Вдовствующая герцогиня замка Оргарон

Глава 44

Последние часы перед встречей я провела в состоянии, граничащем с одержимостью. Каждое движение перед зеркалом было резким и нервным – я то поправляла уже идеально уложенные волосы, то снова расправляла складки на роскошном платье, которое действительно прислал Ричард. Темно-синий бархат, расшитый серебряными нитями, подчеркивал стан, а высокий воротник обрамлял лицо, делая его бледнее обычного.

Прическа была собрана в строгую, но изысканную композицию: волосы, уложенные в высокую плетеную корону с искусно вплетенными серебряными нитями, перекликающимися с вышивкой на платье. Несколько тонких прядей намеренно оставлены свободными, обрамляя лицо мягкими волнами – достаточно, чтобы смягчить образ, но не настолько, чтобы выглядеть небрежно.

Макияж тщательно продуман – благородная бледность кожи подчеркнута легкой пудрой с жемчужным отливом. Брови четко очерчены, придавая взгляду выразительность, но без излишней резкости. Глаза подведены тонкой линией сурьмы, с легким дымчатым хаки в складке века – достаточно, чтобы подчеркнуть разрез, но не создать эффект театральности. Ресницы слегка подкрашены тушью, делая взгляд глубже.

На губах – приглушенный винный оттенок помады, идеально сочетающийся с тоном платья: не слишком яркий, чтобы не выглядеть вульгарно, но и не бледный, чтобы не потеряться перед важной встречей. На скулах – едва уловимое мерцание перламутровых румян, создающее эффект естественного свечения.

Каждая деталь образа работала на создание безупречного аристократического облика – сдержанного, дорогого, безукоризненного. Такой, перед которой даже властная свекровь не рискнет разыгрывать сцену неодобрения. И одновременно – в этом образе читалась едва уловимая опасность, как у затянутого в бархат клинка.

Мои пальцы то и дело тянулись к амулету на шее – маленькому серебряному оберегу, который я надела скорее по привычке, чем из суеверия. В глазах стоял тот самый опасный блеск, из-за которого мои служанки сегодня предпочитали не попадаться на пути.

С Ричардом мы встретились в холле. Я спустилась туда через несколько минут после того, как он пришел порталом, и почувствовала его взгляд на себе – медленный, оценивающий, от замысловатой прически до кончиков туфель.

– Ну что, готова к бою? – его голос звучал насмешливо, но в глубине глаз читалось напряжение.

Я медленно повернулась, давая ему в полной мере насладиться моим выражением лица – сжатые губы, чуть прищуренные глаза, едва заметная дрожь в уголках рта. Я выглядела как клинок перед ударом.

Ричард хмыкнул, поправляя перчатку.

– Меня только не убивай, – ехидно попросил он, протягивая руку.

Я не сразу приняла приглашение, сначала проведя ладонью по складкам платья, будто смакуя момент.

– До свадьбы не буду, – наконец ответила я, вкладывая в слова всю накопившуюся за день ярость.

Мои пальцы легли на его руку.

Перед тем как шагнуть в портал, я бросила последний взгляд на свое отражение в зеркале – гордая, холодная, собранная. Совсем не та, какой была вчера в его постели. И уж точно не та, кого ожидала увидеть мать Ричарда.

Портал открылся в уже знакомом мне холле усадьбы, как и в прошлый раз, богато украшенном. Встречал нас седовласый дворецкий. Он с поклоном сообщил:

– Ваше сиятельство, – его голос звучал ровно, с годами отработанной почтительностью, – ваша матушка ожидает вас в обеденном зале. Подано к полуденному столу.

Ричард лишь коротко кивнул, поправляя перчатку на левой руке. Его пальцы на мгновение сжали мои, прежде чем мы двинулись по длинному коридору, где наши шаги глухо отдавались на паркете. По пути я отметила новые детали интерьера – витраж с фамильным гербом, бросивший цветные блики на мою юбку, тяжелые портьеры из аргансарского шелка, прихотливо изогнутые ножки консолей…

Длинный стол, способный вместить тридцать персон, сегодня был накрыт лишь на троих. И во главе этого пустующего великолепия, подобно королеве на троне, восседала мать Ричарда. И я удивилась, как это она упустила случай позвать всю свою родню, чтобы познакомить их с невестой сына.

Герцогиня Аделина горт Жатарская. Ее осанка была безупречна, словно спина никогда не знала усталости. Темное платье с высоким воротником обрамляло бледное, как фарфор, лицо. Руки с длинными пальцами, украшенными лишь одним фамильным перстнем, покоились на ручках кресла. Я отметила, как искусно ее волосы уложены в сложную прическу, подчеркивающую благородные черты.

После обмена церемониальными поклонами (мой был чуть глубже, как положено младшей по статусу) мы заняли места – сначала Ричард, затем я, – по правую руку от хозяйки дома.

Первое блюдо – густой крем-суп из сезонных овощей с трюфельными гренками – было съедено в почти гробовой тишине. Лишь звон серебряных ложек о фарфор нарушал тягостное молчание. Лакеи в белых перчатках сменили тарелки с пугающей бесшумностью.

И когда подали второе – запеченного фазана под соусом из граната – герцогиня наконец подняла от тарелки свои холодные, как горное озеро, глаза и начала тот самый "допрос":

– Нисса Ариса, – ее голос звучал ровно, без эмоций, – мне говорили, ваш родовой замок расположен в северных землях? Как ваша семья пережила последнюю зиму?

Ее пальцы медленно обвили ножку бокала с игристым, но пить она не спешила. Вопрос прозвучал вежливо, но я знала – за ним стоит желание выяснить состояние моих земель, их доходность, уязвимые места… Глава 45

Три часа, три бесконечных часа я выдерживала этот изощренный допрос. Будущая свекровь методично, как самый изощренный следователь, выпытывала у меня каждую мелочь:

"Какие именно связи поддерживал ваш покойный супруг при дворе? На каком основании ваша семья владеет северными землями? Кто из ваших родственников занимал государственные посты?"

Ее тонкие пальцы с безупречным маникюром то и дело постукивали по ручке кресла, когда мой ответ казался ей недостаточно подробным. Я отвечала ровным голосом, сохраняя на лице маску вежливого равнодушия, но мысленно уже прибила и ее, и остальные родственников Ричарда. Прибила и разделала на части! Ибо я не железная!

Когда портал, наконец, перенес нас обратно в мой замок, я сбросила перчатки на ближайший столик с такой силой, что фарфоровая статуэтка едва не упала.

– Надо же, сдержалась, никого не убила, – Ричард небрежно скинул плащ на спинку кресла, его губы искривила привычная насмешливая ухмылка.

– Руки чесались, – я, скрипя зубами, прошлась по гостиной, сжимая и разжимая пальцы. – Ну вот какая ей разница, есть ли у меня связи при дворе?! Она сама туда собирается, что ли?!

Ричард потянулся к графину с игристым, наливая себе полный бокал:

– Матушка просто удовлетворяет свое женское любопытство, не более того.

– Угу, за счет моей нервной системы, – я резко развернулась к нему, чувствуя, как по щекам разливается краска гнева. – Я уже не уверена, что хочу за тебя замуж!

Он неспешно отхлебнул напиток, затем поставил бокал с едва слышным звоном:

– Поздно, Вика. До свадьбы осталось несколько дней. Приглашения разосланы. Сам император почтит нас своим присутствием…

Мои колени вдруг подкосились, в ушах зазвенело. Я машинально схватилась за спинку кресла, чувствуя, как комната плывет перед глазами.

– Вика! – Ричард резко вскочил, его голос внезапно потерял привычную иронию. – Вика! Не бледней ты так!

Но его голос доносился как будто сквозь толщу воды. В голове стучало только одно: "Император… Император будет на нашей свадьбе…"

– Смерти ты моей хочешь… – простонала я, с помощью Ричарда усаживаясь в кресло. – Заранее сказать не мог?

– Только не говори, что ты и императора боишься, – проворчал Ричард.

– Я никого не боюсь, – огрызнулась я. – Но надо подготовиться!

– Магия подготовится. И слуги, – отмахнулся Ричард. – Тебе надо думать не об этом.

У меня на языке крутилось несколько емких красноречивых фраз из земного фольклора. Но я промолчала. Потом расскажу этому умнику все, что о нем думаю. После свадьбы.

Пока же я дождалась, пока у Ричарда опустеет бокал, и отправила его (Ричарда, не бокал!) к нему домой, непреклонно заявив:

– Вот поженимся, тогда и будем жить вместе, – мой голос звучал твердо, как будто я объявляла приговор. – А сейчас мне нужно готовиться к свадьбе. В одиночестве.

Ричард закатил глаза, но поднялся с места. Его пальцы на мгновение задержались на моем запястье, оставляя знакомое жгучее ощущение.

Как скажешь, дорогая невеста, – он фыркнул, поправляя манжеты. – Но помни – всего несколько дней…

Голубоватый свет портала поглотил его фигуру, оставив в воздухе лишь слабый запах дорогого парфюма и магии.

Я медленно поднялась по лестнице в свою спальню, чувствуя, как напряжение последних часов постепенно спадает. У зеркального трюмо я достала из потайного ящика магический вестник и уселась в кресло – заполнять приглашение, теперь уже моим родственникам.

Пальцы чуть подрагивали, когда я выводила сообщение родителям. Каждое слово давалось с трудом, будто я вытаскивала их клещами:

"Дорогие матушка и батюшка. Сообщаю вам радостную весть – через несколько дней дней состоится моя свадьба с Ричардом горт Жатарским, герцогом Нортамберлендским. Будем рады видеть вас…"

Вестник вспыхнул голубым светом, унося мое послание. Я даже не успела отложить пластину, как она тут же засветилась в ответ – матушка побила все рекорды скорости ответа.

"Ариса! Как ты могла так долго молчать?! – буквы буквально пылали на поверхности серебра. – Мы с отцом сейчас же выезжаем к тебе в замок! Приготовь лучшие покои!"

Я швырнула вестник на кровать, подавив тяжелый вздох. Именно поэтому я и тянула до последнего.

"Где они возьмут достойные наряды за такой срок? – думала я хмуро. Продолжая сидеть в том же кресле. – Неужели явятся в тех же устаревших костюмах, что носят до сих пор?"

Мысль о том, как моя матушка предстанет перед императором в своем выцветшем тюрнюре с позапрошлогодними оборками, заставила меня содрогнуться. Хотя… технически я не упомянула в письме о присутствии его величества.

"Пусть это будет сюрпризом", – мрачно усмехнулась я, начиная нервно теребить кружевной край покрывала.

В голове уже звучал визгливый голос матери: "Ариса! Как ты могла не предупредить! Мы же выглядим нищенками перед императором!"

Я закрыла глаза, представляя себе этот неизбежный кошмар.

Свадьба обещала стать еще тем весельем…