Кафедра-3

Глава 24

Я моментально понял, что в запале перегнул палку. Но оправдываться или извиняться не было желания. Прогнёшься один раз, значит и в другой прогнут. Придётся биться с князем Хаванским. Вернее, убить его или покалечить, так как сейчас мои возможности намного круче, не говоря уж про опыт Ликвидатора Сидо. Жаль. Выиграть-то я выиграю, но после такой победы возникнет слишком много проблем.

— Что ж, — неожиданно усмехнулся Хаванский. — Ваш кандидат в Ферзи не слишком умён, но хотя бы волю и смелость имеет.

— Умён настолько, насколько владею информацией, — огрызнулся я.

— Вот я и говорю, что не слишком. Но раз за тебя поручилась Алтайская Ведьма, то, пожалуй, расскажу немного о себе и сыне. Считайте это жестом доброй воли. Родион, ты очень невнимательно слушал рассказ Светланы Кузьминичны и упустил одну важную фразу. Она подбирала людей, которые смогут не только противостоять Тёмному Князю, но и способных преемников подготовить к бою с ним.

Я не настолько силён, чтобы лично участвовать в этой битве. Но мой сын в плане Дара превосходит и меня, и многих присутствующих за этим столом.

— Что-то не заметил.

— И это хорошо. Роману ещё не время входить в полную силу. Надеюсь, что она раскроется примерно к концу третьего курса. Причём на таком уровне, что тебе и не снился. С двенадцати лет я не только обучал сына, но ещё и подпитывал своей энергией. Как ты должен был узнать на академических занятиях, кровное родство помогает Дару усваиваться почти полностью, и не может быть «энергетического переедания». К тому же у Романа ещё есть брат, силы которого тоже идут на прокачку Романа. Понимаешь, какого уровня боец получится?

— Понимаю, — кивнул я. — Низкого. Сильный Даром, но слабохарактерный и с гнилым нутром.

— Сейчас? Да. Но когда Дар полностью раскроется, то на свет появится иной Роман, могущий противостоять негативной энергии брата.

— Он, ваш второй сын, имеет отношение к Преисподней?

— Нет. Сумасшедший, — грустно пояснил князь Хаванский. — Высшая аристократия этого не афиширует, но у людей с потомственными сильными возможностями нередко рождаются дети с «бракованным» Даром. Это пагубно отражается на психике. Очень пагубно! Разум не может совладать с энергией, и ребёнок с рождения мучается от раздирающей его силы, не имеющей чёткой структуры. Дикая постоянная боль…

Обычно таких детей сразу убивают, чтобы не продлевать их мучения. Иного выхода нет.

Я же со своим поступил иначе. Он живёт ради прокачки Романа. Как только у младшенького скапливается энергия, я по методике Яриной вливаю её в Рому. Опустошая неразумного ребёнка, одновременно и ему даю сильнейшее облегчение, и усиливаю возможности старшего своего сына. Процесс сложный, и проводить его приходится минимум раз в две недели — слишком уж быстро сумасшедшие восстанавливаются после почти полного выгорания.

Беда в том, что хаотичная энергия донора сильно бьёт по мозгам Романа. Но как только Дар полностью раскроется, его структура моментально упорядочится и тогда…

— Тогда уж извините за откровенность, появится полностью сформировавшийся гадёныш, — не сдержался я. — Потому что он с детства привык им быть.

— Разумное дополнение, — усмехнулся Хаванский. — Но дело в том, что Роман — достаточно адекватный юноша. Выверты сознания со всеми паскудными поступками происходят лишь в первую неделю после вливания Дара его сумасшедшего брата. В остальное время мы с ним серьёзно занимаемся, и никаких психологических отклонений не наблюдается. В адекватном состоянии Роман сам переживает за собственные поступки, но готов смириться с трудностями, так как понимает, ради чего страдает вся наша семья. Правда, люди чаще всего запоминают негатив. А его действительно много.

Но вскоре всё изменится. Ещё несколько вливаний, и я полностью опустошу неразумного сына. Превратить его в полноценного человека, увы, не получится, но он хотя бы сможет существовать без боли.

— Жёстко вы живёте…

— Жестоко, — поправил меня князь. — Приходится расплачиваться близкими людьми ради высших целей, ради всего человечества. Иного способа подготовить Ферзя, к несчастью, нет. Раньше им всегда был самый сильный — император. А теперь мы противостоим ему самому.

— Хм… — я встал со стула, одёрнул пиджак и произнёс. — Ярослав Олегович. Примите мои искренние извинения и соболезнования.

— Принимаются, — кивнул Хаванский. — Приятно, что вы оказались разумным человеком. Я бы даже сказал: не по возрасту разумным, так как молодёжь часто думает эмоциями и слишком категорична. Но проблемы это не отменяет. Мой сын реально лучше всех подготовлен на роль Ферзя, и не считаю целесообразным менять его на другого кандидата.

— Кто лучше, узнаем, как только Рома войдёт в полную силу, — пояснила Ярина. — Но поверьте, что Родион способен удивить. К тому же имеет опыт. И не просто боевой, а… Некоторые тут ещё не в курсе, но Булатов совсем недавно в одиночку уничтожил двух демонов. Причём одного из них прямо в Преисподней.

— Двоих⁈ И я об этом узнаю последним⁈ — недовольно произнёс Хаванский. — Чего ещё не знаю? Я как один из претендентов на престол Росс…

— Вот именно! Как «претендент» и «один из»! — прервала его Алтайская Ведьма. — Если станешь императором, вот тогда и будешь командовать. А пока что не стоит.

Тут же завязался жаркий политический спор, в котором приняли участие все, кроме меня. Я же тихо сидел и наматывал на несуществующий ус обрывки информации.

Получается, пока претендентов на корону трое.

Беда, он же князь Ярин. Считает, что после уничтожения Тёмного Князя должен быть во главе страны именно боевой командир, способный противостоять неизбежному в первые годы хаосу. Также думает и полковник Краснов, поддерживающий кандидатуру командира «Шелеста».

Противники Беды утверждают, что не имеющий потомства князь Ярин не подходит на роль императора, так как после его смерти опять начнётся неразбериха во власти.

Второй кандидат: князь Аничков. Он считает важным не только боевой и сыскной опыт, но и своё родство с императорской фамилией. То есть будет соблюдена преемственность.

По каким-то неизвестным мотивам на его стороне Алтайская Ведьма. А вот Беда с Хаванским не согласны с тем, что стоит оставлять во главе страны скомпрометировавший себя Род. Ведь скрыть причину, почему Николай Четвёртый погиб, вряд ли получится. Это не мелкого дворянчика, выросшего в Тёмного Князя, уничтожить! Возникнут вопросики у народа. А вслед за вопросами и недоверие.

Князь Хаванский признаёт необходимость боевого опыта, но, по его разумению, Российской империей должен править не солдат или сыщик, а финансист, способный удержать от падения в пропасть экономику страны. К тому же его сын Роман, став самым сильным из всех одарённых, получит возможность основать новую мощную императорскую династию, передавая свой незаурядный Дар потомству. В этом его поддерживает граф Мозельский.

Жаркий, явно далеко не сегодня начавшийся спор продлился около часа. Распалившиеся оппоненты выстреливали с пулемётной скоростью доводы и контрдоводы. Я же думал, чью сторону потом принять. Чью-то ведь обязательно придётся, ведь не зря же меня не выпроводили из бункера.

Наконец-то «кандидаты в цари» и их «предвыборные команды» выдохлись.

— Время, господа, — посмотрев на часы, произнесла княгиня Ярина. — Всё же не стоит надолго выпадать из поля зрения людей Тёмного Князя. — Родиона Булатова я вам представила в полном объёме. Он тоже теперь имеет представление о наших делах. От себя могу добавить, что хоть и хочу видеть Ферзём именно Родиона, но и Романа Хаванского не откидываю в сторону. Против такого противника, как Павел Четвёртый, нужно разработать схему боя с двумя Ферзями.

— Сложно, — признался Беда. — К тому же для смертоносного решающего удара по Тёмному Князю необходима энергия всей группы. Распылять её на двоих нецелесообразно. Но я подумаю и в архивах пороюсь. Может, найду похожие варианты.

— Да, — кивнул Хаванский, — Родион лишним не будет в любом случае.

— Поддерживаю и Булатова, и идею с двумя Ферзями, — выразил своё мнение Аничков. — Но пока чисто гипотетически. Для окончательных выводов слишком мало информации. К тому же… Пожалуй, я сам отвезу Родиона. По дороге обсудим с ним некоторые щекотливые моменты.

— Хочешь перетянуть на свою сторону? — недовольно скривился Хаванский. — Не рано ли начал?

— Нет, Ярослав. Это личное. Касается отношений с моей дочерью.

— Мне показалось, что у Булатова что-то намечается с моей Ириной, — задумчиво произнёс граф Мозельский. — Мальчик крутит интрижки сразу с несколькими нужными девочками? А? Родион?

— Не кручу, — честно признался я. — Свой сердечный выбор уже сделал. А вот дочерей ваших в команду прикрытия хочу взять. И не только их. Для этого мне нужно попасть преподавателем в Академию. Буду производить отбор молодняка.

— Это мы уже слышали. Поможем, — продолжил Аничков. — Но насчёт дочери поговорить всё равно хочу.

В загородный особняк князя мы приехали нагло, прямо в его большой и роскошной машине. С нами увязалась и Алтайская Ведьма. Всю дорогу ни один из них не проронил ни единого слова. Я тоже молчал, пытаясь понять, на какую тему собирается крутить меня Аничков. Видимо, на очень серьёзную, раз Ярина тоже с нами.

Мы прошли по длинным роскошным коридорам к явно бронированной двери. Комната оказалась подстать ей, напоминая своим убранством ту камеру, в которой жил у княгини.

— Здесь нас никто не прослушает, — наконец-то заговорил Дмитрий Максимович. — И, Родион, наш разговор должен остаться в строжайшей тайне. Особенно для Дарьи.

— Понял.

— Ну, раз понял, то… — Аничков тяжело опустился на стул, снова помолчал, явно собираясь с мыслями, и начал свой рассказ.

— Дарья не моя дочь.

— Неожиданное вступление.

— Не перебивай, пожалуйста. Примерно двадцать лет назад, когда аура императора уже давно и бесповоротно приняла очертания Тёмного Князя, Павел Четвёртый имел интрижку с одной достаточно знатной дамой… С моей будущей женой. Мы тогда были уже помолвлены. В результате этих отношений она и забеременела.

— Да какая там «интрижка»! Давайте всё называть своими именами! — хмыкнула Ярина. — Павел просто взял девушку под ментальный контроль и попользовался несколько дней, пока та не надоела. Тут уж о примитивном изнасиловании говорить приходится.

Я тогда уже внимательно отслеживала все телодвижения Тёмного Князя и через подкупленных докторов узнала о беременности раньше всех. Ребёнок, рождённый от твари — это опасно! Тем более от такой могущественной твари!

Первой мыслью было убить и плод, и будущую мамашу. Ведь когда начнётся Великое Размытие, Тёмный Князь обязательно возьмёт под контроль свою дочурку, обладающую серьёзнейшим Даром. Нам такие сюрпризы ни к чему. Потом подумала и решила, что девочку всё же стоит сохранить. Хотя бы до раскрытия Дара. Возник интересный план.

Разговор и с беременной невестой, и с рогатым женишком получился тяжелейший. Особенно с женщиной. Но в результате оба согласились на то, чтобы скрыть от Павла будущую наследницу. Ну а через семь месяцев в семье Аничковых родилась недоношенная девочка. Дашей, как понимаешь, её назвали.

Когда у Дарьи начались первые месячные и стал проявляться Дар, я увидела интересную картину. Ничего поганого по наследству от настоящего отца к девочке не перешло. Более того! Она имеет явный иммунитет ко всякой грязной энергии! К радости родителей, я приняла решение сохранить ребёнку жизнь. Такая одарённая может сильно пригодиться.

— Да, — согласился Аничков, — радости не было предела. Я уже давно воспринимал Дашу как свою родную дочь. Да и с мамой её мы реально стали не только соратниками, но и близкими людьми. Правда, родить больше ни разу не смогла… Каждый раз были выкидыши на одном и том же сроке развития плода. После последнего я остался вдовцом.

— Испоганил её Павел, — пояснила княгиня. — Впрочем, покойная императрица тоже родить никого так и не смогла. Видимо, что-то там сложилось в правильном, неизвестном Тёмному Князю порядке, раз невеста Дмитрия понесла от этой твари. И больше таких условий не возникало.

Но это всё лирика. Продолжу дальше. Несмотря на полную чистоту Дарьи, оставалась угроза, что через родную кровь её Дар почувствует Тёмный Князь. Мимо такого подарка он точно не пройдёт! Поэтому пришлось ставить девочки серьёзные блоки, изменяющие ауру. Заодно она многое позабыла. Меня, например, и все те тайные обследования, которые производились с ней. К сожалению, за блоками сидят и истинные возможности Даши. Хотя даже то, что мы оставили, внушает уважение.

Дашка — одарённая уровня императора! Жаль только, что этот Дар нельзя использовать против него: Тёмный Князь во время битвы быстро возьмёт родную кровь под контроль. Последствия этого непредсказуемы, но ничего хорошего ожидать не приходится.

Как только Тёмного угробят, можно без риска снять блоки. Представляешь, Родион, какая из Дарьи императрица получится?

— Значит, ради неё вы влезли в эту королевскую гонку? — поинтересовался я у Аничкова.

— Именно, — согласился он. — Пусть и не под своей истинной фамилией, но Дарья продолжит императорский род, делая его сильнее в потомках. Светлана Кузьминична утверждает, что дети и внуки Даши тоже будут иметь иммунитет от Преисподней, а значит, ситуация с Павлом больше не повторится. Нет повода не верить многоопытной Алтайской Ведьме.

Я же отойду от власти, когда дочь прочно встанет на ноги и наберётся необходимого опыта. Но эту тайну мы скрываем ото всех. На случай неожиданного провала любого из нашей группы заговорщиков. Да и не знаю, честно говоря, как Хаванский или внук Светланы Кузьминичны отнесутся к подобной аномалии.

— Зачем же тогда мне говорите?

— Всё просто, Родион. Нам необходим незаметный телохранитель для Даши.

— Это я-то незаметный⁈

— Да. Ты слишком яркая, вызывающая фигура, чтобы кто-то мог подумать о том, что я тебя нанял. К тому же, играя при императоре роль ищейки, вынюхивающей следы Тёмного Князя, я давно подставил тебя, как одного из претендентов на этот непочётный титул.

— Спасибочки!

— Не за что, — как ни в чём не бывало ответил князь. — Второй кандидат — это Мозельский. Так что компания у тебя неплохая. Достойная, я бы даже сказал. Но это ещё не всё. Да, ты должен оберегать Дарью. Но если вдруг по каким-то причинам до неё доберётся Павел, то… Убей.

— Его?

— Дарью. Она одновременно является и надеждой Российской империи, и потенциальным страшным оружием в руках наших врагов.

— Желательно отрубить голову, а ещё лучше: тело сжечь, — добавила Алтайская Ведьма. — Не только мы с мертвяками работать умеем. Готов на такое?

— Только если буду полностью уверен, что княжна под контролем Тёмного, — сразу же пояснил я. — Без серьёзных доводов рука не поднимется.

— Это нам и надо, — вздохнул Дмитрий Максимович. — И ещё… Не привлекай Дарью к своим авантюрам. Есть опасения, что подобные акции могут серьёзно повредить её защитные блоки. Я был категорически против участия дочери в захвате усадьбы с демоном. Светлана Кузьминична настояла. Пусть и с неохотой, но доверился ей. В первый и в последний раз!

— Жаль. Думал привлечь Дашу в отряд прикрытия.

— В него можно и нужно. Когда начнётся Великое Размытие, ни у кого не будет возможности остаться в стороне. Тут уж деваться некуда. Так что пусть тренируется. Даже в небольших операциях участвует для приобретения необходимого боевого опыта. Но вот в более серьёзное не втравливай. Не время…

— Принято, Дмитрий Максимович. Но у меня есть ещё один важный вопрос. Он касается немного иной темы. Кто руководит криминальными людишками и тварями в столице? Император?

— Частично. Павел, естественно, контролирует большую часть преступного мира, и все твари находятся под его присмотром. Но граф Мозельский и полковник Краснов свою организацию создали исключительно из людей. В противовес императору. Чтобы Тёмный Князь не смог организовать сильную армию из бандитов. Когда необходимость в криминале отпадёт, в столице будет произведена серьёзная чистка. А пока что приходится заниматься очень неблаговидными делами. Иначе никак.

— Ничего себе! — искренне удивился я. — Ладно Мозельский! Но Краснов⁈ Славненько второй человек столичной жандармерии служит! А ведь такой правильной «овечкой» прикидывался! Вот и верь после этого людям.

— Не наговаривай на полковника. Его праведная натура уже волком воет от всех этих грязных делишек. Боюсь, скоро может сорваться Юрий Евдокимович. Он чуть ли не минуты считает до Великого Размытия, чтобы наконец-то устроить разборки с криминалом.

Кстати, и в иных силовых ведомствах наши люди служат на достаточно высоких, хотя и не главенствующих постах. Тоже свои незаконные гешефты мутят. Правда, пока используем их втёмную. Каждый считает, что участвует в очень секретной операции, которой чуть ли не сам государь руководит. О как, Родя!