О Пепле и Стали

ГЛАВА 51

МАДДИ

— Взять ее, — приказывает мать.

Эрик поднимает меч, и его когда-то бывшие теплыми глаза становятся холодными, как лед. Исхильд возвышается рядом с ним, а Инга и Бруннин пытаются обойти нас сбоку, пылающий мех медведицы отбрасывает на снег подрагивающие тени.

Чувствую покалывание на коже, когда она покрывается льдом. Торви с рычанием припадает на лапы, в то время как над нами начинается снежная буря.

Я не выиграю в этой схватке. Это я понимаю. Они превосходят меня и числом, и силой.

Но все наши союзники здесь, внизу, и если Сарра и Фрейдис найдут сумку, может, у нас получится ускользнуть.

У меня внутри ревет пламя, превращая страх в настоящую жажду битвы.

Позади матери вдруг возникает вспышка света более яркого, чем солнце. Все отшатываются, прикрывая глаза.

Когда свет гаснет, мое сердце так и замирает.

Это Каин.

Каким-то образом Каин смог оказаться здесь.

Его торс обнажен, глаза огромны и пылают от гнева.

Его взгляд находит мой, и все в мире исчезает, кроме него, бегущего ко мне со скоростью, которая должна быть невозможной.

Он останавливается в нескольких дюймах от меня, так близко, что я чувствую жар, источаемый его кожей. Мне требуются все силы на свете, чтобы не прикоснуться к нему.

— Как? — я едва дышу, говоря. — Как ты здесь оказался?

— Фезерблейд, — он вытаскивает кинжал, который я забрала из Сокровищницы, простой металлический клинок с деревянной рукояткой.

Я беру его, боясь вдохнуть.

— Он отправил тебя сюда?

Торви низко рычит.

— Они приближаются, — мысленно предупреждает она.

— Но…

— Довольно! — звенит голос Эрика.

Каин оборачивается с ужасающей медлительностью.

— Ты проведешь вечность во владениях Хели за убийство себе подобной, — шипит он, и рядом появляется Сколл.

— И это говорит фейри, уничтоживший свой Двор? Убийца своей семьи? — усмехается Эрик.

— Что? — в ужасе спрашиваю я.

— Он не сказал тебе? — мурлычет моя мать. — Ну конечно, нет.

— Он не мог…

Я перевожу взгляд с нее на Каина, но его огненные глаза смотрят лишь на Эрика.

— Он убил королевскую семью, чтобы захватить власть, — продолжает мать, — И случайно разрушил весь их Двор. Все фейри Двора Огня умерли от его рук.

— Нет, — отрицание проходит само собой. Нет ни малейшего шанса на то, что Каин, которого я знаю, совершил бы такое.

Но он по-прежнему на меня не смотрит.

— Двор Огня был запечатан двести лет назад, и тогда же оттуда пропали все признаки жизни. И в то же время он был приговорен и проклят.

Нет, это не может быть он.

— Все бы узнали, — мой голос дрожит. — Если бы фейри уничтожил Двор Огня… такое не скроешь.

Моя мать фыркает.

— Валькирии достаточно сильны, чтобы оставить в тайне позор одного из своих, глупая ты, наивная девчонка.

— Нет, — отчаянно мотаю головой. — Каин, скажи, что это неправда.

Наконец, его пылающий взгляд отрывается от Эрика и находит мой.

— В этом ни меня обвинили, — выдавливает он сквозь стиснутые зубы.

Пронзительный вопль разрывает воздух, и я тут же понимаю, кто кричал.

— Фрейдис!

Она стоит позади нашей матери, там, где вспыхивал портал.

И у нее на голове — тиара Скади.

Ее лицо искажено болью, по лицу стекают слезы. И еще от нее волнами исходит осязаемая сила.

— Фрейдис! — я бросаюсь к ней.

Но она поднимает руки, и магия, которую все уже чувствуют, собирается в шар чистой энергии у нее в ладонях. И как только она его отпускает, образы проносятся в моей голове, слишком быстро, чтобы я успела их понять. Все остальные вокруг хватаются за головы и кричат.

Нет. Это не образы. Это воспоминания.

Содрогнувшись, поток замирает, и я больше не стою в горе.

— Очисти его, Мадивия, — приказывает мне мать. Я нахожусь в бальном зале Двора Льда, и перед ней на коленях стоит фейри. Его лицо залито кровью, взгляд плывет. — Немедленно.

— Да, Матушка, — через силу говорю я.

Касаюсь чего-то у себя на голове. Это тиара. И потом я делаю… что-то.

Не знаю, что именно. Мне незнакомо это чувство.

Фейри вздрагивает, его глаза округляются, и потом он падает, обмякнув.

— Хорошо. Заберите его.

Двое дворцовых стражей поднимают его и уходят.

— Ты тоже можешь идти, Мадивия, — говорит мать, протягивая руку.

Медленно снимаю с головы тиару и притягиваю ей. Но когда она пытается забрать ее, я не отдаю.

— Мне не нравится это делать, Матушка. Мне бы хотелось, чтобы вы меня не заставляли.

— Этот дар нам преподнесла сама Скади, — возражает она. — Пользоваться тиарой можете лишь вы с сестрой. Ты ведь не думаешь, что это просто случайность?

Помедлив, качаю головой.

— Правильно. Вам предназначено вернуть Двору Льда былое величие. А чтобы сделать это, нам нужно стирать воспоминания наших врагов.

Даже внутри воспоминания мир содрогается.

Меня тошнит.

Стирать воспоминания?

Это не может быть настоящим воспоминанием. Просто не может.

Мать никогда не использовала тиару, чтобы стирать чьи-то воспоминания. Я знаю, что она не делала этого.

Образ меняется, на его месте возникает другой.

— Пожалуйста, Матушка, я не хочу этого делать!

Это Фрейдис, и она плачет. Но Фрейдис никогда не плакала.

Она падает на колени перед сидящей на троне матерью и вцепляется в ее юбки. Сидящие рядом отец гневно вскрикивает.

— Встань, дитя. Это твоя обязанность.

— Но я не хочу. Это несправедливо.

— Справедливо? — мать резко встает, и Фрейдис падает на пол. — Справедливость тут не сработает. Ты хоть понимаешь, как мы помогли бы Иггдрасилю, если бы стерли с его ветвей этих мерзких фейри Двора Огня?

Фрейдис качает головой, пытаясь подняться на ноги. Она поднимает подбородок.

— Я не стану этого делать. Мы должны сражаться сами.

Мать вскидывает руку, ударяя ее по лицу.

Фрейдис шипит и прижимает ладонь к щеке.

— Ты все сделаешь, иначе я заставлю твою сестру стереть воспоминания о тебе у всей семьи, а тебя вышвырну из дворца.

— Она ни за что не согласится, — выплевывает Фрейдис.

— Отлично. Тогда я запру ее и буду морить голодом, пока не согласишься ты, — глаза Фрейдис округляются от страха, и наша мать вздыхает. — Этого хочет Скади, дитя мое. Она дала Мадивии магию памяти, а тебе силу повелевать Снежными Великанами. На то была причина. Ты действительно хочешь пойти против богов?

Когда Фрейдис молчит, мать поворачивается к стражникам.

— Приведите Мадивию.

— Нет, — говорит Фрейдис. — Я… я все сделаю.

— Хорошо, — мать снова оборачивается к стражникам. — Готовьте корабли.

Я едва могу дышать. Повелевать Снежными Великанами?

Картинка вновь меняется, и вот теперь я точно перестаю дышать.

Мы в Ледяном Дворце.

Здесь моя мать, отец, Фрейдис и я. И Каин.

Я уже это видела.

Каин одет точно так же, у него то же выражение лица, и помещение в точности такое же… Это воспоминание из статуи волка. То, в котором Каин заколол мою сестру.

— Отпустите меня! — рычит он.

— Ни за что, — отвечает мать. — Кто-то сообщил Сигрун, что Двору Огня грозит опасность, и мне нужен виновный. Ты отлично подходишь на эту роль.

— Вы убили их! Всех до одного! — кричит Каин на грани истерики. В нем нет ни капли той холодной, спокойной, внушающей ужас ярости, к которой я привыкла. — Детей, семьи… Мою семью…

Он тяжело дышит, и я вижу слезы, что катятся по щекам Фрейдис.

Он поворачивается к ней, натягивая цепи, которыми скован по рукам и ногам.

— Как вы это сделали? Как заставили армию Снежных Великанов подчиняться вашим приказам! Вы ебаные трусы!

— Когда Сигрун доберется до твоего Двора, там не будет ни признака того, что там когда-то были Снежные Великаны. Она найдет доказательства того, что Принц Двора Огня, достойный Страж Одина, уничтожил свой дом в попытке забрать власть у отца.

— Как ты объяснишь то, что ведь Двор покрыт льдом? — вопит Каин.

— К тому моменту льда не останется.

Каин бьется в оковах, в его глазах ревет пламя.

— Ты чудовище! Зачем тебе все это?

— Власть, — шепчет она.

— Слишком многие знают, что случилось. Как насчет стражников, которые меня нашли? Кто-то расскажет о том, что вы сделали!

— Как удачно, что я могу стирать воспоминания, не правда ли?

Его лицо белеет.

— Не знаю, почему боги благословили тебя такой магией, — говорит он. — А теперь придите в себя и отпустите меня! Кто-то мог остаться в живых. Я должен вернуться!

Фрейдис делает шаг вперед.

— Мы должны поискать выживших, — говорит она матушке.

— Нет. Надень тиару и убедись, что Великаны полностью запечатали Двор.

Фрейдис качает головой, и отец подходит ко мне. Он прикладывает нож к моему горлу.

— Делай, как велит мать, — приказывает он.

Фрейдис берет тиару у матери и надевает ее, слезы все еще струятся по ее щекам.

— Запечатайте Двор, — шепчет она.

— Нет! — ревет Каин. Вспыхивает жар, и его оковы расплавляются до металлических лужиц. Он подлетает к нам, отталкивает меня в сторону, выхватывает у отца кинжал и вонзает его в грудь Фрейдис.