Кафедра-3

Глава 27

Встретились с Дарьей уже на следующий день. Получив мою записку о необходимости очень важного и безумно срочного разговора, она просто сбежала из Академии через чёрный вход, оставив «с носом» надсмотрщиков, приставленных отцом. После этого не стала ничего выдумывать, а без лишних затей заявилась ко мне домой.

— Быстрое решение, — открыв дверь и увидев встревоженную Аничкову, прокомментировал я такой неожиданный визит.

— Вообще-то я рассчитывал, что позвонишь, и мы спокойно договоримся о встрече.

— К чёрту всё, Родион! Что случилось⁈

Пересказал ей разговор с князем Аничковым и Алтайской Ведьмой. Дарья была удивлена не меньше моего, узнав свою истинную родословную.

— И что нам теперь делать? — спросила она.

— Нет, Даша. Не нам, а тебе, — пояснил свою позицию я. — Ты должна определиться с тем, готова ли связываться со всем этим политическим геморроем. И уже после твоего решения начнём что-либо планировать.

— Конечно, готова, — не задумываясь, ответила она. — Почему я должна отказываться от трона Российской империи?

— Ты бы для начала спокойно всё подумала, взвесила, — попытался я образумить девушку от скоропалительных выводов. — Всё же это…

— Чушь! — перебила меня Дарья. — Ты помнишь, кем была ликвидатор Миа? Дальней родственницей самого Вечного Императора! Поэтому власть и принятие власти у меня что раньше в крови были, что сейчас. Правда, в новом теле уже нет чувства высокомерия, так как больше себя частичкой Божественного не ощущаю. Но и трон меня не пугает. Главное: поучиться, подготовиться правильно к тому моменту, когда опущу на него свой зад.

— Понял мысль. Тогда, «принцесса», тебе нужно идти в княгине Яриной и раскрыть перед ней тайну перемещения в иное тело. Как это сделал я.

— Зачем, Родион?

— Затем, — пояснил я, — что с тебя необходимо будет снять блоки. С ними твой Дар развивается очень убого. К тому же у Алтайской Ведьмы есть замечательная экранируемая комната, в которой можно будет спокойно провести энергетические техники по сокрытию твоего Дара от Тёмного Князя. Надеюсь, что ты их ещё не забыла?

— Опасно, Родион, — нахмурилась Дарья. — И первое опасно, и второе. А вдруг Ярина, узнав, что я не являюсь землянкой в полной мере, решит избавиться от подобной гипотетической наследницы трона? К тому же, я никогда не замыкала свою энергию в обособленный контур. Чисто теоретически помню, конечно, но ведь процедура сложная и больше суток на неё уйдёт. Тут без наставника лучше не рисковать.

— Я буду твоим наставником. Проконтролирую. А с Яриной? Это уже моя забота.

— Как скажешь, — явно без радости согласилась Аничкова. — Тогда нужно будет и отцу рассказывать. А он…

— Ему ни в коем случае нельзя! — категорично заявил я. — Если он реально воспринимает тебя как родную дочь, то, узнав, что в теле Дарьи поселилась иная особа, может стать непредсказуемым фактором. И так цепочка непростая вырисовывается с твоей родословной и удочерением.

— Ну, хоть на этом спасибо, Родион. Но отец не дурак, поэтому рано или поздно у него обязательно появятся неудобные вопросы.

— Фигня, мадам Аничкова, — парировал я с улыбкой. — Я же ведь теперь твой чуть ли не официальный телохранитель и командир в одном лице. Поэтому наши встречи будут являться нормой. Ну, а со всеми сложными вопросами перенаправим взволнованного папочку в Алтайской Ведьме. Она уж точно за столько лет научилась отбрыкиваться. Так что извини. Чай не предлагаю. Сейчас позвоню княгине и попытаюсь прямо сегодня напроситься к ней в гости. Вместе с тобой, разумеется.

Ярина удивилась моему звонку. Сначала попыталась послать на хутор, решив, что мне интересны Вера и Дунька. Но услышав, что всё намного серьёзнее и с какой гостьей собираюсь прибыть, резко изменила свой настрой.

Так что в скором времени мы с Дашкой предстали перед Алтайской Ведьмой, находящейся в крайней степени раздражения.

— Чую, с недобрыми вестями ко мне припёрлись, — заявила она, даже не сделав попытки поздороваться.

— Наоборот, Светлана Кузьминична, — как можно бодрее ответил я. — Хотим порадовать вас одним занимательным рассказом. А то всё вы да вы меня ими потчуете. Хотите узнать, как мы на самом деле познакомились с княжной Аничковой? Правда, тогда она ещё не была княжной, а… Да пусть лучше Даша всё сама и рассказывает. Мне самому занятно будет послушать, как эта знаменательная встреча выглядела со стороны.

— Не хочу. Очень не хочу ничего слушать. Только всё равно придётся, — вздохнула старая княгиня. — Ведь не с пустобрёхством же вы заявились.

Первый и последний бой между ликвидаторами Сидо и Миа Даша рассказала достаточно подробно. Почти нигде не соврала. Правда, упустила момент своего фиаско от обыкновенного стула. По её словам: «Битва была почти равная, и лишь подлый приём Ликвидатора Сидо, уже почти превратившегося в тварь, заставил проиграть.».

— Стоп, на этом хватит, — приказал я Аничковой, абсолютно не желая, чтобы она рассказывала о дальнейших подробностях. — После той битвы душа ликвидатора Миа отправилась вслед за моей и оказалась в теле княжны Аничковой.

— И я не убивала её, — на всякий случай пояснила Даша. — На тот момент княжна из-за активированной запрещённой пентаграммы и тяжёлых наркотиков уже почти погибла как личность. Мне, наоборот, пришлось спасать тело от смерти.

— Вот ведь сука лядцкая… — только и смогла проговорить Алтайская Ведьма.

После этого молча встала, открыла один из многочисленных шкафчиков в своём кабинете, достала какую-то бутыль с бесцветной жидкостью и прямо из горла сделала несколько глотков.

— Очередное успокаивающее зелье? — специально поинтересовался я, чтобы немного сбить сильнейшее эмоциональное напряжение, повисшее в комнате.

— Спирт, — резко выдохнув и передёрнув плечами, через несколько секунд отмерла Ярина. — Остальное мне сейчас не поможет. Князь Аничков в курсе?

— Нет.

— Хоть что-то хорошее. Даже рта при нём не раскрывайте на эту тему! И, как понимаю, не просто «порадовать» старушку пришли. Мыслишки какие-то в своих головах принесли?

— Есть такое, Светлана Кузьминична. И зря вы за спирт схватились. Тут шампанское более к месту пришлось бы.

— Не вижу пока ни единого повода для праздника.

— Это временное явление.

Быстро пересказал все планы на Дарью, заодно объяснив, что с установками, частично блокирующими Дар, её прокачка до добра не доведёт. В любой момент блоки могут сами слететь, так как настраивались немного на другую по своим энергетическим параметрам личность.

— Подумаю. Крепко подумаю, — произнесла Алтайская Ведьма после моего достаточно длительного монолога. — Но чуть позже.

— Спасибо, Светлана Кузьминична. Только это ещё не всё.

— Как⁈

— Нужна помощь с есаулом Кудрявым и Витькой Голоноговым.

— Они что⁈ ТОЖЕ⁈ — явно находясь на пороге сердечного приступа, от изумления округлила глаза бедная женщина.

— Слава богу, нет. Просто необходимо рассмотреть способы нетривиальной прокачки обоих.

— Уф… Не пугай меня больше, Родя. Чуток повременим с ними. Сейчас бы с Веркой разобраться. Ну и с Дунькой тоже потрудиться придётся.

— Как себя Вера чувствует?

— Нормально. Готовится. Через сутки постараюсь что-то путное из неё сделать. А теперь сгинь с глаз моих! И готовься завтра в Академию к ректору ехать. Разговор с ним намечается сложный. А ты, Дашенька, останься. Нужно тебя по-новому осмотреть.

Князь Дмитрий Максимович Аничков уверенно вышел из императорского дворца. Весь его вид излучал хорошее настроение и уверенность в завтрашнем дне. Но как только князь сел в личный автомобиль, сразу изменился: лицо его резко осунулось, фигура сгорбилась.

— Домой, Ваше Сиятельство? Или куда ещё прикажете? — поинтересовался водитель.

— К княгине Яриной вези. И не тревожь в пути пустыми разговорами, как ты это любишь делать. Утомился я что-то… Сильно утомился.

— Есть, не тревожить! Не извольте беспокоиться, мигом домчу.

Водитель не соврал, и вскоре князь Аничков очутился в одном из удобных кресел дворца Яриных.

— Что, Дима? Совсем худо? — с сочувствием поинтересовалась у гостя Алтайская Ведьма.

— Худо, Светлана Кузьминична. И раз от раза всё хуже и хуже становится. Павел обретает силу Тёмного Князя не по дням, а по часам. Аудиенция всего лишь полчаса продлилась, но после неё чувствую себя полудохлой развалиной. Боюсь, скоро противопоставить этой твари ничего не смогу.

Не пора ли мне «геройски погибнуть» и на время затаиться? Иначе Павел до моего разума обязательно доберётся. Мало того, что стану его марионеткой, так ещё и вам несдобровать.

— Пойдём-ка гляну, что там в твоей голове от блоков осталось.

В специально оборудованной комнате Алтайская Ведьма усадила своего гостя в центр большой пентаграммы, которую тут же активировала. Потом сама зашла в неё и положила обе руки на голову Аничкова.

— Держится защита, — через пять минут вынесла свой вердикт Ярина. — Но потрёпана сильно. Я немного освежила её, так что на месяцок-другой должно хватить. Но ты прав: пора готовиться исчезнуть из столицы. Только вот не нравится мне идея с мнимой смертью. Сложно после воскрешения доказать будет, что не мертвяк. А коль хочешь на престол, то репутация ни единого пятнышка не должна иметь. Давай-ка лучше на тебя покушение устроим? В результате его выживешь, но весь израненный на воды лечиться отправишься. В Ессентуки, например?

— Покушения не надо, — возразил Аничков. — Моментально серьёзнейшее расследование устроят. И есть опасность, что копать будут там, где нам совсем не надо. Подготовлю несчастный случай. Сам подготовлю, так как в чужие руки свою жизнь отдавать не хочу.

— Ну, или так, — согласилась княгиня. — Зачем государь вызывал?

— Голову в очередной раз задурить попытался. А потом начал выспрашивать, как обстоят дела с набором в отряд прикрытия, что должен во время Великого Размытия тела Ферзя и его напарников охранять.

— Странно. Основной отряд не собран, а он уже о прикрытии думает. Обычно всё наоборот.

— Да, Светлана Кузьминична. Но это всё игры. Я в очередной раз заикнулся об основном отряде, только Павел сказал, что он его уже почти подготовил сам… Естественно, с собственной персоной в роли Ферзя. Я как бы тоже в отряде. Но больше ни одного имени не называет, объясняя это повышенной секретностью. Мол, когда придёт время, все соберёмся в единый кулак. А пока что рано.

Только я уверен, что никого нет. Незачем Тёмному Князю против себя команду готовить. Или есть уже отряд, но он будет выступать на стороне Преисподней. Не зря же Павел зачастил с инспекциями по различным городам. Видимо, хочет быть уверенным на сто процентов, что к противостоянию с ним никто подготовиться не сможет. Заодно и рекрутов набирает.

— Согласна, — кивнула княгиня. — Павел Четвёртый развил кипучую деятельность. Честно говоря, не знай я, что это за тварь, сама бы поверила в искренность императора.

— Кипучую, но абсолютно бестолковую деятельность, — поправил Аничков.

— Вот то-то и оно. Ты чего ему наплёл в ответ?

— Да уж наплёл, Светлана Кузьминична. Даже списки предоставил.

— Какие списки?

— Будущих охранников тела Ферзя, разумеется.

— Почему я о них до сих пор ничего не знаю? — нахмурилась Алтайская Ведьма.

— Потому что они — пустышка полная. Вернее, не совсем пустышка. Я предоставил список достаточно сильных одарённых с боевым опытом. Но все эти люди — преступники и отбывают пожизненные сроки в специальных тюрьмах за тягчайшие поступки.

Сославшись на всё ту же самую секретность, я начал доказывать Павлу Четвёртому, что на самом деле среди них уголовников нет и осуждены все до единого для прикрытия. Мол, не станет Тёмный Князь искать по тюрьмам тех, кто в скором времени будет ему противостоять.

— Хитро, Дмитрий. Тёмный перед Великим Размытием обязательно их уничтожит, от греха подальше. Таких не жалко, — удовлетворённо произнесла Ярина. — Только видимость подготовки всё же сделай.

— Уже «тень на плетень навожу», — слегка оскорблённо пояснил князь. — Вы меня совсем за несмышлёныша не держите. Не мальчик давно.

— А у меня только что доченька твоя была. Да не одна, а с Родионом Булатовым.

— Поясните, княгиня.

— Плохо дело с Дашкой твоей, — начала выдавать заранее заготовленную сказочку Алтайская Ведьма. — Наши с тобой блоки сильнейший Дар внутри размывает. Девчонка начинает кое-что вспоминать. Пока что во снах и сама не понимает их значения. Но…

— А при чём здесь Булатов? — прервал княгиню Аничков.

— При том, что она ему сама об этих снах рассказала. Родион сразу же её в охапку и тайно ко мне привёз.

— Чёрт… И что же нам теперь делать? Учти! Свою дочь убивать не дам! Просто не смогу! Да! Даша не моей крови, но от этого не менее родная!

— Успокойся, Дмитрий. Есть вариант. Запитаем её Дар на того же самого Булатова. Схема сложная, но работоспособная. Так что и без блоков в голове доченька твоя спокойно жить… Не только жить, но и воевать сможет!

— Вы уверены, Светлана Кузьминична?

— Абсолютно. Но тебе придётся «ослабить вожжи», так как на какое-то время Дарья будет полностью принадлежать Булатову.

— Хорошо… — немного подумав, согласился князь. — Только не кажется ли вам, что Родиона становится слишком много? Возник как чёрт из табакерки и буквально за полгода стал везде незаменимым звеном? Радоваться вроде бы надо, что такой сильный одарённый в нашей команде появился, но настораживает меня Булатов. Ох, как настораживает! А что, если он…

— Родька не от Тёмного. Уверена, — перебила Ярина. — А то, что вот такие неожиданные подарочки прилетают? Покопайся внимательно в хрониках прошлых Великих Размытий. Всегда во время них появляются странные личности, несущие в себе определённые таланты, помогающие победить Преисподнюю. Это не случайность. Видимо, Высшие Силы, наши Хранители на небесах, дают нам шансы противостоять поганым. Остаётся лишь не упустить эти шансы, правильно воспользоваться ими.

— Быть может. Что ж, Светлана Кузьминична. В вашем опыте нисколько не сомневаюсь. Делайте, что посчитаете нужным.

С утра я был при полном параде. Внимательно оглядел себя в зеркало. Изменился Родион Булатов за последние полгода. Взгляд властный, прямой. Осанка человека, привыкшего командовать, а не идти на поводу у других. Фигура, правда, стала чуть менее объёмной, но вместо чрезмерно раздутых от бессмысленных тренировок мышц появилась жилистость, присущая настоящим бойцам. Пожалуй, легко могу сойти за потомственного аристократа, а не студентика, пытающегося заработать первый баронский титул.

Явившись в Академию, сразу прошёл к ректору графу Вольдемару Владимировичу Горенёву.

— Присаживайтесь, господин Булатов, — грустно посмотрев на меня, произнёс ректор. — Признаться, идея с экспериментальным преподаванием не вызывает у меня радостных чувств. Но её продвигают ТАКИЕ люди, что отказаться не могу. Почти не могу. Да, у вас хорошие перспективы и успеваемость по всем предметам.

Есть письменное поручительство от внезапно заболевшей и надолго выбывшей из нашего коллектива профессора кафедры Лингвистики Гладышевой. Есть подтверждение от преподавателя Боевой кафедры, который искренне считает, что вы освоили его науку на уровне, а то и выше выпускного курса.

— Отрадно слышать, — с улыбкой ответил я, — что такие уважаемые люди настолько высоко оценивают мои способности. Но от себя хотел бы добавить, что по знаниям Исторической кафедры у меня есть небольшие пробелы. Без отрыва от преподавания обещаю устранить их в течение нескольких недель.

— Приятно, что вы сами указали на этот недостаток. Три недели вам хватит?

— Вполне. Могу заниматься экстерном.

— Значит, в конце месяца готовьтесь к аттестации по истории. Знания третьего курса буду проверять лично.

— Извините, — пояснил я, — но вы меня не совсем правильно поняли. Я говорю о пробелах не только за третий, но и за четвёртый курс.

— Не слишком ли самонадеянно, Родион Иванович? Я люблю, когда люди отвечают за свои слова.

— Я тоже, Вольдемар Владимирович. Поэтому старюсь попусту не разбрасываться ими.

— Значит, на том и порешим. Ровно через три недели вы в этом кабинете докажете мне, что я был неправ, считая авантюрой ваше несуразное назначение. Иначе не посмотрю на ваших высокопоставленных покровителей из Министерства образования и вышвырну с позором с преподавательской должности.

— Справедливо. Приму любое наказание как должное.

— Тогда, Булатов, пока больше говорить не о чем. И… А почему вы не на занятиях? Ваша кафедра уже обосновалась в аудитории и ждёт своего преподавателя. Негоже начинать свою деятельность с опозданий!

— Прямо сейчас?

— А вы думали, — ехидно спросил ректор, — что я вам создам тепличные условия?

— Спасибо за доверие, Вольдемар Владимирович! — выкрикнул я, вылетая из ректорского кабинета.

В класс вошёл с чувством сильнейшего волнения. В моих двух жизнях было многое, но вот такое случилось впервые. Смогу ли? Потяну ли всю ту ответственность, что сам взгромоздил на свои плечи?

Встав около доски, окинул взглядом притихших сокурсников. Вернее, теперь уже моих студентов. Несколько десятков пар глаз с недоверием и лёгким удивлением уставились на того, кто совсем недавно сидел рядом с ними за одной партой. Внезапно, как всегда это случается со мной во время боя, нерешительность и волнение улетучились.

— Добрый день, кафедра Лингвистики! Я ваш новый преподаватель Родион Иванович Булатов! Впрочем, представляться смысла нет, — уверенно проговорил я. — Начинаем наше занятие! Открыть учебники. Начнём с повторения пройденного!

— Ущипните меня… — в полной тишине раздался ошарашенный голос одной из студенток. — Вот тебе и «Родя»…

КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ КНИГИ.

Друзья! Благодарю вас за чтение, поддержку! За все лайки, награды и комментарии! До НГ обязательно начнётся выкладка четвёртой, по моим расчётам последней части серии «Кафедра». Надеюсь, всех вас снова увидеть на ней!