Последний Хранитель Империи

Глава 7 Прощальный переполох

Прошли сутки после официального отчисления, а я чувствовал себя лучше, чем когда-либо. Я с довольной ухмылкой раскладывал на своём столе магический артефакт, выигранный в карты у одного зазевавшегося пятикурсника — небольшую фигурку дракона, которая чистила и сортировала мелкие предметы.

Пусть Корнилов думает, что избавился от меня, а я тем временем продолжу наслаждаться всеми преимуществами академической жизни. Вчерашнее заседание, конечно, оставило неприятный осадок, но сегодня меня переполняло предвкушение. До нашего ограбления оставалось чуть больше суток, а значит пора было зажигать.

— Не могу поверить, что Вершинина взяла тебя в помощники, — Филя валялся на своей кровати, уткнувшись в потрепанный журнал о «магических существах», где на разноцветных картинках красотки в полупрозрачных одеждах якобы демонстрировали «анатомию виверн». — Зачем тебе эта работа, если завтра мы все будем купаться в деньгах?

— Никогда не складывай все яйца в одну корзину. Особенно если она может быть с двойным дном, — хмыкнул я. — Мы, конечно, провернём дело чисто, но лишний туз в рукаве не помешает. К тому же, — я картинно обвёл рукой комнату, — я всё ещё живу в самом сердце вражеской территории, несмотря на указ Корнилова. Веришь или нет, но в этом есть своё извращённое удовольствие.

— Аааа… Получается, ты как тот генерал… как его… — Филя щёлкнул пальцами в поисках имени.

— Который спал с женой императора прямо во дворце? — подсказал я. — Возможно. Хотя у меня пока более скромные цели. Но кто знает, что будет после того, как мы разбогатеем?

Ветрогонов расхохотался и отбросил журнал в сторону.

Я не мог не улыбнуться его энтузиазму. Филя всегда умел находить позитив даже в самых мрачных ситуациях. Может, поэтому мы и стали друзьями — я видел подводные камни, а он — радугу над ними.

— И как же ты предлагаешь отпраздновать моё свежеиспечённое состояние академического изгоя?

Его глаза загорелись тем особым блеском, который обычно предвещал неприятности.

— Вечеринка! В старом павильоне за западной рощей! Я уже всё организовал.

— Всё организовал? — я почувствовал, как моя бровь невольно поднимается. — Мое отчисление объявили только вчера.

— И у меня были целые сутки на подготовку, — Филя самодовольно ухмыльнулся. — Я уже пригласил всех, кому ты нравишься, и даже нескольких, кому нет — просто чтобы они увидели, как круто мы провожаем тебя в большую жизнь.

— Всех, кому я нравлюсь? — я скептически хмыкнул. — То есть мы будем сидеть вчетвером — ты, я, Серый и Рита?

— Не прибедняйся, — Филя махнул рукой. — Ты же знаешь, как академическая публика любит зрелища. А твоё отчисление — это почти как казнь известного преступника. Все хотят присутствовать, чтобы потом рассказывать: «Я был на последней вечеринке Вольского перед тем, как он покинул Академию».

— Вечеринка? — я изобразил задумчивость, хотя идея мне определенно понравилась. — Устроить грандиозную пирушку у всех на виду после того, как высокое начальство пыталось от меня избавиться? Ты прав, это именно то, о чём я мечтал! — я хлопнул Филю по плечу. — Большой, шумный, эпический прощальный салют всей этой академической чопорности. Отличный способ показать, что даже после отчисления Арсений Вольский остаётся королём этого муравейника.

— Серый уже раздобыл выпивку, — продолжал Филя. — А ещё будет музыка. Я уговорил Леночку с четвёртого курса принести свою шарманку. Её Покров Лисы может создавать такие звуковые иллюзии, что кажется, будто играет целый оркестр!

— Подожди, — я нахмурился, — а Рита знает об этом?

— Э-э-э, — Филя внезапно заинтересовался рисунком на обоях, — не совсем. Понимаешь, она бы всё испортила своими разговорами о благоразумии и возможных последствиях…

— Так я и думал, — я покачал головой. — Ладно, устраивай свою вечеринку. Но если Рита разозлится, я скажу, что это была твоя идея и ты угрожал мне расправой, если я не соглашусь.

— Предатель, — Филя состроил обиженную гримасу, но тут же просиял. — Зато будет весело! Сегодня в павильоне, как стемнеет. И не вздумай не прийти — это твои проводы, в конце концов!

Он вскочил и умчался, оставив после себя опрокинутый стул и чувство, что я только что согласился на что-то, о чём наверняка пожалею. Впрочем, как обычно.

Старый павильон действительно преобразился. Когда я пришёл, уже начало смеркаться, и издалека были видны огоньки, мерцающие сквозь потрескавшиеся витражи. Филя не поскупился на подготовку — каким-то чудом он раздобыл дюжину магических светильников, которые парили под потолком, медленно меняя цвет от золотистого до глубокого синего.

К моему удивлению, внутри было уже порядочно народу. Студенты со всех курсов, некоторых я едва знал по имени, но все они, казалось, были рады меня видеть. Возможно, Филя был прав насчёт зрелищ.

— Вот и виновник торжества! — прогремел Серый, чей обычно сдержанный голос под влиянием уже выпитого явно прибавил несколько децибел. Он стоял возле импровизированной барной стойки, собранной из старых ящиков и досок, и разливал что-то подозрительно мерцающее из огромной бутыли. — Иди сюда, тебе нужно это попробовать!

Я протиснулся сквозь толпу, получая хлопки по плечу и выслушивая выражения сочувствия вперемешку с поздравлениями — словно меня одновременно провожали и в тюрьму, и на свадьбу.

— Что это? — я с подозрением посмотрел на стакан, который Серый сунул мне в руку. Жидкость внутри переливалась всеми цветами радуги и, казалось, слегка светилась.

— «Слёзы феникса», — Серый подмигнул. — Мой собственный рецепт. Смешал три вида эля с настойкой из тех странных грибов, что растут за теплицами профессора Гербелевского.

— Те самые грибы, после которых старшекурсники в прошлом году устроили голый забег вокруг статуи Первого Императора? — я поднял бровь, но стакан не отставил.

— Именно! — Серый ухмыльнулся. — Но не волнуйся, я добавил нейтрализатор. Разум останется чистым, только настроение поднимется.

— Если после этого я проснусь на крыше ректората в одних трусах, то клянусь, тебе не поздоровится, — пригрозил я и сделал большой глоток.

Жидкость обожгла горло, но затем разлилась по телу приятным теплом. Мгновенно настроение действительно улучшилось, а все проблемы показались мелкими и незначительными.

— Ну как? — Серый склонил голову, с интересом наблюдая за моей реакцией.

— Чёрт возьми, это… неплохо, — признал я, делая ещё глоток. — Что там ещё кроме грибов?

— Секретный ингредиент, — Серый загадочно улыбнулся. — Подействует минут через пять.

Я хотел спросить, что именно «подействует», но меня отвлёк громкий возглас Фили, который запрыгнул на стол в центре павильона:

— Дамы и господа! Маги и те, кто по какому-то недоразумению считают себя магами! Добро пожаловать на прощальную вечеринку Арсения Вольского — единственного студента, который умудрился довести до белого каления весь преподавательский состав, не имея при этом даже нормально функционирующего Покрова!

Толпа разразилась смехом и аплодисментами. Я почувствовал, как мои щёки слегка краснеют, но не от смущения, а от странного прилива гордости. Может, я и провалился как маг, но, по крайней мере, сделал это с таким шумом, который никто не забудет.

— В честь такого события, — продолжал Филя, — предлагаю устроить небольшой турнир! Каждый продемонстрирует самое нелепое, но впечатляющее применение своего Покрова! Победитель получит… — он сделал драматическую паузу, — Эксклюзивную бутылку «Слёз Феникса»! Редчайшего самогона, настоянного на травах из запретной секции академической оранжереи!

Предложение было встречено восторженными криками. Что может быть лучше для студентов, чем официальное разрешение не просто показать себя, но и выиграть при этом бутылочку чего-нибудь крепкого.

— А судьёй будет, конечно же, виновник торжества — Арсений Вольский!

Я чуть не поперхнулся элем. Все взгляды обратились ко мне. Пути к отступлению не было.

— Э-э, конечно, — я выпрямился, стараясь принять вид человека, который точно знает, что делает. — Приступим!

Турнир начался с Игната Медведева, третьекурсника с Покровом Медведя. Он активировал свой Покров — коричневое свечение окутало его тело — и с показной небрежностью поднял одной рукой огромную дубовую скамью, на которой сидели три девушки с первого курса. Девушки взвизгнули, но не от страха, а скорее от восторга, когда он начал вращать скамью над головой, словно лёгкую трость.

— Неплохо, неплохо, — одобрительно кивнул я. — Но, может, что-нибудь более… нестандартное?

Игнат усмехнулся и, всё ещё удерживая скамью с девушками одной рукой, второй рукой взял бутылку эля, зажал её между зубами и с хрустом откусил горлышко. Янтарная жидкость полилась в его рот, не пролив ни капли мимо. Зрители разразились аплодисментами.

— Медвежий финт! — прокомментировал Филя. — Классика жанра!

Следующей выступала Леночка с её Покровом Лисы. Она создала вокруг себя целый хоровод иллюзорных копий, которые кружились в танце, постоянно меняя облик — то это были точные дубликаты, то карикатуры на известных профессоров, то абсолютно фантастические существа. Финальным аккордом стала иллюзия, в которой весь павильон превратился в капитанскую каюту пиратского корабля посреди бушующего шторма. Эффект был настолько реалистичным, что кого-то из первокурсников даже начало укачивать.

— Впечатляюще! — я зааплодировал. — Особенно понравилась иллюзия профессора Волохова, танцующего канкан с Императорским двуглавым орлом.

Один за другим студенты демонстрировали свои Покровы, превращая вечеринку в настоящий парад магических талантов.

Анжелика Уткина с пятого курса, известная всем как «Паучиха», выбралась в центр павильона, покачивая бедрами и вызывая восхищенные вздохи парней.

— Народ, вам надоели эти скучные фокусы⁈ — она подмигнула публике. — Предлагаю устроить настоящий паучий балаган!

Её тонкие пальцы окутались пурпурным свечением, и от них во все стороны брызнули мерцающие нити, похожие на светящиеся струи эля.

— Эй, красавчик, — она указала на Витьку из комнаты напротив, — иди сюда, будешь моей первой жертвой!

Витька, набравшийся уже по самые брови, радостно вывалился в центр круга. Анжелика выстрелила в него паутиной, подняла в воздух и начала раскручивать под потолком, как живой волчок.

— Передайте ему выпивку! — крикнула она, и кто-то кинул Витьке кружку эля, которую он умудрился поймать, не расплескав ни капли.

— Кто следующий? — ухмыльнулась Анжелика, и вскоре уже с десяток студентов парили под потолком, связанные мерцающей паутиной. Они хохотали, переворачивались в воздухе и хлопали друг друга пятернями, не в силах контролировать движения.

— А теперь, — Паучиха сделала паузу, — музыкальное представление!

Она дернула за нити, и вся эта карусель из парней и девчонок издала такой синхронный визг разной высоты, что получилась мелодия «Гимна Академии», только в пародийной версии. Каждый раз, когда она дергала за разные нити, студенты против воли издавали звуки разной высоты — кто визжал, кто хохотал, кто икал. Получался настоящий живой оркестр.

— Финальный аккорд! — воскликнула Анжелика и резко дернула все нити одновременно. Подвешенные студенты грохнули такой музыкальной какофонией, что даже у меня заложило уши, а затем Паучиха элегантно приземлила всех обратно, расплетая паутину. Выглядели они как сумасшедшие — растрепанные, пьяные и абсолютно счастливые.

— Это я называю «взгляд на мир вверх тормашками»! — объявила она, кланяясь. — Кстати, не благодарите за массаж всех внутренних органов, это бесплатно!

Следом на стол вылез Гришка Зубов, четверокурсник с Покровом Волка, известный своим талантом влипать в истории почище моих. Его глаза полыхнули серым огнем, а вокруг тела заклубился туман в форме оскалившегося волка.

— Эй, кто хочет узнать, кто с кем и чем занимался прошлой ночью? — заорал он, похлопывая себя по носу. — Волчий нюх не обманешь!

Толпа взорвалась одобрительными воплями. Добровольцы полезли на стол, расталкивая друг друга локтями.

— Так-так, — Гришка картинно принюхался к шее Веркиной, первой красавицы второго курса, — от тебя пахнет мужским одеколоном Митьки Соловьева и, почему-то… конюшней? — Толпа взорвалась свистом и улюлюканьем, а Митька, весь красный, попытался слиться со стеной.

— А ты, — Гришка ткнул пальцем в Федьку с третьего курса, — пахнешь женской душевой, духами… минимум трех разных девчонок, и… дымовой шашкой? — он принюхался сильнее. — Серьезно? Ты пронес дымовуху в женскую душевую⁈ Красава!

Федька расплылся в самодовольной ухмылке, а спустя мгновение несколько девушек начали гоняться за ним с угрожающими возгласами.

А потом в центр павильона вывалились близнецы Радовы, известные на весь факультет своими безумными выходками.

— Сейчас будет адская дуэль Тигра и Ящера! — заорал Мирон, размахивая бутылкой. — Делайте ставки, господа!

Студенты мгновенно начали выкладывать на стол монеты, записки с обещаниями и даже заколки для галстуков.

— Правила просты: кто первым рухнет — тот лузер! — Валентин активировал свой Покров Ящера, покрываясь зеленоватой чешуёй.

Мирон в ответ окутался тигриным свечением и схватил целый бочонок эля.

— Раз! — он запрокинул голову и начал пить прямо из бочонка, не останавливаясь.

— Эй, нечестно! — Валентин тут же схватил свой бочонок и присосался к нему, активировав особую способность Ящера — регенерацию печени в реальном времени.

Толпа взревела, отсчитывая каждый глоток. Эль тёк по их подбородкам, заливал рубашки, но никто не сдавался. При этом Мирон, используя Покров Тигра, разогревал алкоголь в своём организме до такой температуры, что изо рта у него вырывались настоящие клубы пара.

— Они же сдохнут, — прошептал кто-то рядом со мной.

— Не-а, — отмахнулся я, — у Ящера печень восстанавливается мгновенно, а Тигр просто сжигает алкоголь внутренним пламенем. Они могут так до утра.

Но тут Мирон, опустошив бочонок, со стуком поставил его на пол и вдруг активировал способность «тигриный прыжок» — телепортировался на середину павильона и рявкнул так, что стёкла задрожали:

— А теперь второй раунд!

Валентин, не желая отставать, бросил свой бочонок и выдал фирменный «ящерский трюк» — его мышцы внезапно набухли, увеличившись втрое, и он одним движением поднял над головой стол с пятью сидящими на нём студентами.

— Кто дольше продержит! — объявил он сквозь стиснутые зубы.

Мирон тут же подскочил к противоположной стене и, активировав «стихийную ярость» Тигра, начал отжиматься на одной руке с такой скоростью, что рука превратилась в размытое пятно. При этом на его спине сидели две хохочущие второкурсницы.

Через пять минут оба брата покрылись потом, но не сдавались. Стол в руках Валентина уже трещал, а студенты на нём визжали от страха и восторга одновременно. Мирон перешёл с одной руки на два пальца, продолжая отжиматься с девчонками на спине.

— Ставлю два рубля на Ящера! — крикнул кто-то, и тут же посыпались новые ставки.

Развязка наступила неожиданно — оба брата одновременно достигли предела и рухнули на пол под хохот толпы. А пьяные посетители вечеринки тут же окружили их, требуя новых подвигов.

Признаюсь, даже мои безумные вечеринки редко достигали такого градуса. Хотя всё ещё было впереди.

— А теперь, — объявил Филя, снова взобравшись на стол, — главный номер нашей программы! Мастер-класс в исполнении единственного и неповторимого Филиппа Ветрогонова!

Он торжественно снял свою рубашку, оставшись в одной майке, и активировал Покров Орла. Золотистое сияние окутало его тело, особенно ярко проявляясь вокруг рук. С театральным поклоном он простёр руки к потолку, и в воздух взлетели… стаканы. Сначала один, потом два, потом целая дюжина. Они кружились над головами зрителей, выстраиваясь в сложные геометрические фигуры, то разлетаясь, то собираясь вместе.

— Филя всегда был хорош в левитации мелких предметов, — прокомментировал Серый, подошедший ко мне. — Но обычно он использует эту способность, чтобы мухлевать за карточным столом.

— Знаю, — кивнул я. — Как думаешь, сможет удержать контроль? Он же явно уже не первый стакан «Слёз» опрокинул.

— Сейчас узнаем, — Серый усмехнулся.

Словно услышав наш разговор, Филя решил усложнить трюк. Теперь стаканы не просто летали, а наполнялись элем из парящих в воздухе бутылок. Жидкость переливалась из одной ёмкости в другую, образуя в воздухе янтарные струи и капли, зависающие в невесомости.

Публика была в восторге. Всё шло идеально, пока Филя не решил добавить ещё один элемент — вращение. Стаканы и бутылки начали кружиться всё быстрее, образуя вокруг него золотистый вихрь… и тут случилось неизбежное. Один из стаканов вылетел из-под контроля и врезался в люстру.

Раздался звон разбитого стекла, за которым последовала цепная реакция — осколки люстры посыпались вниз, стаканы столкнулись с бутылками, эль разлетелся во все стороны, студенты бросились врассыпную, смеясь и прикрывая головы.

— Так и знал, — вздохнул я, но не мог сдержать улыбки. Филя всегда был верен себе — идеи грандиозные, исполнение… ну, скажем так, с огоньком.

— Прошу прощения за небольшой конфуз! — крикнул Филя, отряхиваясь от эля и осколков. — Технические неполадки! Но, думаю, это делает представление только веселее!

Кто-то из толпы выкрикнул:

— Ветрогонов, может тебе на арене выступать, а не магию изучать?

— Я подавал заявку в Императорский цирк, но эти неудачники мне отказали. Сказали, что я слишком для них хорош, — парировал Филя, и все снова расхохотались.

Я оглядел павильон, наслаждаясь моментом. Вся эта суета, смех, мерцание Покровов разных цветов и оттенков — всё это создавало ощущение настоящего праздника. В этот момент моё отчисление действительно ощущалось не как конец, а как начало чего-то нового.

И именно в этот момент двери павильона распахнулись, и на пороге появилась Рита. Её каштановые волосы были слегка растрёпаны — похоже, она бежала — а в глазах мерцало серебристое свечение активированного Покрова Совы.

— Что здесь происходит? — спросила она, оглядывая разгромленный павильон и толпу подвыпивших студентов.

— Рита! — Филя, всё ещё стоявший на столе, радостно помахал рукой. — Ты как раз вовремя! Мы празднуем начало новой жизни Сеньки!

Она перевела взгляд на меня. Я уже приготовился к мягкому массажу мозгов, как вместо этого она вдруг улыбнулась — той редкой, искренней улыбкой, которая преображала её строгое лицо, делая его мягким и каким-то… домашним.

— Знаешь, — сказала она, подходя ближе, — я собиралась отругать вас всех за это безрассудство. Но, глядя на тебя, вижу, что, может, это именно то, что тебе сейчас нужно.

— А что мне нужно? — спросил я, чувствуя, как «Слёзы феникса» развязывают мой язык.

— Напоминание, — она положила руку мне на плечо, — что ты не один. Что, несмотря на все твои выходки и проблемы с Покровом, у тебя есть люди, которые в тебя верят.

Я почувствовал, как к горлу подступает комок. Чёртов Серый с его эмоциональным пойлом!

— Спасибо, — выдавил я. — Это… много для меня значит.

Момент был бы идеально трогательным, если бы не Филя, который решил именно сейчас продолжить своё шоу, на этот раз пытаясь жонглировать горящими свечами. Предсказуемо, одна из них вылетела из-под контроля и устремилась прямо к занавескам.

— О нет, только не… — начала Рита, но было поздно.

Занавеска вспыхнула, и павильон наполнился криками и смехом. Кто-то активировал Покров Орла и создал мощный поток воздуха, который должен был потушить огонь, но вместо этого только раздул его сильнее.

— Вода! — крикнул Серый, бросаясь к бочке с элем.

— Нет, идиот! — остановила его Рита. — Это же алкоголь!

Ситуация становилась всё более хаотичной, и я почувствовал, как во мне нарастает то странное ощущение, которое иногда предшествовало активации моего Покрова. Тепло, начинавшееся где-то в груди и постепенно распространявшееся по всему телу.

Мой Покров, как обычно, выбрал самый неподходящий момент для проявления. Голубоватое свечение окутало мои руки, на этот раз ярче, чем когда-либо прежде. Я почувствовал прилив энергии, словно меня наполняла какая-то древняя, первозданная сила.

— Твой Покров! — воскликнула Рита, её глаза расширились, серебристое свечение вокруг них усилилось. — Что с тобой происходит⁈

Я и сам это чувствовал. Впервые в жизни мой Покров ощущался по-настоящему сильным и… стабильным, что-ли.

И, повинуясь какому-то инстинкту, я поднял руки к занавескам. Голубое свечение сорвалось с моих пальцев и устремилось к огню. Пламя словно застыло, окутанное мерцающей аурой, а затем начало уменьшаться, пока полностью не исчезло, оставив лишь обугленные края ткани.

В павильоне воцарилась мертвая тишина, а взгляды всех присутствующих обратились в мою сторону.

Кажется, вечеринка пошла немного не по плану…