Концессия. Книга 4. Там, на островах

Глава 1–3

-//-

Бейра-ду-Сеу, 06.05.24 г. ООК, всё ещё утро

Н-да, ну и с какой же стороны к этому добру подступиться? Хорошо, не так давно (и года не прошло!) пришлось заморочиться с примитивной — на плоскости — топографией, а то бы сейчас даже не знаю, что делал! А так в верный «винт», стилизованный под электронную «читалку», занырнул, нужную литературку поднял — и вуаля! — хотя бы есть, от чего оттолкнуться. Да и, по совести ежели, нынешняя моя проблема куда проще, чем тайна карты, доставшейся нам с Вовой в наследство от сожранного в саванне бегунами-чита курьера дона Аурелио. Той самой, игральной, на которой приметный холмик был изображён. Беда только, что в такой же вот двумерной проекции, и исключительно гипсометрической. И не от слова «гипс», как можно подумать, а от слова «изогипса» — концентрическая линия, отображающая сечение неровностей рельефа на определённой высоте. Ну а непосредственно сейчас передо мной прямо на рабочем столе разложена здоровенная портянка — формата А0, не меньше — карты топографической. И, надо отметить, довольно подробной. Изображала же она, как нетрудно догадаться, архипелаг с говорящим названием Аркипелагу, хе-хе. Впрочем, более-менее точно на ней отображался только Илья-ду-Аманьесер, прочие же острова обозначались весьма условно, изгибами береговой линии. А что там, в глубине — тайна сие великая есть. Зато на проливы, бухты и просто протоки с прибрежными болотами, они же мангры, самодеятельный картограф не поскупился. Оно и понятно — нахрена автору, как выяснилось из подписи в «легенде» документа, моему знакомцу Педру Секейре, джунгли, скалы и прочие холмы с долинами? Ему туда соваться не с руки, особенно на «Мурене». Она, конечно, плоскодонка, но далеко не амфибия! Вот и ограничился кэп ровно тем, что необходимо для его профессиональной деятельности. Зато я теперь сиди, да репу чеши! Почему? Да всё просто — родное начальство, сиречь Монти, озадачило планированием местной, в пределах архипелага, сотовой сети. Ну да, примерно такой же, как в Порто-Либеро. Вернее, хотя бы такой же. Про сеть Мэйнпорта, на поддержание технического состояния которой корпы не скупились, и вовсе молчу. У обитателей архипелага если доступ к технологиям и имеется, то исключительно к тем, что доступны делягам из Порто-Либеро. Частью насквозь контрабандным, частью тупо ворованным, а частью и самопальным. И по вышеперечисленным причинам крайне неохотно между собой взаимодействующим. А тут ещё и природные особенности Роксаны, будь они неладны! По уму, тут везде надо оптоволокно тянуть. Ну, или хотя бы между самыми крупными островами. А уже на них вышки ставить, причём где-то чаще, где-то реже, и, крайне желательно, на возвышенностях. Но, как мне любезно пояснил тот же Монти, на оптоволокно средств нет. Да и обслуживать его сложнее, чем «соты»: на тех, знай себе, модули меняй, да в ус не дуй. И доступ к ним всегда открыт. Я имею в виду, ремонтникам. Впрочем, и всем ветрам тоже. Но в любом случае это проще, чем нырять под воду. Да-да, даже если глубина не больше метра — один хрен не с руки. Поэтому только вышки, только хардкор! Но это уже мои собственные аргументы «за» меньшее из зол. А чтобы жизнь тебе, дорогой товарищ Олег, вообще мёдом не казалась, усложним задачу, для чего введём ограничение по количеству оборудования. И вертись, как хочешь. Можешь даже уподобиться ужу на горячей сковородке. Никого такие подробности не интересуют. Но результат выдать будь добр! И результат не ниже удовлетворительного! Иначе дон Аурелио расстроится. И от этого будет недоволен. А когда дон Аурелио недоволен, плохо бывает всем. И эти самые «все» принимаются дружно икать козла опущения — да-да, именно так! И догадайся, амиго Энрике, кто в нашем конкретном случае станет крайним? Правильно — единственный человек, способный на пальцах объяснить грозному мэру, почему осуществить его желание в принципе невозможно. А? Что ты говоришь? Почему в принципе? То есть, возможно? Ну, в принципе? Вот и молодец, амиго! Вот и славно! Порадовал дядюшку Монти! Всё, иди, работай! Вот тебе кабинет — персональный, так что цени! — вот тебе карта… и вот тебе карандаш с перочинным ножиком. Приступай. Прямо сейчас, ага.

Примерно такой вот разговор у нас с Монти вчера и состоялся. Утрирую, конечно, к стенке Алонсо меня не припёр, но и возражений Инкин родственник слушать не стал. Так и заявил: да ты ещё даже не пробовал, какие тут могут быть отмазки⁈ У тебя месяц… нет, две недели! И если за этот срок ничего толкового не родишь, вот тогда и поговорим! То есть всё-таки оставил мне лазейку, за что большое ему человеческое спасибо. На том, собственно, и сошлись. А потом и разошлись, как в море корабли: я к себе в новообретённый кабинет, а Монти куда-то в город, где уже успел обзавестись какими-то перспективными знакомствами. Наверняка старые связи поднял, иначе нафига он тут вообще понадобился? Да и в трудоспособности сеньору Альваресу не откажешь, пусть он и маскировал свою временами сомнительную деятельность под прожигание жизни с шутками, прибаутками и девами лёгкого поведения. Но у него сфера деятельности такая, что иначе никак. Ну а я весь оставшийся день ходил, как в воду опущенный… чёрт! Теперь ведь так и буду того самого «козла опущения» припоминать! Короче, гружёный я ходил. В размышлениях по самые уши. Да так ничего и не придумал. Я имею в виду, хоть сколько-то вменяемого в рамках доступной ресурсной базы. Ну а сегодня продолжил морщить ум — сразу, как с тренировки вернулся. Даже завтракать дома… кх-м… ну, вы поняли! — не стал, да и нечем пока было. До магазинов так и не добрался, а столовка открывалась лишь через час. Вернее, она уже открыта, только ещё ничего не готово. Итого, минут двадцать, а лучше все сорок, обождать, и только тогда выдвигаться на место приёма пищи… ну вот, теперь на канцелярит сбился! Всё-таки неспокойно на душе. Что-то меня гложет… а что именно, никак не пойму. Всё ещё чувство вины за позавчерашнее происшествие? Похоже на то. Что? Так и не врубились, чего такого предосудительного я натворил? Хм… если честно, и сам в шоке, но на сто процентов уверен, что мой косяк. До такой степени некомфортно, что сам не заметил, как снова нырнул в глубины памяти…

… я тогда, кстати, не сразу сообразил, чего это вдруг так тихо стало… в буквальном смысле слова мёртвая тишина воцарилась. Потому что лично с моей точки зрения ситуация предельно проста и понятна. Вот что, спрашивается, может быть для боксёра естественней, чем ответ после нырка от удара слева левым же хуком? А я вам скажу — ничего. Это со временем въедается в кровь, становится неотделимой частью твоего существа. Условный рефлекс, как он есть. А тут, оказывается, никто ничего подобного не ожидал. Ну, если по мертвенной тишине судить. Все замерли, как громом поражённые. Или, что в реалиях Роксаны вернее, статическим разрядом. А я водил недоумённым взглядом по окаменевшим лицам, и никак не мог въехать в суть проблемы. В конце концов, после показавшейся бесконечной паузы, я виновато пожал плечами и шагнул к мулату, намереваясь привести того в чувство — потому что если не я, то кто? — но меня опередили:

— Витор!!!

Ха! Крашеная блондинка! Вон как метнулась, почти как разъярённая тигрица! Или, скорее, бегун-чита. Самочка.

— Витор!!!

Оп-па! И сестричка тут как тут, но чуток запоздала — видимо, просто дальше находилась. Я имею в виду, территориально.

Ну и чего суетятся, спрашивается? Смысл его за плечи трясти? Тут скорее по щекам потрепать, а ещё лучше слегонца отхлестать, чтобы очнулся. Ну, или на крайняк нашатыря дать нюхнуть. В общем, как-то нерационально обе действуют. Что, впрочем, легко объяснимо — наверняка обе-две к красавцу-мулату неровно дышат. А он к ним. Вот только не может определиться, к какой сильнее. Или к обеим одинаково? Пофиг, если честно. Классический любовный треугольник налицо, хе-хе. Правда, сложившаяся ситуация ничуть не мешает девицам манипулировать парнем — ничем иным объяснить его маниакальное стремление устроить мне проверку на вшивость я лично не могу. И действовали они вопреки воле Дьогу — это я по роже последнего отлично видел. Мало того, он ещё и головой сокрушённо покачивал, повторяя себе под нос что-то вроде «Эх, Флави, Флави»! Типа, говорил же, что до добра эти ваши шашни не доведут! И я с этим целиком и полностью согласен, кстати. Вот только к парняге теперь поостерегусь соваться — оно мне надо, схлестнуться сразу с двумя девицами, пребывающими в растрёпанных чувствах? Хорошо, они друг дружке в волосы ещё не вцепились! Но, по всему судя, к этому и идёт…

— Девочки, девочки, успокойтесь! — правильно оценил ситуацию и Дьогу, уверенно вклинившись меж сестричками и деликатно оттеснив от пострадавшего обеих — да так ловко! Тут чуть плечом подтолкнул, там коленку просунул — и готово. И за реанимационные процедуры принялся по всем правилам — у него даже тот самый нашатырь нашёлся в загашнике. — Витор! Витор! Очнись!

Ну вот, совсем другой коленкор! От нашатыря отшатнулся, глаза открыл! Хотя взгляд всё ещё мутный. Но это вполне нормально после такого нокаута. Не самого глубокого, кстати — я всё же немного сдержался. Не столько из опасения за челюсть красавца-мулата, сколько из опасения за целостность собственных костяшек. Бил ровно в ту силу, что нужна для гарантированного результата. И чтобы себя попутно не травмировать. Ну, вот, собственно…

— Витор! Давай, приходи в себя! — заботливо потрепал парня по щеке Дьогу. — Ты зачем это всё устроил? Чего добиться-то хотел?..

Дьогу, такое ощущение, что специально для меня, говорил на интере, а вот дезориентированный Витор ответил даже не на местном пиджине, а натурально на португальском, так что из его прерывистой фразы я ничегошеньки не понял. Это мне уже потом передали, что бедолага задался самым естественным в его положении вопросом: а что, собственно, произошло? И почему свет внезапно погас, как будто его выключили? Но в тот момент я отреагировал лишь на шепоток, пронёсшийся по кругу зрителей: трока! Трока! Ну и всё, готово. Отныне и навсегда я для местных Выключатель, хе-хе. И это было бы даже смешно, если бы не было так обидно… по той простой причине, что в глазах общественности именно я стал виновником инцидента. Почитай, на каждой первой роже это написано. Ну а чего? Назвался чемпионом, вышел в круг — так и веди себя, как чемпион! Демонстрируй не только технику, но и контроль! Который, по сути, тебя и отличает от всех остальных, не чемпионов. Короче, обделался по полной, и как теперь отмываться — ума не приложу! Понятно, что нужно как-то реабилитироваться, но… вход в круг мне теперь надолго заказан. Не в том смысле, что нельзя, а в том, что никто на вызов не ответит. Ну, кроме самого Дьогу, который будет вынужден поддержать реноме в роли местранду. Или, если, не дай бог, конечно, сам местре поблизости окажется, то не избежать игры с ним. А там такие ставки будут, что ну его на фиг. Сам по мордасам получать, и особенно с ноги, не горю желанием, а вырубать настолько авторитетных граждан себе дороже. Да и не хочу, того же Дьогу. А ведь придётся! Так что к демонам это всё. Рано мне ещё в ро́ду. Разве что в качестве зрителя. Но, как показал плачевный опыт, тут тоже без гарантий. А ну как снова неугомонные девки провокацию устроят? Или сам Витор? Знаю я таких вот, молодых да ранних! Они и на своих ошибках не учатся, а что говорить про чужие? Для него всё произошло настолько быстро, внезапно и, самое главное, непонятно, что никаких выводов он не сделал. За исключением одного: мне офигительно повезло. На этот раз. Но кто сказал, что повезёт и в следующий? Удача, она дама такая… ветреная! И ведь не переубедишь! Вот если бы я его хотя бы пару раундов по рингу погонял, отбив пресс с рёбрами да рожу разукрасив, прежде чем вырубить, вот тогда бы да! Тогда бы дошло. И больше бы сам, лично, не полез. Но всё равно бы злобу затаил лютую. И непременно отыскал способ отомстить. Или, по крайней мере, попытаться.

Н-да, ситуация! — как сказал бы Вова. И руками бы ещё развёл, типа, а что делать? Не мы такие, жизнь такая! Кстати, ещё большой вопрос, как оно лучше — ждать подлянки со стороны самого Витора, или опасаться вообще всех? Последнее крайне сомнительное удовольствие, никаких нервов не хватит. Даже с учётом того факта, что мне здесь всего лишь месяц перекантоваться нужно. Вернее, целый месяц! Так что пусть уж лучше всеобщее осуждение и персональная ненависть несостоявшегося триумфатора, чем наоборот.

И альтернатива здесь ровно одна — расти в мастерстве игры, после чего дать нокаутированному красавчику сатисфакцию. Но уже по всем правилам, без «грязных» приёмчиков. «Грязных» в рамках мировоззренческой модели капоэйры, разумеется. Ведь с позиций морали всех остальных единоборцев прав как раз я. Но это тот самый случай, когда не нужно ехать в Тулу со своим самоваром. Или лезть в чужой монастырь со своим уставом. Да и вообще… хотя некий жест благородства с моей стороны не помешает. Какой? Да бог его знает! Да вот хотя бы руку страдальцу подать — тот как раз очухался достаточно, чтобы попытаться встать на ноги. Вот только обломался без посторонней помощи, а Дьогу, как будто специально, и не сообразил помочь. Хотя почему как будто? Именно что специально, иначе с чего бы ему мне подмигнуть и едва заметно указать подбородком на болезного?

— Ты это, амиго… — замялся я, протянув Витору руку, — извиняй, короче! Не рассчитал!

Ха! А ведь красавчик-мулат меня испугался! Мелькнуло что-то такое во взгляде, близкое к панике! Или даже к сожалению, что на бабьи посулы повёлся, не суть. Главное, что хвататься за мою руку не спешил, стреляя глазами то в меня, то в Дьогу.

— Давай-давай, поднимайся! — пришёл мне на помощь Маседа, протянув и свою ладонь.

Ну вот и хорошо, вот и правильно! Всё-таки Дьогу настоящий местранду, умеет к любому подход найти. И углы сгладить, не прибегая к грубой силе. И не давя авторитетом, что характерно. Наоборот, так повернул ситуацию, что, как в древнем анекдоте, и с песнями, и добровольно: Витор всё же схватился за руки помощи, причём постарался одновременно, чтобы, не дай бог, кто-нибудь чего-нибудь не подумал ненужного. Ну а мы с Дьогу общими усилиями, но аккуратно вздёрнули болезного на ноги. А Маседа ещё и заботливо придержал пострадавшего, когда его нехило мотыльнуло.

— Так, Витор, посмотри на меня! Сколько пальцев? — вернулся Дьогу к диагностическим мероприятиям.

— Д… два…

— А теперь?

— Один…

— Так, теперь следи за ним! — поводил местранду пальцем из стороны в сторону прямо перед глазами мулата. — Всё, хватит! И правда, в норме. Но на сегодня больше никаких игр! Иди, на берегу посиди, воздухом подыши!

— Да, местранду…

— А вы с ним! Обе! — грозно зыркнул Дьогу на притихших сестричек.

— Да, местранду! — с готовностью отозвалась брюнетка, а крашеная блондинка набрала было в грудь побольше воздуха, чтобы бросить что-то резкое, но, наткнувшись на зверский взгляд Маседы, мгновенно сдулась и буркнула:

— Ладно… местранду!

Н-да… а вот с ней я, похоже, попал. Причём конкретно, если уж даже Дьогу пришлось суровость изображать. И если тёмненькая… как её там? Мануэла? — убедилась, что с Витором порядок, и на этом посчитала инцидент исчерпанным, то крашеная… Флави, верно? — затаила обиду. А может, и злобу лютую. Это даже по её напряжённой спине было видно. Впрочем, допускаю, что в тот момент я и преувеличил. Слегка. На нервах, хе-хе. Плюс озабоченная физиономия Дьогу, а уж он-то её куда лучше знает!

Но, как бы там ни было, игру никто не отменял, так что Дьогу, деликатно оттеснив меня к себе за спину и поближе к траку, хлопнул в ладоши и объявил во всеуслышание:

— Продолжаем! Но прежде вам всем придётся выслушать поучительную песню о мальчике Виторе, который решил, что он самый умный! Итак…

Дальше мой знакомец перешёл на португальский, так что, кроме постоянно повторяющегося имени Витор, я ничего и не понял. Зато вспомнил, как данный перформанс называется: ладаинья. Своеобразное вступительное слово мастера перед игрой, некое напутствие и даже, если хотите, поучение. Ну а ещё я догадался, что Дьогу сейчас импровизировал в стиле «что вижу, то пою». Акын по-бразильски. Скорее всего, пытался как-то сгладить мою вину и заодно перевалить её часть на плечи страдальца-мулата. Типа, когда у тебя гость, ни к чему его задирать, особенно если не знаешь, кто он. А ещё желательно старшим и более опытным товарищам верить. Ну ладно хоть, что не «… как здорово, что все мы здесь сегодня собрались»…

Чёрт! Ну вот не хочет сегодня голова ничего соображать! И вот эти вот все самокопания — не что иное, как первейший признак творческого кризиса. А инженерное творчество, если вдруг кто не в курсе, оно тоже… вот оно самое. Творчество, ага. То есть результат проявления креативных способностей конкретного специалиста. В данном случае меня. А у меня к поставленной задаче не то, чтобы отвращение… просто душа не лежит. Есть ощущение, что я какую-то важную деталь упускаю из вида. Причём такую, которая способна похерить весь результат, если её изначально не учесть. А вот что за деталь — поди, знай! Потому, собственно, и соскальзывают мысли на посторонние проблемы.

Какие? Да тех же учеников Дьогу. Как я выяснил у него же, просто чуть позже, по завершению роды, паренька зовут Витор Андраде да Силва, он же градуаду, то есть ученик, Теймозу, сиречь Упрямец. Самый перспективный из своего поколения… да-да, не удивляйтесь! Тут уже есть свои поколения, пусть городу всего десять лет со дня основания. Как так получилось, мне ещё только предстоит выяснить, потому что и самому дико интересно. А вот девицы… девицы — сёстры-близнецы Флавия и Мануэла Алвеш де Соуза, дочурки одного из местных воротил рыбацкого бизнеса. Не избалованные отцовским вниманием, но зато холимые и лелеемые мамкой и тётками. Плюс папенька им во всём потакает — они у него единственные дочки, причём младшенькие. А остальные четверо детей пацаны… вернее, двое уже взрослые мужики, а двое перешагнули рубеж юности, то есть совершеннолетние. Офигеть! Мало того, что одна из девок злопамятная, так у неё ещё и четверо великовозрастных братьев плюс отец в авторитете! Попадос…

— Да кто там ещё⁈ — рявкнул я, среагировав на скрип двери.

Запираться в кабинете я счёл ниже своего достоинства, да и нечего пока скрывать. Ну вот и поплатился за собственную беспечность…

— Чего шумишь, амиго? — широко ухмыльнулся ничуть не впечатлённый моим рыком Монти. — Неужто работаешь?

— А что, не похоже? — парировал я.

Ну а чего? Карта расстелена, карандаш с линейкой и даже циркулем под руками валяются — картина более чем красноречивая. Видимость рабочего процесса создаётся, а уж как оно на самом деле… кого волнует?

— Да как-то не очень, — хмыкнул Алонсо. — Рожа у тебя какая-то напряжённая, амиго Энрике! Плохо думается?

— Есть немного, — недовольно сморщившись, признал я очевидное. — Слишком мало исходных данных. А ограничений, наоборот, немеряно.

— А это проблема?

— Ещё какая!

— Решаемая хоть?

— Ну-у-у…

— Ясно! — решительно прервал бессмысленный диалог Монти. — Ты сам ещё толком не понял.

— Ага.

— А когда поймёшь?

— Ну-у-у…

— Тогда собирайся! — без лишних предисловий велел Инкин родственник.

— Куда, блин⁈ — возмутился я. — Сам же озадачил! А теперь отвлекаешь! Если тебе заняться нечем, то это не моя проблема.

Ну да, грубовато. А чего он⁈

— А ты на кого работаешь, амиго Энрике? — с ироничным прищуром покосился на меня Алонсо. — Не напомнишь?

— Легко! На себя я работаю!

— Я не в общем и целом, — страдальчески сморщился Монти, — я про здесь и сейчас!

— Ну… на муниципалитет?

— Бинго! — поразил меня в самое сердце — а ещё до глубины души — из «пальца-пистолета» незваный визитёр. — А чей муниципалитет?

— Порто-Либеро?

Ну что я ещё должен был сказать? Муниципалитет Бейра-ду-Сеу? Так с ним я вообще никаким боком, всё исключительно через сеньора Альвареса! Так что вариант тут ровно один…

— И снова правильно! — подтвердил тот самый сеньор Альварес. — А я кто?

— Монти?

— Попробуй ещё раз.

— Алонсо?

— Ещё.

— Кузен Инес?

— Задрал уже, Энрике! Я этого самого муниципалитета полноправный представитель! Стало быть, кто? — настоял на своем Алонсо.

— Мой непосредственный начальник, — вынужденно признал я. Но не забыл педантично уточнить: — Здесь и сейчас!

— И этого более чем достаточно! — окончательно добил меня Монти железной логикой. — Так что собирайся, погнали!

— Скажи хоть, куда⁈ — покорился я судьбе-злодейке.

— Сам увидишь, — отмахнулся «полноправный представитель муниципалитета». — Но можешь прихватить с собой эти свои… ну, которыми замеры всякие делаешь!

— Понял! — выметнулся я из-за стола.

Не думал, что когда-нибудь скажу это, но, очень похоже, что Монти, сам того не желая, собирается исполнить моё невысказанное — разумеется, вслух — желание. Так что грех сопротивляться. Особенно когда банкет за счёт начальства, хе-хе.