Гостинцы от Снежной Царицы. Мороженого не желаете?

Глава 22

Чем ближе мы подъезжали к Фросткампу, тем более гнетущее впечатление у меня складывалось об этом городе. Даже больше вам скажу — поначалу мне казалось, что и городом-то его можно назвать с большой натяжкой. Скорее это будет такой поселок городского типа с населением не больше тысячи лиц. Очень маленький, тесный, сплоченный, да настолько, что если чихнешь на северной оконечности, то с юга тебе прокричат «будь здоров». Сохранить инкогнито в таком месте не смог бы даже самый опытный и умелый шпион. Так что скорее всего уже через несколько часов после нашего прибытия каждая собака будет о нем знать.

Я оказалась права, но лишь отчасти. После въезда во Фросткамп широкая дорога расщеплялась прямо перед нами, протягиваясь во все стороны. Как будто в центре города когда-то залег огромный доисторический осьминог, а свои щупальца протянул по окрестностям, и вот уже по их границам люди потом построили дома и лавки.

Их тут, к слову, имелось немало. Уже поблизости нам попался амбар, где ремонтировали кареты, по соседству с ним пыхтела горячими мехами кузница, а рядом трудились стеклодувы. Миновав этот небольшой рабочий квартал на окраине, мы проехали дальше и увидели большое здание с зеленым крестом на вывеске.

— Ну и ну, аптека, что ли?

— В таких местах, госпожа, без нее не обойтись, — сказала Мири. — А может быть, просто лавка в которой сидит лекарь с ножом.

— Почему с ножом? — спросила я.

Та бесхитростно моргнула.

— А чтоб плохую кровь пускать. Для простого народа это самый ходовой метод лечения. Ну еще зубы рвать умеют… а больше и ничего. Немногие могут себе позволить семейных докторов, как ваш батюшка… Ой!

Она осеклась и тут же стала тереть плечо. Элина, поджав губы, многозначительно покосилась на подругу. Но Мири и сама поняла, что сболтнула лишнего, поэтому решила исправить это единственным способом, который знала.

— Простите меня, госпожа Сафина, ваша герцогская милость, черт меня попутал, сама не понимаю, что несу от этой духоты. Клянусь вам, у меня и в мыслях не было оскорбить память герцога.

На этом фарс не закончился. Она сползла с сидения и попыталась упасть передо мной на колени. Причем страх в глазах был вполне себе настоящий.

— Брось пластаться, Миральда, это унизительно, не могу смотреть. — сказала я. — Не стоит говорить дурно о моем отце, но сказанного уже не воротишь.

Мири вновь забралась на сидение и притихла. Лицо она попыталась прикрыть рукой, замотанной длинным рукавом платья, но такие пламенеющие щеки попробуй спрячь.

— К тому же в час нужды ему даже личный доктор не помог. — добавила я.

— На все воля вышних сил. — тихо заметила Элина. — Значит, подошел срок вашего батюшки отправиться за завесу, а отдалить его никто не в силах.

Отдалить, конечно не в силах, зато если нужно приблизить чью-то кончину, тут мастеров немало» — подумала я, но промолчала. Атмосфера в дилижансе и так висела безрадостная, и я не хотела ее усугублять. Поэтому просто открыла окно и выглянула наружу. Лицо обдало сильным потоком горячего воздуха. Как будто на малую мощность выставили фен. Правда, с тем только отличием, что фен не раздувает частички пыли и не благоухает навозом.

Убрав прядь волос со лба, чтоб не мешала, я всмотрелась в неторопливо плывущие за окном лавки. Сейчас мы проезжали по центру городской торговли — мясник, молочник, бакалейщик, овощи-фрукты-зелень… что ж, кажется, на дефицит местные жители не жалуются. Улицы, к слову, несмотря на жару и дневной час, не пустовали — группа мужчин играла в какую-то настольную игру на двух составленных в ряд столах, женщина развешивала на заборе соседнего с лавкой дома белье, по тротуару бегали дети…

Один из «игроков» внезапно выскочил на дорогу. Стормер схватился за вожжи, лошади громко заржали и карета встала, отчего нас славно тряхануло.

— Куды лезешь-то? — заорал во всю глотку Стормер. — Зашибу ведь! Вот погоди, мелочь пузатая, поймаю и уши надеру!

Однако мелочь — паренек с рыжим ежиком на макушке — начисто проигнорировал угрозы нашего кучера.

— Останови-ка. — велела я.

— Тоже хотите этому оболтусу всыпать? — воспрянул духом Стормер. — По нему ж розги плачут!

— Пока воздержимся от насилия над детьми, это не лучший способ произвести первое впечатление на местных жителей.

— Ну хоть разочек, для острастки. — огорчился орк. — Я даже ручаюсь, что через пару дней он уже сможет сидеть. Не веселья ради, а для науки!

— Ты очень кстати упомянул науку. — сказала я. — Нам нужно выяснить, как проехать к архиву. Его мне батюшка завещал… вместе с домом. Там нам и предстоит жить, поэтому надеюсь, что он будет достаточно большим.

— Если хотите, я поговорю с жителями. — сказала Мири.

Но я уже открыла дверцу кареты и спустилась наружу. Взволнованная девушка сунулась следом, и я взяла ее за руку.

— Эли, ты тоже выходи, после долгого пути тебе не повредит размять ноги и спину.

Элина послушалась, поэтому вскоре мы в полном составе стояли у дилижанса. С лошади спустился Стормер и утер мозолистой ладонью пот со лба.

— Ну чисто печка. — пожаловался он. — И как люди тут живут?

— Погоди с жалобами пока. — посоветовала я. — Одолжи у Стаси веер, когда они подъедут. Если будешь достаточно вежлив, она не откажет. А я пока спрошу дорогу.

Он принялся бубнить, но я уже направилась к женщине с бельем. Она как раз вывесила на заборе чьи-то безразмерные шорты в желтую крапинку. Отчего-то именно этот предмет одежды вызвал у меня укол страха — то ли из-за расцветки, то ли из-за размера, который приближался к трехзначному числу.

— Добрый день. — поприветствовала я женщину.

Она поставила таз на землю и подняла на меня загорелое лицо. Добродушные морщинки-лучики пролегли в уголках глаз.

— И вам того же, юная леди. Откуда к нам?

— Из столицы герцогства. — ответила я.

— Да ну? — поразилась женщина. — Как же вас сюда занесло, за столько миль?

— Долго рассказывать. — ответила я обтекаемо. — Не подскажете ли вы, как добраться до городского архива?

Отчего-то мой простой, в сущности, вопрос поверг женщину в замешательство. Она даже потерла переносицу, как делают при головной боли.

— Вот и сразу видно, что вы не местная. — сказала она с грустной улыбкой. — Архив уже несколько лет как закрыт для посетителей. Нет там никого, все важные документы в ратушу перенесли.

— Почему?

— Если поедете, сами увидите. — изрекла женщина уклончиво.

— Сейчас туда и отправимся. — заявила я с уверенностью. — Вы только путь подскажите.

Женщина повернулась в сторону, куда мы как раз и направлялись. Сделала руку козырьком и прикрыла глаза от слепящего солнца.

— Когда доедете до конца Персиковой улицы, этой, то упретесь в здание городского банка, от него сворачивайте направо. Оттуда через несколько сот метров есть выход на Объездную. Проедете по ней, потом доберетесь до Спуска-В-Милю. Такой пологий съезд. В долине свернете налево — и вот он, архив. Вы его не пропустите, там кактусы растут.

Особой надежды данная примета отчего-то мне не внушала. С каждой секундой крепла уверенность, что мы попали в старый вестерн с храбрыми ковбоями и коварными индейцами. Но делать-то что? Отправляться назад и затевать подковерную войну с дорогой маменькой? Конечно, это не вариант. Поэтому мы дождались, пока в город доберется наш второй экипаж. Стормер растолковал путь Троггу. Объяснение получилось непростым, потому что бедный здоровяк совсем ошалел от жары и не понимал, что вообще вокруг него творится, пока не выпил полторы бутыли с водой разом.

Поблагодарив женщину за помощь, мы наконец погрузились обратно в дилижансы и пустились вдаль по дороге. Память мою собеседницу не подвела, поэтому скоро нашли и банк, и Спуск-В-Милю…

А потом впереди показались кактусы. Много. Я даже не предполагала, что они могут срастаться в подобие леса, но именно так оно и выглядело. Эти зеленые великаны злобно топорщили в небо свои колючки и пропускать нас не собирались. Однако если Стормер воспринял эту преграду на пути философски, мол, надо — значит, надо, то Трогг расстроился.

— Ваше преблагойшество и добрые дамы, может, вы меня пустите? — забасил он. — Я… этта… очень не люблю, когда в меня иглами тыкают. Кожа у меня нежная.

— Тебе ли их бояться, дурачина? — хохотнула Стася. — Вы же с ними почти что одной крови, все зеленые. Они в тебе своего признают и пропустят. Иди смело!

— А сама-то! — вызверился на нее муженек. — Давай тебя вперед и пропустим. Хохмачка!

— Люди добрые, — усмехнулась Стася. — Случилось невиданное. Трогг Дарлем, известный всему герцогству как Трогг Крушила, прячется за женскую юбку. Да тебя ж все твои друзья на смех подымут.

Боязнь опозориться здорово подействовала на Трогга. Он с мощью дикого вепря, которому пригрозили превращением в колбасу, бросился через кактусы и даже здорово расчистил нам путь. Им мы и воспользовались. Пройдя через поредевшие заросли по тропке, я наконец увидела то место, где мне предстояло провести ближайший год… как минимум.

В здании архива было четыре этажа… и это было единственное его достоинство. Сгнившее дерево. Провалы в крыше. Облупившаяся краска. Треснувшие стекла.

— Да уж, папочка, послал ты мне подарок. — изрекла я, оглядывая это сокровище.