Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 7

Глава девятнадцатая

На этот раз убежище между кластерами выглядело, как несколько связанных помещений в той самой научной станции — судя по всему, метеорологической. Как и в случае с «нормальной» версией жилой квартиры, здесь можно было выглянуть из окна и насладиться видом сонного утреннего леса. Чисто, спокойно, без монстров, маньяков, ошмётков сектантов и их отвратного божества.

Я так и не смог как следует его разглядеть, но ничуть об этом не сожалел.

После побоища оно передумало воскрешать своих поклонников и медленно втянулось в землю, оставив за собой булькающую смоляную яму. По словам Мордреда, Несущий скверну некогда входил в число низших Знающих, но слишком увлёкся изучением кошмара и оказался поглощён им без остатка. Нам повезло — версия, которую мы наблюдали в конце второго кластера, была одной из самых пассивных. «Сытых», если точнее.

— Давайте задержимся тут подольше, — сонно пробормотала Анна, крепко обхватывая мою левую руку. — Авалон никуда от нас не уйдёт.

— Не дольше пары недель, — так же сонно откликнулась Кас с другой стороны, симметрично взяв в заложники мою правую руку. — Иначе может не хватить припасов…

Мне не дали даже времени подумать над ответом — спустя секунд пять верхний этаж метеостанции обратился в сонное царство. Мордред и Бенедикт во сне не нуждались и дежурили где-то снизу, а вот мы с девушками вымотались до предела. Пока я разбирал на запчасти «минибоссов» в доме посреди полей, Кас и Анна прогрызались через лес с другого конца. Станция, окружённая сектантами, была лишь последней их остановкой — до этого пришлось зачищать старое кладбище и закрытый детский лагерь у озера. Согласно синхронному мнению обеих девушек, лагерь оказался в разы хуже.

Это был уже второй раз, когда я мог только молча поражаться, насколько «спелись» кастелян и эмиссар Полуночи. Раньше их отношения можно было назвать в лучшем случае натянутыми — Анна и Кас знали о существовании друг друга и здорово ревновали. Но измерение кошмаров показало себя как великий уравнитель, заставляя забыть о вчерашних дрязгах, хотя бы и на время. Вместо того, чтобы ломать голову, как удержать от взаимного смертоубийства двух моих любимых женщин, я мог сосредоточиться на вопросах выживания всего отряда.

И я был за это бесконечно благодарен.

К несчастью, оставаться в убежище две недели мы не могли себе позволить. Даже неделя не годилась, хотя припасов у нас оставалось с головой. И причина, по сути, была прежней — опередить Князя. Теперь он не только знал, где я нахожусь, но и заново на меня обозлился. Недостаток его пристального, личного внимания мог объясняться только важными делами где-нибудь на окраине великой паутины, иначе бы незачем было посылать Гримёра. А вот теперь, после очередного моего наглого отказа заключать союз, приоритеты владыки Йхтилла могли резко поменяться.

Нам остался всего один кластер.

Нам остался целый кластер.

Усталость наконец взялась за меня всерьёз, принудительно закрывая глаза и путая мысли. Я бы мог посопротивляться ещё немного, встать и пройтись из стороны в сторону, прочищая голову, но тогда пришлось бы высвободиться из захвата с обеих сторон. Ужасная, ужасная идея. Кому вообще могло бы прийти в голову отпустить двух прекрасных девушек, когда можно просто заснуть и проснуться в их объятьях? Худшее, что могло случиться — немного затекут руки, но с моими способностями…

Когда я очнулся, мои руки были пусты, зато голова — до краёв заполнена туманом. Надо сказать, тумана хватало и вокруг, он колыхался повсюду, куда можно было кинуть взгляд с крохотной каменной площадки.

Разумеется, больше никакой милой и безопасной научной станции, никаких сладких объятий по пробуждению. Этот этап остался позади, вместе с немалым куском моих последних воспоминаний. Мне не дали толком отдохнуть, поговорить с друзьями и союзниками, поесть и подумать. Точнее, дали, события произошли, но кошмар отнял их у меня, пропустив в третий кластер. То ли ради хохмы, то ли в качестве своеобразной платы, результат один. Как бы я ни напрягал голову, мне не удавалось вспомнить, что произошло после короткого отдыха в убежище.

Возможно, быстрее будет отыскать мой отряд и расспросить их напрямую.

Итак, каменный пятачок, цепляющийся за стену из бугристого камня, на котором едва хватало места, чтобы лежать, поджав ноги. Невозможно было сходу сказать, стену когда-то построили или только слегка обработали поверхность скалы — в кошмаре это не имело большого значения. Тёмная неровная поверхность уходила в туман во все стороны, на сколько хватало глаз. Кроме неё здесь не имелось никаких ориентиров — на какой высоте я находился, что ждало внизу — земля или ядовитое болото, в какую сторону предполагалось двигаться. Еда Кулины могла помочь со зрением в темноте, но зрение в тумане было совершенно иной задачей.

Придётся ориентироваться почти вслепую.

Спустя пару минут тщательного осмотра стены стали понятны две вещи. Первая — направление движения всё же существовало — вбок, по едва заметным выбоинам слева от моей площадки. Вторая — оставаться на месте было смерти подобно, поскольку каждые три-четыре секунды края моего ненадёжного прибежища постепенно крошились вниз. Если бы я очнулся минут на пятнадцать позже, то обнаружил бы себя в гораздо более неудобной и опасной ситуации.

Да, я мог отрастить крылья и спланировать. Но кто сказал, что внизу меня ждёт что-то, кроме мучительной смерти?

Ещё минута — чтобы убедиться, что поиск союзников здесь тоже был «отключён». Кошмару явно не понравились мои способности и артефакты, и он активно подавлял их в рамках ему одному известных правил. Но запретить Кас вновь принять форму баньши и обозначить своё местоположение криком кошмар явно не мог. Следовательно, нужно просто выбраться на оперативный простор и ждать сигнала.

Шажок, шажок, шаг в сторону, из одной выемки в другую, куда едва вмещались мои ноги. Я так и не научился отращивать «присоски» гекконов на пальцах, но в целом ситуация выглядела хуже, чем ощущалась на деле. Мои способности распространялись не только на силу и скорость, но и чувство равновесия — как результат, я полз без страховки столь же уверенно, как и шёл по земле. Требовалось нечто большее, чем случайный порыв ветра, чтобы заставить меня сбиться.

Спрашивается, кто меня тянул за мысленный язык?

Туман не только мешал обзору, но и приглушал звуки. Я не сразу сообразил, что странный вибрирующий визг представляет угрозу — пока издающее его существо с размаху не врезалось в стену где-то в полуметре от моей головы! Врезалось с такой силой, что моментально расплющилось, брызнув во все стороны оранжевой жидкостью, заменяющей ему кровь. Не знаю, как тварь выглядела изначально, но мне в глаза бросились голые кожистые крылья, выпученные фасетчатые глаза и длинное жало на конце вытянутого серого брюшка. Размер — со среднюю курицу. Гибрид животного и насекомого, взявший худшие черты от обоих. Плавали, знаем.

Тварь промахнулась и самоустранилась, но я на всякий случай ускорил продвижение вперёд. И как по заказу, визг повторился — вместе с атакой новой «осы-нетопыря». Та размазалась по скале ровно в том месте, где я находился пару секунд назад. Эта тенденция начала напрягать — если один из этих камикадзе сможет попасть, я улечу вниз без шансов. Или же они догадаются не суицидиться, а зависать рядом, атакуя со спины — оба варианта паршивые. Но пока что кошмар не подкидывал непроходимых испытаний. Значит, и этот отрезок не будет длиться вечно.

Конечно, никто не гарантировал, что следующий отрезок не окажется ещё хуже.

Следующие минут десять визги из тумана и отвратительный влажный хруст, с которыми твари расплющивались об стену, не затихали ни на миг. Точность у них не особо выросла, но за счёт повышенной частоты атак несколько угодило довольно близко. Масляная жидкость, заменяющая им кровь ничем не пахла, но здорово мешала моему сцеплению с каменной поверхностью. Пришлось использовать «Метаморф» просто чтобы стряхнуть её с рук.

Первое настоящее попадание пришлось мне в правую ногу — по касательной, и всего лишь заставило покачнуться. Второе оказалось более коварным. Когда из треклятого тумана вынырнула новая каменная площадка, я немного расслабился — и тут же получил мощнейший удар в самый центр спины. Длинное жало беспомощно оцарапало чешую плаща из королевского василиска, но одного импакта хватило, чтобы я наконец потерял равновесие. Полуживая тварь издала новый визг и соскользнула вниз, а я чуть было не отправился вслед, но в последний момент выкинул правую руку и одними пальцами уцепился за выемку, куда до этого ставил ногу! Ни один человек не смог бы удержаться в таких обстоятельствах. Хорошо, что я уже давно был не совсем человеком.

Слегка подтянувшись, я ухватился левой рукой за соседнюю выемку. А вот дальше что? Никаких шансов забраться назад, да и перебираться на руках не выйдет — слишком крохотное пространство для зацепки. Время на раздумья? Полминуты или около того — теперь любое попадание новой твари, даже по касательной, заставит меня улететь вниз. Неизвестно, насколько там, внизу, будет опасно, но кошмар бы не пытался скинуть меня просто так.

ИИИИИИИИИ! ШМЯК!

Недолёт на тридцать сантиметров. Максимум ещё один промах, потом мне кранты.

Давай, Макаренко, вспоминай классическую гимнастику. Спасительная площадка совсем близко, практически рукой подать. Не буквально — иначе бы до неё можно было дотянуться — но какие-то два-три метра. Сейчас мы хорошенько раскачаемся вправо-влево и выбросим тело в сторону…

Раскачиваться, елозя пузом по бугристому камню, оказалось сущей пыткой, но итог вышел не худшим. Я смог попасть в ритм и дотянулся лишь слегка увеличенной левой рукой до края площадки. Край тут же попытался осыпаться, но я уже ухватился правой ладонью, подтянулся и с наслаждением ощутил ровную опору под спиной. Впрочем, разлёживаться не стоило — визг в тумане не утихал, равно как и обстрел живыми «снарядами». Новая «оса-нетопырь» летела мне точно в голову, но я вскочил на ноги быстрее, чем она успела добраться до цели. Мощный пинок покалечил тварь и отправил назад, в туман.

Теперь у меня появилось несколько спокойных секунд, чтобы осмотреться.

На удивление, третий кластер кошмара решил побаловать меня выбором. Слева от площадки продолжалась та же «тропа» из выбоин, по которой можно было продолжать горизонтальное движение. Похожая цепочка зацепок вела и наверх, словно самая грубая в мире лестница. Ползти по ней будет немного проще, чем перемещаться вбок, а вот пространства для уклонения останется меньше. Наконец, прямо передо мной зияла тёмная трещина — такого размера, что могла бы протиснуться миниатюрная девушка или ребёнок.

Или хозяин вечного замка, способный временно менять тело по желанию.

Один из вариантов выглядел однозначно лучше других, и тем самым неуловимо напрягал. «Чего ты хочешь?» — как будто спрашивал он меня с издёвкой, — «Оставаться на открытом пространстве, где в любой момент в тебя может врезаться оса-камикадзе? Или всё-таки забраться внутрь, где наверняка спокойнее и безопаснее?»

Очередная тварь просвистела мимо, обратившись в очень некрасивое пятно на холодном камне. Кажется, промежутки между их атаками тоже сокращались — на секунду с каждым новым суицидником. Это означало, что если горизонтальный поход до новой площадки займёт ещё десять минут, то под конец «осы-нетопыри» будут таранить меня как выпущенные из пулемёта. Сколько карабкаться наверх — неизвестно, но вряд ли меньше.

С другой стороны, можно было взвесить, где с большей вероятностью окажутся мои спутники. Кас данное испытание может просто проигнорировать — форма баньши позволяла летать и проходить сквозь стены, так что ни осыпающиеся площадки, ни атаки камикадзе не доставят ей проблем. Анне снаружи будет очень тяжело — её магия не предназначена для усиления собственного тела. Разве что она настроит проклятье, уничтожающее ос на подлёте, но ползти по отвесной скале всё равно придётся. Бенедикт чувствовал себя как дома в любом кластере кошмара, и проявлял чудеса атлетики. Ос он скорее воспримет как лёгкую закуску во время прогулки. Мордред…

Мордред едва удержится даже на ровной площадке, где сейчас стою я, о перемещении по выемкам в любом направлении речи вообще не идёт. Слишком мало места, авалонцу будет банально негде развернуться. Если кошмар придерживается собственных правил, то мёртвого рыцаря он сходу забросит куда-то внутрь.

Мне совершенно не нравились очевидные ответы, словно преподнесённые на блюдечке. Но лучше уж порезаться о бритву Оккама, чем назло выбрать тяжёлый путь и сдохнуть, до конца ощущая собственное превосходство.

На последнюю особо меткую тварь я не пожалел выстрела из Райнигуна, с мрачным удовлетворением наблюдая, как прах медленно рассеивается среди тумана. Неизвестно, сколько мне понадобится патронов на будущее, но в начале каждого кластера фамильное оружие полностью перезаряжалось. Слегка развеялись — и хватит, пора проверить, что скрывается в глубине стены.

Лёгкий запах гниющего мяса из расщелины отнюдь не прибавлял мне энтузиазма.

Совсем недавно, исследуя Полночь, мне тоже пришлось карабкаться сквозь тесную вентиляцию, чтобы добраться до литейной. Но там, пусть и с оговорками, всё окружающее пространство было на моей стороне. Мой замок, моя вотчина, мой домен, моё место силы — пусть и слегка загрязнённое обезумевшими слугами и враждебными тенями. Кошмар, при внешнем сходстве, работал против меня, пусть и в некоторых рамках негласных правил. Но даже эти рамки не останавливали его, чтобы сделать мой путь сквозь толщу камня предельно дискомфортным, растягивая возможности «Метаморфа» до абсолютного максимума. Эта грёбаная щель однозначно не была сделана для меня, как задумывал один знаменитый мангака, рисующий хорроры. Её прорубили исключительно для развития моей клаустрофобии. Она сужалась и расширялась случайным образом, меняла направление и раздваивалась, заставляя принимать мучительные решения о выборе дальнейшего пути.

И почему Кас с самым первым поцелуем не передала мне часть призрачных сил? Пролетел бы сквозь стену с ветерком, и не пришлось бы…

Я вывалился из прохода, пролетел метра три вниз и едва успел сгруппироваться перед приземлением. Как ни странно, подо мной оказался не холодный каменный пол, а что-то тёплое, податливое, но от того лишь вызывающее дополнительные вопросы. Поднявшись на ноги в полной темноте, я на ощупь нашарил сумку, а в ней — вторую из трёх лепёшек Кулины. Вскоре картинка начала проясняться — но облегчения это не принесло никакого.

Обширное пространство, размером с крупную карстовую пещеру. Пространство, каждый миллиметр поверхности которого был покрыт живой материей, больше всего напоминающей ткань внутренностей. Материя медленно двигалась, растягивалась, пульсировала, как бы намекая — тебя съели, дружок, и скоро начнут переваривать. Быстрый взгляд на потолок показал, что дыра, из которой я выпал, уже затянулась.

Нет уж, суки. Я абсолютно несъедобный.

Повинуясь моей воли и ярости, «Зверь в лунном свете» преобразил моё тело, вырастил клыки и когти, наполнил первобытной мощью. Слава богу, желудочного сока на отвратительно живом полу пока не проступало, зато в ответ на моё появление что-то зашевелилось в дальнем конце «пещеры». Безликие фигуры, будто перекатывающиеся под поверхностью материи, заскользили в мою сторону, вытягивая искривлённые руки-клешни. Я ощерился им в ответ, — пожалуй, даже приветливо. Любая драка была предпочтительней полной неизвестности, особенно в столь безумном интерьере.

Но как обычно, стоило мне слегка расслабиться и ощутить контроль над ситуацией, как это измерение находило новый способ вызвать поток мурашек по спине.

Следом за обитателями кошмара, пока ещё в изрядном отдалении, плыл неяркий жёлтый огонёк, единственный источник света в пещере-желудке. Плыл и слегка покачивался, совсем как внутри старинного стеклянного фонаря, который кто-то крепко сжимал в вытянутой руке.