Часовой: Курсант

Глава 25

Все тот же голос с каким-то безбашенным весельем добавил:

— Да ты даже не думай! Видишь, какой необычный у меня ствол? Особой модификации, усиленный, стреляет таким мощным зарядом картечи, что пробьёт в твоем пузе дыру размером с арбуз. И никакие способности Часового тебе не помогут. Это не безобидную пульку словить!

Я мрачно покосился на затянутую в перчатку руку, держащую пистоль. Этот хмырь не врал. Оружие и впрямь отличалось от тех моделей, что мне уже тут довелось видеть. Длинный, рифлёный ствол, медные накладки, внушительный замок. Я поднял взгляд выше. Из каюты, скаля зубы в ухмылке, на меня смотрел один из пассажиров. Из тех, что показались мне подозрительными и заслуживающими внимания. Невысокий вертлявый тип в щегольской шляпе. С футляром. Музыкант, как окрестил его я. И теперь эта местная версия Антонио Бандераса грозилась продырявить мне живот из своей аркебузы. Что, снова вступаю на полосу невезения?

Я позволил затащить себя внутрь. Коротышка, ростом не превышающий госпожу Троекурову, захлопнул дверь и дулом пистоля указал мне на обшитый плюшем небольшой диванчик у окошка-иллюминатора. Обычная каюта. Правда, с каким-то едва уловимым и весьма специфическим запахом…

— Садись. Чувствуй себя как дома, но не забывай, что в гостях!

Зыркнув на него злобным взором, я уселся на скрипнувший под моим весом диван и положил руки на колени. Коротышка принял расслабленную позу, опираясь левым локтем о поставленный в угол кожаный черный гитарный футляр. Но я видел, что его расслабленность напускная. Этот недомерок явно знает, с какой стороны браться за оружие и наверняка стреляет без промаха. Кто он такой, демоны его раздери?

— Между прочим провоз оружия на борту корабля запрещён, — негромко сказал я.

— Где ты видишь оружие? — удивлённо округлил глаза мой пленитель. У него были длинные, до плеч, рыжие волосы, аккуратные усики и бородка клинышком. Не старше тридцати лет. Худощавый и подвижный. Он покосился на свой футляр. — Это что ли? Или ты имеешь в виду мою игрушку? Музыкальные инструменты, парень! Я, видишь ли, музыкант. С образованием, между прочим.

В его голосе я уловил оттенки законной гордости. Да что он мне тут плетёт, начал закипать я? И почему его внезапное появление проспал мой Родовой знак! Как он не учуял его? Неужели решил, что особой опасности не существует? Впрочем, как я уже говорил, всегда и во всем полагаться на предостережения моего дворянского символа дело заведомо гиблое. Так можно и реально встрять.

— Что за шутки! — я смерил его хмурым взглядом. — Хочешь меня ограбить? С меня взять особо нечего. Последние деньги я потратил на билет до Столицы. А лишней монеты у бедного бурсака отродясь не бывает!

— Ой, да хорош заливать, — поморщился коротышка, взмахнув пистолем. — Из тебя такой же простой бурсак, как из меня советник нашего сиятельного Императора Константина, да будут благословенными дни его правления. Я знаю, кто ты.

Я с любопытством прищурился. Внутри весь звенел, как натянутый стальной трос, а внешне делал вид, что просто разрешил этому чудику завести себя в его каюту.

— Ну и кто же я?

— Дезертир, — уверенно произнес рыжий. — Беглый Часовой. Скорее всего, приписанный к городскому корпусу курсант на стажировку, перед сдачей экзамена.

Едва сдержавшись, чтобы не вылупиться на него, я, стараясь сохранять напускное спокойствие, сказал:

— Интересно, что заставляет тебя так думать… Но продолжай!

— Да я тебя отчасти понимаю, приятель, — белозубо усмехнулся «музыкант». — Я слыхал, что ваша Академия та еще дыра, а пережить экзамен это как бросить кости, настоящая жопень в общем. Так что немудрено, что ты решил, пока тебя навечно не заковали в ваши дурацкие доспехи, рвануть куда подальше. Только ты сел не на тот корабль. Вряд ли тебе удастся затеряться в Новограде, хотя Столица и огромная!

Любопытные у него умозаключения. Как он к этому пришёл? И как обнаружил меня? Еще один человек, способный чуять дворянскую кровь? Да нет, он общается со мной, как с обычным простолюдином.

— Даже если все тобой сказанное чистая правда, какое твое собачье дело до меня?

— Пфф, — брезгливо оттопырил нижнюю губу коротышка. — Лично мне никакого. Но я, знаешь ли, должен что-то есть. И поесть я люблю вкусно. Ещё не понял, малец? Я охотник за головами. Ловлю тех, кто бегает от закона и умудряется ускользать из-под носа стражи. А ты как раз проходишь по моему профилю.

Я начал всерьёз задумываться, существует ли в этом мире человек более невезучий, чем я? Охотник за головами, надо же! Не зря этот недомерок мне показался странным. Но не до такой же степени!

— Как ты меня обнаружил, следил, что ли?

Он усмехнулся и любезно произнёс:

— Ты себе льстишь, господин хороший. Дело случая. Счастливого для меня и неудачного для тебя. Просто так совпало, что мы оказались вдвоем на этом судне! Но у меня такой нюх на жаренное, что я за морскую милю чую беглого. Все вижу и подмечаю. Заварушка в Воздушной гавани, которую местное начальство так бездарно пыталось прикрыть, как и тела двух безымянных бедолаг, у которых разве только на лбу не было написано — сотрудники Городской управы! Часовые прибегли к помощи ищеек, да? Видать, ты им здорово чем-то насолил. Не просто дезертировал. Неужто кого порешил? С теми ты тоже ловко разобрался, признаю. Ну а вчера я обратил внимание, что ты куда-то отлучался. Не знаю, что за тип за тобой приходил. Но явно не твоего поля ягода. Ты то вон совсем не похож на обычного пассажира подобного корабля! Таишься, никуда не выходишь, пока не стемнеет, постоянно оглядываешься. Так-то молодец, сумел сюда пробраться. Да ещё и кому-то лапши на уши навешал! Сомневаюсь, что ты навещал своих сообщников.

Я ошарашенно молчал. На моём лбу выступили капли пота. Этот парниша соображает будь здоров, шустро, пусть и несколько не в нужном направлении. Но в целом его наблюдательности и умению складывать два и два можно только позавидовать.

— А если я скажу, что невиновен?

— Все вы так говорите! — отмахнулся от моих слов рыжий, не забывая уверенно держать меня на прицеле. — Ты лучше скажи, какая мне за тебя награда светит? Что успел натворить? Хотя, за одно только двойное убийство ты заработал веревочную петлю на шею.

Так, во что бы то ни стало этот псих не должен увязать меня с находящейся на борту предсказательницей! Еще не хватало, чтобы он и Альбине пошёл выкатывать свои шкурные интересы. Ни под каким предлогом он не должен ее заподозрить в помощи мне. Я выпрямил спину, с нарастающим раздражением глядя на него. Вот только страха я никакого по-прежнему не испытывал. Злость, досаду, но не страх. Даже странно.

— Эй, если ты что задумал, то предупреждаю сразу, брось эту затею, — уже не улыбаясь, предупредил рыжий. — Лучше давай без глупостей. Спокойно долетим до Столицы, а там я тебя препровожу под белые рученьки прямо вашим…

И тут я начал хохотать. Безудержно, да так, что из глаз полились слезы. Этот тип пытается меня продать моему же начальству, тем, с кем я сам стремлюсь увидеться, чтобы быстрее закончить со всеми рутинными делами и отправиться на службу домой! Вот потеха! «Музыкант» недоуменно смотрел, как я смеюсь. На его тонком лице стала отображаться неуверенность, словно он не мог понять, что вообще происходит. Он озабоченно посмотрел на зажатый в руке пистоль, на двери и наконец дождавшись, когда я вволю нахохочусь, задиристо сказал:

— Не вижу причины для веселья, идиот! Ты хоть понял, что я тебе сказал?

— Конечно. Ты всего лишь хочешь отконвоировать меня туда, куда я и так лечу! Разве может быть что-то еще смешнее? Вернуться домой под охраной охотника за головами!

Он потер стволом пистоля наморщенный лоб и злобно сузил глазки. Рявкнул рассерженным доберманом:

— Хорош мне тут заливать! Я тебя весь остаток пути в кандалах продержу.

— Да ради бога, — пожал я плечами. — Главное кормить время от времени не забывай.

Рыжий побагровел. От его былого веселья не осталось и следа. Он стал напоминать готовый лопнуть перезрелый помидор. Как бы в порыве чувств не решился шмальнуть, тревожно подумалось мне. И тут, словно наконец-то проснувшись, начал подавать признаки жизни мой Родовой знак. Он внезапно так резко припек мне спину, словно кто ткнул меж лопатками горящей головней! Я невольно выгнулся, процедив сквозь стиснутые зубы проклятье. Эй, что за дела⁈

В каюте вдруг начало резко темнеть. Мы оба непроизвольно повернули головы в сторону иллюминатора. За толстым стеклом было видно, что наш корабль приближается к скоплению огромных иссиня-чёрных туч. На нас шел настоящий грозовой фронт, клубящийся первозданной тьмой и то и дело озаряемый вспышками нарастающих молний. Шторм! 'Архангел Гавриил" шёл прямо через возникший на его пути огромный штормовой вал. Наш корабль чуть снизил скорость, палуба слегка задрожала под ногами. Наверняка снаружи начал подниматься нешуточный ветер. Этого только не хватало!

— Ураган, — кивнул сам себе коротышка. — Если он не ослабнет, то через несколько минут мы войдём прямо в него. Я слышал, что после подобного далеко не все воздушные суда доходили до пункта назначения. Но тебя это должно волновать в последнюю очередь, Часовой. Ты останешься здесь до самого конца полета. Я сдам тебя на руки и получу за тебя деньги.

Нет, он точно псих, мысленно застонал я. Почему он не хочет хотя бы на секунду мне поверить? Так любит золото? Что ж, возможно и впрямь придётся провести остаток путешествия без прежнего комфорта. Внезапно под потолком раздался негромкий, чуть приглушённый голос. Я непроизвольно вздрогнул и только потом сообразил, что ранее не замечал встроенных в потолки кают раструбов наподобие слуховых труб. Наверняка ими были оснащены все пассажирские кубрики. Голос произнёс:

— Уважаемые пассажиры «Архангела Гавриила», говорит капитан Антонов. Наш корабль входит в грозовое поле. Убедительная просьба никому не покидать свои каюты. Не доставать из багажа бьющиеся и режущие вещи, затушить масляные лампы и по возможности крепко держаться за любые недвижимые предметы. Ситуация полностью контролируется экипажем. Причин для сильного волнения нет. Спасибо за понимание.

В голосе капитана не было ничего, кроме уверенности и спокойствия. Надеюсь, он и впрямь их испытывает, и знает, что говорит и делает. И тут… Вы не поверите! В дверь каюты охотника за головами кто-то постучал! Мы с моим визави недоуменно переглянулись. Становилось все веселее!

— Кто там? — громко спросил рыжий, прикладывая палец к губам и делая мне страшные глаза.

— Бортпроводник, мне необходимо убедиться, что все пассажиры выполняют просьбу капитана корабля, — пробасили из-за двери.

«Музыкант», продолжая свирепо вращать глазами, шепнул мне:

— Сиди тихо и делай вид, что наслаждаешься полетом. И только попробуй пикнуть.

Подумав про себя, что в действиях коротышки с каждой минутой остается все меньше логики, я тем не менее счел пока за лучшее подчиниться. Он же, спрятав пистоль за спину, потянул за дверную ручку.

— Прошу, можете сами все осмотреть, — беспечным голоском начал заливаться коротышка и, осекшись, на секунду потерял дар речи. А затем с грязной руганью отпрыгнул от порога, пытаясь захлопнуть двери. Поздно!

На дверь обрушился чудовищной силы удар, едва не сорвавший ее с петель и буквально отшвырнувший охотника за головами на середину каюты. Я поражённо начал приподниматься. Да что за чертовщина тут вообще происходит⁈

Внутрь ворвался самый огромный человек из всех, кого я только видел. Как он вообще поместился в нашем кубрике, ума не приложу. И ведь я уже видел его! Это был тот здоровенный амбал в наглухо застёгнутом плаще, с саквояжем, который поднимался по трапу дирижабля. Один из пассажиров. Пассажир⁈

Оказавшись в каюте и с грохотом закрыв дверь, он с ходу рявкнул мне:

— В сторону, прижмись к стене!!

Я же и дёрнуться не успел, как рыжий коротышка, зарычав утробным голосом, поднял пистоль и потянул за спусковой крючок. Выстрел из ствола совпал с обрушившимся на палубы дирижабля чудовищным громовым раскатом, поглотившим звук выстрела. В каюте стало темно, как поздним вечером. За окном же на одной высоте с кораблём яркой вспышкой небесного электричества полыхнула молния. В толстое стекло ударили мелкие градинки. Мы входили в грозовой шквал.

В каюте я становился невольным свидетелем совсем иного шквала, но не менее зрелищного и пугающего!

В последний момент громила успел поднять руку, прикрываясь полой плаща. Я глазам своим не поверил. Сноп выпущенной и пистоля картечи даже не пошатнул гиганта, не повредил ему, а застрял в черной ткани. Со звоном задребезжавших колец опустив руку, громила распахнул плащ. И я понял, что изнутри плаща по всей его поверхности подкладкой шла сплетённая из мелких колец серебристая кольчуга! Господи, сколько же тогда должна висеть его одежда, поразился я?

Дирижабль чуть нырнул носом, я почувствовал, что палуба слегка наклонилась, будто проваливаясь в воздушную яму. Но через секунду огромный корабль, справившись с неистовой пляской разгулявшегося урагана, выравнялся. В иллюминатор со всей дури молотили дождевые капли вперемешку с градом, сверкали молнии, снова бабахнул гром… Настоящее светопреставление. А если одна из молний попадёт в нас? Надеюсь, здешние инженеры и маги уже додумались до молниеотводов и систем экранирования!

В правой лапище вломившегося к нам бугая оказался огромный зазубренный тесак, короткий, но с невероятно широким лезвием, покрытым по всей тусклой серебристой поверхности сложной вязью рун. Круглая, чашеобразная гарда защищала облачённую в кожаную крагу руку. Рыжий с руганью отбросил разряженный пистолет и, задыхаясь от злобы, уставился на здоровяка. Блин, что-то мой пленитель начал издавать какие-то совсем уж стремные звуки, мелькнуло у меня в голове, когда я запоздало вжался в дальний угол. Ну их на хрен! Пусть хоть разом друг друга поубивают. Как-то давно мне поведали одну присказку на такие случаи — «не лезь, пусть плохие люди сами друг с другом разбираются». Во-во, как раз моя нынешняя ситуация!

Рыжий внезапно сгорбился, зарычал как пес и прямо с места сиганул на своего противника. Я присвистнул, мой свист бесследно растворился в очередном громыхании снаружи прорывающегося сквозь шторм корабля. Коротышка прямо в прыжке весь подобрался, разбрасывая руки и… Мне показалось, что меня начало подводить зрение. Он пролетел прямо над головой едва не подпирающего потолок верзилы и, извернувшись, широко разинул рот. Его рот растянулся до совершенно неприличных размеров, словно был резиновым, из образовавшейся пасти вылетело нечто, похожее на щупальце и с мерзким хлюпаньем впилось в ловко подставленную руку здоровяка, которой тот успел прикрыть голову. Следом, не теряя ни секунды, амбал резко крутанулся на пятках, отбрасывая коротышку от двери, к которой тот явно стремился, и рубанул своим чудовищным тесаком по присосавшемуся к его руке языку-щупальцу. Матерь божья!

Во все стороны брызнула вонючая, зелёная кровь. С хриплым бульканьем, взвизгнув от боли, рыжий, с совсем уж изменившимся лицом и зажегшимися желтушным огнём глазами, втянул обрубок языка обратно в пасть. Он приземлился на ноги, отшатнулся от очередного широкого замаха кинжала и вжался в стену. Его выпученные глаза были прикованы к чернеющему за могучей спиной верзилы гитарному футляру. Я уже вообще отказывался понимать что-либо. Выходит, меня чуть было не взял в оборот и не человек вовсе, а какая-то неведомая тварь, лишь прикидывающаяся человеком. Вот почему мой Родовой знак, проснувшись, едва не прожёг мне дыру в спине.

— Даже не думай, тварь, — пробасил из-под капюшона, скрывающим его лицо, громила. С зазубренного клинка его тесака продолжала капать зелёная кровь. — Я слишком долго тебя выслеживал. Лучше бы ты оставался в той норе, где прятался до этого.

Что-то невнятно прохрюкав, рыжий харкнул сгустком зеленой вонючей крови. После ампутации части языка говорливости у него заметно поубавилось. Охотник за головами стал жертвой другого охотника, или я вообще ничего не понимаю? Не глядя на меня, амбал бросил:

— Ты не думай, парень, это не человек. Он мог наплести тебе что угодно, лишь бы заманить в свои сети. Подобные ему горазды прикидываться теми, кого ты поневоле опасаешься. Они очень умны, прозорливы, играют на твоих чувствах и страхах. Не чужды человеческим страстям.

— Да что же это за мерзость? — с отвращением глядя на горбившегося и тяжело хрипящего коротышку, поразился я.

— Это обёртыш. И если бы ты знал, что он таскает в своём футляре от музыкального инструмента, ты бы очень удивился!