Ренегат космического флота

Глава 6

Челнок входил в плотную атмосферу Королёва по пологой траектории, постепенно замедляясь, чтобы не сгореть метеором от силы трения. Пришлось даже сделать виток по низкой орбите, чтобы выйти на посадку точно в назначенном месте.

Я глядел в иллюминатор на густой слой облаков там, внизу, отсюда напоминающий сахарную вату. Обшивка челнока раскалилась докрасна, но когда мы нырнули вниз, в серую хмарь, ледяная планета дохнула холодом и метелью.

Планета находилась слишком далеко от здешней звезды, чтобы температурный режим можно было назвать комфортным для человека. Или же звезда светила слишком тускло. Имперские учёные строили разные гипотезы и теории о том, как можно превратить эту ледяную пустыню в цветущий сад. Например, столкнуть планету с её орбиты, чтобы уменьшить перигелий и приблизить её к звезде. Или заставить звезду гореть ярче, бомбардируя её огромными массами водорода. Но это всё были теоретические мегапроекты, которые не могли окупиться даже за миллион лет, и всерьёз этим никто не занимался, так что Королёв оставался холодным куском льда и снега.

От белого бескрайнего простора, показавшегося там, внизу, защипало глаза, я прищурился, отвернулся от иллюминатора. Но потом прильнул к нему снова, пытаясь разглядеть посадочную площадку и здешний город. Усыпанные снегом крыши получилось увидеть, только когда Скрепка подсветила мне очертания. Отличная маскировка.

Челнок завис над посадочной площадкой, выдвинул шасси, используемое примерно раз в тысячелетие, потому как на планеты мы на нём почти не летали, мягко опустился на бетонную площадку. Сила притяжения у Королёва была что-то около 0,8 от стандартной, и это ощущалось по всему. Да, на лыжах тут наверняка в разы интереснее кататься.

— Уважаемые пассажиры, наш челнок совершил посадку в космопорте города Королёв. Температура за бортом… Минус двадцать шесть градусов Цельсия, — шутливо произнёс ефрейтор Стыценко. — Надеемся ещё раз увидеть вас на борту нашего челнока и благодарим за выбор нашей транспортной компании.

— Молодец, ефрейтор, — сказал я.

— Служу Империи, — брякнул он. — Надолго вы, господин командор? Я тут околею.

— Это мы околеем, — процедил я. — У тебя хотя бы реактор есть и контроль климата, а нам сейчас наружу идти.

Никакой верхней одежды мы не взяли, но возле площадки нас дожидался транспорт, с виду напоминающий буханку хлеба, поставленную на гусеницы. Только и надо, что добежать до этой буханки.

— Открывай давай, — приказал я.

Мы вышли в шлюз, первая дверь закрылась за нашими спинами и тут же открылась вторая дверь, наружу. Мороз тут же защипал лицо, стылый ветер начал забираться под одежду, и я почувствовал, как покрываюсь мурашками, весь целиком.

Будь это боевая задача, мы бы вышли в скафандрах, рассчитанных на космический холод, и не испытали бы никаких неудобств. А если без них, то просто пробежались бы до транспорта. Но это было что-то среднее между официальным визитом монаршей особы и дипломатическими переговорами, так что мы вынуждены были держать лицо. И я медленно спустился по трапу, стараясь идти с прямой спиной и не ёжиться от холода и ветра, бросающего хлопья снега прямо в лицо.

Принцесса шла рядом со мной, Андерсен держался позади, силясь унять дрожь. Всего каких-то сорок метров до этой злосчастной буханки. Они что, не могли подъехать поближе?

Но мы дошли. Дверь транспорта отъехала в сторону, оттуда высунулся румяный старик в пухлой синтетической парке.

— Не больно-то вы спешили! А ну, залезайте скорее, замёрзнете же! — перекрикивая завывания ветра, произнёс он.

Да мы уже замёрзли, после неизменных двадцати градусов на космическом корабле.

Мы залезли в салон, спартанский и довольно убогий, разместились на холодных сиденьях, я начал отряхивать с мундира налипший снег. Кроме старика, тут были ещё пара человек, и на нас тут же накинули такие же парки.

— Ну-ка, давайте согревайтесь по очереди, — старик протянул мне плоскую фляжку.

Я немедленно выпил, чувствуя, как обжигающий ком летит вниз, в самое нутро, прогоняя холод. Протянул принцессе, она выпила тоже, отдала фляжку Андерсену. Тот хлебнул и закашлялся, укрываясь рукавом. Старик рассмеялся, забрал флягу, выпил сам немного.

— Теперь можно и знакомиться. Василий Петрович Серебряный, — протянул он мне широкую ладонь. — Граф, потомственный. Губернатор этого славного местечка.

— Ваше Сиятельство… — начал я, пытаясь изобразить поклон, но в трясущейся на ходу буханке это оказалось очень сложно сделать.

— Давайте без этого, — отмахнулся он. — Мы тут по-простому привыкли.

— Мясников, Алексей Михайлович, — представился я, пожав руку губернатору. — Командир малого эсминца «Гремящий».

— Как же, наслышаны, — широко улыбнулся старик. — А вы какими судьбами, Ваше Высочество? Так повзрослели! А я ведь вас совсем малышкой помню!

Принцесса, синяя от холода, чуть порозовела. Парка ей досталась не по размеру, и из-под капюшона выглядывал только кончик носа, почти отмороженный.

— П-полно вам, В-Василий Петрович… — стуча зубами, сказала она. — Вы зато н-ничуть не изменились.

Ощущение у меня было такое, будто мы приехали в глухую провинцию, на деревню к дедушке. Особенно после его угощения. Тепло, уютно, спокойно. Граф Серебряный мне отчего-то сразу понравился. Этакий румяный красноносый старичок с живым взглядом и морщинками вокруг глаз, неимоверно энергичный для своего возраста.

Транспорт наконец остановился, заехав в большой ангар, и мы начали по одному выпрыгивать наружу. Я подал Елизавете руку, чтобы помочь спуститься, но принцесса в своём капюшоне меня не заметила. Или сделала вид, что не заметила.

В ангаре было заметно теплее, и когда мы все выбрались наружу, то сразу же направились к лифтам, проходя мимо различной техники. Бульдозеры, гусеничные трактора, снегоходы, для меня всё было в новинку, и я разглядывал всё это богатство с интересом попавшего в музей ребёнка. Всё это хранилось в ангаре, потому что под открытым небом обслуживать эту технику было бы просто невозможно.

Мы вошли в грузовой лифт, и губернатор нажал на кнопку минус третьего этажа. Вниз, под землю.

— Добро пожаловать на Королёв, — сказал он, расстёгивая свою парку.

Тут, под землёй, температура была уже вполне комфортная.

Нас повели по длинному серому коридору, по всей видимости, выдолбленному прямо в толще горной породы и облицованному здешними же материалами. Нет, жить здесь я точно не стал бы, уж лучше до конца дней болтаться по космическим станциям, нежели вот так постоянно бороться со стихией. Космос мне гораздо привычнее и ближе.

Губернатор и его помощники проводили нас в небольшую столовую, где всё уже было готово к встрече. Граф Серебряный, похоже, хотел всеми силами показать своё гостеприимство. Вряд ли здесь часто бывали гости. Тем более, из императорской фамилии.

Контраст с Дер Эквинумом был поразительный, я наслаждался каждой минутой пребывания здесь, в изысканных, и в то же время уютных, интерьерах. Там, в Дер Эквинуме, царила разнузданная кричащая безвкусица, здесь, в Королёве, везде читался дух старой имперской аристократии.

Нас пригласили за стол, подали обед. Я срочно вспоминал уроки этикета, полученные в Академии. Нож в правой руке, вилка в левой, сопли о скатерть не вытирать, не чавкать, суп из тарелки не пить… Нас учили и этому, и не зря, флотские офицеры рано или поздно дорастают до официальных приёмов и торжественных ужинов.

Принцесса и Василий Петрович пока вели светскую беседу, для меня абсолютно пустую и ничего не значащую, обменивались новостями и сплетнями имперского высшего общества. О делах пока не говорили, к ним я планировал перейти чуть позже. Сперва надо разделаться с этим лобстером на тарелке.

Нам принесли вино, мы выпили за здоровье государя, помянули его матушку, повспоминали былое. Я в тысячный раз рассказал про Зардоб и нападение туранцев, по просьбе графа Серебряного, само собой.

Димитриевского-Крейца я тоже упомянул. Губернатор поморщился.

— Мерзавец, — процедил граф Серебряный. — Как можно? Империя дала ему всё!

Я молча развёл руками. Мотивы Димитриевского мне, конечно, были понятны, ему захотелось больше власти, больше денег, но принять это я не мог. Как, похоже, и граф Серебряный.

— Меня больше интересует, как он пробрался в регенты, — заметила принцесса.

— У него много денег и много друзей, — пожал плечами губернатор.

— Я так понимаю, вы не входите в этот список, — сказал я.

— Нет, не вхожу, — рассмеялся старик. — У нас с ним давняя взаимная неприязнь.

— А что насчёт остальных членов совета? — спросил я.

Граф загадочно улыбнулся.

— Примерно так же, — сказал он. — Не со всеми, но в целом — так.

— Вы верите в то, что они объявили? — спросил я.

— Мальчик мой… Я всю жизнь в политике. Я ничему не верю, — ответил губернатор.

Разумно. И вполне ожидаемо.

— И что вы думаете насчёт регентского совета? — прямо спросил я.

— Честно говоря… Не думаю, что мне удастся с ними сработаться, — покачал головой граф Серебряный. — Значит, меня будут убирать с должности. А я к ней привык. Я люблю Королёв, несмотря на все его минусы.

— Значит, вы поддержите нас? Её Высочество рассказала вам о нашей задумке? — спросил я.

— Рано говорить о поддержке, господин командор, — за маской добродушного старичка вдруг на мгновение проявился циничный хищник. — Я понимаю, чего вы хотите. Это благородная цель. Но вы хотите подняться против целой государственной машины. Это не какие-то там пираты на задворках Галактики.

Я не нашёлся с ответом, поэтому заполнил паузу бокалом вина.

— Василий Петрович! Вы же сами мне говорили тогда! Помните? — воскликнула Елизавета. — Когда учили на лыжах! Чтобы поехать, нужен всего один толчок, помните? А дальше уже всё само!

— Лизонька… — сказал граф, и я заметил, как по лицу принцессы пробежала тень.

Своё настоящее имя она не любила. Тем более, в уменьшительно-ласкательной форме.

— Лиза… Жизнь куда сложнее, чем катание на лыжах, — сказал он.

— И куда интереснее, — вставил я. — Знаете, Ваше Сиятельство, говорят, чтобы стать сильнее, надо сражаться с сильным противником. И мы будем сражаться, с вами или без вас. Потому что за нами правда.

— Какой пылкий юноша, — усмехнулся старик. — Интересно будет посмотреть на вас, когда вам придётся этой самой правдой заправлять корабль и кормить людей. Королёв, между прочим, окажется в таком же положении.

Точно. Об этом я как-то не подумал. Нет, тут наверняка есть подземные гидропонные фермы, но этого явно не хватит, чтобы накормить всё население планеты. Королёв целиком и полностью полагается на импорт, и, по-хорошему, надо бы начать не с него, а с какого-нибудь аграрного мира.

Обеспечить себя материальной базой, которая станет фундаментом для дальнейшей экспансии. Если мы поднимемся против Империи сейчас, то у нас больше не будет ни станций для дозаправки, ни доступа к свежей пище, кислороду и воде. Граф Серебряный думал в первую очередь об этом. В отличие от меня, тупого военного, готового с шашкой наголо бросаться в бой, не думая о последствиях. Так что задумался я только сейчас, когда он мне об этом сказал.

И если с топливом ещё хоть как-то можно решить вопрос, будучи отрезанным от бесконечных ресурсов имперской казны, а кислород и воду производить самим или забирать из атмосферы каких-нибудь планет, то с едой всё гораздо сложнее. А на сублимированных рационах долго не протянешь.

Да, нам точно нужно начинать с аграрного мира. Вот только охраняются они как настоящие крепости. Всё-таки миры, пригодные для выращивания еды, встречаются гораздо реже, чем хотелось бы нам всем.

— И что вы предлагаете? — спросил я.

— Я? — удивился губернатор.

— Василий Петрович, вы прямо заинтересованы в том, чтобы к нам присоединиться, вы просто набиваете себе цену, — вздохнула принцесса.

Старик снова загадочно улыбнулся.

— Вы сами сказали, что вас будут убирать с должности, — сказал я.

— Однако этого ещё не произошло, — сказал он. — И жизнь научила меня не спешить с решениями подобного рода. Я не могу дать вам ни согласия, ни отказа, понимаете?

— Понимаю… — хмыкнул я.

Граф Серебряный поднял бокал, отпил немного вина, посмаковал во рту, покрутил бокал перед собой, вглядываясь в тёмно-красную жидкость.

— Виноградники Нового Фороса, — задумчиво произнёс он. — Урожай юбилейный, года восхождения Александры Николаевны на престол.

В этом определённо был какой-то символизм, которого я не мог понять. Граф Серебряный явно подал именно это вино к столу не просто так.

— Знаете, где это? — спросил он.

— Знаю, — ответил я.

Новый Форос находился в ста двадцати световых годах от столичной системы и служил одним из крупнейших поставщиков продовольствия для всей Империи. Далеко не самое приятное место для жизни, но тамошние климат и рельеф позволяли снимать хорошие урожаи. Платить за это приходилось постоянной борьбой с местной агрессивной флорой и фауной, но результат всё равно того стоил. Новый Форос был одним из самых плодородных аграрных миров не только Империи, но и всей Галактики, и что самое главное, на нём отлично приживались земные культуры.

— Губернатор Нового Фороса, граф Белогорский, насколько я знаю, был ранен во время коронации, — сказал граф Серебряный. — Не тяжело, к счастью.

— Надеюсь, он поправится, — сказал я.

— Я тоже, — кивнул старик. — Славный малый. Не хотелось бы, чтобы его заменил какой-нибудь очередной мерзавец из числа, кхм, наших недругов. Такую власть нельзя давать кому попало.

Я тоже взялся за бокал, побултыхал вино в нём, глядя, как ползут красные разводы по покатым прозрачным стенкам. В условиях пониженной гравитации даже это выглядело слегка необычно. Красное вино, извечный символ крови. Её прольётся немало, она уже пролилась, на коронации. Но когда мы выступим против регентского совета в открытую, Империю захлестнёт настоящая волна.

— Новый Форос, значит, — хмыкнула Елизавета.

— Он самый, — кивнул граф Серебряный. — А пока я могу только искренне пожелать вам удачи. Она вам пригодится.

— Спасибо, Ваше Сиятельство, — сказал я.

Значит, забираем Новый Форос, неважно как, дипломатией или силой, и Королёв присоединится к нам, будучи уверенным в том, что цепочки поставок не прервутся. Серебряный не спешил, и это в его ситуации было самым разумным выходом. Старика пока никто не вынуждает покидать свой пост, и делать первый шаг в неизвестность он попросту не хотел.

— Я прикажу своим связистам наладить прямой канал связи с вашей системой, — добавил я. — Мы будем держать вас в курсе событий.

— Это было бы очень неплохо, — кивнул губернатор. — Люблю получать новости самым первым. Особенно, если они хорошие.

А кто же не любит. Особенно хорошие. Например, о том, что мы захватили аграрный мир, от которого напрямую зависит выживание и благополучие доброй половины Империи.

Ладно, хотя бы об этом договорились, и то хорошо. Пусть это не тот результат, на который я рассчитывал, прилетев сюда, но всё прошло довольно неплохо. Я вообще думал, что в самом худшем случае нам придётся прорываться к челноку с боем.

Мы переменили тему, принцесса вновь начала завуалированно расспрашивать Серебряного о политической обстановке в Империи. Тот охотно делился раскладами, но я не особо вникал, сосредоточившись на еде, точно как и лейтенант Андерсен, который и вовсе скучал весь вечер, вообще не участвуя в беседе. Просьбы передать соль я за беседу не считал.

На десерт подали мороженое, белый шарик пломбира с клубничным топингом. Ещё один намёк от графа.