Кожедубов. Логистические трудности.

Глава 7

Я посмотрел на телефон, сообщений не было. Часы, которые я отыскал в квартире под горой тряпья, показывали без пятнадцати семь. Я не знал, до какого времени меня ждали в участке, но нутром я чувствовал, что появиться там должен. Особенно если не хотел повторного знакомства с капитаном. Вспомнив, в какой стороне видел полицейский участок, я направился к нему. Блуждая по центральным улицам города и спрашивая дорогу, спустя некоторое время я нашел нужное мне здание с синими полосками и огромным гербом над входом. Вокруг здания, в отличие от остального города, царила какая-то неестественная чистота и порядок. Даже урны на автобусных остановках были пустые и блистали чистотой. Это было довольно странное зрелище для провинциального индустриального города. Видимо, полицию тут уважали или боялись. Что было вернее, я думаю, узнаю совсем скоро.

Какое-то время поразмышляв, не скрутят ли меня под белы рученьки прямо на входе, я принял решение все же войти. В конечном итоге, если бы они действительно хотели меня скрутить, то у них была такая возможность уже дважды. Это все значило, что-либо разнарядка на меня не пришла, либо что-то другое, и что это было, меня особо не интересовало. Одно то, что я могу спокойно перемещаться, а не прятаться дома, как крыса, уже привнесло какое-то разнообразие в мою убогую жизнь беглеца. Собрав всю уверенность, что была на текущий момент, я вошел на проходную и задал вопрос дежурному.

— Я к Петру Федоровичу с докладом, детектив Кожедубов, — самым серьезным голосом, на который был способен, сказал я.

— Да? А я фея крестная заначек или удостоверение где? — таким же серьезным тоном ответил дежурный.

— У меня нет, — смутившись, ответил я.

— Тогда вали отсюда, пока тебя в обезьянник не закрыл, — возвращаясь к своим делам, отрезал полицейский.

— Послушайте, но он сказал, чтобы вечером я явился с докладом лично!

— Что, прямо так и сказал? — прищурившись, спросил полицейский.

— Да сам с утра разбудил меня в квартире и велел явиться вечером! — объяснился я.

— Сам Петр Федорович? — так же щурясь, переспросил он.

— Да он и два его починенных!

— Начальник отдела сыска, прям разбудил?

— Ну да, чего вы ерничаете и передергиваете, я же вам правду говорю! Вы что, мне не верите?! — возмутился я.

— Что вы, верю-верю, уважаемый де-тек-тив, — сказав это, он нажал на кнопку, и раздался звуковой сигнал.

После чего в дежурку вошли двое полицейских и встали по бокам от меня, смерив пристальным взглядом. Кажется, я просчитался, но где?

— Петя, Славик, скрутите этого наркомана и в обезьянник до утра, пусть подумает, пока в себя не придет.

— Да я же правду говорю! — заорал я, пока меня вязали. — Я расследую убийство Важнова, если я не доложу, то его убийца может уйти!

— Да, да, важно расследовать в камере будешь, а утром всё начальству расскажешь, а пока не ори, — сказал один из полицейских.

Я продолжал сопротивляться и требовать, чтобы связались с Петром Федоровичем. В какой-то момент одному из полицейских это надоело, и он саданул кулаком под ребра, выбивая воздух. Потеряв возможность дышать, я жадно хватал крупицы воздуха, а другой полицейский скручивал руки, надевая наручники. Затем меня проволокли по полу из плитки и затащили в досмотровую. Полицейский в досмотровой, обшмонав, вытащил все содержимое карманов. Сиды вернули, и я еще раз попытался доказать, что я детектив. Тыкал пальцем в блокнот с записями и просил проверить входящие на телефоне. Полицейский лишь устало вздохнул, после чего, достав небольшой камешек, выключил мое сознание четким ударом молнии в лоб.

Первое, что я увидел, очнувшись утром, это решетка. Напротив камеры сидел полицейский и разгадывал кроссворд. Кое-как поднявшись на нарах, я осмотрел себя и заметил, что ремня и шнурков не хватает. Также карманы моей куртки были девственно пусты. Полицейские вытащили все, даже фантик с засохшей жвачкой, который я никак не мог отодрать, боясь повредить карман. Посидев какое-то время в ожидании, пока боль немного утихнет, я проанализировал произошедшее и не мог понять, что я сделал не так. Резкое увеличение мыслительной деятельности отозвалось дополнительной порцией мигрени, и я попытался успокоить голову, охладив пальцы магией. Очередное полезное бытовое заклинание, которым пользовались раньше, до появления леденящих бокалов. Пальцы покрылись небольшой коркой, и я массировал виски.

— Не пытайся магичить, на тебе ошейник, — не отрываясь от своего занятия, сказал полицейский. Заметив, как я сосредоточено шепчу что-то, потирая виски.

Я потрогал шею, и вправду на ней была цепочка, обернутая кожей, с магическим камнем-поглотителем. Ужасный артефакт, который полностью лишал возможности пользоваться маной. Только вот мои заклинания работали внутри тела и не выходили наружу, так что артефакт был абсолютно бесполезен. Впервые ощутив на себе тяжесть подобного устройства, я удивился и решил запомнить ощущения, с которыми волны от него рыскали по телу, выхватывая крупицы маны, вырывавшиеся наружу.

— Можно воды, — пересохшим ртом спросил я у полицейского, немного придя в себя.

— Не положено, — коротко ответил он.

— Когда меня выпустят? — спросил я очевидное.

— Жди, начальство скоро будет и решит, что с тобой делать, важный детектив, — теряя интерес ко мне, ответил полицейский.

Видимо, они восприняли фамилию убитого, которую я выкрикивал, как-то неправильно. Делать было нечего, я подложил куртку под голову и уткнулся лбом в холодный бетон, не желая тратить дальше ману. Оставалось ждать мифическое начальство. Воду все же мне принесли, когда в приемнике появился напарник кроссвордиста. Спустя пару часов что-то начало происходить, и в помещение с камерами кто-то зашел. Я сквозь дрему услышал, как замок моей камеры щелкнул. В камеру кто-то зашел и громко прокашлялся.

— Ну, здравствуй, Артем, — сказал знакомый голос. — Сегодня ты, как вижу, не опоздал, оригинальный способ, но лучше все же приходить в офис, — смеясь, добавил Петр Федорович.

Я повернулся и увидел главу сыскного отдела, который стоял пред моими нарами, хитро улыбаясь. Хотелось многое ему сказать, но я решил, что лучше не стоит так глупо рушить и без того непонятные отношения.

— Хотелось бы, да боюсь, мне никто не поверит и снова сюда упекут, — зло огрызнулся я.

— Да, мое упущение, что ж, прощаю тебе твои прогулы, на том и будем квиты, а теперь пошли, — хлопнув в ладоши, сказал он.

Я вышел вслед за ним из камеры, и полицейский, что до этого никак не реагировал на меня, приветливо улыбнулся. «Вот скотина», — подумал я внутри. Мы прошли в досмотровую, где мне вернули все конфискованные вещи. Судя по виду выдававшего, его лицо говорило, что шел бы я отсюда побыстрее. Строить из себя обиженку смысла никакого не было, да и в целом ребята просто выполняли свою работу. Из кошелька ничего не пропало, и на том спасибо, а вот упаковка жвачки загадочно исчезла. Приведя себя в порядок, а именно вернув шнурки и ремень на место, я, распихав все по карманам, двинулся дальше за своим начальником.

Поблуждав по коридорам отделения, мы вышли в просторный офис, где стояло множество столов, заваленных бумагами. Несколько человек сидели за ними и писали что-то на бланках со страдальческим видом. Атмосфера настолько гнетущая, что если сейчас бы появилась фея, то ее забили бы стаплером, заставив так же заполнять кучи бланков и формуляров. В воздухе витал аромат раздражения и кислого запаха мужского пота вперемешку с табачным дымом. Казалось, прошла уже целая вечность, как я сидел в подобном офисе за своей счетоводной машинкой, сводя сметы и проверяя условия сотен контрактов и договоров. Весь этот вид заставил сморщиться в отвращении к прежней жизни. Кажется, я только сейчас наконец увидел, от какой судьбы мне удалось уйти, пусть и не таким спокойным способом, как хотелось.

— Так, парни, все в переговорку, — выкрикнул Петр, и сидевшие за столом мужчины с угрюмыми лицами, похватав свои блокноты, выдвинулись в сторону переговорной.

Я же прошел следом за ним в отдельный кабинет с рядами столов и занял указанное мне место. Вскоре, когда все, кто сидел в офисе, собрались и последний закрыл за собою дверь, совещание началось. Вид моих, по-видимому, коллег начинал пугать.

— Васильев, что у тебя?! — Громко огласил имя первого Петр Федорович.

— По вчерашним контрабандистам с завода бытовых артефактов выяснилось немного. Мы нашли связных и парочку схронов, но вот настоящие пути, по которым с завода выносят ценности, найти пока не удалось. Думаем сегодня взять кротовепрей и прочесать южные подходы к заводу, может удастся что-то найти. — Васильев, вставший для доклада, закончил его и сел обратно.

— Что ж, негусто, но идея неплохая. Так, Кузнецов, ты?

— Вчера при поддержке группы быстрого реагирования накрыли наркопритон в старом городе. Удалось взять организатора и парочку распространителей, мелких дилеров еще пока ловим. — Кузнецов также закончил свой доклад и сел обратно.

— Весьма недурно, может быть, премию дадут, если настроение у полковника будет. Так, Пестрыкин, давай следующий, — продолжил он опрос.

Я сидел и слушал, пока каждый отчитывался о проделанной за вчера работе. Если так подумать, то в городе происходило просто черт-те что. Мое убийство было самой верхушкой айсберга грехопадения. Преступные кланы, ограбления, изнасилования, торговля людьми и контрабанда ценностей из разломов. Все это происходило постоянно и даже сейчас. Я начал по-другому смотреть на эти заспанные и уставшие лица сыщиков, которые каждый день сталкивались со всей человеческой мерзостью, которую только можно было придумать. И все это ради того, чтобы простые жители не гибли пачками каждый день от засилья различного рода сволочей и мерзавцев. Я же укорил себя в том, что свободно разгуливал по городу, удивляясь, почему тут настолько безопасно. Теперь же было видно, почему это так.

— Представляю вам нашего новичка, господа. Кожедубов, давай, порадуй старика и ребят, — многозначительно посмотрев в мою сторону, назвал мою фамилию Петр Федорович.

— Я расследую убийство волшебника Важнова. В ходе проведенных мной следственных действий, — подражая теперь уже коллегам, начал я, — мной было выяснено. Гражданин Важнов вел двойную жизнь. А именно: унижал коллег, развлекался с проститутками. По результатам экспертизы алхимика Дофамины Сахаровой выяснилось, что убитый был отравлен специфическим ядом, — я заметил, как после имени Дофы у присутствующих синхронно дернулся глаз. — Так вот, найдя продавца составляющих, я выяснил, что их купил некий мужчина в красной маске. Также, опросив проститутку гражданку Любовь Любовну, непосредственно перед смертью к убитому заходил, по моим предположениям, господин Гнусов Федр Фесович. Он был одет в плащ с специфическим пятном желтого цвета, на которое указала опрашиваемая гражданка. При опросе данного гражданина у него дома я обнаружил этот плащ и маску. Также данный гражданин имел мотив в виде обиды за украденные разработки сверхдорогого заклинания, над которым изначально работали оба волшебника. Само заклинание сулило невероятных размеров доход.

— Насколько невероятного дохода? — поинтересовался один из коллег.

— Думаю, речь идет о сотнях миллиардов в год. — ответил я на его вопрос.

После чего все хором присвистнули и зашептались. И это я еще примерно прикинул, по-настоящему экономическую выгоду было просто невозможно просчитать.

— К сожалению, по словам ученика и близких убитого, записная книжка, в которой могло быть записано заклинание, была украдена после смерти волшебника, кем, выяснить пока не удалось. Я подозревал проститутку, которой убитый не заплатил, но та выкрала лишь книгу для его руководителя, и ее мне удалось вернуть, надавив на него. Это пока все, что мне удалось выяснить, — закончил я свой доклад.

Зал неожиданно захлопал, вгоняя меня в краску. Лица коллег посветлели, и, похоже, меня приняли в эту угрюмую компанию, убедившись, что я на что-то способен.

— Молодец, Атрем! Считай, что ты принят на постоянную должность с испытательным сроком в сыскной отдел, — под аплодисменты коллег вынес свой вердикт мой новый руководитель. — Передай все бумаги Сафонову, он доставит сюда твоего подозреваемого. На этом всё, все за работу, — хлопнув в ладоши, закончил он утреннюю планерку.

Сюрреалистичность происходящего не спешила покидать мой разум. Мне почему-то оказалось, что так просто в детективы не принимают и требуется какое-то образование.

Все покинули помещение, оставив нас одних. Петр Федорович приказал следовать за ним, и мы тоже покинули переговорку. Дальше мы прошлись к одному из пустующих столов, который теперь, по-видимому, был закреплен за мной. Он объяснил мне, где что лежит, и некоторые нюансы нового места работы. Конкретно акцентировав момент, что самое главное — это заполнение рапортов, все остальные формуляры и прочая, по его словам, дребедень может подождать. Так что я усвоил первое правило: рапорт превыше всего. Правда, что это, как заполнять и когда, я так и не понял, но думаю, что разберусь по ходу дела.

Дальше, вызвав Сафонова, он отдал ему распоряжение доставить Гнусова в отделение для проведения полноценного допроса с пристрастием и магическими артефактами, а также провести обыск и доставить улики вместе с ним. На мой вопрос, почему бы не проводить допрос с каждым подозреваемым, Петр Федорович посмотрел на меня как на идиота и сказал, что если я через неделю не зачитаю ему наизусть весь уголовный кодекс, он меня сам отправит к дознавателям для профилактики.

Следующим по нашему маршруту был отдел кадров и оформление целой кипы бумаг, которые меня заставили подписать не глядя, тыча тем, что это типовой договор и что ты вообще там искать собрался. Решив, что выбора у меня все равно, видимо, нет, я все подписал, особо не сопротивляясь. Возможность вновь заниматься работой, а не алкоголизмом на диване как-то особенно воодушевляла. Когда кадровик сказал, что сейчас проверит меня по базам и на этом всё, а следом удивленно поднял бровь, я слегка напрягся. Однако затем он лишь уточнил, в какой банк осуществлять перевод денег на мое имя, что вызвало удивление уже с моей стороны.

— Тебя уже никто не ищет как неделю, мэра посадили за коррупцию, — положив руку на мое плечо, шепнул Петр Федорович, заметив мою реакцию.

Шок сковал сознание. Это многое объясняло, в том числе почему меня не повязали при первом знакомстве. Видимо, Саша как-то узнал, что я больше не в розыске, а потому и выпихнул меня в жизнь таким необычным образом. Поводов открутить другу голову при его возвращении становилось всё больше, так что я решил не писать ему сообщение, а просто дождаться, когда он окажется в досягаемости моих рук. Было у меня одно заклинание в арсенале для чистки ушей, которым можно было щекотать внутри уха. Ужасная пытка, надо сказать, достойная такого коварного человека.

Когда я вышел из отдела кадров, то сверкающий жетон младшего следователя, гордо повешенный на ремень свободного человека, сверкал своей чистотой, привлекая внимание. Наконец мы вернулись в отдел, где мои новые коллеги уже ждали нашего возвращения, держа комки грязи на ладонях. И когда я проходил мимо них, каждый пачкал мой жетон, говоря фразы, которые можно было интерпретировать только как «Следователь должен сверкать делами, а не жетоном». Этот обряд посвящения был, на мой взгляд, достаточно необычен и довольно прямолинеен, намекая на то, что работа и долг превыше пустого выпендрежа. Так, оставив меня на попечения моих коллег, Петр Федорович ушел в свой кабинет.

— Вася, — представился Васильев, протягивая руку.

— Андрей, — так же сделал Кузнецов.

— Артем, — пожав обоим руку, ответил я.

— Скажи, Артем, как тебе Дофамина? — осторожно начал Вася.

— Да нормально, — пожал я плечами.

— Что, совсем ничего необычного? — спросил Андрей.

— Да, милая девушка, — ответил я так же безразлично.

— Ха-ха-ха, а он силен, Вася, — прыснул Андрей.

— Да, ведьму и милой девушкой назвать, ну надо же, Андрюха, — вторил его смеху Вася.

— Почему ведьма? — спросил я, не понимая их.

— Да забудь, ты, наверное, первый. Не бери в голову, — смеясь, удалился Вася.

— Башню напрочь сносит у всех от зелий ее, понимаешь, потому и зовем ведьмой, а ну как утащит и на опыты свои отправит, а ты, как дурачок, на все сам согласишься под действием ее чар, — успокоившись, ответил Андрей.

— Не заметил ничего такого, — соврал я, делая лицо кирпичом.

Выходит, что у Дофы действительно была очень странная репутация среди людей из-за ее работы. Однако я не мог сказать, что она уж так стремилась навредить. Возможно, если бы я поддался ее чарам, то случилось бы что-то интересное, но мне не хотелось думать, что такая милая девушка оказалась обычной ведьмой. Тем более что ведьмами занималась инквизиция и прочие властные структуры.

Мы еще немного перекинулись небольшими фразами с Андреем на различные темы. Затем он с добрых два часа объяснял про формуляры и рапорты, а также что можно делать и что ни в коем случае не стоит. Одним из таких табу было говорить с полковником. Этого, как я понял, следовало избегать любыми возможными способами, вплоть до прыжка с третьего этажа на колючую проволоку с зубастыми тварями на ней. Даже смерть была лучше разговора с ним, по словам Андрея. Я, конечно, не поверил в его слова. Встречал так называемых душных людей, но чтобы настолько, что смерть казалась предпочтительней, это, на мой взгляд, было перебором. Так что пока просто согласился с коллегой. Наконец я записал все нюансы своей новой работы, и Андрей любезно предложил устроить мне экскурсию по участку.