Гостинцы от Снежной Царицы. Мороженого не желаете?

Глава 32

Скоро Райя возвратилась. В комнату она проскользнула тенью — настолько старалась показаться незаметной. На диван она приземлилась максимально далеко от меня и старательно прятала взгляд. Совсем не хозяйское поведение. Молчание и неловкость, что возникли между нами, можно было резать ножом.

— Вы в порядке? — спросила я. Пора взять дело в свои руки, иначе мы так и не сдвинемся с этой мертвой точки.

Однако Райя молчала и только трепала собачку по пушистому загривку. Дезмонд сидел смирно и тревожно поглядывал вокруг. Его умные карие глаза будто бы говорили “сделайте же что-нибудь, моей маме очень, очень плохо!”

— Он не всегда был таким. — наконец произнесла Райя тихонько. — Мой муж… просто он много п-пережил…

— Многодневную осаду крепости перенес? — фыркнула я. — Или в одиночку оборонял аванпост, вооружившись луком и садовыми граблями?

Женщина всхлипнула.

— Вы… герцогиня, вы не поймете… Бардок… он…

— А вы попробуйте рассказать, я все же кое-что в человеческих взаимоотношениях смыслю, вдруг до меня дойдет. — заявила я.

То ли Райя не заметила язвительности в моем тоне, то ли попросту не подала виду. Но над предложением задумалась. Она уже была готова согласиться, раскрыла рот и вдруг осеклась.

— Давайте выйдем в сад, если вам так будет удобнее. — предложила я. Естественно, что ей не хочется вести такие беседы там, где этот деспот может услышать.

Мы вышли из дома и направились в сад. Там среди яблонь и вишен была обустроена деревянная беседка, в которой нам и предлагалось устроиться. Когда все наконец расселись, хозяйка заговорила.

Райе уже перевалило за сорок, муж ее, Бардок, был ненамного старше. Познакомились они на танцах в соседнем городе. Застенчивую девушку обычно сопровождал на веселые вечеринки старший брат Тобит, но в тот день он задержался на работе и поэтому Райя отправилась одна. Так бы и простояла весь вечер в одиночестве, прижимаясь к стене освещенного разноцветными фонариками зала, если бы ее не пригласил потанцевать молодой человек. Во всех смыслах слова. Дварфы, а именно к ним относилась вся семья Райи, редко пользовались успехом у людей, но в тот день ей улыбнулась удача. Бардок был красив, обладал густой блондинистой шевелюрой, а еще мастерски слагал стихи. Райя, не дурнушка, но и не красавица, была покорена окончательно и бесповоротно. Они протанцевали почти всю ночь, а утром насилу разошлись… но не расстались.

Ни той, ни другой семье это не пришлось по душе. Родители Райи отнеслись к первому ухажеру дочери настороженно.

— Знаю я, чего ему надо. — ворчал отец, потягивая пиво. — Небось свои девки нос от такого молодца воротят, вот он и решил поудить рыбку в другом пруду. А ты и попалась на крючок, дуреха!

Райя обижалась.

— Что же ты, батюшка, считаешь, что я второсортный товар? Хорошего же ты мнения обо мне!

Отец поглядел на нее исподлобья.

— Ты поняла, что я хотел сказать. Не будет моего благословения на твой союз с этой каланчой!

Мать отцовский запрет только поддержала, и в результате вечер окончился скандалом. Родители Бардока выступали с другой песней — на потенциальную невестку они смотрели с презрением. Райя до сих пор не могла забыть, как мать жениха со сладкой улыбочкой предложила подложить на стул несколько книг, чтоб сидеть было поудобнее и повыше.

Однако мелкие дрязги не смогли отвратить молодых друг от друга — через несколько месяцев они обвенчались в храме неподалеку от Фросткампа. На службу не явился никто, кроме Тобита и нескольких товарищей Бардока по работе, но несмотря на это, Райя чувствовала себя совершенно счастливой.

Через пару месяцев после свадьбы Бардок привел Райю в этот дом. Пришлось распотрошить накопления и даже влезть в небольшие долги, но участок перешел к ним вместе со всем имуществом. Да, сад тогда был совершенно заросшим, а дом требовал ремонта, но они верили, что со всем справятся.

Бардок работал в поте лица, Райя твердой рукой вела хозяйство. Ни один день не проходил без забот, но на жизнь она не жаловалась. Родители позабыли о существовании дочери, вычеркнули ее из жизни, даже черкнуть пару поздравительных строк на день рождения было выше их достоинства, что уж говорить о деньгах. Иногда приходилось считать монеты до очередного аванса, но впроголодь они с Бардоком не жили. И все складывалось вроде бы благополучно, пока не наступила та самая пятница.

В тот день Бардок решил подзаработать и выйти в свой выходной за друга, который трудился в шахте. Райя отчего-то три раза просила его быть поосторожнее — сердце аж кололо от беспокойства. Бардок убедил жену, что обязательно останется в порядке, поцеловал жену и ушел. Она смотрела, как его мощная фигура скрывается за углом, а сердце колотилось в груди, как пойманный в силки кролик. Райя переделала все домашние дела, но каждое из них вполсилы — девушка попросту не могла сосредоточиться.

“Что-то будет. Что-то обязательно случится” — говорила она сама себе. Поэтому, когда вечером в дверь постучалась соседка, Райя уже не удивилась. В шахте произошел обвал породы. Трое шахтеров погибли. Бардок тоже попал под удар, но выжил, только сильно повредил спину. Руководство шахты попыталось замять происшествие.

— Да вы поймите. — увещевал Райю хмурый орк в костюме, представитель компании-нанимателя. — Вам же лучше будет, если бузить не станете.

— Бузить? — возмутилась Райя. — Мой муж отпахал на вашу компанию шесть лет, а что теперь получит? Фигу с маслом? Нет уж…

Орк хищно улыбнулся.

— А вашего мужа вообще не должно было быть вчера в шахте, это не его должность и не его обязанности. Соответственно, и ответственности мы никакой не несем. Лучше согласитесь на предложенную компенсацию.

Компенсация оказалась чистыми слезами — ее даже не хватило на то, чтобы оплатить все расходы на врачей и лечение Бардока. Хорошо, что вмешался молодой наместник Марстон и из своего кармана заплатил жадным эскулапам.

Благодаря его помощи с долгами Райя рассчиталась, но тяготы только начались. От травмы муж восстанавливался медленно и долго, работать на прежней должности он больше не смог, а больше в жизни ничего не умел. От расстройства у него начал портиться характер. Прежде веселый и компанейский парень замкнулся в себе, стал прикладываться к бутылке, покрикивать на жену, а несколько месяцев назад объявил, что… теперь будет писателем.

— Это даже правильно, что в шахте так случилось. — заявлял он с горящими глазами. — Не своим делом я занимался. Зачем резать по холодному камню, когда мое призвание — вскрывать людские души? Я сделал сущую глупость, когда свой дар стихотворца хотел зарыть в землю. Вот высшая сила и решила так указать мне на правильный путь.

Он обзавелся старой печатной машинкой, обложился листами бумаги и начал работу над монументальной пьесой. Райя даже толком не знала, о чем она, потому что Бардок не разрешал даже одним глазом взглянуть на текст будущего шедевра. Да ей и некогда было — аппетит у новоявленного драматурга никуда не пропал. Однако Райя засучила рукава и нашла выход. Вернее, он сам нашелся. Постучался однажды в окно шелестящими ветвями. Она принялась растить яблоки, вишни, сливы, груши, малину, крыжовник… поразительно, но каким-то образом на ее участке в сухом и продуваемом десятью ветрами Фросткампе приживалось все. Собранный урожай Райя и меняла у всех местных лавочников на медяки, серебряные и золотые монеты. Вся жизнь превратилась в галерею контрастов. Большинство местных брали фрукты и ягоды даже по завышенной цене, наверное, жалели ее, но даже этих средств хватало с трудом. Потому что Бардок пристрастился к недешевой выпивке. В “Кабанью голову” он не захаживал, предпочитая клуб для джентльменов…

— Погодите-ка? — переспросила я. — А он что, ходит? То есть способен свободно передвигаться?

— Да. — смущенно ответила Райя. — Муж больше не способен поднимать тяжести, чуть надсадится, и уже все, потом два дня встает с трудом… Но вообще…

Налетел порыв теплого ветра и принес с собой громкий звук. От которого мне стало почти физически противно.

— Райя! Куда ты запропастилась, кобылье вымя? Еще стакан ледяного чая, живо! Я не могу сосредоточиться! И положи побольше льда, а то ты всегда кладешь с гулькин нос, я как будто свиную мочу пью! Куда ты подевалась? Райя!

Заслышав это, женщина опустила голову. Трогг помрачнел. Тобит вскочил на ноги.

— Я ему щас так налью, что захлебнется! — прошипел он, сверкая глазами. Несмотря на крошечный рост, выглядел бармен угрожающе.

— Поддерживаю. — заявил мой зеленокожий спутник. — Накостылять бы этому уроду по первое число. Тоже мне, Торвальд Марч нашелся!

Я поначалу не поняла, к чему это он. Однако почти сразу из памяти Сафины всплыла биографическая справка. Торвальд Марч в этом мире был классиком юмористической пьесы, кем-то вроде Антона Павловича Чехова. Только писал в основном про дварфов, потому что сам к ним относился.

Не думала, что Трогг у нас относится к любителям печатного слова, если честно. Мне казалось, что если он что и читает, то это состав на этикетке пивной банки. А они обычно не балуют разнообразием. Вот еще один знак того, что люди существа многогранные. Даже если они орки.

— Не надо его бить, пожалуйста. — взмолилась Райя. — Герцогиня, пожалуйста, прикажите не трогать Бардока. Иначе он потом…

Она резко замолкла, но я уже уцепилась за этот обрывок.

— Он потом “что”?

Женщина не ответила, однако молча задрала рукав платья, и я увидела на предплечье огромный отвратительный синяк размером с кленовый лист. Отвращение к этому “непризнанному гению” выросло многократно. Но тут она права — домашние тираны трусливы и мелочны. Застращать его можно, однако как только заступники окажутся за порогом, он снова начнет распускать руки еще пуще прежнего.

— Простите меня, герцогиня. — вымолвила Райя тихо. — Сейчас отнесу еще порцию чая, вернусь и мы продолжим разговор.

Она ушла, и вновь стало тихо. Мы все погрузились в раздумья, и пусть мне не дано залезть в мысли к другому человеку, все равно я подозревала, что думаем мы об одном и том же. Отправив меня сюда, отец же вверил мне эту область. Да, есть наместник Марстон, с которым мы пока еще не знакомы. Но так или иначе, я же дочь его непосредственного начальника. А значит, полноправная наследница. И я не могу допускать, чтоб людей тиранили на моей земле. Даже если тиран требует такую мелочь, как чай со льдом.

— Чай… чай… — пробормотала я. — чай со льдом.

— Хотите выпить? — оживился Трогг.

— Нет, спасибо. — заявила я. — просто думаю вслух.

Из того, что я услышала от Райи, Бардок лакомка, а еще живет по своеобразному распорядку дня. И думается мне, что эту любовь к чаю можно использовать, чтоб его проучить. Наверняка он завзятый эгоист, а такими людьми довольно просто управлять. Потому что нетрудно догадаться, о ком они заботятся прежде всего — о самом себе. Отдаленное подобие плана начало складываться в моей голове, вырастать, как большое мягкое облако. Тут раздался звон стекла, и облако рассеялось.

Через пару минут появилась Райя. Она торопливо вытиралась рукавом платья, но я успела заметить ее блестящие глаза.

— Я в вашем распоряжении, герцогиня. Какое предложение вы хотели сделать?

— Оставим предложения пока. — сказала я твердо. — Поговорим о другом. Но прежде спрошу — как вы сейчас?

Она вздохнула.

— Я в порядке, просто очень устала.

— Могу помочь вам с этим. — сказала я.

Райя усмехнулась.

— Оплатите мне поездку на курорт?

— Нет. — ответила я. — Пока что такой свободной суммой не располагаю. Зато мы можем проучить вашего супруга.

Глаза женщины округлились.

— Вы ведь не собираетесь его…? — спросила она трагичным шепотом.

Я покачала головой.

— Конечно же, нет! Всего лишь сделаю так, что у многоуважаемого Бардока пропадет всяческая охота вас обижать.

— При всем уважении, герцогиня, его не переделать.

— Я и не собираюсь. — ответила я. — Напротив, мы сыграем именно на его личности. Только скажите, согласны ли вы?

Она склонила голову и задумалась. Размышление длилось довольно долго, и я видела, что дается оно с трудом. Наконец Райя отняла руки от лица и кивнула. Тогда я протянула ей ладонь.

— Рада, что мы пришли к пониманию. Скоро я к вам вернусь, а когда дело будет сделано, обсудим мое предложение. Мальчики, за мной!

Трогг и Тобит поднялись из беседки. Райя и присмиревший Дезмонд проводили нас до калитки.

— Не нужно отчаиваться. — сказала я на прощание. — Из любого тяжелого положения найдется выход.

Удаляясь от фермы, я уже полностью поняла, что хочу сделать. Нужно только потолковать хорошенько с Лисой. Наверняка ученица матушки Агнессы сможет мне помочь. Погоди, Бардок, хлебнешь ты еще вкусного чайку!