Островский. Вызов принят!

Глава 31

Времени на хоть какой-то план нет.

А потому делаю первое, что приходит в голову: не заботясь о приличиях, подхватываю иллюзионистку левой рукой поперёк туловища.

Лариса Ивановна матерно возмущается на пределе возможностей голосовых связок, но я не слушаю. «Зубастая жила» выстреливает из руки, вцепляясь в кончик шипастого хвоста мутанта.

Тот как раз заносил его, чтобы рассечь нас надвое.

Но вместо этого сдёргивает с места, отправляя в полёт по широкой дуге в сторону входа во дворец.

Чудом разминувшись с каменной кладкой стены, два плохо приспособленных к полёту тела влетают точно в дверной проём.

Перед глазами всё крутится и мелькает, поэтому крепче стискиваю орущую девушку левой рукой, почти наугад выстреливая хлыст в проносящуюся мимо колонну.

«Жила» опутывает её — и нас закручивает, впечатывая меня подошвами в пол. Упираюсь, тормозя изо всех сил. Но боком врезаюсь в какой-то стол — и хлыст пропадает из рук.

Контролируемое падение окончательно превращается в беспорядочное кувыркание, разом обрывающееся внутри огромной шкафообразной конструкции, наполненной какими-то тряпками.

Как для нас ставили, честное слово!

Прихожу в себя, попутно соображая, что лежу на животе.

Со стоном ощупываю голову: болит, кажется, везде и сразу. А вот шляпа по-прежнему на месте, будто приклеенная.

Пытаюсь подняться, но понимаю, что придавлен сверху.

Упираюсь руками и коленями, напрягая спину — и груз съезжает набок, выругавшись так изобретательно, как Васькиным подельникам и не снилось.

— Лариса Ивановна, поздравляю вас с удачным приземлением! — встаю на трясущиеся ноги, выпутываясь из тряпок, оказавшихся богато украшенной парадной униформой.

Ящеры при входе во дворец музей заодно решили устроить что ли? Впрочем, мы не в обиде.

— Больше никогда на вашем змее кататься не стану! — заканчивает девушка затейливо-матерную речь полностью приличной фразой. — Всё тело ломит!

— Ой, насчёт змея не зарекайтесь, госпожа Брукс, мало ли какие обстоятельства возникнут…

Нетвёрдой походкой направляюсь к выходу, перекладывая в правую руку чудом не оборонённый Выжигатель.

С улицы раздаётся рёв и непонятная возня.

Осторожно выглядываю наружу — и вижу, как мутировавший бандит, яростно завывая, выдёргивает застрявшую ногу из открывшегося под ней пространственного разлома.

Молодец, Глеб, выиграл для нас время! Вот бы ещё знать, как эту тушу окончательно утихомирить…

Со стороны, откуда мы бежали, раздаётся ритмичное лязганье.

Ещё миг — и на широкой дороге появляется целый отряд ящеров, как один похожих на Гарриса. Они наклоняют древки копий и гортанно рычат на разбушевавшегося мутанта.

Тот склоняет в ответ голову — и заливает строй чешуйчатых воинов пламенем из ноздрей. Один в один как почивший Толян.

Вот только явившимся нам на подмогу бойцам всё нипочём. Они по-прежнему бряцают оружием и орут в сторону бушующего деграданта, будто ничего не происходит.

Тот выплёвывает напоследок две чахлых огненных сопли — и иллюзорный отряд истаивает в воздухе.

А следом позади меня оседает на пол Лариса Ивановна.

— Кажется, я выдохлась, — бросает она в мою сторону. — Довели меня, Кирилл Викторович, наши с вами похождения до точки сборки.

Гамадрил немедленно оборачивается на знакомый голос и радостно оскаливается, заметив меня и обессилившую иллюзионистку.

— Жар-ркое в жер-ртву Гагану! — рявкает Толянов дружок. Капюшон на его башке начинает светиться, вбирая ману для новой атаки. — Бегите, пока я добрый! Потом догоню — и всё одно изжарю!

Ишь ты, какая щедрость! Бежать-то некуда. Внутри здания мы всё равно, что в гигантской каменной печке.

Обречённо поднимаю Выжигатель, выцеливая глаз мутанта. Помирать — так в компании супостата.

Но дульный срез внезапно заслоняет материализовавшийся якул.

— Второй чёрный макр заряжай, скорее! — возбуждённо выкрикивает он мне в лицо. И тут же испаряется, будто никогда не существовал.

А я, мысленно благодаря змея за подсказку, откидываю ствол оружия, выдёргивая обойму с фиолетовым кристаллом. Выбрасываю его в ладонь, прижав пушку локтем.

Отрешённо, будто со стороны, наблюдаю, как всё ярче светится капюшон готовящегося к атаке гада, пока рука ныряет в сумку. И тут же возвращается, сжимая клубящийся тьмой макр.

Который одним движением втыкает в обойму.

Эти манипуляции не ускользают от цепкого взгляда противника.

— Хочешь сдохнуть поскор-рее? — потешается он. — Давай! Стр-реляй! Только зар-рядишь быстр-рее!

Обойма входит в рукоять, ствол встаёт на место.

Перехватываю Выжигатель двумя руками, направляя его точно в светящийся капюшон.

— Приятного аппетита, падаль! — рявкаю, утапливая спуск до упора.

Поток сгустившейся до черноты энергии ударяет из ствола, впитываясь в светящийся капюшон и разжигая его всё ярче.

— О да! — блаженно рокочет мутант. — Давай ещё! Ща пойдёт жар-ра-а-а-а!!!

Капюшон резко краснеет, белеет… И вспыхивает, стремительно обугливаясь!

Впитавшейся энергии оказывается так много, что мутант не успевает от неё избавиться. Вместо того, чтобы вырваться из ноздрей, пламя вышибает слуховые перепонки, выжигает глаза и мгновенно охватывает голову целиком.

Череп мутанта раздувается на глазах, не в силах сдерживать накопленную ману.

Перехватываю дымящий алым от жара корпусом Выжигатель левой рукой и ныряю за угол дверного проёма, откуда с любопытством таращится на происходящее Лариса Ивановна.

Рывком втягиваю её поглубже — и в этот момент голова мутанта взрывается, расплёскивая содержимое по окрестностям.

Обезглавленное тело валится наземь, конвульсивно подёргиваясь.

В воздухе смердит так, будто рядом разом опаливают целое стадо забитых свиней. Что-то стекает снаружи по стенам, с противным звуком капая на землю.

Не самая удачная обстановка для прогулок, в общем.

— Ну всё кругом забрызгали! — со странным восторгом в голосе резюмирует Лариса Ивановна, осторожно выглянув на улицу. — И как теперь отмывать такое безобразие?

— Ящеры проснутся — отмоют, — отзываюсь, косясь на остывающий Выжигатель. — Так что надо Ваську срочно останавливать, пока он с ними не сотворил чего-нибудь непоправимого.

Прямо в дверном проёме открывается разлом портала, из которого нетвёрдой походкой вышагивает Глеб. Кровь идёт у него носом, не думая останавливаться.

— Переборщил, кажется, — стирает он рукой алые дорожки, делая свой внешний вид ещё более неприглядным. — Теперь на какое-то время о порталах придётся забыть.

— Главное, что ты этого бешеного удержал до нашего подхода, — успокаиваю его, усаживая на ловко подсунутый Ларисой Ивановной стул. — Передохни пока, а я Ваське лично голову откручу. Госпожа Брукс, присмотрите за ним, чтобы следом за мной не потащился.

— Но мы ещё не закончили... — взвивается она.

И тут же, пошатнувшись, тяжело опирается на спинку стула.

— Хватит с вас на сегодня, — подтаскиваю уцелевшую скамью и усаживаю девушку на неё. — Глеб, бомбы остались?

— Три штуки: одна огненная... — начинает было перечислять напарник, но я жестом прошу его умолкнуть.

— Давай сюда, по дороге разберусь, — протягиваю руку за бандольерой. — Кто его знает, какие козыри у этого отморозка в рукаве.

Напарник стягивает заряды через голову, передавая мне. Устало улыбается:

— Вломи ему там от всех нас разом. Да так, чтобы до самых яиц проняло!

Киваю:

— Даю слово.

Накидываю бандольеру накрест поверх своей, едва не сбивая шляпу. И ведь опять с головы никуда не делась, удивительно!

Госпожа Брукс откидывается на спинку скамьи и глубоко вздыхает, оценивающе меня разглядывая.

— Думаю, с таким стволом никакой враг не страшен, — небрежно указывает она на Выжигатель. — Так что покорно жду обратно: я ещё не все ваши секреты вызнала.

— От друзей у меня секретов нет, — отвечаю просто.

Осматриваюсь в поисках дороги, которой Васька уволок Лаурию.

Следы обнаруживаются без проблем: здоровенная туша с трудом перемещается в тесноватом для неё помещении, сшибая и круша всё на своём пути.

Добавляю, не оборачиваясь:

— Войдите в их число — и нужда что-либо выпытывать пропадёт.

— Как скажете, — бросает госпожа Брукс мне вслед. — Но тогда в вашем возвращении становится ещё больше смысла.

— Хочется верить, — отвечаю вполголоса.

И шагаю в соседнюю комнату, следуя за убийцей моего отца.

Да уж, аккуратностью Ваську явно обделили. Хотя в обличии четырёхметрового ящера это и неудивительно: привычно пользоваться таким телом враз не научишься.

Прохожу сквозь несколько разорённых помещений — и натыкаюсь на здоровенную дверь с вывороченным замком.

— Ну почему всегда главгад должен прятаться в самом неудобном месте? — озадачиваюсь вслух риторическим вопросом.

— Надеется, что побрезгуют и к нему не полезут, — ехидно отвечает появившийся рядом якул. — Обидно, наверное, творить всякие гадости, осознавая при этом, какое ты дерьмо.

— А потом творить их ещё больше, чтобы сильнее боялись? Не выйти из этого круга, так получается? — приоткрываю дверь ровно настолько, чтобы можно было протиснуться внутрь. — Раз оступившийся — злодей навсегда?

— Ну… девчонка же вышла, — напоминает змей. — Значит, вопрос лишь в том, чего на самом деле ты хочешь.

Насчёт этого я бы не был таким уверенным.

Вышла или не вышла, мы поймём только после успешного возвращения отсюда, не раньше. Но сейчас мы союзники, это правда.

— Значит доберёмся до Васьки и спросим: «Чего ж тебе, сукин сын, надобно?» — ехидничаю, спускаясь вниз по широкому пролёту.

Впереди ещё одна дверь, за которой слышна странная возня. Тут же бросаюсь к ней — и широко распахиваю.

Передо мной открывается громадный зал с высокими потолками.

Вокруг высятся здоровенные ёмкости, от которых веет прохладой, а пара самых дальних от входа так и вообще покрыты инеем. В центре зала — маленькая кабинка управления, в которой мечется знакомая шоколадная ящерка.

А звук идёт от одной из двух здоровенных дверей в соседнее помещение, которую изо всех сил тянет на себя клыкастый Васька.

Кажется, мы вовремя.

— Слышь, зубастик! А ты уверен, что там тебе будут рады? — кричу главарю изо всех сил. — Возвращайся лучше к старому знакомому: договоримся по-братски.

Бандит зыркает на меня мутными глазами, яростно взрыкивает — и бросается в атаку, упав на все четыре лапы. Совсем оскотинился, поганец.

Неужто про антидот ему наврали? Или это меня Брукс обманула? Или просто слишком долго сидеть в шкуре монстра вредно для рассудка?

Да ладно, потом разбираться буду!

Сверкаю бегущей навстречу твари «Змеиным взглядом». Бесполезно! Этот гад даже ход не сбавляет!

Не видит что ли?

Точно, не видит! Васька ведь ещё в тот раз себе зенки выцарапал, а восстановиться не успел. Вот это подарок!

Выстреливаю «Жилой» под потолок, забрасывая себя на глухо отозвавшуюся под ногами ёмкость. Сразу перескакиваю с неё на соседнюю.

Васька пролетает через место, где я только что стоял и ошалело вертит башкой, принюхиваясь. Потерял добычу, бедняжка?

Сейчас добыча станет охотником!

Зубастая пасть якула на конце хлыста понятливо раскрывается, зажимая рычаг взведённой огненной бомбы.

Хлыст описывает круг над моей головой — и летящий по дуге снаряд бьёт незадачливого бандита точно под хвост, взрываясь в момент касания чешуйчатой задницы.

— Полыхающий срачник а-ля Островский к столу подан! — ехидно констатирую, наблюдая, как тварь с разбегу врезается башкой в стену, ловя контузию. — Сейчас счёт выставлю — глазам не поверишь.

Васька на нетвёрдых лапах поворачивается другим боком — и тут Лаурия высовывается в окно кабинки.

— Они просыпаются! — кричит ящерка надламывающимся от боли голосом. — Мне пришлось отключить морозильные установки, иначе он сломал бы мне и вторую лапу. Но я заблокировала двери в усыпальницы и утащила его сумку, а потом спряталась тут. Прошу, останови этого психа, иначе он всех там перебьёт после пробуждения!

— Прячься и не кричи! — ору ещё громче.

У этого громилы, похоже, голова чугунная: вон как быстро в себя пришёл! Вот только долго выбирать между двумя целями вредно для здоровья.

Ледяная бомба попадает в левую половину головы, замораживая клыкастую пасть. Васька крутится волчком, пытаясь разнять смёрзшиеся клыки, — но ничего не выходит.

Пару раз он прикладывается ослепшей мордой об стену — и вдруг целеустремлённо бросается в сторону выхода.

А там, между прочим, мои товарищи отдыхают. И отбиваться в их состоянии немного проблематично.

Вот только стрелять в помещении с баками, полными неизвестной дряни — не лучшая идея.

«Жила» мелькает в воздухе, оплетая какую-то прочную на вид железку под потолком — и я, спрыгнув с ёмкости, двумя ногами в полёте врезаюсь в бочину убегающего мутанта.

Оба катимся по полу, только Васька врезается в стену, а я — в его чешуйчатый бок. Ремень бандольеры не вовремя расстёгивается, оставляя меня без гранат, которые сейчас ой как нужны!

Пытаюсь дотянуться до снаряжения — и получаю удар, от которого отлетаю в сторону кабинки, где прячется Лаурия.

Мутировавший урод вновь поднимается на все лапы и неумолимо, хоть и покачиваясь, движется в мою сторону. Встаю на ноги и понимаю: с противником что-то не так.

Чешуя!

Она стремительно встопорщивается на боках, выпуская наружу редкие, в ладонь длиной костяные шипы.

Эта падаль продолжает меняться! И, кажется, теперь у неё есть метательное оружие, которое вот-вот полетит во всех направлениях. И разнесёт цистерны, погубив сразу всех, кто тут находится!

Обречённо вскидываю руку с Выжигателем, понимая, что не успею остановить залп. Сейчас прошлая мысль не стрелять в зале кажется безумно глупой, но уже ничего не исправить…

И в этот момент под Васькиным хвостом вспыхивает электродуга, заставляя его взвиться на дыбы и втянуть почти все иглы обратно.

Кроме трёх, торчащих у самой шеи.

Откуда разряд?

Да какая разница! Главное, что Васька отвлёкся!

Время словно превращается в тягучий клей.

Выстрел из Выжигателя испепеляет одну иглу на месте. Вторую, сжав зубами, обламывает у самого основания «Змеиная жила». А третья улетает в пол в направлении двери, через которую я вошёл.

Но вместо того, чтобы с треском вонзиться в камни, с чавкающим звуком застывает в воздухе.

Лариса Ивановна, всхлипнув, теряет концентрацию и маскировку, роняя на пол подобранную бандольеру с оставшимися бомбами. Грузно рухнувшая на бок туша мутанта тут же скрывает женщину от моего взгляда.

— Ну почему в первый раз всегда так больно? — доносится до меня её слабеющий голос. — Неужели нельзя быть с девушкой хоть чуточку понежнее?