Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 7

Глава четырнадцатая

Доставка Анны в Полночь прошла с шероховатостями, и единственное, чем я себя утешал — всё могло сложиться гораздо хуже. Кас, обратившись в баньши, добралась до механической мастерской по воздуху за считанные минуты. Затем, мобилизовав Адель и Хаггу, она воспользовалась правом кастеляна и воззвала к Полуночи напрямую, чтобы та направила её к заблудшим душам. Раньше Кас обращалась к этому праву только чтобы отыскать меня, но сейчас ситуация сложилась исключительная. Таким образом, трио спасательниц добралось до Анны и Геннадия на добрых пятнадцать минут раньше моего отряда, а умница Хагга по дороге захватила трёх подвернувшихся мимиков, пообещав им персональный пир за труды.

Обещание пришлось исполнять мне, но я был не против. Пригодились запасы змеиного и жабьего мяса, собранные в карман для материалов, и зубастые наёмники остались весьма довольны.

Помощь подоспела не просто вовремя, а в самый последний момент. Геннадий в принципе не владел боевыми заклятиями, и был слишком измучен после телепорта, чтобы даже уйти в невидимость. Анна призвала Бенедикта и сражалась изо всех сил, но тоже потратила ранее слишком много энергии. К тому же, им не повезло угодить на участок неподалёку от логова ржавых дуллаханов, а затем разбудить почти всех разом.

Возможно, Полночь воскресила бы своего эмиссара в собственных стенах, но без гарантий. В хрониках вечных замков существовали прецеденты, в основном — со знаком минус. Геннадия бы точно никто не спас, разве что его душа после смерти осталась бы в распоряжении Полуночи.

— Это… большая честь, — слабо улыбнулся он. — Но, боюсь, из меня даже не вышел бы приличный слуга.

— Не наговаривайте на себя, — спокойно сказала Кас, с ноткой сочувствия. — Вы могли быть возвращены и с честью служить Полуночи много столетий.

Возвращать, видимо, предполагалось мне, предварительно подобрав подходящую комнату и должность. Хотя Кас, кажется, забыла, что Полночь в последнее время не нанимала слуг-мужчин, так что сперва требовалось решить и этот вопрос.

Геннадий не нашёл, что ответить — видимо, переполненный чувством благодарности.

Но сильнее всего инцидент повлиял на Анну. Когда ржавые монстры обступили её со всех сторон, а помощь ещё не подоспела, ей явилось откровение.

— Кошмар… он позвал меня, — рассказывала она, крепко вцепившись в мою руку, пока мы возвращались назад. — Он открыл мне, как войти в него, чтобы спастись, сохранить жизнь. Я… я могла сделать это прямо там, в любой момент.

— Почему не сдела-ла? — уточнила Адель.

— Потому что погружаться без подготовки — это попросту самоубийство, — нервно усмехнулась Анна. — Кошмар не хотел меня спасти, он просто… воспользовался нашей связью, чтобы сожрать меня лично. Шанс, что я выживу, был ничтожен. А здесь… здесь я знала, что Вик придёт за мной.

Кас не стала уточнять, что первой за Анной пришла она. В конце концов, спасательная операция была нашим совместным предприятием, а проходить и пролетать сквозь стены я пока не умел.

Все остались живы. Но почему-то я всё никак не мог спокойно выдохнуть.

Следующие три ночи пронеслись как в тумане. Финальный этап подготовки похода к Авалону почти не требовал моего участия, так что я старался очистить как можно больше территории, используя силу, дарованную Полуночью. Запутанный коридор, зал следом за ним, почти всё пространство вокруг литейной — та ещё восстанавливалась, но с очищенной ключевой комнатой процесс шёл гораздо легче. Я чувствовал, как мой замок вздыхает от облегчения каждый раз, когда прирастает очередным помещением и коридором, пусть и побочным. Эхо этого облегчения прокатывалось и по мне, но только эхо.

В промежутках между очищением я тренировал драконят и наставлял их на случай, если наше с Кас возвращение пройдёт не в назначенный срок. За старших в Полуночи оставались Луна, Кулина, Терра и Адель — к ним всегда можно было обратиться за советом. С базовыми угрозами вроде внезапного нашествия враждебных теней могла разобраться гвардия и Жнец. При вторжении через грамотно наведённый портал подключались все активные слуги. Если их не хватало — в бой шли молодые драконы, сжигая любого врага. Ава и Ян уже были не теми малышами, которых Альжалид поймала в ледяную клетку. Но всё-таки, при всей разрушительной мощи им недоставало опыта. Кто-то мог попытаться нагрянуть в замок лишь чтобы похитить юных драконов — и мне всеми силами хотелось избежать подобного сценария.

Хагга теперь отвечала не только за изготовление ловушек — которых она успела смастерить штук пятьдесят — но и за переговоры с мимиками. Теми, разумеется, кто был готов её слушать, а не безмозглыми кусаками. Она передала, что моя репутация среди зубастого сообщества Полуночи находилась на солидном уровне, и была готова попробовать завербовать самых сообразительных. Интеллект отдельно взятого мимика, не слопавшего редкий магический амулет, находился в лучшем случае на уровне шестилетнего ребёнка, но это было гораздо лучше, чем ничего. Одно дело — разрозненные мимики-тени, лишь изредка собирающиеся в стаи, как зубастые книги, другое — сплочённый и обученный отряд.

Кажется, придётся договариваться с ещё одной гильдией мясников для увеличенных поставок жратвы.

В эти ночи и дни я много общался со своими девушками, когда они не были заняты. Помогал Хвое с уборкой урожая плодов и семян, вместе с Кулиной кормил драконят, переносил слитки железа и новых сплавов в кузницу Луны, сортировал с Литой старые книги по изобретённой ей системе. Жизнь в Полуночи бурлила в преддверии большого похода, и я как никогда ощущал её ценность. Полночь была не просто моей вотчиной, владением, обязанностью. Она окончательно стала моим домом, самым родным и желанным, наполненным людьми, которых я любил всем сердцем. Однажды прикоснувшись к неизведанному, я решил нырнуть в него с головой, пусть оно и смотрелось скорее как проклятие. А теперь всего, чего мне хотелось — сделать это место настолько живым и счастливым, насколько это вообще возможно.

Подходящее намерение для тёмного лорда, не так ли? Пожалуй, пора возвращаться к очищению коридоров.

Неудивительно, что к концу каждой ночи я чувствовал себя выжатым лимоном и падал в постель, не раздеваясь, чтобы погрузиться в сон без сновидений. Впрочем, на третий день я проснулся спустя пару часов сна и понял, что заснуть больше не выйдет.

Надо бы набрать книг из библиотеки, чтобы в следующий раз было что почитать.

Я рывком встал с кровати и хмуро направился в тронный зал, где сел на своё законное место и занялся осмотром Райнигуна. Минут через десять меня отвлёк знакомый меланхоличный голос:

— Хозяин Полуночи стережёт покой своего замка даже днём?

— Не знаю, как насчёт хозяина, — проворчал я. — Но его бессонница точно стережёт. Тут бы пригодился твой трюк с щелчком пальцами.

— Ты — фигура слишком высокого полёта. Не сработает, уж точно не в центре твоих владений.

Асфар Риидский подошёл поближе к трону, захватив по дороге самый удобный из гостевых стульев и уселся с видимым комфортом. По его лицу казалось, что он сам спал в сутки не больше пары часов — за счёт вечных мешков под глазами.

— В общей сложности я испепелил трёх обезумевших слуг, — сказал я, со вздохом отправляя Райнигун назад в кобуру. — Не испытываю от этого ни малейшей радости, но факт остаётся фактом. От механика я получил дополнительный заряд ключа, а от сокровищницы и литейной — огромный, жирный… вопрос.

— У замка спрашивал?

— Спрашивал. Это один из автоматических процессов, с элементом случайности. По идее, должен был усилиться Райнигун, но как — не пойму, хоть убей. Я его даже на опознание Арчибальду предлагал — бесполезно, слишком личная вещь. А ведь он его когда-то помогал создать.

— Тогда только проверка на практике, — флегматично сказал Асфар. — Как и в прошлый раз.

— Спасибо, капитан Очевидность.

— Всегда пожалуйста. Замечу, что иногда лучше очевидный ответ, чем в корне неверный.

Асфар встал со стула и подошёл к окну, бесстрастно взирая на день в мире Полуночи сквозь толстое стекло и пелену магического барьера.

— Отсюда много не увидишь, — сказал я. — Если хочешь, ночью проведу тебя на стену.

— В другой раз. Мне достаточно увидеть чистое небо и яркую зелень — на Рииде этого почти не встретишь.

— Сочувствую.

— Благодарю. Но это ещё можно изменить, если начать прямо сейчас.

Я не стал отвечать. Практика показывала, что политики любых миров неохотно глотают экологическую повестку. На Рииде мне ещё бывать не доводилось, но, если судить по упоминаниям тут и там, этот мир держался на волоске от полной катастрофы. Как Асфар планировал менять вещи — неизвестно, пусть как-нибудь расскажет сам, если захочет поделиться.

— Сколько дверей надо открыть, чтобы дойти до лазарета?

— А? — его вопрос застал меня врасплох.

— Двери, — повторил он. — Лазарет.

— Всего две.

— Зарядов ключа хватит?

— Да. Хотя гораздо проще дождаться начала ночи.

— С началом ночи я покину Полночь, — сказал он, как мне показалось — с сожалением. — И до этого хотелось бы хоть немного рассчитаться с долгом. Гроши против драгестола, но моя совесть будет спокойнее.

Я поморщился, а затем встал с трона, слегка потягиваясь. На самом деле гибель механика не просто прибавила один заряд к ключу от всех дверей, она запустила целый процесс, где новые заряды добавлялись со скоростью примерно раз в месяц. Сперва мне казалось, что третий появился после испепеления хранительницы сокровищницы, но потом выяснилось, что их уже на тот момент было как минимум четыре.

— Асфар, — проникновенно сказал я, когда он поравнялся со мной. — Слушай внимательно. Я не беру долги с друзей, даже если бы те были более серьёзными, чем пара сундуков с золотом.

— Десять сундуков.

— Да хоть двадцать. Без тебя я бы не очистил сокровищницу, и с подготовкой Геннадия ты здорово помог. Ты мне ничего не должен, и не обязан задерживаться на лишние полдня.

— Я задерживаюсь ровно на столько, на сколько планировал, — он равнодушно пожал худыми плечами. — И если не в качестве долга, тогда считай мою небольшую помощь обычным дружеским жестом. Пойдём?

Терра крепко спала в своём закрытом гробу, на двух стоящих отдельно кроватях в отгороженной зоне расположились её помощники. Обычно дневной сон в Полуночи был гораздо крепче обычного, но сегодня на нас с Асфаром правила не действовали. Не задавая лишних вопросов, он проследовал в дальний конец лазарета, остановившись у двух женских фигур, лежащих на кроватях в углу. Изящные девушки в полупрозрачных одеяниях выглядели ровно так же, как и в ту ночь, когда посланник Князя в Жёлтом решил преподнести мне их в «подарок». Терра заботилась о них, но дрёма Йхтилла относилась к тому разряду высших проклятий, что нельзя было преодолеть даже с помощью защитных артефактов.

— Схема очень простая, — негромко сказал Асфар, словно боялся разбудить спящих. — В Рииде, Ланге и сопредельных мирах нет отбоя от нищих семей, жаждущих шанса пробиться повыше. Раз в год устраивается большой праздник, театральное представление, в котором участвуют все, лорды и нищие. Когда по окончанию торжества исчезают бедные, но талантливые юноши и девушки, их родители знают, что те добровольно посвятили себя служению Князю. Семьи получают компенсацию, удачу на весь следующий год, а иногда и просто золото. Дети отправляются в Йхтилл. Скажем так, судьба танцовщиц считается одной из самых завидных.

— Оттого проклятье и нельзя снять? — мрачно спросил я. — Из-за «добровольной» основы?

— Как один из факторов. Но «нельзя» — слишком сильное слово. Владыка туманного Йхтилла, вечно правящий под чёрными звёздами, тоже дремлет, и склонен забывать про бесполезных слуг. Как долго они спят у тебя в лазарете?

— Около семи месяцев.

— Хорошо. Самое время.

Асфар не стал чертить магических кругов, произносить или петь заклятия или даже использовать сторонние компоненты. Вместо этого он наклонился к танцовщицам на кроватях и звучно хлопнул над ними в ладоши. Один раз, второй.

Третий.

Обе девушки синхронно открыли глаза и приподнялись на кроватях, в ужасе осматриваясь по сторонам. Но уже через пару секунд — медленно опустились назад, и вновь погрузились в сон.

— Не сработало? — спросил я с досадой.

— Посмотри внимательней.

Я посмотрел — и обнаружил заметные отличия. Дрёма Йхтилла больше напоминала глубокую кому, а теперь танцовщицы сопели во сне, как нормальные живые люди, да ещё и повернулись на кроватях впервые за многие месяцы.

— Проснутся в начале ночи, вместе со всеми, — сказал Асфар. — Мой совет — найди им работу в Полуночи, не отпускай далеко. Князь мог забыть про них, но отметину жёлтого знака из их душ не могу стереть даже я.

— Спасибо. Мне рассказать им, кто их спас?

— Кто? — равнодушно спросил Асфар. — Скорее, «что». Могущество Полуночи, великодушие её хозяина и мастерство целительницы. Уж точно не верный вассал Князя, не способный и помыслить о нарушении Его воли.

— Намёк понят.

Мы вышли во двор, под яркие солнечные лучи, лишь слегка преломленные большим барьером. Асфар зажмурился, подняв лицо к небу, и его вечно усталое лицо впервые за долгое время выглядело умиротворённым. Я же чувствовал, что вполне способен вернуться к себе в покои и снова заснуть — завтра предстояла важная ночь.

— Вик.

— Да?

— Ты должен знать кое-что о месте, через которое ты и твой отряд отправитесь к Авалону.

— Кажется, за последнюю неделю я узнал о нём даже слишком много, — невесело улыбнулся я. — Но любая информация не будет лишней.

— Никто не способен… править миром кошмаров, — медленно сказал Асфар. — Но Князь в нём не пленник и не жертва, а дорогой и желанный гость. И если он может забыть о ничтожных слугах, то об уязвлённой гордости будет помнить вечно.

— Зашибись, — буркнул я. — Мне ожидать его прямо на входе или чуть попозже?

— Если повезёт, он вообще не узнает об этом походе. Ты видел жёлтый знак, но не принял его, отказался от союза и не пил из вод Демхе. У тебя есть шанс проскользнуть.

Звучало, конечно, потрясающе оптимистично. Но хотя бы с нами был Мордред, а он уже проявлял себя в битвах со Знающими. Мои силы тоже возросли, пусть всё ещё не до той степени, чтобы всерьёз противостоять Князю на дуэли. Что-то мне подсказывало, что второй раз он не купится на приём с Оковами Судьбы.

И всё-таки, в измерение кошмаров я отправлялся не один, а это здорово поднимало шансы.

Разумеется, вскоре я пожалел о своём излишнем оптимизме.

…Вокруг вновь царила темнота, пахнущая пылью и нафталином. Не давящая, хоть на том спасибо, но совершенно не та, которую ожидаешь, когда просыпаешься на кровати в любимом замке. Пусть даже и ночью — нет, эта темнота не имела никакого отношения к ночной. Я опять оказался где-то заперт, и это прямо-таки выводило из себя.

ХРЯСЬ!

Дверца шкафа распахнулась с жалобным скрипом, выпуская меня наружу. Что-то было конкретно не так. Незнакомый интерьер — комнатушка, забитая дряхлой, но отчётливо земной мебелью. Отклеивающиеся обои, продавленная кровать с пожелтевшими простынями, рассохшаяся тумбочка с набором старых икон, треснувшее зеркало, остановившиеся часы на стене. И запах, запах очень старого человека, то ли живущего здесь, то ли скончавшегося много лет назад.

Я что, снова телепортировался на Землю? Сам того не заметив? Да ещё и перенёсся не в нынешнюю квартиру, а одну из соседских в своём старом доме? Точно не к бабе Нине, у неё всегда было чисто… А затем я бросил беглый взгляд в окно — и застыл, больше не отводя глаз.

Это была не Земля и не мой город.

Это было его искажённое отражение в первом кластере кошмара.