Островский. Вызов принят!

Глава 36

Потапа с Софьей мы обнаруживаем на кухне.

Слуги лежат на полу так, будто были застигнуты врасплох: рядом валяется садовый секатор и разбитый графин, из которого натекла лужа воды.

Опасаясь худшего, проверяю пульс — и с облегчением выдыхаю: оба живы, хоть и без сознания.

Оставляем пострадавших под присмотром матушки и Катерины, вооружившейся Глебовым арбалетом. Отдаю напарнику Выжигатель — и мы расходимся в разные стороны осматривать весь дом снаружи и изнутри.

Каждые пять минут пытаюсь связаться с Татьяной, но та не отвечает.

Клянусь Великим Рандомом, когда я найду этих уродов, они пожалеют, что не сдались стражам порядка сразу сами!

Змей молчит, даже не пытаясь предложить пари. Видимо, тоже переживает.

— Не грусти, Яков, Танюшка себя в обиду так легко не даст, — машинально успокаиваю обоих нас разом. — Не должны они ей навредить, раз выкуп требуют.

В итоге нос к носу сталкиваемся с Глебом у парадного входа, так ничего больше и не обнаружив. И с этими невесёлыми вестями отправляемся на кухню, где оставили женщин.

Катерина вскидывает арбалет на звук открывающейся двери, но, узнав нас, облегчённо выдыхает.

— Пусто, — отрывисто сообщает Глеб. — Ни единой живой души во всём доме. Кроме нас.

— Что же делать дальше, Кирилл? — матушка старается держаться, но по голосу понятно, как тяжело ей это даётся. — Даже если бы мы захотели, бумаги за такой короткий срок подготовить не удастся. На что эти негодяи рассчитывали?

— Запугать и подавить волю к сопротивлению, — сам не замечаю, как начинаю мерять шагами кухню из угла в угол. — Такие как они делают страх своим оружием против ни в чём не повинных людей. Но мы не станем сидеть сложа руки. Где этот карьер?

— В паре вёрст дальше по дороге, — Елена Львовна поднимает голову. — Ты разве не помнишь, как там в детстве пропадал, несмотря на наш с отцом запрет?

Конечно же, не помню! Но сейчас это не важно. Татьяну надо спасти, чего бы мне это не стоило!

— Увы, нет, — с сокрушённым видом качаю головой. — Наверное, в тот раз так по голове наподдали, что память до сих пор не восстановилась… Матушка, можно ли туда на машине подъехать? Надо выяснить, вправду ли там эти уроды окопались.

— Здесь требуется действовать максимально тихо, — Глеб стискивает рукоять арбалета. — Иначе они могут навредить твоей сестре.

— Потому про машину и спрашиваю, — киваю, соглашаясь со сказанным. — У неё грохота двигателя не слышно — значит, можем незамеченными близко подобраться. И отступить, разумеется, когда придёт время. На такой скорости нас никто не догонит.

— Можете на меня рассчитывать, — Катерина смачно бьёт кулаком, затянутым в кожаную перчатку, о ладонь другой руки. — А батя меня ещё отпускать не хотел…

От такого дружеского участия в груди разливается непривычное тепло.

— Друзья, спасибо, что вы со мной в этот нелёгкий час, — обращаюсь я к обоим сразу. — Надеюсь, у меня будет возможность отплатить вам тем же.

— Лучше не надо, — морщится Сорокина. — Несколько похищений подряд — это как-то чересчур.

— Матушка, сумеете приглядеть за слугами? — оборачиваюсь я к Елене Львовне. — Нам нельзя ждать до назначенного времени. Нужно действовать прямо сейчас.

— Кирилл, можешь об этом не переживать: у меня есть некоторый опыт в уходе за ранеными, — женщина, плотно сжав губы, смотрит на меня с мольбой во взгляде. Но всё-таки решается. — Заклинаю вас: будьте осторожны. Я не хочу, чтобы этот дом увидел ещё одни похороны.

— Обещаю до этого не доводить, — сжимаю её ладони в своих руках. — А Островские всегда держат слово.

— Тогда ступайте с материнским благословением, — Елена Львовна решительно поднимается со стула. — И наподдайте этим негодяям и от моего имени тоже.

***

Машина, управляемая Катериной, непривычно медленно едет по просёлочной дороге.

Миновав третью по счёту деревню, мы видим впереди высокие отвалы породы и несколько заводских зданий рядом с ними.

— Так, ближе подъезжать не стоит, — командую негромко. — Катерина ждёт здесь вместе с машиной, готовая сорваться с места в любой миг. Глеб, как там «Стрекозы»?

— Осматриваются. Пока никого не засекли, но, думаю, просто надо ближе к заводским постройкам подобраться.

Напарник водит в воздухе руками, отдавая команды с видимой лишь ему панели управления.

— Им просто больше негде спрятаться, — добавляет убеждённо. — Да и дорога, где можно проехать, здесь всего одна. Вряд ли они девочку на руках сюда притащили, так что незамеченными не проскочат.

— Тогда давай на разведку к зданиям. Засядем рядом и всё выясним. Может, и место, где Таню держат, найдём, — подаю пример, выходя из остановившейся за деревьями машины. — Я продолжу попытки связаться с ней. Надеюсь, она не пострадала…

Глеб, тактично оберегая мои чувства, следует за мной на некотором расстоянии. Мониторить обстановку, впрочем, тоже не забывает.

Когда подбираемся ближе к зданиям, приходится лезть по кустам едва ли не на корточках из опасения быть обнаруженными. Напарник сосредоточенно вглядывается в мана-визор.

— Я нашёл их машину. Загнали за какой-то сарай позади самого высокого здания, — рука Скороходова выписывает сложный жест, запуская «Стрекоз» по новой траектории. — Небось и сами внутри конторы сидят, чтобы с улицы не было видно. Попробую в окна позаглядывать.

— Давай, — машинально соглашаюсь…

И тут в голове раздаётся голос:

«Как больно… ох, скорее! Кирилл! Кирилл, ты меня слышишь? Ну пожалуйста, ответь!..»

«Слышу тебя, Таня! Ты как, цела?»

«Цела, всё нормально… Да это не главное! Я боюсь ошибиться, но… Мне кажется, наш любимый дядюшка заодно с бандитами!»

Новости сегодня — одна лучше другой!

Нет, дядюшка, конечно, симпатии ко мне не испытывал и к дому свои руки тянул… Но чтобы до такого скатиться?

«Таня, обвинение серьёзное. Ты уверена?» — переспрашиваю, лихорадочно размышляя, как действовать в таких обстоятельствах дальше.

«Он меня во дворе забалтывал, пока эти уроды в доме что-то делали, — вспоминает сестра. — Я как их увидела — бежать бросилась, а дядя меня за руку схватил и удержать пытался. Ну, перстнем в лоб и получил!»

«А что искали, не знаешь?» — несмотря на серьёзность ситуации, едва сдерживаю смех, представляя опешившего от оплеухи родственника.

«Нет, не говорили. Я бы удрала, но ко мне сзади один подкрался, — голос сестры сочится детской обидой. — Тряпкой с какой-то гадостью нос зажал — и усыпил. Только пару минут назад в себя пришла».

«Слушай внимательно. Если зайдут проверить — виду не подавай, что очнулась, — глубоко вдыхаю, гася полыхающую внутри ярость. — Ты можешь описать, где сейчас находишься?»

«Какая-то комнатушка полутёмная под самой крышей здания, — девочка замолкает ненадолго, будто осматривается вокруг. — Окошко маленькое с решёткой под потолком, мне до него не достать».

«А почему считаешь, что под самой крышей?» — шарю глазами по зданию, пытаясь отыскать подходящее по описанию место.

«Птицы над головой когтями по железной кровле скребут, слышно хорошо, — уверенно заявляет Таня. — Попробую пока верёвки на руках ослабить».

«Эти уроды тебя ещё и связали?! — новая волна ярости едва не заставляет сорваться с места, чтобы в одиночку перевернуть все постройки у карьера вверх дном. — Побоялись, что сдачи дашь?»

«Конечно, — отвечает сестра с гордостью. — Я ж их главному «Змеиным взглядом» по глазам влепила, когда он меня схватить пытался. Ну, тому, лысому, в которого я из ружья целилась, помнишь? И дяде лоб раскроила. Кровищи было…»

Надо же, старые знакомцы! То есть, в тот день, когда я оказался в этом мире, «приставы» появились в нашем доме с дядюшкиной подачи?

Картинка в мозгу складывается окончательно.

Дядюшкина подсказка насчёт возможного заработка, конфликт в трактире, нападение на Изнанке — всё в неё ложится идеально. И план возмездия представляется теперь кристально ясно.

«Жди меня, — подытоживаю решительно. — Я обязательно тебя вытащу. Только сейчас прервусь ненадолго: надо с друзьями дальнейшие действия обсудить».

«Приходи поскорее, тут страшно», — шепчет у меня в голове Таня и прерывает связь.

— Глеб, нужно найти комнату с зарешёченным окном под самой крышей здания, — поворачиваюсь к напарнику с решительным видом. — «Стрекозы» справятся?

— Спрашиваешь! Уже ищу, — Скороходов кивает, активно шевеля руками в воздухе. — Скорее всего, где-то ближе к карьеру, чтоб выйти было сложнее… Ага, вон там.

Портальщик замирает, всматриваясь в визор.

— Нашёл её! — рапортует он довольным голосом. — Забрать девочку оттуда?

— У меня идея получше, — на моём лице сама собой расцветает зловещая улыбка. — Я останусь в этой комнате, а ты отведёшь Таню в машину к Катерине. Нужно же до этих ушлёпков донести идею о том, что детей похищать вредно для здоровья и благополучия.

— Один? Мы же не знаем, чем они вооружены… — начинает было переживать напарник, но я останавливаю его жестом:

— Против меня и якула они не выстоят. А если даже в тварей обратятся, то наверняка будут непривычны к их новым телам. Да и Выжигатель их точно успокоит.

Глеб скептически хмурится. Хлопаю его по плечу, серьёзно глядя в глаза:

— Ты, главное, сестру уведи, пока не началась заваруха.

Потому что это моя битва. Сражение, которое я обязан провести сам — от начала и до конца.

Товарищу только и остаётся кивнуть:

— Скажешь, если потребуется подмога.

Глеб отступает на пару шагов, чтобы подготовиться к открытию портала.

— Предупреди девочку, чтобы от окна отошла, — произносит деловито.

«Таня, слышишь меня? — активирую связь через перстень. — Всё в порядке?»

«Пока никто не заходил, — тут же откликается она. — Ты что-то придумал?»

«Да. Только ничему не удивляйся и не кричи, чтобы внимание бандитов не привлечь. И держись подальше от окошка. Я приду за тобой совсем скоро».

— Открывай портал, — командую Глебу.

Тот привычным движением пробивает в пространстве прореху, в которую я шагаю тут же, без лишних раздумий.

И уже через мгновение выхожу в тёмную пустую комнату, где в едва пробивающемся через решётку закатном свете вижу знакомый силуэт.

Танюшка со связанными спереди руками молча кидается ко мне, утыкаясь лицом в куртку.

— Пришёл, — шепчет она, тихонько всхлипнув, но тут же берёт себя в руки. — А змей с тобой?

Якул молча материализуется у моего плеча. Взмахивает хвостом, рассекая стягивающие запястья девочки верёвки. Путы падают на пол, а с ними вместе — и тряпка, которой обернули руки, чтобы скрыть перстень.

Испугались, гады? Правильно. Только не того вы боитесь.

Ой, не того.

Вместо тысячи слов девочка молча стискивает змея в объятиях. Вот и тебе порция обнимашек, Яков. Что характерно, вырваться он даже не пытается.

— Кирилл, я «Стрекоз» с окна заберу — и можно уходить, — Глеб выходит из портала. Приветственно машет Тане рукой и направляется к решётке подбирать своих маленьких шпионов.

— Это Глеб Скороходов, мой друг, — представляю напарника сестре. — Он выведет тебя через портал к машине с ещё одной нашей помощницей.

— А ты как же? — удивляется Танюшка. — Ты разве не с нами?

— Я тут останусь, с Патлатым и его компанией побеседую, — широко улыбаюсь. — Заодно дядюшке объясню, что с родными так не поступают…

Внезапно вспомнив, достаю из кармана коробочку с подарком:

— У меня для тебя кое-что есть за проявленную храбрость. Повернись-ка.

Сестра послушно отворачивается, и я аккуратно прижимаю украшение к её спине в соответствии с инструкциями Медянкина.

В последний момент, когда я уже отнимаю руку, якул одним быстрым движением касается чешуек кончиком хвоста. Крохотная зелёная искорка вспыхивает в темноте — и тут же гаснет.

— Я добавил капельку волш-шебс-ства, — смущённо шепчет он — и тут же растворяется в воздухе.

А ещё говорят, что змеи холодны и безэмоциональны!

Врут бессовестно.

— Вернусь — расскажу как пользоваться, — шепчу сестре в макушку. — А теперь иди с Глебом и ничего не бойся.

— Возвращайся целым, — Таня обнимает меня и поворачивается к Скороходову, манерно протягивая ручку. — Я готова отправляться. Сопроводит ли любезный рыцарь юную деву в безопасное место?

Вот интересно. Что за книжки она читает в библиотеке нашего поместья?!

Напарник вон от таких манер аж дар речи потерял. Но лишь на долю секунды.

— Я к вашим услугам, молодая госпожа, — церемонно кланяется Глеб, принимая Танину ладошку. — Прошу, примите мою скромную помощь.

И тут же распрямляется, одновременно с этим ловко распахивая окошко портала.

«Мы с мамой ждём тебя дома», — раздаётся в голове голос сестрёнки. А сама она, не оборачиваясь, шагает сквозь пространство в безопасность.

Напарник тяжко вздыхает, глядя на меня:

— Сделай то, что должен. Если понадоблюсь — дай знать сестре. Тут же примчусь.

— Да всё как надо будет. Честное Островское! — на прощание подаю приятелю руку. Глеб от всей души её пожимает и ныряет следом за Таней, закрывая за собой проход.

Отлично! Теперь самое время действовать.

Подхожу к накрепко закрытой двери и начинаю молотить в неё, будто безумный. Некоторое время никакой реакции не наблюдается, но немного упорства — и в коридоре раздаются тяжёлые шаги.

— Хорош буянить, мелочь, — грубый голос сочится недовольством. — Патлатый тебя и так прибить порывается. Я б тоже злился, если б меня перед пацанами реветь заставили, гы-гы!

Значит, рыдающий вожак теперь не в почёте. Может, тут ещё и передел власти намечается? Как-то жаль даже, что моими стараниями огонь мятежа так и не успеет разгореться.

Бахаю ногой в дверь так, что с потолка сыплется сор. Бандит звучно чихает и брезгливо отплёвывается.

— Траханые голуби, что ж вы там жрали-то? — судя по звуку, похититель соскребает какую-то субстанцию с одежды. — Хотя брешут же, что к богатству… Ща оттирать посажу, засранка! Один хрен, тебе там заняться нечем.

Интересно, что можно оттереть со связанными руками?..

Великий Покровитель, да в чьих словах я ищу логику!

Ключ скрипит в замке, и звук становится сигналом к действию.

— От двери брысь! Зашибу, — раздаётся команда. Створка резко распахивается наружу, являя мне одного из мордоворотов.

И правда, знакомое лицо. Именно он возмущался, что «о главе рода уговора не было».

— Ты чё колотишь? Больная что ли? Тя всё равно никто не слышит! — рявкает он в темноту, стоя на пороге.

— Ну ты же услышал! — обнадёживаю бедолагу за миг до того, как рукоять хлыста врезается ему в висок.

Подхватываю обмякшее тело и затаскиваю внутрь, аккуратно прикрыв дверь.

— Веди себя хорошо — и больно не будет, — обращаюсь к вырубленному бандюгану, крепко стягивая ему руки его же ремнём. — А я пока с остальными пообщаюсь.

Тихонько выглядываю в коридор, убеждаясь, что там пусто.

И отправляюсь на прогулку по зданию, заперев импровизированную темницу на ключ.

Стараясь не скрипеть половицами, добираюсь до лестницы на второй этаж и аккуратно спускаюсь вниз. Впереди никого, но из приоткрытой двери слева раздаются голоса:

— А вот тебе и туз к одиннадцати! Мой выигрыш!

— Да это очко какое-то, а не карты! Шоб я ещё раз на уговоры ваши поддался? Да ни в жисть!

— Ничё, ща Ванёк придёт — отыгра́исся! Он ваще карты второй раз в жизни видит. Чёт он, кстати, долго там возится, пойду проверю!

А вот это ты зря, конечно!

Оглядываюсь по сторонам в поисках укрытия. Под потолок не влезть, наверху позади — голый коридор. Только под лестницей — перевёрнутый деревянный ящик с выбитой стенкой.

Долго не раздумывая, ныряю под него, повернув так, чтобы содержимого не было видно.

Из двери вальяжно выходит коварного вида тип и направляется к лестнице.

Интересно, ключ от темницы у него есть?

Тихонько приподнимаю своё укрытие и, изображая отважную черепашку, гусиным шагом двигаюсь по лестнице за неторопливым похитителем, стараясь не греметь ящиком о ступеньки.

Успеваю подняться обратно на третий этаж как раз в тот момент, когда бандит добирается до двери и дёргает ручку.

Та, естественно, не поддаётся.

— Небось запер и ушёл Патлатому доложиться, а я прощёлкал, — кривится незадачливый охранничек и оборачивается к лестнице.

Деревянный ящик стоит прямо в проходе, настойчиво мозоля ему глаза.

— Чё за хрень? — изумляется головорез, извлекая из кармана кастет. — Кто тут?

Медленным шагом он подходит к ящику, не сводя с него глаз. Замирает в шаге от цели — и рывком откидывает его на ступеньки лестницы.

Пусто.

— Тьфу, приколист хренов! — сплёвывает разочарованный бандит. — Научись уже проигрывать, что ты как…

Светящийся зелёным хлыст оборачивает шею отвлёкшегося тюремщика, передавливая глотку и сонные артерии. Он пытается сдвинуть его, ослабив хватку.

Но совсем скоро пальцы разжимаются и бессознательное тело шмякается на пол.

— …как дитя малое, честное слово, — заканчиваю начатую им фразу, оттаскивая бесчувственную тушу к лестнице за угол, где сам прятался секунду назад. — На коробку повёлся и такого солидного змея не заметил.

Накрываю болезного ящиком — и тут внизу раздаётся недовольный голос:

— Вы там чё, пианину двигаете? Или вдвоём одну девчонку успокоить не можете?

Голова недовольного картёжника показывается на лестнице.

А через миг его взгляд встречается с моим.

— Здорово, солнышко, — приветствую негодяя.

И активирую «Змеиный взгляд». Противник нелепо взмахивает руками, зажимая ими ослепшие глаза, и, теряя равновесие, кубарем скатывается со ступенек.

Прыгаю вслед за ним. Но вмешательство уже не требуется: незадачливый похититель валяется в отключке, приложившись с размаху головой о пол.

Упаковываю ремнём и его, после чего заботливо затаскиваю под лестницу, откуда недавно позаимствовал ящик.

— Счастья вам, — бросаю на прощание и неспешно отправляюсь по коридору.

Если трое вырублены, остались лишь Патлатый и дядюшка. Вряд ли они сумеют оказать достойное сопротивление.

С этими мыслями открываю дверь — и едва успеваю броситься в сторону от летящего прямо в лицо стального троса. Он в труху разносит дверь, кусок деревянной стены и балкончик с лестницей на первый этаж, где я оказался.

Опора под ногами исчезает, и бессердечная гравитация увлекает меня в окружении кучи щепок вниз головой, прямо на бетонный пол первого этажа!