Город, которого нет 5

3. Эхо дружбы

Полоскун просиял. Продолжение приключения его воодушевило.

По пути общались по большей части ни о чём. Я расспрашивал его о его семье и жизни в целом. Оказалось что он из семьи среднего класса. Отца не было, а мать занималась чем-то связанным с грузоперевозками.

Ну а он сам — любитель игр, книг и мистики. Убеждённый оптимист и экстраверт, который постоянно упоминал своих друзей и каких-то далёких родственников в другом городе, которого само собой не существовало.

Меня он расспрашивал так же активно, но я больше переводил стрелки на него и мало что говорил. Кроме фокусировки мне показать было на этом круге нечего.

Из разговора узнал об ещё одной его страсти — игре, которая была сейчас хитом всех компьютерных клубов. А что такое этот самый клуб? В том числе место, где есть интернет, даже в таком дремучем прошлом.

Оставил себе мысленную пометку о том, что мне стоит туда сходить и порыскать по форумам пробуждённых. Мысли ушли дальше, и под рассказ Полоскуна о каком-то своём очередном друге, я начал раздумывать о том, насколько безопасно будет что-то сейчас покупать на ауке, ведь это сразу говорит всем о том, что у меня есть ресурсы прыгать так глубоко в прошлое.

Стоит ли оно того?

В этот момент мы пришли во вторую аномальную зону.

— Откуда ты узнал об этом месте? И о том, на стройке? — вдруг стало мне любопытно.

— Ну как, собираю слухи всякие. Гуляю. Люблю исследовать аномалии. Кстати, а сложно научиться так, как ты? Ну, с мечом обращаться.

— Это врождённый талант иномирцев, — отмахнулся я.

— А ты прям иномирец? Только потому что можешь камни отбивать?

— Остальные мои силы блокирует этот мир.

— Ну да, так я тебе и поверил.

Я пожал плечами.

— Ну, можешь не верить, мне без разницы. Расскажи лучше про это место.

Ну в общем… это показать нужно. Найди что-то побольше, чтоб заметно было. Например, крупный валун.

Место располагалось на самой окраине. Дальше за ним через дорогу начинались светящиеся поля. Аномалией была крупная дыра под забором заброшенного дома с выбитыми окнами.

Сам дом был непримечательным — пустым, с прогнившими деревянными досками и риском провалиться в подвал. А вот за ним, среди кустов, была дыра размером с футбольный мяч. Она вела под самую стену дома и вниз.

— И в чём соль?

— Просто брось. Но даже лучше не камень а что-то другое. Что не жалко, но не совсем мусор.

Я хмыкнул, вытащил пару купюр из тех что заработал трюками на рынке, привязал к камню и спросил.

— Сойдёт?

— Ого! — загорелись глаза парня. — вот повезёт же кому-то!

— Кому?

— Ты брось, поймёшь.

Что я и сделал.

— И что дальше?

— Теперь ждём, — ответил он. И помолчав секунд пять спросил. — А ты знаешь, откуда они вообще берутся, эти аномалии?

— Хотел бы я сам знать. Ты удивился. когда понял что я вижу аномалию. Есть причина?

— Да, я ещё одному челу показывал, но он её в упор не замечал. А потом даже прошёл через неё, будто там нет ничего.

Я удивился.

— Любопытно.

— Ага! — согласился Полоскун.

— Долго ждать?

— Можем взять по булке. Здесь через улицу ларёк есть. Иногда и по пол часа бывает.

Я кивнул — в животе как раз заурчало от одной мысли о еде. Хлебный ларёк продавал небольшие булки с маком и повидлом. Взял себе парочку и мы направились обратно.

Аномалию едва не пропустили, и выглядела она странно. Не знай я что Полоскун не мог никого подговорить, я бы подумал что он решил меня разыграть.

Из дыры вылетела маленькая книжечка, размером с пол ладони и толщиной с пол кулака. Я подбежал поближе к выплюнутому предмету, поднял, пролистал.

— Полоскун, что ты знаешь о Византии?

— Ну… вроде это часть римской империи была. Завоёвана Турцией. Или не, Золотой Ордой? В общем, там сейчас Турция вместо неё. А что?

— Славяно-византийский словарь, — сказал я и пролистал. Славянский был скорее старославянским, а византийский сильно походил на греческий. Год выпуска — «1912»

Интересная книжица.

— И что, бросает случайные предметы? Есть какой-то принцип работы?

— Предметы все примерно одинаковы по размеру с тем, что бросишь. Это единственное что точно удалось выяснить. А что за словарь? Ценный?

— Не очень, — ответил я. — Но его здесь быть не должно. Это предмет из другого мира.

— Серьёзно⁈ — воскликнул он.

— Подумай сам, кому нужен язык несуществующей страны и его перевод на устаревшую версию русского?

— Ну… чтобы тексты на раскопках переводить, нет?

— Для монахов, знающих старославянский? Ну как скажешь.

— Хватит, я понял. Могу забрать?

— Конечно, он твой если нужен. А почему обязательно кидать что-то ценное?

— Ну, тебе было бы приятно, если бы спустя час ожидания дыра выплюнула был просто камень?

— Значит, предметы могут возвращаться?

— Ну… сам я не видел, — замялся Полоскун. — Но чувак, который мне это рассказал, уверял что пару раз было.

Сходил наружу, взял крупный камень, нанёс грубый крест и бросил внутрь. Перекусили по второй булке, глядя на закат. Расспросил о третьей аномалии. Она была здесь же, совсем рядом. И для этого нужно было идти в поле светящейся пшеницы на окраине.

Обстоятельство меня заинтриговало и ещё минут пять я расспрашивал его, как он видит то, что для меня выглядит как чёрная пелена грозового фронта.

Полоскун всего этого не видел. Для него эти поля тянулись дальше на километры и ничего интересного из себя не представляли. Он моего интереса к тем местам вообще не понял. Дескать, земля и земля, ничего интересного.

На мой вопрос о том, сможет ли он отойти в эти обычные поля километра на два, настроение у него испортилось и он стал утверждать, что я над ним издеваюсь, не верю и вообще не прав.

Причём когда я предложил за прогулку заплатить внушительную сумму, он окончательно сделал вывод, что это какая-то шутка и делать того что я говорю нельзя ни в коем случае, иначе он будет до конца дней считать себя лохом.

Звучит тупо, но как-то примерно так. Понятно, что это условия Города заставляли его разум отчаянно искать отговорки. Потому настаивать я не стал.

Вместо ожидания, чем во второй раз ответит аномалия, мы направились в поле.

Третья аномалия оказалась немного грустной. Мы прошлись до самой пелены и у неё Полоскун остановился. Протянул руку вперёд и коснулся клубов чёрного тумана.

— Если с закрытыми глазами протянуть сюда руку, будет странное ощущение. Будто тебя затягивает. А потом в голове пойдут картинки. Страшные правда. Говорят, тут обитают злые духи. Не зря никто не видел, как в этом поле пашут пшеницу.

Хм, действительно…

— Ты что-то понял? — оживился мой спутник.

— Ничего, — отмахнулся я.

— Я же по выражению лица вижу!

— Здесь находится край мира, Полоскун. Дальше ничего нет. Ну, ничего хорошего — точно.

— Край мира? Харе заливать!

— Тогда пройди вперёд ещё метров десять.

— Ты опять начинаешь? Не пойду я туда. Ты прикалываешься?

— Почему?

— Я по твоему похож на зверька, которого нужнодрессировать? Типа, пойди туда, хаха, повёлся.

Я усмехнулся.

— Ну хорошо, не ходи туда. А потом когда я уйду, попробуй сам. Скорее всего ты не сможешь. У тебя будет тысяча отговорок, чтобы не делать этого. Только если таки решишься — далеко не заходи. Метров десять отсюда ещё безопасны, а дальше правда опасно.

— Чем?

— Это же край мира. За ним находится ад. Ты хочешь в ад?

— Не очень… — нахмурился он. — Машины же туда ездят. Дорога вон рядом, заасфальтированная. Кто на ней разметку рисовал, кто укладывал цемент, да и ездит наверное кто-то?

— Это… сложный вопрос. Куда деваются люди там я сам не знаю. Видел как-то расколотый мир, где люди просто меняли сценарий жизни с человеческого на адский.

— Врёшь ты всё. Реакция тренируется. Сколько ты учился так разбивать мечом камни, выхватывая их из ножен как в самурайских боевиках?

— Вся моя магия осталась в другом мире, — вздохнул я. — Сейчас мне даже на Изнанку не попасть. А значит я здесь застрял до самого кризиса без путешествий по иным мирам.

— Я же говорю, врёшь ты всё. В нашей скучной реальности иные миры можно увидеть разве что во сне… — грустно сказал Полоскун.

А я замер.

Вот оно!

— Точно! — обрадовался я. — Сон, как же я раньше об этом не подумал⁈ Я могу выйти на Изнанку через осознанный сон!

— Э-э… ну да, я читал о таком. У меня правда не получается…

Конечно у него на шестом эхо не получается. Сколько люди практиковали в нулевом мире, прежде чем у них были первые успехи, годы? Рискну предположить, что на шестом эхо должно быть в шесть раз проще. В моём случае — это шестнадцатое эхо. То есть любая мистика будет стремиться выпасть мне под ноги, чтобы оправдать высокий параметр.

Плюс могущество. Сейчас я по идее максимально талантливый сновидец с редчайшим даром. У меня техники входа в осознанный сон должны работать вообще с первого раза.

Вместе мы прошлись обратно ко второй аномалии. Всё уже произошло без нас, и вместо брошенного мной крупного камня, наружу были выброшены женские шорты из незнакомой ткани с увесистым массивным ремнём.

— Предмет выпадает вообще случайный, — сказал Полоскун.

— Понятно, — я зашвырнул шорты обратно в дыру. Третий подарок вылетел оттуда буквально сразу же, вообще без ожидания. Небольшой ящичек хозяйственного мыла с маркировкой СССР 2001 года.

Хмыкнул, взял себе несколько пачек. Не пропадать же добру — мне здесь ещё шесть лет жить.

— Что-то ценное? — загорелся Полоскун, хватая и себе в карманы.

— Да не, просто мыло. Дома положу для стирки. — улыбнулся я и добавил, а то он как-то сразу сник. — Ты говорил, где-то здесь был компьютерный клуб? Там есть выход в интернет?

— Есть, — кивнул он.

Место было таким, какими я их помнил в детстве. Шумным, по-своему уютным и пропахшим проводами, горячим пластиком и сыростью стен. Последнее — потому что находился клуб в полуподвальном сыром помещении, который хозяин как мог украсил чёрной тканью со стилизованной под военщину сеткой.

Не удивительно — почти все играли во всем известную стрелялку, и ещё несколько — стояли за спинами игроков и активно комментировали происходящее. Только у пары компов лениво аутировал какой-то мужик за второй эпохой империй, и кто-то рылся по музыкальному сайту.

Пахло пластиком.

На наше появление никто не отреагировал. Местный админ лениво оторвался от чатов и я оплатил два компа на два часа.

Моему будущему другу это стало наградой за экскурсию.

Я взял себе к этому бутылку пепси и вышел на просторы сети.

Первое, конечно, было за форумами. Аук уже был. Торговля была доступна вместе со всеми объявлениями из других циклов. Нашёл закрытые торги за наши с Таней лекарства.

Почти на всех объявлениях была пометка о том, что доставка будет доступна с такого-то дня до кризиса. В том или ином виде таймер был у всех.

Затем полистал форумы… Тех, которые я знал, не существовало.

Третьими на очереди были общие сведения о мире. Нужно понять, чем это шестое эхо отличается от нулевого мира две тысячи первого года.

Сперва зашёл в историю. Специалистом я себя не считал, но те немногие исторические события, которые были мне известны со школьных лет — были на месте в неизменном виде. По крайней мере глобальные события шли так же. Две мировые, те же страны-участники, и вроде та же политическая карта планеты.

Затем пошёл в религии. Христианство, буддизм, зороастризм и ислам — главные мировые религии. Хм, вроде всё так и было?

Наука… на первый взгляд всё было так же, но не совсем. Медицина шагнула чуть дальше и уже лечила некоторые заболевания, а в мире существовала незнакомая организация, которая вводила мораторий на ряд пищевых добавок, так что еда на прилавках была во много раз здоровее.

То-то мне еда здесь казалась такой вкусной.

Вообще, с химией здесь было много запретов. Наверное потому что и сама химическая промышленность была развита сильнее. Бензин, похоже, тоже делали с добавлением каких-то сложных химикатов. И соответственно — фармацевтика тоже была на высоте. К кризису она разрастётся до уровня не хуже, чем на том круге, где мы влезли в лабораторию.

Но для обычного человека, который всем этим не интересуется, разницы в жизни не было никакой. Разве что болячек намного меньше.

Порылся ещё по музыке, выявляя мелкие несоответствия. Та же песня про подвальный ужас у группы КиШ, которой не было в нулевом эхо.

Мистика — здесь всё было совсем печально. То есть как в нулевом. Практически ничего, кроме пары объявлений по типу «сниму сглаз».

А вот практика осознанных сновидений была. Удалось скачать несколько книг, которые я оформил на купленную здесь же дискету. Я покрутил чёрный квадрат в руках. Уже и забыл, как эта штука выглядит.

Если осознанные сновидения в этом мире в принципе возможны, то у меня наверняка должно получиться.

Когда понял, что проверил всё что мне пришло в голову, откинулся на сидении и смотрел сквозь монитор. Пепси на вкус точно такое же как в нулевом. Повернул к лицу этикетку и глянул на состав. Нет, моих познаний в химии и памяти недостаточно, чтобы понять, изменилось ли там хоть что-то.

— Ты всё? — спросил Полоскун.

Я кивнул.

Изображение на экране бегало уже без его участия, а поверх картинки была игровая статистика.

Мы вышли из помещения. Время клонилось к вечеру и где-то вдали занимался закат.

— Слушай, могу я спросить?

— Ну давай, — пожал я плечами.

— Что ты там делал? Я так и не понял — история, музыка… Ты серьёзно потратил полтора часа игрового времени, чтобы я поверил что ты из другого мира?

Я громко расхохотался.

— Да думай что хочешь! Может, к экзаменам готовился.

— Ну тебя. Тогда зачем ты читал всю эту муть?

— Пытался понять, чем этот мир отличается от другого.

— И? — спросил он с искренним интересом.

Парень очень хотел мне поверить, но ещё больше опасался, что я ещё больше рассмеюсь и скажу что он лох и купился на тупой развод.

— Можно сказать, что ничем. Наличием аномалий разве что. Я помню только одну, вот эту. Была ли другая — не знаю.

— А третья? — с интересом спросил он.

— А третья тянется по всему Городу. Хочешь — проверяй.

— Это не может быть правдой. Из города постоянно уходят поезда, ездят машины, приходят корабли.

— Это тоже одна из аномалий.

— Я тебе не верю. Это полный бред. Хочешь сказать что всего мира не существует, кроме нашего Города? Это же шиза!

Я пожал плечами.

— Не веришь — проверяй… — сказал я и задумался. — Слушай, а ведь есть ещё одна аномалия.

— Где? — оживился Полоскун.

— На крыше одного дома.

— Покажешь? — его глаза загорелись.

— А знаешь… почему бы и да. Завтра есть время?

— Конечно!

Я назвал улицу на которой был небольшой маркет, в который мы ходили с Тенью. Сейчас там, конечно, будет что-то другое. Оттуда я знал дорогу пешком на крышу. Самой Тани там сейчас, понятное дело, быть не может. Но помещение казалось очень старым, и сама теплица должна быть на месте. Есть ли там аномалия?

— Тогда до завтра, — я протянул ему руку. Но Полоскун не спешил.

— Слушай, у тебя же ещё время есть. Может, сыграем разок в контру?

— Я? Ну…

Если подумать, это отличный шанс ещё раз проверить, как работает фокусировка.

— Ладно, почему нет, тряхну стариной. Но будет скучно. У вас же нет никаких шансов.