Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 7

Глава пятая

— Полагаю, ты одержал победу?

Тон моего собеседника был сухим, скрипучим и опасно балансировал на грани ядовитого сарказма. Впрочем, я знал, что он просто не умел говорить по-другому.

— Одержал. Но не сказать, что это было просто.

Своевременное прибытие Мордреда с остальным отрядом, скажем так, несколько разрядило обстановку. Разрядило быстро и качественно, сломив сопротивление иссохших и безголовых за считанные минуты — половина погибла сразу, остальные обратились в бегство. Я впервые видел, чтобы враждебные тени вообще пытались сбежать, но Мордред наводил на них непередаваемый ужас.

А вот кто не спешил сдаваться — так это «босс» литейной, всё ещё исполненный решимости выдворить незваных гостей.

Пока я, а затем подоспевший отряд, возились с вражеским подкреплением, зал вокруг нас окончательно сошёл с ума. Пол уже не дрожал — он трясся так, что на нём было тяжело стоять, с верхних ярусов вниз падало всё, что не было закреплено, а все механизмы, которые могли двигаться — двигались и пытались нас атаковать. К счастью, среди моих соратников слабонервных не водилось, а физическая угроза от обезумевшей литейной была куда ниже угрозы психологической. Пожалуй, сильнее всего происходящее задело Адель — только потому, что хранитель ключевой комнаты активно ломал некогда ценное оборудование. Ей было больно смотреть на это, как профессиональному механику.

Слегка помятый, но всё ещё целый литейный ковш вновь пошёл в атаку — и это было ошибкой. Мордред хладнокровно дождался, пока тот вновь врежется в пол, и ухватился за край одной левой рукой. Из «одержимой» панели управления раздался адский скрежет, и ковш резко дёрнулся вверх… только чтобы остаться на месте. Рыцарь Авалона застыл монументом самому себе, одной рукой удерживая многотонную конструкцию, которая активно пыталась вырваться. В нарушение всех законов физики, без применения магии — по крайней мере, очевидного.

Вследствие чего возникал вопрос — проклятье нежити или нет, как эти ребята вообще могли кому-то проиграть?

Впрочем, на размышления вне битвы времени не оставалось вовсе. Я тут же воспользовался предоставленным Мордредом шансом и вновь запрыгнул на ковш, карабкаясь всё выше и ближе к контрольной панели. Снизу раздался выстрел — и заново потянувшаяся ко мне большая клешня опустилась и повисла, разбрызгивая тёмную масляную жидкость из перебитой пулей трубки. Раздался звук перезарядки, после которого Адель вскинула ружьё снова. Луна и гноллы следили за тем, чтобы к ним с Мордредом никто и ничто не подкралось со спины.

Спустя две минуты, я добрался до цели невредимым. Вблизи стало очевидно, что под влиянием «босса» и без того дышащий на ладан механизм превратился в месиво из погнутого металла, измазанного чёрной жижей. К тому же панель управления воняла так, что я не терял сознание исключительно на силе воли.

Только вот для «босса» литейной ситуация складывалась гораздо хуже.

Когда я вскинул Райнигун, существо из мазута немедленно покинуло металлическую оболочку. Просочилось, стекая на пол и формируя фигуру, отдалённо напоминающую человека.

— Мимик? — предположила Лита, старательно расчерчивая охранный круг на полу. Тот уже многократно превышал по размеру все круги, что когда-либо рисовал я, а плотная рунная вязь внутри покрывала почти всё доступное пространство на каменных плитах.

— Не уверен, — сказал я. — Но он не слился с комнатой, как это сделала хранительница сокровищницы. Скорее мог «вливаться» в подходящие артефакты или механизмы, а затем управлять ими.

— Элементаль, — раздражённо скрипнул Надзиратель. — Вытащенное из своей стихии, оно обезумело в рекордные сроки. Брать его на службу было глупым, поспешным решением. И вот результат — одна из важнейших комнат Полуночи осталась загрязнена на четыреста лет!

— Я это исправил.

— И теперь хочешь, чтобы тебе пели дифирамбы? Это твоя прямая обязанность, лорд Виктор.

— Дифирамбы бы, конечно, не помешали, — усмехнулся я. — К слову, темница так и вовсе стоит загрязнённой… сколько тысяч лет?

— Три с половиной, — сказал он с тенью гордости в голосе. — Но мой домен — исключение. И этот безумный план, что ты затеял…

— Попрошу не шевелиться! — рявкнула Лита, не отрываясь от работы.

Ещё пару месяцев назад Надзиратель выдал бы в ответ какую-нибудь колкость, если не прямое оскорбление. Но сейчас он просто мрачно сгорбился внутри круга, окружённый десятками метров надписей рунным мелом. Каждую пару минут он оглядывался на большие ворота, ведущие в темницу, будто раздумывал — не стоит ли сорваться с места и вернуться туда. За прошедшие три с гаком тысячи лет старик, бывало, выходил за пределы своих владений, но никогда — надолго, и никогда — по такому случаю.

— В общем, не знаю, элементаль то был или нет, но сопротивлялся он от души.

Признаться, я совершил ошибку — наивно полагая, что ошибся враг. Раз он перестал прятаться и решил сражаться в открытую, то стал куда как уязвимей для пуль, верно? Хрен там был. Даже целых два хрена — по одному на каждый выстрел из Райнигуна, которые я виртуозно просадил в первые секунды боя. «Босс» литейной, ныне представляющий из себя гротескную трёхметровую пародию на человека, уклонялся от пуль с плавностью потока воды. Понятия не имею, что ему мешало делать это раньше, но факт оставался фактом — вторая и последняя обойма моего фамильного револьвера могла опустеть раньше, чем я очищу или испепелю этого гада.

Хотя очищение стоило приберечь на тех, кто мог его оценить.

Если бы меня спросили, в чём состояла разница между хранителем литейной и, скажем, Кулиной в её загрязнённой форме, я бы затруднился ответить сходу. Они оба не могли общаться, оба выглядели как чудовища и вполне честно пытались меня убить. Да, Кулина атаковала только после провокации, а вот Луна, к примеру, бросилась в атаку просто так. Ни с одной из них — как и с литейщиком — я не мог поговорить по-человечески. И всё же, разница существовала, пусть её и сложно было выразить словами. Луна и Кулина ощущались, как глубоко больные, но всё-таки разумные существа. Старый механик, хранительница сокровищницы и литейщик — как те, кто потерял остатки рассудка.

Но силёнок, увы, у них от этого меньше не стало!

Отчаявшись попасть в изворотливую тварь с высоты, я спрыгнул на первый этаж, присоединившись к своему отряду.

Издавая громкие хлюпающие звуки и испуская адское зловоние, литейщик пошёл в атаку.

Его удары ощущались как невероятно сжатые струи раскалённого мазута, выпущенные из промышленного насоса под огромным напором. Он наносил их с той же скоростью, с которой уклонялся от пуль, причём не только «руками», но и конечностями, которые выращивал на ходу из случайных точек тела. Я мастерски уклонился от двух атак, тупо пропустил третью и отлетел к дальней стене, чуть не угодив в открытую печь второй раз за бой. Одежда у меня на груди расползлась чёрными лохмотьями, и я ощутил болезненный жар химического ожога. Регенерация «Зверя» тут же вступила в свои права, но далеко не все в отряде могли похвастаться такими же способностями.

— Кара, Кром! Держите выход, чтобы ни одна тварь не проскочила!

Приказ я отдал, чтобы сберечь им шкуры, но при этом тот был отнюдь не бесполезным. В это самое время часть сбежавших прислужников литейной как раз решили прикрыть своего «босса» с тыла. Гноллы врезались в них, рыча и улюлюкая, вытолкав за двери в считанные секунды и продолжив бой уже в коридоре.

Пока я вставал и отряхивался, остальной отряд принимал натиск чудовища на себя. Мордред на время оставил свой двуручник, оторвал литейный ковш от основания и запустил его в литейщика! Это выглядело, словно муравей поднимает веточку в сто раз больше собственного веса, за тем исключением, что любой муравей мог бы только мечтать о подобной меткости. Громадный снаряд летел гораздо медленней пули, но и уклониться от него было не в пример тяжелее.

Наш враг потерял левую руку и часть головы, отрастить которые ему не давали времени. Выстрелы артефактной «трёхлинейки» Адель почти не наносили урона, но явно отвлекали литейщика, а Луна проводила стремительные атаки с флангов, пока тот фокусировался на Мордреде. Я подключился к общему веселью, выжидая момент, когда мазутная тварь больше не сможет уворачиваться, но ждать пришлось немало. Противник прекрасно отличал выстрелы Адель от моих, и уклонялся всё так же молниеносно. На какое-то время я оставил Райнигун в кобуре, переключившись на полэкс. Даже жаль было пачкать хорошее оружие в столь мерзкой субстанции.

Но было у нас и одно преимущество — наш враг уставал быстрее, чем мы. Его сверхбыстрая и почти неуязвимая форма постепенно поддавалась, расплёскивалась в стороны под градом ударов, а контратаки становились всё более редкими и неточными. В конце концов его зажали в угол, и литейщик попытался вырваться, сделав отчаянный бросок в единственном направлении, где видел просвет. Серебряная пуля перехватила его в воздухе, оставив в центре «груди» отчётливую дыру.

Я скинул «Вуаль» и тяжело опёрся на полэкс. Дыра в центре мазутной твари стремительно разрасталась, обращая тело «босса» литейной в едкий чёрный дым. Спустя несколько секунд его не стало — и я окунулся в бледное пламя души Полуночи.

— Закончить… подготовка?

— Почти. Последние штрихи.

Лаахиза отстранённо кивнула, наблюдая, как Лита зажигает толстые чёрные свечи, расставленные по периметру охранного круга. Зажигает вручную, хотя могла бы и магией — чтобы не потревожить ритуальное пространство до поры до времени. Вслед за Лаахизой пришла Терра, последней — Кас. Новый короткий путь, установленный между развилистым коридором и «предбанником» темницы, работал без перебоев. В теории, Надзирателя можно было бы спокойно вытащить в тронный зал, но там, по замерам Литы, могло бы не хватить места на круг нужного размера. Пришлось сушить пол на бывшем экспериментальном полигоне, а затем уже готовить ритуал. К тому же, рядом с темницей старику было явно спокойнее.

Кто бы мог подумать, что вскоре он потеряет над ней власть?

— Это безумие, — повторил Надзиратель, но, надо сказать, не сдвинулся с места. — Ритуал смены слуги не всегда работает даже на очищенной территории. Ты убьёшь и меня, и Оррисса, а если особенно не повезёт — ещё и половину узников.

— Ты и так одной ногой в могиле, — спокойно сказал я. — Нет, даже обеими ногами, снаружи разве что макушка торчит. И когда ты умрёшь, вопрос очищения темницы станет в десять раз сложнее.

— И ты просто решил ускорить процесс?

— Я сто раз говорила, что нашла лазейку! — возмутилась Лита, выпрямляясь от последней зажжённой свечи. — Всё наверняка пройдёт как надо!

— Наверняка? — издевательски скрипнул Надзиратель.

— Почти наверняка.

С загрязнёнными слугами была проблема — в глазах Полуночи они считались опасными паразитами, даже договороспособные персонажи вроде Надзирателя и Арчибальда. Более того, Полночь как личность могла не иметь ничего против них, но Полночь как механизм — держала зуб. Отпустить кого-то из них, лишить статуса? Только с помощью хозяина, через испепеление. Помочь кому-то из них, вернуть утраченные силы или рассудок? Только с помощью хозяина, через очищение. Это же правило, как ни странно, относилось и к любой попытке серьёзного исцеления сторонними способами. Пока Надзиратель оставался в подобном статусе, у него не было надежды на спасение. Он рисковал стать первым слугой в истории Полуночи, скончавшимся от старости — будучи нежитью!

Но я не планировал отпускать его, пока он сам не пожелает уйти. И Надзиратель, при всём своём раздражении и открытой критике нашей затеи, хотел жить.

— Все готовы? — негромко спросил я.

Лита сосредоточенно кивнула, разминая все четыре руки, Лаахиза заняла своё место подле охранного круга. Надзиратель поморщился, поправляя конструкт пустого дыхания, перешедший к нему от Мордреда. Рыцарю Авалона больше не требовалась временная стабилизация, а вот старому тюремщику — ещё как. Я сжимал в ладони сосуд жгущего света, готовый активировать артефакт в нужный момент. Проблема в том, что это действительно будет момент, кратчайший промежуток времени, когда старик потеряет статус слуги, но ещё останется жив.

Лита затянула протяжную песню, жестикулируя всеми четырьмя руками с нарастающей скоростью. Лаахиза хрипло вторила ей, и их совсем непохожие голоса слились, образуя единый мощный мотив. Пламя свечей на охранном круге почти угасло, но в следующую секунду взвилось огненными столбами, опаляющими далёкий потолок.

Судя по лицу Надзирателя, его разрывала такая боль, какую не мог выдержать ни человек, ни мертвец. И всё же он терпел до последнего — а потом закричал.

— Я никогда не видела ничего подобного, — пробормотала Луна, присев на корточки возле литейного ковша.

Массивная конструкция не развалилась на куски, даже будучи использованной не по назначению сперва литейщиком, а затем Мордредом. Вот что значит, сделано на совесть.

— В моём мире это довольно распространённая технология. Но в Полуночи смотрится как настоящий прорыв.

— Я не только об этом предмете. Посмотрите вокруг, Вик, это место… оно невероятно!

Она была права. В целом после смерти «босса» зал выглядел на удивление целым. Да, множество вещей попадало сверху вниз, пол и стены нуждались в основательном ремонте, но с этим Полночь могла справиться и сама, без помощи бригады цвергов.

— Станет ещё лучше после очистки, — сказал я.

— Когда?

— Сложно сказать. Полночь ставит новые комнаты и расширяет старые до пары-тройки суток, но здесь такой объём работ… Возможно, неделя?

— Вам надо будет сразу призвать бронника! — выпалила Луна.

— Прямо сразу?

— Прямо сразу! Вы не понимаете, Вик, здесь идеальные условия для строительства драконьей кузни! Возможно, здесь уже хранится часть компонентов!

Задумка Луны была вполне понятна — как можно скорее наладить контакт с новым мастером, чтобы осуществить свою давнюю мечту. Признаться, мне тоже не терпелось соорудить наконец драконью кузню — эта штука становилась полезней с каждым разом, как кто-либо её упоминал. Переплавить драгестол и проклятые предметы, изготовить мощнейшие артефакты, в том числе оружие и броню, устранить неполадки в уже существующих артефактах — вроде моего нового доспеха.

Но для всего этого мне не требовался кто-то новый.

— Луна?

— Да, Вик?

— Мне кажется, с призывом можно повременить.

— Но как же…

— Не вешай нос. Скажи лучше, как ты смотришь на то, чтобы попробовать себя в новой профессии? Без отрыва от старой.

Бой был тяжёлым, чего уж там, и потому недоумение на лице оружейницы длилось дольше обычного.

— Вы предлагаете мне стать наложницей? — с подозрением спросила она.

— Если захочешь — конечно. Но сейчас речь не об этом.

Наконец-то, понимание. А за ним — невероятный, невыразимый восторг.

— Вы хотите сказать, что всё это… всё это будет моим⁈

— Опять же, если захочешь.

Луна обхватила меня и сжала в объятьях — могучая, рыжеволосая и нестерпимо прекрасная. Наши одежды были насквозь пропитаны потом и кровью, перепачканы в «мазуте», а наши химические ожоги едва успели зажить. И всё же, она подарила мне такой поцелуй, что я всерьёз задумался, не стоит ли в самом деле провести ритуал назначения наложницы до всех прочих дел?

Песнопения стихли, свечи погасли, погружая зал в недружелюбную темноту. Я выдохнул и устало опёрся на ближайшую колонну, с некоторой тоской прикидывая, сколько ещё ритуалов потребуется провести в недалёком будущем. Судя по всему, это тоже была обязательная часть обязанностей хозяина Полуночи, которая ранее от меня ускользала. После того, как основа оказалась восстановлена, остальное пополам фиксилось тяжёлым трудом и магией. Назначение новых слуг, дополнение обязанностей старых, восстановление утерянных связей с далёкими мирами, назначение эмиссаров, укрепление союзов… И совсем уже недалеко маячил поход в Авалон — событие, которое могло перевернуть с ног на голову всё, что я знал о вечных замках и их истории.

Поход, из которого мог не вернуться никто из нас.

— Фон Харген.

Надзиратель вынырнул из окружающего мрака, и я не сразу его узнал. Он всё ещё оставался мертвецом, но выглядел так, словно помолодел на все три тысячи лет. Если бы не глаза, так и оставшиеся бездонными чёрными провалами, я бы не дал ему больше пятидесяти.

Голос, впрочем, тоже не изменился.

— Надзиратель, — коротко кивнул ему я. — Отлично выглядишь.

— Вынужден признать, что ты проделал… выдающуюся работу. Даже вне рамок своих прямых обязанностей.

— Скорее уж это были мои помощницы.

— Но идея — твоя, и жизненные силы — тоже. Я… благодарю тебя.

— Так что, больше никаких обвинений и обид? Не знаю, когда я смогу полноценно тебя очистить, но приложу все усилия.

— Согласен, — коротко проскрипел он. — Но сперва ты вернёшь мне мою темницу.

С этим не должно было возникнуть никаких проблем, кроме тягомотины с очередным ритуалом. С другой стороны, а ну Оррисс не захочет так быстро отказываться от совершенно новой должности?

Но главная моя головная боль всё ещё оставалась запертой на «чердаке» Полуночи. Беда, с которой не справится ни спокойный разговор, ни замысловатый ритуал. Беда с двумя острейшими серпами, зажатыми в каждой руке мёртвой хваткой. Беда с жуткой маской, под которой скрывалось моё собственное лицо.

Если уж мне наконец удастся разобраться со Жнецом, то остальные проблемы автоматически покажутся не такими уж и серьёзными.