Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 7

Глава двадцать первая

Альхирет, не к ночи он будь помянут, во время нашей последней встречи сказал одну запоминающуюся вещь. Мол, безумие — удел Йхтилла, путь во мрак и забвение. Я думал об этом раньше, и думал сейчас. И мне всё сильнее казалось, что всезнающий колдун ошибался.

В действиях Князя раз за разом просматривалось не безумие, а холодный расчёт, лишь прикрытый ширмой древнего ужаса. Я отказал его первому посланнику, а затем украл ценный артефакт — взамен получил пристальное личное внимание и попытку украсть меня самого. Я сунулся в измерение кошмаров — и тут же был найден, для нового предложения и новой атаки. Могло показаться, что Князь действует излишне неторопливо, но, если подумать, куда ему спешить? В относительной безопасности я находился лишь в Полуночи. Каждое воздействие жёлтого знака, каждое моё поражение делало владыку Йхтилла сильнее. Даже если на это уйдут годы, рано или поздно метка Князя начнёт преследовать меня в любых мирах, вне зависимости от окружения.

Рано или поздно он окончательно возьмёт верх. Если только не получит по зубам с такой силой, что будет вынужден отступить.

В этом месте даже стены работали на Князя — или же он хотел, чтобы все так думали. Даже в туманном Йхтилле, сердце своих владений, он был далеко не всемогущ. Мне удалось сковать его, ослабить на достаточный срок, чтобы спастись. Кошмар тем более не мог считаться его домом — иначе бы он встретил меня на пороге, когда я был растерян и не готов к драке. Нет, Князь поджидал меня на выходе, поскольку подчинялся тем же правилам, что и все остальные. Он пользовался некоторыми привилегиями, но не более того.

Значит, настало время сравнять шансы.

Покрытая хитином серая тварь, с глазами мухи-мясоеда, крыльями летучей мыши и телом шершня, отчаянно рвалась из стального захвата. Её брюшко судорожно дёргалось в попытках дотянуться до меня жалом длиной с карандаш. Такой, знаете ли, хорошенько заточенный карандаш, с набухающей каплей бледного яда на кончике. К несчастью для неё, вся моя правая рука вплоть до локтя была защищена костяной бронёй, дарованной «Метаморфом». Короткий удар о ближайшую стену заставил насекомную башку лопнуть, и тварь сдохла, издав напоследок омерзительный визг на высокой ноте. Брюшко дёрнулось в последний раз и затихло.

Превозмогая отвращение, я впился волчьими зубами в крыло нетопыря — единственный кусок на этой дохлятине, хоть как-то пригодный в пищу. Вскоре «Печать Пожирателя» любезно «подсветила» для меня других ос-камикадзе поблизости, и я вновь отправился на охоту. Подкрасться под «Вуалью», схватить поперёк туловища, размазать башку об стену. Сожрать крылья. Повторить. Повторить. Повторить.

Спустя полчаса, наполненных визгом, кровью и нарастающим чувством жутковатой сытости, я сделал паузу. К этому моменту «Печать» как следует напиталась силой, и мне открылось местоположение всех тварей, всех ульев, всех заражённых «инкубаторов», бесцельно шатающихся по комплексу. Я знал, как разворошить улей, не привлекая внимания, какой звук надо издать, чтобы приманить рой в нужное мне место. Знал, какой механизм позволял этим тварям разгоняться до невозможных скоростей и какое для этого требовалось расстояние. Знал полный жизненный цикл этого безумного вида, некогда выращенного в качестве эксперимента учёным-альвом пару тысяч лет назад, а затем поглощённого кошмаром без остатка. Огромный массив информации, в основном лишней, среди которой мне пришлось отсеивать нужные элементы. На упорядочивание данных ушло не меньше времени, чем на охоту — и это, увы, была лишь половина дела.

Потому что следующая моя остановка была в одном из залов, захваченных ползучей плотью.

Ранее инстинкты предупреждали меня от того, чтобы закусывать порождениями розовой массы. Но обстоятельства изменились, а вместе с ними изменился и мой подход к решению назревшей проблемы. Знания о серых тварях включали в себя отголоски знаний об их вечном противнике в рамках данного кластера — но их было недостаточно. Впрочем, кое-что полезное удалось выяснить — поверхность ползучей плоти, в том числе те места, что обтягивали её отродий, содержала в себе опасный токсин. Слабее яда «ос-камикадзе», но совершенно не предназначенный в пищу.

Так что первую безликую фигуру, ещё не успевшую принять гуманоидную форму, я разорвал пополам — а затем быстро закусил тем, что находилось внутри. Не особо всматриваясь в содержимое, не сосредотачиваясь на текстуре и вкусе — как будто в самом деле был голодным зверем, стремящимся наполнить бездонный желудок.

Меня предупреждали, что через кошмар нельзя пройти, не запачкавшись.

Для полного насыщения хватило пяти тварей — и я мысленно благодарил Полночь, что форма «Зверя» не знала о существовании рвотных рефлексов. Отступив в безопасную зону, я скрючился на полу, буквально ощущая, как могучий организм оборотня и желудок мимика расщепляют плоть тварей кошмара. Несмотря на осторожность, какая-то доля токсина проникла внутрь, но её хватило лишь на лёгкую и недолгую боль в животе. Куда хуже оказался объём лишних данных о ползучей плоти — другом эксперименте, родом с умирающего мира, напоминающего постапокалиптическую Землю. Час на сортировку — за который мне пришлось дважды менять комнату, чтобы не оказаться на пути изучаемого объекта.

Измерение кошмаров обожало эту дрянь, используя её в нескольких кластерах одновременно как основную угрозу. В этом комплексе плоть уверенно вытесняла серых тварей, несмотря на их ожесточённое сопротивление. Ульи были разрознены, и не могли остановить ползучий натиск, идущий от единого живого ядра. Когда «Печать Пожирателя» усвоила суть нового врага, она повлияла на дальний зов. Теперь я видел фактическую карту кластера-комплекса, на две трети захваченную плотью, на треть — осами. Зал с ядром был мне хорошо знаком — то самое место, куда я вывалился в первую очередь, забравшись внутрь. Именно на него указывал золотой клюв поискового амулета, обозначая выход из кластера, а заодно и Князя, терпеливо поджидающего возле этого выхода.

Теперь у меня наконец хватало информации, чтобы сформировать рабочий план.

По направлению к залу с ядром находилось три крупных улья — помещения, полностью захваченных осами-камикадзе, места спавна. В основном они представляли из себя небольшие залы, где на потолке, стенах и полу громоздились веретенообразные конструкции, напоминающие гнёзда шершней. Каждое гнездо содержало два-три десятка летающих взрослых тварей, а также без счёта жирных белых личинок. Периодически до ульев добирались ходячие инкубаторы — по легенде кластера, их тела принадлежали погибшим работникам комплекса. Безголовые фигуры безропотно забирались внутрь гнёзд, где из них вылуплялись новые личинки, пируя на останках.

Точнее, в данном случае им не удалось никуда забраться — потому что я перехватил их на полдороги, раздробил полэксом конечности и уничтожил готовые к вылуплению яйца. Одного из инкубаторов пришлось прямо-таки вытаскивать за ноги из гнезда, заодно поиграв в футбол выпавшими вместе с ним личинками.

Удивительно, но серым тварям моё развлечение почему-то совсем не понравилось. Пространство улья немедленно наполнилось гулом и визгом от встревоженных ос, но, прежде чем те успели сгруппироваться для атаки, я выскочил за дверь и завалил дверной проём огромным деревянным шкафом. Хороший шкаф, тяжёлый, без силы «Зверя» такой и четверо с трудом двигать будут. «Осы-камикадзе» не отличались продвинутыми навыками транспортировки мебели, но за ближайшие пятнадцать минут у них наверняка получится проделать в старом дереве дыру для выхода. Надо поторопиться.

Похожее представление я устроил в оставшихся двух ульев, а затем спокойно сел посреди центрального коридора и стал ждать под нарастающий треск древесины. На этом отрезке осы не смогут разогнаться до скорости звука, а вот в том, что предваряет ближайший вход в главный зал ползучей плоти — смогут. У меня будет около пятнадцати секунд, чтобы преодолеть его, затем начнётся массовый обстрел, от которого увернуться будет тяжеловато.

Первая партия ос закончила ковырять шкаф, и начала выбираться из получившейся дыры. Эти твари были очень социальны — они сперва помогут коллегам выбраться из ловушки, а затем дружно бросятся за мной. Расчётное время — одна минута.

Я вскочил на ноги, откашлялся и издал пронзительный высокочастотный визг, почти не отличающийся от клича самих ос. Треск со стороны второго и третьего улья усилился, а первые осы, преодолевшие деревянную преграду, бросились ковырять пока ещё целые шкафы. Отсчитав в уме ещё пятнадцать секунд, я повторил визг, развернулся и подчёркнуто-неторопливо двинулся к концу коридора, завернув за угол.

Теперь уже визжали сами осы — судя по всему, обитатели всех трёх ульев были на свободе, и они жаждали мести. Я ускорил шаг, опережая разгневанный рой на считанные секунды. Нельзя было дать им успокоиться и вернуться на свои места — даже трёх полных ульев могло не хватить для задуманного. Когда впереди замаячила граница ползучей плоти — к этому моменту добравшаяся до середины примыкающего к залу коридора — я перекинулся в «Зверя», усилил ноги «Метаморфом» и разогнался на полную. Из-за спины раздался новый визг — предваряющий самоубийственную атаку осы на огромной скорости. Но в тот же миг я врезался в туго натянутую мембрану, перекрывающую вход в зал, разорвал её на части и ввалился внутрь. Плоть уже выращивала новые опухоли, собираясь обороняться, когда я пронёсся мимо, накидывая «Вуаль».

Невидимость не могла обмануть чудовище, по телу которого я перемещался. Но для серого роя её хватит с головой.

Ползучая плоть попыталась зарастить проход, но не тут-то было. В зал одна за другой начали влетать «осы-камикадзе», каждая разогнанная до скорости пули. Они разрывали в клочья остатки мембраны на двери, с размаху втыкаясь в пол, стены и даже потолок, покрытые живой массой. Там, где они впрыскивали свой яд, ползучая плоть чернела и отмирала на глазах. В сравнении с общим объёмом, занятым ползучей плотью, их усилия казались каплями в море — но это было лишь начало. Основной рой добрался до расчищенного прохода, и начал залетать внутрь — десятками, а затем и сотнями. В каждом улье находилось по восемь-десять гнёзд, что примерно давало нам от ста шестидесяти до трёхсот особей на улей. Даже если учесть, что часть тварей осталась позади, количество было огромно, и никогда ещё не собиралось в столь могучий рой.

В первые секунды «осы-камикадзе» выискивали меня, но очень быстро их внимание переключилось на обезумевшее окружение. Ползучая плоть не менее быстро сообразила, что «на хвосте» я притащил к её ядру целую вражескую армию — и утроила усилия для отпора. Вся поверхность пошла волнами, вызывая к жизни безликих стражей — не менее сотни. Те хватали ос в воздухе, давили их и разрывали на части, отрывали крылья и выдавливали глаза. Осы в ответ жалили как бешеные, жалили всё вокруг, буквально расчищая пространство до его первоначального вида. Когда плоть потеряла одну десятую зала и отступила для перегруппировки, а серые твари на вид слегка выдохлись я скинул «Вуаль» и издал новый визг.

Теперь на мне сосредоточились обе стороны, но каждый раз я оказывался быстрее. Уклоняясь и набирая скорость, я вёл серый рой и розовую орду вглубь зала — туда, где ждало ядро ползучей плоти.

Туда, где ждал Князь в Жёлтом.

Когда не знаешь, сон то или явь

Избавь себя от прошлого, избавь

В кошмаре жизни нет, одна лишь тень

Лишь тень Йхтилла

— Да заткнись ты уже! — невежливо рявкнул я, не сбавляя темпа.

На этот раз я даже не увидел огонька его фонаря — по всей видимости, шум оказался слишком велик, и Князь быстро сообразил, что происходит. Чудовищная двухметровая фигура в рваных жёлтых лохмотьях проявилась из тьмы подобно дешёвому спецэффекту в старом фильме — резко, без перехода, попросту обозначая своё присутствие и власть. Нечеловеческие пропорции, непроглядный мрак под капюшоном, но отчётливое ощущение взгляда. Как и в первую нашу встречу, взгляд не был исполнен злобы или ненависти, скорее… разочарования. То ли из-за того, что я наехал на его стихи, то ли из-за ситуации в целом, у меня не было времени и возможности выяснять.

Князь начал поднимать руку в мою сторону — не то что бы медленно, но чуть медленней, чем требовала ситуация. Поскольку в следующий миг я нырнул вбок, уходя от прямого удара двух разогнавшихся ос — и у тех не было возможности затормозить. Они врезались во владыку Йхтилла, как раз в тот момент, когда он вытянул руку со своим грёбаным многоступенчатым пальцем.

Результат выглядел так же, как если бы Князь обратился в статую самому себе, сделанную из прочного гранита. Обе осы размазались по нему некрасивыми пятнами, частично перекрасив его лохмотья в серо-оранжевый, частично окончательно их порвав. За первыми двумя тут же последовали новые — скорее всего они целились в меня, но Князь небрежно повёл кистью в воздухе, и его резко удлинившиеся пальцы разорвали ос на мелкие ошмётки. А заодно и двух подоспевших отродий ползучей плоти, просто за компанию. Затем фигура в жёлтом повернулась в мою сторону, но там уже никого не было — я под «Вуалью» отползал в ближайший тёмный угол. Враг быстро разгадал мой манёвр, извлекая из глубин рваного балахона фирменный фонарь… как тут же был атакован подоспевшим роем.

Князь в Жёлтом слишком расслабился, навязав мне бой в недрах кошмара. Он думал, что получит здесь огромное преимущество, но базовая «программа» местных тварей не делала скидок для обычных гостей и VIP-персон. Возможно, пока он просто ходил туда-сюда по залу и не провоцировал ползучую плоть, та его не трогала, но сейчас ситуация изменилась. Что у ос, что у плоти мозгов было не так много, они привыкли выживать за счёт других преимуществ. Атаковав их напрямую, Князь тут же превратился в угрозу номер один. Для обеих сторон.

Не задерживаясь, чтобы полюбоваться на разворачивающуюся бойню, и скидывая «Вуали», я быстрым шагом направился дальше, к противоположному концу зала. Туда, где на стене пульсировало нечто огромное, прикрытое многими слоями материи. Ядро ползучей плоти оказалось хорошо защищено, но пока основные силы отвлеклись на Князя, у меня появился шанс свалить. «Печать Пожирателя» подсказывала, что для уничтожения ядра понадобится минимум десять минут, даже со всей моей мощью и Райнигуном.

При идеальном раскладе эта ипостась Князя, не рассчитывающая на бой с порождениями кошмара, не выдержит сдвоенного натиска и сдохнет, более не доставляя мне проблем.

При нормальном раскладе я успею вскрыть оболочку ядра до того, как закончится бой, и только меня в этом кластере и видели.

При паршивом раскладе…

Десяти минут мне не дали — от силы три-четыре. Сзади не раздалось визга, даже какого-либо заметного шума, но мои взвинченные до предела нервы вдруг бросили меня на пол без предупреждения. Атака Князя прошла чуть выше, на уровне середины моей спины, и я вовсе не уверен, что василисковый плащ смог бы пустить её вскользь. Моя надежда уничтожить его силами кошмара или хотя бы выиграть время канула в лету.

Но когда я перекатился и вскочил на ноги, то даже успел удивиться.

Князь однозначно победил всю брошенную на него орду, но это не далось ему легко. Лохмотья оказались уничтожены почти целиком, за исключением капюшона — и под ними шевелилось нечто невообразимое. Иссушенная бледная плоть, свитая в тугие корни, вместе образующая что-то вроде ствола древнего фикуса, тянущегося от головы. Но этот человекообразный ствол постоянно двигался, переплетаясь со своими же отростками, порождая что-то вроде конечностей с чересчур длинными пальцами на конце. Сейчас этих конечностей было три, из которых две безвольно свисали, как сломанные ветки.

Анна бы наверняка сказала, что истинный облик Князя попросту неподвластен человеческому рассудку, и я бы охотно с ней согласился. Но даже такое восприятие позволило мне предугадать новый удар, а затем выстрелить в ответ из Райнигуна.

Князь дёрнулся — то ли от боли, то ли от недовольства, но продолжил наступать.

План «Б» я хотел придержать на чёрный день, слишком много в нём оставалось неизвестных факторов. Но, по всей видимости, чёрный день наступил именно сегодня — и я активировал переносной карман для предметов, извлекая на свет последнюю вещь, захваченную в путешествие сквозь кошмар.

Вернее сказать, вещей было множество, только магия кармана продолжала считать их за единый артефакт — и я не торопился возражать.

— КО МНЕ!! — рыкнул я, и магические латы взмыли в воздух, послушные команде хозяина, обхватив меня со всех сторон.

Князь вновь вскинул уцелевшую «конечность», но теперь его пальцы не смогли преодолеть пластины брони на груди и отлетели, не оставив и вмятины. Арчибальд обещал, что в этих латах я буду практически неуязвим… не считая того, что из-за нестабильной сути те скорее всего начнут отваливаться прямо во время боя. Затем — перезарядка минимум в сутки до нового использования. Что делать, до создания драконьей кузни оставалось ещё бог знает сколько, а сражаться требовалось уже сейчас!

Прогремел Райнигун, отправляя серебряные пули в сторону врага — одну за другой, пять выстрелов без единого промаха. Время остановилось, пока я перезаряжал своё фамильное оружие, но на владыку Йхтилла этот могучий эффект действовал хуже обычного. Он не вырвался, как некогда Мелинда, он упрямо продолжал плыть вперёд, сквозь воздух как сквозь толщу воды. Времени на размышления и проработку нового плана не осталось, так что я собирался просто продолжать стрелять — насколько хватит обоймы и патронташа. Эта хтоническая сволочь уже изрядно обессилела, так должно было мне хоть разок повезти⁈

Князь, словно подслушав мои мысли, атаковал сразу после перезарядки. На этот раз он не пытался пробить мой доспех или найти открытое место — он увеличился в размерах, выпустив десяток новых корней-щупалец, схватил меня за ноги, и швырнул в сторону ближайшей стены! Всё это произошло в какую-то долю секунды — вот я вскидываю вновь заряженный Райнигун, а вот уже лечу по воздуху. Только на пути моей спины оказалась вовсе не стена, а очередная мембрана, прикрывающая дверной проём. Я вылетел из зала и покатился по коридору, но Князь уже был рядом, невообразимо быстрый, чтобы вновь схватить меня и запустить ещё дальше.

Даже без доспехов я едва мог что-то противопоставить такой скорости. Можно было утешать себя тем, что мой враг наверняка сжигал свои последние силы, но какая разница? Его тактика работала! Коридор заброшенного комплекса крутился у меня перед глазами, и я не успевал сориентироваться, прежде чем следовала новая атака. В какой-то момент я всё-таки уловил, куда меня пытались загнать, как мяч в чужие ворота.

Наружу.

Коридор резко обрывался в знакомую пропасть, наполненную клубящимся туманом. Здесь-то Князь уж точно чувствовал себя как дома, и это было заметно по его лихорадочно подёргивающемуся телу. Его план был ещё проще моего — раз назойливую консервную банку не удаётся вскрыть, её надо выкинуть в пропасть, на радость голодному кошмару. Корни-пальцы-щупальца нетерпеливо схватили меня за левую ногу, подволакивая ближе к краю пропасти, но как раз это позволило мне наконец сфокусироваться. Князь вновь расслабился, почуяв близкую победу, слегка замедлился — и это была его последняя ошибка.

БАБАХ! БАХ! БАХ!

Три пули в темноту под капюшон врага, чтобы парализовать его на целую секунду, бесконечную секунду. А потом — Оковы Судьбы, защёлкнутые кое-как, но на двух корнях-конечностях, как того и требовали правила артефакта.

— Попался, — прохрипел я, пока Князь извивался в бессильном гневе, потеряв большую часть своего чудовищного туловища. — Дважды попался на один и тот же трюк, гад.

Один пинок — и олицетворённое безумие отправилось в бездонное чрево третьего кластера измерения кошмаров. За наручники я не переживал — знаковые артефакты Полуночи всегда возвращались назад. К сожалению, про Князя можно было сказать то же самое.

Если я не придумаю, как расправиться с ним окончательно, следующая встреча может стать для меня последней.