Старый, но крепкий 3

Глава 24

Библиотека закрывается в шесть вечера. Рановато, на мой взгляд. Я бы с удовольствием просиживал там до полуночи, если бы позволяли. Но правила есть правила, и спорить с ними бесполезно.

Самое обидное для меня — книги, которые мне действительно интересны, нельзя выносить. Хотя я нашел вариант решения проблемы.

Я догадался спросить у Мэй Лань, не родственница ли она той самой строгой библиотекарши, что следит за порядком. Оказалось — да. Тогда я попросил написать для её сестры записку с рекомендацией, о том, что мне можно доверить ценные книги для самостоятельного изучения. Она согласилась, хоть и смотрела на меня с лёгким сомнением. А сегодня я впервые вынес из библиотеки книгу, которую давно хотел прочесть, но не хватало времени.

И сейчас наслаждался чтением отличной, интереснейшей литературы, лежа в своей комнате под теплым пледом. На столе рядом стоял кувшин с травяным взваром, который я утащил из столовой, договорившись с поваром. Там же стояла чернильница, и лежал листок бумаги для записи (я почти составил рецепт концентрированного зелья для улучшения иммунитета). Тёплый свет двух свечей освещает страницы. Одной свечи недостаточно — глаза устают, а я хочу наслаждаться чтением, а не мучиться. Пыль старых страниц приятно щекочет нос, за окном успокаивающе звенят цикады.

В общем, вечер был приятным настолько, насколько возможно. Но это ощущение нарушил внезапный стук в дверь.

— Не заперто, — бросаю я с лёгкой досадой, не отрывая взгляд от страницы.

На пороге появляется Лисса. Девушка одета в платье с подолом до колен.

— Что делаешь?

— Читаю, — отвечаю я, нехотя отрываясь от книги. — Провожу вечер в самой приятной компании, занимаясь любимым делом.

Её глаза блестят озорством, уголки губ подрагивают в улыбке. Похоже, ничего хорошего для моего спокойного вечера это не сулит.

— Мне льстит, что ты считаешь мою компанию приятной.

Лисса закрывает дверь, шагает по комнате, осматриваясь, словно впервые видит мои вещи. Тонкие девичьи пальцы касаются стола, затем берут случайный предмет — чернильницу. Она вертит её в руках, будто играя — ещё немного и прольёт на стол.

— Пойдём прогуляемся, Китт? Ты обещал. И сейчас, как я понимаю, у тебя нет срочных дел?

Сухо отвечаю:

— Не люблю, когда меня отвлекают от чтения.

— Ну извини, — пожимает плечами Лисса так беспечно, что становится ясно: извиняться она вовсе не собиралась. — Я же не знала, что ты читаешь.

Она шагает ближе, присаживается на край скрипнувшей кровати. Глаза девушки лукаво блестят в свете свечей. Да что ей неймётся именно этим вечером⁈

— Ну же, Китт, разве у тебя есть дела интереснее, чем возможность прогуляться в самой приятной, как ты сам сказал, компании? С красивой девушкой, м-м?

Я молчу, наблюдая за ней. Вот как она заговорила… «с девушкой». Не с соратником, и не другом, не учеником секты, не товарищем. Я откладывал этот разговор, как мог. И не потому, что совсем рядом, а иногда даже чересчур, маячила Фаэлина. Мне не хотелось определяться и принимать решение в делах, которые, несомненно, были интересны, но стояли пока что ниже учебы в списке приоритетов.

Может, поставить их повыше?

— Или боишься остаться со мной наедине? — добавляет она, прищурившись, с таким нахальством, что я невольно улыбаюсь. — Ну же, пошли прогуляемся! Я и копья нам взяла, пока оружейная была открыта!

— Планируешь избить кого-то?

— Просто выйдем за ворота, посидим на холме.

С лёгким стуком кладу книгу на край стола.

— Ладно, пошли.

Я задуваю свечи и направляюсь к двери. Лисса довольно улыбается и выходит первой. Запираю дверь и следую за девушкой в ночь, точно зная: спокойного вечера мне уже не видать.

Мы шли бок о бок, и я не мог не отметить, как легко и непринуждённо двигалась Лисса. Её походка была уверенной и грациозной. Ветер играл с её волосами, заставляя их мягко развеваться. Я же держался спокойно, размеренно. Не спешил.

Подхватили копья, которые девушка оставила у входа в дом учеников, вышли за ворота и пошагали по дороге. Пахло полевыми цветами. Где-то у реки хором квакали лягушки.

— Ты сегодня очень уверена в себе.

Лисса повернулась ко мне с легкой улыбкой.

— Разумеется. Я всегда такая! Тебя это пугает?

Я усмехнулся, не давая ей повода подтвердить свои догадки, тем более мне, и правда, нечего было пугаться.

— Нет. Скорее, интригует.

Лисса насмешливо фыркнула и снова посмотрела вперёд.

Мы свернули на боковую тропку и начали взбираться на холм молча, слыша лишь шорох травы под ногами, шелест крон деревьев и далеких лягушек. Я ощущал её присутствие рядом — лёгкое и светлое. Рядом с ней легко, даже молчание не было тягостным.

Когда мы добрались до вершины холма, я замедлил шаг.

Это место вызвало у меня странное чувство. Здесь мастер Линь не так давно показывал мне город — россыпь домов, окружённых городскими стенами, растянувшуюся на километры. Тогда он говорил о перспективах и о величии секты. В чем-то я убедился. Что-то теперь наоборот, вызывает больше вопросов.

Лисса не стала ничего говорить. Она просто уселась на гребень холма и жестом пригласила меня присоединиться.

Я сел рядом, оставив между нами небольшое расстояние.

Ветер здесь был прохладнее, а звёзды казались ближе. Внизу мерцали огоньки городских фонарей — крохотные точки света в океане темноты.

— Красиво, правда? — вдруг сказала она, глядя на город.

— Да. Здесь хорошо думается.

— Правда? Мне кажется, что здесь наоборот приятно не думать ни о чем.

Некоторое время мы сидели молча. Я смотрел на город, размышляя о прочитанном в книгах, но постепенно все мысли о зельеварении и прочем будто уносились ветром, пока в голове не осталось ни единой мысли. Я поймал состояние полного покоя и концентрации на текущем моменте.

— У тебя есть братья или сёстры? — спросила девушка неожиданно.

Я посмотрел на неё. Её лицо было обращено к городу, но взгляд устремлён куда-то сквозь все эти огни и тени.

— Есть брат, но мы почти не общаемся.

— Понятно… — Она слегка кивнула и опустила взгляд на свои руки. — У меня тоже есть брат. Старший.

Её голос звучал легко, но я уловил в нём едва заметную нотку грусти. Лисса говорила так, будто вспоминала что-то значимое и затрагивающее самые чистые чувства.

Пожалуй, стоит узнать Лиссу получше. Обычно мы не говорим о личных темах. Учеба, тренировки, шутки и подтрунивания, но не задушевные разговоры.

— Какой он? — поддержал я тему.

— Он… всегда и во всём первый. Знаешь таких людей? Тот самый идеальный ребёнок: умный, талантливый, сильный… Все только им и восхищались. А я… — Она усмехнулась и покачала головой. — Я просто младшая сестра: для родителей, для ровесников и друзей.

Я внимательно слушал. Её слова звучали с лёгкой иронией над собой, но я чувствовал: за этим скрывалось нечто большее. Возможно, старая, хорошо спрятанная обида.

— И тебе это не нравилось? — спросил я осторожно.

— Не то чтобы… Просто… — Она замолчала, подбирая слова. — Иногда хочется быть не в тени кого-то другого, а самой по себе. Понимаешь?

— Понимаю.

Я кивнул, хоть она и не смотрела на меня.

— Конечно, он всегда заботился обо мне, — голос девушки стал тише, серьёзнее. В нём больше не было той игривости, с которой она обычно разговаривала. — Но иногда это было… ну, слишком. Как будто он думал, что знает лучше меня, что мне нужно. А я хотела доказать ему… доказать всем, что я способна сама решать за себя.

Она резко замолчала и выпрямилась, словно поймала себя на излишней откровенности. Затем коротко усмехнулась — немного натянуто.

— В общем… вот такая у меня семейная история.

Я посмотрел на неё внимательно. Её силуэт чётко выделялся на фоне лунного неба: тонкие плечи, слегка склонённая голова… В этот момент она казалась хрупкой, несмотря на всю свою уверенность.

— Поэтому ты здесь? Пытаешься доказать что-то другим? — осторожно предположил я.

Она повернула голову и посмотрела прямо мне в глаза. Её взгляд был цепким, испытующим.

— А ты думаешь, мне нужно? — спросила она с лёгким вызовом в голосе.

Я выдержал её взгляд и спокойно ответил:

— Может, и нет. У тебя идеальная техника Тьмы, ты преуспеваешь в учебе и в поединках выступаешь в лучшей половине, обгоняя четырех парней. Я думаю, тебе уже не нужно никому ничего доказывать.

На мгновение её лицо смягчилось. Она отвела глаза и снова посмотрела на город внизу.

— Может быть… — тихо сказала она.

Некоторое время мы сидели молча. Ветер шевелил траву, звёзды мерцали над головой.

Лисса больше ничего не сказала о брате или семье. Девушка смотрела вдаль, на огоньки города, но пару раз искоса посмотрела на меня.

— Я хочу тебе кое-что сказать, — вдруг проговорила она, повернув ко мне голову.

— Теперь расскажешь про старшую сестру?

Вот только Лисса не улыбнулась в ответ. Во взгляде не было привычной игривости — только серьёзность, слишком глубокая, чтобы отмахнуться или перевести в шутку.

— Ладно, говори, — отвечаю я спокойно, когда тишина затягивается.

Она придвинулась ближе. Я почувствовал тепло её кожи. Её дыхание — совсем рядом. Я не отводил глаз.

— Я давно хотела сказать тебе… — она на мгновение замялась, но не отступила. — Ты особенный. — О нет. — Сильный, добрый, лучший среди нас, — о боже, нет. — И я хотела… хочу тебя спросить…

— Предлагаешь дружить? — ухватился я за соломинку. — Знаешь, я хотел предложить то же самое.

Девушка прикусила губу. На лице застыло смущение, она явно хотела согласиться, выбрать легкий вариант не нащупывать путь в новом для себя: в чувствах, в отношениях.

— Нет, — все-таки покачала она головой. — Я хочу, чтобы мы были парой. Думаешь, это прихоть? — девушка выдержала паузу, пристально всматриваясь в меня. — Нет. Я давно решила. Думаю… думаю, я достойна этого. Достойна тебя. Что думаешь? Ну, Китт, не молчи!

На этих словах её уверенность немного пошатнулась. Лисса показалась мне уязвимой. Такое случается всегда, когда человек обнажает свои чувства.

— Достойна, — повторил я, словно пробуя это слово на вкус. — Как можно быть недостойной или достойной по отношению к другому человеку? В этом нет смысла, потому что все мы обладаем волей и свободой выбора, все мы разные и можем друг друга любить, ненавидеть или просто не обращать внимания.

— Хорошо, называй это симпатией или отголосками моих детских комплексов, — она немного выпрямилась и глубоко вздохнула. — Фух. Спокойно.

Я поразился её проницательности по отношению самой к себе. За весёлой и позитивной улыбкой таилась глубокая рефлексия и, возможно, тысячи часов самокопания.

Я чувствовал её дыхание — ровное, но глубже, чем обычно. Будь я чуть менее внимательным, я бы не заметил, как дрогнули её ладони, закрывающие голые колени.

— Лисса… — я сделал паузу, подбирая слова. — Ты всегда кажешься такой уверенной и весёлой, а сейчас волнуешься. Такой я тебя ещё не видел.

— А ты бы не волновался? — она нервно усмехнулась. — Я слишком долго держала это в себе, но я больше не хочу притворяться. Каждый раз, когда мы пересекаемся где-нибудь, мне приходится натягивать на лицо улыбку, хотя не могу сказать, что она неискренняя, просто ты же не знаешь, чего я хочу…

Я кивнул, понимая её больше, чем она, возможно, думала.

— И чего же ты хочешь, признаваясь мне? — спросил я мягко.

— Чтобы ты посмотрел на меня так, как я смотрю на тебя, — ответила она. — Вот единственное, чего я хочу больше всего.

Она не требовала, не умоляла. Её голос был твёрд, как у человека, который действительно знает, чего хочет.

Милая девушка, влюбленная. Это не секс с Кирой, приятный и ничего не обещающий (не рассказывай никому).

Итак, стоит ли и дальше безостановочно штудировать учебники, или лучше обратить внимание на реальную жизнь? Отвечать не только за себя, но и за хрупкий внутренний мирок восемнадцатилетнего человека?

Это в каких-нибудь простеньких бумажных романах все просто, где подружка главного героя картонна, будто из подростковых фильмов, скучна и герою и читателю. У нее всегда хорошее настроение, всегда безоговорочная поддержка главного героя, ей надо всего лишь полчаса внимания главного героя (и в эти полчаса входит секс), она всегда исчезает, когда она неудобна и всегда появляется, когда нужна, ей не нужны знаки внимания. В жизни сложнее.

С другой стороны, нужна ли мне женщина типа Киры, с которой можно спать в любых позах, но в случае проблем ты остаешься разгребать их с другими людьми? Или лучше Лисса, которая с вывихнутой ногой подбирает камень и бесстрашно хромает на помощь против парня, который из ладоней огонь швыряет?

То, что Лисса вывела меня и предложила завязать отношения, было не слишком типичным, но и не выходящим из ряда вон.

Кому-то со стороны могло показаться, словно я плыву по течению. Но это не результат глупости или безволия. Я не хотел принимать решение поспешно. Фаэлина или Лисса? Обе девчонки были достаточно симпатичны и по-своему привлекательны, чтобы так просто выбрать одну, отказавшись от другой. Кто хоть раз стоял перед выбором между двумя симпатичными девушками, меня поймет.

Я прекрасно понимал, что ко мне испытывают чувства обе девушки. Но я также знал: если сказать одной из них «да» или «нет», не разобравшись в себе, не прочувствовав до конца ситуацию, можно и ошибиться. В том числе именно поэтому я тянул, выбирая между девушками. Не для того, чтобы все само собой рассосалось, а чтобы принять осознанное решение. И сейчас, когда я сижу с ней на холме, я понимаю, чего хочу на самом деле. Понимаю, что этот вечер прекрасен, он идет великолепно, и с Фаэлиной я бы такого не испытал.

— Я сейчас занят учебой, — признаюсь я медленно. — Не обещаю, что мы сможем проводить вместе много времени и вообще — что сможем сразу стать великолепной парой. Но давай попробуем.

— Я и не прошу таких обещаний.

Я поднял руку, не спеша, чтобы дать ей возможность отстраниться. Но она не двинулась. Мои пальцы легко коснулись её запястья — тёплого и лишь на мгновение дрогнувшего.

— Значит, я не ошиблась, открывая тебе всё это…

Она медленно выдохнула, и в этой тишине я почувствовал, как рушится что-то невидимое, между нами. Не стены, а тонкая преграда, которая раньше нас разделяла.

Лисса молча склонила голову мне на плечо.

Я не пошевелился. Только почувствовал, как её дыхание снова выровнялось, а тепло её тела постепенно стало привычным. Её волосы слегка щекотали мне шею, и я поймал себя на мысли, что не хочу, чтобы она отстранялась.

Мы сидели так, молча, глядя в чёрное, усыпанное звёздами небо. Где-то вдали слышался слабый шелест ночного ветра, но здесь, рядом с ней, было только спокойствие.

Я несильно обнял её, просто чтобы почувствовать ближе. Девушка только плотнее прижалась.

Я мог бы попробовать увести её за собой в комнату. Возможно, согласилась бы. Но это неправильно — не из-за запретов, а потому что момент был слишком ценным, чтобы торопить его.

Нас одолело странное и давно позабытое мной состояние: мы сидели, не шевелясь, наслаждаясь моментом. Просидели не меньше получаса, без единой мысли, наслаждаясь объятиями.

— Нам пора, — сказал я спустя время, когда ночной воздух стал холоднее.

Она кивнула, нехотя выпрямляясь. Я почувствовал, как исчезло её тепло, и мне вдруг стало зябко, не помогла даже ледяная Ци.

В коридорах учебного дома уже было темно, и шаги отдавались глухим эхом. Остановились у её комнаты.

Она взглянула на меня, снова выжидая.

Я протянул руку, легко притянул девушку к себе и обнял. Жест вышел привычным, словно это было самое естественное и привычное прощание для нас.

Я не спешил отпускать. Провел рукой по хрупкой спине.

— Спокойной ночи, — тихо сказал я ей на ухо.

— Да… — шепнула девушка, не двигаясь. — Да, и тебе.

Мы простояли так ещё пару секунд, прежде чем я всё же разжал руки.

Она исчезла за дверью, а я, чуть задержавшись, развернулся и пошёл к себе.

Пусть я сегодня буду ночевать один, пусть я не дочитал книгу, пусть вычисления ингредиентов все еще были не завершены, но я чувствовал себя так, будто весь мир вдруг стал чуточку легче.

Моё сердце билось чуть быстрее обычного, а на губах играла глупая, совершенно неконтролируемая улыбка: такая, от которой щеки начинают немного ныть, но ты всё равно не можешь перестать улыбаться.

Я шёл по коридору к своей комнате, чувствуя себя так, словно кто-то заменил гравитацию чем-то мягким и невесомым. Внутри меня было тепло — не от огня или горячего чая, а от чего-то другого. От вечера, от прикосновений. От того, как девушка тоже не хотела прерывать этот момент.

Я поймал себя на том, что снова и снова прокручиваю в голове произошедшее. Её дыхание, ее голова на моем плече. Сладковатый травяной запах ее волос.

Я зашёл в свою комнату, запер за собой дверь и прислонился к ней спиной.

Улыбка не исчезала. Я даже засмеялся тихо, сам с собой — смех этот был нервным и немного растерянным.

Почему я чувствую себя как ребёнок, который только что получил долгожданный подарок? Это же просто объятие… Просто один вечер, но я будто схожу с ума.

Чертовы гормоны. Может, если бы я нашел здесь кого-то вроде Киры, я бы не чувствовал себя сейчас типичным подростком, чье сознание штормит от эмоций?

Я рухнул на кровать, уткнувшись лицом в подушку. А потом перевернулся на спину и уставился в потолок.

Ну конечно же я не могу просто лечь и заснуть! Нет, теперь мне предстоит долго думать о том, как Лисса выглядела этим вечером.

Внутри меня поселился маленький вихрь эмоций, которые я не могу до конца понять. Но мне они нравились. Честно говоря, мне они очень нравились.

Сегодняшний вечер прошел волшебно. И я более чем уверен: одной девушке в доме учеников сегодня тоже будет сложно заснуть.