Перелетная птица-3

Глава 10 Неопределенность

Посетитель, на короткое время замерший у двустворчатой палисандровой двери твёрдо знал, что очень скоро ему будет крайне неприятно и обидно: хозяин кабинета славился своей сварливостью и полным неумением прощать промахи подчинённых. Наконец, под насмешливым, да что там! — под издевательски-наглым взглядом секретаря он взялся за литую бронзовую ручку и потянул на себя.

— Судя по растерянному виду демонстрируемому вами, достопочтенный сэр, порученное дело вы провалили, не так ли? — скрипучим голосом спросил толстяк, сидящий за массивным столом.

— Дело было провалено уже до того, как нами был получен приказ о его выполнении. — дерзко ответил посетитель.

— Да вы ещё и упорствуете в своих заблуждениях! — едва ли не восхитился толстяк.

— Позвольте мне изложить хронологию событий! — взмолился посетитель.

— Что же, попытайтесь. — величественно дозволил толстяк, а посетитель про себя решил: «Когда займу этот кабинет, первым долгом научусь принимать такие же величественные позы».

Вслух он произнёс:

— Ваше лордство! Отряд кораблей с десантом, отряженным на поиски Павича выдвинулся в сторону Фризских островов ещё до окончания шторма. Одновременно отмечу, что на этот раз волнение было значительно выше обычного для этого сезона. По результатам допроса лётчиков, упустивших негодяя и анализа их маршрута, штаб определил четыре острова, на которых, с наибольшей вероятностью мог находиться Павич.

Посетитель вздохнул.

— Говорите же!

— На одном из островов наши люди обнаружили убежище, землянку. В землянке три лежака и обрывки матросской одежды.

— Германской?

— Никак нет, моряков флота его величества.

— Странно. Они должны были схватить Павича… А может это были дезертиры?

— Не думаю, ваше лордство. На мой взгляд всё проще: Павич посулил им денег и выходцы из подлого сословия, не ведающие о долге перед короной и патриотизме продали свою совесть.

— Чёрт подери и Павича и всех на свете простолюдинов! Что вы молчите, сэр? Я ведь вижу, что это не всё!

— На том же острове наши люди обнаружили обломки германского гидросамолёта без поплавков. Возникло вполне обоснованное предположение, что поплавки были использованы при создании плавательного средства позволившего этой группе сбежать в Германию. Кстати ветер для них был попутным, а расстояние до ближайшего берега не превышает пяти-семи миль. — посетитель примолк подбирая слова для совсем уж неприятной новости.

— Говорите же, чёрт вас подери! — прикрикнул хозяин кабинета.

— Мне очень горько об этом говорить, но соединение подверглось атаке германских подводных сил в котором участвовало не менее дивизиона субмарин. Был тяжело повреждён ликор Лондон', два тяжёлых крейсера и несколько более лёгких кораблей. Кроме того были утоплены два из пяти транспортных судов, на которых к островам был доставлен личный состав для поиска Павича. Отряду пришлось спешно отступить.

— Сколько матросов вы бросили на этих проклятых островах?

— Около трёх тысяч матросов и офицеров, ваше лордство.

— Это катастрофа. Чем ещё огорчите?

— Пока это всё.

— В таком случае вы свободны.

Посетитель ушел, хозяин кабинета пустился в кресло и обхватил руками голову.

— Чувствовал же я, что не надо было связываться с этим проклятым Павичем, и уж тем более пытаться ему навредить. Судьба несчастного сэра Хьюго должна была многому научить, но я оказался слеп и не видел явственных знаков судьбы.

Да, этот бой проигран, причём проигран безнадёжно, без малейшей возможности отыграть потраченные фишки. Ну да ладно, спасуем в этом кону, будет новый кон, будут сдачи, и тогда либо карта привалит, либо придёт время для грандиозного блефа, а там — будь что будет.

Александр уснул, как только уселся в удобнейшее самолётное кресло: наконец-то отпустило состояние звериной настороженности, давившее с момента обнаружения засады в уютном пригородном лесу и до сего момента. Да, германские имперские власти могут затеять свои игрушки, и непременно их организуют просто потому, что так устроена эта жизнь, но это, если можно выразиться, цивилизованные игрища. Сейчас можно не опасаться, что у излишне простого Гарри что-то перемкнёт между ушами, и он бросится с ножом на спящего. Да, в высоких германских штабах и при императорском дворе довольно англофилов, но пока они получат с острова прямой и недвусмысленный приказ, пока составят свои планы их исполнения, пройдёт много времени.

Поэтому Александр сейчас спокойно спал — Шолто Тавиш не чуяли ни малейшей опасности. В конце салона капитан цур зее о чём-то дружелюбно беседовал с Эндрю, по всей видимости выспрашивал у него подробности короткой и не вполне удачливой жизни. Это нормально, это даже хорошо: Эндрю неплохо образован, развит, к тому же получил несколько жестоких жизненных уроков. Теперь он не станет верить кому бы то ни было, без стопроцентной предоплаты, да и то крепко подумает — нужна ли вообще ему сделка.

Час сна, и посвежевший Александр открыл глаза. Глянул в иллюминатор: внизу проплывали ухоженные леса и поля: благодатный приветливый край. Оглянулся на спутников: они всё так же увлечённо беседовали. Увидев, что Александр проснулся, офицер подошел поближе, сел в кресло через проход, улыбнулся и предложил:

— Может быть, ваше сиятельство, вы желаете кофе?

— С удовольствием, только я сначала вымою руки.

Туалет в самолёте оказался оборудован превосходно, даже вода в кране была и холодная и горячая. Здесь имелся и душ. Рядом с умывальником лежала стопка белых льняных полотенец. Хотя удивляться нечему — самолёт-то адмиральский.

Стюард в форме унтера подал кофе и испарился.

— Могу ли я предположить, что мы летим не на главную базу германского флота, а в другое место? — спросил Александр.

— Совершенно верно, ваше сиятельство. Гросс-адмирал занят делами в Берлине, поэтому ожидает вас там.

— Благодарю вас, герр капитан цур зее. Просто меня ввел в заблуждение гидросамолёт. Понятно, что в окрестностях Берлина водоёмов достаточно.

— Вот вы о чём! На самом деле дело обстоит так: сведения о вашем появлении мгновенно достигли гросс-адмирала и он поручил немедленно организовать вашу доставку к нему. Аэродрома в Куксхафене ещё нет, поэтому я выбрал гидросамолёт, благо в Вильгельмсхафене есть из чего выбирать. Согласитесь, самолёт это скорость, комфорт, а что многократно важнее — безопасность. Пока противник получит сведения, пока отреагирует — вы уже окажетесь вне досягаемости.

— Да, это выглядит вполне разумно. А теперь, если можно просветите меня в части боевых действий в Северном море. Признаться я как погрузился в обстановку на азиатских театрах военных действий, так и упустил из внимания Европу.

— Откровенно говоря, ваше сиятельство, ваши азиатские дела затмевают всё происходящее в Европе. То, как вы стёрли в порошок миллионные армии с далеко не худшим вооружением не могло не восхитить всех наблюдателей. Ваши же рейды на Гонконг войдут во все учебники по тактике и стратегии. Во всяком случае мы в Главном Морском штабе провели несколько командно-штабных игр, разбирая эти ваши уроки.

— И всё же я бы хотел узнать о делах в Северном море и прилегающих акваториях.

— Извольте, ваше сиятельство. Английская и французская армии, как известно, совершили бросок через Бельгию, совершив вторжение на территорию Рейха. Но в результате серии операций, проведённых под руководством фон Мольтке, Антанта и двух недель не провела на территории Рейха, и вскоре была выброшена обратно, да так, что бои теперь идут на территории Франции и Париж находится на острие удара. Но на море всё крайне неоднозначно. Соединённый англо-французский флот трижды штурмовал нашу главную военно-морскую базу, Вильгельмсхафен, и скажу вам откровенно, натиск мы отбили с большим напряжением сил и немалыми потерями со своей стороны.

— А как же потери англичан и французов?

— То, что я скажу, является охраняемым секретом высокой степени допуска, но мне разрешено проинформировать ваше сиятельство. Происходит нечто странное. Наши противники не считаются с потерями, особенно в авиации, куда едва ли не насильно набираются выходцы из торгово-финансового слоя Великобритании. Дошло до того, что во всех портах стоят крепкие кордоны, препятствующие отъезду молодых людей из метрополии. Впрочем и тяжёлые корабли расходуются как дрова для камина. Скажу больше: по нашим сведениям, в Англии нет лучшего способа попасть на фронт, в самое пекло, как начать фонтанировать военным ура-патриотизмом. Вы наверняка знаете этих салонных патриотов, сотрясающих воздух вдали от фронта. Теперь даже поддержание слишком громкого разговора на тему уничтожения тевтонов, чревато вызовом в контору по призыву, с последующим вручением повестки для прохождения военной службы. Мнимые и действительные заболевания не имеют значения. Среди трупов офицеров, найденных на сухопутном фронте немало увечных. Одноногие, одноглазые, я уже не говорю о тех, у кого с детства не хватает пальцев или имеются иные физические дефекты. Вам ведь знакомы субъекты, подвизающиеся в Союзе Михаила Архангела в России?

— Кто же в России не знает черносотенцев?

— В Англии имеются такие же организации, и по их спискам идёт принудительная мобилизация. Признаюсь откровенно, мы в Германии пошли по тому же пути — подобную прослойку следует утилизировать самым беспощадным образом. А вместе с ними — писак и прочие бесполезные элементы, заполонившие богему и журналистику.

— Позвольте спросить, а кого вы бережёте от фронта?

— Хороший вопрос. Да, имеются и такие: квалифицированные инженеры, техники, рабочие, а также учёные особенно технического и естественнонаучного направления.

— Да, герр капитан цур зее, я впечатлён. Надеюсь, Россия пошла по тому же пути. Я просто не интересовался этим вопросом.

Протокольные мероприятия почти никогда не могут похвастаться увлекательным сюжетом, может быть потому, что задумываются совсем для других целей, не для удовольствия?

Примерно такие мысли бродили в голове Александра, когда он стоял в роскошном зале перед германским императором, а вокруг, соблюдая определённые правила и строгий ритуал стояли военные высоких рангов и гражданские чиновники. Были тут дипломаты разных стран, в том числе и русские.

Русский посол посетил Александра сразу по приезду во дворец Генриха Прусского, даже до того как гросс-адмирал встретился с гостем.

— Как получилось, что вы оказались на острове? — спросил князь Белозеров сразу после завершения церемонии представления.

— Недоработка моей охраны и блестящая работа их разведки. Признаться и я сам расслабился настолько, что отправился по грибы в пригородный лес. Да не то беда что пошел по грибы, а что третий раз в одно и то же место. Наш противник отнюдь не глуп, вот и спеленали меня как несмышлёного карапуза.

— Я слышал, что вы не просто так дались. — утешающе сказал посол.

— Как сказать. У этих людей был строгий приказ брать меня живым, так что преимущество было на моей стороне.

— Что же вы намерены делать теперь?

— После церемонии примусь решать накопившиеся дела в Германии, а потом отправлюсь домой. Если вы, ваше сиятельство, дадите мне несколько консультаций по вопросам актуальной внутренней политики во Втором Рейхе, буду безмерно признателен.

На том и порешили.

Потом была продолжительная беседа с Генрихом Прусским, братом Вильгельма Второго, командующим Флотом Открытого Моря.

— Князь, скажу вам откровенно, за вами я наблюдаю с момента появления первой вашей продукции, ещё под флагом «Айсберга». Сразу после получения донесения от своего морского агента я отправился в ваш «Прохладный дом», благо тогда гостил у своего родственника в Брайтоне. Тогда вы поставили у причала рядом с домом яхту, ав трюме оборудовали рефрижератор.

Гросс-адмирал расхохотался:

— Глупо, но принц Джордж тогда крепко перебрал, а мы, почти такие же пьяненькие, решили его отрезвить и заперли в том трюме. Джорджу хватило двадцати минут, а потом и мы полезли проверять свою закалённость.

— И каков оказался результат?

— Лично я вытерпел четверть часа. Но в результате мы все простудились самым отчаянным образом.

— Ещё бы! Вы же пили коктейли со льдом и закусывали мороженым! — улыбнулся Александр.

— Так вам известна эта история?

— Ну конечно! Мне как хозяину заведения всё было доложено незамедлительно.

— И как вы отнеслись к происшествию?

— Зачем к нему относиться как-то особенно? Молодые люди немного пошалили, но ведь всё было в рамках приличия. Вы никого не обидели, ничего не сломали, а потом честно расплатились с персоналом. Единственное, что мне пришлось сделать, так это проследить, что бы парочка официантов не распускала язык. Впрочем, им оказалось достаточно простого напоминания о положениях контракта и о штрафных санкциях.

— Не знал, но тем более благодарен вам, князь. Вы понимаете, что плохая пресса способна если не помешать, то по крайней мере испортить настроение. Однако я хотел бы поговорить о такой важной вещи как спасение терпящих бедствие на море. Какие технические средства можно поставить на вооружение спасательных подразделений?

— Из имеющихся в серийном производстве машин, вам, очевидно, пригодится гидросамолёт.

— Да, мы их применяем довольно широко. Но для самолётов имеются ограничения по волнению, вплоть до того, что порой они не имеют возможности взлететь.

— Да, ваше высочество, есть такая проблема. Конструктора «Полярной звезды» работают в двух направлениях. В первом случае разрабатывается очень крупный гидросамолёт со специальным устройством в носу, помогающим преодолеть даже очень крупные волны.

— Этим делом занят Гаккель?

— Не вполне. Гаккель теперь поднялся на две ступени выше в конструкторской иерархии и занимается разработкой стратегии отрасли. Он нашел группу молодых гениев, которые взялись за проект летающего корабля.

— Разве такое может быть?

— Отчего нет? Суть в том, что над поверхностью как водной так и земной, располагается уплотнённый слой воздуха, на который можно опираться гораздо основательнее чем на высоте. Затрачивая гораздо меньшие усилия можно передвигать вещи гораздо большей массы и объёма.

— Как же вы назвали свой аппарат?

— Экраноплан, то есть корабль, опирающийся на экран. Вообразите машину с габаритами эскадренного миноносца, обладающего короткими широкими крыльями и летящему на высоте от двух до пятидесяти метров. Такой корабль даже в штормовую погоду способен приблизиться к аварийному судну, снять экипаж, доставить необходимые средства.

— Габариты эсминца… Это очень крупный летательный аппарат.

— Думаю,пары экранопланов будет довольно для эвакуации экипажа линкора. Но опытно-конструкторские работы едва начались, результаты следует ожидать нескоро. Насколько я знаю, в интересах конструкторов работают два научно-исследовательских института в России и несколько научных групп при университетах Германии, под Германией я подразумеваю не только Рейх но и Австро-Венгрию.

— Довольно впечатляющая перспектива. Скажите князь, вы развернёте производство этих машин в Рейхе?

— Непременно, ваше высочество. Хочу отметить, что «Полярная звезда» наладила кооперацию со значительным числом германских фирм и даже межотраслевых объединений

Про себя он подумал, что его «Полярная звезда», а вместе с нею лучшие производственные объединения России, охотно продаёт свои лицензии куда бы то ни было, а ещё охотнее пользуется этим окном для выхода на интересующие технологии и мозги. А дальше начинается работа специальных отделов и людей с интересными, не афишируемыми в обычной жизни навыками. О! Александр не растерял ценных навыков и сведений из того варианта истории, в котором ему довелось жить.

— Князь, вы успели прославиться своими нетривиальными решениями в военной и даже военно-политической сфере, вы не откажете дать прогноз развития европейского конфликта?

— Если вам интересно моё мнение, то извольте. Вы знакомы с меморандумом русского императора об опасности прихода к политической власти финансовых элит?

— Да, брат довёл до моего сведения этот документ. Более того: отдельные довольно крупные части меморандума свободно ходят по рукам публики. Я с большим интересом ознакомился с положениями меморандума, с его аргументацией и согласился с ним, хотя и не могу отделаться от ощущения что всё это попахивает сюжетом бульварного романа о мировом правительстве. Кстати, как вы лично относитесь к упомянутому документу?

— Видите ли, его величество Иван Седьмой собрал большую группу аналитиков и поручил им проверить именно мою записку о замеченных тенденциях в надгосударственной сфере. В результате большой работы группы из почти сотни специалистов, растянувшейся на три года, и родился меморандум.

— Не знал этих подробностей.

— Предлагаю посмотреть на проблему с классовой точки зрения. Согласитесь, господство феодалов, казавшееся незыблемым едва ли не тысячелетие, постепенно подходит к концу.

— Ваша лемма вызывает во мне отторжение, однако продолжайте.

— Благодарю вас. К власти прорвалась буржуазия, использующая в качестве витрины или, если угодно, парадного фасада, демократию. Согласитесь, демократия оказалась довольно удобным и эффективным инструментом внутренней и внешней политики. Настолько удобной, что и старые монархии в лице Российской и Германской империй приняли этот инструмент на вооружении. Однако я уклоняюсь, а говорил я о классах. Так вот: класс буржуазии при всей своей активности оказался неоднородным и внутренне противоречивым. В частности выяснилось, что буржуазия, видящая свою цель в развитии реального промышленного производства вошел в противоречие с той частью буржуазии, которая поняла как из денег делать новые деньги, и для этого ей не нужны ни крепкие государства, ни развитая промышленность, а вот власть очень нужна.

— Ах вот в чём дело! — сказал гросс-адмирал — Я, скажу откровенно, слегка опасался, что вы начнёте проповедовать среди меня классовую теорию о прогрессивных и реакционных классах.

— Не будем впадать в детство, ваше высочество. Мы с вами давно не школьники и знаем что мир немного сложнее любой схемы. В этом мире вечны лишь интересы — вида, рода, государства, класса, клана. Согласитесь, сама по себе идея замыкания на себе денежных потоков таким образом, чтобы любое телодвижение в подлунном мире приносило тебе доход, страшно привлекательна. И нашлись люди, поставившие на эту карту.

— А вы решили им противостоять.

— Если позволите, процитирую поэта:

Плохо человеку,

когда он один.

Горе одному,

один не воин —

каждый дюжий

ему господин,

и даже слабые,

если двое…

Единица — вздор,

единица — ноль,

один —

даже если

очень важный —

не подымет

простое

пятивершковое бревно,

тем более

дом пятиэтажный.

— Убедительно. Однако вернёмся к тому, с чего мы начали: по вашему мнению к чему скатывается война в Европе?

— Как вы, наверное, поняли, нынешний английский король решил скинуть со своей державы имперское бремя. Делает он это ради сохранения власти своего Дома, поскольку только так он может выкинуть из страны международную финансовую олигархию. В этой политике есть смысл. Личный, если можно так сказать. Именно поэтому Англия сжигает в огне войны свой флот — самую мощную и самую опасную часть своих вооружённых сил. Французы, видимо не прониклись серьёзностью момента, хотя расклады им известны. А может быть, они понимают, что период величия ими пройден и согласились с грядущим положением пенсионера. Австро-Венгрия давно сгнила и естественным образом войдёт в состав Рейха. Италия… Да кого интересует Италия? Османскую империю нам с вами надо бы сохранить в качестве организованной структуры, разве что и нам и вам надо отправить всех евреев к туркам, благо они весь этот народ почитают своими подданными.

— Как любопытно. Вы антисемит?

— Нет. Совсем нет, но негативный опыт имеется.

— Однако нас ждут в Городском дворце, его величество желает вас чествовать, князь.

Оказывается, пока мы беседовали, портные подогнали под мою фигуру русский авиационный мундир и даже установили на нём все необходимые орденские планки. И вот я во всём блеске и славе, стою перед германским императором.

На этот раз награда была самого высшего достоинства: орден Чёрного Орла, причём всего на ступень ниже королевского уровня. Кайзер лично надел на шею Александру, вставшему одним коленом на бархатную подушку с золотой вышивкой, чернёную двойную цепь прехитрого плетения, с чеканными медальонами. Цепь кайзер красиво разложил по плечам, поправил орденский знак, а на грудь приколол восьмиконечную звезду с изображением Чёрного Орла на медальоне.

Кайзер произнёс приличествующую моменту речь, Александр ответил в том же духе, зрители проявили положенное восхищение, словом мероприятие удалось.

Всё было хорошо, насколько это вообще возможно, но где-то в глубине существа проснулся Шолто Тавиш и принялся настороженно сканировать окружающее: где-то рядом притаилась засада.

Хорошо в лесу, в степи или в горах: враги выбирают места, где им удобно укрыться и откуда можно нанести удар или совершить бросок. Но ведь и ты не без глаз, ты знаешь что в кроне дерева может засесть рысь, в выворотне корня — росомаха, а в кустах стая волков. В горах и степи свои места для засад, и ты всегда можешь нанести свой удар и тем переломить обстоятельства в свою пользу. Даже на фронте и в бандитском притоне всё честнее: вот он враг, вот его оружие и уловки, вот твои соратники — дерись!

А как быть в роскошно убраных чертогах наполненных красивыми, холёными людьми с приятными манерами, кажется, даже не знающих грубых слов.

Знают они и грубые слова и грубые действия. Сами вряд ли станут заниматься грязной работой, но отдать приказание специально обученному человеку или нелюдю, которого держат в хозяйстве ради таких поручений — запросто. Вот был человек, строил свои планы, к чему-то стремился, кого-то прогибал под себя, подсиживал… Вот он возвысился в собственных глазах до уровня королей, ещё бы! Денег-то у него теперь побольше чем у многих монархов прежних веков… А тут его цап! И в зиндан, где он уже никакой не субъект, а объект воздействия. Для публики будет официальная версия, кстати, в основе абсолютно правдивая: мол, потерял берега, повёл себя как последний скот. А на деле вопросы объекту будут задаваться совсем другие, предназначенные только для узкого круга посвящённых.

И уже вдали от посторонних ушей кайзер Вильгельм Второй и Генрих Прусский заговорили с Александром о том, что их волновало. Начал кайзер:

— Должен сказать, что цели, задачи и само течение европейской, а шире — мировой войны ещё недавно виделись нами совсем в другом свете.

— Я понимаю, о чём говорит ваше величество. — поклонился Александр — И предлагаю взглянуть на обстановку в мире с другой точки зрения. Образно говоря, до сих пор мы все играли в шахматы. Да-да. Шел этакий сеанс одновременной игры, причём мы думали, что против нас играет один гроссмейстер, а оказалось, что по ту сторону шахматной доски целая группа профессиональных игроков, во всеоружии заранее подготовленных тактических схем, справочников, возможности обсудить те или иные варианты. Хуже всего в этой ситуации, что они по ходу игры корректируют правила, причём всегда в одну сторону. В свою пользу.

— Вы имеете в виду международных спекулянтов ныне рвущихся к власти?

— Именно.

— Но известные мне банкиры и финансисты все как один милые, чрезвычайно воспитанные люди.

— Да не обидится ваше величество на такую аналогию, но попрошу посмотреть в зеркало. Куда девается ваша личная воспитанность, такт и миролюбие, когда речь заходит об интересах, а тем более, о самом существовании Рейха?

— Действительно. Все ограничения испаряются, когда дело доходит до решения реальной проблемы моей державы. Гхм… Тем более что грязную, неприличную и просто неприятную работу делают совсем другие люди. Гхм… А ты оказываешься как бы не при чём. Да, князь, признаю, это очень удобная позиция, позволяющая очень далеко отодвинуть границы правил и морали.

— Благодарю ваше величество. Вы прекрасно поняли, о чём речь.

— И всё-таки вернёмся к европейской войне и её странном, несколько нелогичном развитии.

— В меморандуме, разосланном императором Иваном Седьмым своим царственным союзникам и впоследствии попавшем в открытую печать, излагается история развития международного ростовщического, а потом и финансового капитала в Европе. И указано на последствия этого развития. Если коротко, то Венеция, Флоренция, Неаполь, так пышно расцветшие в своё время, диктовавшие свою волю окрестным державам теперь стали… Да по сути никем. Туристы бродят между роскошных строений, любуются великолепными полотнами, но всё это следы прошлого величия, потому что в Италии, а теперь и в Голландии нет настоящей жизни, нет творчества, порыва, страсти, жертвенности. Нет всего того, что объединяет в себе термин пассионарность. Каким-то странным и страшным образом, может статься, кознями самого Сатаны из этих народов высосали ту самую пассионарность. Теперь та же судьба постигла Британию. Во времена англо-голландских войн ростовщики, вместе со своими немыслимыми богатствами перебрались на остров, и ко временам королевы Виктории полностью подмяли её под себя. Казалось бы, Британия нынче находится на пике могущества, но посмотрите непредвзято, какой ценой это достигнуто? Во времена королевы Марии или Кромвеля горстка англичан на утлых барках бросалась на огромные галеоны и даже на крепости, и побеждали. Теперь неимоверно раздутый бронированный флот штурмует Северное море и безуспешно. насколько я знаю, русский флот только готовится вступить в войну, поскольку в нём нет особой необходимости.

— Да, русский флот обложил военно-морские базы Швеции и принуждает их к капитуляции. С англичанами мы справимся сами. Впрочем, я не исключаю, что его помощь нам понадобится.

— Я свою речь веду к тому что международные спекулянты, почти досуха высосав Англию, стали перебираться во Второй Рейх, Североамериканские штаты и в Россию. В России этих людей и их структуры встречают крайне неприветливо. Контрразведка ищет и находит различный компромат, как на персоналии, так и на сообщества, идущие на сотрудничество с ростовщиками. Американский президент и его команда также в курсе событий и их сути. Вы знаете, что в САСШ даже произошла резня, в ходе которой погибли многочисленные представители нескольких банкирских кланов. Ходят слухи, что самых важных и осведомленных представителей финансистов при этом захватили в плен. А в Германии, насколько я знаю, международных спекулянтов принимают вполне благожелательно. Не буду давать по сему поводу ни оценок, ни рекомендаций: это ваша страна, ваш народ и ваше будущее. Следовательно, решения принимать вам, как и нести ответственность перед богом, народом и будущими поколениями немцев.

— И всё же, чем вас так отвращает опыт Великобритании?

— Тем, что весь забег к величию этой страны от выстрела стартового пистолета до финального свистка занял всего лишь триста лет. Три века. Между тем, мудрецы высчитали, что истинно великие державы активно существуют — от зарождения до катастрофического развала — от двенадцати до пятнадцати веков. Ваше величество историк, вот и припомните, сколько существовали Египет, Рим, Византия, Ассирия, Персия и другие великие державы древности. Поднимутся спорные вопросы о начальных и конечных датах тех или иных периодов, но согласитесь, даже погрешность в два-три века на таких дистанциях не слишком велика.

— Да, вся история Великобритании как великой державы укладывается в эту погрешность. Так вы считаете, что нам следует отвергнуть предлагаемое нам золото?

— Опять скажу: решать вам. Но давно сказано: «Не верьте данайцам, дары приносящим». Пример целой чреды держав, что позарились на лёгкие деньги, должен дать намёк на последствия.

— Гхм… Князь, вы всерьёз считаете, что международные ростовщики имеют сношения с Сатаной?

Александр внимательно посмотрел на кайзера: тот выглядел предельно серьёзным. Ему действительно было важно знать мнение своего необычного собеседника.

— Если честно, ваше величество, то я не верю в существование персонализированного Сатаны. Я считаю, что антипод Бога живёт в… как бы это сформулировать… в разобщённом состоянии, и место его обитания — человеческие души. Это мы своими мыслями, словами, действиями и бездействиями подкармливаем каждый свою частичку общего Сатаны. И если большинство из нас вырастит эту частичку до критической массы, то количество зла перейдёт в качество: Сатана придёт в мир.

— Это очень сложный образ, но он многое объясняет. Вы считаете, что нынешнее поколение международных спекулянтов являются его пособниками?

— Не думаю, что это служение осознанно. Я считаю, что большинство из этих людей являются достаточно усердными прихожанами своих храмов. Кто-то ходит в католический храм, кто-то в синагогу, кто-то в англиканский молельный дом или куда там ходят протестанты.

— И при этом они служат другой стороне?

— Именно так, ваше величество. Видите ли, совершенно неважно, какие слова ты произносишь при посторонних. Главное — что ты думаешь и что реально делаешь. Главное то, к чему ведёт сама логики твоих повседневных действий.

Помолчали. Кайзер глубоко задумался, вглядываясь в огонь камина. Генрих Прусский что-то писал в большом блокноте, а Александр взял в руки сигариллу и крутил её в пальцах размышляя: прикурить или нет.

— Князь, вы верите в то, что король Великобритании, сбросив со своей державы ответственность за колониальную империю, сохранит жизненные силы своего народа?

— Ваше величество, скажу откровенно: я не уверен. Я могу привести самые разные аргументы, но все они будут сводиться к одному: Англию покинули красота тела и духа, высший класс воспитан в признании перверсий нормой жизни. Собственно этого довольно. Но я приветствую попытку короля Генриха и его команды вернуть корабль своей державы на верный курс.

— Князь, а как вы посмотрите на идею сближения Германской и Русской империй, имеющей перспективой слияние в едином государстве?

— Необычайно сложный вопрос.

— И всё же попытайтесь ответить, и по возможности кратко.

— Если кратко, то пока плохо. Видите ли, ваше величество, последние десятилетия немцев воспитывали в презрении к славянам. Забавно, что при этом вы заразились от славян поляков идеологией сарматизма, хотя и назвали её на свой лад. А в России, как вы знаете, существует другая беда: презрение образованного слоя к русскому народу. Я бы не хотел, чтобы в результате слияния держав русский народ оказался в положении презираемого раба.

— Процесс нужно начать с перестройки сознания образованного класса наших государств?

— Да, ваше величество. Второй важной вещью я считаю выравнивание уровня жизни: в России он чудовищно низок.

— Какую же цель мы должны поставить перед возникающей сверхимперией?

— На первых порах — освоение планет Солнечной системы.

— Вы даже на мгновение не задумались. Такое впечатление, что вы, князь, этот вопрос для себя решили давным-давно.

— Это действительно так, ваше величество. Кроме всего прочего, в процессе выхода в межпланетное пространство мы создадим летательные аппараты такой величины и мощи, что сможем контролировать земную поверхность до квадратного метра. Это решающее военное превосходство над всеми имеющимися и потенциальными противниками. Тут главное оседлать волну и стать лидером, а там аутсайдеры сами будут финансировать наше развитие.

— Хорошо, князь. Я хорошо обдумаю вопрос, дам задание аналитикам, а с результатами на руках нанесу визит в Россию. Обещаете присутствовать на переговорах?

— Обещаю, ваше величество.