Эхо Безмолвия

Глава 2. Серое небо Инглизы

Время не всегда привязано к линейной оси. Для Рикарда Хартена, бывшего офицера полиции, а теперь частного детектива, каждый момент, когда он размышлял о своем прошлом, становился перемещением по лабиринту, где встречались случайности и неизбежности. И среди всех этих расплывчатых, размытых воспоминаний, одно было особенным — встреча с Лили Бонифер.

Как и все важные встречи, она была непредсказуемой и странной, словно сама Вселенная подстроила их встречу на этом странном мире Инглизе. Рикард всегда чувствовал, что их знакомство было не случайным.

Он помнил, как в ту ночь — темную, как сама смерть — Лили, будто сквозь облака пыли, ступила в его жизнь. Он еще не знал, кто она, но ее сила и уверенность сразу же захватили его внимание. Её глаза — голубые, как прозрачное озеро, — казались не из этого мира. Её грациозные движения, похожие на танец, и молниеносные реакции, которые не поддавались человеческому пониманию, говорили о том, что она не просто обычная девушка.

Она ею и не была.

И все же, несмотря на это, что-то в её присутствии чувствовалось почти непреодолимо человеческим. И не только потому, что она не любила говорить о своем прошлом. Лили скрывала гораздо больше, чем Рикард мог бы предположить, и эта тайна преследовала её в каждом шаге.

— Ты не из этих мест, — произнес Рикард тогда, с подозрением оглядывая её. Его голос был тихим и ровным, но Лили, казалось, ощущала его каждое слово. Она не сразу ответила, а только усмехнулась.

— И кто из нас здесь настоящий иноземец? — спросила она, и в её голосе звучала такая уверенность, что детектив на мгновение задумался.

Он помнил, как она обвела взглядом низкий потолок их скрытого укрытия в одном из заброшенных домов Инглизы. Этот взгляд был одновременно и наблюдательным, и обеспокоенным. Она явно что-то искала. Что-то, о чем Рикард не имел ни малейшего представления.

Он в тот момент понял: в её глазах скрывалась не просто загадка, а целый мир, чуждый всему, что он когда-либо знал. И как бы он ни пытался разгадывать её, Лили оставалась для него почти недосягаемой.

Через несколько дней, когда они снова встретились, он уже был готов — готов к тому, что она станет его союзником. Она научила его не только тому, как спасаться в условиях этой враждебной планеты, но и тому, как быть более решительным и твёрдым в своих действиях. Вдохновленный её действиями и подходом к жизни, Рикард стал искать новые пути, новые способы борьбы, и, возможно, тогда он начал понимать, насколько их пути связаны.

Теперь, спустя недели, когда Лили вновь стояла рядом с ним, он понимал, что в их отношениях не будет никакого однозначного решения. В том, как она говорила, в её манере двигаться и даже в её паузах, было что-то, что заставляло его не просто следовать за ней, но и ощущать, что его судьба переплетается с её — так же, как и с этой планетой, чьи тайны они оба должны были разгадать.

Лили вспоминала свою юность, как туманную, но ностальгическую картину, вырезанную на фоне боли и непонимания. Те моменты, которые в сознании других людей могли бы быть просто частью счастливого детства, для неё стали основой многих вопросов. Она помнила себя маленькой, с тонкими пальчиками, пытающимися захватить мир, который всегда казался слишком большим.

Её мать, как бы ни старалась, не могла дать ей ни покоя, ни любви — в ту пору они жили в деревушке, скрытой в глубине леса, недалеко от заброшенных храмов Лотаков. Храмов, что раньше были символами веры, а теперь стали молчаливыми свидетелями забытого прошлого. Отголоски культа — черные тени, неразделённые воспоминания, — были всюду, от звуков до запахов. Лили часто задавалась вопросом, что скрывается за этими тенями, и это чувство загадки было с ней всегда.

Она помнила, как в раннем возрасте у неё стали проявляться странные способности — разгадывать головоломки, которые никто не мог решить, видеть закономерности в том, что оставалось невидимым для других. Но ещё яснее ей запомнился страх, который она чувствовала, когда поняла, что её мать не могла понять её. Она была чужой в этом мире, таком жестоком и неприветливом. А мать… она была болезненно уязвима, словно тень того, кем могла бы быть. Беззвучная и замкнутая, она поглощала свою боль, закрывая Лили за стенами своего отчуждения.

С каждым годом она становилась сильнее, находя утешение в том, что её тело и ум работали как единое целое. Она научилась быть быстрой в боевых искусствах, ловкой в каждом движении, чуткой в каждом решении.

Её память хранила подробности из тех лет: ночи, когда они с матерью спали под открытым небом, среди деревьев, а Лили слышала далекие шаги, эхо чужих голосов, иногда шёпот, как будто сама земля что-то говорила. Мать часто рассказывала ей истории о героях прошлого, но вскоре Лили поняла, что эти истории были не для неё, а для того, чтобы скрыть правду о том, что скрывается в её собственной судьбе.

С каждым годом она становилась более независимой, но тем не менее внутри неё было ощущение, что её истинная цель ещё не раскрыта. Внутренний конфликт, который она ощущала, был настолько сильным, что когда она встретила Рикарда Хартена, у неё не было ни малейшего сомнения, что их судьбы переплетаются. Однако, это было не просто встречей двух людей, это было столкновение двух миров, двух идеологий. И с того момента её путь стал ещё более сложным и опасным.

Тогда, в её жизни всё изменилось.

Когда Рикард и Лили только начали работать вместе, их союз казался странным и неожиданным. Он — сдержанный и непреклонный, словно каменная стена, и она — спокойная, но страстная, обладавшая даром разгадывать самые запутанные загадки. Их первое расследование, несмотря на кажущуюся простоту, вскоре обернулось чем-то гораздо более значимым и сложным. Убийство Рудассиса Гринда, Лотакского чиновника, было делом, которое обещало запутать даже самого опытного детектива.

Гринда был далеко не обычным чиновником. Он был межпланетным работорговцем, человеком, стоявшим за тенью множества жестоких сделок и ужасных преступлений. Его имя было связано с трафиком рабов, и он занимался этим на протяжении десятилетий, скрываясь за уважением, которое, казалось, он приобрел среди высокопрофильных кланов. Но кто мог решиться на убийство такого мощного и опасного персонажа? Кто-то, кто знал его слабые места? Или кто-то, кто просто искал мести?

Когда Рикард и Лили прибыли на место преступления, перед ними предстала сцена, полная контрастов. Это был роскошный особняк, скрытый среди гигантских сосен в самом центре Лотакского города. Превосходно оформленный кабинет, стол, на котором стояла полуопрокинутая кружка с остатками кофе — все это не могло скрыть одно: Гринда был убит с холодной решимостью.

Однако то, что привлекло внимание Лили, было не столько тело, сколько странная головоломка, оставшаяся на столе. Это был набор металлических частей, разного размера и формы, из которых не складывалась ни одна знакомая картина. На первый взгляд, это было просто случайное беспорядочное нагромождение. Но Лили сразу почувствовала, что это было послание.

— Посмотри, Рикард, — сказала она, пристально всматриваясь в детали. — Кто-то оставил нам знак.

Рикард нахмурился и подошел ближе, присматриваясь. Лили взяла одну из частей и, не говоря ни слова, начала аккуратно складывать элементы. Это была не просто игра. Для неё разгадывание подобных загадок было привычным занятием, почти инстинктивным.

Через несколько минут она сложила части в форму куба. На каждом из его углов был выгравирован загадочный символ. Он не был знакомым ей, но Лили интуитивно ощущала, что этот символ имеет значение. Отголоски древних знаков, скорее всего, откуда-то с далекого мира.

— Это не Лотакские символы, — произнесла она тихо. — Я видела что-то похожее на одну из карт в катакомбах. Это может быть важным.

Рикард покачал головой. Он не был специалистом в дешифровке символов, но в его глазах мелькнул интерес. Он знал, что Лили всегда находила ключи к разгадкам, которые другие даже не замечали. Он встал и отошел к столу, вглядываясь в лицо погибшего.

Лили, тем временем, продолжала разгадывать загадку, ее разум работал в полную силу. Символы, которые она видела, не давали ей покоя. Каждая деталь казалась важной. И вот, наконец, ей удалось сделать важное открытие. Она взглянула на стену кабинета, где был вырезан тот же самый символ, что и на головоломке. Лишь одна деталь — на этой стене, скрытой за старинной картиной, был еще один символ. И это было не просто украшение.

Поглощённая своим расследованием, Лили нашла еще одну важную деталь. Под столом, почти незаметно, была оставлена небольшая записка. На ней она быстро прочла знакомые символы. Она перевела их вслух:

"Свобода для всех!"

Этот простое, но мощное послание стало для Лили ключом к разгадке. Всё, что она видела и изучала, теперь складывалось в логичную картину. Работорговец мог быть убит не только за свою жестокость, но и за то, что его жертвы, возможно, начали искать способ освободиться. Возможно, один из рабов нашел в себе смелость подняться против своего мучителя.

Следы вели их к заброшенному району, где стояли старые мастерские и склады, оставшиеся от предыдущих эпох. Это было темное место, скрытое в тени, где не было почти никого. Но в одном из заброшенных зданий они нашли странную метку — тот же символ. Здесь, на стене, были вырезаны те же самые знаки. Лили подошла ближе и заметила кровь, скрытую в трещинах стены, которая вела к крышам соседних домов.

— Мы почти у цели, — сказала она, не отрывая взгляда от следов.

Они быстро направились туда, куда вели следы. Лили знала, что они близки к разгадке. И вскоре они оказались на одной из крыш, откуда открывался вид на обрыв. На самом краю стояла фигура человека. Он был высоко, и прежде чем Рикард успел что-либо сказать, человек прыгнул вниз. Он не кричал, не пытался бороться. Он просто спрыгнул в пустоту, его тело исчезло в темных недрах города.

В руках у него была маленькая записка. Лили поймала её, когда тот исчез, и на ней был тот же самый символ, а рядом значилось: "Свобода". Это был последний акт свободы, который он мог совершить.

— Это было больше, чем просто убийство, — произнес Рикард, осознавая, что их расследование вывело их на неизведанную территорию. — Это была месть.

Лили молча кивнула, понимая, что за этим преступлением стояли не просто личные мотивы. Это был акт, отражавший надежду и отчаяние. Это было послание, оставленное теми, кто ждал освобождения.

Рикард оторвался от раздумий, осознав, что его взгляд уперся в горизонт Инглизы. Солнце планеты клонилось к закату, окрашивая небо в багровые и золотистые оттенки. Лили сидела напротив, облокотившись на металлический поручень старой обзорной площадки. Её глаза блестели в свете уходящего дня, но выражение лица было сосредоточенным.

— Знаешь, Рикард, — тихо произнесла она, не отводя взгляда от заката, — я до сих пор думаю об этом случае.

— Ты имеешь в виду Гринду? — Рикард слегка повернул голову, его глаза под тенью шляпы казались почти невидимыми.

Лили кивнула.

Рикард нахмурился, вспоминая тот день. Ему всегда казалось, что Лили воспринимает мир иначе. Она не просто видела факты, как он. Она чувствовала их.

— Ты хочешь сказать, что сочувствуешь тому рабу? — осторожно спросил он, его голос был лишён осуждения, но полон интереса.

Лили усмехнулась.

— Не совсем. Я просто думаю… мы иногда забываем, почему люди делают то, что делают. Даже преступники.

Она посмотрела на Рикарда, её взгляд был острым и пронзительным.

— Как сейчас. Ты ведь понимаешь, что то, что мы ищем, — это не просто оружие. Это не просто заговор. Это чья-то боль. Чья-то ярость.

Рикард молчал, обдумывая её слова. Он знал, что Лили права. Их расследование супероружия, созданного террористами из «Клариона», уже давно вышло за рамки обычного поиска виновных. Здесь были задействованы силы, мотивы которых далеко превосходили жажду власти или денег.

— Возможно, ты права, — наконец произнёс он. — Но боль и ярость не оправдывают того, что мы видели.

Лили кивнула, соглашаясь.

— И всё же мы должны понять их, если хотим остановить это.

Она откинулась назад, поднимая лицо к остывающему небу.

— Иначе мы просто будем бегать за ними по кругу, пока они не уничтожат планету.

Рикард не ответил, но в его сердце появилось странное чувство. Он знал, что Лили, как всегда, мыслит глубже.

Небо постепенно темнело, и свет звёзд начал пробиваться сквозь редкие облака. Они оба знали, что ночь принесёт новые тайны.

Рикард прищурился, глядя на рассыпающиеся звезды Инглизы, словно пытаясь найти в них ответы, которых пока не было. Лили молчала, её лицо застыло в раздумьях, и тишина между ними была чем-то большим, чем просто отсутствием слов. Это было неуловимое ощущение, что они стоят на пороге чего-то значимого — чего-то, что изменит всё.

— Завтра нам нужно поговорить с Раггако, — нарушил тишину Рикард, поднимаясь с места. — Этот старый пройдоха всегда знает больше, чем говорит.

— Торговец с белым тигром? — Лили склонила голову, её тон был насмешливым. — Ты доверяешь тому, кто предпочитает наживу всему остальному?

— Я не доверяю, — сухо ответил Рикард, оправляя пальцами воротник своего плаща. — Но знаю, что его страх перед Кларионом больше, чем жадность. Если мы сумеем подтолкнуть его, он проговорится.

Лили встала, одёргивая свой тёмный плащ, и шагнула к Рикарду.

— Ты уверен, что Раггако вообще на нашей стороне? Такие, как он, всегда играют на два фронта.

Рикард слегка улыбнулся.

— Я уверен только в том, что он не хочет оказаться в нашей тюрьме. Это уже что-то.

Они направились к краю обзорной площадки, откуда открывался вид на бескрайний пейзаж Инглизы — городские башни, усеянные огнями, казались мизерными точками на фоне громадных горных хребтов. Вдали, за пределами города, начиналась бесплодная пустошь, которую местные называли Долиной Безмолвия. Именно там, по слухам, находилась одна из баз террористов Клариона.

— Ты думаешь, мы найдём там что-то? — Лили прищурилась, глядя в сторону пустошей.

Рикард молча кивнул.

— Они давно уже ведут игру в кошки-мышки. Но рано или поздно каждая мышь делает ошибку.

На следующее утро они прибыли в квартал, где находился магазин Раггако. Этот район был странным смешением теневых рынков, лавок с контрабандой и неприметных заведений, чьи двери открывались только для тех, кто знал правильный пароль. Магазин Раггако выделялся среди всего этого великолепием — массивные двери из инглизского золота и две статуи тигров из космического обсидиана охраняли вход.

Раггако встретил их с ухмылкой. Его массивная фигура едва помещалась за прилавком, а маленькие глаза бегали из стороны в сторону, как у зверя, выслеживающего добычу.

— Рикард, Лили, дорогие мои гости, — заскрипел он голосом, который звучал, как шепот старого пергамента. — Какое счастье видеть вас снова.

— Счастье, как я понимаю, взаимное, — ответил Рикард, снимая шляпу. Его взгляд был холодным, словно лезвие ножа. — Мы пришли за информацией, Раггако.

Торговец прищурился, будто взвешивая что-то в своей голове.

— Информация дорого стоит, детектив. Особенно та, которую вы ищете.

Лили шагнула вперёд, её движения были быстрыми и грациозными, как у хищника.

— А ты дорого заплатишь, если решишь нас обмануть, — сказала она, наклоняясь к торговцу так, чтобы он почувствовал её присутствие.

Раггако нахмурился, но поспешил скрыть это за широкой улыбкой.

— Ладно, ладно, не будем устраивать спектакль. Я слышал кое-что о Кларионе. Говорят, они усилили охрану своей базы в Долине Безмолвия. Что-то там происходит, что-то большое.

— Что именно? — Рикард чуть склонил голову, его глаза под тенью шляпы были неподвижны.

— Этого я не знаю, — ответил Раггако, подняв руки в жесте, который был одновременно извиняющимся и защитным. — Но слышал, что среди них появился новый лидер. Какой-то фанатик, который готов уничтожить всё ради своей веры.

Лили и Рикард обменялись взглядами.

— Нам нужно добраться до этой базы, — сказала Лили, её голос звучал твёрдо.

— И быстро, — добавил Рикард.

Они покинули магазин, но их мысли остались внутри, там, среди витрин, украшенных экзотическими безделушками и сокровищами с дальних миров. Информация, полученная от Раггако, была туманной, но всё же представляла собой кусок мозаики, которую они так долго пытались собрать.

На улицах начиналась привычная утренняя суета. Лотаки и люди, закутавшиеся в разноцветные накидки, торопились по своим делам, обмениваясь быстрыми фразами и взглядами. Улицы тянулись хаотично, как разрезанные вены, но Рикард знал каждую из них. Ещё один поворот, ещё один неприметный переулок, и они снова окажутся в своём временном убежище.

— Он знает больше, чем говорит, — наконец произнесла Лили, нарушив молчание. Её шаги были упругими, словно энергия бурлила в её венах.

Рикард кивнул, но ничего не сказал. Он тоже это чувствовал. Раггако всегда говорил полуправду, смешивая её с мелкими фактами, чтобы не выдать себя. Но его нервы — это то, что Рикард замечал каждый раз. Как он потирал пальцы, словно стирая незримую грязь, как глаза бегали, будто под потолком висела невидимая угроза. Торговец боялся чего-то, возможно, даже большего, чем Кларион.

— Думаешь, он про нового лидера не соврал? — Лили бросила взгляд на Рикарда, но её тон был задумчивым, а не ироничным.

— Если бы это была ложь, он выбрал бы что-то менее абстрактное, — ответил Рикард, остановившись у неприметного здания с металлической дверью. — Но вот насколько это правда, нам предстоит выяснить.

Они вошли внутрь. Тусклый свет фонаря, мерцающего у входа, осветил их временный штаб. Несколько столов, покрытых документами, голографическими проекциями и картами, занимали центр комнаты. Лили сбросила плащ, под которым оказалась удобная, но слегка потрёпанная одежда, подходящая для схватки или бегства.

— Я попробую вытащить больше данных о Долине Безмолвия, — сказала она, направляясь к панели с голографическим экраном. Её пальцы скользили по сенсорной поверхности с виртуозной лёгкостью.

Рикард сел за стол, доставая из кармана маленький серебряный футляр. Внутри лежали остатки недавних улик — фотографии, записи, фрагменты отчётов. Он бросил взгляд на символы, вырезанные рабом на стене дома работорговца. Слово "свобода" всё ещё звучало в его голове, как тихий шёпот, превращающийся в крик.

— Это не просто база террористов, — пробормотал он, будто продолжая разговор, который Лили ещё не начала.

— Почему ты так решил? — она подняла голову, не отрывая рук от панели.

— Потому что фанатики не строят базу посреди пустоши, если не готовят что-то значительное. И этот новый лидер… Возможно, он именно тот, кто объединил разрозненные ячейки Клариона.

Лили кивнула, соглашаясь, но на её лице оставалась тень сомнения.

— Мы уже не раз попадали в их ловушки, Рикард. Если мы снова станем просто пешками в их игре, последствия могут быть… слишком серьёзными.

Рикард поднялся и подошёл к Лили, его тень легла на экран, и её изображение слегка дрогнуло.

— Именно поэтому мы не можем позволить себе ошибку, — тихо сказал он. — Долина Безмолвия — это наш шанс понять, кто за этим стоит, и, возможно, остановить их, пока ещё не слишком поздно.

Лили повернулась к нему, её глаза встретились с его взглядом. На мгновение в комнате повисло напряжение, наполненное скрытым страхом и решимостью.

Рикард нахмурился, бросив взгляд на голографический терминал связи в углу комнаты. Устройство мерцало красным индикатором входящего вызова. Линия, через которую он связывался с Игорем Ветровым, использовалась только в экстренных случаях.

— Похоже, это Ветров, — произнёс он, двигаясь к терминалу. — Когда он звонит, ничего хорошего не предвещает.

Лили напряглась, её взгляд задержался на мониторе. Рикард активировал связь, и перед ними возникло голографическое изображение Игоря. Мужчина выглядел измученным, словно провёл бессонную ночь, изучая что-то важное.

— Рикард, — начал он, не утруждая себя формальностями. — У меня плохие новости. Очень плохие.

— Не томи, Игорь, — перебил детектив, скрестив руки на груди. — Что случилось?

— Кларион активизировался. Мы перехватили их переговоры. Они готовят что-то на уровне планетарной катастрофы. И это не гипербола.

Сердце Рикарда сжалось. Лили, стоя позади него, напряглась, словно каждое слово Игоря било по её нервам.

— Продолжай, — сказал Рикард хрипловатым голосом.

— Речь идёт о супероружии, — произнёс Ветров, его голос стал тише, но от этого не менее устрашающим. — Протонной бомбе. Если они её применят, Инглиза исчезнет.

Наступила тишина, как перед бурей. Лили медленно шагнула ближе, её лицо оставалось спокойным, но глаза выдавали тревогу.

— Протонная бомба? — переспросил Рикард, чтобы убедиться, что он правильно расслышал. — Кто это подтвердил?

— Майк Гинштайн, — ответил Игорь. — Он разрабатывал её для них. Мы думали, что он просто заложник, но судя по всему… он перешёл на их сторону.

Лили нахмурилась, её голос прозвучал резко:

— Этот учёный… Он был ключом ко всему с самого начала?

— Возможно, — согласился Ветров. — Но это не самое страшное. Есть ещё кое-что. Мы перехватили последние координаты, связанные с их проектом. Они ведут в Долину Безмолвия.

Рикард обменялся быстрым взглядом с Лили.

— Значит, мы идём туда не только за ответами, — тихо произнёс он. — Мы идём туда, чтобы остановить катастрофу.

Игорь посмотрел на них, его лицо было серьёзным, почти каменным.

— У вас есть шанс, но он минимален. Если это оружие будет завершено, у нас не останется времени. Действуйте быстро.

Связь прервалась, и в комнате повисла гнетущая тишина. Рикард выдохнул, проводя рукой по густой бороде.

— Вот и ответ, почему Раггако так нервничал, — произнёс он наконец. — Они готовят последний ход, и он может оказаться для всех нас фатальным.

Лили медленно кивнула, её пальцы сжались в кулак.

— Тогда готовься, — сказала она. — Потому что следующая наша остановка — Долина Безмолвия.