Я – борец! Назад в СССР

Глава 12 Тяжело в учении…

— Ну, добро, посмотрим твоего вундеркинда на ковре. Заходите, парни! Меня зовут Сергей Сергеич Красов, я старший тренер общества «Динамо» города Воронежа по борьбе самбо и дзюдо. Раздевалка прямо, и вторая дверь направо, через десять минут всех жду на ковре, — произнёс друг Кузьмича, и тренеры встали у входа, пропуская нас вперёд через двустворчатую деревянную дверь, через одну из открытых створок. Сергеич здоровался со всеми за руку. Поздоровался и со мной, приветливо кивнув, как, собственно, и всем.

Внутри была проходная с вахтёршей, но без турникета. Первая дверь была с табличкой «Тренерская», вторая направо — «Раздевалка №1». Внутри пахло потом и дешёвым одеколоном. Раздевалка — длинная комната с деревянными скамьями по центру в два ряда и бело-голубыми шкафчиками по обеим стенам в два ряда. Ключей в шкафчиках, кстати, не было, а вот замки были. В конце виднелись душевые кабинки: там деревянный пол, окрашенный в красный цвет, переходил в голубенькую плитку, а перед ними на стене висел плакат: «Чистота — залог здоровья!».

— Нормально так, нам бы в зал такую, — восхищался один из наших.

— Ух ты, шкафчики! — подхватывал другой.

Я молча нашёл брешь в ребятах и, положив сумку в шкафчик, принялся переодеваться. А переодевшись в костюм, сел на скамью, но сидеть долго не пришлось.

В проёме раздевалки показался крепкого вида паренёк: синее кимоно, белый пояс.

— Физкульт-привет, вороновские! Пойдёмте скорей, а то Сергеич опять прокачивать будет за каждого опоздавшего!

И мы пошли коридорами, где на стенах размещались доски почёта с фотографиями борцов с медалями и в куртках, а над досками почёта были полочки с кубками. Миновав один пролёт лестницы наверх, мы попали в главное помещение общества «Динамо» — просторный зал с высокими потолками, освещённый длинными белыми лампами. Некоторые не горели, некоторые мерцали, что в целом давало спокойный ровный свет. В центре зала — синий ковёр с четырьмя вписанными в него жёлтыми кругами с красной окантовкой и зоной безопасности. Если считать по размерам, то в зале находилось четыре полноценных ковра, объединённых в один, каждый из которых должен был быть площадью двенадцать на двенадцать метров. Не самый большой борцовский ковёр на моей памяти, но для ребят из подвала — прям ТОП-1. Находящиеся в зале парни поглядывали на нас косо. Все, кто тут был, были одеты в куртки для самбо синего или красного цветов и кимоно для дзюдо преимущественно синего цвета. Я, обернувшись, взглянул на нас: ну чисто махновцы, кто в чём, деревня приехала в город. Конечно же, в Воронеже есть и дворец спорта, где, скорее всего, и финансирование, и внешний вид, и души с туалетами, но Кузьмич почему-то к ним или не принадлежит, или эту интереснейшую историю я ещё услышу в будущем.

Сверху зала — большие открытые окна, справа — шведская стенка во всю длину зала и канаты, спускающиеся с потолка, заткнутые за ступеньки этой самой стенки. В дальнем углу от входа свалены ростовые манекены для бросков — две руки и голова на одной толстой ноге.

— В одну шеренгу становись! — вдруг прозвучал голос Сергеича, и все, кто были в зале, бегом принялись строиться. Первым из наших среагировал я и побежал в конец шеренги, за мной последовали остальные.

Кузьмич с Сергеичем вышли на ковёр — они были в носках, сняв обувь перед входом на мягкое.

— Всем привет. Сегодня у нас гостит Вороновский клуб «Роженцев и Ко», прошу любить и жаловать! Команде дружественного клуба, физкульт…

— … привет!!! — громко подхватила многоголосая шеренга, и ребята наградили нас аплодисментами.

— Так. Завтра кубок, утром — вешалка с восьми до девяти, сегодня работаем на разогрев, легко. Кто кого травмирует — того выгоню взашей! С ребятами из Ворона боремся без спортивной злости, всю злость покажете завтра на кубке. Там ваша команда, сборная Ворона тоже, кстати, будет, — повернулся он к Кузьмичу, и тот еле заметно кивнул. — Короче, кого вы сегодня видите — это наши друзья и товарищи, кто выйдет завтра против вас — соперники и конкуренты! Так, Дружинин!

— Я! — выкрикнул кто-то из строя и сделал шаг вперёд.

Мордатый черноволосый паренёк, коренастый и сбитый, в синем кимоно с белым поясом — настоящим поясом, толстым, прошитым в несколько рядов, а не сшитым из простыни.

— Паш, разминка! — продолжил тренер и, снимая с себя секундомер, по навесной траектории бросил его Павлу.

— Есть! — отрапортовал боец и поймал серебристые часики со свистком, надев их на шею.

Два тренера повернулись и направились через центр зала в угол, где лежали тренажёры.

— Лёгким бегом, побежали! — скомандовал Павел и сам перешёл на бег, а вся шеренга рванула за ним.

Первым делом был лёгкий бег — минут пять, не больше. А потом начались дополнения: не просто круги по залу, а ускорение наискосок, спиной вперёд, круг левой стойкой, круг правой. Потом — кувырки через плечо: левая сторона, правая сторона, через спину назад. И каждый кувырок был со страховкой — специальным отбитием ладонью о ковёр, которое гасит энергию падающего тела. Далее — классическое колесо. Павел делал всё с нами и покрикивал на всех:

— Колени прямые, руки ставим шире!

Далее был борцовский мост. Лёжа на спине, выгибали спину, оставаясь стоять на голове и стопах. Далее следовали забегания: по сути, ноги бежали по кругу, а голова вращалась, находясь в одной точке, тело же то и дело поворачивалось животом или спиной то к ковру, то к потолку. После пошла растяжка — стандартные наклоны сидя к выпрямленным ногам, поочерёдно сгибая то одну, то другую стопу к бедру. Финалом всего был шпагат: левый, правый, поперечный.

Не знаю, как ощущали себя парни, а я «сдох» на этой разминке и делал всё на морально-волевых, мокрый как мышь. Зная, что тренера сидят и, болтая на манекенах, смотрят и оценивают.

Наконец разминка, которую в бразильском джиу-джитсу хитрые борцы предпочитают пропускать примерно с пурпурного пояса, закончилась.

Павел же подошёл к Сергеичу и отрапортовал:

— Сергей Сергеич, разминка закончена.

— Веди тренировку, Паш, веди, — произнёс, улыбаясь, Сергеич, прервавшись от болтовни с Кузьмичом.

— С чего начать? — спросил Павел.

— С базы начни, кто завтра выступает — может свободно бороться.

— Нашим база тоже не шибко нужна, — тихо произнёс Кузьмич.

— Отлично, — кивнул Сергеич. — Тогда бороться, правила дзюдо! Пять минут.

— Ладно, ребята. Жеребьёвка. Становись в одну шеренгу! — скомандовал Павел, возвращаясь к нам.

И мы встали.

— На первый-второй рассчитайсь! — скомандовал он.

Мы рассчитались, я оказался вторым.

— Первый — шаг вперёд! — сообщил Павел и сам шагнул из шеренги. — Кругом! Шаг вправо. Это первая пара. Далее после пяти минут первые номера, назовём их «тори», будут сдвигаться, вторые номера — «уке» — остаются на месте. Все помнят правила? Бросок на спину — иппон — чистая победа, бросок с падением соперника на бок — ваза-ари — полпобеды. После результативного броска встаём и продолжаем бороться в стойке. Всякая низкоамплитуда: сваливания, зацепы, ко-сото-гаке, о-сото-гаке — это «юко», после него схватка не останавливается, боремся до удержания или болевого. Удержания: тридцать секунд — это иппон, от двадцати пяти до двадцати девяти секунд — ваза-ари — половина победы. Два ваза-ари складываются и дают иппон. «Юко» даётся за двадцать — двадцать четыре секунды удержания и не складывается в ваза-ари.

Вот это лекция, и ведь на одном дыхании! Паша явно знает толк в дзюдо. У меня же в голове была каша — может, от просадки по выносливости, а может, ещё не отошедшей травмы головы в Тамбове.

В ударных единоборствах после нокаутов даже запрещается несколько месяцев посещать зал, а уж тем более выходить на турниры. А я фигачу как не в себя, точнее, фигачу как в Сашу Медведева!

И начались «толкания». После каждой схватки нам давали минуту отдыха, потом же Паша командовал «матэ!», и парни шеренги снова занимали свои места. По команде «хантай» менялись, сдвигаясь вправо. Крайний атакующей линии «тори», дойдя до конца шеренги «уке», оббегал все пары и вставал в начало своей шеренги. Такая карусель повторялась и повторялась, а я летал и летал от бросков и контрбросков, меняя соперников, как турист авиалиний. Руки забились так, что я не мог шевелить пальцами, ноги чувствовали себя получше, но общий тонус просел. Фигли, сборная команда «Динамо»! Наконец со мной встал Паша.

И тренер окликнул его:

— Паш, с этим спортсменом проведи борцовский анализ, оцени уязвимости.

Паша встретился с его тренером взглядом и кивнул.

— Паша, — протянул он мне руку.

— Саша, — пожал я руку и встал в свою левостороннюю стойку.

— Левша? — спросил меня Павел.

— Переученный, — улыбнулся я.

— Понятно, — произнёс он, и его правый захват потянулся к моему левому рукаву.

«А возьми», — подумал я и дал руку, слегка прыгнув назад и тут же взяв захват ворота Павла.

И, конечно же, получил зеркалку: Павел поймал точно такой же захват, как и у меня.

Его тяга к груди была заблокирована моей прямой рукой. Однако моё тело подалось вперёд, и тут же стопа Павла зацепила мою поставленную для баланса ногу, и я рухнул на спину. Павел упал на меня, и я по привычке обнял его корпус ногами, ставя закрытую защиту, так называемый «гард».

— Иппон, падение на спину, — прокомментировал Павел.

— Понял, — кивнул я и, отпустив Павла, дал ему подняться.

— Аси-барай? — уточнил я.

— Внутренняя подсечка под стопу. Ты рукав зря отдал.

— Я типа заманивал, — улыбнулся я.

— Ну, такое себе — захват отдавать, — покачал головой Павел.

И мы снова встали в стойку.

И снова высокая стойка, и снова борьба за захват. В этот раз я срывал его захваты с рукавов, и в какой-то момент имитировал свой захват за ворот, но Павел увёл корпус назад, как я и хотел, и моя правая рука схватила его за пояс, с силой потянув на себя. И тут он воспользовался моим же приёмом защиты, взяв и уперев мне в грудь кулак с выпрямленной рукой.

«Пойдёт! Поиграем с этим!» — мысленно похвалил я его защиту.

Построенные конструкции захватов были слишком зависимы, и я потянул спортсмена на себя, несмотря на то что спину противника согнуть мне явно не удастся. Я ждал шага спарринг-партнёра, и он случился, и тут же осел на колени, цепляя стопу Павла своей ногой снаружи приёмом «ко-сото-гаке». Однако нога борца очень уж плотно стояла на ковре, и он, пойдя на меня, посадил меня на задницу, дорабатывая физикой, чтобы я лёг на спину. Но я, защищаясь на боку, взял его ногу в захват своих ног, выставляя традиционный джитсерский халф-гард — половинчатую защиту ногами.

— Ваза-ари, — выдохнул Павел. — Продолжаем бороться.

Это для тебя, Паш, «ваза-ари», несмотря на мою фиксацию ног, а для меня — полноценный «халф». Мне же завтра не выступать на кубке города.

Паша попытался пройти в боковой контроль, проскользнув в сторону, но мои стопы ещё были способны держать его ногу, и в один момент я засунул свою левую руку под мышку спортсмена и, выскользнув нижней ногой из-под его ног, оказался на коленях с забранной спиной противника.

Паша же, не будь дураком, видя, что может проиграть заднюю позицию, обхватил мой захват рукой, не пуская всего меня к нему за спину. Однако моя вторая рука дёрнула его за колени, и вот уже я оказался сверху, и теперь уже мне надо было проходить в боковой контроль.

Хорошая техника бросков и хорошая техника партера — это не одно и то же. В джиу-джитсу я бы заработал два балла за свип (переворот соперника), а тут всего лишь оказался сверху. Причём Павел затягивал меня к себе в гард изо всех сил, но поставленная на стопу нога не дала ему этого сделать.

А вот этого ты, Паша, не знаешь. Да и не можешь знать: BJJ — бразильское или тем более американское джиу-джитсу — появится много позже, а классическое японское джиу ещё в начале века превратили в самбо. Вернее, взяли самое лучшее из восточных техник борьбы, отбросив, по их мнению, худшее, буржуазное. Моя стоящая на стопе нога не давала Павлу затянуть меня на себя, а работать с этим хитрым коленом он не умел, и я, навалившись обоими коленями на его бедро, скользнул в боковой контроль.

Сколько там надо держать соперника для иппона?

Но не тут-то было: Паша вначале хотел меня просто сбросить, но я плотно держал контроль, и, сообразив, что с ним возиться не просто сельский валенок в пиджаке, он с силой накатил, дал весь вес на плечо, которое я ему загружал, и, обхватив меня руками, резко сделал обратное движение, перевернув меня через себя.

Классический переворот старой школы — переворот мостом, или, как его называют бразильцы, «бридж-свип».

Контрпозицию Павел держал на все деньги, и я, с трудом повернувшись на бок, секунде на двадцатой смог наконец снова поймать его ногу.

— Матэ! — вдруг произнёс Павел громко и для всех, а мне перевёл: — Время.

Уникальный паренёк: он всё это время смотрел на секундомер, лежащий на ковре неподалёку от борющихся нас.

— Хороший партер. Надо будет ещё побороться, но стойка проседает. И физика — её очень мало, я вполсилы работал, — добавил он мне.

— Благодарю за схватку, — улыбнулся я, пожав спортсмену руку.

И я работал на какие-то толики своих былых сил, но надо сказать, что на пределе возможностей Саши Медведева.

— Перерыв, — сообщил всем Сергеич. А Павел взял секундомер и направился к своему тренеру. — И ты, Саш, подойди.

Я шёл за Павлом, а ноги от нагрузки прямо не хотели идти. Срочно что-то надо думать по витаминам и по правильному спортивному питанию, иначе сдохну.

Оказавшись в углу напротив двух тренеров, мы остановились

— Ну что, что заметил, как можешь характеризовать борца? — спросил Сергей Сергеич.

— Мыслящий, думает двухходовками, функционалки не хватает. Да и, Сергей Сергеич, одной схватки мало для полного разбора, нужно как минимум тренировку с человеком постоять.

— То что функционалки не хватает — это я вижу. Медведев, да? — спросил у меня Сергеич.

— Да, — ответил я.

— Чего такой дохлый? — по-доброму, но со сталью в голосе произнёс Сергеич.

— Моя временная растренированность — следствие заниженной мотивации, опять же временной, — улыбнулся я.

— Ишь ты, — усмехнулся Сергеич. Широко улыбнулся и Кузьмич.

— Я тебе говорю, после Тамбова начал выдавать такие вот пассажи, — произнёс Фёдор Кузьмич.

— Не помню, кто сказал, но говорят, если в голове проделать маленькую дырочку, то в неё может втечь немного мозгов. Ладно, занимайтесь, — произнёс Сергеич, и мы отправились обратно на ковёр.

Тренировка продолжалась со сменами в парах. Я ещё раз поработал с Павлом и даже смог забрать у него спину со стойки, но на этом мои победы сегодня закончились.

Наконец, тренировка завершилась, и, традиционно построившись, тренеры, выйдя на центр, произнесли свои слова.

В большинстве говорил Сергеич: что завтра надо попасть в вес тем, кто гоняет, что не забывать паспорта, и что сегодня мы, вороновцы, размещаемся в его зале, так как в общежитии педуниверситета мест нет, но есть девять спальных мешков и суп с фрикадельками и каша с чаем, оставшаяся от детского дневного лагеря. Так что, «дорогие гости, чем богаты, тем и рады!»

Когда все разошлись, а мы приняли водные процедуры и уже в повседневной одежде вернулись на ковёр, пара студентов уже разложила для нас девять спальников.

— Саш, — окликнул меня Павел. Он почему-то не ушёл со всеми ребятами.

— Да? — отозвался я.

— А как ты сегодня за спину мне зашёл?

— А, да тут просто, нужно только много раз повторить. Смотри, мы стояли в своих стойках.

И я встал напротив него, он тоже присогнулся, как для борьбы.

— Я угрожал захватом твоей правой руке и взял его, — произнёс я, беря его руку, имитируя захват за рукав куртки. — Ты «пошёл» срывать захват своей правой.

С этими словами я положил его руку себе на предплечье.

— Но я убрал её в сторону, для того чтобы произвести нижнее обводящее движение на твою спасающую руку, — произнёс я и своей левой рукой крутанул его правую руку перед собой, чтобы отпустить её как раз для диагонального захвата его локтя.

— И взял твой локоть, дёрнул и зашагнул за спину. Протягивание руки — «арм-драг» по-американски, — произнёс я, сделав указанную мной технику.

— Ух ты! Дай-ка попробую, — воодушевлённо произнёс Паша и пару раз повторил мои действия с руками и заходом за спину.

— Я назвал это дебютом, как в шахматах, — проговорил я.

— Серьёзно, сам придумал? — удивился Павел.

Ну, конечно же, нет, но Павлу надо было что-то отвечать.

— Собрал воедино из техник Кузьмича, — робко произнёс я.

— Так, кто тут вороновские? — послышался дружелюбный тон, и в зале появилась женщина в белом халате и колпаке.

— Мы, — сообщил я ей.

— Пойдёмте, еда уже стынет, — позвала она и медленно пошла по коридору.

Столовая находилась в здании по соседству, и мы, рассевшись за длинный, застеленный клеёнкой стол, уже планировали приступить к трапезе, как нас снова окликнули.

— Молодёжь, а руки мыть? — воззвала к нам женщина.

Точно! Мы как бы помылись после ковра, но ещё разок никогда не повредит, и, дружно встав, мы построились к рядом стоящим раковинам.

Суп с тефтелями зашёл как родной, особенно с длинными ломтиками чёрного хлеба с тмином. Сладкий чай и каша, собственно, тоже. И, убрав за собой, мы поблагодарили женщину в белом халате, направились обратно в зал. Время было десять с хвостиком, нужно было отоспаться. Расположившись на ковре, парни занимали спальники, кое-кто, привыкший спать у стены, подтаскивал манекены, чтобы подпереть спальное место. Чистили зубы и собирались устало — сборная «Динамо» вымотала нас по полной. Я было хотел понаматывать трансформатор, но вахтёрша зашла в зал и, пожелав нам доброй ночи, выключила свет. А ведь завтра турнир — интересно, как динамовцы выступят, тот же Павел? И пригодится ли ему привезённая из будущего техника забирания спины?

Однако, только улёгшись, я понял одну вещь: что хочу в туалет, и, выбравшись из спальника, потопал искать эту желанную дверь. Идя же по неосвещённому коридору, я вдруг услышал голоса тренеров — они, видимо, сидели в тренерской и не особо шептались.

— Что, какие на завтра прогнозы? Есть юные надежды? — спросил Кузьмич.

— Ну, Паша заберёт турнир, ему там объективно не с кем конкурировать. Пока что… — ответил ему Сергеич.

— Пока что «что»? — не понял мой тренер.

— Он сейчас по юниорам выступает, а на мандатной я слышал, что на турнир заявился Серёжа Сидоров.

— Это тот, который сын посла?

— Да, его в Москву обратно из Штатов отозвали, а сын США и Канаду рвал по дзюдо в мужчинах, а теперь вот сюда заявился.

— Зачем ему кубок Воронежа? — удивился Кузьмич.

— А чёрт его знает «зачем». Может, там его завербовали, чтобы он русских парней травмировал на всех турнирах. Короче, он с Пашей в одном весе, но в разных возрастах. Ещё как минимум год. Далее по-любому встретятся, — выдохнул Сергеич. — Готовь своих тоже, в до 70 кг на будущий год, вон, вундеркинд твой неплох, только физика страдает.

— До следующего года ещё дожить надо, — проговорил Кузьмич.

А я поймал себя на мысли, что невольно подслушиваю чужой разговор, и продолжил путь в туалет. Что же, надо будет посмотреть завтра на этого «американца».