Перелетная птица-3

Глава 4 Шпион входит в парадное

Месяц, прошедший с момента прибытия в Харбин, Александр провёл в режиме непрерывной работы, а чаще — в режиме выполнения нескольких дел одновременно. Самое первое по важности дело оказалось и самым простым: организация сплошной аэрофотосъёмки театра военных действий в Маньчжурии. Двенадцать оборудованных фотоаппаратами и прочей аппаратурой самолётов, вылетали в заданные районы и методично составляли подробнейшую картину местности. На земле, в просторных комнатах Картографического отдела штаба фронта, большая группа юнкеров Топографического училища, под руководством опытных офицеров составляла карты для командиров всех уровней — от командующего до командиров взводов. А через стенку, в цехах передвижной фабрики, работали хромолитографические станки, неустанно выдавая листы генштабовских десяти и двухвёрсток. Во время Русско-Японской войны отсутствие подробных карт сыграло трагическую роль в судьбе войны в целом и в судьбе многих русских солдат и офицеров. Теперь эту ошибку исправляли подчинённые Александра. А он, по собственной инициативе, отдал распоряжение построить большой ангар, а на полу, на площади больше восьмисот квадратных метров, велел устроить макет Маньчжурии. Вокруг макета — широкие балконы, где расставили столы, чертёжные доски и прочее штабное оборудование.

Начальник штаба Дальневосточного фронта, генерал-майор Свечин, после очередного совещания спросил:

— Александр Вениаминович, не будет ли большой бестактностью поинтересоваться, что за здание вы возвели за бараком своего отдела? Неужели эллинг для малого дирижабля?

— О назначении этого здания я хотел рассказать спустя три-четыре дня, когда всё будет готово, но коли вы, Александр Андреевич, заинтересовались, то могу провести для вас небольшую экскурсию. Вот только подождём генерал-квартирмейстера фронта. Николай Иосифович сейчас подойдёт.

По наружной лестнице ангара три генерал поднялись на второй этаж и вошли на широкий балкон.

— Добро пожаловать, господа! Всё что нужно вы увидите, посмотрев вниз.

Свечин и Риттэль подошли к трубчатому ограждению балкона и увидели огромную рельефную карту. По деревянным мосткам ходили картографы и, по свежим сводкам, доставленным разведчиками, выставляли данные о положении наших и вражеских войск, положения тех или иных объектов.

Свечин внимательно посмотрел на открывшуюся картину и повернулся:

— Александр Вениаминович, это грандиозно! Я работал с макетами местности, но подобного масштаба вижу впервые. Для чего вы его создали?

— Для работы вашего штаба и создал, Александр Андреевич. Я обратил внимание, что очень многие офицеры, включая даже полковников и генералов с академическим образованием, не представляют театр военных действий в целом. Для них будет весьма полезно увидеть эту землю так сказать, с высоты птичьего полёта.

— Вы правы, макет поможет очень многим старшим командирам, особенно обделённым пространственным мышлением. А для чего устроены вот эти киноэкраны?

— Не совсем киноэкраны. Скорее они предназначены для демонстрации аэрофотоснимков, схем и иных графических изображений. Согласитесь, когда фотографическое или схематическое изображение подаётся на экран, хорошо иметь, так сказать, шпаргалку в виде макета местности.

— О, да! Читать аэрофотоснимки следует подготовленным людям.

Александр подождал, когда начальник штаба и его первый заместитель осмотрят всё и вздохнул:

— Есть вещь, которую я не продумал.

— Что это за вещь, Александр Вениаминович?

— Зал для общей работы по доведению исполнителей деталей замысла я создал, но вам придётся водить генералитет туда-сюда через половину территории.

— Пустяки! — махнул рукой Риттэль — Мы просто построим здесь новое помещение штаба, да перенесём его работу сюда. А может и не всего штаба, а только оперативного отдела.

— Что же, господа, инструмент я вам создал, пользуйтесь им на благо Отечества нашего. — поклонился Александр — Я лишь попрошу достойно отметить сложный и ответственный труд геодезистов, топографов и картографов.

— Гм… — как-то смущённо кашлянул генерал Свечин — Вы правы, Александр Вениаминович, очень часто после достижения победы именно такие скромные труженики остаются без заслуженной награды. Это в случае поражения сразу вспоминается, что не было точных карт в достаточном количестве. Помните Николай Иосифович, как мы, во время прошлой войны, перерисовывали друг у друга кроки сомнительного происхождения и ещё более сомнительной достоверности?

— Помню, Александр Андреевич, как не помнить этот лютый кошмар. — согласился Риттэль глядя на огромный макет — А теперь посмотрите: вся Маньчжурия охватывается одним взглядом. С вашего позволения я приведу сюда своих старших офицеров для ознакомления, чтобы кое-кто из них, наконец, понял, что нет здесь никакой непрерывной линии боевого соприкосновения. Напротив, есть цепочки опорных пунктов от взвода до дивизии, а между ними преогромные бреши, где невозбранно и незаметно могут пройти целые соединения.

Домой, то есть в казённую квартиру, Александр возвращался поздним вечером. Охранники привычно проверили лестничную клетку и квартиру, удостоверились, что он запер за собой дверь, и уехали. Остались только постовые у ворот в жилой городок, да и те лишь для проформы — трудно ли тренированному человеку, при желании, перемахнуть через полутораметровый деревянный забор?

Александр отмяк в просторной ванной, облачился в мягкий халат и блаженно опустился в кресло. Камердинер подал ему чай в большой фаянсовой кружке, и жизнь стала совсем приятной. Именно в этот момент за окном раздался шум мотора, и спустя минуту — звонок в дверь.

— Кого там черти на закорках принесли? — неласково полюбопытствовал Александр.

Федор неосязаемой тенью скользнул в прихожую, и вскоре выглянул оттуда:

— Ваше сиятельство, к вам личный представитель генерал-полковника Фредерика Рудольфа Ламберта. Изволите ли принять?

— Ну, раз другого времени у него не нашлось, пусть входит.

В гостиную вошел высокий стройный мужчина с осанкой кадрового военного. Александр глянул на него и предложил:

— Присаживайтесь, достопочтенный сэр. Я слышал, вы приехали на автомобиле. Надеюсь, солдат-водитель не пострадал от вашего желания поиграть в конспирацию?

— Право не знаю, пострадал ли водитель. — усаживаясь в кресло ответил гость — дело в том, что автомобиль куплен в автомагазине, а номера взяты с разбитого автомобиля вашей армии.

— Как?

— Ваша рейдовая группа сбросила в ущелье неисправный автомобиль, вот мы и воспользовались случаем. Документы, в том числе и номерные знаки всегда лучше иметь подлинные. И желательно на автомобилях той же марки. Однако позвольте представиться: майор Джером Гондолин-Сеймур, личный представитель командующего Индийской Туземной Армии. Вот мои полномочия.

Александр принял пакет документов, внимательно с ними ознакомился и вернул владельцу. Минуту он изучал лицо майора и наконец, спросил:

— Какое препятствие стало непреодолимо для вашего командующего?

— Вот это. — гость вынул из кармана конверт с факсимильными копиями ответа британского МИД русскому дипломатическому ведомству и открытым письмом майора Стенли-Каллагана.

— Хм… Значит рассылка выстрелила? — скупо усмехнулся Александр.

— Прямо в яблочко. Практически все офицеры помчались к ближайшим стряпчим, а те дали разъяснения: Великобритания как государство, считает всех нас отбросами и не собирается иметь с нами дело. В то же самое время наши договора с нанимателями представляют собой, по сути, рабскую купчую.

— Вам не понравилось положение раба? Странно. Вы столько поколений порабощали другие народы, где-то огнём и железом, где-то хитрыми неравноправными договорами.

— Понимаю ваш сарказм и согласен: когда с нами, считавшими себя господами, поступили так же как до сих пор обходились лишь с неграми и индейцами, мы почувствовали себя… гм… неуютно.

— Майор, каким же ваше руководство видит выход из сложившегося положения?

— Откровенно говоря, мое руководство в паническом ступоре и по сей причине внятных инструкций я не получил.

— В сущности, я ожидал услышать что-то такое. В таком случае благоволите изложить свой личный взгляд на сложившееся положение.

— Позвольте, ваше сиятельство, я всего лишь армейский майор!

— Открою вам страшную тайну, уважаемый гость: все без исключения премьер-министры когда-то были мелкими клерками, а некоторые майоры дорастут до фельдмаршальских орлов.

— Хорошо сказано, ваше сиятельство. Коль скоро вы желаете услышать мое мнение, изложу его. Начну с того, что при взгляде со стороны, положение русских и японских войск в Маньчжурии и Квантуне выглядит угрожаемым. У русских тут чуть более пятисот тысяч войск, у японцев чуть менее двухсот тысяч. Вам противостоит Индийская Туземная армия численностью в миллион человек. Китайцы выставили семьсот тысяч штыков, то есть, перевес в силах достигнут, и продолжает нарастать. Что по поводу конфигурации фронта, то десять лет назад русская армия на тех же позициях потерпела поражение.

Майор не успел закончить свою мысль, поскольку раздался звонок в дверь.

— Федор, кто там пришел?

— Начальник контрразведки армии, полковник Журавлёв.

— Проходите, Сергей Иванович, знакомьтесь с моим гостем: майор Джером Гондолин-Сеймур, личный посланник генерал-полковника Ламберта.

— Как же, знаю! — сказал входя в комнату моложавый, сухой и гибкий офицер в камуфляжном костюме без знаков различия — Майор Гондолин-Сеймур в нашей среде личность известная, даром что фотографий его до сих пор раздобыть е удалось. Позвольте засвидетельствовать вам своё почтение! — полковник протянул для рукопожатия руку вставшему навстречу разведчику.

— Присаживайтесь, господа! — предложил Александр — Для начала предложу вам чай или кофе. Федор великолепно готовит и то и другое.

— Кофе. — решил Журавлёв, а майор согласно кивнул.

— Итак, майор Гондолин-Сеймур начал излагать своё личное видение на ситуацию, сложившуюся на театре военных действий. Продолжайте, мы слушаем.

— Благодарю, ваше сиятельство. Я закончил на том, что со стороны видно подавляющее превосходство Индийской армии над русско-японскими войсками, к тому же, находящимися на большом удалении друг от друга. Добавлю к сказанному формальное превосходство британского флота над флотами России и Японии. По корабельному составу — ровно в четыре раза, это по всем типам кораблей кроме подводных лодок.

— Это правда, майор. Ещё у нас равенство по авианосцам.

— Это верно. Британское Адмиралтейство до сих пор недооценивало мощь подводных лодок, и это показал недавний бой в Восточно-Китайском море, недалеко от Формозы, когда одна-единственная лодка утопила кунардовские лайнеры «Карманию» и «Лузитанию» вместе с войсками и грузами, перевозимыми на них. Кроме того она тяжело повредила линкор, лёгкий крейсер и сухогруз с продовольствием. Потом лодка, на которой кончились торпеды ушла за горизонт и вызвала подкрепление. К конвою подтянулись ещё шесть субмарин и довершили разгром. Из шестидесяти грузовых пароходов в Шанхай дошли только пятнадцать. Убежали и укрылись в гавани Цюаньчжоу одиннадцать, остальные утоплены. Особенно показательно поведение экипажей танкеров и двух судов с боеприпасами: они вывесили белые флаги, остановили машины и сбежали на спасательных шлюпках. Причём в обоих случаях японская субмарина, а может там была не одна, дождалась отхода шлюпки на безопасное расстояние и только после этого пустила торпеду.

— Не знал таких подробностей. — сказал Александр — Мне любопытно, о чём говорит такое поведение ваших моряков?

— Разумеется, о крайне низком моральном состоянии. Никто, буквально ни один человек, не пытался исполнить свой долг перед нанимателем.

— И в чём вы видите причину?

— Я вижу целый комплекс причин, делающих эту войну непопулярной среди нас, ваших противников. На поверхности — письма, которые вы разослали всем английским офицерам и всем морякам военного и грузового флотов, сосредоточенных против вас. В этой связи показательно молчание возрождённой Ост-Индской компании, которая даже не пытается как-то переиначить ситуацию.

— Гм… А что, по вашему мнению могли бы они предложить?

— Например, по опыту старой Ост-Индской компании назначить пенсии инвалидам и семьям погибших. Такие пенсии назначались немногим, но времена меняются… Но похоже, в руководстве компании воцарился страшный раздрай и хаос. Не забываем, что при всей громаде и массивности сил и средств, сосредоточенных здесь, азиатский театр военных действий является второстепенным по сравнению с европейским.

— Ну да, Ост-Индская компания всего лишь инструмент в руках мировых игроков. Хорошо, майор. Мы обдумаем, так сказать, переговорную базу и завтра к полудню приступим к деловому разговору.

Александр повернулся к Журавлёву:

— Сергей Иванович, надеюсь, вы разместите нашего гостя в удобстве и комфорте?

— Разумеется! И группу его сопровождения тоже.

С утра Александр прибыл на приём к командующему и был принят без промедления.

— Присаживайтесь поудобнее, разговор будет обстоятельный. О визитёре из штаба неприятеля мне доложили ещё ночью, излагайте подробности. — махнул рукой Гурко — И обойдёмся без чинов, и без того обстановка тревожная, напряжённая. Что думаете о текущем моменте?

— Положение нашего противника, прямо скажем, нерадостное. Я говорю об офицерском составе. Для нижних чинов, набранных из туземцев, положение практически такое же, как и в регулярной британской армии, то есть, для туземцев очень хорошее. Здесь, Василий Иосифович, я приведу историческую аналогию из раннего русского средневековья. Вы позволите?

— Из столь отдалённых времён? Да, было бы крайне интересно.

— Проходят века, меняется оружие и очертания границ, а люди, вернее народы, не меняются. А потому исторические сюжеты повторяются с завидным постоянством.

Александр помолчал, про себя выстраивая речь и продолжил:

— Все мы помним пушкинские стихи о Вещем Олеге, но мало кто задавался вопросом, за что собственно мстил русский князь.

— Это правда. И насколько вескими были причины для мести?

— Более чем вескими были те причины, уж поверьте. Суть в том, что в те времена совпали два никак не связанных друг с другом исторических процесса. В одном случае на Ближнем Востоке возникла и пала довольно любопытная и крайне разрушительная идеология маздакитов. Одним из последних актов этой трагедии стало восстание Бабека.

— Кажется, я что-то слышал об этом восстании, оно было на севере Персии, да?

— Совершенно верно. Так вот, ведущей силой маздакитов, вернее носителями этой идеи были евреи. После разгрома, особенно после подавления восстания Бабека, евреев стали ловить, и убивать. Впрочем это происходит везде, где этот народ задерживается надолго. Вы служили в Польше, в Малороссии и знаете как народ, включая и образованные сословия, относится к «богоизбранным». Но речь о временах давно прошедших. Тогда в дельте Волги жил тюркоязычный народ под названием хазары. Они бы жили и до сих пор, кабы одному их важнейших вельмож каганата, его звали Обадия, не пришла в голову идея пригласить евреев к себе. С виду идея вполне здравая: каганат получает множество образованных людей, сведущих в дипломатии, торговле, государственном управлении, причём людей, обладающих деловыми связями во всём цивилизованном мире того времени.

— Хм… действительно вполне здравая мысль. У нас так поступали со времён Ивана Грозного.

— Тонкость в том, что почти все немцы, приехавшие в Россию, обрусели и теперь считают её своей родиной. А вот евреи имеют иную точку зрения. Они так долго мыкались по миру, что теперь ни один кусок планеты не считают исконно своим. И при этом они легко проникают в систему власти любого государства, закрепляются там и очень быстро вытесняют из неё всех 'не своих. Механизм чрезвычайно прост, разве что требует большого времени. Через постель, и неважно — через законный брак или через любовниц. В любом случае дети получаются евреями, поскольку у этого народа родство передаётся по женской линии. Здесь, кстати, истоки интереснейшей коллизии: дети рождённые от еврейки имеют право учиться в хедере, то есть школе для евреев, и школах более высокого уровня. Отмечу, что в таких школах традиционно даётся отличное образование, обеспечивающее прекрасную карьеру. А вот дети мужчины-еврея и гойки или гоимки? право, здесь я слегка путаюсь, права обучаться в хедере не имеют, а значит и карьеру построит лишь в случае наличия немереного таланта. В общем, через несколько поколений вся верхушка Хазарии стала еврейской, а простые хазары — угнетённым народом. Между тем, на северо-западе от Хазарии развивалась другая драма: Русь вошла в период раздробленности. Кто-то говорит, что раздробленность является необходимым этапом государственного развития, кто-то утверждает обратное, но факт, что смутное время не лучший период для торговли. И вот наши отечественные торгаши, или по терминологии того времени гостомыслы, от слов гость и мыслить, додумались до приглашения в страну иностранной царствующей династии. И выбрали Рюрика, имевшего династические связи с десятком скандинавских царствующих дворов. В такой идее нет ничего плохого, в той же Британии иноземная династия и таких примеров десятки. Однако Рюрик, едва утвердившись на русском престоле, не стал укреплять державу, а отправился в завоевательный поход на Хазар, но крепко просчитался. Дело в том, что евреи, подмяв под себя Хазарию, практически уничтожили хазарское воинское сословие, должно быть из опасения, что хазары решат удалить от власти инородцев. Хазарское войско теперь составили наёмники их Хорезма и Гургана, а они воевать-то умели не в пример лучше скандинавской голытьбы. В общем, Рюрик позорно проиграл войну, и его обложили чудовищной контрибуцией. Он сдал победителям боевое оружие, какую-то невероятную сумму в серебре и обязался платить тяжёлую дань. Кроме всего, в качестве повинности русские воины должны были воевать за хазарских торгашей. Замечу, что в договоре был любопытный пункт: новым наёмникам платили, но платили только за победу. Проигранные бои ложились на счёт подневольных воинов. Вся эта жуть длилась до тех пор, пока к власти не пришёл Хельг, или по-нашему Олег, который стал регентом сына Рюрика, Ингвара, по-нашему Игоря. Он тоже был викингом, но в отличие от Рюрика не был жадным дураком, а очень даже умным человеком. Он собирался жить на Руси, и сделать так, чтобы тут же жили и его потомки. Вот поэтому он организовал поход на Хазарию и выжег её дотла. В сущности план похода был прост: войско Олега неторопливо спустилось вниз по Волге на ладьях, попутно выжигая все крепости и города. Простым хазарам не было ни малейшего смысла воевать за поработителей и они просто спрятались в лабиринте островков дельты великой реки, да русичи их и не преследовали. А вот евреям, не умевших находить укрытия и прятаться в них, пришлось плохо. Очень плохо. Напомню: торгаши никогда не бывают достойными воинами, а потомственных хазарских воинов евреи уничтожили. Наёмники же не стали защищать неблагодарных нанимателей и ушли, прихватив некоторую часть казны. Так сказать, экспроприировали экспроприаторов. Всё забирать не стали, чтобы не нарываться на неприятности, и в данном случае угадали. Потом Олег прошелся по степям Северного Кавказа, и уничтожил там все хазарские укрепления, в частности, крепость Саркел. Завершив войсковую операцию, он вернулся в Киев.

— Понимаю, Александр Вениаминович. Вы говорите о том, что отдалённые потомки хазар решили так же поиграться в солдатики, вернее сказать, в наёмники?

— Именно так. И следует отметить ещё одну черту сходства, а именно то, как наёмники мгновенно стали врагами своих нанимателей.

— Позвольте, Александр Вениаминович, а почему не восставали янычары, мамелюки и иные воины-рабы?

— Потому что и культура, и обстоятельства разные. Скажем так: имеет место разница между восточным и западным способом мышления. Согласитесь, мамелюки являлись привилегированным классом в своей стране, а то, что их покупали, вообще-то в рамках обычаев. Во всяком случае, карьеру он мог сделать на зависть многим формально свободным людям.

— О да! Вплоть до султанов, а уж визирей из них вышло множество.

— А в наших, западных, случаях платят наёмникам не намного больше, чем в регулярной армии, а вот всё остальное, в том числе и реальный карьерный рост, для них недоступно. И прав у них нет никаких. Скажем, войско русских наёмников после неудачного похода перебили другие наёмники, так сказать, в наказание за плохо выполненную работу.

— Господи Христе! Это правда?

— Истинная правда. А у английских наёмников ситуация точно та же, даром что на иной манер. Вы же знаете, что британский монарх фактически отрёкся от них?

— Знаю. Читал удивительный документ от МИД Великобритании. Да, такие ответы без санкции высшего лица государства не даются. Думаю, это значит, что король Георг Шестой совсем не хочет этой войны в том смысле, что бенефициар совсем не он.

— Именно поэтому его генералы не рвутся в бой, а офицеры и вовсе мечтают дезертировать. Но от государства обежать ещё можно, а вот от кредитора распустившего щупальца по всему миру — шалишь.

— Какой же вариант выдвигает наш «доблестный» супротивник?

— В том-то и дело, что внятного предложения от него не последовало, и я понимаю почему.

— Действительно, проясните ситуацию.

— Начнём с того, что сдать в плен армию численностью больше миллиона штыков, группировке втрое слабейшей, желательно без боёв, практически… нет, всё-таки просто малореально. Впрочем, кое-какие идеи у меня есть, нужно лишь покрутить их, рассмотреть с разных сторон.

— Что же, даю вам полную волю, занимайтесь Александр Вениаминович. От меня что-то потребуется?

— Хм… Пока ничего, но если возникнут определённые идеи, позвольте к вам обратиться.

— В любое время, включая и время сна.

Уже в приёмной командующего Александра изловил посыльный от начальника узла связи:

— Ваше сиятельство, поручик Адриани просит срочно прибыть к нему.

— В чём дело не знаете?

— Только и знаю, что поступила сверхмолния из Петербурга. Более не известно ничего.

Начальник узла связи встретил Александра на пороге, не медля ни секунды, молча проводил его в отдельную комнату, где сидел только телеграфист, и закрыл за ним дверь.

— Что, чёрт возьми, происходит? — недовольно буркнул Александр.

А телеграфист, увидев гостя, молча застучал по клавишам телетайпа.

Вжик! — скользнул нож устройства, закреплённого выше телетайпа, и телеграфист подал лист с первыми строчками разговора:

«Станция РНТ-15-ТН-128: Абонент на переговоры прибыл.»

«Доброе время суток Александр Вениаминович. У нас ночь, у вас не знаю. У аппарата Иван Константинович. Вы готовы к разговору?»

— Отвечайте: «К разговору готов».

Телеграфист бегло напечатал сообщение и нажал на кнопку отправки. Каретка аппарата затарахтела, и перед Александром лёг новый лист:

«Иван Константинович: Только что мне сообщили, что ваш противник вышел с предложением переговоров, это хорошо, но недостаточно. Первое. Поручаю вам провести переговоры и обеспечить безопасную доставку генералитета в Великобританию. Отвечаете головой. Второе. Одновременно, хоть разделитесь пополам подобно амёбе, но организуйте переговоры с вождями индийского народа, решившего создать независимое государство. Дирижабль с полномочными представителями будет в Харбине завтра».

«Генерал-майор князь Грумант: Ваше императорское величество, могу узнать, почему именно я?»

«Иван Константинович: Каприз переговаривающейся стороны. Переговоры, вполне неофициально и без дальних планов, начала Агата Юрьевна. Она вела переписку с жёнами вождей, а они почему-то решили, что ваше слово весит больше чем других моих генералов и дипломатов. И пожалуйста, без чинов».

«Александр Вениаминович: Откровенно говоря, опасаюсь напортачить по неопытности».

«Иван Константинович: Чушь и вздор. Самолётной эстафетой отправлю вам лучшего советника МИДа».

«Александр Вениаминович: Какие будут предварительные условия? И вообще, я должен предъявлять полномочия?»

«Иван Константинович: Определитесь по обстоятельствам. Обещайте хоть розовых слонов с бантиками на ушах, но в меру наших реальных возможностей».

«Александр Вениаминович: Могу я обещать помощь в строительстве их национальной армии и оборонной промышленности? Также желательно получить ваше принципиальное согласие на обучение их офицеров в наших училищах и академиях».

«Иван Константинович: Очень здравое предложение. Думаю, то же может распространиться на их инженеров и техников. Но желательно, как вы умеете, сделать это за счёт интересанта. Им нужнее чем нам».

«Александр Вениаминович: Это очевидно. Я считаю, что нам нужно озаботиться судьбой английских офицеров из Среднеазиатской армии».

«Иван Константинович: На кой чёрт вам эти неблагодарные свиньи?»

«Александр Вениаминович: Воля ваша, но даже пяток-десяток завербованных агентов окупят спасение этих людей».

«Иван Константинович: Зная ваши методы работы, думаю, что агентов будет больше, причём искренних и верных. Добро. Торгуйтесь, но помните, что денег тратить мне жалко».

«Александр Вениаминович: Никаких проблем. Обойдусь и трофейным оружием».

«Иван Константинович: Отлично. Этот вопрос мы разрешили. Есть ли ещё вопросы?»

«Александр Вениаминович: Есть. Давно хочу вас спросить: не пришла ли пора делить Китай?»

«Иван Константинович: В каком смысле делить? Между кем и кем?»

«Александр Вениаминович: Делить на несколько государств, желательно враждебных по отношению друг к другу».

«Иван Константинович: Мысль хорошая. Представите мне всеподданнейший доклад после завершения порученных вам переговоров. Если составите более-менее обоснованный план будет совсем хорошо».

Покушение было организовано просто и эффективно.

Александр вышел из парадного своего дома, поздоровался со старушками, совсем как там, в будущем, сидящими на скамейке в тенёчке и направился к машине, которую водитель остановил у выезда со двора. Неожиданно проснувшийся Шолто Тавиш повёл носом, вынюхивая опасность, а в это время незнакомый штабс-капитан, за мгновение до этого отдавший честь, воткнул в печень Александру остро заточенный финский нож.

Вернее попытался воткнуть, но ничего не вышло, поскольку Александр, перед выходом из дома, привычно надел шёлковый бронежилет.

— Курва маць! — поэтично выразил штабс своё разочарование неудачей и попытался выдернуть из кобуры свой браунинг, но не смог: в спину ему прилетела сапёрная лопатка, посланная верной рукой водителя. Так как лопатка была в чехле, то она не разрубила нападавшему китель и спину, но по позвоночнику съездила так, что офицер взвыл и дугой выгнулся от боли. Тут и Александр пометил его правой в челюсть.

— Грлык! — ёмко и образно обрисовал штабс-капитан своё отношение к происходящему, пустил по подбородку слюну вперемешку с кровью из прокушенного языка, закатил глаза и повалился на гравийную дорожку.

Шолто Тавиш мгновенно оценил обстановку: у ворот доставали свои браунинги два офицера, а их глаза лазерными маркерами шарили по фигуре Александра. Из-за дровяного сарая, словно чёртики из коробочки, появилась ещё пара боевиков в цивильной одежде. Но и помощь имеется: водитель, метко метнувший лопатку, нестерпимо медленно тянет из кобуры свой наган, а из машины сопровождения горошинами выкатились три фигуры в кителях без знаков различия, зато с парабеллумами в руках.

Падение, откат в сторону, под защиту густого куста сирени и выдергивание из кобуры верного кольта заняло совсем мало времени, а пользы дало очень много. Боевики начали бешеную стрельбу по лежащему штабсу: они решили что исчезнувший с поля зрения генерал прячется за их боевым товарищем. Но генерал, его охранники и водитель разочаровали злодеев, открыв ответный огонь.

— Бей по ногам, не дай уйти! — скомандовал Александр со своей удобной позиции — Нам нужны пленные!

Пленных осталось целых два, поскольку штабса прижмурили сами боевики. Один невезучий получил пулю точно между глаз, а ещё один при падении ударился виском о гранитный столбик.

И только тут Александр услышал посторонние шумы: старушки раскудахтались, словно целый растревоженный птичник, и бросились в парадное. Вот ведь умницы! Из распахнутого окна четвёртого этажа высунулся смутно знакомый офицер с наганом в руке. А на улице рассыпался строй куда-то шедшей роты солдат и офицеры с унтерами брали двор в плотное кольцо оцепления. Ага! Солдаты схватили и скрутили руки двум молодым женщинам, пытавшимся убежать. К ним подошел немолодой седой поручик, молча сорвал с одной дамы головной платок и почти целиком запихал его в рот крикунье. Потом точно такую же операцию проделал со второй, только вместо отсутствующего платка использовал свои кожаные перчатки. Чёрт! И ведь уместились же! Недаром говорят, что польки очень горластые.

— Ваше превосходительство, выходите! — раздался голос старшего охраны — Всех взяли!

— Хрен там взяли! — с досадой ответил Александр и не подумавший вылезать из убежища — Что за бивень с карамултуком отдыхает на крыше сарая соседнего двора?

Десяток солдат бросилось в указанном направлении, окружили сарай и взяли под прицел стрелка. Тот нехотя оставил своё ружьё слонобойного калибра и полез вниз по приставной лестнице. Только тогда Александр встал, отряхнулся щёткой, любезно поданной водителем.

— Благодарю за слаженную работу. — обратился он к начальнику охраны — Узнайте, не пострадал ли кто при стрельбе, кажется я слышал звон стекла, распорядитесь, чтобы заменили. Командира, офицеров и унтеров роты, что так счастливо оказались здесь я представлю к награждению за отличную выучку личного состава, а список для меня составите вы. Всё ясно? Тогда поехали на службу.

Дирижабль с индийской делегацией ещё не прибыл, так что Александр спокойно занялся переговорами с посланцем генерал-полковника Ламберта. Майора, переодетого в русскую военную форму, доставили в штаб на легковой машине с задёрнутыми шторками, а в кабинет он прошел через запасной выход.

— Майор, мы с вами занимаемся делом полезным, как для Великобритании, так и для России, а прятаться нам приходится почище отъявленных преступников. Скажите, разве это справедливо?

Майор Джером Гондолин-Сеймур только усмехнулся, а на риторический вопрос отвечать не стал — зачем бесцельно сотрясать воздух? Между тем, Александр продолжил:

— Задачку, поставленную передо мной вашим боссом я, как мне кажется, решил. Вот пакет генералу Ламберту. Обращайтесь с ним осторожно, внутри термитная шашка. В случае попытки вашего захвата следует надорвать конверт с этой стороны и содержимое мгновенно вспыхнет. Вскрыть можно осторожно разрезав вот с этой стороны. Я думаю, что вы или иной человек вскроете конверт в отдельном помещении, а генералу отдадите только мое послание. Устно передадите, что на совещание, о котором я ему пишу, непременно следует пригласить противников его плана, наверняка таковые имеются. Ни ему, ни нам не нужно, чтобы эти люди организовали сопротивление. Это первое. Второе: вот вырезка из моей беседы по телетайпу с Его Императорским величеством.

Майор взял в руки лист и прочитал машинописные строки:

«Иван Константинович: Только что мне сообщили, что ваш противник вышел с предложением переговоров, это хорошо, но недостаточно. Первое. Поручаю вам провести переговоры и обеспечить безопасную доставку генералитета в Великобританию. Отвечаете головой».

Александр продолжил:

— Этот документ я не имею права выносить за пределы особо охраняемых помещений штаба, поэтому устно передадите генералу, что гарантом наших с ним соглашений выступает сам русский император, и вы лично видели маленькую часть переписки по сему поводу.

— Понимаю, ваше сиятельство и передам ваши слова в точности.

— Вот и отлично. До окрестностей штаба вас вместе с вашим автомобилем доставят на самолёте.

— О! У вас имеются столь вместительные и грузоподъёмные самолёты?

— Да, майор, и это будет ещё одним доказательством для вашего босса, что мы в состоянии выполнить обещанное.

Майор со своей группой, в которой оказалось ни много ни мало шестьдесят человек, с автомобилем, оружием, боеприпасами, остатками продовольствия и прочим скарбом прекрасно разместились на транспортном самолёте, напоминавшем самолёты серии Ан из той реальности. Высокоплан с характерным горбом в месте присоединения крыла к фюзеляжу. Четыре мотора лежат на крыле сверху. Сам фюзеляж скорее прямоугольного сечения — в ширину больше чем в высоту. Сначала в самолёт лебёдкой затащили машину, потом по опущенному трапу в салон вошли бойцы, уложившие своё оружие на проходе, а сверху его зафиксировали сеткой. Сами бойца расселись на лавки вдоль бортов.

— Скажите, как называется этот самолёт? — спросил майор у техника, помогавшего разместиться вражеским диверсантам, а потом контролировавшего закрытие рампы.

— Бурлак. — нехотя буркнул тот, смерив собеседника злым взглядом — Грузоподъёмность десять тонн, взлетает с любой ровной площадки.

И ушел в кабину.

— Что он у тебя спросил? — поинтересовался один из лётчиков.

— Как называется самолёт. — сердито проворчал техник.

— И что ты ему ответил?

— Ответил цитатой из рекламного проспекта.

— Ну да, правильно. Эти аэропланы уже предлагают к продаже в Европе и Латинской Америке.

Индийская делегация, прибывшая на дальнемагистральном дирижабле, выглядела на все сто. В том смысле, что все важные лица облачены они в яркие халаты, роскошные тюрбаны и демонстрируют обилие драгоценностей. Не заметить их было невозможно, и уже завтра все кому интересно, знали бы о прибытии столь ярко окрашенных людей.

Но получив по телеграфу сообщение о нарядах своих гостей, Александр принял некоторые меры: когда дирижабль подошел к причальной мачте, Александр уже стоял на её верхней площадке. Когда присоединили посадочный рукав, он вошел внутрь и обратился к ближайшему офицеру из экипажа дирижабля:

— Простите, где находится руководитель индийской делегации?

— Пойдёмте, я провожу.

В двухкомнатной каюте Александра встретил камердинер и сразу провёл к хозяину.

— Господин Мухаммад Али Джинна, раз приветствовать вас на русской земле. — представившись заговорил Александр — Но прежде чем начнутся наши переговоры, позвольте предупредить, что здесь у нас небезопасно. Сегодня утром я пережил покушение, и уже получил первую информацию об организаторах.

— И кто же они?

— Наши общие враги, англичане, а если быть более точным, международный финансовый капитал, стремящийся поработить весь мир.

— Да, я читал меморандум вашего императора.

— У меня есть просьба, господин Джинна: чтобы сохранить в секрете ваше пребывание здесь, нам следует замаскировать его под инспекцию из нашего военного ведомства. Я доставил сюда русские военные мундиры без знаков различия и прошу вас переодеться в них. Впрочем, если у вас есть желание, можете надеть британские мундиры, ведь вы их носите по праву.

— Угроза настолько серьёзна?

— Более чем. Я бы даже назвал ситуацию угрожающей.

— Что же, ваше сиятельство, во всём мире известны своей отвагой и честью. Я уверен, что вы не станете поднимать суету из пустого беспокойства. Хорошо, мы переоденемся в русские мундиры. Я не хочу надевать британскую форму даже ради маскировки.