Ренегат космического флота

Глава 15

Наш челнок курсировал между планетой и эсминцем с регулярностью рейсового автобуса, и я даже приказал вывести «Гремящий» на низкую орбиту, чтобы уменьшить время в пути и затраты на топливо. В ясную погоду, пожалуй, можно было даже увидеть эсминец с поверхности планеты. Как маленький огонёк, разумеется.

Экипаж отдыхал. В барах и прочих злачных местах просаживались целые состояния, зарплаты за несколько месяцев сразу, те, кто покультурнее, посещали местные музеи и театры. Крапивин организовал всё довольно неплохо.

Обошлось даже без неприятных инцидентов, почти неизбежных во время таких мероприятий. Никому не разбили голову, никого не попытались ограбить, разве что у Гуссейнова прибавилось пациентов с несварением желудка после непривычной пищи.

Я от посещения планеты отказался. Не только из-за того, что у меня болело всё тело, а по соображениям безопасности. Принцесса тоже, Крапивин не забыл предложить и ей, хоть она и не была членом команды. Игнатов же предпочитал сидеть в своей каюте и не высовываться лишний раз, так что тоже остался на корабле.

На «Гремящем» и без того хватало забот. Конечно, моего вмешательства в повседневную жизнь корабля почти не требовалось, ответственные офицеры справлялись сами, а если не справлялись, то мне достаточно было указать на ошибку, чтобы всё привели в порядок в кратчайшие сроки.

Но и отстраняться от службы я не хотел, хотя имелся соблазн скинуть всё на помощников, как это делал капитан Сахаров. И воспоминание о нём отрезвляло меня пуще любого препарата из запасов нашего фельдшера. Я решил, что я ему не уподоблюсь, значит, так оно и будет.

Кончилась очередная моя вахта, меня сменил свежий и отдохнувший лейтенант Козлов. Со следами засосов на шее, неловко прикрытыми воротником кителя. Вот кто времени зря не терял. Что удивительно — заступил он трезвый как стёклышко.

— Зря вы не летите, господин командор, — заявил он, усаживаясь в кресло. — Сейчас как раз новый рейс пойдёт, уж для вас-то место наверняка отыщется.

На мониторах раскинулся удивительный вид на Новый Форос, который находился там, внизу. Белые облака выглядели акварельными мазками на сине-зелёном фоне бескрайних лесов и обработанных колонистами полей.

— Не хочу, — пожал я плечами. — Давай, удачной вахты.

— Спасибо, — широко улыбнулся второй помощник.

С мостика я отправился прямиком в кают-компанию, хотелось чего-нибудь перекусить, и не в одиночестве, а имея возможность перекинуться хоть с кем-нибудь парой слов. Я всегда знал, что на вершине одиноко, но ощущать это в полной мере начал только сейчас.

К моему удивлению, я обнаружил внутри только старшего мичмана Антонову, которая колдовала что-то с распределителем.

— Разрешите? — спросил я, прежде, чем зайти в кают-компанию.

Она чуть ли не подскочила от испуга.

— Господин командор! Ох, божечки, как вы меня напугали! — воскликнула она.

— Прошу прощения, Машенька, — улыбнулся я.

Я прошёл внутрь, не дождавшись от неё разрешения, заглянул в общий холодильник. Трюмы и кладовые у нас были забиты продовольствием, так что было из чего выбрать. Я замер, пристально глядя то на шоколадный брауни с солёной карамелью, то на творожную запеканку.

— Как настроение, Маша? — спросил я, не высовывая носа из холодильника. — Почему не полетели вместе со всеми?

Обычно тут находилось куда больше народа. Сейчас же все развлекались внизу.

— Я… Отказалась, — смущённо проговорила она. — Не хочу.

— Надо же, — хмыкнул я, остановив свой выбор на запеканке.

— А вы? — спросила она, хлопнула по распределителю, нажала на клавишу выдачи, и кают-компания наполнилась ароматом хорошего кофе.

— Я тоже не хочу на планету, — признался я. — Нальёте и мне чашечку?

— Конечно, господин командор, — ответила мичман. — Я как раз свежего засыпала.

Я улыбнулся и сел за стол, Антонова принесла и поставила передо мной кофе, будто специально дразня меня видом глубокого декольте. Обычно эти пуговицы она носила застёгнутыми. Посмотреть, конечно, приятно, но я был против того, чтоб завязывать отношения на службе. Даже мимолётные интрижки. Раньше, когда я был зелёным лейтенантом, ещё может быть, но сейчас, когда я командую этим кораблём, точно нет.

— Спасибо, Машенька, — улыбнулся я, взглянув ей в глаза.

— Всегда пожалуйста, господин командор, — хихикнула она.

В воздухе висело какое-то напряжение, Антонова бросала украдкой долгие взгляды, отчего мне хотелось поскорее отсюда убраться. Вы опоздали, госпожа старший мичман.

Внешне, однако, я старался выглядеть невозмутимым и холодным, как ноль по Кельвину, равнодушно уничтожая запеканку и попивая горячий кофе. Маша села напротив, как специально. Я, впрочем, не удивлюсь, если Антонова специально ждала меня здесь, в кают-компании, чтобы остаться наедине, пока все остальные развлекаются на поверхности Нового Фороса. В отсек жизнеобеспечения я заглядывал редко, она на мостик тоже почти никогда не поднималась, и даже в коридорах эсминца мы почти не сталкивались с тех пор, как я перебрался из жилого отсека в каюту номер один.

Тягостное молчание, разбавленное только стуком посуды, выводило меня из себя.

— Что у вас новенького? — спросил я лишь для того, чтобы не сидеть в тишине.

— У нас? У нас не такая уж разнообразная жизнь, господин командор, — улыбнулась она. — Служба, рутина, новенькое редко случается. Не то что у вас.

— Тогда почему вы не полетели со всеми? — хмыкнул я.

— Не хочу, — она дерзко взглянула мне в глаза.

— Другой такой возможности может ещё очень долго не быть, — спокойно сказал я.

Её чары на меня не действовали. Я оставался равнодушен, и она это, похоже, поняла. Да, она точно оказалась в кают-компании не случайно, я только сейчас заметил косметику на её лице, которой она в обычное время не пользовалась. Губы чуть ярче, тени, подкрашенные ресницы. Без фанатизма, но для неё всё равно необычно.

— Да, другой такой возможности может и не быть… — вздохнула она.

Снова повисло тяжёлое молчание, от которого у меня внутри шевелилось неприятное чувство.

Дверь в кают-компанию вдруг распахнулась, на пороге объявилась принцесса. В простом сером комбинезоне и волосами, убранными в хвост.

— Ой! Прошу прощения! — воскликнула она, увидев нас, сидящих друг напротив друга.

И тут же выскочила обратно в коридор.

Я чудом сдержался, чтоб не выругаться. Залпом допил кофе, бросил чашку в мойку, широкими шагами отправился следом за Елизаветой.

— Господин командор, вы куда⁈ — воскликнула старший мичман.

Я не ответил, раздражённо хлопнув дверью. Зря, наверное, но думать и соображать я просто не мог, действовал импульсивно, по наитию. Забыл про всё, и про мичмана Антонову, и про отказ принцессы, и про наше с ней неравенство.

Коридор оказался пуст. Я посмотрел налево, направо, нервничая даже больше, чем во время боя с туранским линкором. Почти бегом отправился к гостевой каюте. Скорее всего, она там.

Каждый шаг отдавался тупой болью в рёбрах, я не мог глубоко вздохнуть, практически задыхаясь на ходу. Но всё равно добрался до каюты Её Высочества за считанные секунды и постучал в дверь, пытаясь отдышаться.

— Кто? — послышался раздражённый голос из-за двери.

— Это я, — не подумав, сказал я. — То есть, командор Мясников.

— Уходите, — отрезала принцесса.

— Ваше Высочество…

— Уходите, я не желаю вас видеть, — сказала она через дверь.

Зато я желаю. Настроение мгновенно рухнуло куда-то в глубины преисподней, но отступать я не собирался.

— Откройте дверь, — потребовал я.

Тишина.

Я постучал снова, ещё настойчивее.

— Уходите, — в третий раз приказала принцесса.

— Нет, — раздражённо процедил я. — Нам надо поговорить, прямо сейчас. И вы либо откроете мне сами, либо я воспользуюсь командирскими доступами. Я предпочёл бы первый вариант.

Это сработало. Дверь открылась, на пороге, скрестив руки на груди, стояла Елизавета. Всё в том же сером невзрачном комбинезоне. Я посмотрел ей в лицо, машинально отмечая, что глаза и нос у неё раскраснелись.

— Ну? Говорите, — фыркнула она, всё же не пропуская меня внутрь.

— Не здесь. Внутри, — сказал я.

Принцесса нахмурилась, потом закатила глаза, видя, что я настроен серьёзно. А затем сделала шаг в сторону. Я вошёл в гостевую каюту «Гремящего». Большую часть времени эта каюта пустовала, но теперь казалась весьма обжитой, напоминая мне мою собственную.

— Закройте дверь, — попросил я.

— Господин командор… — процедила Елизавета.

— Это просьба. Не приказ, — мягко проговорил я.

Она прикрыла дверь, но осталась стоять там же, у выхода. Подальше от меня.

— Я слушаю, — сказала она, хмуро глядя на меня.

Как назло, я никак не мог подобрать нужных слов. Ей богу, вести эскадру в бой или сражаться с форосским грязекрабом куда проще.

— Мне кажется, вы неправильно поняли происходящее, — после некоторой заминки произнёс я.

— А мне кажется, что я всё правильно поняла, — холодно сказала принцесса.

— Позвольте узнать, что именно вы поняли, — чудом удерживаясь на грани, процедил я.

Хотелось рвать и метать. Ненавижу недопонимания. И что хуже всего, кроме как откровенным разговором от этих недопониманий и недомолвок не избавиться, а в нашей ситуации ни я, ни она не могли позволить себе открыть истинные чувства. Мы и разобраться-то в них не могли.

— Ступайте лучше к своей… Мичману, — фыркнула Елизавета.

— «Моя» она не больше, чем ваша, Ваше Высочество, — парировал я. — Вы не ответили на вопрос.

Елизавета бросила на меня недоверчивый взгляд. Я спокойно и открыто смотрел ей в лицо, хотя внутри всё кипело. Ещё чуть-чуть — и котелок начнёт плавиться.

— Значит, я должна попросить прощения, — хмыкнула она. — Возможно, я чересчур бурно отреагировала на то, как вы мило воркуете наедине. Подумаешь, она чуть ли не вывалила сиськи на стол, что в этом такого…

Я вдруг посмотрел на неё по-новому. Не как на принцессу и сюзерена, а как на простую девчонку, ещё совсем юную, на которую разом свалилось столько всего.

Вся моя злость мигом испарилась. Я сделал шаг вперёд, она встрепенулась.

— Не подходите. Я закричу, — выдавила она.

Я проигнорировал её приказ, подошёл к ней и просто обнял. Елизавета замерла испуганно, всего на пару секунд, а потом разрыдалась. У меня от её всхлипов защемило сердце.

— Я к вам… А вы… Там… — бормотала она, то и дело всхлипывая, а я гладил её по спине и волосам.

— Тише, тише… — зашептал я монотонно, силясь её успокоить, я не замолкал ни на секунду, неся откровенную околесицу.

Кажется, это сработало, рыдания превратились в тихие всхлипы. Она уткнулась мне в плечо, китель насквозь пропитался слезами, сдавленные рёбра болели так, что хоть на стену лезь, но я стойко переносил эти тяготы. В какой-то мере это было даже приятно. Приятно осознавать себя защитником, той самой каменной стеной. Не уверен, что принцесса испытывала те же чувства, но мне хотелось в это верить. Иначе она бы так себя не вела.

Будь она простой гражданкой, я бы прямо сейчас открыл свои чувства, но Елизавета была дворянкой, принцессой, кандидатом на престол. А я — всего лишь офицер космофлота. Даже не так. Я — бывший офицер космофлота, дезертировавший и уклонившийся от выполнения приказа, персона нон грата во всех системах, подчинённых официальным имперским властям, регентскому совету. Не ровня ей даже в теории. И это меня останавливало.

Хотя меня к ней определённо тянуло. Словно магнитом, словно грави-захватом. С другими девушками было не так. Но я смотрел на вещи трезво и понимал, что даже если позову её замуж прямо здесь и сейчас, то ответом мне будет пусть дипломатический, витиеватый и уважительный, но всё-таки отказ. Члены императорской фамилии не имеют права встречаться с кем попало. Только династические браки, только холодный расчёт. А быть фаворитом, как это иногда называлось, мне не позволит гордость.

— Алексей… — прошептала вдруг принцесса, по-детски шмыгнув носом. — Пообещай мне кое-что.

— Всё, что угодно, — выдавил я.

— Поклянись, что не предашь меня, — попросила она.

— Клянусь, — сказал я, и эта клятва связала меня сильнее официальной торжественной присяги.

Она прижалась ко мне ещё сильнее, и я чуть не взвыл от боли в сломанных рёбрах, но всё же сумел сдержаться, тоже прижав её к себе и зарывшись лицом в её волосы. Пахло от неё одуряюще, едва уловимым запахом фиалковых духов и чего-то ещё невообразимо сладкого, и от этого запаха кружилась голова, а сердце гулко стучало в ушах.

Принцесса шумно вдохнула, подняла на меня взгляд, так, что наши лица почти соприкоснулись, а её жаркое дыхание защекотало моё лицо. Я не устоял перед искушением и поцеловал её, и второй раз оказался ещё приятнее первого, случившегося в реакторной Дер Эквинума. Она ответила на поцелуй, но потом вдруг резко отстранилась.

— Мы не должны… Это неправильно, — заявила она.

— А я думал, ты бунтарка, — улыбнулся я.

Она хлопнула меня по груди, и тут я уже не сумел сдержаться. Зашипел, скрючился, пытаясь хоть как-то унять вспышку боли.

— Ой! Прости! — воскликнула принцесса и вновь обняла меня, уже по-другому, более нежно.

— Мы чуть не погибли уже… Несколько раз, — тихо произнёс я. — И можем погибнуть в любой момент. В космосе это как раз плюнуть, даже моргнуть не успеешь…

— Но ты ведь… Ранен, — прошептала она.

Когда это кому мешало?

— Не настолько, — усмехнулся я.

Елизавета прижалась ко мне, прикрыла глаза. В этот момент я понял, что никому и никогда не позволю причинить ей вред, не оставлю в беде. И если для этого потребуется сделать её императрицей, так тому и быть. Чёрт с ним, я за всю жизнь не встречал ни одной девушки, хоть каплю похожей на неё, хоть среди дворянок, хоть среди простых смертных. Другой такой попросту не существовало, и если я упущу этот шанс, то буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

— Ваше Высочество, я должен признаться, — сказал я.

Она подняла на меня испуганный взгляд.

— Ты женат? — выпалила она.

Ну вот, испортила задуманный момент. Ладно, импровизируем.

— Нет, конечно. Я вас люблю, — прямо и открыто признался я. — Ещё там понял, на станции…

— Я, кажется, тоже… — прошептала она. — Может, сбежим?

Я не разобрал, шутит она или говорит всерьёз.

— Боюсь, это невозможно, — осторожно сказал я.

— У меня есть кое-какие накопления… Мы могли бы улететь подальше, может, даже за пределы Империи, поселиться там, спокойно и тихо…

Я нервно сглотнул, прижал девушку к себе покрепче. Соблазн определённо имелся, но я даже представить не мог, чтобы вот так взять и бросить всё начатое.

— Нам не дадут спокойной жизни, — сказал я. — Тебе — регенты и родня, мне — туранский султан. Рано или поздно нас найдут.

Продолжать я не стал, принцесса и сама знала, чем это чревато.

— Тогда… Лучше пока оставить всё в тайне… — пробормотала она.

Само собой. Я и не собирался объявлять об этой радостной новости каждому встречному. Хотя всё равно понимал, что внимательный взгляд легко отыщет все признаки новых отношений, тот же Игнатов легко поймёт всё по косвенным признакам.

— Но пока мы наедине… — улыбнулась она и вновь коснулась моих губ лёгким поцелуем. — Я в душ. Хочу, чтобы всё было красиво.

У меня перехватило дыхание от предвкушения, я проводил её долгим взглядом. На моём лице наверняка застыла глупая улыбка, но мне было плевать, главное, что мы наконец вместе. Хотя бы так, урывками, тайком.

Принцесса закрылась в душе, я услышал звук льющейся воды, прислонился к стенке. Даже не верится.

Из приятной дрёмы и похабных мыслей меня выдернули звук сирены и резкий голос вахтенного, звучащий из общих динамиков.

— Боевая тревога! Приближается неопознанный боевой корабль! Повторяю, боевая тревога!