Старый, но крепкий 3

Глава 23

Я шагал рядом с Лиссой. Девушка без устали щебетала, размышляя — что это за зверь такой, «Создание рунных массивов».

Как только мы вошли в аудиторию, я понял, что на этом занятии будет нечто совершенно иное, чем тренировки с Ци или физические упражнения. Комната была просторной, но не такой, как тренировочные залы. Вместо оружейных стоек и манекенов здесь стояли длинные столы из тёмного дерева. На каждом из них аккуратно разложены стопки бумаги, кисти и чернильницы. В воздухе пахло почти как в библиотеке — смесью свежих чернил и старых книг.

Мастер уже ждала нас. Она стояла у наставнического стола, спиной к аудитории, и быстро записывала что-то в блокнот. Её длинные чёрные волосы были собраны в строгий пучок, и даже сзади она выглядела так, будто каждое её движение было выверено до миллиметра. На ней был идеально выглаженный костюм: юбка и пиджачок глубокого синего цвета. Я даже слегка растерялся, до этого вся одежда либо была простого кроя, вроде рубахи и штанов, либо все было на восточный манер: хуньфу, чаншань, ципао, даопао и прочие «пао», шэньи и дуаньда. Хотя нет, приглядевшись, я понял, что это не пиджачок, а как раз таки очень похожая на пиджак дуаньда: короткая куртка, которую носят с юбкой или брюками. Значит, все в порядке.

Мы расселись за столами. Я занял место ближе к центру, чтобы лучше видеть и слышать. Мастер обернулась к нам только тогда, когда последний ученик сел. Она окинула нас острым взглядом, словно оценивая, кто достоин находиться здесь.

— Меня зовут Мэй Лань. Добро пожаловать на первый урок по созданию рунных массивов.

Звонкий голос мастера звучал негромко, но разносился по всей аудитории. Лисса и Сеона смотрели на женщину с тем самым выражением, с которым смотрят на соперниц. Парни любовались.

— Создание массивов, — повторила Мэй. — Это искусство требует не только силы, но и ума. Здесь вы научитесь тому, что может изменить ход сражения или судьбу целой деревни, а то и города! Но предупреждаю сразу: одна ошибка — и вы можете уничтожить себя.

Сказанное ею было слишком абстрактным, чтобы заинтересовать всю нашу группу. Лемур неловко почесал шею, беспокойно заворочался Гар Рус, но никто не решился заговорить.

— Начнём с простого вопроса, — продолжила Мэй Лань, чуть приподняв бровь. — Что вы будете делать, если встретите бесплотного злого духа?

Повисла тишина. Ученики переглянулись, никто не хотел отвечать первым.

Наконец, Гар Рус неуверенно поднял руку.

— Э-э… Попробую атаковать его?

Мэй Лань посмотрела на него так, будто он только что предложил прыгнуть со скалы без парашюта.

— Чем?

— Ну… мечом.

— И у вас ничего не выйдет, — её голос стал холоднее. — Кроме того, вы умрете в муках. Бесплотного духа нельзя атаковать напрямую. Ваш удар пройдёт сквозь него, а он воспользуется вашей ошибкой.

Снова тишина. Через несколько секунд Лемур пробормотал:

— Может… позвать на помощь?

Мэй Лань едва заметно кивнула.

— Это уже разумнее. Но какова вероятность, что рядом будет человек, способный помочь вам?

Я поднял руку и уверенно ответил:

— Бежать.

Её взгляд задержался на мне чуть дольше, чем на остальных. В уголке губ мелькнула тень улыбки.

— Принимается, — коротко кивнула она. — Иногда лучший способ выжить — это отступление. Но и не всегда у вас будет такая возможность.

Она сделала паузу и прошла вдоль столов. Её шаги были такими же выверенными и точными, как всё остальное в ней.

— Бесплотного мононоке нельзя ранить обычным оружием. Его не всегда можно уничтожить даже энергией Ци или техниками. Эти существа достаточно живучи, чтобы быть постоянной головной болью для королевства. Но его можно сковать рунным массивом.

Она остановилась у моего стола и посмотрела прямо на меня.

— А теперь скажите: если вы решите использовать рунный массив против духа, что будет вашей первой ошибкой?

Я почувствовал, как взгляды всех устремились на меня.

— Мастер Мэй Лань, я не знаю ничего о рунных массивах и не могу дать вам ответ.

Вопреки ожиданиям, мастер просто кивнула.

— Если вы неправильно рассчитаете символы или их порядок, массив может не сработать или обернуться против вас. Ци, заточенная в нем, может оторвать вам руку или голову. Запомните: в рунных массивах важна каждая деталь. Неправильный наклон линии или излишняя энергия могут привести к катастрофе. Поэтому мы с вами будем учить массивы до тех пор, пока вы не сможете чертить их идеально и по памяти. На наших занятиях я смогу обучить вас десяти массивам. Последний вы освоите как раз к моменту становления адептом или личным учеником одного из мастеров.

Она вернулась к своему столу, взяла в руки мелок.

— Кто не сбежит, встретив духа, умрёт, — повторила она, и её голос прозвучал спокойно, будто речь шла о погоде. — Если у вас нет клинка, способного уничтожить бесплотное существо, или если вы не умеете создавать печати, сопротивление будет бесполезным. Духи не знают усталости и сострадания. Они питаются страхом, жизненной и духовной энергиями и человеческой глупостью.

В аудитории повисла напряжённая тишина. Ученики ёрзали на своих местах.

— Сегодня вы начнете изучать основы построения рунных массивов. Или печатей, если проще, — продолжила Мэй Лань ровным голосом, без единой эмоции. — За следующие две недели я научу вас двум печатям. Первая, защитная, оградит вас от слабых духов. Вторая, более сложная, но она способна заточить слабого мононокэ в предмет.

Она повернулась к стене, взяла мелок и начала чертить. Движения были быстрыми и точными. Линии пересекались под идеальными углами, складываясь в сложную геометрическую фигуру. Затем она вписала внутрь символы и руны, каждую с таким вниманием к деталям, будто от этого зависела её жизнь. Возможно, так когда-то и было.

— Ваша задача на сегодня — изучать эту печать, — произнесла Мэй Лань, обведя нас строгим взглядом. — Перечерчивайте ее на бумагу, изучайте. Можно подходить ближе к печати, если кому-то не видно. Старайтесь как можно точнее перерисовать себе печать. За следующую неделю каждому из вас нужно выучить её наизусть и повторить самостоятельно. Если вы не сможете сделать это идеально, я не буду держать вас в этом классе. Машите мечами и тренируйте мышцы.

Я внимательно изучал узор на стене. Линии, символы, их расположение — всё это накрепко отпечатывалось в памяти. В какой-то момент я закрыл глаза и представил перед собой печать. Воспоминание было четким и ясным, спасибо умению обращаться со своей памятью.

Я поднял руку.

— Мастер Мэй Лань. Я уже могу повторить ее.

Комната замерла. Несколько человек повернулись ко мне, на лицах удивление и недоверие. Мэй Лань прищурилась, изучающе глядя на меня, словно пытаясь понять, серьезен ли я.

— Я не потерплю розыгрышей и шуток на своих уроках.

— Понятное дело, — киваю. — Хорошо, что у нас достаточно бумаги и чернил, чтобы проверить меня.

— То есть, хотите сказать, что готовы нарисовать печать по памяти, соблюдая все пропорции? Очень самоуверенное заявление, молодой человек, — холодно заметила она.

— Но я действительно могу. У меня хорошая память.

— Тогда продемонстрируйте. На вашем столе есть пустые листы, есть кисти и чернила. Сядьте спиной к печати и повторите ее.

Я пожал плечами, сел так, чтобы рисунок остался позади. Затем — сосредоточился, снова вспоминая печать, и начал рисовать, копируя не только печать, но и порядок, в котором мастер эту печать чертила.

Каждая линия приходила сама собой. Я помнил углы, порядок символов, их соотношение. Это было похоже на интуицию, подкреплённую ясным образом в голове. Две минуты спустя я встал и отнес лист Мэй Лань.

Женщина внимательно изучила листок. Лицо оставалось непроницаемым, но она задумчиво почесала переносицу указательным пальцем. Это единственный жест за все занятие, который выбивался из образа снежной королевы.

— Так… — протянула она тихо. Затем подняла на меня взгляд. — Будь добр, останься после занятия.

Я кивнул и вернулся на место. Остальные ученики переглядывались — кто-то с интересом, кто-то с завистью. Одна Лисса сверлила женщину мрачным взглядом.

— Остальные — чертим, запоминаем! — скомандовала Мэй Лань. — Я преподаю уроки, которые могут спасти вашу жизнь. Не пренебрегайте этими знаниями.

Когда урок закончился и все разошлись, я остался в классе наедине с Мэй Лань.

Она стояла у доски, задумчиво глядя на мелок, словно решая, с чего начать.

— Ты неплох, — наконец произнесла она, не поворачиваясь ко мне. — Скажи, ты уже знал эту печать?

— Нет. Впервые увидел.

— Сейчас я дам тебе второй массив, — сказала она и начала рисовать. — Это более сложная работа. Она способна заточить духа в предмет… Предмет помещается вот сюда, в этот круг. Справишься?

Пожимаю плечами.

— Я легко ее выучу.

Она посмотрела на меня с лёгким прищуром, все еще сомневаясь. Затем кивнула.

— Вперед.

Я сел за стол и взял перо.

Печать оказалась сложнее первой: больше линий, больше символов, запутанная структура. Но, как и прежде, я закрыл глаза, сосредоточился, вспоминая все до детали, и начал работать. Линии и руны всплывали в памяти. Через три минуты я закончил.

— Готово.

Она внимательно изучила рисунок, не говоря ни слова. Её лицо оставалось спокойным, но я заметил едва уловимое напряжение в пальцах. Она провела мелком по линии на доске, сверяя с тем, что нарисовал я.

— Неплохо. Очень неплохо, — наконец сказала она. — Ты действительно запоминаешь это с одного взгляда?

Киваю.

— Ты сейчас никуда не торопишься?

Качаю головой. Мне уже самому интересно, что она мне предложит.

Мэй Лань кивнула и подошла к доске.

— Тогда я расскажу, как работает построение массивов. Если ты захочешь добиться большего, чем просто копировать чужие работы, тебе нужно понять принципы, лежащие в основе этой дисциплины.

Следующие полчаса женщина показывала мне каждую деталь начерченных на доске печатей: знаки, линии, их взаимодействие.

Я слушал, впитывая каждое слово, но все больше понимал, что с этой дисциплиной мне не по пути.

— Вот эти знаки, например, — указывала она на одну из частей массива, — отвечают за радиус действия печати. Если тебе нужно ограничить её действие в пределах комнаты или поля — это то место, где ты устанавливаешь параметры. Их просто вычислить: вот формула… Ты знаком с математикой?

— М-м-м… Нет.

То есть, именно с математикой этого мира я не был знаком. Да и земные алгебра с геометрией порядочно подзабылись.

— Так, ладно… Значит, вычисления пока пропустим. Смотри, вот здесь пишется условие срабатывания. Например, «если дух пересечёт границу» или «если кто-то прикоснётся к предмету». Но если в центре массива стоит такой вот знак… — она нарисовала символ, похожий на раздавленную гусеницу, — то условие срабатывания переносится во-от в эту часть массива…

Я внимательно слушал, запоминая каждую деталь. Но чем дальше она объясняла, тем яснее становилось одно: запомнить всё это я, конечно, могу, но понимание ускользает. С каждым новым элементом сложность возрастала. Логика массивов была многослойной, запутанной — слишком запутанной для моего восприятия. Вдобавок, чем сложнее был массив, тем больше вычислений и переменных нужно было учитывать при построении печати: время суток, фазу луны.

Наше внезапное индивидуальное занятие длилось около получаса, пока наконец Мэй Лань не закончила объяснения фразой «для начала все».

Одурев от количества переменных и необходимых вычислений, я поднял руку.

— Мастер Мэй Лань. А чего вообще можно добиться с помощью массивов? Силовые… то есть, невидимые барьеры можно с помощью массивов ставить?

— Нельзя.

— Перемещение в другой город?

— Такое с помощью массивов тоже устроить очень сложно, и энергии займет уйму. С помощью массивов в основном можно взаимодействовать с Ци. Можно с разной Ци, которую ты перед этим в массив влил, но очень ограниченно — сжечь противника вряд ли получится. В основном массивы направлены на духов и на взаимодействие с Ци. Можно подчинить духов, можно увеличить плотность Ци в каком-то месте — если встречал где-то места, где медитировать лучше…

— Встречал, — киваю, вспомнив беседку у реки Вейдаде.

— Ну, вот — там работали мастера печатей. Вообще можно многое сделать, но самое внушительное выходит у самых сложных печатей. Я мечтаю однажды создать формацию, на территории которой духи не смогут появляться в реальности.

Значит, магическим… то есть, духовным роялем, который будет меня вытаскивать из любых ситуаций, эти знания не станут. Не создадут из ничего еду и на физический мир влияют только опосредованно. Очень жаль.

— Попробуй на основании всего, что я тебе сказала, составить что-нибудь простое, — попросила женщина. — Например, печать для обнаружения духа в радиусе пяти метров. Сперва карандашом, а как составишь, возьми чернила.

Я взял карандаш и начал чертить. Линии, символы… Но всё выходило отвратительно. Одна часть массива конфликтовала с другой, где-то я забывал учесть важную переменную — а их приходилось учитывать множество. В конце концов, я отложил карандаш и покачал головой.

— Не получается? — спросила она.

— Нет, — признался я. — Слишком много переменных. Я помню о них, но учитывать сразу все, рассчитывать радиус кругов и толщину линий, решать, какие руны обязательны, а какими можно пренебречь… нет. Слишком сложно и муторно.

Женщина тяжело вздохнула, потёрла виски.

— У тебя потрясающая память, но совершенно не тот склад ума для этого. Я бы с твоей памятью такого могла достичь!

В голосе Мэй Лань звучала горечь, однако мне было побоку на ее разочарование. У меня есть свои цели: зелья, глефа, работа с энергией. Ну не собираюсь я учиться еще и построению массивов и что? Нельзя овладеть всем.

— Давайте я просто буду заучивать готовые массивы, — спокойно предложил я. — Самые простые, для которых не нужно постоянно вычислять переменные, опираясь на фазу луны, время суток и количество разумных вокруг.

Она даже не посмотрела на меня:

— Разумеется, будешь. Я обучу тебя всем простейшим массивам. Но я хотела большего.

Я пожал плечами. Её трагедия оставалась только её трагедией. А мне было достаточно того, что я мог запомнить любую печать с первого взгляда.

Закончив с рунными массивами, я пообедал, зашел в оружейную за копьем с металлическим шариком на наконечнике, а потом отправился на плац.

И там передо мной развернулось зрелище, от которого перехватило дыхание. По площадке мечутся два бойца с копьями. Их движения слишком быстрые для моего глаза, и уследить за ними выходит только когда они прекращают обмен ударами. Наконечники копий мелькают молниями, звуки ударов сливаются в шквал ударов. Каждый выпад нанесен (насколько я успеваю замечать) с такой грацией и точностью, что я невольно чувствую себя новичком, только взявшим в руки копье. И пусть умения в действиях практиков этого кружка не больше, чем у меня, насколько я успел понять за все дни наблюдения, в основном они сражаются на чистой скорости, но и это впечатляет!

Однако я пришёл сюда не для того, чтобы восхищаться.

Когда бой заканчивается, я шагаю к высокому мужчине с острыми скулами и длинными русыми волосами, собранными в хвост. Он считается лидером этой группы привилегированных бойцов. Пусть я пока не дотягиваю до этих ребят по рангу и не могу двигаться так же быстро, как они, я смогу многому научиться в поединках с ними — эти ребята сильнейшие из числа обучающихся и адептов. Эти бойцы — элита, и я хочу заниматься среди них.

Когда я подошёл ближе, лидер заметил меня. Его взгляд скользнул по мне: расчетливый и оценивающий, как у хищника, который оценивает, стоит ли его внимания другой хищник. И сразу сменился на снисходительный. Он решил, что внимания я не стою.

— Ты что-то хотел? — вежливо и скучно поинтересовался мужчина.

— Я хотел бы провести тренировочный поединок, чтобы присоединиться к вашей группе.

Мужчина высокомерно изогнул уголки губ. Он медленно и напоказ осмотрел меня с головы до ног. Остальные бойцы оценили эту пантомиму: по толпе пробежали смешки.

— Ты? Ты новенький, верно?

— И что с того? Разве это имеет значение? Дайте мне шанс показать себя.

В безыскусных фильмах, которые постоянно крутили по телевизору, в такие моменты против «дерзкого сопляка» выставляли кого-то, чтобы посмеяться над новичком. Я тоже рассчитывал на это, однако лидер показал другую свою сторону:

— Парень, да я бы с радостью, правда. Мы уже пытались расширить наши ряды, но это привело к переломам и ранениям у всех новичков. Сталевар потратил кучу зелий на залечивание травм и наставники обязали нас согласовывать через них каждого новичка. Мы не принимаем в свои ряды тех, кто только что переступил порог секты, это не наша блажь. Вдобавок ты даже не знаешь половины того, что знаем мы, будь то мастерство сражения на мечах, копьях. Хорошо, что ты решителен и не побоялся подойти, но твоя решимость здесь ничего не значит.

— Но я могу…

— Не можешь. Мы тренируемся на уровне, который тебе даже не снился. Посмотри на своих коллег по секте — ты думаешь, они смогут хотя бы увидеть наши движения? Ты сам сможешь?

Он резко вскинул руку с копьём и наконечник оказался у моего горла. Мое копье запоздало ударило, отбивая чужой наконечник.

Я даже не успел заметить момент удара. Всё произошло за долю секунды.

— Сам видишь, насколько ты медленный, — сказал он миролюбиво. — Может, быстрее своих одногруппников, но я с тобой нянчиться не буду, уж извини. Возвращайся к своим тренировкам. Мы будем рады тебя здесь видеть, когда подрастешь.

Он отвернулся от меня и махнул рукой остальным бойцам. Через мгновение новая пара зашла на плац и начала смертоносный танец. На меня никто не смотрел и никто обо мне уже не помнил, словно меня здесь никогда и не было.