Буран, Тайга и Асмодей. Пора домой

Глава 15

В моих руках снова был этот нелепый меч. Я нашла его на диване и вероятно не случайно. Снова вернувшись взглядом к посланию Димы, я перечитала его еще раз. Он писал, что успешно добрался до квартиры и тут же остерегал от того, чтобы я покидала ее. Прежде я бы сочла, что он снова пытается что-то скрыть от меня, но теперь я прекрасно осознавала опасность выхода на улицу. Впрочем, как оказалось, квартира тоже не была надежным укрытием. После моей встречи с воришками и «полицейскими» Дима явно опасался появления стражей на пороге и, судя по всему, намеривался встретить их с мечом в руках. Мне это не казалось разумной затеей, учитывая боевые навыки Димы, но возможно он оставил меч для меня. Впрочем, уже в следующем абзаце он развеивал эту мысль: «Если полицейские начнут ломиться в квартиру, не вздумай кидаться на них с мечом!». Эти слова он подчеркнул двумя чертами, явно переживая, что именно так я и поступлю.

– Проклятье!

Местные стражи не казались мне серьезными противниками, они даже не носили броню, но возможно, в отличие от Димы они владели магией. В этом случае противостоять им будет очень непросто. С другой стороны, тот страж, который погнался за мной, отстал почти сразу… С мечом, даже таким ущербным, как этот, я бы одолела его без труда. Очевидно предвидя это, Дима счел разумным объяснить мне последствия нарушения местных законов. Целый абзац он посвятил тому, что нас ждет, если «полицейские» найдут меня, и я окажу сопротивление при аресте. Из его послания я узнала не только о том, какие последствия меня ждут за совершенное в сквере нападение, но и методы работы стражей. О первом меня уже просветил Пиксель по телефону, зато Дима уделил внимание экипировке полиции, в деталях описав мне оружие под названием «пистолет». Теперь я знала, откуда мои спутники знали про оружие маршакри. Нечто подобное использовалось в этом мире. «Я не владею магией, и в моем мире у тебя нет ни единого шанса отразить выстрел из пистолета!». Снова две жирные черты под последними словами. Итак, если полицейские меня найдут, я должна была сдаться. В том, что это произойдет, Дима как будто не сомневался. Чтобы убедить в этом и меня, он расписал, как полицейские будут действовать: составят его портрет и каким-то неведомым мне образом могут установить личность Димы. В моем мире подобное могло сработать только с крайне известными личностями, а город Димы казался мне просто огромным, при этом сам он едва ли был знаменит. Но я решила поверить Диме на слово, тем более что дальше для полиции все было действительно очень просто: они без труда могли узнать, где живет «подозреваемый» и просто заявиться сюда. После этого разъяснения я стала чаще прислушиваться к звукам за дверью квартиры, а один раз, вопреки просьбе Димы с мечом в руке, подошла к ней и даже рискнула выглянуть. В тайне надеясь, что просто вернусь в свой мир. Вернуться не получилось, но и полиции на лестнице не было. Вернувшись в комнату, я продолжила изучать послание Димы. Закончив с проблемами в этом мире, он вернулся к событиям в моем. О них я уже знала, но в очередной раз с каким-то трепетом прочла слова Димы о том, что он намерен починить портал и обеспечить мне встречу с Салимом. Я знала, что у него ничего не выйдет. Эти слова были написаны еще до того, как план по активации портала провалился. На какое-то время я вернулась мыслями к тем событиям, к Рыжику и герцогу, предавшим меня и разрушившим портал. Только сейчас я позволила себе вспомнить оправдания Рыжика, убеждавшего, что он не делал этого. Но он рассказал, как уничтожить мою последнюю надежду на встречу с Салимом и этого было достаточно, чтобы вызвать мои гнев и неприязнь. Я вернулась мыслями к Диме и его явно искреннему желанию помочь мне. Пустым взглядом я смотрела на лист бумаги, вспоминая секрет, который невольно выдала Веронике. Тогда я тешила себя надеждой, что признания Димы всего лишь привиделись мне, что я не так поняла его слова, и у него нет никаких чувств ко мне, а значит, никакого секрета я не выдавала. Все не верные выводы сделала сама Вероника.… Но совесть и разум подсказывали, что я все поняла правильно. Это письмо лишь подтверждало благородство Димы по отношению ко мне. Благородство, источник которого был для меня загадкой… лишь до тех пор, пока я не думала о его чувствах. Но как он может испытывать их, если мы никогда не встречались?! Мой взгляд снова сконцентрировался на письме. Ответ был у меня перед глазами – наши письма. Единственный способ узнать друг друга, доступный нам. Сейчас, возвращаясь мыслями в прошлое, мне казалось, что я была крайне груба с Димой в своих посланиях. Совесть неумолимо напомнила, что он оказался таким же заложником ситуации, как и я. Да возможно началось все с его необдуманного перемещения в мой мир, но теперь я знала, что подобные путешествия для него были обычным делом и он просто не мог знать, что что-то пойдет не так. А теперь я натравила на него местных стражей, а в собственном мире лишила поддержки гвардии и его друга Рыжика. И все это после того, как он отправился в наполненный монстрами дворец эльфов, чтобы воссоединить меня с Салимом…, быть может вопреки собственным чувствам.

Вздохнув, я спрятала лицо в ладони. Память безжалостно подкидывала отрывки из прежних писем Димы, в которых он признавался мне, в которых поддерживал меня. Все меньше и меньше сомнений оставалось в его искренности, а значит, я предала его, выставив в неприглядном свете перед Вероникой. Возможно, в это самое время он пожинает плоды моего предательства. Я понятия не имела, что намерена делать Вероника с Диминым секретом, но едва ли она надолго его удержит в себе. Мне нужно объяснить все Диме, нужно признаться, что я не специально проговорилась, что Вероника вынудила меня и я…, я сама не верила в искренность его чувств. А что теперь? Прежде мне удавалось как-то ускользать от этой темы. Я узнала о его чувствах из письма, которое он писал под действием яда и возможно он даже со мной не хотел ими делиться. Теперь же, если я напишу ему о разговоре с Вероникой, я буду вынуждена как-то ответить на его признание. Повинуясь какому-то порыву, я поднялась с кресла и принялась перебирать все прежние послания. Их набралась целая пачка и то, которое я искала, удалось найти не сразу. В какой-то момент я даже решила, что Дима уничтожил его или оно и вовсе мне привиделось, но вот тот самый лист со словом «Лжец!» на обороте оказался у меня в руках. Теперь слова в нем не казались мне каким-то трюком или нелепицей: «Я не равнодушен к тебе. Черт, я не знаю, как ты отреагируешь на эти слова, и считаю себя безумцем от того, что пишу их! Мне кажется, что я схожу с ума. Я знаю, мы никогда не встречались, но я постоянно ощущаю твое присутствие. Перечитываю твои послания и словно говорю с самым близким человеком…». Я невольно поймала себя на мысли, что мне знакомо это. Дима был первым, кому я написала, потеряв Салима. Конечно, я ни с кем другим не вела переписки, но только ему действительно могла доверить свои чувства…, так же как он доверил мне свои. Я бессильно опустилась в кресло, прикрыв глаза. Возможно, все дело было в том, что, обмениваясь телами, мы не могли бесконечно оставаться чужими друг для друга. Но ведь тело, это не душа! Я оглядела комнату, в которой жил Дима и осознала, что мы поменялись не только телами, мы поменялись мирами! Мы буквально смотрели глазами друг друга. Чувствовали реальность с помощью тел друг друга. Я посмотрела на руку Димы, сжала ее в кулак, а после медленно разжала. Едва ли хоть кому-то из его друзей или подруг было доступно ощутить мир, как его ощущает он сам. Только мне. Тоже было верно и про меня. Да, мы не встречались ни разу, но узнали друг друга так, как не узнал бы никто другой…, даже Салим. От этой мысли по моему чужому телу пробежала дрожь. Я вспомнила, как Вероника спрашивала меня о моих чувствах к Диме. Изменились ли они. Да, я не могла сказать, что всегда испытывала к Диме одну лишь ненависть. Прежде это была только она, затем возникло некое доверие, которое то усиливалось, то ослабевало. В какой-то момент Дима вновь заставил меня ненавидеть, заявив о себе как о моем создателе, но потом мы снова нашли общий язык. Я не могла понять своих чувств к нему, четко осознавая лишь то, что он стал некой неотъемлемой частью меня. После ритуала, когда я была почти уверена, что мы расстались навсегда, я даже ощутила странную грусть и только теперь, разделив в некоторой степени его чувства, я осознала, что Дима стал мне самым близким человеком! В этот момент я ощущала его будто родного брата, которого у меня никогда не было. Более того, брата близнеца! Но в тоже время, мне казалось, что даже между близнецами невозможна такая связь.

– Это безумие какое-то, – Выдохнула я, покачав головой.

«Я не равнодушен к тебе… Я знаю, мы никогда не встречались, но я постоянно ощущаю твое присутствие…». Сейчас, даже будучи в теле Димы, а может именно поэтому, я не ощущала его присутствия, но он, безусловно, поселился в моих мыслях, вытеснив оттуда даже Салима. Наматхан все дальше ускользал от меня, будто призрак, превращался в дивный сон, который так сложно вспомнить после пробуждения в жестокой реальности. Этой реальностью для меня оказался Дима, и все события в оазисе теперь растаяли словно мираж, навеянный жаждой спасения. Эти мысли отрезвили меня и вернули к действительности. Я по-прежнему не знала, стоит ли писать Диме о разговоре с Вероникой, но что-то должна ответить. Взяв лист бумаги, я нашла «ручку» и наткнулась на листок, вырванный из книжки девушки Тани, с которой познакомилась на улице. Я почти сразу догадалась, что цифры рядом с ее именем это номер, который можно использовать в телефоне. Почти такие же я видела, когда звонил Дарлис в прошлый раз. Возможно, мне стоит попробовать позвонить ей? Извиниться, что так резко убежала от нее.… Решив, что это пустая трата времени, я вернулась к своему ответу Диме. Теперь, после его откровений, после осознания его чувств ко мне, писать было дико сложно… В какой-то момент мне даже показалось, что он сидит рядом и наблюдает за мной. От этого ощущения мне было не по себе, и я решила переместиться на кухню, подальше от комнаты, где набралась целая пачка наших писем друг другу. На кухне дело пошло лучше. Я еще раз извинилась за проблемы с полицией и обязалась следовать требованиям Димы. Снова поблагодарила его за стремление починить портал, с сожалением написав, что этот шанс уже упущен. Я почувствовала, что должна ответить что-то на признания Димы. Прежде я этого не делала. В самый первый раз к своему признанию Дима прибавил безумные слова о том, что является моим создателем. Я старательно избегала этого абзаца в старом письме, убедив себя в том, что теперь Дима так не считает. Именно из-за этого нелепого откровения, я пренебрегла ответом на слова Димы о его чувствах ко мне. Возможно, с тех пор ничего не изменилось, и Дима лишь притворился, что не считает себя моим создателем.… Отложив ручку, я запустила пальцы в волосы, склонившись над письмом, как недоучка на экзамене. Если Вероника расскажет Диме о секрете, который я выдала, Дима сочтет меня предателем. Он поймет, что я знала о его чувствах, хотя на самом деле не была в этом уверена.… А если я не напишу о разговоре с Вероникой, это лишь убедит его в моей жестокости. Но что я должна написать?! В своем ответе, который я написала Диме в тот самый момент, когда он принял яд из рук Салима, я уже писала ему, что не могу разделить его чувства, но теперь, как и предвидела Вероника, мое отношение к нему изменились вновь. От ненависти чувства перешли в какую-то совсем непонятную для меня форму. Дима стал частью меня со всем хорошим и плохим, что было в нем. Возможно, он испытывает то же самое, но дал этому вполне традиционное название? Возможно, потому что я сама не могла так характеризовать свои чувства, мне не хватало смелости признать их в Диме. Я не могла поверить, что он… любит меня.

– Любит меня, – Одними губами прошептала я.

Это ли он пытался донести до меня за своим невинными юношеским «я не равнодушен к тебе»? Возможно ничего большего он и не испытывал, а может ему, как и мне, не хватало смелости написать слишком сильное слово, обозначающее его подлинные чувства. Прежде я склонялась к первому, но теперь.… Вздохнув и покачав головой, я поднялась из-за стола и подошла к окну кухни. Картина за ним не менялась, как и день, который явно не планировал заканчиваться. На какое-то время я позволила себе переключиться на особенности мира, в котором оказалась. Едва ли люди здесь проживали один и тот же день. Дарлис говорил о том, что время здесь остановилось, но судя по всему, это касалось только тех, кто оказался в моем мире. Как мог существовать мир без движения времени, мне было неведомо, но он существовал, как будто все дела местных жителей умещались в одну минуту, а может эти люди и вовсе не настоящие? Просто некие сущности, призванные в иную реальность в качестве декораций. В этом случае, они могли бы существовать вне времени. Да уж, о подобном мне думалось гораздо легче, чем об ответе Диме. Но пользы в этих мыслях я не видела. Я снова вернулась к столу и налила себе воды в кружку. Моим условием нормальных отношений с Димой была искренность, а значит, я сама должна следовать этому условию. Сделав глоток воды, я села и взялась за ручку. Мне просто нужно написать, как все было на самом деле, чтобы Дима знал мою точку зрения, а не только ту, которую наверняка преподнесет Вероника. Описав свое пробуждение во дворце, я уже дошла до того момента, когда Вероника потребовала рассказать какой-нибудь секрет Димы, в обмен на сопровождение к порталу, но здесь моя рука замерла. Одно дело не разделять чувства человека и совсем другое, выдать их постороннему. Вздохнув, я все же заставила себя вывести: «Я не знаю твоих секретов, кроме тех, что связывают нас, но я была в отчаянии и позволила Веронике домыслить то, в чем сама не уверена до конца. Я рассказала ей о твоих письмах и корю себя за это до сих пор… Ничего конкретного о содержании этих писем я не рассказала, но Вероника убедила себя в том, что эти письма были любовными посланиями. Из-за меня снова возникла путаница. Мне кажется, в последнее время я только усложняю тебе жизнь, в то время как ты пытаешься помочь мне. Это терзает меня и не дает мне покоя, но я не могу ничего исправить: ни проблемы с полицией, ни проблемы с Вероникой. Все, что я могу это просить тебя о прощении за невольное предательство и надеяться, что оно не повлечет за собой скверных последствий для тебя. Наши жизни связаны, и я не имею права требовать от тебя искренности, не проявляя ее в ответ. Я честно признаюсь, что из-за меня Вероника могла узнать о том, о чем я не имела права говорить. Я прошу тебя простить мое предательство…». Моя рука снова замерла над пергаментом, а взгляд пробежал по написанным строчкам. Мне не хотелось заканчивать послание на этом, но что написать еще, я не знала. Только бесконечное «прости меня», от которого Диме едва ли станет легче. Я могла сколько угодно долго заниматься самобичеванием, но ситуацию это не изменит. В этот момент мне впервые захотелось вернуться в свой мир не из обычного желания оказаться дома, а ради Димы…, попытаться исправить ситуацию, несмотря на то, что я не представляла, как это сделать. Я пыталась представить, как могли развиваться события, когда Дима снова занял мое место в моем теле. Вернулись ли все Всадники к герцогу с Рыжиком, или, следуя моей инструкции, Дима повел отряд к Скирату? В какой момент Вероника решит разболтать секрет Димы остальным? Будет ли шантажировать его? И что сделают остальные, если секрет всплывет наружу? Последний вопрос для меня был самым сложным. Если я все поняла верно, и если Вероника все преподнесет, как ей показалось, то…, что? Мысль о том, что Дима влюблен в меня все никак не могла уложиться у меня в голове и казалась настолько неправдоподобной, что я не могла представить себе реакцию остальных на такое признание. Но Дима почти наверняка представлял и едва ли будет рад тому, что секрет раскроется, учитывая наши обстоятельства…

– Я ничего не могу сделать, – Вздохнула я.

Даже если сию минуту вернусь в свое тело, уже может быть поздно. Если бы Дима не показал себя благородным и отзывчивым человеком, если бы он для меня остался прежним демоном, завладевающим моим телом, меня бы эта проблема не волновала. Да, я бы все равно ощущала себя плохим человеком, но нашла бы в себе достаточно злости на Диму, чтобы заявить, что он сам виноват, убедить себя, что это не моя проблема. Но теперь мои чувства к нему разительно отличались от прежних, и Вероника это наверняка заметила. Проклятье, мне просто нужно было вышвырнуть ее из отряда! Хотя если верить Амерону, к Разлому должны добраться все шесть претендентов на имена Всадников.

Так и не придумав другого завершения к посланию, я допила воду и решила вернуться к этому вопросу позже, если представится такая возможность. Я снова вернулась в комнату и положила письмо на стол. Опять посмотрела на записку Тани. Меня тут же озарило, и я схватила в руки телефон. Ей я звонить не собиралась, но возможно смогу связаться с кем-то из друзей Димы и узнать о том, что происходит сейчас в моем мире! Возможно Вероника уже разболтала все и секрет перестал быть секретом. Мне нужно подобрать слова, чтобы вызнать это у Пикселя, Дарлиса или Андрея! Кое-как оформив мысли в голове, я нажала кнопку сбоку. Ничего не произошло…

– Что за напасть?!

Я нажала на кнопку снова, но телефон не засветился как бывало раньше. Изображения на нем не появилось, он чернел пустотой, никак не реагируя на мои действия. Как бывало прежде, я подумала, что Дима мог как-то отключить его, но потом вспомнила слова воришек о том, что «телефон сел». То же самое спросила Таня. Тогда я решила, что «сел» значит тоже, что и сломался.

– Проклятье!

Я не представляла, что нужно делать в этом случае. Возможно это устройство больше не пригодно, а может нужен какой-нибудь маг, который зарядит его магией. В любом случае, для меня оно теперь точно бесполезно.

Вздохнув, я уселась на диван, отбросив телефон в сторону. На меня с укоризной смотрели разбитые порталы, будто злорадствовали над тем, что я осталась совсем без связи со спутниками. Мне не хотелось думать, что и телефон я испортила, иначе список проблем, доставленных мною Диме скоро превзойдет тот, что хранил проблемы, доставленные Димой мне. Просидев на диване в каком-то ступоре минут десять, я решила снова проверить дверь. Возможно мне не стоило открывать ее на случай, если там поджидали стражи, но я цеплялась за надежду, что смогу вернуться в свой мир. В этот раз меч я не брала и дверь сперва приоткрыла совсем чуть-чуть. Убедившись, что за ней все тот же чудной мир, я закрыла ее и повторила эти действия еще пару раз. Только когда на лестнице раздались шаги, я с испуга захлопнула дверь и больше открывать не решилась. Какое-то время я напряженно смотрела на дверь, ожидая, что в нее вот-вот вломятся полицейские стражи, но шаги на лестнице затихли и за дверью снова воцарилась тишина. Прождав для верности еще пару минут, я вернулась в комнату. Что ж, за пределами квартиры не безопасно, в свой мир мне не вернуться, связаться с друзьями я не могу, послание Диме как могла, написала и теперь у меня оставался неопределенный запас времени в заточении. Следовало найти что-нибудь, чем моно было себя занять. Мне на глаза попался меч, но размахивать этой железякой мне не хотелось, хватило практики в родном мире. Вполне предсказуемо, мой взгляд обратился к книгам на стеллажах. Я снова нашла «Властелина колец», которого не дочитала в прошлый раз и уже было потянулась к нему рукой, но тут мой взгляд зацепился за другой корешок, озаглавленный крайне странно: «Мужчины с Марса, Женщины с Венеры». Это могло быть очередной нелепицей, которой в библиотеке Димы хватало, но загадочное название все же заставило меня взять книгу в руки и изучить краткую аннотацию. Некий Джон Грэй судя по аннотации обещал поведать об отношениях между мужчиной и женщиной словно в этих отношениях была какая-то загадка. Впрочем, строчка о разнице в мышлении полов к моему собственному стыду привлекла мое внимания. В какой-то момент я уже обнаружила себя сидящей на диване и погруженной в текст, в котором неосознанно пыталась найти ответ на вопрос как быть с внезапными признаниями, и теми, кто на них решился, если в собственных мыслях и чувствах царит полнейший беспорядок.

Уютно горела свеча, разгоняя по углам маленькой комнаты тревожные тени. Я смотрел на огонек, пытаясь сосредоточится, но у меня не получалось. Скоро мы с Пикселем должны были сменить Дарлиса и Андрея в дозоре, а я никак не мог собраться и написать Санрайз письмо. Сперва моя голова была полностью занята событиями в купальне. Складывалось впечатление, что из нее я вышел грязнее, чем был. Какое-то время меня преследовало ощущение Вероникиных пальцев на теле. Я вспоминал ее прикосновения с ужасом, но по телу пробегала приятная дрожь. Этот диссонанс надолго вывел меня из себя и вернувшись в комнату, я просто рухнул на кровать как расстроенная девчонка. Я не стал общаться с Пикселем и остальными, только распорядился насчет дозорных. Сославшись на необходимость написать письмо, я поспешил в свою комнату и вот теперь я уверенно избегал листа пергамента на столе, заглядываясь на пламя свечи. Я так и не признался остальным, что вернулся в тело Санрайз и Дарлис охотно вызвался дежурить первым. Не знаю, просветила ли их вышедшая их купальни за мной Вероника, растрепала ли о моих чувствах к Санрайз, но выяснять мне не хотелось. В этот момент я не хотел быть ни Санрайз ни Димкой. Просто никем. И тем не менее, переодевшись в чистую одежду из подвала братьев Дин, я нашел пергамент, стилус и зажег свечу. Несмотря на то, что провел в теле Санрайз не так много времени после последнего перемещения, мне предстояло описать слишком многое, и теперь я пребывал в состоянии рассеянного поисках нужных слов. Для того, чтобы как-то успокоится и настроится на нужный лад, я перечитал послание, которое Санрайз написала последним. В нем я для нее уже почти стал другом, но когда оно было написано? До того, как она выдала Веронике мои чувства или уже позже? Если позже, то почему ни слова не написала об этом? Возможно, она надеялась, что я ничего не узнаю…, а может, считала этот секрет ерундой, о которой не стоит упоминать. От этих мыслей мне становилось скверно на душе, и я предпочел считать, что послание было написано до разговора с Вероникой, а новое она просто не успела написать, слишком переживая из-за предательства герцога и Рыжика. Ох, об этом мне наверно тоже стоит написать ей… Мыслей в голове было столько, что мне пришлось взять черновик и выписать на него все темы, о которых следовало рассказать Санрайз. Начал я с того, что мы придерживаемся прежнего курса, ибо выбора у нас нет. Я не стал писать о своих сомнениях по поводу того, что мы оставили герцога и гвардию позади. Но счел необходимым заступиться за моего товарища Рыжика, пояснив, что он наивный ребенок, которого герцог мог использовать, чтобы не позволить Санрайз отправиться к Разлому. Я бы мог написать, что Рыжик любит Санрайз, но, во-первых, это итак бросалось в глаза, а во-вторых, стоило признать, что он влюбился в нее, когда я был в этом теле. Общим итогом моей защитной речи было то, что Рыжик балбес и хотел защитить нас от опасностей в пути, этим подлый герцог и воспользовался. Уж в его подлости я не сомневался, хотя и не заострял на нем внимания в письме. Далее, кратко описав знакомство с братьями Дин, я так же, без особых подробностей поведал о беженцах, спасенных нами. В какой-то момент передо мной встала дилемма: признаться Санрайз, что я долгое время притворялся ею или же оставить это в стороне? Пожалуй, здесь я и мог бы написать о «секрете», который послужил мотивом скрывать свою личность. Я снова отвлекся на пламя свечи в поисках вдохновения, но оно не шло, из-под стилуса выходили кривые строчки вроде: «Вероника упоминала какой-то секрет обо мне, который узнала от тебя…». Я тут же зачеркивал эти слова, поскольку их звучание походило на обвинения в подвалах НКВД. Я даже вообразил перед собой Санрайз, которой свечу в лицо лампой и требую честных ответов.

– Черт! – Выпалил я так, что язычок огня испугано задрожал.

Что-то внутри сопротивлялось желанию узнать правду, задать этот нелепый вопрос. Мне казалось, что я пытаюсь скрыть то, о чем должен кричать, а если не хватает смелости кричать, то и вовсе не следует поднимать эту тему. Пускай Вероника говорит за меня, а там уже в зависимости от реакции окружающих, я соображу, признать свои чувства правдой или отречься от них… Да, так и следует сделать! Я устало потер глаза и покачал головой. Все равно я не могу просто так обойти эту тему в письме. Словно вопреки собственному желанию, я взялся за стилус и написал: «Вероника узнала о моих чувствах к тебе… Я не знаю, как так вышло и наверно не хочу знать, потому, как только тебе в них признавался. Вероятно, я слишком небрежно спрятал какое-то из писем, и его содержание стало известно Веронике. Так я объясняю это себе и надеюсь, что это правда. Мне не легко дались слова, которые я написал тебе, поскольку я прекрасно осознаю свои шансы и всю безысходность собственного положения. Мы идем к Разлому и там, вероятно, расстанемся навсегда. Ты не представляешь, как меня грызет эта мысль и еще более, осознание того, что другого выхода для нас нет. Я пишу тебе об этом, потому что взял на себя смелость и позволил себе прикрыться твоим именем только для того, чтобы вытянуть правду из Вероники. Прости меня за это. В какой-то момент все зашло слишком далеко и…». Прервавшись, я будто снова ощутил вкус губ Вероники, ее пальцы, умело ласкающие мое тело. Как рассказать об этом Санрайз, чтобы она не сочла меня чокнутым? Чтобы она не убила Веронику, едва окажется в своем теле и прочтет мое письмо? Вздохнув, я повертел стилус в руках, затем отложил его в сторону. Письмо выходило откровенным, и слишком походило на жалобу. Возможно откровенностью я хотел купить правду, но боялся, что Санрайз просто не пожелает быть причастной к этой проблеме. В конце концов, мои чувства, это моя проблема. Возможно так она решили с самого начала, когда выдала их Веронике. Черт, я бы предпочел размышлять о монстрах, которые ждут нас на дорогах, о непростом пути к Разлому и возможно бесконечной череде смертей, которая нас ждет еще на подходе к Скирату. Вместо этого я пытался разобраться с обидами и тревогами, не имеющими никакого отношения к настоящим проблемам.

– Проклятье!

В сердцах я швырнул послание в угол, едва не смахнув свечу. Может мне просто стоит вернуться к этому позже или и вовсе сделать вид, что ничего не было. Бл…ть! Из-за моего притворства Вероника уверена, что Санрайз не против пуститься с ней в эротические приключения и я должен предупредить Санрайз об этом. Я поднялся, подобрал письмо и перечитал последнюю строчку:

– «…В какой-то момент все зашло слишком далеко и…».

Только теперь я задумался о мотивах Вероники. Что если ее попытка приласкать Санрайз не была первой? Возможно именно таким образом она и вызнала о моих чувствах! Мысль казалась логичной, но что-то внутри протестовало против нее. И тем не менее, Вероника полезла к Санрайз с поцелуями, а я как идиот не смог ей противостоять! Она говорила, что хотела помочь Санрайз расслабиться и возможно действительно не в первый раз.

– Это бред! – Выпалил я, схватившись за голову.

Не может этого быть. У Вероники не было столько времени чтобы перейти от взаимной неприязни к флирту, а я знал, что еще перед походом во дворец, Вероника и Санрайз не питали теплых чувств к друг другу… Выбросив из головы напрашивающиеся картины соблазнения Санрайз, я собрался с мыслями и решительно написал: «Скрываясь под твоим именем я остался наедине с Вероникой, в надежде выяснить о каком секрете она узнала…». Дальше я писал письмо, будто давал показания, пытаясь «срезать углы» везде, где это было возможно. Разумеется, я обошелся без лишних подробностей, упомянув лишь, что Вероника проявила к Санрайз не здоровый интерес. Так же я написал, что, сразу признался Веронике в своей подлинной личности, а после ушел… Все мои слова звучали как оправдания, но я ничего не мог с этим поделать. Отложив стилус, я перечитал послание целиком, гадая, что еще можно в него добавить.

Внезапный стук в дверь заставил меня оторваться от письма.

– Смена караула! – Раздался усталый голос Дарлиса.

Похоже, я незаметно для себя просидел над письмом часа два, или Дарлис заблудился во времени, что не мудрено в мире без часов. Свернув письмо несколько раз, я подошел к двери и открыл ее.

– Надеюсь, я вовремя, а то у меня плохо с ориентацией во времени без часов, – С порога объявил Игорь.

Я не знал, сообщила ли Вероника Дарлису о моем возвращении, но вспомнив обо всех тех неприятностях, которые пережил пока притворялся Санрайз, я решил наконец признаться:

– У меня тоже.

– Да? – Удивился Дарлис, – Мне казалось, что все местные прекрасно обходятся без часов.

– Я не местный, – Красноречиво пояснил я.

– Оууу…, Димка?

Дарлис сощурил глаза, будто мог разглядеть меня за обликом девушки. Я кивнул.

– И давно ты…

– Недавно, – Не моргнув соврал я.

– Ох, понятно. Я могу ввести тебя в курс дела и…

Я поднял собственное послание, выдав его за письмо Санрайз:

– Нет необходимости, Санрайз мне написала.

– Хах, удачно вышло… Она только ушла написать тебе письмо, и ты тут как тут. Значит ты в курсе, где мы и что мы?

Я кивнул, продекламировав для убедительности:

– Мы столкнулись с бандитами, одолели их, спасли беженцев и теперь обосновались в местной резиденции посреди сожженной деревни.

– Да, без гвардии и Рыжика, – Добавил Дарлис.

– Об этом она тоже написала.

– Сейчас уже около полуночи и она велела выставить дозор. Теперь нас прикрыть некому и самим приходится стоять на часах

Я снова кивнул:

– Ясно. Прихвачу меч и сменю тебя

Вернувшись в комнату, я прихватил с кровати ножны с мечем и вышел к Дарлису.

– Если нужно прояснить какие-то детали, обращайся, – Участливо предложил Игорь.

– Спасибо. Я дежурю с Пикселем, верно?

– Да.

– Думаю, пока стоим на часах, он мне пояснит детали.

Дарлис кивнул, тут же спросив:

– Ты был дома?

– Был.

Удивительно, но я уже успел забыть о событиях в нашем мире, которые теперь волновали и моих друзей, после того, как я рассказал о встрече Санрайз с полицией.

– Пиксель довел Санрайз почти до квартиры, так что пока полиция до меня не добралась.

– Это хорошо… Черт, но в розыск тебя наверняка подали.

– У тебя хреново получается поднимать настроение, – Поджав губы покачал головой я.

– Извини. По крайней мере здесь пока все тихо и еще тут есть чертовски классные купальни! Наверно Санрайз тебе о них написала. Рекомендую искупаться, если захочешь расслабиться.

Да уж, я уже расслабился в них…

– Если будет возможность, искупаюсь, – Соврал я.

– Ты ведь написал Санрайз там, в нашем мире? Про полицию и все такое.

Я рассеянно кивнул, вспоминая послание, которое оставил дома. Возможно сейчас Санрайз как раз читает его, а может даже написала мне ответ на те вопросы, которыми я задаюсь здесь… Как же мне хочется пересечься с ней в одном мире! Не дожидаясь запоздалых ответов и не задаваясь преждевременными вопросами.

– Написал. Можешь за нее не переживать, сам знаешь, она девушка не глупая.

Дарлис только кивнул соглашаясь.

– Комната Пикселя вон та, с краю, – Указал Дарлис, – Андрей пошел пожрать взять, а я решил сперва к тебе зайти, так что Пикселя еще не будили.

– Спасибо. Я растолкаю его.

– Ладно. Тогда увидимся утром. Если что зовите.

– Договорились. Иди, отоспись, пока есть возможность. Думаю, еще не скоро нам представится такая возможность.

Распрощавшись с Игорем, я спрятал свой ответ Санрайз в рукав под наручем и направился к комнате Пикселя. Несмотря на усталость, мне хотелось выбраться на улицу и подышать свежим воздухом. Возможно я просто надеялся, что смогу проветрить голову от лишних мыслей и переключиться на текущие дела. Проходя мимо двери Вероники, которая была прямо напротив моей, я невольно прислушался. Меньше всего мне хотелось сейчас нарваться на нее. За дверью комнаты было тихо, что, разумеется, меня ничуть не успокоило. Возможно она спала, а может шаталась по дому распивая вино в поисках благодарного слушателя, желающего узнать о моих чувствах к собственному аватару. Какая-то возня была слышна только в комнатах, где поселились беженцы. Местный санаторий не располагал двухместными номерами, и семьям приходилось ютится по нескольку человек в одной маленькой клетушке. Нам бы следовало освободить комнаты нуждающимся, но я слишком поздно задумался над этим и решил, что до утра они как-нибудь потерпят. Наконец оказавшись перед дверью Пикселя, я постучался, почти сразу уловив торопливые шорохи. Вероятно Пиксель уже сам проснулся и был готов выйти в дозор. Как оказалось, я почти угадал: он действительно не спал, но к дозору едва ли был готов. Он выглянул из комнаты одетый только в штаны, был взъерошен и как-то рассеянно поздоровался:

– О, привет!

Тут же прищурившись, он решил уточнить:

– Это еще ты, или уже она?

– Еще я. Пора сменить Дарлиса с Андреем.

Пиксель пытался занять своим голым торсом весь дверной проем, будто что-то прятал за спиной.

– Ааа, ну ок, я сейчас соберусь.

Мне показалось, что я помешал ему заниматься каким-то непотребством, но уточнить не успел, он мигом скрылся за дверью. Пожав плечами, я оперся о стену и снова задумался о беженцах. Если мы проторчим большую часть ночи на посту, возможно я могу хотя бы свою комнату уступить какой-нибудь семье. Нужно найти Лийсар и поговорить с ней. Хотелось пить и спать, но в голове все крутились мысли о послании Санрайз, я никак не мог отделаться от сомнений, что подобрал не правильные слова, написал то, чего писать не следовало и умолчал о том, о чем нужно было рассказать. Но ничего иного на ум не шло и я сдался. Будь, что будет! Мне надоело подбирать слова, искать оправдания и причинно следственные связи. Мне надоело думать! Удивительно, но в этот момент мои первые деньки в Орлинге показались мне не такими уж скверными. Я едва ли не с улыбкой вспоминал первые уроки магии от Рыжика, его перепалки с Игзигалем. Наш эпический поход в Эглидей, парнишку Атона… Черт, те времена я бы мог теперь назвать сказочными, а то что меня окружало сейчас, решительно скатывалось в какой-то триллер. Впрочем, так вроде всегда бывало в книгах: сперва все вроде ничего, а потом пиз…ц, разруха и мрачняк. Хотелось верить, что сейчас, вспоминая более радужные деньки, как вспоминали их Сэм с Фродо близ Мордора, я нахожусь так же близко к исходу своей миссии, как эти два хоббита. Где-то там на севере нас ждет свой Ородруин и судя по всему, Пикселя он не дождется!

– Пиксель, твою мать, ты там сдох что ли?!

Решив, что Серега вырубился пока одевался, я отпихнул его дверь в сторону и тут же замер. Мои брови удивленно поплыли вверх, а взгляд уперся в знакомую рыжую девушку, в одном неглиже сидящую на кровати.

– Лийсар?

– Бл…ть! – Выругался Пиксель, запутавшись в портупее со своими метательными топориками, которые добыл в подвале.

Лийсар взвизгнула и прикрылась одеялом.

– Эммм…, ясно понятно, – Я выставил руки перед собой и медленно удалился из комнаты.

– Димон, погодь, то есть…, бл…ть, я сейчас!

Серега что-то буркнул девушке и прихватив арбалет рванул за мной. Выскочив из комнаты, он прикрыл дверь и предстал передо мной принимая цвет волос своей подружки.

– Это не то, что ты подумал, – Выпалил он дефолтную для таких ситуаций фразу, как будто я был его женой.

– Да тут как бы вариантов то не много, – Растерялся я

– Она попросила обучить ее владению оружием.

– Ааа, и ты решил начать с того, которое у тебя в штанах? – Ехидно осведомился я.

– Эй, в этот раз я не причем! Она сама захотела, а я… не возражал.

Пиксель еще интенсивней покраснел, но через мгновение решительно выпалил:

– Черт, Димон, ты бы сам отказался, если бы выпала возможность провести ночь с Санрайз?

Я едва сдержал дрожь. Вопрос Пикселя подействовал на меня как холодный душ. Я не успев скрыть удивления, метнул взгляд на Серегу, тут же решив, что Вероника выдала мой секрет. Возможно забавы ради, она не стала рассказывать его всем сразу и растягивая свое садистское удовольствие, поделилась сперва с Пикселем, а он по простоте душевной выдал свою осведомленность.

– Я итак с ней…, – Сорвалось с языка.

Звучало как-то двусмысленно, и я поспешил добавить:

– Всякий раз, как оказываюсь в этом мире, я существую в этом теле.

– Ты понял, о чем я, – Надавил Пиксель, – Ты ведь создал ее из собственных предпочтений, и чтобы было, если бы ты встретил ее как отдельную личность в отдельном теле?

Я слишком хорошо знал, что бы было. Бесконечно фантазировал на эту тему, но разумеется не планировал в этом признаваться. Проклятье! Возможно, уже в ближайшее время Пиксель узнает ответ на этот вопрос от Вероники и что он тогда подумает обо мне? Я подкалывал его всего лишь по поводу бота, которого он решил укатать в постели, а мой случай гораздо странней… Похоже, Пиксель успел подготовится к этому разговору, а вот я готов не был, да и какая мне разница, чем и с кем он там занимался?

– Проехали, – Выдохнул я, – Это не мое дело, но если уж взялся ее обучать, то научи пользоваться и настоящим мечом, а то от ваших постельных навыков нам толку в дороге не будет.

– Ну вам не будет…, – Улыбнулся пошло Пиксель.

Я только покачал головой:

– Идем, герой-любовник.

Мы направились в другой конец коридора, где был выход на крышу. Пиксель держался на шаг позади, явно еще слишком смущенный произошедшим.

– Как она так быстро оказалась у тебя в постели? – Искренне удивился я.

Пиксель пожал плечами, скромно улыбнувшись:

– Ну к кому-то липнут мужики, а к кому-то девушки

Помолчав, он добавил:

– Я сам не ожидал, что она придет. Сперва поговорили немного, она в ученицы попросилась, а какой из меня учитель?

– Видимо не плохой, если она сразу в кровать полезла.

– И ничего не сразу! – Надулся Серега, – Я ей стал трепаться про оружие, думал покажу пару приемчиков, а она смотрит на меня как на чудо дивное. Идиотом себя почувствовал: машу топором как клоун в цирке, тут она подошла ко мне, будто поближе посмотреть захотела и, не поверишь, поймала…

– Тебя за яйца?

– За топор бл…ть!

Да, верилось с трудом, но я знал о склонности Сереги к эффектным преувеличениям.

– В общем, уставилась на меня таким взглядом…, ну…, черт, как в кино!

– Ясно, что было дальше, я догадываюсь.

Мы добрались до неприметного закутка и, наконец, выбрались к деревянной лестнице, ведущей на чердак, судя по состоянию, сохранившейся с тех самых пор, как ее установил первооткрыватель источников. При каждом шаге Пиксель звенел как мешок с золотыми слитками, явно забыв, как следует закрепить свое снаряжение:

– Ты решил взять с собой все, что вытащил из подвала? – Спросил я.

Пиксель пожал плечами, о чем я догадался по звону за спиной:

– Вдруг отбиваться от монстров придется.

Я спешил на свежий воздух и опрометчиво полез наверх первым. Только на середине пути, я ощутил Серегин взгляд на своей пятой точке. Вот ведь, мудак! Только из постели с бабой выбрался, а уже на мою задницу таращится! На память пришел его «приватный» разговор с Андреем, в котором он признался, что был бы не против уложить в кровать Санрайз…, если бы я ему не мешал. Спешно нырнув в люк подвала, я прошел к маленькой деревянной дверце и наконец выбрался на крышу, откуда можно было вести наблюдение за всей деревней. Даже злосчастный источник проглядывался отсюда без проблем. Это открытие меня всерьез напрягло, когда я подумал, что за мной и Вероникой кто-то мог наблюдать отсюда…

– Ох ты ж, бл…ть! – Выдохнул Пиксель, брякнув своим обвесом с метательными топориками, – Не наеб…тся бы отсюда.

Он глянул вниз и отметил тоже, что и я:

– Ха, отсюда даже купальни видно. Жаль, сейчас там никого нет, можно было бы полюбоваться видами.

– Похоже твоя голова все еще внизу в постели с твоей Лийсар. Неужели она тебя не удовлетворила?

– Ты слишком рано приперся, – Пожал плечами Пиксель.

– Извиняться не буду.

Я окинул взглядом кромку леса и дорогу к деревне. Все было тихо и пустынно. Черные остовы зданий и обожженные деревья поднимались над землей угрожающими фигурами, между которыми мне то и дело виделось зловещие мельтешение. Иногда это был куст, проросший в выжженной земле и тронутый налетевшим ветром, иногда и вовсе игра света и тени. Больше всего меня напрягала тишина, к которой я не мог привыкнуть за все время пребывания в этом мире. Я городской житель и не так часто выбирался в деревни, чтобы нормально ассимилироваться здесь. Раньше это не сильно меня напрягало, потому что рядом всегда были гвардейцы или скабениты, которые охраняли наш покой, пока мы беспечно дрыхли. Вот и выходило, что днем меня окружала знакомая суета, а ночью я просто спал, иногда возвращаясь в родной мир. Теперь же мы были один на один с бесшумной и темной ночью.

– Она хорошая девушка, – Поделился Пиксель.

– Потому что оказалась у тебя в постели?

– Пошел ты! Я хотя бы не прикидываюсь девушкой, чтобы искупаться вместе с Вероникой.

Я злобно посмотрел на Серегу, но он выдержал мой взгляд. Я не мог объяснить ему своих мотивов, но как-то должен был защититься от нападок и совсем неубедительно выпалил:

– Я не купался с ней! И она знает, что я вернулся!

– Так и что же ты там с ней делал? Зачем пошел с ней, если не планировал… купаться?

Я отвернулся, снова уставившись на дорогу, по которой мы приехали в деревню.

– Давай ты не будешь спрашивать меня про Веронику, а я не буду спрашивать тебя про Лийсар.

Какое-то время Пиксель молчал, но потом сказал:

– Ну, не думаю, что здесь одно и тоже. Я тебе уже кое-что рассказал, а об остальном ты сам догадываешься. Едва ли вы с Вероникой занимались тем же, чем я с Лийсар.

Догадки прежде туповатого Сереги проскочили так близко от цели, что мне даже почудился легкий ветерок у виска, будто от пролетевшей стрелы. Сердце забилось в панике, а щеки запылали так, что я побоялся поворачиваться к Пикселю.

– Даже будучи парнем, ты наверно не позарился бы на такую стерву, как Вероника.

Эта скользкая тема мне надоела, и я отошел в сторону, приглядываясь не к линии леса, за которой следовало наблюдать, а к горизонту, к безмятежному равнодушному горизонту, сулящему нам новые приключения.

– Если бы ты сразу признался ей, она бы тебя наверняка выперла.

Пиксель снова подошел ко мне.

– А значит ты либо признался не сразу, либо не признался совсем.

Я посмотрел на Серегу, но тут же опустил взгляд.

– Ааа, шельмец, я же вижу, что ты успел на не глянуть!

– Мне других забот хватало, – Как-то невпопад ответил я.

– Это каких? Вода в глаза попала?

– Может ты будешь приглядывать за дорогой, а не донимать меня вопросами?!

Пиксель нахмурился, окинув меня взглядом и внезапно серьезным голосом спросил:

– Только не говори, что ты запал на нее.

– Ты еб…лся?!

От возмущения, я перешел на крик и опомнившись, продолжил тише, но твердо:

– Я зашел с ней в купальню, думал прояснить пару вопросов про ее отношение к Санрайз…

Стоило начать и ложь полилась из меня вполне убедительной песней:

– …Она ведь могла наплести Санрайз все, что угодно, когда мы поменялись во дворце.

– Могла, – Согласился Пиксель, – И ты узнал что-нибудь?

Я отвернулся, облизав губы и задумавшись, потом повел плечом неопределенно:

– Она теперь знает про нашу переписку, про то, что Санрайз бывает в нашем мире. Вероника может сочинить любую хрень про меня или даже про вас и разболтать это все Санрайз.

– Зачем?

Мне снова вспомнилось как Вероника голая прижималась ко мне, как целовала мою шею, уверенная, что ласкает Санрайз. Я так и не узнал, что на нее нашло. Был ли у нее какой-то замысел, или ей просто хотелось поиграть с Санрайз. Мне казалось, что она не руководствуется никакой логикой и просто забавляется. Возможно ее оправдывают полтора года проведенные в этом мире, но я это оправдание не принимал:

– Затем, что она гребаная стерва, – Ответил я.

– Это да, – Вздохнул Пиксель.

Мы какое-то время помолчали, поглядывая по сторонам, потом Пиксель спросил:

– Значит она ничего тебе не сказала про Санрайз?

Я покачал головой.

– И ты признался, что вернулся в это тело?

– Да.

– Понятно.

Он снова замолчал и опять ненадолго. Вероятно, ему гормоны в башку ударили и в ней осталась всего одна мысль, совсем не о том, о чем следовало.

– Но ты успел глянуть на нее без одежды?

– Серега, уймись уже или вали к своей подружке, пусть она успокоит твою мужскую гордость. Пока твои мысли обитают ниже пояса, толку от тебя в дозоре все равно никакого!

– Ладно, ладно, молчу.

Спустя десять минут мне надоело стало холодно, и я закутался в плащ. Потом надоело бродить по крыше, и я устроился с одной ее стороны, велев Пикселю занять другую. Теперь я приглядывал за лесом перед собой и дорогой слева и справа, а Серега пялился на выжженную деревню и дорогу справ от себя. Свежий воздух и некоторая своеобразная искренность с Пикселем помогли мне разгрузить голову и теперь в ней витали совершенно нейтральные мысли вроде «что будет если я свалюсь вниз прямо в купальню, которая была подо мной?».

– Странно, что она ничего не сказала, когда вышла после тебя, – Заскучав, Вспомнил Пиксель.

– Возможно не хотела признаваться, что отправилась купаться в компании со мной, – Объяснил я одновременно себе и Пикселю.

Судя по звону металла Серега пожал плечами.

– А остальным ты планируешь признаться?

– Из остальных остался только Андрей, – Ответил я, – Дарлис уже в курсе, а Джеймсу наверняка Вероника разболтает, а если и нет, то мне кажется ему без разницы, кто перед ним: Димка или Санрайз.

– Да уж, хреново ему в нашей компании, хотя парень он не плохой, жаль на русском не говорит.

– Доставил вам хлопот в купальне?

– Нет, мы даже повеселились неплохо. Сперва стремно было раздеваться перед всеми, потом накатили вина и дело пошло. Экзамен затеяли по английскому на раздевание: Джеймс что-то бурчит на своем, а мы должны перевести, если не выходит, переводчик снимает часть одежды, а Джеймс выпивает вина. Поначалу было не просто объяснить правила канадцу, но Дарлис справился. В итоге мы все оказались голыми, а Джеймс бухой в дрова. В общем хреново мы знаем английский…

Я растянулся на крыше и улыбался, глядя на звезды, воображая это веселье и с тоской вспоминая наши посиделки в реальном мире. Я успел привыкнуть к женскому телу и раньше не задумывался о доступном мне веселье, но сейчас с грустью осознавал, что мужские тусовки теперь для меня закрыты.

– Мы потом нашли его плавающим мордой вниз в источнике.

– Он что, утопиться решил? – Вполне серьёзно спросил я

– С чего бы? В говно же был. Пробухтел что-то на своем языке, скинул тряпки и к нам в источник сиганул. Мы как его выловили и привели в чувства, так он потом уже с нами вовсю веселился.

Вообразив, насколько скверно приходится Джеймсу на нашем сервере, я все же усомнился в искренности его веселья. Знал бы я английский получше, мы бы наверно многое могли обсудить и почему-то мне казалось, что он бы понял мои проблемы, а я разделил его. Чертов языковой барьер!

– Эй, что это?! – Внезапно присел Серега.

Я поднялся следом и присмотрелся туда, куда указывал Пиксель. Сперва я ничего не заметил, но потом услышал треск и сориентировавшись на звук увидел вяло бредущего среди развалин деревни человека.

– Может из беженцев кто-то? – Предположил Серега.

Луна укрылась облаками и человек походил на темный бесполый силуэт. Он брел как-то неуклюже, будто был ранен, и я сразу подумал о недобитом бандите, который решил вернуться в деревню за бандитским добром. Вокруг вполне могли шнырять монстры, которые живо убедили недобитка, что лучше уж иметь дело с нами, нежили бродить по лесу.

Заболтавшись с Пикселем, я не мог понять откуда он пришел: с той стороны, откуда пришли мы, или с той, куда мы планировали двигаться.

– Я могу снять его отсюда, – Пиксель встал, поднял арбалет и зарядил его, стараясь не шуметь.

– Подожди. Подпустим ближе, может правда свой.

Чем ближе приближался незнакомец, тем большие сомнения меня одолевали. Он ломился через выгоревшие дома, будто во хмелю, словно был мертвецки пьян… или… Меня внезапно осенило, и я выдохнул:

– Это мертвец!

Как раз в этот момент тварь неловко протиснулась в уцелевший дверной проем и оказалась в лунном свете.

– Бл…ть! – Выругался Пиксель, тут же прицелившись в нежить, – Откуда он только вылез?!

Покрывшись мурашками, я тронул Серегу за плечо, указав на опушку леса с той стороны, которой мы пришли:

– Оттуда, похоже.

Из лесной чащи, не особо придерживаясь дороги шла целая толпа мертвецов. Они все передвигались как хорошо погулявшие деревенщины, но в свете вновь освободившейся луны, мы различили бригантины гвардейцев и гигантов северян.

– Твою мать! – Уже не сдерживая голоса выпалил Пиксель.

– Надо будить всех!

Немедля, я бросился к чердаку, прошмыгнул в маленькую дверь и едва не спрыгнул в люк на второй этаж. Серега с грохотом бежал следом. Оказавшись внизу, я побежал по коридору, барабаня во все двери. Забыв о приличиях, я вломился в комнату Пикселя, удовлетворённо обнаружив, что Лийсар все еще в кровати. Девушка испугано вздрогнула, снова укутавшись в одеяло:

– Сюда идет нежить! – Выпалил я, – Вели беженцам собирать вещи и спускаться вниз. Кто может держать оружие, пусть вооружается в подвале!

– Да, миледи! – Девушка кивнула и вскочила с кровати, едва не уронив одеяло. Развернувшись, я чуть не влетел в Пикселя, который, проскочив мимо, кинулся к своей подружке. Я тем временем, пошел дальше по коридору барабаня в двери. Из своей комнаты уже выскочил Дарлис, явно не доспав:

– Что случилось?!

– Нежить, – Кратко ответил я.

Люди выходили из комнат, дети подняли гвалт, взрослые их поддержали и успокоились только когда к ним, спешно одевшись, вышла Лийсар, четко и жестко раздавая указания.

– Где Вероника? – Спросил я Дарлиса, который взялся направлять беженцев вниз.

– Не знаю, может с Джеймсом.

Из ее комнаты никто не вышел. Андрея с канадцем я тоже не видел.

– Они внизу были, – Напомнил Серега.

Я заскочил в свою комнату и принялся собирать вещи, развешивая дополнительное оружие на теле.

– Амерон с ними? – Спросил Дарлис.

Я только покачал головой, признавшись:

– Без понятия, но их там полно. Только при нас из леса, со стороны Глессы вышло человек двадцать.

– Говно вопрос, по одному на брата, – Хмыкнул Пиксель, клацнув своей когтистой перчаткой.

– Твои «братья» бабы, которые оружия в руках не держали! – Напомнил Дарлис.

– Только одна держала и то не то, которое нужно, – Добавил я, подмигнув Сереге.

Беженцы судорожно собирали вещи и разумеется устроили столпотворение в коридоре. Наверно разумнее было оставить их в комнатах, велеть запереться, но, если запахнет жаренным, мне не хотелось возвращаться за ними, а бросать совесть не позволяла. Кое-как протолкнувшись мимо женщин и детей, мы втроем спустились вниз. Оказалось, Пиксель был прав и внизу уже вполне себе уверено руководила Вероника. Она лишь мельком взглянула на меня и бросилась пинками подгонять женщин, решившихся вооружиться.

– Это бандиты? – Спросил подскочивший к нам Андрей, дыхнув перегаром.

– Мы видели гвардейцев и северян, – Мрачно ответил Пиксель.

Казалось после этих слов суета на время унялась и Лийсар озвучила вопрос, который возник у всех нас:

– Это люди герцога?

Я покачал головой:

– Надеюсь, что нет.

Чтобы не афишировать свое присутствие и защититься от внезапного нападения, беженцы закрыли на ночь ставни и какое-то время я даже надеялся, что мертвецы просто пройдут мимо, не подозревая, что здесь есть живые люди, но тут я вспомнил о тех, кто остался снаружи:

– Лошади!

Мне не хотелось повторения истории, Случившейся в самом начале моего пути в Орлинге. Тогда мертвецы быстро освежевали наших с Рыжиком лошадей и вернуть их я смог лишь перезагрузившись после мучительной смерти.

Без них мы далеко не уедем!

– Я за ними не пойду, – Тут же объявила Вероника.

– Я схожу, – Как обычно вызвался Дарлис.

– Вместе пойдем, – Сказал я.

Зал наполнился женщинами в боевом облачении со стороны могло показаться, что дом битком набит воинами, но при ближайшем рассмотрении, я замечал, как неуверенно эти воины держали мечи, копья и щиты. Прежде мне не доводилось командовать войском, и я понятия не имел, как наладить оборону и стоит ли вообще. Возможно лучшей идеей будет просто бежать отсюда и не оглядываться.

– Мы готовы сражаться, миледи! – Сурово объявила Лийсар, принарядившаяся в броню и вооружившаяся топором.

Я бросил взгляд на Пикселя, вскинув бровь:

– Ты у нас альдерг, вот тебе армия твоих «братьев». Прикроете нас с Дарлисом.

Пиксель кивнул:

– Ладно, каков план?

– Я с вами пойду! – Объявил Андрей.

– We need to put a man on the roof, – Как-то заторможено подключился Джеймс, – I can cover the top.

Я бы не разобрал, что он несет даже если бы он говорил по-русски, но Веронике это каким-то образом удалось:

– Джеймс прикроет сверху,

Похоже, она догадывалась, что без присмотра Джеймс имеет все шансы наеб…ться с крыши и добавила:

– Я поднимусь с ним и оттуда пригляжу за обстановкой. Все равно мы должны были дежурить следующими.

– Сдается мне, дежурить не придется. Герцога мы теперь вряд ли дождемся, – Покачал головой Андрей.

Его слова посеяли страх на лицах женщин, среди которых я заметил даже вооруженных детей.

– Санрайз, надо идти, если мы не хотим остаться без лошадей, – Поторопил меня Дарлис.

Я кивнул Веронике, одобряя ее позицию и подошел к небольшому окошку, закрытому ставнями. Медленно приоткрыв его, я выглянул на улицу. Луна снова скрылась за облаками и на деревню опустилась тень, но я все же разглядел мрачные силуэты, скользящие по округе. Воины хоть и были мертвы, но не забыли, поднявшись из небытия, прихватить свое оружие. Они поглядывали по сторонам мутно горящими глазами, будто чуяли наше присутствие, но не могли найти. Возможно стоило пожертвовать лошадьми и дождаться, когда нежить уйдет своей дорогой? Я покачал головой, отвечая самому себе. Нет, они явно планировали двигаться в том же направлении, что и мы, а значит нам нужно либо дать тварям бой, либо искать другой маршрут к Скирату.

– Идем? – спросил Дарлис, выглянув в окно через мое плечо.

Я кивнул, тут же приказав:

– Дверь за нами запрете. Мы приведем лошадей и будем держать оборону.

– А если с ними Амерон? – Спросил Пиксель.

Я обвел взглядом беженцев, прикидывая, как увезти больше двадцати человек на шести лошадях. Ни телег, ни колесниц у нас не было. Возможно где-то они были припрятаны, но искать у нас вряд ли будет время.

– Усадим на лошадей детей и тех, кто не может сражаться. Остальные будут прикрывать отступление.

Наконец судорожно составленный план был одобрен, и я с Дарлисом и Андреем направился к двери:

– Держитесь если что рядом, – Сказал я друзьям, – Зелья у всех есть?

– У всех, – Кивнул Дарлис.

– Черт, если бы ты не послала герцога куда подольше, эти гвардейцы были бы сейчас на нашей стороне, – Вздохнул Андрей.

Я переглянулся с Дарлисом и признался:

– Это было решение Санрайз.

Не дожидаясь, пока Андрей сообразит, что я вернулся в свой аватар, Дарлис распахнул дверь и мы выскочили в ночь.

Когда беженцы перебрались в дом бандитов, лошадей они заперли в амбаре, который занимали раньше. Чтобы добраться до него, нам нужно было спуститься с небольшого холма по хорошо просматриваемой при луне дороге. Едва выскочив на порог дома, мы обнаружили, что тварей от амбара отделяет примерно такая же дистанция, которую предстояло преодолеть нам. Мертвецы шли будто без определенной цели, как шпана в поисках приключений, при этом я не заметил никакого лидера, который бы задавал направление. Нас не оставляла скверная мысль, что среди этих мертвецов бредут и герцог Слидгарт с Рыжиком. Затаившись возле обломка стены, устоявшего в пожаре, я высматривал знакомую рыжую шевелюру, но в темноте различить цвет было не просто. Черт! Рыжик был со мной так долго, что я надеялся сохранить ему жизнь до конца нашего приключения, но вот стоило мне отлучиться, как Санрайз разрушила мои надежды.

– Амерона пока не видно, но дожидаться его появления думаю не стоит, – Заметил Дарлис.

Спорить мы не стали и короткими перебежками сократили дистанцию до амбара. Оставалось преодолеть шагов пятьдесят, но уже без какого-либо намека на укрытие. Я уже слышал напуганное ржание лошадей, а значит, скоро его услышат и мертвецы.

– Надеюсь, Джеймс с Вероникой приглядывают за нами, – Сказал Андрей, оглянувшись на крышу гостиницы.

– Я бы на них сильно не рассчитывал, – Ответил я.

– Ага, Джеймс еще не протрезвел, а Вероника… хрен знает, что у нее в башке творится.

– Блин, с такой поддержкой надо было в доме переждать. Подыхать из-за лошадей как-то не охота.

– Да ладно тебе, – Улыбнулся Дарлис, – В пустыне мертвецов было больше, плюс сам Амерон.

– Ага, только и нас было больше, плюс приятель твоей Санрайз.

Андрей обиженно уставился на меня:

– Ты когда вернулся?

– Недавно, – Снова соврал я, и решив приободрить товарища добавил, – Было время, когда мы вдвоем бегали по этому миру и вон докуда добежали.

Мои друзья обменялись взглядами:

– Да уж. Хочется верить, что осталось не много.

– Если лошадей не вызволим, до Разлома только через месяц доберемся, – Напомнил Дарлис.

Я снова пригляделся к деревенским руинам, которые постепенно заполнялись все новыми мертвецами. Казалось их набралось уже с полсотни, а сколько еще выперлось из леса, мы не узнаем, пока не ввяжемся в бой.

– Ты можешь отвлечь их, – Шепнул мне Дарлис, так же осматривая поле боя, – Рванешь к ним на встречу…

– Ага, распевая похабные частушки…, – Поморщился Андрей, – Я предлагаю держаться вместе.

– Нет, Дарлис прав, – Признал я, – Вы заберете лошадей, а я полезу в самое пекло. Когда они соберутся вокруг, воспользуюсь смерчем. Главное, чтобы вас не запалили, тогда мы сможем увести коней к беседке у источников и, хотя бы дождаться утра.

– Думаешь стоит дожидаться? – Посмотрел на меня Дарлис, – Как бы по утру их не стало еще больше. Да и после твоего смерча, нам придется весь остаток ночи выдерживать осаду, тебе ведь тоже нужно как-то добраться до укрытия, а в тихую вряд ли получится.

Да, об этом я как-то не подумал. Похоже удачные планы я выдавал, только притворяясь Санрайз. Как всегда, за неимением нормального плана, мне в голову пришел дурацкий:

– Я могу добраться до амбара, когда вы уведете коней и переждать там.

– Вся нежить, которая уцелеет после твоего смерча насядет на тебя, – Округлив глаза догадался Андрей, – Это идиотизм!

– Но я выиграю вам время, чтобы вы увели остальных подальше.

Мне самому казалось, что я брежу и это было кстати, поскольку я даже не задумывался о таких мелочах, как сотня мертвецов против меня одного в полуразвалившемся амбаре. Ну вот, теперь задумался!

– Это мне вряд ли понадобится, – Я скинул с плеча лук, от которого в бою с мертвецами толку почти не было и передал его Дарлису вместе с колчаном, – Сохранишь?

Дарлис кивнул, взяв мое оружие и прикинул, бросив взгляд на окрестности амбара:

– Дорога, которая нам нужна проходит не далеко от амбара. Мы соберем людей, отправим их огородами вдоль дороги, а сами вернемся за тобой, пробьемся и рванем отсюда во весь опор.

– На своих двоих? – Снова засомневался Андрей, – У нас всего шесть лошадей и тех мы отдаем беженцам. Как далеко мы убежим от мертвецов? Это не гребаные зомби из постап сериальчика! Они бегают вполне себе шустро.

– И сейчас добегут до амбара! – Ткнул пальцем я, – В жопу план, импровизация!

Приметив толпу зомбаков уже преодолевших половину пути к нашим лошадям, пока мы трепались, я выскочил из последнего укрытия за обгоревшими бочками и бросился к амбару. Мои спутники могли и дальше препираться, тогда моя вылазка стала бы крайне нелепой, и бессмысленной, но они, как и положено друзьям, бросились за мной.

Про импровизацию я несколько преувеличил, поскольку надеялся воплотить в жизнь ранее озвученный план, а вот с последствиями его воплощения, которые не заставят себя ждать, придется импровизировать.

– Валите за лошадьми! – Крикнул я, вскинув меч.

У подножья холма мы разошлись: я свернул направо к центральной площади деревни, а Дарлис с Андреем на лево к амбару и дороге, по которой мы надеялись вскоре умчаться. Прохладный ночной ветер и адреналин в крови взбодрили меня, напрочь лишив страха. Думал ли я, что настанет время, когда я буду бежать на встречу врагам без каких-либо сомнений? Определено нет. Прежде я думал, что во мне бушует какая-то частичка Санрайз и придает мне смелости, но сейчас я не чувствовал ее присутствия. Хоть и в чужом теле, я на все сто был собой…, обновленной версией себя.

– Нааа!

На всем ходу, не убавив шага, я взмахнул мечем от бедра и рассек морду несчастного гвардейца, который даже не успел толком повернуться ко мне. Моя рука дрогнула лишь в тот момент, когда лицо воина стало расползаться в разные стороны. Только в последний миг я засомневался, нежить ли это, или все-таки живой, но сильно уставший боец герцога… Нет, все-таки мой удар не был первым для него: у мужика был солидный разрез в боку и пара отметин от зубов неведомой твари на бедре. С такими ранами точно не живут… Мое внезапное и эффектное появление вызвало ажиотаж среди мертвецов, мирно бродивших по деревне. Доселе храня молчание, они внезапно разродились целой палитрой булькающих и рычащих звуков, подняли оружие, которым махали при жизни и всей толпой направились ко мне.

– Вперед! Давайте, ближе, ближе!

Собственные слова напомнили мне отличную песенку в исполнении Андрея Миронова и поднимая себе боевой дух и настроение, я начал мурлыкать себе под нос озорной куплет:

– Шпаги звон, как звон бокала…, бл…ть, куда прешь! С детства мне ласкает слух.

Моей очередной жертвой стал еще один гвардеец, расторопней всех добравшийся до меня. Его выпад был хоть и стремительным, но явно мимо кассы. Я проворно вывернулся и поднырнув под его руку, рубанул тварь по спине. Неловко засуетившись, мертвец грохнулся на усыпанную пеплом землю. Я уже поднял меч, чтобы лишить его головы, но к нему подоспела подмога сразу из трех воинов, один из которых возвышался надо мной на три головы!

– Бл…ть, из-за вас слова забыл!

Еще я забыл про магический щит, который тут же призвал, успешно увернувшись от огромной секиры великана. Я отбежал к куску стены, оставшейся от какого-то дома, отделив от себя парочку менее опасных гвардейцев. Мне показалось, что это не плохая защита, вокруг которой можно побегать, аккуратно калеча врагов, но мертвый скабенит одним махом снес остатки стены, заставив меня в панике завизжать:

– Ты ох…ел!

– Грррраахх, – Сурово ответил великан.

Я не решался использовать магию, оставив ее на случай, если дела станут совсем плохи и мне понадобиться максимум моих сил, но дела кажется уже сейчас шли не очень. Кое-как парировав выпад гвардейца, я отсек ему руку, тут же лишившись слоя брони, после того, как по мне рубанул его товарищ. Я крутился волчком, пытаясь везде успеть и как-то разглядеть амбар, чтобы удостовериться, что Андрей с Дарлисом вывели лошадей. Сделать это было не просто поскольку обзор уже закрывало не меньше десяти воинов. Еще чуть-чуть и придется прибегнуть к смерчу. Раньше любой бой, в котором я участвовал, казался мне бесконечно долгим, но сейчас я был верен, что прошло совсем не много времени и мои друзья едва ли успели отойди достаточно далеко. Мне нужно продержаться как можно дольше! Зарычав сквозь зубы, я решился прибегнуть к огненным шарам и метнул сразу два в толпу наседавших мертвецов:

– Вжик, бл…ть, вжик! Кто на новенького?!

На новенького было еще пятеро вновь прибывших засранцев. Против меня вышло уже пятнадцать воинов, шестеро из которых были северянами. Я запнулся о головешки и какой-то мусор, с трудом сохранив равновесие и мгновенно лишившись защитной магии. Почти тут же мне досталось мечом, но не сильно.

– Сдохни мудак!

Я уже отмахивался как придется, поскольку особенно целиться мне не давали. Разумеется, не получив серьезных увечий, проткнутые и порубленные мною мертвецы, поднимались снова. В какой-то момент я уже был готов ко встрече с Амероном, но его не было. Возможно эти мерзавцы отбились от своего стада ходячих трупов и заплутали? Нам сильно повезет, если это так!

Отрубив особенно приставучему скабениту руку, в которой он держал секиру, я пробежался взглядом по лицам, искаженным какой-то потусторонней злобой. Гвардейцев я не потрудился запомнить, скабениты для меня все были на одно лицо. Ни Рыжика, ни Слидгарта я поблизости не видел. Возможно это хороший знак, а может они где-то в самом конце очереди мудаков, желающих меня прикончить. Ох, как иронично будет, помереть от руки кого-нибудь их них. Оставлю за собой право обидеться на Санрайз.

Новый удар пришелся мне по бедру, и он был такой силы, что я не устоял на ногах. Если бы не броня, я бы уже катался по земле без ноги, но боль была просто невыносимой. Я кое-как успел призвать защиту, и чтобы освободить вокруг себя пространство, воспользовался огненной аурой. Мертвецы с шипением отступили, но скорее от неожиданности, нежели испугавшись объявшего меня синего пламени. Мне все же удалось подняться, и я решил, что пора прибегнуть к коронному приему. Если буду тянуть с этим дальше, то загружусь в еб…нях, от которых мне возможно придется топать через леса, напичканные монстрами в гордом одиночестве. Нет уж спасибо! Вскинув руку, я мысленно призвал Огненный смерч и с облегчением услышал инфернальные вопли загоревшейся нежити. Гвардейца, который каким-то чудом подобрался ко мне и избежал геенны огненной, я пинком отправил к товарищам, нечего от коллектива отрываться! Как только пламя немного унялось, я смог разглядеть амбар и проследив маршрут к особняку с беженцами, увидел Андрея с Дарлисом и лошадьми. Они смогли их вывести, но не вполне гладко. Все же нашлась стайка мертвечины, которая заметила их и теперь мои друзья пытались защитить лошадей от обезумевших гвардейцев.

– Эй, кто на новенького?! – Завопил я во все горло, привлекая тех засранцев, которых не достало мое пламя.

Оценить количество убитых монстров я не успел, но вот количество уцелевших оптимизма не внушало. Едва я привлек к себе внимание, как со всех сторон разом ко мне потянулись новые противники. Убедившись, что мной заинтересовались почти все мертвецы, отделявшие меня от друзей, я нацелился на амбар и рванул во все лопатки к нему. Помочь друзьям с их врагами я не мог, ибо привлеку на их головы еще больше неприятностей. Придется им справиться самим. Я не прицельно отбивался от мертвецов, попадавшихся на пути и больше уклонялся, нежели атаковал. Мне нужно было добраться до амбара и запереться там. Когда цель оказалась совсем близко, слева что-то сверкнуло и я заметил, что с крыши особняка вылетел луч света. Он в одно мгновение спалил сразу двоих мертвецов, которые не желали оставлять в покое Дарлиса с Андреем.

– Красавчик Джеймс! – Обрадовался я, тут же задумавшись, что канадец спьяну вполне мог поджарить Андрея или Дарлиса.

Решив, что сделал все, от меня зависящее, я ворвался в амбар и тут же запер дверь на засов, позволив себе облегченно выдохнуть. Не знаю, сколько протянет дверь, возможно даже выдержит натиск монстров, и они переключатся на особняк. В этом случае придется снова привлечь их внимание, но пока я мог передохнуть. Так я думал, пока не отвернулся от двери и не наткнулся взглядом на притаившегося в темноте мертвеца. На этот раз он был знаком мне…

– Барон?!

Взлетел двуручный меч и наш проводник, павший во дворце эльфов, бросился на меня. Из его живота вереницей тянулись внутренности, но его это нисколько не смущало и прыти некогда бывалому воину не убавило. У меня еще ныло бедро и это спасло меня, поскольку, сделав шаг в сторону, я тут же припал на него и сохранил голову, в которую метил Глисвут. Следующую атаку я парировал и тут же выпустил в старика огненный шар. К моему изумлению, он успел отскочить. В мертвом теле явно сохранились рефлексы живого воина. Я снова увернулся от выпада и призвав огненную плеть сумел заарканить барона. Взвыв почти по-человечески, Глисвут пытался выпутаться, от чего огонь только больше расползался по нему.

– Извини, старик, – Вздохнул я, когда Барон рухнул на пол и затих, под тихое потрескивание пирующего пламени.

Внезапный удар, обрушившийся на дверь, заставил меня вздрогнуть и тут же отскочить. За ударом последовал рев, а вскоре в дверь прорвался здоровенный топор. Он тут же исчез и появился снова, расширяя дыру в прогнивших досках.

– Бл…ть!

Я судорожно осмотрелся в темном амбаре и сумел разглядеть только лестницу на второй ярус. Отскочив к ней, я призвал на пол перед дверью руну и помявшись вложил в нее огненный шар. Затем поставил еще одну чуть подальше и когда дверь с хрустом поддалась напору нежити, спешно поднялся на второй ярус, тут же затаившись в темноте. Нежить ворвалась в амбар на полном ходу и тут же поплатилась за это. Руны сработали, выпустив огненные шары и запалив сразу троих воинов. К моему сожалению, им не удалось разнести пламя по своим товарищам, зато теперь в амбаре было значительно светлее и сквозь щель в полу, я мог наблюдать за перемещениями мертвецов. Я понятия не имел, умеют ли они карабкаться по лестницам, но не решился сейчас сбрасывать свою. Во-первых, это точно привлечет ко мне внимание, во-вторых, другого спуска вниз у меня не было, а он вполне возможно понадобиться, если друзья все же доберутся до меня со спасательной миссией. Я буквально прижался к полу и старался не дышать, наблюдая за тем, как вернувшись в режим поиска, мертвецы медленно обходят амбар. Один из них прошел в паре сантиметров от лестницы, но не обратил на нее внимания. Рослый скабенит принялся вынюхивать меня в воздухе, словно дикий зверь. Мне кажется, я видел его в те времена, когда он был еще жив. Точно! Тот самый рифмоплет, который слагал балладу о путешествии Кеола на Юг! Дверь снова скрипнула, впуская в амбар новых посетителей. Похоже за мной решили явиться сразу все мертвецы. Для меня эта была скверная новость, но зато у остальных появился шанс воплотить мой дурацкий план в жизнь. Я, насколько позволяла щель в полу, приглядывался к лицам вновь входящих, опасаясь увидеть Рыжика или герцога, но пока их слава богу видно не было. Теперь амбар наполнился достаточно, чтобы устроить славную вечеринку и началась она с того, что очередной скабенит, заметил наконец лестницу. Через минуту я уже мог убедиться, что мертвецы прекрасно помнят, как пользоваться лестницей, а через две, я уже был на ногах и с мечом встречал ликующе зарычавшего северянина. В моей руке вспыхнул огненный шар, и я тут же швырнул его в монстра. Он угодил ему в руку, державшую чудной меч с длинной рукоятью. Тварь зарычала, но сумела стряхнуть пламя и снова бросилась в бой, даже не обронив оружие. За спиной северянина я уже видел новых врагов, желающих приобщить меня к миру мертвых. Я не решился снова призывать магическую защиту, чтобы не остаться без боевой магии и стиснув зубы забегал глазами по окружению. На втором этаже амбара сохранилась всего пара ящиков, мешков, ржавая лопата и такие же грабли. Все это я едва разглядел в темноте, поскольку поджаренные мной мертвецы уже почти потухли. В амбаре был всего один выход и мне определенно нужно было учесть эту деталь до того, как я ломанулся в него. Теперь лестницу вниз загораживали наступающие мертвецы. За моей спиной оставалось только небольшое окошко, прикрытое ставнями, над самим входом. Выпустив шлейф пламени, я прикончил наконец северянина, но тут же ощутил, как убыли силы. Надолго меня не хватит! Нужно как-то выбираться. Я бы мог использовать последние силы, чтобы снова призвать Смерч, но тогда я сгорю в этом амбаре вместе с чертовыми трупаками! Остался всего один вариант и как всегда дурацкий. Я снова бросил взгляд на окно за спиной и выпустив очередной огненный шар в толпу нежити, бросился бежать. По закону подлости, защелка на ставнях поддалась не сразу, я с ужасом услышал громкий топот спешащих по мою душу мертвецов, но не позволил себе обернуться, упорно открывая ставни. Едва окно открылось, я тут же ухватился за раму и подтянул себя наверх. В собственном теле я бы едва ли осилил такой подъем, но с подготовкой Санрайз я справился и едва не вывалился из окна, лишь в последний миг развернувшись и ухватившись за край рамы уже снаружи.

– Бл…ть!

Глянув вниз я обнаружил всего парочку мертвецов, все так же пытавшихся протиснуться в переполненный сородичами амбар. Можно подумать мне повезло, но я еще не придумал, как спрыгнуть вниз, не свернув себе шею. Мертвецы на втором этаже решили меня мотивировать и рядом с моими пальцами, которыми я цеплялся за край рамы, воткнулся меч. Выругавшись, я в панике призвал магическую защиту, израсходовав, казалось последние силы и спрыгнул.

Приземление хоть и скомпенсированное магической защитой, было жестким и заставило мен взвыть от боли в раненом бедре. Я грохнулся на землю прямо за спинами мертвецов, набившихся в амбар и теперь они в спешном порядке, разворачивались обратно. Подобрав выпавший из руки меч, я кое-как вскочил на ноги, едва удержавшись на них и наполненный оптимизмом даже успел сделать пару шагов, когда передо мной мелькнуло что-то черное и сильном ударом в грудь отправило меня обратно на землю. Перед глазами мелькнули звезды в разрыве облаков, а в рот набился вездесущий пепел. Меч снов отлетел куда-то в сторону.

– Бл…ть, – Вздохнул я, пытаясь вернуть воздух в легкие и подняться.

Сперва сил хватило только на то, чтобы поднять голову, но от вида моего нового противника мне захотелось прилечь обратно. Это был не Амерон, но явно кто-то из его родственников. Закутанный в плащ поверх брони высушенный будто мумия монстр словно парил над землей и скалился на меня безгубым ртом. В пустых глазницах клубился зеленоватый свет, а нижняя челюсть будто дрожала от возбуждения. Только через мгновение я догадался, что тварь шепчет заклинание! Она явно не планировала дать мне отдохнуть и длинные худощавые пальцы уже объяло пурпурное свечение не предвещающее ничего хорошего для меня.

Я дернулся одновременно с движением руки монстра и откатился в сторону, заметив, как на том месте, где я только что лежал, из-под земли возник какой-то энергетический капкан, клацнул своей пастью и растаял в воздухе. Новый жест твари призвал из земли щупальца как из какого-нибудь хентая и уже предвидя, чем могут быть опасны эти тентакли, я заставил себя вскочить на ноги и бросился к мечу. Мне почти удалось подобрать его, но тут на меня кинулись мертвецы. Первой мыслью было призвать огненный смерч, но я совсем выдохся и едва ли мог призвать что-то серьезное, а не серьезное мне сейчас точно не поможет. В злобе и обиде я с размаху вломил ближайшему мертвецу кулаком в морду. Хрустнули зубы и разлетелись по округе, я отпихнул еще одного мудака, почти нырнув ему под ноги, в желании достать меч. Я уже почти дотянулся до оружия, когда из земли выскочил язык огня, опалив мне руку.

– Сука!

Твари отскочили в стороны, будто восприняли мою ругань за заклинание. Я тут же, шипя от боли в руке, на четвереньках дополз до меча и подобрал его выпрямившись. Оказывается, нечисть замерла не от страха перед невъе…енно крутым Димкой, а по приказу монстра-мага, который тут же воздел руки, явно готовя для меня особенно хитрое заклинание. Я не стал дожидаться сюрприза и бросился в атаку первым. Монстр тут же отскочил в сторону, вернее отплыл и выставив руку вперед выпустил в меня какое-то облако. У меня сразу защипало глаза, а рот и нос будто забились ватой. Мышцы словно налились свинцом, а меч стал неимоверно тяжелым.

– Сука! – Совсем вяло повторил я.

Тело била дрожь, и я не заметил, как оказался на коленях. Сердце в груди колотилось, отбивая бешенный ритм, будто стук копыт. Монстр склонился надо мной и протянул свою костлявую руку. С неимоверным усилием я поднял меч, но даже не представлял, как им можно махать. Все равно что фехтовать штангой! Тварь зашипела, довольная собой, но внезапно вздрогнула, затем еще и еще. Я как заворожены наблюдал как на ее теле «вырастают» все новые стрелы. Одна выросла прямо из глаза, заставив нежить изогнуться и завыть. Мертвецы вокруг тут же поддержали вопль и вспомнили обо мне, но внезапно распихав их как кегли, в гущу событий ворвался конь с моим прекрасным, мать его принцем по имени Дарлис! Моя голова все еще была как будто в тумане, но я отчетливо увидел, как он отшвырнул лук и протянул мне руку, крикнув:

– Хватайся!

Мне казалось, что моя рука очень медленно плывет по воздуху, но видимо не казалось, поскольку Дарлис скривился и нетерпеливо склонившись ко мне, схватил мою руку сам. Дёрнув на ноги, он подтянул меня на коня позади себя и на ходу рубанув очередного трупака, послал коня в галоп. От рывка я едва не свалился на землю снова, но Дарлис придержал меня. Нам тут же вдогонку полетели новые заклинания мертвеца чародея. Одно обожгло мне плечо и услышав мой стон, Дарлис пустил коня в сторону, заставив петлять как зайца. Только через пять минут безумной скачки он выровнял шаг коня и оглянулся.

– Крепко досталось?

Я чувствовал ожог на плече, рука в перчатке тоже еще ныла, как и бедро, но больше всего проблем доставляло какое-то отупение от морока, наведенного монстром:

– Меня траванул чем-то этот мертвый дрищ…, – Кое-как выдавил я.

Лошадь трясло, а голова была дико тяжелой и я, не удержав ее уткнулся лбом в спину Игоря. Он все еще держал меня за руку, явно опасаясь, что я свалюсь с лошади. Учитывая, что такая вероятность все еще существовала, я не стал возражать. Я чувствовал себя чугунной наковальней и только мысли в голове более-менее могли двигаться.

– Это лич. Чертов засранец сбежал в прошлый раз и теперь вернулся с подкреплением! – Внес ясность Дарлис, – Санрайз тебе не рассказала о нем?

– Рассказала, но фотографию не приложила, – Тихо ответил я

Я попытался оглянуться, чтобы узнать не летит ли этот лич за нами и с удивлением обнаружил, что мы мчимся по дороге в окружении высоких сосен.

– Куда мы едем? Где остальные?

– Ушли огородами, как ты и планировал. Не боись, всех вывезли. Благодаря тебе.

Дарлис оглянулся на меня, похвалив:

– Толковый был план.

– Уже второй, – Забывшись ляпнул я, – Должно быть эволюционирую.

– Лийсар сказала впереди есть развилка, мы договорились встретится там, когда я тебя вытащу.

– Вроде по плану вы должны были выручать меня толпой.

– Либо толпой, но без коней, либо я один, но верхом. Как лича увидели, решили, что без коня нам тебя не вытащить.

– И ты сам вызвался спасать меня?

Мне одновременно было не ловко от того, что Дарлис уже не в первый раз спасает мне жизнь и я осознавал, что вполне вероятно он делает это не для меня, а для Санрайз. В конце концов, если бы я загрузился черт знает, где и поменялся местами с Санрайз, именно ей бы пришлось бегать по лесам в экстремальных условиях.

– Ну, Вероника отпала сразу, – Хмыкнул Игорь, – Пиксель повел наш бабский батальон в леса, Андрей такой себе наездник, а Джеймс…, он едва не еб…лся с крыши, когда беженцы эвакуировались, да и нас чуть не убил, когда мы мертвецов от лошадей отбивали. И да…, я сам вызвался.

– Спасибо, – Все же искренне поблагодарил я, – Уже не в первый раз, но надеюсь в последний, а то я столько долгов не потяну.

– То есть меня в случае нужды не выручишь?

– Один, два раза, а там уже мой альтруизм сбоить начинает.

Дарлис засмеялся, а я только слегка улыбнулся, признаваясь самому себе, что несмотря на соперничество, о котором Игорь возможно еще не знает, я, пожалуй, был готов выручать его столько раз, сколько потребуется, как любого своего друга.

– Как себя чувствуешь? – Спросил Дарлис.

– Вроде лучше. Голова проясняется и онемение сходит.

Я прислушался к своему телу, которое снова становилось легче и лучше слушалось.

– Зелье есть?

– Да.

Я наконец отпустил руку Дарлиса, а он предусмотрительно замедлил шаг коня. Пузырьки из запасов братьев Дин, на мое счастье, уцелели, и я решительно выпил один, мгновенно ощутив целебную магию и желание закусить.

– Похоже, этот лич меня живьем взять хотел.

– Рыжик говорил, что такие твари не могут владеть магией, но Амерон его как-то прокачал видимо.

Я снова задумался над тем, был ли среди мертвецов мой старый рыжий друг.

– Я не заметил его среди нападавших, – Вздохнул я, – И герцога тоже.

– Может им повезло сбежать?

– Может быть.

Дарлис снова оглянулся на пройденный путь. Я проследил за его взглядом, заметив вдалеке какое-то шевеление.

– Они от нас не отстанут, – Сказал Дарлис, – Либо придется до самого Скирата бежать без остановок, либо перебить их всех.

– С шестью лошадьми и двадцатью беженцами мы далеко не убежим.

– Значит этим беженцам придется научиться драться, – Вздохнул Дарлис.