Лейтенант космического флота

Глава 13

Проверяющих из штаба сектора, что крутились на эсминце, я избегал всеми силами. Но когда я вновь заступил на вахту, они нашли меня сами. Целая делегация во главе с вице-адмиралом ввалилась в командирскую рубку, как к себе домой, бесцеремонно и нагло.

Мне ничего не оставалось, кроме как подскочить и вытянуться смирно.

— Господин вице-адмирал! За время не…

— Вольно, лейтенант, — раздражённо перебил меня вице-адмирал.

Был он ещё не старым, среднего возраста, разве что редкая седина на висках выдавала прожитые годы и пережитые трудности, приталенная адмиральская форма сидела на нём идеально, явно сшитая на заказ, лицо жёсткое, взгляд цепкий.

Сопровождающие у него были вице-адмиралу под стать. Несколько капитанов первого ранга, один армейский полковник, пара старлеев и лейтенантов на побегушках, для мелких задач, в том числе несколько женщин. Но все явно не из простых, раз уж начали службу в штабе и там её продолжили.

— Лейтенант Мясников, так? — хорошо поставленным командным голосом спросил вице-адмирал.

— Так точно, господин вице-адм…

— Что ж, благодарю за службу, — снова перебил он меня и протянул руку для рукопожатия.

Рукопожатие оказалось крепким, мужским. Члены его свиты тоже наперебой забормотали слова благодарности, у них, похоже, сложился консенсус насчёт произошедшего в системе. Это радовало. Меня не собирались сливать в угоду туранцам, жаждущим мести.

— Если не наделаете глупостей, то вас ждёт большое будущее, лейтенант, — добавил он.

Зная своё везение… Обязательно наделаю.

Я на всякий случай быстренько запросил у Скрепки статус моего собеседника. Вице-адмирал Кононенко, штаб сектора. Должность скрыта, значит, тоже не последний человек в космофлоте.

— Служу Империи, — произнёс я.

— Вот и продолжайте, — хмыкнул вице-адмирал. — Знаете, за что сняли вашего непосредственного начальника?

— Никак нет, — сказал я.

Были только догадки, но это не считается.

— Капитан Сахаров организовал целое преступное сообщество. Покровительствовал контрабанде здесь, в системе, злоупотреблял служебным положением, — сказал вице-адмирал. — Надеюсь, его судьба послужит вам уроком. Лучше учиться на чужих ошибках.

— Так точно, господин вице-адмирал, — сказал я.

Вот и допрыгался козлик. Я, пожалуй, не удивлён. Скорее, я удивлён тем, что это не произошло раньше. Но тут наверняка сложилось одно к другому, я взбаламутил это болотце, и проверка из штаба примчалась быстрее, чем капитан успел замести всё под ковёр.

— Разрешите вопрос? — спросил я.

— Спрашивайте, — кивнул Кононенко.

— Капитана нам нового пришлют? — спросил я.

Вице-адмирал Кононенко усмехнулся. По традиции, если капитан корабля погибал на службе, его преемником становился старший помощник. Если капитана снимали за какие-либо прегрешения, то могли назначить совершенно чужого человека. И эти пришлые варяги чаще всего тянули за собой своих знакомых на офицерские должности, увольняя или переводя старожилов. Кононенко понимал, чего я опасаюсь.

— У «Гремящего»… Не самая лучшая репутация, — честно сказал вице-адмирал. — Так что назначение сюда будет восприниматься как наказание. Ну, вы это знаете лучше меня. Так что старший лейтенант Макаренко может начинать сверлить погоны. Но я не хотел бы, чтобы он узнал это раньше времени. К нему у нас… Тоже накопились вопросы.

— Понял, господин вице-адмирал, — сказал я.

— Мы будем за вами приглядывать, — посмотрев мне в глаза, произнёс вице-адмирал. — Продолжайте несение службы.

— Есть! — отчеканил я.

Кононенко молча приложил руку к фуражке, дождался, когда я тоже исполню приветствие, а затем развернулся и вышел. Свита засеменила вслед за ним, а я поглядел им в спины, и только когда бронированная дверь закрылась, рухнул в кресло и откинулся назад на спинку, с шумом выдыхая через нос. Короткий разговор с начальством утомил меня ничуть не меньше целой вахты на реакторе.

В остальном дежурство прошло без происшествий. Ничего интересного или сверхъестественного больше не произошло, и я со спокойной душой сдал вахту Борисову, который теперь заступал на мостик, а не на артиллерийскую палубу, со строгим наказом в случае чего звать меня или Макаренко. Такие офицеры на флоте тоже были, перешедшие в командирскую рубку с абсолютно других должностей, и даже до капитанских и адмиральских погон дослуживались.

Спустя несколько дней проверяющие, нарыв целый ворох замечаний и приказав нам с Макаренко устранять недостатки, вызвали челнок до станции, чтобы уже оттуда вернуться к месту несения службы, в штаб сектора, что в системе Чистисвеци-4. Мы, как водится, провожали их до шлюза.

Старший лейтенант Макаренко по обычаю попытался устроить прощальный банкет, чтобы уехали гости в добром расположении духа, но вице-адмирал наотрез отказался, и Макаренко теперь думал, что тоже в опале. Не в такой, чтобы снимать его с должности прямо здесь и сейчас, но всё равно неприятной. Поэтому вице-адмирал его изрядно удивил.

— Старший лейтенант Макаренко! Ко мне, — приказал он, когда мы всем офицерским составом выстроились у шлюза, а высокие гости ждали, когда пристыкуется подошедший челнок.

Я видел, как у старлея дрожат поджилки. Макаренко на негнущихся ногах пошёл строевым шагом, представился вице-адмиралу, замер смирно, ожидая расправы. Он хоть и не участвовал в коррупционных и контрабандистских схемах капитана, тоже не мог похвастать отличным несением службы. Слишком ленив, слишком безынициативен, пассивен. Но другого кандидата на роль командира «Гремящего» попросту не было.

— Приказом командования Имперского Космического Флота старший лейтенант Макаренко Евгений Павлович назначается командиром малого эсминца «Гремящий», — произнёс вице-адмирал. — С присвоением внеочередного воинского звания капитан-лейтенанта.

Ошарашенный Макаренко даже потерял дар речи, только и мог, что хлопать глазами, не в силах поверить в происходящее.

— Служу Империи! — гаркнул он, опомнившись.

Кононенко поморщился, никто не любит, когда ему кричат в лицо, даже если это обязательный ответ по уставу.

Офицеры в строю зашушукались тихонько. Никто не ожидал такого поворота событий. Об этом назначении, выходит, знал только я.

Это в любом случае лучше, чем какой-нибудь незнакомый капитан, переведённый с другого корабля. Макаренко хотя бы знает эсминец, знает службу, пусть и несёт её спустя рукава. Для меня же это назначение автоматически означало должность старшего помощника. Но пока без присвоения звания старлея, выслугой лет не вышел. На второго помощника, вероятнее всего, поставят Борисова, а вот ему на замену придётся делать запрос и ждать артиллериста из училища.

— Вольно, встать в строй, — приказал Кононенко, и наш новоиспечённый капитан с глуповатой улыбкой на лице вернулся к нам.

У него даже лысина от волнения вспотела. Хотя его можно было понять, не каждый день тебя вместо того, чтобы разжаловать в рядовые операторы, назначают командиром корабля. А всё потому, что «Гремящий» по праву считался худшим кораблём флота и назначение на него неизбежно считалось бы наказанием, а не повышением. Даже если бы в капитаны к нам назначили сопливого лейтенантика вроде меня.

— Надеюсь, с новым командиром ваш эсминец проявит себя только с лучшей стороны, дамы и господа, — окинул нас холодным взглядом вице-адмирал.

Я не был так уверен. Макаренко эту должность явно не потянет, его предел — сидеть в каком-нибудь закутке серверной или склада, где работы и ответственности по сравнению с капитанским мостиком просто минимум. Придётся за ним приглядывать, пусть даже он старше и опытнее меня.

— До новых встреч, офицеры, — произнёс вице-адмирал Кононенко, когда их челнок наконец пристыковался, выровнял давление и гостеприимно распахнул двери.

Я, пожалуй, с этим человеком предпочёл бы больше не встречаться.

Мы все дождались, когда последний из проверяющих залезет в тесное пространство челнока. Дверь закрылась, пилот начал отстыковку.

— Гм… Вольно, разойтись, — неуверенно скомандовал капитан-лейтенант Макаренко. — Мясников, за мной.

Я, услышав свою фамилию, повернулся к командиру. Тот явно был растерян. Несомненно, он в мечтах не раз представлял себя на месте капитана, но теперь, когда это случилось в реальности, не знал, с чего начать.

— Позвольте вас поздравить, господин капитан, — сказал я, протягивая ему руку.

Тот вяло её пожал.

— Спасибо, лейтенант, спасибо… — пробормотал он. — Никогда не думал… Гм…

Есть два типа офицеров. Работяги, ломовые лошади, тянущие службу и вечно остающиеся на вторых ролях, на должности помощников, начальников штабов и тому подобных. И есть командиры, рвущиеся в бой с шашкой наголо, вертевшие всю бумажную рутину на одном месте. Макаренко совершенно точно таким командиром не был.

Мы с ним пошли по коридору к командирской рубке. Ему нужно было обновить доступы, да и мне тоже. Сегодня дежурил Борисов, который почтительно поднялся, когда мы вошли.

— Поздравляю, господин капитан! — улыбнулся он.

— Уже знаешь? — усмехнулся Макаренко.

— Конечно! Я по мониторам наблюдал, — кивнул лейтенант в сторону.

— Спасибо, спасибо, — закивал капитан.

Он подошёл к консоли управления, разблокировал её, завис на несколько минут, открывая себе полный доступ к корабельным системам. Мне он открыл доступы старшего помощника, практически повторяющие капитанские, за исключением того, что я не мог назначать кого-либо на должность, Борисову выдал недостающие. Без капитана Сахарова на корабле как-то даже легче дышалось, возможно, из-за того, что никто не вонял перегаром на всю рубку и не квасил на посту.

— Документы я на вас обоих сегодня подам, значит… — сказал Макаренко. — Пока будете оба вр. и.о., а потом уже назначения подтвердят, может, в этом месяце даже успеют…

Надбавка за должность будет учитываться только когда нас в новой должности утвердят. Пока что получать будем по старой тарифной сетке, хотя службу придётся нести уже по-новому, и надеюсь, Макаренко не затянет с оформлением. Лишние несколько тысяч кредитных билетов на дороге не валяются.

— Что будем делать, господин капитан? — спросил я.

— Как что… Службу нести, — пожал он плечами. — Пока новых задач не поступало, значит, висим и патрулируем.

Приемлемо. Не самый лучший расклад, конечно, но и не ужасный.

— Завтра по графику стыковка со станцией, заправка и техобслуживание, — напомнил лейтенант Борисов.

— Да? Ну вот, значит, к станции сгоняем, — вяло, без энтузиазма, произнёс капитан. — Чья вахта будет?

— Ваша. И Мясникова, — сказал Борисов.

Похоже, капитана не радовала перспектива высчитывать манёвр и стыковать огромный эсминец к орбитальной станции. Огромный по сравнению с челноками, разумеется. Он бы с радостью свалил эту работу на кого-то другого, но Борисову для подобных манипуляций опыта точно не хватало. Я же стыковку хоть и сдал на «отлично», последний раз этим занимался год назад, на учебном корвете. Макаренко заметно сник, но игнорировать необходимость заправки он не мог. Даже с помощью виртуального ассистента, корабельныых автопилотов, специалистов на станции и грави-захватов можно было натворить бед во время стыковки. Нужна хирургическая точность, а Макаренко такой, похоже, похвастать не мог.

— Разберёмся, — вздохнул он.

Он окинул рубку внимательным взглядом, у Борисова тут царил полный порядок, артиллерист оказался аккуратным и ответственным офицером. Надо бы узнать потом, за что его сюда сослали, потому что просто так на «Гремящий» не попадали.

— Ну, не будем больше вас отвлекать, лейтенант, — сказал Макаренко.

Мы покинули рубку.

— В кают-компанию? — предложил я. — Звёздочки обмыть, так скажем…

— Только если немного, а то мне заступать, — нервно улыбнулся капитан.

В кают-компании нас уже ждал весь офицерский и унтер-офицерский состав, и встретили нового капитана приветственными криками. Кто-то открыл шампанское с громким хлопком, капитана хлопнули по плечу, усадили на его излюбленное место, на диванчик. «Капитанское» кресло облюбовал я.

Макаренко сиял, как золотая медаль, промакивал потеющую лысину платочком, глупо улыбался, принимая поздравления от сослуживцев. Все норовили подойти, лично пожелать удачи, выразить свою поддержку, показать лояльность. Все рассчитывали, что с новым капитаном служба пойдёт по-новому.

Откуда-то появилась водка, звёздочки, полный стакан протянули Макаренко. Древняя традиция, старше, чем сам космический флот. Он неуверенно посмотрел в стакан, выдохнул. Все мы (или почти все) проходили через этот ритуал, и он тоже. В космофлоте полно суеверий, и необходимость обмыть новое звание, тем более внеочередное, была одним из них, не то удачи не будет, успеха, новых повышений и так далее.

— Может, потом, после вахты? — предложил он, но поддержки не нашёл.

— Надо обмыть сейчас! — безапелляционно заявил старший мичман Добрынин.

Стакан водки это серьёзно, даже для тренированного организма, и я вдруг вспомнил вдрызг пьяного Сахарова, когда пришёл к нему на мостик представиться. Неприятное было зрелище. Сомневаюсь, что Макаренко после этого стакана будет бодр и свеж. Похоже, придётся с ним поменяться.

— Пейте-пейте, господин капитан, я вместо вас вахту отстою! — воскликнул я.

Это прибавило ему уверенности. Он выдохнул, приложился к стакану под восхищённые крики офицеров. Не каждый день выпадает такое зрелище, и экипаж «Гремящего» пользовался моментом. Раскрасневшийся Макаренко опустошил стакан одним залпом, поймал звёздочки ртом. Если сейчас не сходит в уборную и не опустошит желудок, его ждёт крайне весёлый вечер. Он не пошёл.

Я вызвал Скрепку, внёс изменения в расписание вахт, поменяв нас с капитаном местами. Стыковку выполнять, значит, предстоит мне. Не самое любимое моё занятие, честно говоря. Ничего, справлюсь. А вот Макаренко, да ещё после стакана водки… Маловероятно.

До вахты оставалось несколько часов, так что я сдержанно попрощался со всеми присутствующими и отправился готовиться. Хотелось подремать хотя бы часик. Всё-таки заступать через одну вахту — задачка не для слабаков. И не каким-нибудь дежурным по жилому отсеку, а вахтенным офицером.

Моего исчезновения, похоже, никто и не заметил, и я со спокойной душой отправился в свою каюту. Макаренко скоро переедет в капитанскую, а я переезжать пока не стану, привык уже к своей, а каюта старпома не слишком-то отличалась от неё, разве что находилась поближе к выходу из жилого отсека.

Покемарить удалось едва ли сорок минут, меня разбудил вестовой. Капитан напоминал, что я заступаю вместо него. Спасибо, это я помнил и так. Похоже, всю вахту придётся жить на кофе и стимуляторах.

Холодный душ нисколько не взбодрил, лишь ненадолго отогнал сонливость, которая навалится снова тяжёлым одеялом, как только я сяду за пульт управления. Но зато я надел свежее бельё и почистил зубы. Самое важное перед очередной вахтой.

Лейтенант Борисов, завидев меня, а не капитана, ничуть не удивился. Наоборот, скорее даже обрадовался.

— О, Алексей! — воскликнул он. — Всё-то тебя на мостик тянет!

— В капитана стакан водки влили, — хмуро пояснил я. — Хватит нам алкашей за штурвалом.

— Это точно, — буркнул артиллерист.

— Было что интересное? — спросил я, мельком проглядывая логи и журналы.

— Кроме того, что Макаренке звёзды вручили, ничего, — пожал он плечами. — Гости улетели штатно, на станции пересели, уже… Да, уже в гипере должны лететь, за пределы системы вышли.

— Ну и славно, — сказал я, широко зевая. — Будем надеяться, что и дальше всё без происшествий пойдёт.