Домино 4

Глава 21

Пару дней мы болтались в ожидании, пока разработчики устройства осилят нас принять. За это время мы съездили в гости к магобразам, увидели, что они умудрились построить нечто вроде приемного кабинета для Браззи, и восхитились. Кабинет напоминал уменьшенную копию крепостной стены, внутри которой стояла булькающая ванна для Браззи — магобразы удачно использовали существующий на этом месте источник. Сидя в этой ванной магобраз и принимал желающих пообщаться.

А желающих было много. Предчувствуя разработку горячей темы, магобразов по очереди навещали артефакторы, торговцы и активисты вроде Юлии. Все они хотели подвинуть ребят, но те держались прочно и активно поддерживали имидж главных защитников магобразов.

Браззи окатил меня смесью радости и раздражения, типа где был столько времени, но хорошо, что пришел, но соизволил вылезти из ванны и подставил бок, чтобы я вытащил несколько игл. Иглы я сразу припрятал, вернусь домой с сувениром. Вместе с Браззи мы и поехали к разработчикам тестировать свежую версию устройства.

Ах, да, оно называлось Борадориус.

— Почему? — обалдел я.

— Потому что они хотели назваться Ораториус, но оно уже было зарегистрировано. Поэтому добавили букву «Б» в начале, но решили, что это недостаточно креативно, и поменяли еще одну в середине. Борадориус! Вот так, — объяснил Тит.

«Л — Логика», — подумал я.

Разрабочики сидели в доме, который раньше принадлежал человеку, экспериментировавшему с выращиванием цветов. Я даже что-то видел из его разработок — они меняли запах и цвет, причем те, что меняли цвет, даже пользовались определенной популярностью, а вот с теми, что меняли запах было что-то не так. Кажется, они подбирали источники вдохновения по мере всего жизненного цикла, и если, скажем, такие цветы доставил потный грузчик, то примерно следующий час они пахли грузчиком, а если женщина, которой преподнесли такой букет, пользовалась какими-то яркими духами, то цветы начинали с ней конкурировать и не успокаивались, пока не усиливали запах ее духов до максимума. Такой аттракцион нравился не всем.

Из экспериментального набора вокруг дома остались только цветы, меняющие цвет, причем больше всего им нравилось мимикрировать под серый цвет дома, от чего казалось, что дом окружен асфальтовой площадкой. Да еще у входа в дом притаился незаконченный эксперимент по созданию цветов, меняющих форму, и сейчас на небольшом круглом участке всех приходящих встречали странные растения с коронообразными головами на толстых стеблях. Пара корон сохранила способность к изменениям и на глазах посетителей превращалась в рога. Не то чтобы их это красило, но выглядело забавно.

Создатели Борадориуса жили в том же доме, где работали, поэтому демонстрационный зал служил заодно и столовой, и складом случайных вещей, типа пятиколесного велосипеда.

— Че, как добрались? — спросил главный разработчик.

— Нормально, на автобусе, — сообщил Тит. — У вас тут остановка удобная.

— А, да, — согласился разработчик. — А чего, этих теперь пускают?

Он невежливо кивнул в сторону Браззи.

— Ща он тебе даст, пускают! — усмехнулся Тит. — Билет куплен за полную цену, нечего тут. Где твой девайс, узнаем, что о тебе магобразы думают.

Разработчик даже не смутился.

— Никто о нас ничего хорошего не думает, — пожал плечами он. — Все боятся, что мы будем мысли читать.

— А на самом деле? — поинтересовался я.

— А на самом деле, кстати, я Корнелл, а вы вероятно Марк, очень приятно, — протянул он мне руку, которую я немедленно пожал, — у телепатических видов есть такой же речевой центр, как и у нас, просто он не имеет звукового выхода. А мысли у них живут отдельно, опять же, как у нас, и, как их читать, никто не придумал, потому что это невнятные сгустки. На Митре есть человек, который пытается с этим что-то сделать, но по факту то, что он изобразил, — это не чтение. Там нет никакой точности, их невозможно превратить ни в речь, ни в текст. Блоки, которые он смог вывести наружу своим устройством, напоминают облака, в которых клубятся изображения и обрывки предложений, а еще они невнятно попискивают.

— Наверное, это красиво, — предположила Юлия.

— В чистом виде нет, — немедленно переключился на нее Корнелл. — Но там есть пара художников, которая присела на этот проект, так вот после их обработки получается неплохо. Один экспонат купили к нам в Сенат, говорят, к осени установят, так что если ваше заседание состоится, вы его там и увидите.

— А он тоже будет пищать? — захотел знать я.

— Нет, кажется, этот молчит. И хорошо! Еще не хватало. ОК, давайте приступим. Так. Сразу должен сказать, у нас проблема с источниками питания, Борадориус выжирает энергию очень быстро. Поэтому мы и рекомендуем всем покупать наш продукт парой, чтобы если нужно говорить долго, то отдавать их помощнику на перезарядку.

— А долго — это сколько? — уточнил Тит. — Ваш прототип работал две минуты.

— Сейчас мы значительно продвинулись! — с гордостью объявил Корнелл. — Его хватает на пять минут непрерывной речи и десять — если отвечать на вопросы, то есть говорить с паузами.

— Пя-а-ать минут, — разочарованно протянул я.

— Да вы не расстраивайтесь так, — засмеялся Корнелл. — Под ваши цели будет достаточно.

Корнелл повернулся и изобразил небольшой поклон в сторону магобраза:

— Насколько я успел оценить ваш вид, Браззи, да, я знаю, что вы всё понимаете, вам не особо интересно с нами общаться. Вы бы хотели скоординировать действия, но даже это желание не сподвигнет вас на длительные разговоры.

Браззи скорчил рожу, выражающую смесь презрения и согласия.

— Вот! О чем я и говорю, — заключил Корнелл.

— А на чем работает устройство? Борадориус? — спросил я.

— На обычных батарейках. Мы не стали мутить ничего сложнее, нам важен размер устройства, все-таки мы предполагаем, что пользователи будут вешать его прямо на себя. Давайте попробуем, мне самому интересно! — поторопил нас Корнелл.

И мы попробовали. Устройство слегка напоминало докторский стетоскоп: оно вешалось на голову, обхватывая дисками виски или щеки, как пояснил разработчик, это неважно. Главное, чтобы считывающие элементы были поближе к речевому центру. Если речевой центр окажется на животе, а такие виды в мире есть, то надо будет просто пересмотреть крепление, либо прижать конечностями к этому месту. А от дисков шли два шнура к динамику.

Сначала Корнелл повесил устройство на себя, прижав диски к вискам и установив динамик на груди и сосредоточился. Ничего не произошло.

— Так. На людях хорошо не получится, мысли, как я уже говорил, Борадориус читать не умеет, чтобы что-то зазвучало, надо представить, что хочешь что-то сказать, но не говоришь.

Он закрыл глаза и сосредоточился, и в конце концов из динамика прозвучало:

— Хочешь что-то сказать, но не говоришь.

— Вот, — обрадовался Корнелл. — Работает. Теперь давайте на вас, Браззи. Не возражаете?

Браззи не возражал. Он встал на задние лапы и подставил голову под устройство. Корнелл стянул оба диска поближе друг к другу, чтобы они поместились на маленькой голове Браззи и вывесил динамик ему на грудь. Некоторое время динамик молчал, и я уже подумал, что кто-то нас вводит в заблуждение, как наконец устройство захрипело и раздался озвученный голос Браззи:

— Голову больно, дураки, — и через паузу. — Звук противный.

Корнелл засуетился вокруг Браззи:

— Сейчас поправим, поправим.

Он ослабил дугу, на которой держались диски приема сигнала.

— А так?

— Лучше, молодец, — объявил Браззи.

— Слышали? Я молодец! — радостно объявил Корнелл. — Браззи, мне неловко ставить перед вами такую тупую задачу, но скажите что-нибудь еще.

Браззи с недоумением уставился на него.

— Да, да, — вклинился Тит. — Пожалуйста. Мы рассчитываем, что ты выступишь с сообщением в сенате, и хотим проверить, как это получается. Чтобы не мы за вас говорили, а то скажут, что мы все придумали, а вы своими бы словами это сказали.

Браззи покрутил головой, переводя взгляд с Тита на меня, а с меня на Корнелла и Юлию.

— А, я понял! — сказал я. — Браззи, смотри, что устройство ничего не придумывает, мы будем доказывать отдельно. Это не твоя задача. Твоя задача озвучить, что ты думаешь. Что вы считаете иглы своей собственностью, что вы готовы платить налоги и нести сопутствующие расходы, но что основную прибыль вы хотите оставить у себя. И распоряжаться деньгами будете самостоятельно.

Браззи задумчиво посмотрел на меня и выдал:

— Налоги вам, доход нам, вы дураки.

Мы засмеялись.

— Я думаю, — осторожно прокомментировала Юлия, — надо что-то делать с дураками. Такое никому не понравится.

— Но вы дураки! — с недоумением подтвердил Браззи.

— Ты прав, мы во многих отношениях дураки, но не надо постоянно об этом говорить, — попытался объяснить я. — Вот, например, ты же не будешь говорить вождю своего племени, что он неправ, если тебе что-то от него надо.

— Я вождь, я прав, — заявил мне Браззи через динамик.

— А ты всегда им был? Как ты себя вел, когда не был? — коварно напомнил я.

Браззи надолго задумался, затем взор его просветлел, и он сообщил нам:

— Налоги вам, доход нам, справедливо!

Мы зааплодировали.

— Мне кажется, все получилось, — сказал Тит. — Есть над чем работать, конечно, но это отлично.

— Устал, — прохрипел динамик.

Корнелл бросился снимать устройство с Браззи и тут динамик замолчал намертво.

— Вот, села батарея, как раз успели.

— По-моему, это не пять минут, — прищурилась Юлия.

— Около того, — пожал плечами Корнелл. — Расчеты приблизительные.

— Слушайте, — предложил я. — А, может, попробуем перезарядить в него фирродиски? У меня есть несколько штук.

Я вытряс из артехрана коробку с десятком фирродисков, которые из жадности и на всякий случай прихватил с собой.

— Ух ты, — обрадовался Корнелл. — А их на сколько хватит?

— А я не знаю, — признался я. — Но они работают гораздо дольше. Зависит от интенсивности использования и общего магического фона. Он тут у нас средний, должно получаться достаточно долго. И если давать дискам отдыхать, они сами из атмосферы набирают новый заряд.

Корнелл заменил стандартные батарейки на два моих диска и надел устройство на себя. Динамик снова зашипел.

— Работает! — обрадовался Корнелл. — Теперь посмотрим как долго!

Следующие два часа мы гоняли устройство и в хвост, и в гриву, вешали на меня, Тита и Юлию, лучше всего получилось у Юлии, потом еще два раза попробовали на Браззи. Он, похоже, задачу понял, дураков убрал, и старался говорить осмысленными фразами строго по делу. На второй раз он потребовал подготовить ему речь, и Юлия быстренько соорудила ему микровыступление, которое он влет выучил:

— Дорогие люди! Наши соседи, учителя и братья! Сегодня мы просим учесть наши интересы, чтобы мы могли заботиться о себе сами. И не отвлекать на себя ваше внимание и ресурсы. Мы готовы сотрудничать и принять на себя финансовую ответственность. Но для этого нам нужна возможность делать это самостоятельно. Поэтому мы просим не об исключительном статусе, а о признании — не больше, но и не меньше.

— Достойно! — одобрил Корнелл.

— Угу, — хмыкнул Тит. — Но теперь нам еще нужны ответы на вопросы.

Браззи с ужасом посмотрел на него. Вся эта история утомила его невероятно. Практика передачи коротких сообщений людям, которая была развита на Тривии до этого, не требовала от магобразов таких усилий. И терпел он нас, похоже, только из-за ответственности перед своими.

— Не сейчас, не сейчас, — замахала руками Юлия. — Сегодня уже и так хорошо.

Браззи успокоился, коснулся лапками устройства и заявил:

— Хочу забрать! Тренироваться! Пугать людей!

— Деньги в кассу! — весело заявил Корнелл.

— Ну чего, Марк? — заглянула мне в глаза Юлия. — Берем? Вроде работает. И довольно убедительно.

Я вздохнул. Все-таки было дороговато и очень сомнительно, что эта вещь сработает с кустами. Чтобы она работала, для другой стороны нужен какой-то внятный мотив общаться, и у магобразов он был. Ну а у кустов всё и так было хорошо. С другой стороны, эти деньги у меня были, а планов никаких.

— Я хотел бы сейчас взять два: один для Браззи, один нам попробовать еще на одном существе.

— Тогда пятнадцать, — легко согласился Корнелл. Кажется, он был рад любым деньгам.

— А потом, если я захочу забрать экземпляр с собой, то доплачу еще пять тысяч, и заберу вторую пару.

— Не вопрос, — обрадовался Корнелл. — Бронирую. И ваши батарейки можете сразу туда ставить. Кстати, как их купить и сколько стоит?

Я озвучил.

— Ну, думаю, мы потянем.

— Только везти к вам сейчас далеко, они двукратно подорожают, пока доедут через две границы.

— Так вроде бы… у нас с вашим Домино теперь прямой портал… — вспомнил Корнелл.

— Да, но он не работает. Потому что мы с вами не договорились, чем торговать.

— Так вот же! Фирродиски ваши — вещь! И я знаю много кого, кто купил бы.

— Вот и донесите своим представителям. Пусть побьются за ваши интересы, — подкинул я мысль Корнеллу.

Корнелл нахмурился и что-то мысленно пометил себе. На этом мы попрощались, забрали два устройства и отправились в обратный путь. При случае я еще хотел заскочить к Сильве с Фирмином и опробовать Борадореус на Пуме.

Гата отправила кусты на Эулурус транспортным порталом в специальном защищенном контейнере.

— Хорошо, что они такие маленькие, — порадовалась она. — Если б мы решили перевозить взрослый куст, я даже не знаю, где бы мы нашли контейнер нужного размера.

— Вы бы его не нашли, — заметил Котий, — потому что никакой взрослый куст с вами не поехал бы.

— Тоже верно, — согласилась Гата. — Ну ладно, братец, не скучай, мы и так злоупотребили твоим гостеприимством.

— Да уж, — проворчал Котий. — Надеюсь, хоть какая-то польза мне от этого будет.

— Тебе не знаю, — ухмыльнулась Гата, — а Домино точно будет.

— Тоже неплохо, — хмыкнул Котий. — Пока ты не уехала, хотел сказать, что мне не нравится наша дружба взасос с Институтом справедливого развития.

— Мы не дружим, мы ситуативно сотрудничаем, — заявила Гата. — Не бери в голову, никто им лишнего ничего не говорит, очень строгий обмен. Без них ваши не смогли бы мониторить ситуацию на Митре. У вас просто нет таких ресурсов, а у этих есть, простаивают без дела.

— А что на Митре? — заинтересовался Драк.

— А на Митре твои ящеры. Стоят на низком старте, чтобы зайти сюда, навести шороху и выйти.

Драк помрачнел.

— Ничего они не мои. И много их там?

— Одно подразделение. Девять особей.

— Девять, — презрительно фыркнул Драк. — Пусть только попробуют. Сожгу.

— Не сомневаюсь, — улыбнулась Гата. — Но возможно перебросят еще.

— Да они там передерутся все, — заметил Драк. — Но уже пятнадцать будут проблемой. Они, знаешь, когда разбегаются по кругу, по всем сразу не попадешь.

— Почему мы об этом ничего не знаем? — нахмурился Котий.

— Потому что я сказала Балакиреву, что сама вам сообщу ближе к делу, чтобы вы раньше времени не вибрировали и не окапывались. Толку от этого не будет.

— А сейчас, надо понимать, ближе к делу наступило? — сощурился Драк.

— Оно постепенно наступает. Но ваши тоже клювом не щелкают, не надо их недооценивать. Не будьте как Бенефакторы, не считайте, что все вокруг идиоты.

— Мы и не считаем, — буркнул Котий.

— И переоценивать противников тоже не надо, — наставительно произнесла Гата. — Это ведет к перерасходу ресурсов и портит аппетит.

— Вот уж нет, — возмутился Драк. — Аппетит нам ничто не портит. Выпьешь чаю напоследок?

— Нет, спасибо, — улыбнулась Гата. — Я попрошу вас отвезти нас с Линуксом к порталу на Меркатор.

— Что делать с твоей машиной? — спросил Котий. — Куда ее девать? Ты серьезно собралась ее забирать?

— Вообще собиралась, но есть у меня ощущение, что она пригодится вам здесь. Вы подумайте об этом, если ничего в голову не придет, то отправьте нашим прямым порталом.

— Ладно, — растерянно сказал Котий. Для чего им могла понадобится маленькая прыгающая машина, он пока понять не мог. Но, кажется, что-то себе представил Драк.

— Пожалуй, она может пригодиться… — протянул он и мрачно добавил. — Если в процессе она испортится, мы возместим.

— Уж пожалуйста, — фыркнула Гата. — Хотя нет. Возмещать будете, если мне не понравится, что именно вы с ней сделали. Жду рассказ с картинками.

Котий с подозрением посмотрел на Гату, потом на Драка, потом на Линукса. Линукс так же ничего не понимал, но вот Драк — он точно принял к сведению.