Проданная под венец

9

Тагрос мнется, за все то время, что мы стоит рядом мне ни разу не удается поймать его взгляд. Он будто специально скрывается во тьме, там, куда свет от факела, повешенного на стене трактира не дотягивается.

Отмерев, Тагрос обходит меня и первым поднимается по скрипучим ступеням.

— Идемте. На улице уже холодно, я не могу войти без вас.

Я киваю и взбегая по ступенькам осторожно проскальзываю мимо застывшего на пороге Тагроса.

Как только переступаю порог постоялого двора, запах алкоголя и тушеного мяса сразу бьет в ноздри, а еще ощущается отдаленный запах древесины — все здание построено из дерева, кажется, относительно недавно, потому что половицы еще не успели прогнить, а окна не закоптились из-за жара, идущего от печки.

Сейчас вечер и большинство столиков заполнены путниками, в основном — кочующими магами и гвардейцами, закончившими патруль, и чем дальше столик от двери, тем менее трезвыми кажутся посетители.

Ни одной женщины я не замечаю и неловкость тяжелыми камнями опускается на плечи. Кажется, что все на меня смотрят. Я несколько секунд не решаюсь сделать шаг, но тут же одергиваю себя.

Я ведь леди Севера и не могу позволить, чтобы эти люди думали, что лорд Даркас взял в жены запуганную провинциалку.

Вздернув подбородок и вцепившись пальцами обеих рук в мешочек с деньгами иду к стойке. За прилавком стоит крепкий седовласый мужчина в фартуке, натирающий тряпкой пивную кружку.

— Здравствуйте... - только начинаю я и по надменному взгляду мужчины понимаю, что так просто снять ночлег не выйдет.

Тут женщины не имеют никакой власти.

Но меня перебивают. Ко мне подходит огромный небритый мужчина и взвалившись на стойку локтем, обращается.

— Ей, что тут забыла такая цыпонька? — хмыкает он, показывая желтые зубы, усеянные дырками

Пахнет от него так, словно он пил эль вчера, позавчера и каждый день в течение месяца и в итоге запах позавчерашнего хмеля, мало чем отличимый от вони гниения стал неотъемлемой частью его личности.

Он поднимает руку с грязными ногтями и тянется к моим волосам.

Мне не приходится даже ничего отвечать. Между нами встает Тагрос, за его спиной я ничего не вижу, но слышу вскрик того большого немытого мужчины:

— Какого...? Я первый ее заприметил!

Осторожно пячусь на пару шагов и вижу, как Тагрос без слов хватает мужчину за руку одним молниеносным движением и слышится характерный хруст.

Мужчина вскрикивает и цепляется за свою неестественно вывернутую руку.

— Она не цыпонька, извинись, — слышу холодный голос своего телохранителя.

— И-извините, — цедит бугай через зубы, разворачивается и быстро поднимается по ступеням, чтобы закрыться в своем номере зализывать раны.

Тагрос отходит в сторону и уступает мне место у стойки. Я подхожу на негнущихся ногах и поднимаю взгляд на трактирщика.

Он кивает, поправляя фартук и услужливо спрашивает:

— Чем могу помочь, леди?

Мне надо снять ночлег, но одну комнату для нас с Даркасом или две?

Наверное... если сниму один номер, то муж больше не станет спать на полу, мне придется лечь с ним в кровать, а если два номера, то смогу ненадолго уберечь себя.

Но что подумают люди, что подумают его подопечные, если я так демонстративно откажусь с ним спать?

— Мне нужен совместный номер, отсчитайте нужную сумму, — говорю я, протягивая мешочек, — для меня и мужа, — зачем-то поясняю.

Трактирщик выдает нам с Даркасом лучшую комнату для супругов, но я не решаюсь подняться туда одна.

— Я бы хотела подождать мужа здесь, — решаю я, — что вы можете предложить из напитков?

— Молоко с пенкой, — предлагает трактирщик и на губах его проскальзывает ухмылка, которая стирается, когда он замечает что-то сзади.

Я быстро оборачиваюсь и вижу Тагроса в двух шагах за моей спиной, но выражение его лица ничем не выдает угрозы. Чего же так испугался трактирщик?

Через полчаса все посетители расходятся, и мы с телохранителем остаемся одни за столиком у окна. Тагрос сидит с закрытыми глазами, привалившись к стене и скрестив руки на груди, а я потягиваю сок из стеклянного стакана, упершись ладошкой в щеку и зеваю.

Очень хочется спать — я весь день тряслась в карете.

— Может, пойдете уже в комнату? — со вздохом спрашивает Тагрос. — Лорд Даркас скоро вернется.

— Да, пожалуй, так и сделаем, иначе я усну прямо здесь и вам придется нести меня в кровать.

Подняв взгляд, замечаю, как лицо Тагроса краснеет, он встает так резко, что ножки стула скрипят по полу.

Я тоже поднимаюсь, и мы вместе идем на второй этаж к комнатам для гостей трактира. Мой с Даркасом номер находится в конце коридорчика в отдалении от остальных комнат.

Как только я кладу ладонь на дверную ручку — чувствую что-то неладное. Почти наяву вижу — если войду в комнату сейчас, то тут же умру, что-то пронзит мое сердце, а я даже не успею понять, что именно. Тагросу не хватит пары секунд, чтобы меня спасти, при всей его силе, которая лишь немногим уступает силе лорда Даркаса.

Я отдергиваю руку и пячусь.

— Туда нельзя, там меня убьют, Тагрос! — шепчу дрожащим голосом.

Вдруг слышу в углу коридора какое-то шипение. Тагрос тут же закрывает меня собой, но неприятный звук все равно стоит в ушах.

В конце коридора вижу какое-то движение и разворачиваюсь, вжимаясь в спину телохранителя.

— Та-тагрос, т-там тоже что-то, — бормочу перепугано.

Это «что-то» принимается бежать на меня, и я вскрикиваю, прикрываясь руками.

Существо останавливается недалеко и в свете нескольких свечей я вижу почти обычного человека. Это парень лет двадцати, но все его тело покрыто зеленовато-желтыми наростами. Его глаза выражают осмысленность, но вместе с тем дикую жажду убивать.

— Что это такое? — спрашиваю дрожащим голосом.

— Измененные, — слышу ответ, но это голос не Тагроса.

Это голос Даркаса. Муж, тоже показавшийся с конца коридора хватает странного парня когтистой рукой и оттаскивает в темноту. Я ничего не вижу, но слышу страшное шипение, клекот и клацанье. Через минуту на свет выходит Даркас в обычном обличье.

Я вижу мужа и чувствую, как ноги слабеют, а перед глазами все плывет, но вместе с темнотой приходит чувство легкости — на пол я все-таки не падаю.

Просыпаюсь резко и вижу перед собой деревянный потолок таверны. В кровати я одна, но соседняя подушка примята. Никаких измененных поблизости нет. Может все это мне вообще приснилось?

Вижу приоткрытую дверь и слышу голоса, доносящиеся из коридора. Поднимаюсь, откидываю одеяло и на цыпочках иду к двери.

Сразу понимаю, что переговариваются Тагрос с Даркасом.

— Хочешь сказать, что она почувствовала Измененного в комнате до того, как увидела его?

— Да, это совершенно точно, лорд. Она предвидела свою смерть, измененных в коридоре она увидеть не могла, их даже я не заметил. Что это значит, лорд?

Даркас молчит секунд двадцать, а потом хрипло вещает:

— Это значит, что Лайла Провидица. Пока что единственная во всем мире. Если ее силу развивать, то она сможет видеть падения городов в далеком будущем и предвещать великие трагедии.