Хозяйка ведьминых земель

Глава 22. Признание графа

Роса еще сверкала на лепестках цветов-фонариков, когда Ида и Оливия возились в своём уголке сада с клумбами. За последние недели их тайный садик разросся, теперь здесь среди обычных цветов прятались необычные растения. Звенящие колокольчики, издающие тихую мелодию на ветру. Подушковидные низенькие кустики, на которых так удобно было лежать. И их гордость, цветы-фонарики, светящиеся мягким золотым светом

— Давай сделаем что-то совсем новое! — Оливия прыгала на месте, расплескивая воду из лейки. — Например, куст, который меняет цвет, когда к нему прикасаешься!

Ида улыбнулась, вытирая лоб рукавом: — Это сложно, солнышко. Но мы можем попробовать.

Она опустила руки в землю, чувствуя, как магия течет сквозь пальцы. Оливия пристроилась рядом, серьезно склонив голову.

— Ты чувствуешь, как оно растет? — прошептала девочка.

— Чувствую. Оно... теплое.

Из земли показался росток, который увеличивался, образуя небольшой куст.

Вдруг кустик дрогнул, и выпустил первый бутон нежно-розового цвета. Когда Оливия осторожно коснулась его, цветок вспыхнул ярко-алым.

— Получилось! — девочка захлопала в ладоши.

Аплодисменты раздались неожиданно. Ида резко обернулась.

Граф стоял в тени яблони, в простой белой рубахе, закатанной по локти. На его лице играла редкая улыбка.

— Папа! Посмотри, что мы сделали! — Оливия тут же вцепилась ему в рукав, таща к кусту.

Стефард позволил утащить себя, внимательно рассматривая растение. Его пальцы осторожно коснулись лепестка.

— Удивительно, — произнес он наконец. — Он... напоминает мне сады моей матери.

Ида замерла. Граф почти никогда не говорил о своем прошлом.

— Ей бы понравилось, — добавил он тихо, глядя куда-то поверх их голов.

Оливия, почуяв момент, вдруг объявила: — Я пойду покормлю Зевса! — и убежала, оставив их наедине.

Тишина повисла между ними. Ида нервно вытерла руки о передник.

— Вы... хорошо выглядите, — пробормотала она, тут же пожалев о сказанном.

— А вы пахнете землей, — ответил граф. — И солнцем.

Он сделал шаг ближе. Потом еще один. Цветы-фонарики вспыхивали ярче.

— Я хотел сказать вам... — он запнулся, неожиданно неуверенный. — То есть... За последние месяцы...

Ида никогда не видела его таким. Обычно столь красноречивый, граф теперь подбирал слова, как мальчишка.

— Вы изменили не только земли, — вырвалось у него наконец. — Но и меня. И я...

Он не закончил. Вместо этого резко наклонился и поцеловал ее. Миг, и отпрянул, споткнувшись о собственный плащ.

— Тьма! — ругнулся шепотом граф Стефард и едва не рухнул в куст роз.

Ида невольно рассмеялась. Потом, увидев его смущенное лицо, осторожно протянула руку:

— Я тоже. Изменилась. Благодаря вам.

Он смотрел на ее ладонь, будто боясь прикоснуться.

— Папа! Тетя Ида! — крик Оливии донесся со стороны замка. — Зевс съел ваши перчатки!

Граф вздохнул.

— Нам стоит... — он кивнул в сторону замка.

— Да, — Ида поправила фартук.

Когда они приблизились к замковому двору, пальцы графа неожиданно скользнули между её пальцами, сплетаясь в крепкий замок. Его рука была тёплой и слегка шершавой, но держал он её с удивительной осторожностью, будто боялся раздавить.

— Вы... — начала Ида, но граф резко перебил:

— Молчите. — Его голос звучал хрипло. — Иначе я передумаю.

Он не отпустил её руку, даже когда они вышли на солнечный свет, где разворачивалась комичная сцена: Фен, вися вниз головой на плюще, пытался вытащить из пасти Зевса жалкие остатки кожаных перчаток. Дракон, довольный собой, мурлыкал, как гигантский кот, и время от времени выпускал клубы дыма прямо в лицо друиду.

— Мои лучшие перчатки! — ахнула Ида, забыв на мгновение о том, что их руки всё ещё соединены.

Оливия, заметив их, застыла с округлившимися глазами. Маленькая ручка потянулась к Фену, дёргая его за штанину:

— Фен, смотри!

Друид, вытирая сажу со лба, обернулся и тут же сорвался с плюща, шлёпнувшись в куст роз. Зевс, воспользовавшись моментом, проглотил последний клочок перчатки.

— Они держатся за руки! — прошептала Оливия, будто наблюдая какое-то чудесное природное явление. — Как в сказке!

Граф нахмурился, но пальцы его лишь сильнее сжали Идины.

— Это не значит... — начал он строго, но тут Зевс чихнул, выпустив облачко искр, которые сложились в подобие сердца. Даже Фен, вылезая из кустов, захихикал.

— Ваша светлость, — друид отряхнулся, делая преувеличенно почтительный поклон, — позвольте поздравить вас с... э-э... отличной погодой сегодня!

Стефард закрыл глаза, будто молясь о терпении. Ида почувствовала, как его большой палец невольно погладил её костяшки, скрыто, так, чтобы никто не заметил.

— Достаньте новые перчатки из моих личных запасов, — сказал он наконец, обращаясь к Фену. — И... — пауза, — прикажите подать чай в сад. Для... всех нас.

Оливия завизжала от восторга и тут же вцепилась в свободную руку Иды, таща её обратно к цветам. Графу пришлось сделать шаг вперёд, чтобы не разорвать этот неожиданный живой мост между ними.

— Папа тоже идёт с нами! — объявила девочка всему замку, как герольд. — И мы будем пить чай с мёдом! И...

Её голос затих вдали, но рука графа, тёплая и твёрдая, так и не разжалась. Даже когда Фен начал напевать песенку про ведьм и рыцарей. Даже когда Зевс случайно поджёг край скатерти.

И даже, особенно даже, когда Оливия шепнула Иде на ухо:

— Теперь ты точно никогда не уйдёшь, да?