Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 7

Глава девятая

Большинство сражений с холодным оружием подразумевают удержание противника на расстоянии. За этим стоит простая и безошибочная логика — так проще ранить или убить кого-то, прежде чем он ранит или убьёт тебя. Именно по этой причине — а ещё простоте использования — копья были самым популярным холодным оружием на Земле на протяжении тысячелетий. Именно по этой причине реалистичное фехтование выглядит скучновато — двое людей отчаянно пытаются ткнуть друг в друга заострёнными железками, вытянутыми на максимальную длину руки.

Именно по этой причине огнестрел со временем насмерть задавил всю конкуренцию.

С данной точки зрения парные серпы были крайне посредственным оружием. Они работали только на ближней дистанции, наносили исключительно режущие раны, при этом требовали широких замахов и неожиданных углов атаки. В обычных обстоятельствах вооружаться чем-то подобным было бы чистым самоубийством… за редким исключением. Скажем, если кто-то выйдет с ними в полных латных доспехах против бездоспешной толпы. Или — ну так, пример чисто из головы — серпы возьмёт в руки некая бессмертная нежить, которой даже доспехи не нужны — она и так неуязвима. Также эта нежить не устаёт, вообще. Ну и, как вишенка на торте, — нежить летает. Последнее может показаться малозначимым фактором, но кроме вышеупомянутых неожиданных углов атаки полёт даёт преимущество, схожее с натиском всадника. А режущее оружие традиционно отлично показывало себя именно при ударе с наскока.

Откуда я всё это знал? Увлечение средневековыми сражениями в юности, обширная практика после начала владения Полуночью, и, наконец — текущий бой. Вот ещё один любопытный факт насчёт парных серпов — из-за их нестандартной формы, их атаки адски тяжело парировать.

— Ян, Ава! — рявкнул я. — Держите двоих по бокам! Следите, чтобы не упасть в разлом! Адель, порошок на тебе!

Два размытых красных пятна встретили в воздухе двух Жнецов без масок, упали вместе с ними на пол и покатились в стороны. Я одним движением достал из переносного кармана крепко завязанный мешочек с экстрактом из коры бледной осины и перебросил его Адель, а в следующий миг уже отражал бешеный натиск центрального Жнеца.

К счастью, как для дракончиков, так и для меня, серпы Жнеца не являлись артефактами в привычном понимании этого слова. Они не прорезали броню как бумагу, не были зачарованы оставлять незаживающие раны, их даже не смазывали смертельным ядом. Просто два очень хорошо заточенных куска приличной стали, которыми этот гад мастерски орудовал.

А я — парировал, как мог.

Полэкс, в отличие от серпов, долгое время считался одним из лучших оружий для пеших рыцарских дуэлей. Им можно наносить удары с любой стороны — дробить, рубить, протыкать, подсекать! Впрочем, в данном бою ни одна из этих замечательных функций не работала, но отражать удары полэкс тоже позволял вполне прилично. Жнец набрасывался на меня со всех сторон, но везде натыкался на холодную неприступную оборону. Я не мог нанести ему урона, но отбрасывал контратаками на секунду-другую, прежде чем тот снова кидался вперёд. Его ледяная аура пока не оказывала серьёзного эффекта, но если это затянется ещё на несколько минут…

В следующую секунду подоспела Адель, осыпав моего врага парализующим порошком, похожим на толчёное серебро.

Больше всего я боялся, что в межстенье царят кардинально другие законы, и самый надёжный способ попросту не подействует. Но Жнец застыл как миленький, более того — медленно опустился на пол и обмяк там грудой костей и рваной чёрной ткани, рядом с двумя такими же грудами. Неподалёку сидели драконята, и Ава внимательно заглядывала в открытую пасть Яна.

— Всё в порядке? — спросил я, подходя ближе.

— Яфык порефал, хад, — попытался ответить Ян, не закрывая пасти. — Но уфе зафило!

Быстрый осмотр показал, что язык в самом деле был в норме — регенерация у драконов не уступала оборотнической, а то и превосходила её. Но мне инцидент всё равно не понравился.

— А ну-ка, — сурово сказал я. — Что нужно беречь сильнее всего в ближнем бою?

— Глаза и пасть, — хором ответили дети Эргалис. — В них не должны попасть!

— Тогда откуда порез?

— Зазевался, — честно признал Ян. — Он быстррый!

У парализованных врагов отобрали серпы — не слишком эффективная мера, учитывая скорость, с которой те получали новые. Затем все они один за другим отправились в провал, не издав ни звука.

— Напомните, сколько действует сие чудесное средство? — уточнил Арчибальд.

— Порядка пятнадцати минут. В основной Полуночи после него у Жнеца сбивается программа… то есть, он обо мне забывает. Но что-то мне подсказывает, что здесь этого не произойдёт.

— Запасные порции?

— Это и бы-ли. Запасные.

— Полагаю, тогда нам следует поторопиться?

Казалось бы, остался финальный штрих — перебраться на ту сторону зала и очистить то, что бы там ни находилось. Но перескочив через трещину я быстро обнаружил, что пульсирующая «аномалия» сместилась куда-то ниже, и теперь ощущалась скорее под ногами. Или, может, она была там изначально, а я не мог правильно ощутить её из-за творящегося вокруг хаоса?

— Логич-но, — сказала Адель. — Они же прилете-ли. Снизу.

— В этом долбаном месте не поймёшь, что логично, а что нет, — проворчал я. — Надо найти лестницу.

— Или… спрыгнуть? — задумчиво предложила Ава.

— Исключено. Будь это обычная версия Полуночи — допустим. Но здесь дна может попросту не оказаться, и мы так и будем лететь до конца времён.

Ава нехотя кивнула, развернулась и пошла в направлении дальней стены, демонстративно топая лапами по серым плитам. Спустя пару секунд я с затаённым ужасом наблюдал, как очередная плита вдруг с лёгкостью пошла вниз, и юная драконица с очень удивлённым выражением лица исчезла в новом провале.

— Ава!!

Катастрофы не произошло — провал оказался не бездонным, а всего лишь открывал ход на нужную нам лестницу. Неизвестно, была ли изначально задумана столь слабая маскировка, но я уже решил, что в межстенье не буду удивляться абсолютно ничему.

Вниз и вниз, по металлическим ступеням, которые выглядели так, словно их сковали вчера. Выверенная чистота подпространства начинала меня напрягать, но, возможно, это давал о себе знать общий нервяк возложенной миссии. Мне совершенно не хотелось оставаться в этом месте навсегда, заняв роль Жнеца ещё при жизни. Полночь обещала помочь, но способна ли она вообще сюда дотянуться?

Вниз и вниз, туда, где мрак сгущался всё сильнее, а холод начинал пробирать до костей. Из всего отряда его ощущал только я — у драконят внутри пылала настоящая печка, да и Адель не слишком волновали перемены температуры. Даже в облике «Зверя» я начинал замерзать, а костяная маска постепенно становилась всё тяжелее, по весу больше напоминая чугунную. Спустя пять минут спуска дорогу нам преградила запертая дверь без замочной скважины, но ключ от всех дверей в таких мелочах не нуждался.

Не зал — и на том спасибо, скорее просто большая комната с высоким потолком, колоннами и резными балками. Если приглядеться, на потолке можно было разглядеть змеящуюся трещину, более-менее совпадающую с той, что мы видели в зале наверху. Но сброшенных в провал Жнецов здесь не оказалось — то ли застряли на полдороги, то ли очухались и принялись искать нас где-то там.

Зато что здесь было — здоровенное устройство, занимающее весь центр помещения. Я мог разглядеть его во всех деталях — переплетение проводов и кабелей, ведущих от современно выглядящей панели управления к огромному чану, вертикальному хранилищу для цилиндрического контейнера с толстым зеленоватым стеклом. В стекле зияла здоровенная дыра, и осколки были разбросаны по всему полу. В отличие от остального межстенья, механизм покрывал густой слой пыли — им не пользовались много десятилетий.

На всякий случай я пару раз моргнул. Картинка не поменялась, но это ещё ничего не значило.

— Так, — сказал я, обращаясь к отряду. — Кто что видит?

— Осквернённая гробница, вероятнее всего предназначенная для временного хранения и перерождения некой высшей формы нежити, — не задумываясь, ответил Арчибальд. — Рядом стол с подготовленными компонентами для ритуала… компоненты мне неизвестны. Крышка гробницы разбита надвое.

— Науч-ное устройство. Слома-но. Назначение неизвест-но. Зарядка для автомато-нов?

— Огрромная ниша для кладки. С парой яиц.

— Дырявые и пустые. Всё вытекло!

— Я мог-ла бы. Взяться. За ремонт…

— Боюсь, милая, обычным ремонтом мы тут не обойдёмся.

Теперь мне не нужно было даже закрывать глаза, чтобы убедиться — нездоровая пульсация и приглушённые эмоции исходили именно из этой комнаты. Её центр каждый из нас видел по-разному, но суть от этого не менялась — иллюзия просто доходчиво объясняла нашим сознаниям сложившуюся ситуацию. Место, которое должно было содержать Жнеца — основного, базового — оказалось капитально испорчено. И проблему загрязнения Райнигун решить не мог, а уж его хозяин — тем более.

На первый взгляд дела обстояли даже хуже, чем в сердце Полуночи. И я знал лишь один надёжный способ это проверить.

Из переносного кармана для предметов в мою руку перекочевала шкатулка из красного дерева, наполненная мелодией высших сфер. Источник невообразимой силы, который можно было активировать лишь в особо подходящих для того местах. Когда я брал её в поход, то не был уверен, сработает ли тут тот же способ, что и в сердце. Не факт даже, что могучий артефакт вообще успел «перезарядиться» за жалкие пару месяцев. Но попытка, как говорится…

Как только я опустил шкатулку возле сломанного устройства — гробницы — кладки — то тут же понял, что решение было верным. Резная крышка откинулась, выпуская на волю неземную мелодию.

Спустя минуту в комнате стало заметно теплее. К тому же, как и в прошлый раз, магическая мелодия восстанавливала силы, наполняла тело энергией. Но основной её эффект был направлен на устройство в центре, и то начало меняться на глазах. Из разбитого и пыльного — в новое и блестящее, с целыми проводами, аккуратными кнопками и призывно распахнутой крышкой стеклянного контейнера. Я сверился с ощущениями, дарованными маской — пульсация в комнате определённо приобрела здоровый оттенок!

Только вот она всё ещё оставалась загрязнена.

Одной мелодии было мало — как и в каждом подобном случае. Нельзя было просто починить хранилище и ожидать, что в нём сам собой возникнет Хранитель. Оно не должно оставаться пустым, оно лишь сосуд, предназначенный для содержимого. Как только я окажусь внутри, то наконец сольюсь с Полуночью в полной мере, без остатка. Я обрету иную, совершенно особенную силу, силу карать и миловать, силу находить виновных, где бы они ни прятались. Силу бросать вызов новым хозяевам. Те будут приходить и уходить, а я останусь, вечный и всевидящий, помогающий очищать замок и хранящий его от тысячи бед…

Мне хватило ума понять, что последние мысли мне нашёптывала проклятая маска.

— Вик!

— Я… в порядке, — процедил я сквозь сжатые зубы, и досконально убедился, что мои ноги не тащат меня в сторону открытого контейнера. — Я не поддамся.

И очень зря — ведь это самый простой, органичный и удобный выход. Восстанавливать силы старого Хранителя куда как тяжелее, учитывая то, что он давно потерял своё «я». Но давай, почему бы и нет, попробуй до него достучаться. Попробуй уговорить его вернуться на законное место. А когда надоест — забирайся сам. Да нет, лучше забирайся прямо сейчас. Это очень просто, один шаг, за ним другой. Внутри ждёт сладкая вечность, настоящая древняя сила…

Глухо зарычав, я сфокусировался на миг и вышвырнул своё сознание в дальний зов.

— МНЕ НУЖНА ПОМОЩЬ!! — заорал я в темноту, прежде чем недовольное проклятье костяной маски выдернуло меня назад.

«Я с тобой».

В этот раз я не видел юной девушки, крепко обнявшей меня сзади за шею. Только смутное чувство родного тепла и внутренний покой. Вкрадчивый голос, диктующий мне свои условия, вдруг умолк, и я понял, что могу нормально двигаться.

Как раз вовремя — поскольку напротив меня застыл Жнец.

Никто из моего отряда не пытался вмешаться в эту схватку — возможно, они даже её не видели, отгороженные стеной иллюзии. К несчастью, мне было недостаточно просто победить, как когда-то в схватке с Негативом. «Достучаться» до того, кто давно потерял душу — невыполнимая на первый взгляд задача.

Жнец налетал на меня, и его дыхание было дыханием ледяной бури. Я отбрасывал его раз за разом, пока в один момент не выбил один из серпов из мёртвой хватки. За первым оружием отправилось второе, но я не успел даже обрадоваться передышке. Жнец попросту воздел костяные длани, а опустил их уже с новой парой серпов.

Я высадил в него полную обойму Райнигуна — в конечности, прикрытое чёрной хламидой туловище и голову под костяной маской. Ни одна пуля не задержалась, не оцарапала кости, словно мой враг всегда состоял из зыбкого тумана. Но остановка времени всё же заставила его застыть, как и всех прочих — пока я нарочито-медленно отправлял патроны в барабан револьвера.

То, как он получил новые серпы, натолкнуло меня на одну идею. Сумасшедшую, возможно, но что ещё оставалось в сумасшедшей схватке?

Наконец, время вернулось в свои права, и я… отбросил полэкс в сторону. Лезвия серпов хищно блеснули, направляясь к моей незащищённой шее — пока вдруг не застыли в воздухе. Нет, не потому, что Жнец передумал. Просто я перехватил их и удерживал — каждое отдельной рукой.

— Лорд Роланд, — сказал я негромко, пока тот пытался освободить своё оружие. — Вы знали, что даже острейшее лезвие меча можно вот так удержать открытой ладонью? Наверняка знали при жизни, и возможно даже практиковали. Это… болезненный опыт, не буду врать, но, как видите, действенный.

По моим запястьям струилась кровь, но недостаточно сильно, чтобы нанести мне существенный вред. Жнец продолжал бешено вырываться, не понимая, что происходит — с тем же успехом можно было пытаться освободить оружие из-под промышленного пресса.

— Есть вариант гораздо проще, лорд Роланд, — невозмутимо продолжал я. — Банальное, но весьма эффективное решение. Подумайте, я не отпущу ваше оружие, но вы — можете. Просто разожмите пальцы и призовите новую пару серпов, как делали это минуту назад. Так вы сможете атаковать меня, пока я буду беспомощен.

Я не мог прочитать выражения в единственном глазу Жнеца, но по ощущениям это была бесконечная ледяная ненависть. Он продолжал дёргаться и рваться, а я всё говорил и говорил, совершенно буднично рассуждая, с какой лёгкостью он мог бы добраться до моей открытой плоти, если бы только послушал добрый совет. Ладони стали совсем скользкими от крови, но я не разжимал хватку — вплоть до того момента, когда ярость моего врага достигла предельной точки. Достигла — и в этот же миг его глаз слегка расширился от понимания.

Жнец… нет, лорд Роланд разжал ладони, и с торжествующим хрипом вскинул их к небу. Два новых сверкающих серпа не заставили себя долго ждать. Издав дикую смесь хрипа и хохота, он единым движением двух рук сомкнул их лезвия вокруг моей шеи!

И остановился, смотря то на меня, то на окружающее пространство с нарастающим сомнением.

— Где… я?..

— С возвращением, лорд Роланд фон Харген, — устало сказал я, отбрасывая окровавленные серпы в сторону. — Носитель Райнигуна, очищающий и милосердный. Великий мастер металла, создатель автоматонов… ты уж прости, забыл, как дальше.

— Архитектор… — прохрипел Роланд. — Архитектор… безымянных залов…

— Точно. А ещё и Хранитель равновесия в придачу. И мой далёкий предок, фактически прадед. Меня тут пытались убедить, что от твоей души ничего не осталось, прикинь? Ну как, поговорим?

— … Да.

Не знаю, сколько времени занял этот странный разговор в не менее странном месте. Может, пять минут, может — десять, а может и несколько часов. В основном говорил я, рассказывая о состоянии Полуночи, о начале моего правления, о пути к сердцу и о том, что ещё предстоит сделать. Лорд Роланд в основном слушал и кивал, периодически теряя нить рассказа, но мне было не сложно повторить.

Кое-что он всё-таки рассказал — очень коротко и тихо, срывающимся хрипящим голосом. Например, как от механической души добраться до его кабинета, где должны были сохраниться записи по автоматонам и подробности трёх больших сделок с Йхтиллом, из которых Полночь вынесла как выгоду, так и убытки. Я бы слушал его гораздо дольше, но к определённому моменту зов костяной маски едва могла заглушить даже незримая поддержка замка.

— Я не могу заставить тебя вернуться туда. Но если ты предпочтёшь небытие, у меня не останется выбора.

— Я… понимаю. Я… вернусь.

— Спасибо. Клянусь — это не навсегда.

— Не… благодари, лорд…. Виктор. Последнее… перед… сном.

Он наклонился поближе и прошептал отрывистую фразу на незнакомом языке — но почему-то от неё меня сходу бросило в жар.

— Что это было? Проклятие?

— Всего лишь… информация. Поймёшь… позже. Увидимся… в Полуночи… внучок.

Я расхохотался — скорее от неожиданности, и лорд Роланд без раздумий присоединился ко мне. Так мы и хохотали посреди межстенья, две безумных фигуры в лошадиных черепах, далёкий прадед и не менее далёкий правнук, посвятившие свои жизни странному замку в другом мире.

Стоило мне моргнуть — и его уже не было передо мной. Он застыл в центре цилиндрического контейнера, или же магической гробницы, а то и огромного целого яйца. Не знаю, как в воображении драконят Хранитель равновесия должен был покидать своё место отдыха, но времени на расспросы точно не оставалось.

Чем быстрее мы выберемся отсюда, тем скорее я смогу сорвать эту грёбаную маску.