Стужа

Глава 10 Гнилые коридоры

— Василий, оно тебе надо?

— Инструкции оставлены. Если что… собирайте совет и действуйте по обстановке.

В кубрике находились лишь старожилы. Те, на кого он мог положиться, как на самого себя. И кто смог бы вывести команду со станции. Седов покачал головой:

— Право твое, но надо было сначала дождаться приезда группы с СС 26.

— Они здорово сей год задержались, — задумчиво произнес Карелайнен. Ему откровенно не нравилась затея кэпа и то, что здесь не было Фаткулина.

— Леша, ты еще не понял, что они не приедут? Ранняя весна, а время просрочено. Не странно ли?

Все замолчали. Командир озвучил то, что боялись сделать остальные. Так поэтому он их командир. Потому они сейчас и приняли его решение. Иначе быть не может.

— Василий, мне, получается, готовить технику на выход? — первым разорвал вязкое молчание их механик Ингвар Мядель.

— Правильно понимаешь, Ингвар. Так что слушайте мою команду, — все тут же оживились, понимая, что все как обычно для их командира продумано заранее до мелочей. — Как только я вернусь, буду пробивать срочный выезд к двадцать шестой. Выход к реке мы проверили, препятствия нашли, команда вошла в форму. Медлить не стоит.

— Правильно. Если у соседней серьезные проблемы, то у нас все лето впереди.

— Думаешь, Администрация разрешит?

— Не думаю, — отрезал Фролов. — Поставлю перед фактом. Они слишком долго не учитывали наше мнение. Инженерный отдел нас точно поддержит.

— А Набиев?

Вопрос Карелайнена не застал командира врасплох.

— Он идет в жопу. Это вне компетенции его отдела. Будет возникать, мы столько всего из его грязного белья наружу вытряхнем!

Василий в этот раз шел вниз один. Ну, если не считать наблюдателей и помощников «снизу». Понятно, что командир СпаСа не такой дурак, чтобы идти к цели напролом. Но проблема перезрела, так что придется поучаствовать самому. У него и так было ощущение, что он что-то постоянно упускает и никуда не успевает. Как в том повторяющемся без конца ночном кошмаре.

Командир отряда спасателей шел вниз в обычной униформе технического персонала. Все было честно. Техники значились и в их отделе Внешних сношений. Даже наряд, подписанный самим Соболевым, на руках имелся. И командировочное удостоверение. Такой бюрократизм был уместен при длительном спуске. Он гарантировал тебе место в рабочем общежитии и кормежку. Внизу специалисты с разных уровней зачастую работали вахтами или во время краткосрочных командировок. Так что никто не удивится новому технику.

Показав на выходе с уровня рабочую бирку, Фролов вышел к спуску. Они специально подгадали так, чтобы в это время здесь работали полисы из новичков. Поэтому мордатый паренек в сером лишь мазнул по нему глазами и сверил бирку с его планшетом. Затем просто кивнул в сторону выхода, вежливо добавив:

— Лестница до Е свободна, цивис.

Полисы особо не цеплялись к спецам. Частенько и у них имелись разнообразные и достаточно тесные горизонтальные связи. Похоже, что Набиев давно начал плести свою паутину, которая уже накрепко вросла в официальную структуру социума. И сотворил он её вовсе не для безопасности.

«Странно, что этого не видит Администрация»

Главная лестница шли от уровня Би до самых водорослевых ферм. Ниже находились лишь технологические шахты и лифты. Сконструированная в виде спирали, шириной метров в тридцать, она неторопливо вилась сверху вниз. Длинные ступеньки не мешали спешной ходьбе, материал из крепчайшего композита почти не вытерся. Говорят, что он спокойно простоит сто лет. Странно, что его не использовали везде. Или просто не успели?

Высокотехнологичные вещи создаются обычно под что-то. А Катастрофа случилась крайне стремительно по земным меркам. Странно, что, вообще, успели построить такую огромную сеть станций. Идущая от Кольского полуострова до Каспийского моря, она должны была дать шанс человечеству.

Но из всех ста станций к моменту Катастрофы успели соорудить лишь пятьдесят пять. В середине сети. Так что несколько самых северных и южных центров спасения в нее не вошли. И связь с ними была потеряна быстро. И у Фролова имелись большие сомнения насчет того, что на Кольском можно было выжить. Слишком суровые условия там для жизни. А у Каспия бесконечные степи, давно погребенные под толщей снега.

Еще несколько станций погибли в первые годы, разорвав местами связь общей сети. Неудачное расположение или некомпетентное руководство было тому виной. Зачастую этого уже было не узнать. Так что они почти четверть века не знали, что происходит даже в их небольшом секторе Восточной Европы.

А ведь строили подобные станции и в Скандинавии, и других областях Европы. Китай, Индия, США и Канада. Что там происходит, не ведал нынче никто. Остались ли где-либо еще дальнобойные беспилотники? Василий знал, что на некоторых станциях имелся даже запас ракет, чтобы после изменения климата попробовать связаться с остатками человечества. Но будет ли техника тогда работоспособна?

Во время ходьбы хорошо думается.

Чем ниже, тем больше на лестнице становилось народу. Медленные пешеходы жались к краям, середина предназначена для молодых и посыльных. Зачастую между соседними уровнями лифт не использовали. Для переноски нетяжелых или срочных грузов имелась особая категория носильщиков и курьеров. Насколько знал Василий, в самых нижних уровнях эта работа считалась престижной. Носильщики получали повышенную норму питания и талоны на помывку. Курьеры могли рассчитывать не переезд выше. Вот они сейчас двумя шустрыми потоками и циркулировали посередине лестницы.

Видимо, между ними уже выработались некие правила, толкотни не было. Некоторых особо пронырливых торопыг спокойно пропускали расступившись. И еще одна характерная особенность — носильщики чаще всего шли в одинаковом темпе. Энергосберегающем. Ведь двигаться вниз также было сложно. Вот курьеры могли идти быстрее, им платили за срочность. Но Фролов знал и другое. Такая работа быстро изнашивает организм. Лет десять, и он начнет сдавать. Еще позже такой темп труда существенно скажется на здоровье.

На основных десяти жилых уровнях от Ди до Эм, где проживало более половины населения станции СС 25, фланирующих по лестнице жителей стало существенно больше. Кто-то в свободное время отправлялся к друзьям и знакомым на соседние этажи. Другие решали личные проблемы, но большинство попросту гуляли. Построенная в центре первоначальной шахты, лестница казалось людям, запертым в тесных помещениях, огромным свободным пространством. Место отдохновеннной прогулки, пусть и соприкасаясь при этом с локтями остальных. Воздух здесь был менее спертым, он гудел от множества голосов.

Власти не мешали подобному времяпровождению. Двигаться человеческому организму все равно было необходимо. Имелось лишь одно железное правило — не стоять на месте. Разве что больной или уставший человек мог остановиться на специальной площадке между уровнями и передохнуть на скамейке. Там же имелись питьевые фонтанчики и ящики для мусора. На одной такой на уровне Эйч и остановился Фролов.

Он сначала постоял, переводя дыхание после спуска, затем присел, достал из рюкзака узкий термос и налил себе чашку фирменного чая. Местной воды совсем не хотелось. Черт знает сколько она прошла очисток! Свежую воду старались брать из подземного источника, но её закачка требовала ресурсов. Хватало не на всех.

«Будто бы!»

— Привет, мастер.

Фролов резко повернулся. Рядом присел пожилой человек с коротким ежиком седых волос. Хотя, вполне возможно, он не старше Василия. Тяжелая жизнь оставляет на человеке неизгладимый отпечаток.

— Доброго утра и вам.

— По делу к нам?

— Мне ниже.

— Понятно, работа, — кивнул мужчина. — Но неужели самого кэпа сослали в техники?

Фролов дернулся и бросил внимательный взгляд не незнакомца. Лицо незнакомое. Чего ему надо?

— Не удивляйся. Я из тех парней, что помогал восстанавливать купол после пролома. Как давно это было?

— Второй призыв?

«Ледяной дьявол! Он моложе меня!»

— Он самый. Дмитрий Угрюмов. Мне не повезло, проткнул арматурой грудину. Наружу уже выходить нельзя.

— Понятно, — скупо кивнул Василий. — Тогда мы здорово спешили и наделали глупостей.

— Не без этого, — добавил Дмитрий.

— И как ты?

— Мне позволили выучиться, и нынче на своем уровне заведую Системой жизнеобеспечения.

— Неплохо.

— Знаешь, — Угрюмов подвинулся ближе. — Все хочу спросить у вас верхних. Как вы так допустили, что нам внизу жизни вовсе не стало? Сплошные запреты и ограничения. Беспредел полисов. Я их к себе стараюсь не пускать, но они с каждым годом наглеют все больше и больше. Что там поменялось наверху?

Фролов помял подбородок. Если случайные знакомые задают такие вопросы, то дело совсем швах.

«Они там в Администрации вовсе рехнулись?»

— Пока не знаю. Был очень занят снаружи.

— Поэтому сейчас один и в форме техника? — сузил глаза Дмитрий. — Ты не думай, мы все за вас и вашу команду изрядно уважаем. Так что в жилом секторе и механических цехах уровня Эйч ты всегда найдешь помощь.

— Спасибо, — со всей искренностью ответил Фролов.

Угрюмов встал, поправил сумку-планшет и на прощание кинул:

— Но на нижних уровнях будь осторожней. Там давно каждый сам за себя.

— Уф, — Василий снял кепку, вытер лоб и оглянулся. Отличная память помогала ему ориентироваться в неизвестных уровнях без планшета. Так он не привлекал к себе лишнего внимание. Ну, идет себе техник по своим делам. Так у них всегда какие-то дела.

После основных жилых уровней внешний вид жителей и их поведение здорово поменялось. В серых однотипных робах, что мужчины, что женщины. Все коротко стриженые. Лица землистого цвета с впавшими глазами и плохими зубами. Общее движения по лестнице стало тише, лишь носильщики бодро шуршали спецовками посередине. А вот с краю на площадках временами скапливались в группы остановившиеся там цивисы. Чаще всего юнцы с наглыми взглядами.

И взгляды. Здесь на Фролова уже смотрели с большим любопытством. И было оно не очень приятным, а временами и вовсе не дружелюбным. Неласково встречали «нижние» обитателя верхнего уровня. Парии здешнего мира, которые были вынуждены работать на грязных водорослевых или грибных фермах. А то и с самой Топью. Они мало что видели хорошего в жизни, их будущее также являлось беспросветным. Тупое существование в ряду себе подобных. Как у животных.

Больше всего напрягали группы юнцов, что чаще всего тусили рядом с уровневыми переходами. И что характерно — они все имели одинаковые прически. Отросший верх и все выбрито начисто по бокам. Как под одну гребенку. И выглядели эти парни здоровей остальных. Кто их, интересно, подкармливает? Здесь же резко увеличилось количество патрульных полисов. В паре мест Василию пришло ждать, пока не снимут оцепление. Что там случилось далее, он не видел. Да и пропустили его в числе первых. Пожилой страж сам вывел техника из толпы. Остатки былого взаимодействия. Молодые полисы взирали на Фролова одинаково бесстрастно. Им уже было все равно, кто ты. Они посматривали на всех свысока.

«Изменившаяся корпоративность?»

Но все остается позади, он, наконец, прошел крайние жилые уровни. Последние пять в своих обозначениях уже имели обратный цифровой отчет. Остались выше большая часть служб жизнедеятельности, блоки пищевой переработки, оранжереи, фабрики и промышленные цеха. Воздух стал заметно хуже по качеству, вентиляторы не справлялись с духотой. Василий остановился и снял футболку, ему было с непривычки жарко. Наверху было намного прохладней. Лестница после нулевого уровня также сузилась. Видимо, при строительстве станции здесь копали позже, занявшись оснасткой основного кольца.

«Вот он, красный значок!»

Фролов воровато огляделся, достал из-под униформы металлическую тростинку, похожую на охотничий манок. В нее и в самом деле нужно было дудеть. Мастерство не пропьешь! Техники установили в этих местах специальные кодовые двери, реагирующие на звук. А издавать их могли только вот такие «музыкальные ключи». Зато взломать подобную дверь было практически невозможно.

«Так, зажимаем две дырочки одновременно, чуть позже четвертую. Есть!»

Замок щелкнул, осталось нажать и войти. Еще раз оглянувшись, Фролов последовал внутрь. Длинный и узкий вход был плохо освещен. Но так везде здесь. Экономят лампы и энергию. Зато ничего не мешало скорой ходьбе, в случае чего на каске имелся мощный фонарь. Через триста метров показалась узкая металлическая лестница, ведущая далее вниз. Оттуда пахнуло сырым теплом. Скоро он будет совсем близко к Топи. Источнику удобрений для производства питания и самому страшному месту СС 25. Василий никогда там не был, да и желания не имел. Хотя бы потому что туда сбрасывали покойников и органические отходы. Дальше эта проклятая штука перерабатывала все без остатки. Порождение мрачного гения человечества.

— Эй, уважаемый, часом не заблудились?

От стены оторвались две тени. Молодые крепкие на вид мужчины с интересом глянули на эмблемы техника. Фролов был спокоен.

— Парни, у меня дело.

— И что нам до этого?

— Дело для общего блага. Никогда о таком не слышали?

Более высокий и, видимо, старший криво ухмыльнулся:

— У нас, братан, другие принципы.

— А у меня принципы уважать другие принципы.

Старший хмыкнул, оценивая полученный пластиковый жетон:

— Ты молодец, братан. Мне твои принципы нравятся. Помочь чем?

— Да нет, спасибо.

Парни, ухмыляясь, отодвинулись, пропуская техника. Старший крикнул напоследок:

— Братан, если что, тут всегда кто-то дежурит. Внизу надо быть осторожней. Только дай знать.

«Помощнички выискались!»

Фролов повернул в правый ход, где висел искомый значок и внезапно куда-то провалился.