Стратиг метакосмоса

Глава 19 Аудиенция у Мастера Равновесия

Сложнее всего было решить, как одеться.

Казалось бы, чего сложного? У меня, разумеется, имелся такой же псевдомундир, в каком ходили на встречу Аркадий и Вальтрен. Но. Во-первых, внимательному глазу было видно, что мундир этот менее шикарный, чем у Аркадия — он таким был сделан специально. Одолжить же у него я не мог: двадцать сантиметров разницы в росте, однако! Не так-то просто подогнать. Во-вторых, мой бывший начальник, а нынешний заместитель сам первый решительно сказал, что нам необходимо отстроиться от предыдущего впечатления.

— Я не зря сказал, что нам нужно воспользоваться репутацией, — заметил он. — Раз уж моя колоритная история оказалась в буквальном смысле записана в моем теле и произвела на них такое впечатление, думаю, хотя бы некоторые здешние маги считают тебя абсолютным отморозком. Ну или по крайней мере очень смелым экспериментатором.

— Что одно и то же, — усмехнулась Платова, которая присутствовала при этом разговоре. Собственно, мы ее и позвали для психологической консультации. И Ксантиппу заодно: кому же решать, как одеть мужа, как не жене?

Правда, Ксантиппа опять пробурчала под нос, что нафиг бинарную семью и сюда надо бы Рину, но включилась в обсуждение с энтузиазмом.

— Почему именно меня? — попытался отпереться я. — Смелый отморозок… В смысле, экспериментатор! может быть кто-то из моих подчиненных!

— А ты — держишь его в узде! — весело сказала Ксантиппа. — Значит, ты сам еще хуже.

— М-м, ладно, — сказал я. — Допустим. Ну и как же вы собрались производить мощное впечатление? Корону на меня нацепите, что ли?

— У нас нет короны, — качнул головой Аркадий. — И магическими цацками их точно не впечатлить. На Мастерах вообще не было ни одного амулета… Нет, вру, на Мастере Равновесия я один увидел. Возможно, мастер-ключ какой-нибудь или что-то в этом роде. Остальные подчеркнуто обходились без них. Хотя у некоторых были посохи. Тоже артефактные, конечно, но совсем другого уровня. На сердечной связи с владельцами.

— Прокачанный предмет-компаньон? — предположил я.

— Ага, — кивнул Аркадий, который, спихнув с себя командирскую должность, как по-волшебству начал говорить и вести себя куда легкомысленнее. — Примерно так. На стероидах. Точнее, я так полагаю, это наши предметы-компаньоны — облегченная версия посохов.

— Значит, надо взять с собой маг-вещицу. Хоть что-то.

— Да, нормально, тем более, мы с Вальтреном свои не светили. А что касается костюма, то я бы порекомендовал нечто максимально простое. Джинсы, футболка. Мол, ты их ни во что не ставишь.

— Еще круче! — воскликнула Ксантиппа. — Я знаю! Кирилл должен пойти в одежде для тренировок! Где просто штаны хлопковые на завязках и туника! Они даже небеленые! Это прямо вот максимум простоты.

Я прикинул.

— Это что, ты меня, считай, в пижаме хочешь отправить?

— Ну, ты очень здорово выглядишь в этой пижаме! — улыбнулась Ксантиппа, полыхнув вспышкой восхищения — на сей раз безошибочно с оттенком вожделения. Ха, знай наших.

— Хоть трусы-то можно надеть?

— С учетом обстановки, я бы даже порекомендовала бронетрусы! — вздохнула моя жена. — Но их мы доделать до завтра точно не успеем.

— И босиком, — вдруг сказала Платова. — Будет мощный архетипичный образ. Я бы еще лавровый венок на голову поискала, но ничего похожего на лавр тут не видела.

— Это мне предстоит босиком идти отсюда до крепости Мастера Равновесия? — уточнил я. — Тут чисто, конечно, но брусчатка. Не уверен, что смогу держаться с нужным достоинством.

— Полетим, конечно, — поднял брови Аркадий. — Ты безумный архимаг, тебе можно. Заодно твои крылья офигенно впечатляюще будут смотреться, я тут ни у кого похожих не видел. До сих пор не понимаю, как ты на них летаешь!

— Я, кстати, тоже, — заметила Ксантиппа. — Сколько ни пробовала повторить — ни в какую! С хвостом еще туда-сюда, но все равно аэродинамика хромает. А без хвоста — вообще фигня какая-то.

— Это странно, — заметил я, — потому что так-то это ты у нас сущий ангел!

Ксантиппа слегка порозовела.

Платова прочистила горло. Да, кажется, что-то мы с Саней тут… Заигрались слегка.

— Хорошо, — сказала наша нейромагесса, — а кого вы возьмете в качестве свиты? Снова Аркадия Андреевича и Вальтрена Джозаевича?

Отца нашего герцога звали Джозаи, с ударением на «и». Платова единственная, кто в принципе именует его с отчеством, да еще и не сбиваясь. Она преподша с многолетним стажем, у нее там в вузах еще и не те комбинации, видимо, попадались. Все-таки Орден — очень многоэтническая страна, это у нас в Кандалазии имена более-менее однообразные.

— Нет, — покачал головой я, — отстраиваться так отстраиваться! Их брать нельзя. Я возьму Мурата в качестве охраны, Ксантиппу и вас.

— А меня зачем?

— Почему меня?

Дамы сказали это синхронно, переглянулись и улыбнулись.

— Для красоты! — брякнул я. Потом аргументировал: — На самом деле все просто. У тебя, Саня, теперь крутое магическое зрение, круче, чем у нас всех. До завтра попробуй, конечно, еще кого-нибудь проапгрейдить, если это недолго…

— Часа два на одного, — пожала плечами Ксантиппа. — И все время надо энергию из Междумирья сосать, очень затратный процесс.

— Угу, значит, максимум, двоих успеешь. Тогда приоритет на Мурата и Платову, я пока обойдусь.

— А от меня вы хотите, чтобы я сделала слепки мозга? — спросила Платова.

— Нет, что вы. Они же увидят, как вы скатываете эти шарики… Мастеру Равновесия Симор уже точно донес, а он мог и остальным рассказать. Они теперь знают, что к чему. Мне нужна ваша оценка психологического состояния этой шоблы. Диагноз ставить не прошу, но хотя бы в целом — вменяемы, невменяемы…

— Отличная идея! — заметил Аркадий. — Я сам должен был об этом подумать!

— Ты слишком всех бережешь, — хмыкнул я. — Например, я бы на твоем месте прихватил с собой такой актив, как я, пусть даже разговорный язык у меня хуже, чем у Вальтрена.

— Ну, каюсь, — ухмыльнулся мой бывший командир. — Вот поэтому ты теперь действительно на моем месте.

Опять он уничижается! Мне что, и его психологическим состоянием тоже заниматься теперь? Еще чего не хватало. Как-то Аркадий всегда сам кого хочешь мог психологически «разгрузить», не только себя самого.

Кажется, почти четыре месяца вдали от семьи не только нам с Ксантиппой тяжело дались!

— Ладно, неважно, — я махнул рукой. — Главное, что все, кого я хочу взять, лишены видимых следов гиасов. Чтобы не было опять этих разговоров, кто тут раб, кто тут не раб.

— Кстати, я одного не понимаю, — задумалась Ксантиппа. — Вас там что, попросили снять маскировку?

— Нет, — покачал головой Аркадий. — Мы были замаскированы. Просто, видимо, нас всех еще в первые дни «срисовали». Кто с чем и почем. Было бы странно, будь оно по-другому.

Ну да, я так подозреваю, что портовые клерки оперативно настучали каждый своему «покровителю» или прямо хозяину, если верна догадка, что все они тоже рабы!

— А как вы с переводом будете? — спросил Вальтрен, до сих пор хранивший молчание. — Получается, что в вашей четверке самый лучший язык вообще у Кирилла! А он у тебя, уж прости, не совсем на свободном уровне.

— Понимаю я все отлично, мы не раз это проверяли, — пожал я плечами. — Это у меня когнитивная особенность такая: я легче учу язык на понимание, чем на говорение. А говорить буду отрывисто и коротко. Безумный архимаг, да? Как раз для образа полезно. Подписывать ничего не стану, никаких обязывающих договоров! Да и Ксантиппа с Ифигенией Александровной говорят не так уж плохо. Подстрахуют, если что.

— У меня с пониманием хуже, — покачала головой Ксантиппа, — а это в данном случае важнее… Но я вообще могу играть роль твоей трофейной наложницы и молчать! Всю жизнь мечтала примерить образ куртизанки, захомутавшей богатого и могущественного мужчину.

Самое удивительное, что она не врала! Шутила, но так… Процентов на семьдесят всего лишь. Все-таки чужая душа — потемки, а женская — особенно!

Я хотел было возмутиться, но Аркадий и Вальтрен тут же кивнули.

— Неплохая идея, — сообщил герцог.

— Да, это для тебя самое безопасное, — поддержал новый стратиг. — Только не знаю, как в этом разрезе будет выглядеть ваша сердечная связь. На близком расстоянии она будет видна, маскировка ее не скрывает. Я тут пока ни у кого такой не встречал, понятия не имею, за что ее примут в этом обществе.

— Я тоже ни у кого такого не видел, — задумался Вальтрен. — А ведь очень много бродил по городу. Может быть, у них ничего подобного и нет? В конце концов, Кирилл наткнулся на эту возможность совершенно случайно!

— Есть, — возразила Ксантиппа. — Точно есть. Вот вы сказали, и я вспомнила! Симор меня точно выделял из всех остальных, видимо, как раз по этой причине. Что-то она тут обозначает, эта связь! Я не стала у него спрашивать, теперь думаю, зря.

Мы переглянулись.

— Как наложницу представлять точно не буду, — решил я. — Скажу «жена», да и все. А там поглядим. Я бы на твоем месте не особо стремился играть какую-то роль. Достаточно, что я буду вести себя максимально неестественно!

Итак, театрализованный выход состоялся на следующее утро.

Уже спускаясь в наш центральный двор в своей «пижаме» и с глефой в руках, я чувствовал себя несколько некомфортно. Причуды психики: так-то я делал по утрам зарядку и спарринговался со всеми желающими именно в этом костюме! Да и для баттла со Свистоплясом оделся похоже. А тут внезапно что-то заклинило: будто собираюсь идти на важную встречу в одном белье, когда надо бы костюм с галстуком!

(Если что, моя униформа «Верховного мага» — именно костюм с галстуком, иногда рубашка-поло для менее формальных встреч. А вовсе не мантия со звездами и не причудливый камзол, как можно подумать по звучанию титула!)

К счастью, моя группа поддержки была начеку. Ксантиппа вышла во двор еще раньше и говорила о чем-то с Аркадием. Точнее, говорил в основном Аркадий, она кивала. Должно быть, бывший архистратиг сообщал ей какие-то важные наблюдения, потому что эмоциональный фон моей жены свидетельствовал о пристальном внимании и заинтересованности. Правда, меня чуть удивили вспышки гордости. Не гордости как чувства превосходства, а такой гордости, как будто Аркадий ее за что-то хвалил. Ну что ж, может быть…

Моя жена выглядела великолепно: для визита к Мастеру Равновесия она решила приодеться и выбрала ярко-зеленое вечернее платье с золотой вышивкой — работа моего отца, захваченная специально на случай торжественного приема (они втроем с Риной еще, помнится, спорили, не нужно ли сделать длинную юбку и закрытые плечи, но потом решили плюнуть). Смотрелось это потрясающе, что сзади, что спереди, что сбоку.

Тут Ксантиппа поняла, что я позади нее, обернулась и помахала рукой. А затем направилась ко мне танцующей походкой, четко выстукивая каблуками ритм по каменным плитам. Обычно она каблуки старается не носить, поскольку не любит; плюс с каблуками за счет пышных рыжих волос она выглядит примерно одного со мной роста, «а этот рост забит за Агриппиной, мы с Ланой должны быть ниже, Лёвка и Ксюша выше — для симметрии!» Но тут по случаю, видно, решила пренебречь надуманным правилом.

— Кир, — сказала она, — тут мне Аркадий высказал одно наблюдение, и я чувствую, что он прав.

— Какое? Мне все-таки надо надеть лавровый венок?

— Нет, — она помотала головой. — Ты ведь чувствуешь, что мы собираемся участвовать в спектакле, да? Вырядились как актеры, реквизит подобрали…

— Вроде того, — неохотно сказал я.

— Это не представление! — она положила ладони мне на плечи. — Ты и есть архимаг! Самый мощный и сильный среди нас, который может наплевать на любые условности, если только захочет, и разобраться с любой проблемой щелчком пальца! Просто ты этого не делаешь, потому что еще и цивилизованный человек и умеешь думать наперед, в отличие от всяких… Пещерных личностей!

— С любой проблемой щелчком пальца? — я хмыкнул. — Это ты загнула. Если проблема не решается «Светлячком», обычно нужна минимум атомная бомба, а я ими не командую.

— Кроме шуток, милый, — Ксантиппа тряхнула головой. — Сам подумай! Ты — один из тех, кто снял Проклятье, причем тебе потребовалось на это меньше года! И не надо говорить, что ты пришел уже на готовое и что тебе повезло наткнуться на старых Теней, ничего подобного! Да, там были усилия многих людей, но без тебя ничего бы не вышло! А потом? Ты в двенадцать лет возглавил целую организацию, и в кратчайшие сроки сделал ее могущественной и влиятельной силой! Ты вхож к главе государства, который советуется с тобой по многим вопросам! Ты участвовал в международных переговорах, причем неоднократно! Ты придумал больше всех боевых заклятий — да и другие разделы магии немало двинул вперед! В дополнение к этой нагрузке ты еще тащишь на себе два исследовательских направления в НИИ ММИТ — и не возражай, их два, пусть и взаимосвязанных, не зря же пришлось делить между Мариной и Рогозиным! И наконец, — тут Ксантиппа лукаво улыбнулась, — ты единственный известный мне мужчина, а может быть, и вообще единственный мужчина в истории, который сумел завоевать и удержать рядом с собой пять таких во всех отношениях выдающихся женщин, как мы! И у тебя семеро… Да, пусть будет семеро, я боюсь сглазить… Семеро детей в двадцать восемь лет, причем всех этих детей ты содержишь и умудряешься находить для всех время, плюс еще для парочки чужих, плюс твоя учительская нагрузка в «Маяке» — а это фокус покруче предыдущих! В общем, Кирилл, ты невероятно крут. Ты даже не отдаешь себе отчет, насколько!

Честно говоря, от ее перечислений у меня действительно слегка закружилась голова. Если бы я не прожил все эти достижения изнутри, реально решил бы, что она сейчас придумывает, и что ни у одного человека не может получаться одновременно столько всего.

— Я тебе больше скажу, — прошептала Ксантиппа одними губами, так, чтобы без связи было не расслышать. — Если бы ты захотел, Аркадий бы тебе уступил руководство экспедицией с самого начала. Единственным затыком был твой календарный возраст! Но это можно было бы преодолеть.

— Это он сейчас тебе сказал? — приподнял я брови.

— Нет, — она мотнула головой, — это по сарафанному радио от Леониды, еще на Терре. Был у нас с ней откровенный разговор. Она, понимаешь, очень хотела, чтобы Аркадий отправил тебя, а сам остался, хотя и стыдилась этого. Но Аркадий ей сказал, что в любом случае полетел бы, разве что твоим замом.

— Чего тут стыдиться, нормальное желание: чтобы любимый человек был рядом…

— Мы ей тоже так сказали. В общем, это я к чему, — она снова повысила голос, — ты действительно можешь говорить на равных или даже с позиции силы с любым Древним магом! Может быть, в чем-то они умеют больше, чем мы, но за нами вся мощь техногенной цивилизации, а за ними — только глупые амбиции! Это не театр, не блеф! А то, что мы пытаемся подать тебя как отвязного и хардкорного чувака… Ну, ты такой и есть! Только в хорошем смысле! А они пускай думают, что в плохом, сами виноваты, раз не захотели говорить с нашими самыми дипломатичными переговорщиками!

Я улыбнулся. Мне действительно стало легче на душе, неловкость пропала. В самом деле, кто такие эти древние маги, чтобы перед ними принаряжаться да еще галстук цеплять?

— Хорошо, — сказал я, — буду демонстрировать свою отвязность прямо сейчас! Ты же не красилась?

— Нет, только усилила приток крови к губам и пигментацию в бровях и ресницах… Ой!

«Ой» прозвучало оттого, что я сгреб ее в охапку и крепко поцеловал на виду у всего двора. Мы обычно такого себе в рабочее время не позволяем. Но тут я решил, что мне можно. На счастье, и вообще.

Причем импульс был достаточно внезапный, что Ксантиппа его даже не заметила: когда я спрашивал ее про боевую раскраску, еще сам не знал толком, что сделаю!

— Вживаетесь в роль, Кирилл? — с улыбкой спросила Платова, подходя к нам. — Я так и знала, что у вас получится!

Платова тоже выглядела отменно. Как я уже говорил, операции по регенерации вилочковой железы и косметическую пластику она делать не стала — то ли времени пожалела, то ли были у нее другие соображения. Поэтому по лицу ей можно было дать лет пятьдесят. А вот фигура у нее была практически как у молодой девушки… Ну, пускай тридцатилетней. Статная, подтянутая, нейромагесса отлично смотрелась в строгом белом платье с черной отделкой.

— Тут Ксантиппа говорит, что мне и вживаться не надо, я и так достаточно отвязный, — хмыкнул я. — Вот, проверяю на практике.

— У вас слишком хорошо сбалансированная психика для настоящей отвязности, — покачала головой Платова, — но если иметь в виду обывательский смысл этого слова, что вы способны на любой жесткий поступок даже вопреки условностям, то это совершенная правда.

К нашей тройке подошли Мурат, Аркадий и Вальтрен. Мурат тоже щеголял в темно-зеленом камзоле, примерно таком же, как у Вальтрена, но с другим орнаментом. Двое моих нынешних замов выбрали наши стандартные черные скафандры — нетипично, обычно мы все в крепости одевались проще.

— Мы будем готовы к эвакуации, как вы вчера, — серьезно сказал Аркадий. — На всякий случай.

— Я уверен, что этого случая не понадобится, — добавил Вальтрен. — Не знаю, почему, но уверен, — и улыбнулся краем рта, почему-то не мне, а Ксантиппе.

Она ответила ему такой же полуулыбкой.

— Последний совет, — вдруг сказал Аркадий. — Отдай свою глефу Сане!

— Что? — удивился я. — Почему? Мы же решили, что она мне будет вместо посоха.

— Ой, нет, это отличная идея! — обрадовалась Ксантиппа. — Связь с сердцем все равно показывает, что это именно твоя глефа. Но если я ее понесу, это будет прямо демонстративно. Точно-точно!

Я покачал головой, поднял брови и пожал плечами, выражая свое полное непонимание их тонких психологических этюдов, но глефу Сане все-таки отдал. Это же не предмет-компаньон, негативного магического резонанса от чужого прикосновения я не испытываю.

— Симор прибыл! — крикнул часовой от ворот. — Готов вас проводить!

— Ну, раз прибыл, то пойдемте, — велел я.

С этими словами я зашагал к выходу. Плиты двора, нагретые не солнцем, но неизвестным источником тепла здесь на Цветке равновесия, приятно ощущались под босыми стопами.

Симор, увидев меня, поклонился особенно глубоко.

— Радуйтесь, Кирилл, — сказал он. — Или мне теперь обращаться к вам иначе?

— Кирилл — нормально, — бросил я. — Не люблю титулы. Веди.

Летать над центральными улицами «не рекомендовалось», поэтому я впервые поднялся здесь в воздух на собственных крыльях. Симор глазом не моргнул, когда я развернул крылья, и спокойно присоединился к нашему полетному ордеру — но у него видимых крыльев не было, он явно себя поднимал чистым телекинезом вкупе с магией воздуха.

Сверху было особенно очевидно то, что не особенно бросалось в глаза человеку, привыкшему к современной планировке орденских городов: слишком ровные улицы, слишком ровные дороги! Особенно с учетом средневековой архитектуры. Вот что значит развитая строительная магия. Наши маги земли пока так не могут.

Замок Мастера Равновесия тоже сверху производил сильное, но неожиданное впечатление. Я не раз проходил мимо его внешней ограды, когда гулял по городу. Стены и стены, ровные, чуть красноватые, с легкими следами «швов» от магии земли. А вот сверху оказалось, что за этими стенами скрывается целый пряничный дворец! Или леденцовый замок!

Серьезно, яркая, праздничная раскраска больше всего напомнила мне собор Василия Блаженного из прошлого мира — ну или Храмовый проспект, одну из главных достопримечательностей Ольхата, столицы Сумирана. Там тоже почти все здания выглядели так, будто их придумывал профессиональный кондитер или просто кто-то очень голодный.

Симор махнул рукой, показывая, куда именно заходить на посадку. После чего все мы четверо приземлились перед крыльцом. Точнее, мои спутники прямо на крыльцо, поскольку их крылья — у всех сумароковской «самолетной» модели — позволяли садиться вертикально. Я же опустился чуть подальше, чтобы не задеть режущими перьями изящные опоры козырька. В принципе, так получилось даже лучше: трое моих спутников расступились на крыльце, пропуская меня вперед, хотя мы это не обсуждали и не репетировали, и я прошел мимо них как мимо почетного караула.

Дверь отворилась как бы сама собой — правда, затем я заметил в холле лакея в темной униформе, который почти терялся в полутьме ожидающего нас холла.

— Прошу вас, господа, — Симор чуть поклонился и снова указал рукой вперед, указывая путь.

Мы двинулись за ним по мраморным полам, под высокими стрельчатыми арками, мимо колонн с фигурными капителями. Внутри пряничный замок ничем не напоминал православную церковь с ее фресками или сумиранский храм с его позолотой и красными портьерами. Скорее он походил на католический собор… Или, может быть, на фантазию о католических соборах от человека, которому рассказали: «Ну там везде такие заостренные сверху окна и много витражей, а еще на полу мраморная мозаика!», но сам он никогда ни в одном не бывал.

«Храм теней! — вдруг понял я. — Вот на что это похоже! Но классом повыше! Нет этого леса колонн! Как будто тот, кто создавал то подземное убежище на северах, с тех пор порядком прокачался и подучил, как перекрывать большие пролеты!»

Ну что, я хотел встретиться с авторами Проклятья? Похоже, теперь я в жилище по крайней мере одного из них!

Симор вывел нас в огромный зал, все с теми же витражами, откуда лился ровный разноцветный свет, и с помостом в дальнем конце — вроде тронного. На этом помосте стояло несколько кресел, в креслах сидели люди, одетые и причудливо, и богато. Еще несколько человек стояло у подножия помоста. Эти последние обернулись к нам, когда мы вошли.

Картина была ожидаемая, все это описали мне Аркадий с Вальтреном. Фалей Рузон, Мастер Равновесия, сидел на центральном кресле, тоже точно такой же, каким он представился мне со слов моих нынешних замов. Высокий человек в длинном ало-золотом одеянии, лицо без возраста — скажешь тридцать, нормально, скажешь пятьдесят, тоже поверю. Кожа гладкая, ровная, но с мимическими морщинами и пропорции лица не юношеские. Седые до белизны волосы, по плечи. На женщине я бы называл это стрижкой под каре. Одна-единственная алая прядь откинута со лба на левый висок. Также маленькие усики и бородка, тоже белые, — вроде эспаньолки, но на китайский манер спускаются аж до середины груди.

По левую руку от него в другом кресле сидела молодая женщина, поразившая меня своим «современным» видом: темно-русые курчавые волосы, небрежно убранные в хвост на затылке, из одежды просторная рубаха с вышивкой по вороту и штаны с завязками под коленями, словно бы предназначенные для занятия йогой. Женщина сидела в кресле, скрестив ноги в длинных полосатых носках (туфли валялись на полу) и положив на одно колено книгу в кожаном переплете. Эту книгу она и читала, когда мы вошли, и одновременно грызла яблоко. Однако отложила и то и другое на сиденье рядом с собой, поглядев на нас с умеренным любопытством.

«Должно быть, Мастер Навигатор Роксана Евторская», — понял я.

По правую руку от Мастера Равновесия на кресле куда более важно восседал полный — не до толщины, скорее, просто осанистый — мужчина, бородатый, тоже с умеренно длинными волосами и расчесанный на прямой пробор, в оранжевом кафтане с золотой вышивкой. Он напомнил мне стереотипного «русского купца» или карикатурного попа из мультфильмов с моей старой родины. Вот он как раз держал в руке посох, украшенный множеством сияющих магией драгоценных камней.

Симеон Ареопагит, Мастер Жизнелюб. Судя по всем городским сплетням, крайне неприятный тип. Владеет Зеленым лепестком, где выращивает кучу всякой продукции, и растительной, и животной, но цены на его продовольствие баснословно высоки. Большинство еды, продаваемой на Цветке Равновесия, выращивается на Середине, под руководством одного из Малых Мастеров (Мастера Растений, если не ошибаюсь). Эти цены более доступны, но качество похуже. Мы покупали и то и другое, попробовали, оценили разницу, но решили, что вкус все же не оправдывает дороговизны. Во всяком случае, если ты не собираешься куковать на Цветке до конца жизни и способен потерпеть без по-настоящему нежных яблок или ароматных огурцов. Опять же, согласно сплетням, свои сады Жизнелюб удобряет человеческими жертвами. Потому и Жизнелюб.

Других Мастеров я подробно разглядеть не успел, так как Мастер Равновесия обратился ко мне:

— Приветствую вас, глава магов со Старой Терры. Рады принимать вас и вашу уважаемую спутницу! Обратите внимание, что этот зал находится под действием артефакта, определяющего ложь, — он махнул рукой в сторону того, что я сначала принял за люстру: большой металлический шар, свисающий с потолка, утыканный шестигранниками кристаллов. Немного напоминал Якорь Проклятья, к слову.

— Как нам следует обращаться к вам и к вашей подруге? — продолжил Мастер Равновесия.

Хм, интересно, он выделил Ксантиппу и проигнорировал остальных. Должно быть, в самом деле из-за сердечной связи. Надо поскорее выяснить, какой смысл они в нее вкладывают, чтобы не попасть впросак случайно!

— Я Верховный маг Ордена Кирилл, — сказал я, стараясь говорить как можно проще и резче, как мы и договаривались. — Это моя жена Ксантиппа. Мой глава охраны Мурат. Мой мастер-мозгоправ Ифигения. А кто вы, что оторвали меня от важных дел и выдернули сюда?

Я ожидал всплеска возмущения в ответ на эту фразу.

Однако Мастер Равновесия кивнул с таким видом, как будто не ожидал ничего другого.

— Мы — Мастера Магических Искусств, которые сообща охраняют и передают неповторимые магические знания следующим поколениям. Ойкумена сильна своими Мастерами, а Мастера славны поддержкой Ойкумены! За иными из нас стоят тысячелетние магические традиции, за другими — слава и сила их родов, а порой и целых миров. Меня зовут Фалей Рузон, я — Мастер Равновесия, который поддерживает порядок в этом средоточии магической науки. Рядом со мною — Мастер Навигатор Роксана Евторская, Мастер Жизнелюб Симеон Ареопагит, далее Мастер Плетельщик Дамиан Светозарный… — он перечислил еще несколько имен, которые я постарался запомнить, однако полной уверенности, что удастся соотнести титулы с лицами, у меня не было. Тем более, иной раз по титулам было сложно догадаться, кто чем занимается! — … а также старший ученик отсутствующего ныне Мастера Стратига по прозванию Резчик…

Старшим учеником оказался тот самый мужик в желтых слюдяных доспехах и короне — вблизи он слегка напоминал мне желтого робота из «Звездных войн». Тоже худой такой, явно не мышечной массой берет! Но при этом очень высокий, примерно как Мурат или Аркадий.

— … И отдельно хочу отметить, что сегодня нас впервые за многие годы почтил своим присутствием Амон Бореат, Мастер Пустоты!

На этого Мастера Пустоты я обратил внимание, потому что он, как и Мастер Навигатор, показался мне «не в струе». Седой лохматый мужик с неожиданно черной бородой, в длинном темно-красном пальто, похожем на френч, и высоких кожаных сапогах с кучей заклепок. Он не сидел на на кресле, а просто стоял на помосте, скрестив руки на груди, и, судя по выражению лица, профессионально не ждал от жизни ничего хорошего.

— Таким образом, — продолжил Мастер Равновесия, — мы рады приветствовать вас в нашем кругу и надеемся, что ваш род и ваш мир вольются в общий поток магического Возрождения в Метакосмосе!

Ну-ну.

То есть грубо говоря, что этот дедок пытается до меня донести: играй по нашим правилам, а иначе никаких тебе знаний и международного признания? Это и с самого начала было ясно. А дальше-то что? Чего они хотят от конкретно нашей планеты?

— Понял, — ответил я.

И не добавил больше ничего

— Как вы уже, должно быть, заметили, господин Ураганов, — как ни в чем не бывало продолжил Мастер Равновесия, — основой нашей цивилизации является магическое искусство и знания. Чтобы торговать и обмениваться ими, нам нужны рабочие руки. Если вы и в самом деле происходите со Старой Терры, значит, ваш мир достаточно густо населен. Мы будем рады наладить с вами взаимовыгодный обмен и не поскупимся на секреты вашего мастерства, если вы готовы предоставить исходный материал того же качества, как и ваши собственные слуги! Какое максимальное количество рабов вы готовы продавать нам каждые полтора года?

Ого. Прямо сразу с места в карьер! Похоже, Аркадий был прав, вот за этим мы им и нужны. Остальные миры этой их «Ойкумены» еще не успели нарастить свое собственное население — восьмисот лет на это просто не хватит, даже если плодиться как кролики! А на Старой Терре, по их расчетам, огромный человеческий ресурс.

Они даже не представляют, какой.

— Ноль, — сказал я, поглядев на «артефакт правды». — Все люди в моем мире нужны мне самому! Не готов никого уступить.

По залу пронесся шепоток, даже что-то похожее на ропот. Кто-то даже крикнул: «Да он издевается!» Мастер Навигатор уставилась на меня с явным интересом. Вот кстати, очень нужный нам кадр в связи со специальностью. Если Роксана Евторская не только с виду «современная», но и мозгами чуть отличается от этих средневековых чудиков, было бы ценно для нас!

Мастер Равновесия поднял руку ладонью вниз, вокруг нее заклубились магические потоки, и ропот стих. При этом рты у людей продолжали шевелиться: похоже, он просто наложил какое-то шумоподавляющее заклятье. Блин, а оно бы мне в школьном классе пригодилось!

— Тогда что же вы готовы предложить на обмен? — миролюбиво спросил этот колоритный дед, поглаживая бородку.

— Наши знания. Наши умения, — сказал я. — Наш лекарь говорит: ваш слуга спрашивал про лечение. Можем меняться. Не хотите — улетим назад. Без ваших знаний обойдемся.

Тут поднял руку Мастер Жизнелюб.

— Позволишь ли мне сказать, Фалей? — густым басом спросил он. Ну точно, карикатурный поп!

— Прошу, Симеон, — чуть улыбнулся Мастер Равновесия.

Жизнелюб поглядел на меня.

— Верховный маг Кирилл, — сказал он. — Твои слуги вчера преподнесли Фалею в дар книгу с изумительного качества рисунками. Я считаю, что эти рисунки — выдумка художника. Но из текста следует иное. Что там на этих картинках — выдумка или правда?

Я лихорадочно начал вспоминать. Книги, которые Аркадий прихватил с собой с представительскими целями, представляли собой перевод на древнеоросский (как мы увидели уже здесь, изрядно ошибочный, но уж какой есть) стандартных хвастливо-туристических подарочных изданий про Орденские города и всевозможные красоты. На Терре наши историки-консультанты сочли, что древним магам может прийтись по душе наша полиграфия — качество бумаги, типографский набор текста, фотография, вот это вот все. И оказались правы: книги тут в продаже имелись только рукописные — и баснословно дорогие! Казалось бы, неужели так трудно придумать магический артефакт, который будет размножать написанный текст? Но, видимо, у местного общества просто не стояло такой задачи.

Я не помнил, какую именно из нашего «подарочного набора» парни вчера брали с собой, но это и неважно: они все примерно одинаковые! Помнится, одна больше фокусировалась на технике, другая — на сельском хозяйстве, третья прославляла «самобытные культуры» орденских народностей: всякие там национальные кухни и хороводные танцы, типа того, которому научила нас Намира Огдет.

— Эта книга хвастливая, — сказал я. — Они говорят о хорошем, о плохом не говорят. Но в них все правда. Все картины… — Я не знал, как сказать «с натуры», поэтому сказал: — Как в жизни.

К счастью, в серьезных изданиях в Ордене пока еще не принято увлекаться нейрогенерацией изображений и избыточной ретушью! Наоборот, они потому так дорого и стоят, что туда отбираются только «настоящие» фотографии.

— Поразительно! — воскликнул Мастер Жизнелюб. — Что же, у вас действительно растет пшеница, ростом всего по пояс человеку, но с колосками чуть ли не в половину стебля⁈

— Растет, — коротко сказал я, мысленно удивляясь: неужели у нашей пшеницы действительно такие крупные колоски? Да нет, вроде, это они по контрасту с местной!

Жизнелюб тоже с недоверием посмотрел на артефакт правды. Потом снова на меня.

— Но магией невозможно этого добиться! Мы пытались много сотен лет!

Я почувствовал, что хорошенького понемножку. Отвечу еще и на этот вопрос — выйду из образа. Пора возмущаться и требовать прекратить этот допрос.

Тут я ощутил осторожное эмоциональное прикосновение от Ксантиппы. Обернулся к ней. Она шепнула тихо-тихо, так, чтобы никто кроме меня не услышал:

— Кир, можно, я ему отвечу?

Я отправил ей разрешающий импульс по связи.

Тогда Ксантиппа широко улыбнулась и громко сказала:

— Это не магия, Мастер Жизнелюб. Такой размер колосков получился, благодаря случайности! Но мы научились этой случайностью управлять! Если хотите, я поясню.

— Премного буду благодарен вам, госпожа, — чуть поклонился Жизнелюб.

— В природе иногда так само собой происходит, что один колос больше другого. Вдвое. Вчетверо. То же с яблоками. С другими плодами. Потому что при развитии плода случайно вместо двух яблок развилось одно, — м-да, рассказ про полиплоидию с ограниченным словарным запасом и без объяснения темы генов звучал крайне странно! — Мы знаем, как направить эту случайность. И колосок — вдвое больше! И яблоко — вдвое больше! Даже в четыре раза. Дальше предел, но и его можно обойти. Сила гибрида — на одно поколение, но результат колоссальный! Каждый сезон надо снова… Делать процедуру. Хотите торговать этим? — Она чарующе улыбнулась Симеону. — Сколько, вы считаете, стоит такой секрет?

Мастер Симеон хмыкнул.

— При свидетелях объявляю! — воскликнул он. — Если вы правда научите меня такому, я передам вам контракт одного из моих старших подмастерьев, обученного всему, чему я обучаю тех, кто не принадлежит к роду Ареопагитов!

— И что это значит? — спросила Ксантиппа.

— То, что он будет служить вам весь срок оговоренного с Мастером контракта, — сказал Мастер Равновесия. — Контракт службы-за-обучение у Симеона — обычно около сотни лет. Срок обучения — около десятка лет. Таким образом, вы можете рассчитывать на восемьдесят-девяносто лет службы подмастерья, чьего искусства хватит, чтобы досыта накормить целую колонию.

«Блин, — подумал я, — а так-то неплохое предложение! Опять же, какого-то беднягу, считай, из рабства спасем… Хотя нет. Хреново на самом деле. Подсунет еще какого-нибудь шпиона или другого проблемного типа… Как у них тут вообще экономика нормально функционирует с таким-то личностным фактором? И опять же, Саня тут им наговорила всякого, пустила пыль в глаза — но там же дело не только в полиплоидии, я точно помню! Любая культурная пшеница уже полиплоидная, здешняя тоже, а вот снижают высоту колоса, увеличивают вес семени и число семян в колоске другими методами! Я точно не помню, какими именно! Читал по касательной в одном из Лёвкиных журналов, да и все. Почти наверняка не удастся добиться результата, сравнимого с орденскими сортами, на таком гиблом семенном материале, как здесь! И не факт, что у нас в команде найдется соответствующий специалист!»

Однако прежде чем я успел ответить на это щедрое предложение, раздался чей-то мощный возглас:

— Протестую!

Хриплый командный голос разом наполнил залу, заставив всех обернуться к его обладателю.

Это был тип в золотом и короне — старший ученик Мастера Стратига. Резников… Нет, Резчик, точно. Что-то мне подсказывает, у него такое прозвище не за искусство в изготовлении декоративных орнаментов!

— Эти выскочки сами сказали — речь идет не о магии! — прогремел он. — Речь идет о торговле случаем! Мне, как воину, воспитаннику Удачи, противно это слышать! — Артефакт лжи вдруг вспыхнул алым, по полу побежали розоватые блики от света многочисленных кристаллов. Однако все промолчали, в том числе и Мастер Равновесия.

— Поэтому я вызываю так называемого архимага с так называемой Старой Терры на суд Творца! — закончил Резчик. — За его самомнение и надругательство над магическим искусством!

Что характерно, опять никто не возразил.

Снова Суд Творца, мать вашу. Надеюсь, против дракона меня на кулачках драться не заставят? Ланочка как узнает — будет долго вздыхать и страдать от мысли, насколько я непрофессионально справился!