Буран, Тайга и Асмодей. Пора домой

Глава 1

– Капучино, пожалуйста.

Пропустив мимо ушей традиционную попытку втюхать мне еще что-нибудь, я, достав карточку, бегал глазами по залу пиццерии, надеясь наткнуться на часы. Странно, но я прежде их не замечал, а теперь и вовсе не был уверен, что они тут есть. Бл…ть! Наверняка какая-то маркетинговая хрень, типа чтобы люди не следили за временем и подольше зависали в кафе.

– Ваш капучино.

– Да…, спасибо.

Можно было просто спросить время, но, приложив карточку к терминалу, я отвлекся на мысль о своем финансовом благополучии: если я все еще не отделался от мира Бурана Тайги и Асмодея, то как это скажется на моих финансовых возможностях в реальном мире? Имеют ли мои деньги такую же прекрасную возможность восстанавливаться, как и колбаса в холодильнике?

Забрав кофе, я вышел на улицу. Мысль о том, что ритуал Салима провалился, не покидала меня с тех самых пор, как я увидел неизменное время на часах мобильника. В то мгновение, когда я, наконец, сумел опознать «три сорок семь», мною владели смешанные чувства. С одной стороны они значили, что от игры отделаться не удалось, а с другой…, у меня еще будет возможность продолжить общение с Санрайз. Это было настолько важно для меня, что в глубине души я даже смирился с ролью паразита в ее теле. Черт, это нелепо, особенно после смерти, которую я пережил! Впрочем, после того, как я убедил себя подождать и снова посмотреть на часы, я допустил еще один вариант: часы глючат! По закону подлости, у меня не осталось никаких других часов, чтобы это проверить: монитор компьютера и ноутбук разбиты, а наручных часов при мне никогда не водилось. Вот и вышло так, что пометавшись по комнате без толку пытаясь выяснить, выбрался или нет, я решился выйти на улицу. Вот только по дороге в пиццерию и внутри, я так и не решился выяснить время. Я просто не хотел его знать, пока не разберусь со своими чувствами. Я словно завис в воздухе и не знал, чего желаю больше: приземлиться или взлететь. Отвратительное состояние неопределенности!

Выйдя из пиццерии, я не пошел к дому. В чем я был совершенно уверен, так это в том, что не хочу возвращаться. Там меня ничего не ждало, только уныние и тревога, которые я уже не мог выносить. На улице было хорошо: солнце светило как тогда, когда я вышел из больницы. Мороз щипал щеки, руки грел стаканчик кофе и у меня был курс. Убедив себя в том, что мне, возможно, удалось освободиться из игры, я решился навестить Серегу. Он жил не очень далеко от меня, всего две остановки на автобусе. Желание выяснить, смогу ли я увидеть его, если он сейчас находится в игре, настолько захватило меня, что я на время забыл о времени и ритуале, проведенном Салимом. Черт, а если он окажется дома, и я его застану! У меня мурашки пробежали по коже, как будто я уже с ним встретился и мы, наконец-то, сможем увидеться в собственных телах, а не в игровых аватарах.

Я решительно прибавил шаг и добрался до остановки. Там я разделался с кофе и, выбросив стаканчик в мусорку, стал ждать автобуса. На краю сознания мелькала тревожная мысль, что мне все еще опасно выходить из дома, но я упорно ее игнорировал. Проклятое застывшее время никак не позволяло разобраться окончательно, в игре я был или в другой реальности. Из-за этого я не мог решить, помог ритуал Салима или нет. Если Салим всего лишь бот в игре, то он не мог меня из нее вытащить, но если он обитатель другого мира, значит вполне мог своей магией вернуть меня домой…

Подъехал автобус, и я в числе немногочисленных людей погрузился внутрь. Удивительно, после всего пережитого, я смотрел на людей вокруг как на ботов, бездушные декорации, как будто теперь мой собственный мир оказался компьютерной игрой. Когда я вышел из больницы, меня посещали совсем другие мысли. Я хотел поговорить с прохожими, ощутить, что они настоящие люди, а не средневековые обитатели или монстры из Орлинга. Теперь я едва их различал. Вплоть до того, что вполне мог подойти к любому пассажиру и втащить ему с ноги, как мог себе позволить в компьютерной игре. Да уж, некоторые игры действительно ломают психику. Впрочем, я все еще не был уверен в том, что побывал в игре…

Я смотрел на меняющийся за окном автобуса Питер, опасаясь, что в любую минуту могу снова оказаться в Орлинге. Только сейчас, когда автобус уже отъехал, я понял, насколько глупая затея меня посетила. С другой стороны, я, что, теперь навечно должен запереться дома? Утешив себя таким образом, я залип на проносящиеся мимо пейзажи, воображая себе встречу с Серегой. В игре он или нет, я все равно должен увидеть его. Едва ли его тело исчезает из квартиры, когда он оказывается в мире Бурана, Тайги и Асмодея, другой вопрос, смогу ли я попасть к нему в квартиру? Что скажут его родственники, если они дома? На какое-то время эти вопросы вытеснили все те мысли, что крутились у меня в голове, когда я только вернулся домой. Питер и его жители потихоньку возвращали чувство реальности, и мне снова захотелось просто прогуляться: потрогать снег, посидеть в кафе и, черт возьми, поговорить с кем-нибудь. Но не об игре! Не только потому, что это тема гудела у меня в голове как колокола во время похмелья, но и потому, что я, как и со временем, боялся услышать что-то хреновое. Что-то вроде: какая игра, ты о чем вообще? Подобный вопрос меня точно сведет сума окончательно, поэтому, чем меньше я буду думать и говорить об Орлинге, тем меньше сомнений в том, что я нормальный. Вот сейчас доберусь до Сереги, с ним и поговорю.

Когда я без приключений и «вылетов» доехал до нужной остановки, то был уже почти уверен, что Серега встретит меня недоумением, спросит, куда я пропал или наоборот, удивиться, что я приехал к нему, когда мы только договорились поиграть в «замечательную игру года, бл…ть!» по сети. Черт, может он действительно еще даже не запускал игру! Мне хотелось скорее узнать ответы на все эти вопросы, и я уже почти перешел на бег, продираясь через сугробы и петляя мимо припаркованных машин. Во дворе бесилась какая-то детвора. Я смотрел на них как Сара Коннор, предвидящая конец человечества. Вся их мелочная суета казалась бессмысленной, а я казался себе стариком, пережившим не одну битву. Вернее старухой, поскольку воевал я в женском теле, бл…ть. Точно, Сара Коннор! От этой мысли я невольно переключился на Санрайз и впервые подумал о том, что оставил ее в весьма скверном положении. Я свалил как раз, когда в оазис Салима должен был заявиться Амерон. Бл…ть, как будто намеренно сбежал, бросив ее наедине с этим чокнутым некромантом! В голове заскулила совесть, но я заставил ее заткнуться, напомнив, что больше всего Санрайз мечтала избавиться от моего присутствия и возможно у нее это получилось…

Со смешанными чувствами и хаосом в голове, я, наконец, добрался до подъезда Сереги. Какое-то время я просто стояла с руками в карманах, будто дожидаясь, что меня снова вернут в мир Санрайз, возможно в самый разгар боя с мертвецами Амерона или им самим. Как к этому можно подготовиться? Нужно ли? В порыве злости на не унимающиеся мысли в голове, я набрал снега в руки и нырнул в него лицом:

– Бл…ть!

Мне полегчало. Оглядевшись по сторонам, я словно домушник подошел к домофону и, размяв замерзшие пальцы, заставил себя набрать цифру десять. Зазвучали гудки. Больше всего я боялся, что не попаду к Сереге, останусь в вечном неведенье и, судя по всему, так оно и случиться. Ответа не было.

– Открывай же, дебил!

Я достал телефон из кармана, в очередной раз убедившись, что время по-прежнему стоит. Наверно мне стоило со всех ног мчаться домой, но я не мог просто так вернуться и позвонился в домофон снова. Снова ничего. Я оживил телефон и набрал номер Сереги. Если он выбрался из игры, то сможет ответить на звонок и откроет гребаную дверь! Мы, наконец, встретимся и решим, что делать дальше. Серега не отвечал… В порыве какого-то отчаяния, я отыскал глазами окно его квартиры, но, разумеется, не мог разглядеть снизу признаков жизни в ней. Может у него домофон накрылся? Кивнув самому себе, я ткнул цифру девять, не дождавшись ответа, позвонился в одиннадцатую квартиру. Дом как будто вымер! Хотя этого следовало ожидать в разгар дня. Наконец, когда я добрался до четвертой квартиры, из домофона раздалось шуршание и старческий голос:

– Кто там?

Не ожидая услышать ответ, я даже не сразу сообразил, как представится, но взяв себя в руки, прикинулся социальным работником:

– Здравствуйте, это социальная служба, мне нужно попасть в десятую квартиру, но у них, похоже, домофон не работает, вы не могли бы открыть?

Домофон ответил молчанием, но через минуту дверь запиликала, и я спешно дернул за ручку, бросив неведомой обитательнице четвертой квартиры «спасибо». Я едва сдерживался, чтобы не побежать по лестнице, все-таки социальные работники так себя не ведут, а выяснять отношения с соседями мне сейчас совершенно не хотелось. На мое счастье, бабуля была не из любопытных, и четвертую квартиру я миновал без проблем. Поднявшись на нужный этаж, я встал перед квартирой Сереги как перед неведомым порталом. Бросив взгляд на уже совсем мутную надпись «Здесь живет Пиксель», которую когда-то давно накарябал Андрей прямо на двери, я решительно поднес руку к звонку. На мое счастье, звонок у Сереги был громкий, и гадать работает он или нет, мне не пришлось. Переливчатая трель звучала довольно убедительно, вот только открывать никто не спешил. Я попытался вспомнить при каких обстоятельствах Серега заходил в игру, кто из его родни был дома, но ничего не вспомнил. Слишком много дерьма с тех пор на меня вылилось, и я успел забыть такие несущественные нюансы. Все же не доверяя звонку полностью, я решил постучать в дверь и даже заглянуть в глазок. Толку никакого!

– Бл…ть!

Снова достав телефон, и снова убедившись, что время стоит на месте, я опять набрал номер Сереги.

– Ну же, долбанный ты пельмень!

Тревога нарастала во мне, и я как будто оказался в Лангольерах Стивена Кинга, в каком-то совершенно чужом мире, а по иронии судьбы все мои друзья остались там, откуда я стремился убежать. Выслушав гудки в трубке, я снова позвонил в дверь. Проклятье! Если Серега недавно был дома и звонил мне в то время, когда я еще был в оазисе, значит, он не скоро вернется снова… Сдавшись, я еще какое-то время просто постоял на площадке, залипая на надпись, оставленную Андреем. Возможно, мне стоит попробовать добраться до него? Я снова взялся за телефон и на этот раз позвонил Меркристу и едва не подскочил, услышав ответ:

– Димон?!

От неожиданности я едва не потерял сознание и тут же выпалил:

– Да, бл…ть!

– Черт, ты куда пропал?! Мы с Пикселем тебе весь чат забили и звонили не раз! Я уже снова хотел тебе звонить, только выдохнул после боя с какими-то тварями. Ты где, что у вас твориться?

Вопросы сыпались из Андрея как из рога изобилия, и я понял, что для ответов мне понадобиться не меньше получаса, но если я не смог освободиться от игры, то столько времени у меня не будет.

– Андрюха, замолкни! У нас может совсем мало времени, черт!

Я нарезал круги по лестничной площадке как одичавший пес:

– Давай по порядку.

– Давай! – Одобрил Андрей.

– Чата у меня больше нет. Санрайз разбила ноут твоего брата…

– Ну все, пизд…ц, тебе…

– Хрен с ним! Я возможно уже вне игры…

– То есть? Ты вылетел, потому что она разбила ноут?

Я устало потер глаза, пытаясь собраться с мыслями так, чтобы не пришлось тратить время на долгие объяснения:

– Нет. Короче, слушай…

Кратко, насколько это было возможно, я рассказал Андрею об оазисе Наматхана, в котором мы оказались. На меня нахлынули воспоминания в таком количестве, что казалось, я прожил там целую жизнь, а не пару дней. Конечно, я опустил все свои перипетии с Санрайз, и все то, что произошло из-за нее с Салимом. Отсеивая все не прошеные воспоминания, я пытался изложить только сухие факты: я, Дарлис и Вероника оказались в оазисе, мы ждем вторжения Амерона и Салим узнал все обо мне.

– Он нашел какой-то ритуал, чтобы изгнать меня из тела Санрайз, и я оказался дома.

– Твою мать! Я нихрена не понял, но судя по всему, вы там не скучали.

Мне вспомнилось то скверное пробуждение под Салимом в тот самый момент, когда он предавался страсти с Санрайз. Бл…ть, это воспоминание мне лучше запихать куда подальше!

– Да, – Вздохнул я.

– Ты думаешь, что он тебя вытащил?

Я покачал головой, все еще не уверенный в этом, потом ответил:

– Не знаю, но время у меня по-прежнему стоит на месте.

– У меня тоже…

Это ни о чем не говорило мне, ведь у Андрея мог быть свой учет времени. Черт, я совсем ничего не понимаю!

– Я решил навестить Серегу…

– Ты вышел?!

– Я стою под дверями у Пикселя, но в квартире как будто никого нет.

Едва я произнес эти слова, как тут же вздрогнул от щелчка замка и интуитивно посмотрел на дверь Сереги.

– Еб…ть! Его сейчас нет в сети, может он там без сознания лежит?

– Погодь…

Я уже было решил, что Серега пришел в себя и сейчас я его увижу, но открылась соседняя дверь, и из нее выглянул сосед Пикселя.

– Парень, ты чего тут разорался?

От досады я едва не послал довольно увесистого мужика на три буквы, но сдержался, скромно выдавив:

– Извините…

– Тренди у себя в квартире или шуруй на улицу.

Я все же послал мужика мысленно и даже спустился на пару ступенек вниз, чтобы он от меня отстал. Когда, покачав головой, он исчез в своей квартире, я снова приложил телефон к уху:

– Бл…ть, здесь сосед буйный у Сереги!

– …

– Андрюха?

– …

– Бл…ть, ты тут еще?!

Ответа не было, а через мгновение в трубке зазвучали гудки. В порыве отчаяния и злости на гребаного мужика, которому не сиделось в своей квартире, я снова набрал номер Андрея. Гудки…

– Что тебе здесь нужно, Амерон? – Спокойно произнес Салим.

На его лице снова была маска невозмутимости, но я видела, что Салиму сложно удерживать ее. Активация портала выпила не мало его сил, и теперь я думала только о том, чтобы скорее вытащить нас из этой ситуации. Возможно, мы сумеем отбиться от Амерона, если это лишь очередная проекция, но если нет, он едва ли позволит нам уйти.

Некромант нахмурился, обиженно поджав губы:

– А как же манеры, старый друг? Я проделал долгий путь, чтобы навестить тебя, а ты и вина мне не предложишь?

– Хотел бы вина, явился бы сам. Не считаю разумным переводить гостеприимство на магическую проекцию. Тем более ты не гость, поскольку явился без приглашения, в компании с бандитами.

Похоже, Салим, без труда, мог отличить проекцию от подлинного некроманта. Впрочем, и проекция Амерона могла нам доставить хлопот. Особенно во главе армии маршакри.

На изувеченном лице Амерона возникла кривая ухмылка. Как ни странно, но с ней он выглядел симпатичней, должно быть потому, что мелькающие за разорванной щекой зубы, скрывались в складках кожи и в сумраке он даже мог показаться вполне обычным человеком.

– В прошлый раз на мой караван напали северяне, и уцелел я лишь благодаря проекции.

Он снова посмотрел на меня:

– Припоминаете, миледи Санрайз? Не вы ли руководили тем нападением?

Мне возразить было нечего, хотя я понимала, что молчание не идет мне на пользу. Впрочем, я была честна с Наматханом и уже рассказала ему о встрече с некромантом в пустыне. Но все же просто промолчать я не могла:

– Маршакри напали на нас первыми!

– Ложь! – Выпалил Нагзар стоящий чуть поодаль от некроманта, – Кеол первым атаковал нас! Но ничего, скоро падшие восстанут как те, кого ты видишь сейчас, змея!

Он указал на явно оживленных мертвецов, которых я впервые видела, но помнила, что вероятно именно Дима, спасая Веронику, сделал их мертвыми, поскольку многие из них имели серьезные ожоги.

– Твои усилия пропали даром, обидно, да? – Нагзар хищно оскалился, – И это только начало…

Он хотел сказать что-то еще, но Амерон поднял руку, заставив его замолчать. Некромант перевел взгляд на Салима, который все это время молча смотрел на него, то ли экономя, то ли накапливая силы.

– Ты говоришь, что я пришел незваным, но миледи Санрайз ты так же не приглашал. И все же принял ее в свой дом, несмотря на союз, заключенный с маршакри.

Амерон, вскинув бровь, посмотрел на Салима:

– Приютил врага людей, которые защищали твой крохотный рай.

Наматхан не отвел взгляда, он твердо смотрел в ответ, но заговорил не сразу:

– Едва ли тебе известны все детали моего «договора» с маршакри.

Салим лишь мельком взглянул на прежнего лидера маршакри, который стоял рядом с Нагзаром, источая трупное зловоние:

– Я заключал его с Сальметом, который ныне мертв, несмотря на то, что ты поднял его из могилы. Что до миледи Санрайз…, если она лишила жизни маршакри, значит, на то была причина.

– Подлый предатель! – Зарычал Нагзар, – Ты променял мой народ на эту женщину?!

Амерон снова поднял руку, заткнув лидера бандитов и избавив Наматхана от необходимости отвечать, хотя он, похоже, и не планировал.

– Догадываюсь, что она могла очаровать даже тебя. К ее ногам пал король Севера, о ее красоте и доблести сочиняют песни по всей округе…

Все это Амерон говорил, глядя на меня, словно обличая преступника.

– …но тебе не стоит обманываться, Салим. За этими глазами небесной синевы скрывается совершенно чуждое нашему миру существо.

По моему телу пробежала дрожь. Неужели это и есть ответ? Неужели ритуал Салима не помог мне избавиться от Димы и Амерон по-прежнему видит его где-то в глубине моей души? А может он только думает, что видит его? Все еще надеется найти во мне загадочного Всадника, которого теперь нет? Но что если именно я стала Всадником Тайгой?

В этот момент мои глаза встретились с глазами некроманта. Казалось, между нами установилась какая-то связь, он будто сковал меня и проникал взглядом в глубины моего разума.

– Я удивлен, что ты не видишь этого.

– Санрайз не та, кого ты ищешь, – Твердо ответил Салим, – В моем оазисе нет того, что тебе нужно.

Тут Амерон посмотрел на Веронику. Сумрак, казалось, отступил, небо посветлело, предвещая рассвет, и теперь я отчетливо видела ссадины на лице Вероники. Очевидно, Нагзар жестоко наказал ее за попытку побега, и теперь девушка едва держалась на ногах. Я могла только догадываться, каким пыткам он подверг ее, но жизнь не отнял, значит, Вероника была нужна Амерону живой. Возможно и Дарлиса он уже захватил, но если нет, мне не стоило упоминать имя Игоря, чтобы не выдать его присутствия в оазисе. Знает ли Амерон, что Дарлис выжил после той битвы в пустыне?

– О нет, здесь есть как минимум две особы, которые требуют моего внимания.

Слова некроманта прозвучали так, как будто он все же знает о Дарлисе. Возможно, Нагзар узнал его, когда Дима пытался спасти Веронику, но вероятно не был уверен в том, кого увидел тогда.

– Боюсь, мне о них неизвестно, – Учтиво и все еще вежливо ответил Салим.

Он повернулся ко мне и будто бы планировал просто уйти, но Амерон тут же бросил ему в спину:

– Тебе многое не известно, Салим, но я охотно просвещу тебя.

Салим замер, глядя на меня и так же, не оборачиваясь, ответил:

– Мне это не интересно.

Амерон улыбнулся и теперь тоже смотрел на меня:

– А миледи Санрайз?

Мне казалось, он снова проник в мои мысли и отчетливо разглядел в них море вопросов. Возможно, Вероника была права, и нам стоило воспользоваться возможностью узнать о Всадниках от того, кто знал о них больше всех. Возможно, я могу спросить о Диме у самого Амерона. Невольно я перевела взгляд на Веронику и заметила, что она смотрит в ответ. Вероятно заметив мою заинтересованность, Амерон снова обратился к Салиму:

– Ты пригласишь меня в дом? Негоже говорить о делах в таком неподходящем месте.

Салим, наконец, повернулся к некроманту:

– У меня нет дел с тобой, которые мне бы хотелось обсуждать.

Амерон качнул головой:

– Здесь ты ошибаешься, Салим, ведь нас в равной мере интересует судьба миледи Санрайз.

– Мой интерес мне известен, но какое тебе до нее дело?

Амерон бросил взгляд на Нагзара:

– Я полагал, Нагзар тебе все объяснил.

– Он лишь в очередной раз помянул сказку о Всадниках, к которой Санрайз не имеет никакого отношения.

Некромант вздохнул:

– Боюсь, Салим, тебе слишком мало известно об этой «сказке», чтобы утверждать подобное.

Он развел руки и медленно сделал шаг к нам. Салим не дрогнул и даже не изменился в лице.

– Я буду рад рассказать тебе больше, но не здесь.

Я чувствовала, как накалилась атмосфера, которая и прежде казалась гнетущей. Я была уверена, что стоит Салиму отказать в любезности и Амерон велит маршакри напасть на нас. Ему была нужна я и Вероника. Веронику они уже получили, а значит забрав меня, Амерон сможет сразу покинуть оазис. Выходит все, что мы могли сейчас делать, это тянуть время и ждать подходящего случая, чтобы бежать к порталу. Вероятно, Салим решил так же:

– Мы можем поговорить в башне, но только если ты оставишь своих приспешников здесь.

Амерон улыбнулся и пожал плечами:

– Как скажешь, Владыка оазиса.

Некромант слегка кивнул Нагзару и подошел к нам. От него веяло могильным холодом, хотя в янтарных глазах плясал какой-то дикий огонь. Я думала, что Амерон пожелает пригласить и Веронику, ведь если он считает ее, как и меня, Всадником Тайгой, то непременно упомянет об этом. Впрочем, теперь, когда Вероника была в его власти, о ней он явно говорить не планировал. Девушка осталась в обществе маршакри и снова опустила глаза.

Амерон так же не взял с собой ни Нагзара, ни своих миньонов, которые прятались в предрассветных тенях. Возможно, он был уверен в собственных силах, а может просто пренебрегал безопасностью проекции. Впрочем, я была уверена, что стоит нам напасть на него, как маршакри узнают об этом, даже если их не будет поблизости.

Мы возвращались в мастерскую, словно компания друзей после прогулки. Только гнетущее молчание, да мрачное выражение лиц говорило о том, что эта прогулка радости нам не доставляет. Хотя Амерон всю дорогу выглядел довольным и то и дело бросал взгляды на меня, скалясь в отвратительной улыбке.

Когда мы, наконец, оказались в башне, на какое-то время Амерон замер, окинув взглядом зал. Я, следуя указанию Салима, села за стол. Некроманта он приглашать не спешил, но Амерон в этом и не нуждался. Он без разрешения хозяина устроился слева от меня напротив места, которое обычно занимал Наматхан и, оправив свою черную мантию, скрывающую тончайшей работы резную броню, посмотрел на меня.

– Стоит отдать должное заботам Салима. Вы буквально расцвели здесь, миледи. Это место к лицу вам: райский уголок для ядовитого цветка.

Новый намек на то, что я ношу в себе нечто темное снова задел меня, хотя в Амероне яда явно было больше чем во мне. Я впервые видела некроманта так близко и в такой сравнительно спокойной обстановке. Не таясь, я позволила себе осмотреть худощавое, казавшееся изможденным лицо с изувеченной щекой. Местами он походил на одного из своих воскресших мертвецов, но по большей части сохранил аристократическую внешность и внимание к деталям. Лихорадочный блеск в темных с рыжими искорками глазах только добавлял сходства с кровожадными вампирами из детских сказок. При этом только теперь я заметила его скверную привычку облизывать изувеченную щеку изнутри. Его язык мелькал за разорванными тканями подобно ядовитому червю, который до поры был взаперти. Впрочем, он уже показал, что умеет жалить, стоит Амерону открыть рот. Но я не боялась некроманта. Меня пугало то, что он мог рассказать, даже если это ложь, мне не просто будет проверить его слова. От одних только намеков мне уже было не по себе, но я ловила себя на том, что хочу узнать о Всадниках все, что известно Амерону. Прежде я пыталась ощутить пустоту, говорящую о том, что Дима, наконец, покинул меня навсегда, но теперь, глядя в глаза Амерона, мне казалось, что моя связь с Димой лишь укрепилась и разорвать ее будет совсем не просто.

Амерон смотрел на меня каким-то раздевающий взглядом, но обнажал не только мое тело, но и душу в нем. Этот взгляд пробирал до костей. Я вспомнила его слова, тогда в пустыне, он сказал, что мне не скрыться за маской. Уже тогда я думала, что он каким-то образом опознал Диму в моем теле. Может он видит его и теперь? Если это так, значит, ритуал Салима не принес результата, и я по-прежнему одержима. Невольно я задумалась о том, что бы попросить у самого некроманта разделить нас, сделать то, что не удалось Салиму. Он наверняка знает, как это сделать…, если конечно ему известно о Диме.

– Вас что-то гнетет, миледи Санрайз? – Улыбнувшись, спросил Амерон.

– Ты хотел поговорить со мной, – Тут же вмешался Салим, привлекая к себе внимание некроманта.

Амерон окинул взглядом мастерскую, будто оценивал новое жилье, затем посмотрел на Салима:

– На самом деле с вами. Думаю, тебе тоже будет интересно узнать, кого ты пригрел в своем раю.

Салим бросил взгляд на меня и только по его глазам, я догадалась, что он хочет рассказать Амерону о Диме. Возможно он все еще уверен, что именно «Диана» была нужна Амерону, а даже если и нет, то Салим может убедить некроманта, что это так. Но я не была уверенна в успехе проведенного ритуала, и хуже всего то, что я не была уверена, что Дима действительно тот, кто нужен Амерону.

– С чего ты решил, что я Тайга? – Решительно спросила я, прерывая лицемерную игру Амерона, и попытки Салима найти какой-то выход из положения.

Амерон удивленно вскинул бровь, явно не планируя так скоро переходить к сути, но пребывать в неведенье мне до безумия надоело, и я даже поняла замысел Вероники. Если Амерону есть что сказать, то пусть говорит сразу.

– Полагаю, Салим уже поделился с тобой своими скромными познаниями о Разломе и его происхождении?

Я невольно посмотрела на Салима и кивнула:

– Поделился.

Амерон устроил подбородок на сцепленных руках и посмотрел на нас, как сфинкс, размышляющий над загадкой:

– А ты, Салим, наверно успел осознать, что пророчество Тиллария вовсе не сказка?

– Ближе к делу Амерон. Тебе не терпелось просветить меня, так я внемлю твоей мудрости.

Снова скользкий язык некроманта мелькнула за порванной щекой и Амерон кивнул:

– Возможно, с этого стоило начать в прошлый раз, но тогда ты не был готов слушать.

Амерон внезапно поднялся и, заложив руки за спину, как лектор в школе сказал:

– Тебе хорошо известны опыты магистра Эольдера с другими измерениями. В своих изысканиях он зашел дальше всех и быть может, если бы не коварное нападение завистников, Разлома бы и не возникло.

– О, в твоей версии он всего лишь жертва обстоятельств? – Иронично улыбнулся Салим.

Амерон метнул взгляд на мага и продолжил:

– Ты можешь считать его кем угодно, но к нашему общему прискорбию, он совершенно точно был единственным, кто мог бы избавить наш мир от Разлома.

– Причем здесь Санрайз?

Некромант улыбнулся, снова встретившись глазами с Наматханом:

– Прежде тебя отличало терпение. Куда-то спешишь?

– Твое общество пагубно сказывается на моем оазисе, и я бы хотел скорее от него избавиться.

– Досадно слышать это от тебя…

Мне надоели эти мелкие перетягивания и я снова напомнила о себе:

– Причем здесь я? Что общего у меня и древнего магистра, канувшего в лету?

Амерон замолчал и вернулся на свое место за столом. Только подхватив со стола бокал и без спроса налив себе воды, он ответил:

– С Эольдером у вас ничего общего, кроме некоторого опыта путешествия по другим мирам.

Эти слова будто обожгли меня, и я словно наяву увидела квартиру Димы, его укрытый снегом город. Некромант знал об этом! Развеяв морок, я заметила, что Амерон пристально смотрит на меня. Я выдала себя! Кого бы Амерон не считал Тайгой, а я действительно была в другом мире! Проклятье! Дима рассказал Салиму о себе, но я не рассказала о собственных путешествиях, а теперь выясняется, что это крайне важная информация. Мне было стыдно перед Наматханом, и я даже не могла решиться посмотреть на него, хотя чувствовала его взгляд.

– Когда возник Разлом…, – Продолжил Амерон, будто забыв обо мне, – Наш мир соединился с множеством других миров, обитателей которых вы не раз встречали на опасных дорогах.

– И ты считаешь, что Санрайз прибыла из другого мира? – Спросил Салим, не скрывая сомнений.

– Это абсурд! Я родилась здесь!

Я пыталась защищаться, но в тоже время думала о Диме и о том, как ладно сходится история Амерона с его историей. Но его друзья говорили, что сами путешествуют по другим мирам… Всякий раз, когда, казалось бы, что-то проясняется, передо мной вставала новая стена вопросов! Впрочем, сейчас рядом со мной сидел тот, кто мог на них ответить.

– Это мой мир! – В нетерпении и гневе я едва сама не вскочила со стула, но сдержалась, лишь до боли сжав кулаки.

Амерон откинулся на спинку стула и смотрел на меня, будто на шута, который забавлял его нелепицами.

– Санрайз ведь не единственная, кого ты считаешь Всадником, – Спокойным голосом напомнил Салим, заметив, что я едва сдерживаю злость и обиду, – Я видел список тех, кого ты разыскивал. Согласно пророчеству и твоим собственным словам в наш мир явятся три Всадника, но в твоем списке больше кандидатов, а значит, кто-то явно лишний.

Амерон поджал губы, и я поймала себя на том, что хочу услышать подтверждение слов Наматхана. Я надеялась, что Амерон не уверен в своих подозрениях. В конце концов, я не пришла из другого мира! Проклятый Дима явился из него и поселился в моем теле! Амерон молчал, разглядывая воду в бокале, и вот когда я уже решила, что ему нечем ответить, он заговорил:

– Было бы все так просто, я бы уже закончил начатое.

Он посмотрел на нас:

– Ни одному из королей не пришло на ум изучить Разлом. Всех, кто мог это сделать, они разогнали или казнили и теперь Нартагойн бросился в поход к Разлому, будто понимает что делает!

Амерон посмотрел на меня:

– Вы даже не представляете, какое изумление он вызвал у меня, когда взял в поход вас, миледи. Мне даже на мгновение показалось, что к нему вернулся здравый смысл, но как оказалось, он лишился его окончательно.

– Я не понимаю, – Честно призналась я.

– Всадники – это ключи к другим мирам! – Объявил Амерон, – Ключи от дверей, из которых сейчас в наш мир рвутся сотни, тысячи монстров.

Амерон поднялся и принялся вышагивать возле стола как поэт подхваченный музой. Я заметила как нахмурился Салим. Возможно в прошлый свой визит Амерон не рассказывал ему об этом, а может Салим в этот самый момент каждое слово некроманта связывал с тем, что узнал от меня и Димы.

– На севере я пытался возродить орден магов, поскольку уже знал, какую опасность несет столкновение с другими мирами. В то время как меня считали безумцем и бандитом, я уже пытался решить проблему Разлома!

С каждым словом Амерон распалялся все больше. Его губы кривлялись в гневе, а глаза обратились к прошлому, в котором он был несчастной загнанной жертвой, к нашему удивлению, вовсе не стремившейся захватить мир, воспользовавшись нашествием чудовищ.

– Все эти твари словно нити связывают наши миры с другими и чтобы закрыть порталы в Разломе, эти нити нужно обрезать!

– Каким образом? – Спросил нахмурившись Салим.

Я заметила, что даже на него слова Амерона произвели впечатление, но вот только доверием некромант не пользовался, и все его заявления я делила на два.

– Истреблением!

Амерон покачал головой:

– Люди бросились сражаться с монстрами, но всякий раз проигрывали. Тогда я из милосердия протянул им руку помощи…

Мы с Салимом переглянулись, сильно сомневаясь в искренности Амерона. Он заметил это и усмехнулся:

– О да, этот взгляд мне знаком! Я был из тех редких магов, которые не бросили свою работу после указа Кеола, потому что знали, какие беды грядут с появлением Разлома! Как все отступники я был заклеймен ненавистью и презрением!

– Ты обратил мертвецов против людей, – Спокойно напомнил Салим.

Амерон покачал головой:

– Ты проторчал в этой пустыне почти всю свою жизнь, Салим, ты даже представления не имеешь о том, что творилось за пределами Сантерии! Да, я призвал павших воинов, призвал магов и даже тварей подчинил своей воле, но лишь затем, чтобы отстоять наш мир у наседающих монстров из Бездны!

Амерон снова сел за стол гневно прошипев:

– Люди бились с чудовищами и погибали, а я поднимал их вновь! Сколько деревень и городов выстояли только благодаря мне!

– И ты захватил эти города, разве нет?

Салим в своем светлом одеянии походил на безмятежное облако, Амерон же, обуреваемый чувствами и облаченный в черное выглядел совершенно противоположной тучей, которая вот-вот разродиться молниями.

– Вместо благодарности, на меня начали охоту…, – Будто забывшись, произнес Амерон, – Псы Кеола, нагсистронги, всякий кому хватало смелости взяться за оружие и отыскать «презренного некроманта»…

Амерон посмотрел на Салима, вскинув бровь:

– И я вернул им то, от чего избавил! Они хотели смерти в лапах чудовищ, и они были убиты! Какая плата, такой и труд! Кеол объявил меня преступником, и я им стал. Мне ли перечить воле короля?

Амерон засмеялся, но тут же оборвал свой смех:

– Только Кранадж оказался достаточно разумным, чтобы прислушаться ко мне.

– Кранадж?! Брат Кеола?

Я помнила, что Дима не доверял ему и вроде даже именно его обвинил в организации покушения на меня, а теперь Амерон будто подтвердил, что все это время Кранадж был предателем! Проклятье, он же сейчас должен быть вместе с королем Нартагойном! Если он заодно с Амероном, то у проклятого некроманта уже есть ключ к Югу!

Вероятно, Амерон понял, что сболтнул лишнее и вновь поднявшись, вернулся к изначальной теме:

– Но вас интересуют Всадники, верно? Не мало сил и времени я потратил на то, чтобы отыскать хоть какие-то кусочки из работ магистра Эольдера. Гонимый людьми Кеола и фанатиками-нагсистронгами, я, наконец, отыскал себе убежище и надолго обосновался в нем под защитой не живой армии. Мне удалось изучить не мало трудов как свидетелей битвы Тысячи магов, так и самих магистров. Мне удалось заполучить труды самого Эольдера! Из них я узнал некоторые подробности о Всадниках, которые в совокупности с пророчеством Тиллария и привели меня к вам, миледи Санрайз… и еще к пятерым весьма подозрительным личностям.

Пятерым?! Выходит, Амерон так же ожидал не троих предреченных Всадников, а шестерых! Возможно, пророчество о трех Всадниках было не полным, и Тилларий разродился еще одним, где Всадников было уже шестеро? Или Амерону удалось узнать больше, чем самому Тилларию из трудов магистра Эольдера. Я устало прижала ладони к лицу, ничуть не заботясь о том, как этот жест может интерпретировать Амерон или Салим.

– Значит ты не уверен, кто именно является Всадником, – Ухватился за эти слова Салим.

Амерон в ответ покачал головой:

– Чтобы понять пророчество Тиллария, вам нужно понимать природу Всадников. Начать стоит с того, что речь не о конкретных существах, а скорее о ролях, которые кому-то придется сыграть.

Роли? В моей памяти что-то всколыхнулось. Кажется, что-то о ролях говорил Дарлис или Андрей, а может, и в послании Димы было что-то подобное.

– Кто именно станет Всадником мне не известно…

– Тогда тебе здесь точно нечего делать! Санрайз не планирует становиться Всадником.

Салим посмотрел на меня, будто эти слова нуждались в подтверждении, и я кивнула:

– Меня не заботит пророчество старого безумца, и я не желаю иметь к нему отношение.

Амерон улыбнулся, снова облизав порванную щеку:

– Боюсь, так просто вам не выпутаться. Кто именно станет Тайгой, вы, миледи Санрайз, или миледи Вероника, я сказать не могу, но мне совершенно точно известно, что это будет кто-то из вас.

Я впервые увидела едва сдерживаемый гнев на прежде бесстрастном лице Салима и впервые, он не нашелся с ответом…, как и я.

– Видите ли, все те, кого породила Бездна, отличаются от простых смертных. Как волки в овечьей шкуре, они скрывают за человеческой внешностью свою скверную натуру.

С каждым словом Амерона передо мной возникали мои спутники и вся их история, которая теперь тесно переплеталась с историей Всадников. У меня почти не осталось сомнений, что они и есть Всадники и возможно их действительно может быть больше трех! В конце концов, то, что в пророчестве указано лишь три имени, может означать лишь то, что другие имена Тилларию были не известны.

– После долгих месяцев тяжелых исследований, мне удалось найти способ, который позволял отследить гостей из другого мира.

Чем больше рассказ Амерона завораживал меня, тем больше он беспокоил Салима, и в этот момент он перебил некроманта:

– Что ж, жаль, что твой труд не оценили, но сюда тебя привел ложный след. Возможно, Всадники Тиллария действительно существуют, но не здесь.

Амерон скривил злобную гримасу и ткнул в Салима пальцем:

– Она совсем затмила твой разум?

Салим поднялся, встав вровень с некромантом и гневно сверкнув глазами, я тут же поспешила вмешаться в назревающий конфликт, коснувшись его плеча. На стороне Амерона все еще была армия, и хоть сейчас он на удивление казался мне обычным человеком и даже, совсем чуть-чуть, оклеветанным молвой, нам не стоило забывать, кого мы принимали в башне.

– Хорошо, если я Тайга, то что тебе нужно от меня? Ты хотел убить меня, так чего же медлишь? Почему не убьешь Веронику? Ты ведь уже убил Дарлиса, тогда в пустыне.

Вопросы сыпались из меня как из рога изобилия, и теперь уже я едва не проболталась о ритуале, проведенном Салимом, но вовремя прикусила язык.

Под моим напором, Амерон слегка растерялся, но тут же скривил губы в ухмылке:

– Всадника убить не так просто…

Его взгляд буквально вонзился в меня, и я сразу поняла, что Амерону известно куда больше, чем он планировал рассказывать нам. Возможно, даже этот разговор был всего лишь попыткой потянуть время, пока армия нежити не окружит весь оазис вместе с маршакри. Неужели ему известно даже о бессмертии моих друзей? Бессмертна ли я теперь, когда Дима, возможно, покинул меня? Похоже, очень скоро мне придется это проверить, если мы прямо сейчас не сбежим в портал.

– А не так давно я узнал, что в этом нет смысла.

Мы с Салимом молчали, ожидая пояснений и Амерон продолжил:

– Вам должно быть известно, что на Юге Всадников чаще принимают за спасителей от скверны, порожденной Разломом, а на Севере это монстры хуже прочих, которые ввергнут мир во мрак.

Амерон подошел к столу и сделал глоток воды, поглядывая на холсты, с которыми работал Салим. Выдержав паузу, он снова повернулся к нам:

– Мне удалось узнать причину их двойственной природы. От прочих монстров их отличает не только человеческий облик, но и возможность как открыть портал в Разломе, так и закрыть его. Именно поэтому пророчество Тиллария допускало двойственную трактовку. Вероятно, его труд был разделен или переведен с искажениями…

– Значит, Всадники нужны тебе, чтобы закрыть Разлом? – Рассеяно от бури в мыслях, спросила я.

– Именно так.

– В таком случае, вынуждена тебя огорчить, но я не представляю, как это делается и никогда не бывала в Разломе.

– О, не стоит переживать по этому поводу, – Тут же отозвался Амерон, – Мне известно все, что нужно для этого.

– И что же это? – Спросил Салим, взяв меня за руку, – Ее жизнь?

Он посмотрел на меня, и в его глазах я прочла готовность к битве. Похоже, от ответа Амерона зависело, начнется ли бой прямо сейчас или будет отложен до поры.

– Всадники должны вернуться в свои миры, – Медленно произнес Амерон.

Я покачала головой, в очередной раз планируя напомнить, что я уже в своем мире, но Салим опередил меня:

– Санрайз в своем мире. Нагзар привел еще одну девушку, Веронику. Возможно, тебе стоит поговорить с ней.

Я не хотела подставлять под удар Веронику, тем более, что она ничего плохого мне не сделала, хоть и казалась той еще стервой, но Салим, похоже, был в отчаянии и пытался всеми возможными мирными силами защитить меня от Амерона. Только сомнения в успехе проведенного ритуала не позволяли ему признаться Амерону, что он пытался изгнать из меня Диму. Ведь стоит заикнуться об этом, как некромант тут же поймет, что не ошибся, и я действительно отличаюсь от простых смертных.

– Чтобы закрыть Разлом, мне нужны все пришельцы из другого мира, – Ответил Амерон.

– Довольно! – Неожиданно рыкнул Салим, – Возможно в твоей истории и есть зерно истины, возможно даже тобой движет некая благородная цель, в чем я сильно сомневаюсь, но в мире не найдется причины, по которой я позволю тебе забрать Санрайз!

– Даже если она пойдет со мной по своей воле?

Этот вопрос буквально огорошил Салима, но еще больше он огорошил меня. На мгновение я вообразила, что Дима вернулся в мое тело и что бы он ответил Амерону? Если этот отвратительный некромант действительно желает вернуть Всадников в их миры, то Дима едва ли будет против! Ведь он и его друзья всеми силами стремились к тому, чтобы вернуться домой! А я? Может Амерон способен вытащить Диму из моего тела, если этого еще не сделал Салим? Возможно, у Разлома мы сможем расстаться навсегда? Я украдкой посмотрела на Наматхана и заметила, что он смотрит в ответ. Его губы зашевелились, и я услышала:

– Против твоей воли я не пойду, но убежден, что верить ему нельзя.

Амерон засмеялся, но пропустил пассаж Салима мимо ушей, вместо ответа, он посмотрел на меня и будто читая в моих мыслях произнес:

– Я не исключаю, что вы проникли в наш мир не по своей воле, как не исключаю и того, что этот мир пришелся вам по душе.

Он говорил со мной будто с чужаком, как будто обращался к Диме, которого каким-то образом видел или ощущал во мне.

– Это мой мир! – Почти по слогам повторила я, твердо глядя в глаза некроманту.

– Ты получил ответ, Амерон, – Произнес Салим, – Теперь убирайся!

Некромант поднялся, не сводя глаз с меня, но обратился к Салиму:

– Прежде чем ты дашь ход событиям, которых я надеялся избежать, позволь последнюю попытку открыть тебе глаза на правду.

Не спеша и словно испытывая терпение Салима, Амерон сорвал виноград с ветки и закинул его в рот. Я видела, как мелькает ягода за разорванной щекой. Почти бурый язык перекатывал ее, пока не загнал под кривые желтые зубы, где она была раздавлена, а после проглочена. На фоне мерзости этого зрелища блекла даже смерть Пикселя от укусов волков в Гиблой Роще. Невольно я сжала руку Салима и он ответил, сжав мою. Он не сводил глаз с Амерона, а я позволила себе укрыться в его незримой ауре защитника, готового вырвать меня из лап этого чудовища. Мне стало легче. Тревожные мысли ушли, но тут Амерон заговорил снова:

– При каждом Всаднике есть нечто, что я именую «иной душой». Именно она позволяла мне отличить простых людей, от гостей из Бездны. Такая «душа» есть у каждой твари, что вырвалась из Разлома.

Амерон повернулся к нам, и мы заметили у него в руках маленькую трость с тускло светящимся камнем.

– Такая душа есть и у вас, миледи.

Дима! Это мог быть только он! Я будто зачарованная поднялась, встав рядом с Салимом.

– Нет! – Вырвалось у меня.

– Уверен, что есть.

Амерон направил на меня трость, но передо мной тут же возник Салим:

– Даже не приближайся к ней!

– Ты сам можем убедиться в правдивости моих слов, – Ответил Амерон

Я словно повисла над пропастью: с одной стороны у меня была возможность узнать, наконец, о том, избавилась ли я от Димы, но с другой, если мне это не удалось… Я не знала, как поступить! Кроме всего прочего, некромант мог просто напасть на меня, сковать с помощью этой трости, а после покончить с Салимом.

– Правда настолько пугает тебя, что ты не желаешь ее узнать? – Улыбнулся некромант.

– Я сомневаюсь, что от тебя стоит ждать правды.

Глаза Амерона метнулись ко мне, и он почти участливо спросил:

– А что насчет вас, миледи Санрайз? Действительно ли вы пребываете в удивительном неведенье или же боитесь признаться своему благородному защитнику в своей истинной природе?

Похоже, это был тот самый последний шанс рассказать Амерону о ритуале, но мои губы будто склеились. Для меня рассказ о Диме был равносилен признанию и похоже Салим считал также, но другого способа убедить Амерона оставить нас в покое мы не видели.

– Я надеялся, Салим, что ты осознаешь значение происходящих вокруг событий и, быть может, даже станешь союзником, а не врагом мне, когда увидишь картину целиком.

– Кем бы ты ни считал Санрайз, ты ее не получишь.

Некромант отвел трость в сторону и к нашему удивлению кивнул:

– Что ж, очень жаль… Не впервые мне приходится сталкиваться с непроходимой людской глупостью и выкорчевывать ее вместе с глупцами.

– Уходи, – Шепнул мне Салим, твердо упираясь ногами в землю и явно готовясь к бою с Амероном.

Разумеется, я не собиралась его бросать и, не скрываясь, положила руку на рукоять меча. За нашими маневрами Амерон наблюдал с нескрываемым весельем:

– Ты прежде был могущественным магом и серьезным противником, но те времена уже прошли…, а мое время только наступает.

– Оно не будет долгим, Амерон, если ты не покинешь мой дом.

С этими словами в руке Наматхана будто из воздуха возник длинный резной посох из слоновой кости, увенчанный большим сапфиром глубокого синего цвета.

Амерон покачал головой, будто совсем разочаровался в Салиме. Я уже призвала магический щит и была готова сразить некроманта магией. Для этого всего лишь нужно было сделать шаг в сторону.

– Ты намерен в одиночку выступить против меня и Нагзара? Ради этой девчонки?

– Ты все верно понял.

– И он не один! – Вставила я, – Однажды я уже встречалась с твоей проекцией, не могу сказать, что впечатлена!

– Глупая девчонка! В тот раз с тобой были друзья, а теперь только охмеленный защитник, растративший все свои силы на заросли в пустыне!

Едва некромант выпалил эти слова, как раздался грохот, от которого затряслись стены башни. Я тут же выхватила меч, решив, что Амерон или Салим прибегли к магии, но на их лицах, пусть даже на какое-то мгновение поймала растерянность и удивление. Шум явно шел снаружи и походил на удары катапульт. Мы все замерли, обводя взглядом стены и потолок башни, будто в любой момент ожидали вторжения неведомых врагов. Вот только по чью душу они пришли? Раздался новый грохот, а следом за ним с улиц донесся вопль:

– Недзерис! Недзерис энхакаш!

– «Недзерис»…, – Салим растеряно посмотрел на меня и едва слышно перевел, – Северяне?