Ткач Кошмаров. Книга 3

Глава 21

Я появился на краю поля боя, и первое, что бросилось в глаза — хаос. Воздух гудел от криков раненых, звяканья оружия и глухих ударов Потока, рвущегося из тел сражающихся.

Ирбан заметил меня первым. Он стоял, опираясь на сломанный меч, его форма была пропитана грязью, по́том и кровью — не знаю, его или чужой. Лицо перекошено от ярости, глаза горели, как у загнанного зверя.

— Где ты был⁈ — он бросился ко мне.

Я медленно осмотрел поле. «Убитые», кадеты и бойцы, собирались в разных концах территории. Наши потери были чудовищны — из пятисот кадетов уцелело меньше половины. Отряд Ирбана, который он так яростно вел в атаку, судя по количеству видневшихся нашивок с его цветом, был вырезан почти полностью.

— Победа требует жертв, — ответил я на тот вопрос, который он имел в виду.

— Мы потеряли половину людей! — Ирбан тряхнул головой, сбрасывая капли пота с лица. Его пальцы сжимали рукоять меча так, что костяшки побелели. — Ты обещал нам победу! — его голос напоминал скрип ржавых петель.

Я окинул взглядом разрушенный лагерь.

— А ты ее получил. Посмотри вокруг — это наше поле теперь.

Ирбан резко выпрямился, его пальцы сжали рукоять меча так, что костяшки побелели.

— Ты предал нас! Ты знал, что на этот раз нам не удастся победить без больших потерь!

Я не отводил взгляда. Он был прав — я знал. Но если бы я сказал им правду, они бы не пошли. А без этой победы все предыдущие не имели бы смысла.

— Я никогда не говорил, что потерь не будет. Я сказал, что массовая атака — лучшая тактика в данных обстоятельствах, и все. Ты сам выбрал идти за мной.

Его лицо исказилось. Он шагнул вперед, подняв обломок меча.

— Ты использовал нас как пушечное мясо!

Я вздохнул.

— Я использовал вас как солдат. Война — это не дуэли на арене. Здесь либо ты жертвуешь частью, либо тебя сметают целиком.

Он не слушал. Его глаза блестели — от ярости, от боли, от осознания того, что его отряд уничтожен.

— Дуэль! Здесь и сейчас.

Я медленно кивнул.

— Хорошо.

— Погодите! — к нам подошел один из наставников-наблюдателей. — Лейран, где ты был, действительно? Мы потеряли тебя из виду посередине боя.

Я развел руками, стараясь сохранить лицо максимально нейтральным.

— Проводил разведку. После этого боя нам еще продолжать соревнования.

Голос звучал ровно, без малейшей хрипоты или дрожи. Я наблюдал, как наставник прищурился, оценивая мои слова. Его пальцы сжимали планшет с записями боя.

— Сидриана видел?

— Наставника Сидриана?

— Да.

— Нет, не видел. А что такое?

— Странно. Он командовал обороной, но в какой-то момент пропал.

Я слегка наклонил голову, изображая легкое недоумение.

— Если он был на поле, то это странно. Возможно, он отступил раньше?

Ирбан стоял в двух шагах, его дыхание еще не успокоилось после боя. Я уловил, как его взгляд скользнул ко мне, потом обратно к наставнику. На секунду в его глазах мелькнуло что-то — недоверие? Сомнение?

Наставник хмыкнул и сделал пометку.

— Ладно. Отчеты позже. Сейчас нужно разобраться с потерями.

Он отвернулся, и я позволил себе едва заметный выдох. Ирбан не отводил взгляда.

— Ты правда ничего не видел?

Его голос был тихим, но в нем явно звучал вызов.

Я пожал плечами.

— Я сказал, что не видел.

Он замер, словно взвешивая мои слова. Потом резко кивнул.

— А вот теперь — дуэль!

Толпа кадетов, еще минуту назад стоявших в оцепенении, расступилась, образуя круг. Они смотрели на нас — на кадета-короля и на того, кто только что привел их на бойню.

Ирбан поднял обломок меча. Я разжал пальцы, позволив нитям Ананси растечься по земле, готовясь к последнему бою этого дня.

Он бросился на меня, клинок в его руке сверкал в последних лучах заходящего солнца. Он был быстр — черт возьми, быстрее, чем я ожидал. Его стиль — чистая классика Регулов: мощные рубящие удары, рассчитанные на подавление защиты, но с отточенной точностью.

И, разумеется, урезанный Львиный Арсенал. Каждый взмах меча оставлял в воздухе золотистый след Потока, словно когти разъяренного зверя.

Я отпрыгнул назад, нити Ананси уже сплетались в щит передо мной. Ирбан не давал передышки — второй удар, третий. Металл звенел, сталкиваясь с энергетической паутиной. Он бил с яростью, но без глупости: каждый удар приходил под разным углом, проверяя слабые места в моей обороне.

Хорошо. Очень хорошо.

Я пропустил следующий удар намеренно, позволив ему пробить паутину, и в последний момент увернулся. Меч Ирбана вонзился в землю, и я контратаковал — три нити рванулись к его запястьям, чтобы обездвижить руку. Но он не зря был капитаном. Рывком вырвал клинок, развернулся и перехватил нити лезвием.

Он перешел в атаку снова, но теперь его движения стали предсказуемыми. Гнев затуманил расчет. Я позволил ему загнать меня к краю круга, где толпа кадетов замерла, наблюдая, после чего изменил тактику.

Вместо защиты — нападение. Нити Ананси рванулись не к Ирбану, а к земле под его ногами. Он не ожидал этого — его левая ступня увязла в липкой сети. Мгновение потери равновесия — и я уже рядом.

Он парировал мой удар, но я не останавливался. Раз-два-три — серия быстрых тычков, наполненных пробивными Буйствами, не дающих опомниться. Он отступал, но я чувствовал, как его Поток колеблется. Усталость. После боя, после потери отряда, после эмоций — он выдыхался.

Последний рывок. Нити обвили его запястье, я дернул — меч выскользнул из его пальцев. В следующее мгновение нить Ананси уже касалась его горла.

Тишина. Возможно, если бы он не был так измотан, победа далась бы мне куда сложнее. Но, как и всегда, жизнь не дает возможностей придумать оправдания.

Бой был окончен.

###

Плац центра стажировки был забит до отказа. Кадеты стояли плотными рядами, выстроенные по отрядам, все взгляды были прикованы к каменному помосту, где старший наставник Гэррик разворачивал свиток с результатами. Я сидел в своем кресле в первых рядах, чувствуя, как Ан беспокойно шевелится под кожей — паук тоже ощущал напряжение.

Гэррик откашлялся, и толпа замерла.

— По итогам военных игр, — его голос гремел, как артиллерийский залп, — победителем с отрывом в сорок семь очков объявляется отряд под командованием Лейрана иф Регула!

Тишина. Потом гул, как от разорвавшейся бомбы. Одни кадеты закричали от ярости, другие — в восторге, третьи просто не верили.

— Обман! — рявкнул Хейкан, выталкиваясь вперед. Его лицо было багровым от злости. — Он бросил нас в мясорубку у лагеря Сидриана! Половина моих людей полегла там!

— Да он просто трус! — завопил кто-то сзади. — Прятался, пока мы кровь проливали!

Гэррик хлопнул в ладоши, и шум стих.

— Кадет Лейран действовал в рамках правил. Тактика — часть испытаний. Если вы не смогли оценить риски, это ваша проблема. — Он бросил на Хейкана ледяной взгляд. — Жалобы не принимаются, по крайней мере пока вы все — кадеты центра.

— Но он…

— Закрыли тему!

Хейкан стиснул зубы, но отступил.

Я перевел взгляд на Ирбана, стоявшего чуть поодаль. Он не кричал, не возмущался — просто смотрел на меня.

В его глазах читалось что-то между разочарованием осознанием. Теперь, успокоившись, он скорее всего понимал, что я не ошибся. Наоборот, что сделал все правильно, ведь это все было соревнованием до последней секунды, и победитель мог быть только один.

Просто цена оказалась выше, чем он рассчитывал.

Гэррик продолжил зачитывать результаты, но я уже не слушал. В голове прокручивались цифры: четырнадцать уничтоженных лагерей, пятьдесят три процента потерь в финальной атаке, сорок семь очков отрыва. Чистая математика. Никаких эмоций.

— Кадет Лейран, — Гэррик повернулся ко мне, — поднимитесь для оглашения особого решения совета наставников.

Колеса кресла мягко заскрипели по камню, когда я выехал вперед. В толпе снова зашептались.

— По единогласному решению, — Галлон развернул второй свиток, — вам присваивается звание кадета-короля текущего набора.

Тишина стала абсолютной. Даже Хейкан замер.

Кадет-король, который не был третьегодкой. За историю центра стажировки такое происходило всего два раза. Я стал третьим.

Я кивнул.

— Благодарю.

Толпа взорвалась снова, но теперь уже не злостью — завистью.

###

Запах воска и старых книг ударил в нос, как только я переступил порог кабинета Курта в Львином Дворце.

— Садись, Лейран.

Голос старейшины был ровным, но в уголках его глаз дрожали едва заметные морщины напряжения. Я опустился в кресло напротив, чувствуя, как холодное серебро подлокотников впивается в ладони.

— Ты доказал свою ценность клану. Победа на играх, контроль над фракцией, проводники… Совет принял решение.

Он отодвинул в сторону свиток с печатью королевского дома и достал другой — с выгравированным львом.

— Это — приказ о присвоении тебе фамилии главной ветви. Через неделю, после того, как будет проведена официальная церемония, ты станешь Лейраном иль Регулом. Почетным членом главной ветви.

Вот оно. Официальное признание. Не просто калека, не неудачный эксперимент — теперь я часть элиты, той самой системы, которую годами ненавидел.

— Благодарю, старейшина.

Курт усмехнулся, словно уловил мои мысли.

— Не благодари. Это не подарок. Ты получил фамилию, потому что твои технологии дали клану преимущество. Но помни — теперь каждое твоё действие отражается на всех нас.

— Есть условия?

— Одно. Твой проект с проводниками получает дополнительное финансирование, но отныне ты отчитываешься лично перед Советом. И за неудовлетворительные результаты понесешь наказание сам.

— Принято.

Курт кивнул и вдруг добавил почти небрежно:

— И приготовься к церемонии. Придут представители всех кланов. И королевской семьи.

Последние слова он произнёс с лёгким ударением.

— Они хотят посмотреть на нового иль Регул?

— Они хотят понять, насколько ты опасен.

Отлично. Пусть попробуют.

Я вышел от Курта, чувствуя дрожь в груди, там, где спал Ананси. Губы сами собой изогнулись в ухмылке. Вскоре у нас будет официальное право кусаться.

В коридоре было тихо. Свет ламп дрожал на полированном полу, отбрасывая длинные тени от колонн. Я сделал шаг — и тут же замер.

Из темноты между двумя статуями предков Регулов выступила фигура. Шейзан. Его тёмный мундир сливался с тенями, только бледное, исхудавшее лицо выделялось в полумраке. Он не улыбался, но в глазах читалось что-то между презрением и… удовлетворением?

— Поздравляю, мальчик. Теперь ты официально стал нашей проблемой.

Голос был тихим, словно шелест высохших листьев. Он не шевелился, не пытался приблизиться — просто стоял, будто ждал, что я начну оправдываться или дрожать.

Я медленно провёл пальцами по рукояти кинжала за поясом. Не для того, чтобы достать — просто проверить, что он на месте. А затем просто прошёл мимо, не замедляя шага.

Его дыхание даже не дрогнуло, но я уловил лёгкий хруст — он сжал кулаки. Пусть.

Когда между нами уже было шагов десять, за спиной раздался мягкий смешок.

— Увидимся на церемонии, «иль Регул».

###

В день церемонии, за полчаса до ее начала, я готовился в выделенной мне комнате Львиного Дворца. После некоторых раздумий решил не использовать ортезы, оставшись в кресле. Не стоило подстраиваться под них.

Так что я сидел у зеркала, неторопливо поправляя костюм, когда вдруг Дзинта ввалился в комнату, запыхавшийся, с глазами, готовыми выскочить из орбит. Его пальцы судорожно сжимали дверной косяк, будто он боялся, что его сейчас вырвет обратно в коридор.

— Тебя… тебя хочет видеть… — он заглотил воздух, как рыба, выброшенная на берег.

— Кто?

Дзинта сглотнул, его горло дернулось.

— Восьмая принцесса Яркой Звезды.

Я аж поперхнулся слюной. Вот это новости и вот это гости…

— Пусть заходит.

Дзинта кивнул и исчез за дверью, оставив после себя запах пота и страха. Я откинулся в кресле, позволив Ананси раскинуть несколько дополнительных нитей по потолку — на всякий случай.

Дверь открылась снова, и в комнату вошла девушка.

Она была высокой, с осанкой, которую не скрывало даже довольно скромное, явно не предназначенное для моей церемонии платье. Ее волосы цвета темного меда, были собраны в строгую косу, а глаза — холодные, как лезвия — осмотрели комнату с отстраненным любопытством.

— Лейран иль Регул, — произнесла она, оглядев комнату. — Поздравляю с повышением.

— Благодарю, ваше высочество, — я не стал вставать, лишь кивнул. Если она рассчитывала на поклон, то ошиблась адресом.

Ее губы слегка дрогнули — то ли улыбка, то ли гримаса раздражения.

— Ты не будешь предлагать мне сесть?

— В моем положении неудобно играть в гостеприимство. Если хотите — присаживайтесь. Если нет — говорите стоя.

Она медленно опустилась в кресло напротив, ее пальцы провели по подлокотнику, будто проверяя, нет ли там пыли.

— Прямолинейность — это хорошо. Значит, не стану тратить время на церемонии. Она склонила голову. — Я предлагаю тебе место в моей фракции. В борьбе за престолонаследие.

Я рассмеялся.

— И что, сразу после того, как я стал иль Регул, вы решили, что я с радостью предам клан?

— Не предашь. Просто… сменишь приоритеты. — Ее глаза блеснули. — Взамен я могу предложить исцеление.

Мое сердце пропустило удар.

— Исцеление?

— Твои ноги. Они будут работать.

Была одна дамочка, предлагавшая мне то же самое. Было ли это совпадением? Ой, вряд ли…

— И кто же совершит это чудо?

Она улыбнулась, и в этот момент из темноты в углу комнаты выступила тень.

Я даже не заметил, когда она появилась.

Розовая Бабочка.

Ее силуэт был размыт, будто сквозь дымку, но я почувствовал давление ее Потока — тяжелое, как свинцовая плита.

— Силы, стоящие выше королей и королевств, — прошептала принцесса. — Ты даже представить не можешь, что они могут.

Я сжал ручки кресла.

Интересно. Очень интересно.

Но играть в кошки-мышки с королевской семьей я пока не готов.

— О, как загадочно, — сказал я. — Ты хочешь, чтобы я продал душу, но даже не говоришь, кто покупатель.

Принцесса скрестила руки на груди.

— Ты хочешь правду? Хорошо. Ты — инструмент. Очень ценный. Но все же инструмент. А инструментам не положено знать, кто их держит. Возможно, однажды ты сможешь сам стать тем, кто орудует инструментами. И я даю тебе шанс стать чем-то большим. Но до тех пор ты не в праве задвать такие вопросы.

— Как красиво сказано, — я откинулся в кресле. — Но, боюсь, мне неинтересно быть чьей-то пешкой. Даже королевской.

— Ты не станешь даже думать о сотрудничестве? — её голос звучал мягко, но в нём чувствовалась сталь. Она говорила так, будто уже знала ответ, но проверяла мою реакцию.

Я не моргнул.

— Не стану. Пока не узнаю, с чем именно собираюсь иметь дело.

Её губы дрогнули в намёке на улыбку.

— Осторожность — хорошее качество. Но иногда она лишает человека великих возможностей.

— А иногда спасает от великих ошибок, — я скрестил руки. — Вы предлагаете мне исцеление, но взамен требуете слепого доверия. Это не сделка. Это лотерея.

Розовая Бабочка шагнула вперед, и комната внезапно наполнилась густым, почти осязаемым давлением. Воздух загустел, как расплавленный металл, и я почувствовал, как мое кресло заскрипело под невидимым грузом.

Это был не просто Поток — это было что-то глубже, мощнее, как будто сама реальность сжималась вокруг меня, выдавливая дыхание из легких.

Ананси взвыл у меня в голове, его нити сжались в защитном клубке, но даже он не мог полностью отгородиться от этого. Мои пальцы вцепились в подлокотники кресла, суставы побелели от напряжения.

Каждая клетка тела кричала, что это — уровень, до которого мне еще расти и расти.

— Ты уверен, что хочешь отказаться, Лейран? — ее голос теперь звучал внутри черепа. — Я сделала тебе предложение однажды от своего имени, теперь предложение делает принцесса Яркой Звезды. Не думаешь ли ты, что ты слишком зазнался?

Я стиснул зубы. Ан внутри меня задрожал, пытаясь дать отпор, но это было будто пытаться сдвинуть гору. Тем не менее я заставил себя выпрямиться, хотя спина горела, будто на нее положили раскаленную плиту. Слюна во рту стала горькой, но я выдавил усмешку.

— О, так вот как вы всех вербуете? Надавите — и человек готов ползать на брюхе? Извините, но у меня уже есть опыт борьбы с людьми, которые пытаются меня сломать. Ваш ход предсказуем.

Даже говорить было больно. Каждое слово резало горло, будто я глотал битое стекло. Но я видел, как ее пальцы слегка сжались — ей не понравился мой тон.

— Ты не понимаешь, с чем играешь, — она сделала еще шаг, и давление удвоилось.

Пол подо мной затрещал. В висках пульсировала кровь, зрение затянуло черными пятнами. Но я не опустил голову.

— А вы не понимаете, что пытаетесь унизить человека, которому уже нечего терять. Вы думаете, я боюсь боли? Боюсь смерти? Так что давите сильнее, если хотите. Но знайте — даже если я сдохну, это будет мой выбор. Не ваш.

— Упрямый червь, — прошипела она.

— Упрямый паук, — поправил я.

Я едва не рухнул вперед, но успел перехватиться за стол. Розовая Бабочка отступила обратно в угол.

Принцесса вздохнула.

— Жаль. Ты совершаешь ошибку.

— Возможно. Но это мой выбор.

Наступила тишина. Она смотрела на меня, будто пыталась понять, можно ли ещё что-то сказать, чтобы переубедить. Но я уже принял решение.

Наконец, она развернулась и направилась к двери.

— Когда передумаешь — ты знаешь, где меня найти.

Я не ответил.

Глупо было ожидать, что королевская семья оставит меня в покое после того, как я стал иль Регул. Но если они думали, что я соглашусь на сделку вслепую, то сильно недооценили мою способность считать риски.

Исцеление ног? Да, я хотел этого. Но не ценой свободы.

Дверь закрылась за ней, и только тогда я позволил себе откинуться на спинку кресла и застонать.

Отлично. Только что поссорился с кем-то, кто может раздавить меня, как букашку.

Но черт возьми, это того стоило.