теперь просто курфюрст Бранденбургский. С короной Пруссии пришлось расстаться. Впрочем, война ещё не окончена и Фриц вполне может свои дела и поправить. Ему удалось главное — Россия и Швеция из войны вышли. А короны — дело наживное.

Фике мысленно «помолчала», глядя на проплывающие за окном виды.

Война между Швецией и Россией неизбежна, это факт. Пока монархи друг другу улыбаются и заверяют о вечном мире. Петеру сейчас не до Швеции, и им самим пока не до России. Но, время придёт. Царственный муж воевать с двоюродным племянником не хочет, но у него нет выбора. Понятно, что отвоевать земли Санкт-Петербурга не удастся, тут хотя бы вернуть всю Финляндию с Выборгом, но, всё же, даже у неё щемит сердце, глядя на просторы улиц, каналов и проспектов. Как Карл Двенадцатый умудрился всё это потерять?

Плохо, что Петер Третий молод и не приходится надеяться на то, что власть в России вскоре сменится. Хотя, кто знает? Царица Елизавета была отнюдь не стара, но, и на неё нашлась бомба. Впрочем, у Петера есть наследник, а жена у Петера весьма умна и властна.

А вот и Новый Итальянский дворец.

Сегодня визит полуофициальный и царица Екатерина принимает свою гостью не в главном дворце. Хотя, это почти её домашний дворец в Петербурге. Она с семьей живёт в нем, когда они в столице. Во всяком случае, в Царское Село или Ораниенбаум гостей возят редко. Вот самой Софии и Георгу Людвигу там бывать не доводилось пока. В Москву иноземных правителей тоже не особо допускают. Русские «позволяют заглядывать европейцам к себе лишь в форточку» — для них только официальный Петербург. Не более того. Ощущение, что Пётр Великий Русский поставил здесь город на болотах именно для этого.

Карета остановилась. Дверца распахнута. Ковровая дорожка. Почётный караул. Церемониймейстер. И главная встречающая — статс-дама баронесса Нартова. Бывшая (?) фаворитка императора Петера. Каролина Луиза явно утончённо унизила бывшую соперницу, послав встречать Фике именно её. Точнее, унизила их обеих. И Софию тоже. Каролина Луиза могла бы прислать кого-то другого. Не бывшую рабыню и наложницу несостоявшегося жениха Королевы Швеции.

Стерва. Так все говорили о Каролине в Европе. И они правы. Стерва она и есть. Боже, какая стерва! Как только муж её терпит? Такая жена и задушить ведь может! Опасная женщина!

Официальный реверанс.

— Ваше Королевское Величество, Её Императорское Величество Государыня Императрица Екатерина Алексеевна ожидают вас.

София Августа Фредерика Шведская не удостоила баронессу даже кивком. Просто прошла мимо, спиной чувствуя полный холодного до отвращения презрения взгляд баронессы.

Что ж, любить Фике в России никто не обещал. Ладно. Ещё посмотрим кто кого.

ПАРИЖ. ВЕРСАЛЬ. БОЛЬШОЙ ДВОРЕЦ. САЛОН ИЗОБИЛИЯ. 17 (6) июня 1759 года.

— Проходите граф, — лениво кивнул Людовик Возлюбленный, — можете попробовать моих пирогов и кофе, я конечно не русский Пьер, но уж кофе получше его могу заварить… да садитесь уж, а то обольётесь ещё…

Король хохотнул. Премьер поклонился, и начал искать глазами куда бы присесть. Ситуация была патовая. Ему не полагалось сидеть на докладе у Короля, но на это сейчас было прямое монаршье повеление…

Людовик задорно посмотрел на застывшего во внутренних метаниях министра.

— Садитесь на пол Этьен, столик достаточно низкий, — снизошел монарх с разъяснением.

Этье́н-Франсуа́ де Шуазёль граф Стенви́ль не стал больше медлить. Король сегодня в хорошем расположении не в Бастилию же, а на пол посадил. Это же привилегия, а не унижение!

Луи показал премьеру на его чашку, которую загодя сам и налил. Собственно, и пироги были испечены Луи. Король имел к ним и паштетам исключительное умение.

— Вам уже удалось шведов уговорить? Или Мне с де Ришельё и де Брольи прикажете одним выигрывать сражения?

Этье́н-Франсуа́ де Шуазёль

Де Шуазель пригубил кофе и поставил чашечку на столик. Вопрос был труден и пока не нашел окончательного решения. Короля всё более напрягала эта война. После разгрома вернувшимся Фридрихом IIфранко-саксонской армии при Бергене, раненого принца де Субиза снова сменил герцог Эммануэль Арман де Виньеро дю Плесси-Ришельё. И вскоре, князь де Брольи отбил у ганноверцев Мюнден, снова выведя из англо-прусской коалиции Гессен-Кассель. Победа стоила тысяч жизней, но Возлюбленного Короля расстроила необходимость урезать дворцовые траты, предложенная генеральным контролёром финансов де Силуэтом. Выкрутились снова за счёт займов, но, тёзка де Шуазеля прав — без умаления запросов Двора и введения налогов на богатых, Франции не выиграть этой войны. Хотя, скорее Этьен де Силует лишится своей должности, чем Король пойдёт на это. И мадам Помпадур, благоволящая обоим Этьенам, ничего не сможет с этим сделать.

— Король Георг Людвик слишком прислушивается к своему петербургскому племяннику, но мы работаем с сословиями, Ваше Королевское Величество, — ответил премьер уклончиво.

— И… — поднеся чашечку кофе к рту протянул Король, — каковы ваши успехи?

Что тут говорить? Шведы не нарадуются на Георгиебургский мир, вернувший им все потери в Померании, да еще добавивший Старградские земли к тем, что когда-то у них были в прошлом.

— Канцлер фон Хёпкен сдерживает порывы к войне с Россией, но его «партия шляп» с Пруссией воевать не хочет, они считают, что взяли там всё что могли, — продолжил вещать де Шуазель, — но нам удалось склонить на нашу строну «молодую партию колпаков», они сильно ориентированы на королеву Софию, опасающуюся за свой родной Ангальт-Цербст, она же отправилась погостить в русской столице…

— Putain!! Encore ces femmes! — выплюнул король.

Этьен застыл. Чёрт! Его тоже раздражало, что это войну зовут в Европе «Войной Четырёх женщин». Говорят, сам Фридрих этот ярлык запустил. И он прав в общем-то. Францией фактически правит Жанна-Антуанетта Пуассон маркиза де Помпадур, Австрией — Мария-Терезия, Швецией — София Ангальт-Цербсткая, а Россией руководит королева Екатерина Алексеевна. Царственные мужчины у всех героические, некоторые даже сейчас при своей армии, но правят за них, а часто просто ими — эти женщины.

— Что с турками? — сменил тему Король, — янычары ещё не придушили возлюбленного брата моего Мустафу III?

— О, нет, султан Мустафа жив, — оживился премьер, надеясь, что сможет правильно подать свои успехи, — в Стамбуле всё спокойно, самые горячие головы отправлены защищать Багдад от персов.

— А русские?

— Они гоняют напавших по английскому наущению на них татар, но не трогают турецкие крепости, — зачастил первый Королевский министр, — пока нам удается прямого столкновения с русскими не допустить, а турки не пропускают к крымским татарам боеприпасы и продовольствие.

Луи вздохнул. Пока История зависла в предвкушении.

— Как дела в Америке?

— Тяжело, Сир, — вздохнул и де Шуазель, — при Бопоре нам удалось Вольфа отбить, но англичане теснят, кстати, там отличился какой-то русский, маркиз де Сен-Веран прислал представление на получение им генеральского патента.

— Русский? — оживился король, — как зовут?

— Мм, Сабба Закревски де Орлик, Сир, — припомнил Этьен.

— Де Орлик? — удивился король.

— Да, это графа де Орлик приёмный сын, — подтвердил премьер.

Король задумался. Этот молодой человек где-то в уголке его сознания жил.

— Берите пироги, граф, — выпав ненадолго из задумчивости проговорил Луи.

Де Шуазель украдкой посмотрев на последний глоток кофе взял то что монарх предложил. Если бы Луи так же правил, как готовил!..

— Этьен, я хотел бы увидеть этого молодого человека, — сказал наконец король.

Граф де Станвиль сглотнул и возрадовался что пирожок он только что успешно проглотил.

— Это будет трудно, Сир, — сказав он, приподняв плечи, — англичане блокируют нам связи с колониями, доходит только один транспорт из трёх.

— Ну так добавьте боевых кораблей, — возразил Луи.

— Сир, нам нужны все силы что бы подготовится к высадке в Шотландии этой осенью, — решился возразить де Шуазель, — а ещё русские сопроводить свои корабли для давления на турок в Средиземное море просят.

— Русские нам не союзники, Шуазель, — отрезал Людовик XV, — так что обеспечь мне прибытие генерала Закревски, но напиши в приказе только что его сильно раненный при Бергене отец видеть хочет. Иди.

Премьер-министр встал и начал пятиться к двери.

— Этьен, — окликнул его король, — как тебе мои пирожки?

Первый министр притормозил и растёкся в верноподданической улыбке.

— Как всегда, бесподобно, Ваше Величество! — искренне похвалил венценосного кулинара де Шуазель. Они в отличии от капризов монарха никогда не застревают в горле.

Королева Шведская София Августа Фредерика

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. НОВЫЙ ИТАЛЬЯНСКИЙ ДВОРЕЦ. КАБИНЕТ ИМПЕРАТРИЦЫ. 6 июня 1759 года.

Длинный путь. Залы и коридоры. Нартова на два шага позади. Позади Нартовой идёт церемониймейстер. На пути почти никого. Лишь изредка попадаются придворные, которые склоняются в полупоклоне. Они вполне могли так и баронессу Нартову встречать. Наверняка её так тут встречали и без Королевы Софии.

Но, тут не может быть каких-то официальных претензий. Вчера ведь по протоколу была встреча чин по чину. Со всем шиком. И дворец им с дочерью и Наследником отвели самый лучший в Петербурге. А сегодня просто визит Королевы к императрице.

В гости, так сказать.

Сверкающие сталью торжественные кирасиры при дверях.

Фике остановилась.

Двери распахнулись.

Церемониймейстер вышел вперед и доложил:

— Ваше Императорское Величество! Королева Шведская София Августа Фредерика!

Из глубины огромного кабинета донеслось спокойное:

— Проси.

Фике, входя, приветливо поджала губы в подобии улыбки.

— Каролина.

Кивок.

— София. Счастлива видеть тебя в добром здравии.

Кивок в ответ.

— И я тебя безумно рада видеть в добром здравии.

Проклятый протокол.

Две женщины, которые терпеть не могут друг дружку, но вынуждены утончённо издеваться, не имея других возможностей. Конечно, Каролина знала о том, что Фридрих Прусский именно Софию сватал нынешнему императору Петеру. И царственная тётка Елизавета была весьма благосклонна к этому браку.

Но, не сложилось.

Что не мешает Каролине Луизе победно ненавидеть соперницу, которая вполне могла отобрать у неё мужа.

Что может быть страшнее уязвлённой женщины, которая вынуждена гостеприимно принимать ту, которую с радостью бы сварила в адском котле? Пусть Каролине Луизе и повезло опередить Софию, но императрица Русская ведь ничего не забыла. И вспомнит ещё не раз.

— Чаю? — И не дожидаясь ответа гостьи, — баронесса, сделайте нам вашего великолепного чаю, как вы умеете.

Нартова сделала реверанс.

— Да, моя Госпожа.

Императрица повернулась к гостье.

— София, по твоему предпочтению я повелела приготовить и кофе, его сейчас подадут кофе-шенки.

— Спасибо, Екатерина, но трудно отказать себе в удовольствии испить чай, приготовленный лучшей мастерицей, — растеклась в улыбке шведка, — а правда, что баронессу сам Петер учил?

— Правда, — на автомате ответила императрица.

— Всегда мечтала его отведать, — сказала София, — а кофе я могу и дома попить.

Прозвучало слегка двусмысленно. Впрочем, ни хозяйка, ни Нартова не обратили внимания на её слова. Или сделали вид, что не обратили. А жаль. Заготовленная фраза была весьма и весьма пикантна.

— Ступай, Лизонька, ступай, — проводила обер-чай-шенкиню императрица.

Говорят, что Нартова уже давно гофмейстерина у старших дочерей Екатерины и редко теперь занимается приготовлением чая. Но, Софии, всё же, было приятнее думать об этой выскочке на пару чинов ниже. Не обращать же своё раздражение на императрицу. Им сейчас обеим ещё важные вопросы решать. Так что «спрячь Фике в кулачек» всё личное и до отплытия не выпускай.

— Как вам погода, Софи? — салонно начала хозяйка.

— Немного прохладно, но у нас в Стокгольме в это время так же.

Прозвенел звонок, занесли чай.

Кроме сахара кубиками к нему подали ещё обваленные в нём и подсушенные фрукты. Они были разрезаны такие же как сахар кубики и посажены на деревянные булавки. Весьма оригинально.

— Угощайся, Софи, это печёные цукаты, — поспешила разъяснить Императрица, — у нас их прозвали конфеКтами, а фрукты выращены лично великой княжной Екатериной, вот попробуй манго, Петер говорит, что для сердца этот плод очень замечательный.

Вот умеет же русская правительница сразу и проявить к гостье радушие, и её самомнение опустить. Ладно. Попробуем. Не будем обижать «старушку».

Пары чашек чая хватило чтобы дамам все новости европейской моды, театральные и книжные новинки обсудить. Нет, они могли бы так болтать часами. Великосветские бездельницы так и делают. У Софии будет ещё время это с Екатериной обговорить. Здесь же и сейчас они собрались для работы. И шведская Королева была благодарна хозяйке что она не стала долго церемонии разводить.

— Извини, София, пока Петер в войсках у меня очень много дел, потому отложим пока светскую беседу, — подлив себе ещё чая перешла к делу Лина, — говори прямо с чем приехала.

— Понимаю, сестра, я тоже в Стокгольме не скучаю, — парировала Фике, — не так конечно, как ты…

— Знаю, знаю, Софи, ты, в отличие от Георга, страдаешь что парламент с канцелярией не хотят вас к большим делам подпустить, но, поверь, иной раз мне кажется правление сословий полезным, жаль только, что в России нельзя этого допустить. Итак?

Вот же стерва. Но и сама София такая. Хочешь править — будь стервой. Веками так было. Есть и будет быть.

— Кэтрин, Шляпы тормозят переброску наших войск из Финляндии. Говорят, что вы медлите с отводом, — София покрутила в руках дольку ананаса, — они уже отзывали маршала фон Словения-Штерберга из Або и намерены послать туда графа фон Ферзена, пока он по моей просьбе инспектирует войска в Штеттине, но долго в Славинии я не смогу его держать.

— Софи, ты отлично осведомлена, что мы выводим свои войска по графику, — ответила Императрица, — тебе чаю ещё налить?

Всего пара фраз и понятно кто у себя хозяйка, а кто может только подолом свои дворцы мести.

— Наливай, — продублировала кивок Королева, — давая ещё с молоком попробую; а по Финляндии я не могла тебя не предупредить.

Императрица налила в новую чашку томлёного молока и немного заварки, затем кипятка из новомодного самовара. Надо себе в новом Дворце завести.

— Тебе, сестрёнка, надо занять своих военных делом, — поставив чай перед гостьей сказала бывшая Дармштадская принцесса Каролина, — говорунов твоих силы удержать, кроме пуль, нет.

София Августа Фредерика, пригубила кремовою по цвету жидкость. Недурно. Не кофе конечно, но, надо попросить своих кофе-шенков так заваривать научить. «Сестрёнка» говоришь? Младшая? Тонко. Может тебя пару раз «тётушкой» назвать? Ладно, пока пропустим.

— Так, другого дела кроме войны с вами или с Фридрихом у нас для вояк не предвидится, — не ставя чашки произнесла София, — с Данией или Англией воевать желающих нет, за это даже не от кого субсидию получить.

— С Фридрихом вы одни в Померании не справитесь, а нам на юге ещё год — полтора воевать, — заметила Екатерина, — каштаны из огня для других тоже таскать не дело, особенно бесплатно.

— Вот, и мы с Людвиком так думаем, — вздохнула Королева Шведская, — он хотел узнать не можете ли вы нам что-то интересное предложить?

Теперь с чашкой в руке застыла хозяйка кабинета.

— Ну, мы совместно можем наши войска из Финляндии в Померанию вывести, — начала вслух размышлять Императрица, — флотом, борт в борт… Хотя нет.

Екатерина Алексеевна встала, поставив на столик чашку и подошла шторке на стене. Отодвинув которую открыла для Софии карту.

— Подойди.

Королева только и ждала приглашения.

— То, что я скажу только для твоих и мужа твоего ушей, — негромко, но четко произнесла Императрица, — в конце лета половина нашего флота уйдет в Средиземноморскую экспедицию, точнее некоторые в колонии, но большая часть поплывёт турок топить…

София Фредерика аж замерла. Если русские уведут флот, то Шляпы точно могут новую «Северную войну» продавить.

— Идти флот будет не торопясь. Зайдет в Киль, Копенгаген, Гамбург… А дальше неспокойные воды. И если бы у нас был нейтральный компаньон, то проще кораблям было там проплыть, — завершила Императрица.

А что? Хитро. Если увести хотя бы половину флота, то с поставками в Финляндии будет сложнее, да и всего своего побережья толком не прикрыть… Хитра, однако, Каролина! Вот что значит университет и быть старше. Русские бы и так, и так ушли. Не взирая на опасения. Георг Людвик может быть и сам, узнав, захотел бы сопроводить их хотя бы до Зунда, а теперь, получается, что это не шведская услуга русским, а русское шведом одолжение… Да. Надо чаще встречаться. Каролина может ещё многому научить.

— Заманчиво, но Риксдаг может не утвердить расходы, — ответила София.

— До Гамбурга мы оплатим золотом прогулку экспедиции. Если пойдёте дальше, — мы то готовы рассчитаться хлебом, — спокойно ответила Императрица, — а знаешь что, подруга, а если вам вместе с нами на турок сходить?

Шведский Крит? А может быть Кипр? Иерусалим? Ааа… Да просто пограбить богатые города побережья! Вот это действительно интересно. В Швеции еще не все потомки викингов перевелись!