Последний Хранитель Империи – 2

Глава 11 Красная роза

Проснулся от едва уловимого шороха — мои инстинкты работали даже сквозь сон. Рука автоматически скользнула под подушку, где обычно прятал нож, но замерла на полпути, так как в кресле у окна сидела Рита.

Сначала я решил, что ещё сплю. Она походила на видение — лучи восходящего солнца подсвечивали её силуэт, превращая тонкую ткань ночной рубашки почти в прозрачную. Волосы, обычно собранные в практичную причёску, свободно рассыпались по плечам.

— Доброе утро, соня, — тихо произнесла она, заметив, что я открыл глаза.

Я приподнялся на локтях, чувствуя себя как мешок с картошкой после недельного хранения.

— Какого чёрта? Солнце едва встало, — пробормотал я, пытаясь прочистить мозги от остатков сна. — Что на этот раз? Война с Китаем или восстание племён в Африке?

Рита пересела на край моей кровати — так близко, что запах жасмина от её волос ударил по всем фронтам сразу. Тонкая ткань ночной рубашки обрисовывала её фигуру так, что утренний «подъём» случился мгновенно, и мне пришлось спешно натянуть одеяло повыше.

— У меня новости, — она наклонилась, понизив голос до шёпота, случайно (или не совсем случайно…) давая мне отличный вид на ложбинку между грудей. — На рассвете прибыл гонец от Зимина из консульства. Фахим перегруппировал силы — часть отрядов движется к южной границе владений клана Аль-Нахар.

Сон как ветром сдуло. Я полностью сел, натягивая одеяло повыше — спать голым в такую жару было единственным разумным решением, но сейчас некоторые части тела явно напоминали о своём существовании.

Рита заметила моё движение, и её взгляд на секунду опустился к моим бёдрам. По её лицу пробежала тень смущения, которую она тут же замаскировала лёгкой иронией:

— Знаешь, в приличных домах принято спать в ночной рубашке.

— В приличных домах, — я подчеркнул интонацией последнее слово, — дамы обычно не врываются в спальни к мужчинам на рассвете. Но раз уж ты здесь… — я намеренно пошевелился, позволяя одеялу соскользнуть ещё немного, — то можешь насладиться видом.

Рита скрестила руки на груди, пытаясь выглядеть невозмутимой:

— Пф! У тебя самомнение размером с Зимний дворец. Между прочим, я пришла с важными новостями, а не любоваться твоими… кхм… достопримечательностями.

— А зря, — я лениво потянулся, наслаждаясь тем, как она пытается не смотреть и одновременно не может оторвать взгляд. — Достопримечательности у меня что надо. Некоторые дамы специальные экскурсии заказывают.

— И много желающих на эти… экскурсии? — Рита вскинула бровь, явно пытаясь перехватить инициативу в этой словесной дуэли.

— Хватает. Но для тебя могу сделать персональный тур, — я подмигнул. — С очень детальным… погружением в материал.

Рита внезапно фыркнула и рассмеялась:

— Боже, Сеня, ты невыносим! — она покачала головой, сдаваясь. — Давай ты уже оденешься, и мы поговорим о действительно важных вещах⁈

Я окинул её оценивающим взглядом. Чёрт возьми, а Давыдова была в отличной форме — академические занятия явно шли ей на пользу.

— Что уставился? — она заметила мой взгляд и нахмурилась.

— Просто прикидываю, — я ухмыльнулся, застёгивая рубашку, — как ты умудряешься выглядеть так, будто сошла с обложки журнала, даже продрав глаза на рассвете? Какие-то секретные штучки?

— Природный талант, — парировала она, но заметно расслабилась. — И немного практики.

— Практики, значит? — я не мог удержаться от подколки. — И с кем же ты практиковалась, Ритулечка?

— Тебе-то какое дело? — она вздёрнула подбородок.

— Просто любопытно, — я подался вперёд. — Меня вообще интересует всё, что касается тебя. Особенно когда ты врываешься в мою спальню с таким… энтузиазмом.

— Я волнуюсь за тебя, идиот, — она выпалила это так быстро, словно не успела подумать. — Ты вечно рискуешь, лезешь в самое пекло, и думаешь, что бессмертный.

— Ого, — я изобразил удивление. — Кто-то переживает за мою шкуру? Неужели я дожил до этого дня?

— Не льсти себе, — она отвела взгляд. — Мне просто будет обидно, если после всего, что мы пережили, тебя прикончат какие-то местные отморозки.

В этот момент дверь с грохотом распахнулась, едва не слетев с петель. На пороге возник Филя — растрёпанный как воробей после драки с котом, в рубахе, натянутой явно второпях и наизнанку. Его рыжие вихры торчали во все стороны, словно его шарахнуло молнией.

— Вставай, в доме шухер! — выпалил он с таким видом, словно за ним гнались все демоны ада, а потом вдруг замер, заметив Риту в моей спальне. Его глаза округлились до размеров блюдец, а на лице расцвела такая похабная ухмылка, что её можно было бы увидеть из космоса. Он картинно присвистнул, прислонившись к дверному косяку. — Оу-у-у! Простите, что помешал вашему утреннему общению! Я-то думал, Сенька дрыхнет, а тут, оказывается, полным ходом идут… дипломатические переговоры!

Рита медленно повернулась к нему. Её взгляд можно было использовать вместо ледоруба — настолько он был острым и холодным. Мне на секунду показалось, что воздух между ними заледенел, а на языке почувствовался привкус морозной свежести.

— Твоё счастье, Ветрогонов, что я без оружия, — произнесла она с улыбкой, от которой у любого нормального человека свернулась бы кровь. — Иначе твои причиндалы уже давно существовали бы отдельно от остального тела.

Филя схватился за сердце, имитируя смертельное ранение, но глаза его лучились беззаботным весельем:

— Давыдова, твоя кровожадность с утра просто зашкаливает. Что, не успели закончить? — Он кивнул в сторону коридора, понизив голос. — Но вам лучше пошевеливаться. Зара внизу метает молнии и всё время поглядывает на лестницу. Ещё немного, и от ревности она спалит весь этот дом к чертям собачьим.

Он мгновенно испарился из дверного проёма, прежде чем я успел запустить в него подушкой. А в коридоре ещё с полминуты слышался его удаляющийся смех.

За завтраком атмосфера накалилась до предела. Зара с Ритой сверлили друг друга взглядами через стол, как две кошки, делящие территорию. Я оказался ровно посередине этой невидимой битвы.

Зара придвинулась ближе, почти касаясь плечом.

— Попробуй мёд из наших горных садов, — она подвинула ко мне пиалу с янтарной жидкостью. — Наши воины едят его перед… особенно важными ночами…

Сидевший напротив Серый поперхнулся водой и закашлялся.

— У нас на севере тоже есть свои… стимуляторы, — Рита улыбнулась так, что температура в комнате упала градусов на десять. — Только русским мужчинам они не нужны. Правда ведь, Сеня?

Филя зашёлся в приступе кашля, пряча смех. Я же зачерпнул мёд и попробовал, чтобы выиграть время.

— Отличный мёд, — кивнул я, резко меняя тему. — Но нам пора заняться делом. Фахим стягивает войска к южной границе шейха. Нужно выезжать немедленно.

Зара подалась вперёд, и я невольно заметил, как утренний свет подчеркнул изгибы её фигуры под тонкой тканью.

— Это стандартная тактика, — она обвела взглядом наши лица. — Фахим хочет выманить основные силы клана Аль-Нахар из Чёрного Замка, а затем ударить с севера, где защита слабее.

— Или это отвлекающий манёвр, — добавила Рита, задумчиво перемешивая чай. — Если вспомнить разговоры на приёме, Фахим что-то говорил о флагах и эмблемах. Возможно, готовится провокация, чтобы стравить кланы между собой.

Зара чуть заметно напряглась — если бы я не наблюдал за ней, то не заметил бы этого микроскопического движения.

— В любом случае, нам нужно немедленно выезжать, — заключил я, собираясь подняться из-за стола. — Сколько понадобится времени, чтобы подготовить караван?

— Часа два, не больше, — отозвалась Зара. — Мои люди уже готовят верблюдов и припасы.

Напряжение за столом никуда не делось, но хотя бы слегка разбавилось обсуждением маршрута. После завтрака Серый вызвался проверить поклажу, а Филя, судя по его ухмылке, решил держаться подальше от потенциального поля битвы.

Я уже собирался последовать их примеру, когда заметил, как к Заре подошёл слуга и что-то тихо произнес. Она напряглась, бросила быстрый взгляд в мою сторону и, кивнув, протянула руку за маленьким свитком.

Рита перехватила мой взгляд и едва заметно кивнула на серебряный кувшин, стоявший на столе. В его полированной поверхности отражалось перевёрнутое содержимое записки, которую читала Зара. Рита чуть прищурилась, и её зрачки вспыхнули серебром — активированный Покров Совы позволял ей разбирать текст даже в перевёрнутом отражении.

Когда Зара скрылась в боковом коридоре, Рита пересела ближе ко мне.

— Что-то не так, — прошептала она. — В записке говорилось что-то о встрече с курьером Тёмного Шипа. Это клан, поддерживающий Фахима.

Я нахмурился:

— Думаешь, наша новая подруга что-то скрывает?

— Не знаю, — Рита прикусила губу. — Не будем торопиться с выводами, но… нам стоит быть начеку.

— Да мы, вроде как, и не расслаблялись. Но поговори с ребятами по этому поводу, хорошо?

Рита кивнула, после чего грациозно поднялась из-за стола и направилась на второй этаж.

Я ещё сидел, допивая горький местный чай, когда в столовую влетел запыхавшийся мальчишка в форме гонца консульства. В его глазах читалась смесь настороженности и важности — доставка секретных посланий явно придавала ему чувство собственной значимости.

— Господин Вольский? — спросил он с заметным волнением в голосе.

Я кивнул, размышляя над тем, что за срочность вынудила консульство отправлять посыльных в чужой дом.

— Срочное послание от господина Зимина, — мальчишка протянул мне запечатанный конверт, с таким видом, будто вручал королевскую награду.

— Тебя никто не преследовал по дороге?

— Нет, господин, — мальчишка горделиво приосанился. — Я шёл через рынок, а потом дворами и несколько раз менял направление, как учил господин Зимин.

— Молодец, — я сунул ему монету. — Только в следующий раз приходи без формы — она слишком бросается в глаза.

Пацан сцапал монету и свалил — только пятки сверкнули. Даже «спасибо» не сказал, засранец.

Конверт представлял собой клочок бумаги, сложенный вчетверо и запечатанный сургучом с оттиском двуглавого орла. Внутри — всего пара строк, выведенных мелким, аккуратным почерком:

«У нашего информатора есть важные сведения. Встреча в торговом квартале, в заведении „Красная роза“. Спросите Синюю птицу. Сведения касаются передвижений людей Аль-Саида.»

Я перечитал записку дважды, убедившись, что правильно понял все детали, затем сжег с помощью свечи. Хоть я и встречался с Зиминым всего раз, но успел заметить его въедливость и осторожность. Такие, как он, не стали бы отправлять посыльных по пустякам.

До отъезда оставалось несколько часов — караван Зары еще только запрягал верблюдов. Успеем смотаться, если пошевелимся.

Так-так-так…

Для визита в «Красную розу» нужен был напарник. Серый слишком приметен — двухметровая гора мышц в городе, где средний рост мужчин едва достигает моего подбородка, в любом случае привлечет внимание. Рита… слишком отвлекала. В особенности с тех пор, как стала носить эти местные тонкие ткани, которые, в ее случае, больше показывают, чем скрывают.

Оставался Филя. Я поднялся на второй этаж и без стука распахнул дверь в его комнату. Рыжий валялся на низкой кушетке, закинув ноги на подлокотник, и со скучающим видом подбрасывал кинжал. Лезвие, поблескивая, вращалось в воздухе, прежде чем точно лечь в его ладонь. Филя всегда был чертовски ловок, особенно когда дело касалось оружия или карманов посторонних.

— Развлекаешься? — хмыкнул я, прислонившись к дверному косяку.

Филя метнул кинжал в балку. Лезвие вошло точно между двух предыдущих отметин с тихим «чпок».

— Знаешь, эти местные смотрят на меня, будто я собираюсь украсть их верблюда, жену и все фамильные драгоценности. Причем, разом. — Он повернул голову и сощурился. — А у тебя рожа человека, который хочет предложить что-то авантюрное.

— Ну не сказал бы, что прям авантюрное, но ты точно заинтересуешься.

Филя мгновенно выпрямился.

— Выкладывай. Что угодно лучше, чем пялиться в эти чёртовы стены ещё два часа. Я пересчитал все трещины на потолке. Их сорок две, если что.

Он уже натягивал сапоги, даже не дожидаясь моего ответа.

— И только попробуй сказать, что мы идём пить чай с местной знатью, — пригрозил он, выуживая из-под подушки второй кинжал.

Я прикрыл дверь и понизил голос:

— Ничего подобного. Зимин прислал записку с наводкой. В торговом квартале есть заведение «Красная роза». Там нас ждёт человек, который может кое-что знать о планах Фахима.

— Шпионские игры среди бела дня? — усмехнулся Филя, закрепляя кинжал в рукаве. — И повод свалить из этой тюрьмы до отъезда? Я в деле!

Он бросил взгляд в зеркало, пригладил рыжие вихры и ухмыльнулся:

— Кстати, «Красная роза» звучит как название борделя. И если это так, то задание внезапно стало еще интереснее.

Торговый квартал Аль-Джабаля даже в утренние часы напоминал растревоженный муравейник, только вместо муравьев здесь кишели люди всех оттенков кожи и наречий. Улицы петляли как пьяный матрос после недельного запоя, создавая лабиринт, в котором сам дьявол мог бы заблудиться. Вымощенные выщербленными от времени плитами, они судорожно сжимались до ширины плеч, а потом неожиданно расходились в крошечные площади, где под сенью потрепанных тентов продавцы устраивали настоящий театр абсурда.

Воздух здесь был густым коктейлем из запахов — пряности и благовония сражались с вонью гниющих отходов и пота немытых тел. В ноздри врывались то аромат жарящегося на углях мяса, то приторная сладость восточных десертов, то едкий дым кузниц, где мастера выковывали причудливые безделушки для богатых господ.

Вся эта какофония звуков, красок и запахов словно накрывала с головой, как огромная волна. Купцы орали так, будто спасали свои семьи от неминуемой гибели, выкрикивая цены и расхваливая товар. Тощие работяги, согнувшись как вопросительные знаки, тащили тюки размером с небольшого верблюда. Тут же шныряли дети с руками быстрее, чем у профессиональных карманников, и глазами хитрее, чем у старых лисиц.

В этом хаосе действовала собственная, понятная только местным, система координат: «Через два лотка от одноглазого старика, потом мимо женщины, торгующей синими бусами, затем налево у тухлого верблюжьего копыта». Иностранцы здесь были как слепые котята, обреченные блуждать кругами, пока какой-нибудь хитрец не решит «помочь» за небольшое вознаграждение, которое обычно оказывалось не таким уж и небольшим.

— Тут и заблудиться недолго, — проворчал Филя, отбиваясь от шустрого мальчугана, который пытался повесить ему на шею дешевые бусы якобы «от сглаза». — Как думаешь, этот Зимин специально выбрал место в такой дыре, чтобы его тяжелее было выследить?

— Благодарю за заботу, — ухмыльнулся рыжий, отряхивая плечо. — Погоди, тебе не кажется, что нас водят за нос? «Красная роза» звучит как название из дешевого романа про шпионов. Почему бы просто не встретиться в консульстве?

— Консульство всегда под наблюдением, — я оглянулся, машинально проверяя, нет ли хвоста. — Уверен, что люди Фахима следят за каждым, кто входит и выходит.

«Красную розу» мы нашли в узком закоулке, куда едва проникал солнечный свет. Заведение располагалось между ювелирной лавкой и чайханой, и выглядело заметно богаче окружающих строений. К входу вели две мраморные ступени, потертые от времени и множества посетителей. Массивная дверь из темного кедра была украшена старыми бронзовыми накладками с зеленоватым налетом, а над входом висела выцветшая вывеска с изображением красного цветка, который с годами потерял яркость и четкость очертаний.

У дверей стоял массивный вышибала. Его крупное лицо было покрыто оспинами, а тяжелый взгляд внимательно изучал каждого посетителя, оценивая и внешний вид, и вероятную платежеспособность.

— Мать моя, это что за скала на входе? — пробормотал Филя, кивая на вышибалу. — По сравнению с ним даже наш Серый выглядит недокормленным подростком.

— Видимо, местная специя в еде творит чудеса, — я ухмыльнулся. — Может, взять образец для Серого? Представляешь, если он ещё подрастёт? Тогда с нами точно никто не будет связываться.

Мы приблизились к дверям, и вышибала смерил нас взглядом, от которого желудок совершил сальто. Его глаза, запавшие в глазницы, окруженные бровями размером с мертвых крыс, остановились на мне.

— Что нужно? — его голос напоминал звук камней, перемалываемых в песок.

— Дорогу, бугай, — я шагнул вперёд, глядя ему прямо в глаза. — Или тебя вынесут вместе с этой дверью.

Вышибала смерил меня тяжелым взглядом и молча отступил. Такие, как он, быстро чуют, когда лучше не нарываться.

Внутреннее убранство «Красной розы» поражало контрастом с пыльным внешним миром. Прихожая тонула в табачном дыму и сумраке, но даже сквозь эту завесу просматривались стены, обитые выцветшим шелком с узорами, которые то ли изображали сцены охоты, то ли иллюстрировали какие-то местные легенды. Потолок был расписан под звездное небо, где меж тускло поблескивающих звезд кружились птицы и целовались выписанные золотом полумесяцы.

Из боковой двери вышла женщина в дорогих шелках. Умелый макияж скрывал возраст, но в глазах читалась опытность. Дорогие украшения позвякивали при каждом шаге, когда она приблизилась к нам.

— Чем могу служить благородным господам? — спросила она с персидским акцентом, оценивающе оглядывая нас с головы до ног.

— Мы ищем Синюю птицу, — сказал я, наблюдая за ее реакцией.

Эффект был мгновенным. Ее глаза расширились, а накрашенные губы приоткрылись от удивления. Красные ногти впились в ладонь, когда она нервно сжала кулак.

— Следуйте за мной, господа, — она резко перешла на деловой тон, кивком указав на узкий коридор.

Женщина повела нас через череду комнат, освещённых масляными лампами и благовонными свечами. В первых залах разворачивались обычные для таких заведений сцены — подвыпившие купцы, танцовщицы, звуки ситары и льющееся рекой вино. Запахи кальянного дыма, пролитого вина и дешевых духов смешивались в гремучую смесь, от которой першило в горле.

Я заметил, как Филя кинул оценивающий взгляд на танцовщицу, чья гибкость заставила бы цирковую акробатку рыдать от зависти. Девушка, ощутив его внимание, подмигнула ему, продолжая извиваться вокруг шеста, вкопанного посреди зала.

— Может, задержимся здесь ненадолго? — шепнул мне рыжий с такой надеждой в глазах, что я едва удержался от смеха.

— Потом, — отрезал я, подталкивая его в спину. — Сначала дело.

Чем дальше мы продвигались, тем роскошнее становилось убранство. Мраморные полы сменились персидскими коврами, медные кальяны — серебряными. Вместо дешёвого пойла в глиняных кувшинах подавали вино в хрустальных бокалах с печатями известных виноделен.

В третьем зале стены украшала дорогая парча с древними сюжетами, а грубые скамьи уступили место мягким диванам с красной обивкой. Даже публика здесь была иной — вместо моряков и погонщиков верблюдов сидели купцы в дорогих халатах и офицеры с военной выправкой. Танцовщицы в шелковых нарядах двигались точно и уверенно, явно обученные в лучших домах.

Наша проводница наконец остановилась перед резной дверью из чёрного дерева. Раззолоченный евнух с необъятным брюхом поклонился и отодвинул створку, пропуская нас.

— Синяя птица скоро присоединится к вам, — шепнула девица, подмигнув Филе, и растворилась в полумраке коридора, оставив после себя шлейф мускусных духов.

Я шагнул в комнату, предполагая, что нас проведут в какое-то скромное место для встречи с информатором, но вместо этого мы оказались в настоящем логове разврата.

Просторный зал тонул в дыму кальянов и благовоний. Десятки подушек всех цветов и размеров были разбросаны по полу, создавая впечатление, будто кто-то перевернул гигантскую корзину с экзотическими фруктами. Потолок представлял собой купол с тончайшей мозаикой, изображавшей небесные светила, которые в табачном мареве казались живыми, подмигивающими неземными глазами.

В центре, утопая в этом море мягкости, восседал упитанный мужик лет сорока, с лицом, на котором географ мог бы изучать все горные хребты Евразии. На его голове красовался бирюзовый тюрбан, украшенный павлиньими перьями и чем-то, что при плохом освещении сошло бы за драгоценные камни, но на деле было искусно раскрашенным стеклом.

— Ещё вина, о прекрасные гурии! — гаркнул он голосом, который, казалось, прошёл через песчаную бурю. — Пусть музыканты играют громче! Так гуляют настоящие северные князья!

Его возглас заставил служанку, пополнявшую блюдо с фруктами, вздрогнуть так, что персики запрыгали как живые. Один из них скатился прямо к ногам тюрбаноносного «князя», но тот лишь пнул его, продолжая распоряжаться как владыка вселенной.

Рядом с ним расположился щуплый тип с хитрой физиономией, затянутый в желтый шёлковый халат, который ему был явно велик — рукава приходилось закатывать, а пояс обернуть дважды. Своей щуплостью рядом с массивным товарищем он напоминал шакала, пирующего рядом с откормленным львом.

Вокруг них кружились полуодетые танцовщицы, а на почтительном расстоянии расположилось несколько гостей — пара толстосумов в дорогих одеждах, несколько усталых купцов и двое европейцев с военной выправкой, которые пытались сохранять серьезные лица, но то и дело переглядывались, явно забавляясь представлением.

Я замер, не веря своим глазам. В сбивающей с толку пелене кальянного дыма и мерцающего света ламп я не сразу признал этих «князей», но теперь, когда один из них повернул голову, сомнений не осталось. Толстяк в тюрбане и его щуплый приятель — те самые питерские воришки, которых мы встретили вчера, при въезде в город! Эта парочка мелких жуликов продолжала изображать из себя чёртовых северных принцев, и, судя по окружению, довольно успешно!

— Чтоб мне провалиться, — выдохнул Филя, которого такие встречи всегда забавляли. — Это же наши пройдохи из Питера! Какого черта они здесь делают?

— Понятия не имею, — медленно произнес я. — Но мне совершенно не нравится, что они снова оказались на нашем пути.

Я начал проталкиваться через толпу подвыпивших гостей, случайно задев официанта, чей поднос с кубками издал мелодичный звон. Щуплый поднял глаза, заметил меня, и в следующую секунду его лицо трансформировалось в такую картину ужаса, какую я видел, разве что, у карманников, пойманных с поличным на Невском.

— Вольский⁈ — он подавился вином, разбрызгивая красные капли на белоснежные подушки, которые впитали влагу, как пятна крови.

Толстяк, услышав моё имя, замер с кальяном в руке, а глаза вылезли из орбит, как у краба на сковороде. Он попытался нырнуть за подушки, но его внушительное брюхо сделало этот манёвр похожим на попытку бегемота спрятаться за тростником — нелепую и обреченную на провал.

Я сграбастал щуплого за шиворот и рывком поднял с подушек, делая вид, что это дружеское приветствие, а на самом деле практически волоком потащил его к нише в углу зала, где играли музыканты. Те, увидев наше приближение, синхронно ускорили темп, словно боялись, что мы встрянем в ритм их мелодии.

Филя, всё правильно поняв, ухватил толстяка за локоть и последовал за нами. Тот пытался вывернуться, но хватка рыжего была крепкой, как тиски ростовщика.

— Какого чёрта вы здесь делаете? — спросил я, затащив их за шторку, которая отделяла музыкантов от основного зала.

Щуплый переглянулся с толстяком, в их взглядах читалась целая беседа, полная боязни и замешательства. Наконец щуплый набрал воздуха в грудь, словно перед нырком в ледяную воду, и выпалил:

— Мы ищем шейха Аль-Нахара.

Я замер. Из всех возможных ответов этот был последним, что я ожидал услышать.

— Зачем вам шейх?

— У нас к нему дело, — щуплый бросил быстрый взгляд на своего приятеля, который кивнул с таким видом, будто подтверждал сделку. — Важное.

— Какое именно дело? — я подступил ближе, и щуплый отшатнулся, упершись спиной в резонатор ситары, которая отозвалась печальным «бо-о-онг».

— Не твоего ума дело, — огрызнулся толстяк, но тут же осекся под моим взглядом.

Его лицо покрылось испариной, каждая капля пота блестела в свете масляных ламп, как крошечная звезда. Он облизнул пересохшие губы, оставив на них влажный след.

Я быстро размышлял. Эти двое явно что-то скрывают, и то, что они ищут шейха, не может быть простым совпадением. Лучше держать таких типов на виду, чем гадать, какую пакость они замышляют за спиной. К тому же, они могут знать что-то полезное. Уж слишком часто они оказываются рядом.

— Послушайте, — я понизил голос до доверительного шепота, который заставил их придвинуться ближе, словно мы сговаривались о каком-то преступлении. — Если вы действительно ищете шейха Аль-Нахара, то вам повезло. Мы как раз к нему направляемся.

— Серьезно? — щуплый удивленно вскинул брови. — И когда?

— Через пару часов караван отправляется от резиденции клана Золотых Копыт, — я кивнул в сторону восточной части города. — Если вам так нужно увидеть шейха, советую прямо сейчас бежать туда.

Воришки снова переглянулись, что-то безмолвно решая между собой. Их глаза вели целую беседу, наполненную сомнениями, страхом и тайными расчетами.

— Хорошо, — наконец кивнул щуплый, и я заметил, как на его шее дернулся кадык. — Мы будем там.

Не говоря больше ни слова, они вынырнули из-за шторки и быстро направились к выходу, расталкивая слуг и гостей. Толстяк на ходу пытался снять тюрбан, но ткань запуталась в его лоснящихся волосах, и он так и убежал, напоминая странную помесь купца с экзотической птицей.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — Филя проводил их взглядом, в котором читалось смутное беспокойство. — А вдруг они свалят? Эти типы не вызывают особого доверия.

— Именно поэтому лучше держать их на виду, — я пожал плечами, чувствуя, как мышцы шеи напряглись от тревоги. — Меня беспокоит, что они постоянно оказываются рядом с нами. Сначала в Питере, теперь здесь… Это не может быть простым совпадением.

Филя хмыкнул, но спорить не стал. Его внимание уже переключилось на танцовщицу, похожую на молодую газель — с глазами цвета расплавленного шоколада и шеей, способной заставить лебедя рыдать от зависти.

Мы заняли отдельную комнату, которую нам предложила одна из девушек после того, как прежние «князья» так внезапно покинули праздник. Филя развалился на подушках, придирчиво изучая блюдо с фруктами, словно опасался, что среди них затаился скорпион.

— Откуда у этих прохвостов деньги на такие развлечения? — задумчиво протянул он, выбирая самый спелый инжир. — Во время нашей встречи в Питере они выглядели обычными оборванцами.

— Хороший вопрос, — я кивнул, пытаясь собраться с мыслями. — Может, удачно обчистили кого-то по пути сюда? Или их даже направил Пахомов… Черт, слишком много таких сложных вопросов и ни одного простого ответа.

Размышления прервал скрип двери. Я поднял голову, ожидая увидеть слугу с вином или закусками, но на пороге стоял человек в неприметной одежде торговца — серый халат, потертый пояс, стоптанные туфли. Ничто в нем не привлекало внимания, кроме одной детали — на вороте его плаща была вышита маленькая синяя птица, настолько искусно, что казалось, она вот-вот вспорхнет.

Незнакомец окинул комнату внимательным взглядом, убедился, что кроме нас никого нет, и тихо произнес:

— Господа искали Синюю птицу?